Текст книги "Музыка Лондона. История одной любви (полная версия) (СИ)"

Автор книги: Камилла Дюбо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– О, да Грэга ты тоже любила! – съязвила Алиса.

– Не лезь не в свое дело! – огрызнулась я, – Ты хуже фашиста! Я замужем за ним, к черту твое благословение!

– Ты будешь с тем, с кем я скажу. Твоей руки попросил лорд Роуз. И вас разведу!

– Я не выйду замуж за него!

– Нет, выйдешь, или я разрушу всю твою жизнь. Ты лишишься своих друзей, потеряешь работу, останешься на улице, и с ним я тебя разлучу, выставлю тебя в таком свете, что он никогда к тебе не подойдет.

– Ты ведь не позволишь моему ребенку расти без отца, – он крикнул, что лишит дома, не понимая, то, что я сказала, – Да, к черту твой дом! Я ухожу отсюда! Я не хочу, чтобы нашего сына растила крыса МакОллы, – я открыла шкаф с деньгами, – Вот возьми, наверное, я стою столько! – Купюры разлетелись по комнате, там было все, что мы накопили с Фредди и даже больше.

Я за час собрала вещи, и ушла жить к Гарри и Холли. Я порвала со своей семьей окончательно, Виктор решил найти им квартиру. Конечно, я солгала про ребенка, но возможно это было и правдой, главное, что они с Фредди будут вместе. Освободившись от отца с матерью, я свободно вздохнула. Мы заплатили высокую цену, за то, чтобы быть вместе. Но все же игра стоила свеч. Мы могли быть вместе.

Фредди.

– Алло, – я снял трубку телефона, – Бетти, это ты?

– А кто же еще? – я ощущал, как в ней поднимается волна гнева, – или ты ждешь шлюх к себе в номер?

– Ты чего? – я посмотрел кротко на Брайана, приказавшего всем замолчать, – в чем дело, дорогая?

– Фредди… – она замолчала, я думал, что с ней что-то случилось.

– Бетти… ты еще здесь?

– Я ушла из дома, – я не понял смысла ее слов. Что она имела ввиду? – Они все узнали, и мне пришлось бросить Гарден-Дейлиас.

– Что?

– Я ушла из дома, олух. Я живу у Гарри, у меня не осталось наших денег. Прости меня, Фредди, – она тяжело вздохнула.

– Как у Гарри? – до меня ничего не доходило, – Твой отец все знает?

– Да, – у нее задрожал голос, – он заставлял меня выйти замуж за другого.

– Бетти, – мне хотелось быть рядом с ней.

– Все хорошо, я буду ждать тебя.

Лето 1976.

Фредди.

Квартира на Стаффорд-Террас была огромной. Виктор и Диана обставили ее для нас по своему вкусу, пока мы оба были на гастролях, и Бетти была очень довольна, что все так вышло. Я вернулся домой в середине июня. Я осмотрел квартиру, и поблагодарил мысленно Виктора за все, за то, что он дал нам возможность быть вместе. Бетти была в гостиной, и весело разбирала вещи с Ритой, новой служанкой. Я не видел ее уже четыре месяца, все это время ко мне приставили разного рода девица, но я отвергал их. Тогда-то собственно и появились слухи о моей неправильной ориентации. Наш брак оставался для всех тайной, мы и не хотели показывать для всех очевидное. О Бетти любили, говорили разное, говорили у нее роман с ресторатором Артуром Фростом, правда, мало кто знал, что они хорошие друзья, а Артур – гей. Но нам на все это было все равно. Мы не скрывались, мы не таились, просто никто не хотел ничего слышать о нас.

– О, Фредди, – она резко встала, кидаясь в мои объятья, не прижимаясь ко мне, – как тебе квартира?

– Потрясает, спасибо Виктору за все, – я сжал ее в своих объятьях, но она слегка отстранилась от меня, – Как у тебя дела?

– Хорошо, хотя мне нужно тебе что-то сказать, – ее лицо стало серьезным.

– Ты бросаешь меня, – пошутил я, – и кто тот ловелас?

– Не шути так, теперь я от тебя никуда не уйду, – Бетти положила мою большую ладонь к себе на округлый живот. Я почувствовал то, что скрывало ее платье, то, что она прятала от меня в начале нашей встречи, – Как ты думаешь, что это?

– У нас будет ребенок, да? – она кивнула, и я, подхватив ее на руки, закружил по комнате, – А когда?

– В декабре, – Бетти засмеялась, – Господи, я уже боялась, что не смогу забеременеть, я хочу сына.

– Я тоже, – ответил я, – господи, как же я рад, девочка моя. У нас будет ребенок, разве год назад я мечтал об этом? – Нет, я не мог год назад мечтать, что за год моя жизнь так сильно измениться, что за год я стану мужем и отцом, и кто все это мне подарил – самая восхитительная женщина на свете – моя жена.

– Я люблю тебя.

– Как ты себя чувствуешь? – задал вопрос я, Бетти надула губы. Я знал, что ее выводили из себя такие вопросы.

– Все хорошо, поначалу я даже ничего не поняла. Меня почти не тошнило, но в Бостоне, – при упоминание Бостона я вздрогнул, у меня с ним были связаны не самые лучшие воспоминания, – я чуть не упала на сцене в обморок. Грэгу пришлось развлекать публику минут двадцать, пока мне не стало лучше. Врачи поставили переутомление, но Анна потащила меня к гинекологу, оказалось, что я беременна.

– Но ты не стала мне ничего говорить, – уколол ее я.

– Да, не стала, потому что ты бы все бросил и сломя голову бы, побежал ко мне, – Бетти отодвинулась от меня.

– Ты не доверяешь мне, – прошептал я.

– Нет, доверяю, я слишком люблю тебя, я думаю о тебе, еще больше, чем о себе.

Дальнейшие месяцы лета протекали мирно и спокойно. Я думал, что она послушается, и бросит работу, но она не бросила, а наоборот еще рьяней старалась завоевать новые вершины. Конечно, те, кто всегда ее поддерживал, то те были искренне за нее рады. Отношения с Робертом просто расклеились, и Бетти поняла, что их вообще ничего не связывает, да и с того дня она больше его не видела. Но ее ничего не пугало, она продолжала идти вперед с гордо поднятой головой. Тяжело было временами строить из себя сильную женщину, поэтому ей и нужен был человек, который бы всегда приходил на помощь. Ей нужно было чувствовать опору, и таким и был я. Можно подумать, будто мы не сойдемся в характерах, да они оба независимые личности, но Бетти словно кошка, готовая подстроиться под любимого хозяина. Наверное, поэтому нам было легко общаться. Бетти никогда не терпела насилия, и в протест на давление она начинала бунтоваться, я тоже не любил давление, потому и не стал давить на Бетти. Она ощущала ревность Мери, потому что, та не смогла забеременеть от меня, а она смогла, Бетти почти не встречалась с ней, поэтому ей было все равно, что она думает о ней.

Ребята сдували с Бетти пылинки, они ей не давали забываться в работе, все беспокоились за нее. Джош сократил рабочий график. До пятого месяца Бетти работала как обычно, но потом стала приходить в студию три раза в неделю, отменили концерты, хотя все понимали, что группа практически на вершине успеха, и, наверное, поэтому Бетти не переставала работать. Но в остальном жизнь шла размеренно. Брайан собирался жениться на Кристине По, что меня радовало, оставалось пристроить Роджера.

Приехав к родителям, я оставил Бетти в машине, чтобы сначала поговорить самому. Ее положение было уже сильно заметно, и я не хотел, чтобы она волновалась. Отец смерил меня тяжелым взглядом, и я понял, разговор будет не из легких, мать даже не обняла меня.

– Значит, ты женился на шлюхе, – это было сказано вместо приветствия.

– Я не позволю, отец, ее оскорблять. Я люблю ее, и у нас скоро будет ребенок, – Нитта раскрыла рот от удивления.

– Ты хоть уверен, что он твой? – резко спросила мать.

– Да, на все сто. Бетти не из тех, кто безоглядно изменяет…

– Ты, – прервал меня отец, – забыл про свою веру, про нас, и венчался с этой потаскушкой! Ты хоть знаешь, с кем она путалась все это время?

– Знаю, хочешь, знаешь, с кем она была до меня!? – я уже кипел, – то не с кем!

– Фредди, – входная дверь открылась, вошла Бетти, – я замерзла в машине, – пролепетала она, заметив возбужденное состояние у всех, она улыбнулась всем, но улыбка быстро сползла с ее лица. Она положила ладонь на свой живот. Боми окинул ее с ног до головы.

– Что случилось? – нежно спросил я.

– Я замерзла, – прошептала она, – я стала такая странная, не то, что раньше. Это ты во всем виноват, Менори.

– Любовь моя, – выдохнул я, – моей жене нужно немного погреться.

– Знаешь… не приезжай сюда больше… не позорь меня и мать. Живи, как знаешь.

– Ты даже не хочешь видеть внуков? – спросил я, – я не нарушил ничего, только одно влюбился в ту, что ты выбрал мне сам, и то, что венчался с ней в церкви. Я женился до своего тридцати пятилетия. Я люблю ее, похоже, ни тебе, ни маме этого не понять…

– Уходи, и больше не возвращайся! – прошипел Боми.

– Фредди, – испуганно произнесла Бетти, – о, Фредди не кипятись и вы тоже! Вы ничуть не лучше моего отца… Но то, что у нас это навсегда…

– Замолчи! – крикнула Нитта.

– Не смейте мне закрывать рот, мне леди Хомс, жене вашего сына, – выпалила Бетти.

– Пошли вон оба отсюда! И не возвращайтесь!

– И не вернусь! – мы больше никогда не будут прежними. Я ушел из дому, порвал все.

Мери.

Каждый раз, видя его с ней, у меня болело сердце. Как-то у нашего любимого ресторана, где мы обедали не один раз, я увидела его с ней. Они вышли из ресторана, прижимаясь, друг к другу. Ветер облепил ее тоненькую фигурку, обрисовывая, то о чем Фредди мне не говорил. Подъехала машина, Фредди открыл для нее дверь, помогая ей сесть, поддерживая ее живот. Она ждала от него ребенка. Я знала, что однажды такое случиться, но не предполагала, что так быстро. Я ненавидела ее. Ведь именно она была причиной всех моих бед. Я жила, словно в темноте. Фредди позволял мне бывать у них дома, пресса не знала, что мы расстались. Мне было больно, в тот день, когда он сказал, что он жениться на ней, я чуть не умерла. Эта Бетти подчинила его себе, а теперь привяжет его к себе. О ней многое говорили. Может она нагуляла его где-то? Может это не его ребенок?

Однажды я пришла к ним домой, надеясь, не застать там Бетти. Но то, что я увидела, вогнало меня в еще большую печаль. Он целовал ее живот, обнимал его, с благоговением гладил его. Бетти смеялась, Фредди тоже смеялся. Он любил ее, это светилось в его глазах, что же было в ее взгляде? Я не могла больше смотреть на это. Фредди встал с дивана, смотря на меня. Бетти опустила свое платье, пряча свой живот.

– Мери, проходи, – Фредди в такие мгновенья был похож на мальчишку, – чаю будешь? – я кивнула, он направился на кухню. Бетти отвернулась от меня.

– Когда вам рожать? – поинтересовалась я, она развернулась ко мне, улыбаясь.

– В декабре, – ответила она, – Фредди отменил все ради меня, – она снова победоносно улыбнулась. Я ненавидела ее. Эта самодовольная девчонка была младше меня на пять лет, но она имела больше меня. У нее Фредди, у нее карьера, у нее деньги и власть над людьми. Почему кому-то все, а кому-то ничего?

– Видно, он дорожит вами, – заметила я.

– Конечно, мы давно хотели детей, еще четыре года назад, – она специально подчеркивала это, злила меня.

– Он никогда не говорил мне об этом, – я села на диван. Они планировали это, когда они были вместе, до того, как он изменил ей.

– Конечно, он много вам не говорил, – Бетти положила руку на живот, словно защищая его от меня, – он нас связывает, Мери. Нет нитей у вас с Фредди, только дружба. Примите то, что я вам предлагаю, иначе… – иначе она лишит меня моего счастья быть с ним. Глаза Бетти загадочно сверкнули, и я сжалась. Она не шутила. У нее была власть над Фредди, то чего не понимал сам Фредди.

Декабрь 1976.

Фредди.

Когда мне положили на руки маленький комочек, завернутый в голубое покрывало, у меня от счастья сжалось сердце. Комочек пошевелился у меня в руках, я откинул покрывало, вглядываясь в личико. Неужели, мы с Бетти сотворили его? Я всматривался в это слегка сморщенное лицо, пытаясь, понять, на кого он похож. Он был смуглым, как я, темноволосым, как я, в нем я не видел мою Бетти. Наш сын. Мой и ее.

Я отдал ребенка медсестре. Бетти спала, у нее было белое лицо, что меня беспокоило, с ее щек ушли все краски. Она была измождена, ведь ей не сделали ни одного разреза, она родила сама. Я жутко переживал за нее. Она была такой тоненькой и хрупкой, но Энди сказала, у нее хороший мышечный тонус из-за занятий гимнастикой. Я приехал в студию, и через час мне сказали, что Бетти рожает. Я примчался в госпиталь, когда все уже закончилось. Моя малышка, недолго мучилась.

– Фредди, – я обернулся, она слабо мне улыбнулась. Сейчас она была снова похожа на маленькую девочку.

– Я люблю тебя, – прошептал я, оказываясь рядом с ней.

– У нас мальчик, – пролепетала она.

– Знаю. Он красивый, – ответил я.

– Он похож на тебя, – она прижалась ко мне, как доверчивый котенок.

– Я заметил это, – я коснулся губами ее лба, – это наш Рэй.

– Рэй? – переспросила она.

– Рэй Бредбери, – добавил он.

– Оригинально, – Бетти снова улыбнулась.

– Милая моя, я так рад, я бесконечно рад, – она отпустила мою руку.

– Иди, – произнесла она, – тебя ждут, они хотят отметить это.

– Бетти… – я хотел ей возразить, но она приложила пальчик к моим губам.

– Иди, тебе это нужно, я чувствую.

В нашей квартире меня уже ждали, недавно мы выпустили свой альбом, пышно отметив это событие. Мы были сказочно богаты, но все это меркло по сравнению с рождением моего сына. Бетти была права, мне было нужно поделиться с этим счастьем. Она и правду мой талисман, когда она рядом все складывается в яркую картину.

– Пришел, – крикнул Роджер, – все начинаем обмывать.

– Пацан? – спросил хитро Джеймс. Мы сдружились, теперь из-за нас с Бетти нам приходилось постоянно общаться. Ведь когда-нибудь мы будем вместе ездить на гастроли.

– О, да, – ответил я.

– Грэг, тащи еще ящик водки, – позвал Джо, – нам есть, что отметить.

– Это нам есть, что отметить, – отметил Джон, – у нашей солистки родился ребенок.

– Мне кажется, у нашей общей музы родился ребенок, – с умным видом произнес Брайан, – где шампанское? Кстати, как она?

– Чертовски бледная.

– Вероника была такой же, пройдет, – Джо похлопал меня по плечу. Мы разлили шампанское.

– Ну, за наследника! – выкрикнул Грэг, – за наследника целого состояния – Хомсов и Менори!

Весна 1977.

Бетти.

Мы поднялись на вершину, с которой столкнуть нас становилось с каждым днем сложнее. В этой ситуации я понимала, что сидеть дома, сложа руки, я не могу. Мне нужно было двигаться. Продолжая запись альбома, попутно я приводила себя в порядок. Мое тело всегда было моей визитной карточкой. В жизни и на сцене я старалась быть дикой штучкой, конечно, прекрасно знала, как мое поведение бесит Фредди, но я не хотела меня, себя в угоду ему.

Мы часто ругались. Фредди не хотел, чтобы этой весной я появилась на сцене. Я утаила от него один факт, мы начали продажу билетов на апрельский концерт в «Одеоне». Когда он узнал, он пришел в неописуемую ярость. Сам он гастролировал, записывал новый альбом, а я, по его мнению, должна была сидеть дома. Рэй рос сильным и крепким, он не нуждался в моем частом присутствии, тем более со мной находилась моя Глория. Она помогла Диане вырастить моего отца, дядю и тетю, она растила Дженни, Гарри, меня и Алису. Я доверяла ей все, в том числе и своего сына. Со мной находились Рита и Адель – две милые девушки. Но все же Фредди было трудно переубедить. Однажды он примчался в студию, чуть ли не силком вытаскивая меня из нее, таща домой, мы поцапались на глазах всей нашей рабочей команды, после чего Грэг наконец-то дописал одну агрессивную песню. Но, когда Джош заявил о съемках первого нашего видеоклипа, то Фредди просто обезумел.

Я молчала, ведь именно это и больше всего убивало его. Я молчала, и делала, что считала нужным. После оглушительного успеха в «Одеоне», и выхода новой песни, нас стали донимать, когда она попадет в ротацию. Мы тянули время, подогревая к себе интерес. Фредди же считал, что я специально заставляю всех ждать, хотя это предложила Анна. Он был мне указом, и я его совсем не боялась. Если он полагал, что его гнев приводит меня в неописуемый страх, то он был слишком наивен, думая, что, наконец, меня остепенил. Но я всегда была ветром, и ничего с этим нельзя было поделать. В конечном итоге ему пришлось смериться со всем этим, ему было просто некуда деваться. Но иногда он давал волю своим эмоциям.

– Черт тебя подери! – крикнул он мне, – ты не сделаешь это! Никуда ты не поедешь!

– Да, пошел ты! – рыкнула я, бросая взгляд на наших друзей, – я сделаю то, что захочу!

– Ах ты, маленькая дрянь, никаких гастролей! У тебя маленький сын! Ты мать! – я отскочила от него.

– Ну, да, а у тебя котенок! Ты же едешь куда хочешь! – выпалила я, – я буду делать, что хочу!

– Ничего ты не будешь делать! – выплюнул он.

– Да, пошел ты! – прошипела я.

– Ребята, может, хватит, – встрял в наш разговор Джон.

– Не лезь! – прорычал Фредди.

– Ты достал всех! – поддержал Джона Брайан, – оставь ее в покое, все равно сделает все по-своему.

– Не лезь не свое дело! – Фредди был на грани еще одного взрыва.

– Вы все мне противны! – я, хлопнув дверью, ушла.

Я знала, что все равно он сдаться, знала, что получу все, что хочу. Он явно не понимал, что тягаться со мной просто бесполезно. Он ведь знал, что в наших спорах всегда побеждала я.

Фредди.

Все было слишком хорошо, все кроме прессы, которая почти каждый день поливала нас грязью. Но помимо этого, почти каждый день мы ругались с Бетти. Иногда мне казалось, что я не выдержу ее упрямства. Она дела то, что считала нужным, не спрашивая у меня ничего. Мери всегда интересовалась моим мнением, но Бетти, если она хотела играть с публикой в эротику, то она играла. Роджер, да и остальные давно заметили, моей власти над ней не было. После рождения сына она стала еще более раскрепощенной, но Контрасты находились на вершине, как и мы. Жизнь с Бетти оказалась не простой, пока наши отношения были в начале, я ощущал покой, но потом, потом все стало другим. Хотя почему я должен был удивляться? Неужели, я не знал, что у нас и раньше были именно такие отношения. Итальянская семья, именно так это любил называть Антонио. Поэтому я искал общества Мери. Я, наконец, купил ей квартиру, но мы по-прежнему часто виделись, проводя много времени вместе.

Весна всегда вносила в наши жизни что-то новое и что-то неповторимое, но все же это была последняя наша весна в этом городе и последние лето в Лондоне, большой успех всегда связан с большим риском. Но это время мы проводили не о чем не думая, ни о чем не жалея. Мы строили большие планы на наше будущее, не задумываясь о последствиях своих действий.

Я любил сына, Рэй все больше стал походить на меня, только характером в Бетти. Он был привязан к ней, но в тоже время он мог вполне существовать без нее длительное время. Только из-за Рэя мне приходилось молчать, хотя так хотелось порой устроить Бетти взбучку за ее поведение. Но я не учитывал одного факта, она давно уже не была маленькой девочкой, которой я мог управлять. Ей уже исполнилось двадцать три, мне же осенью должно было исполниться тридцать один. Я не мог больше ее контролировать, поэтому мне пришлось мириться с ее несносным характером.

Лето 1977.

Фредди.

Жарким июнем женился Роджер на Николь Тюрон. Хрупкая темноволосая красавица быстро завоевала его внимание, и их охватил костер любви и желания. Он не хотел ее терять, потому что на ее сердце были и другие претенденты, и она с легкостью могла выбрать кого угодно, но почему-то она осталась с ним. Он баловал ее как ребенка, оберегал от этой светской жизни, но она сама знала, что это за жизнь. До этого она была моделью, мелькая иногда на обложках изданий, обжигающее смотря своими янтарными глазами. Так все в нашей компании стали женатыми.

Время безграничного счастья было наполнено и болью, потому что им пришлось прощаться с самым дорогим, что у нас было – с нашим городом. Лондонский ветер, лондонский воздух это то, что будет греть наши души там, далеко отсюда. Но все же прощание получилось слишком тяжелым.

Последним светлым событием для нас стала свадьба Гарри и Холли, его невесты. Эта платиновая блондинка наконец-то образумила Гарри. На дворе был август, который дарил тепло и буйство красок, и многие пытались их запечатлеть в своей памяти. Холли была великолепна в тот день, у нее было пышное платье, отделанное брюссельскими кружевами и расшитое стеклярусом, линия декольте и рукава, из призрачной ткани, тоже сшили из кружева, она выглядела строго и в тоже время греховно. Холли сияла, и это ничто не могло скрыть. Гарри решил венчаться в церкви в Аллен-Холле, где когда-то крестили Бетти, и там же в Бальном зале решил отметить это событие, пригласил где-то около двух сотен гостей. Стол ломился от яств, а гости всех мастей пытались показать свое уважение жениху и невесте.

Гарри и Холли провожали нас. Холли сожалела, что мы уезжают, как же ей без Бетти. Роберт стоял неподалеку, слыша каждое наше слово:

– Жаль, что вы уезжаете, – Гарри обнял Бетти.

– Нам очень надо, лучше приезжайте к нам, – предложил я, – как вам это?

– Даже не знаю, – Холли вздохнула, – ну, что ж до скорого, – мы попрощались, Бетти и я сели в машину, и уехали, днем у нас был самолет в Мюнхен.

***

Мы обустроились в Мюнхене сначала в отеле, потом я купил себе квартиру, Бетти тоже прикупила себе квартирку, хотя это я не очень понимал. Зачем ей свое жилье, когда мы все равно вдвоем? Из Лондона Бетти забрала свою прислугу, конечно, кому она могла бы доверить сына, как не Адель с Ритой. У групп вышли альбомы, мы находились на волне успеха. После победы лейбористов на выборах, ввели очень большие налоги, из-за чего многим пришлось бежать заграницу. Налог тогда составлял 83%. Нам выставили такой счет! Этот счет составлял весь наш годовой заработок, и это мы должны были платить в год. После основания двух компаний, мы поверили, что все будет хорошо, но мы были вынуждены бежать в Мюнхен. Для нас началась ссылка. По законам Британии граждане, проживающие в стране меньше месяца, не платили налоги. Но все время находиться в Мюнхене мы не могли.

Как-то поехав на выходные в Монтре, мы с Бетти увидели красивый старинный дом, он был обособлен от всех других зданий. Нам понравилась мраморная отделка, фонтан в холле, вид на Женевское озеро, мы сразу же его купили, нас не остановил даже ценник. Потом мы купили свою персональную студию. Дела пошли, в гору. Но все же чаще всего мы все бывали в Мюнхене. Я плохо говорил по-немецки, Бетти сразу же стала нас всех учить говорить. Грэг, Джон и Джеймс тоже хорошо говорили по-немецки. Началась новая жизнь для нас, ту которую мы не знали. В Монтре не было надоедливой прессы, мы могли гулять по улочкам, совсем не испытывая страха быть замеченными. Мюнхен тоже поражал своей простотой, хотя иногда мы все скучали по шумному Лондону. Я отвлекся от своих мыслей, услышав телефонный звонок, и взволнованный голос Бетти. С кем это она говорила?

– Бетти, что случилось? – она опустилась на диван, держа телефонную трубку в руках. Ее лицо стало бледным, – что произошло?

– Антонио. Он… он разбился в Вене, – она тяжело вздохнула, – его машину протаранил «ягуар», водитель умер сразу же. У Антонио тяжелая травма головы.

– Ан… – выдохнул я.

– Мне надо лететь в Вену, к М-Джейн, – она резко встала, – мне надо…

– Я с тобой, – тихо произнес я. Я обнял ее, целуя в макушку, – может все образумиться?

– Не знаю, – она шумно втянула в себя воздух, – не знаю, – безусловно, у нее болело сердце, прежде всего за свою сестру.

Днем я пришел в репетиционный зал с каминным лицом. Только по дороге я все осознал, ведь Антонио мог никогда не очнуться, или же навсегда быть прикованным к постели. Зная его характер, не сложно представить каким он будет, и что станет с его браком. Однажды М-Джейн просто не выдержит и уйдет. Что бы я делал в этой ситуации? Наверное, просто убил бы себя. Но чтобы дела Бетти в этом случаи? В моей голове роилось сотни мыслей, и каждая из них была хуже предыдущей. Как оказалось в этой жизни все могло разбиться в один миг. Какая же короткая жизнь. Джо долго изучал меня, не понимая почему, я молчу, не ору на них по любому поводу.

– Что произошло? – усмехнулся Брайан, – опять поругался со своей мегерой?

– Нет. Я завтра улетаю в Вену, – проронил я, на их лицах застыл немой вопрос.

– Вену? – переспросил Роджер, – ну, и чего мы там забыли? Любовницу?

– Иди вы к черту! – приглушенно бросил я, – Ан разбился в Вене. Вы понимаете, что наш друг может никогда не выйти из комы?

– Как разбился?! – негодующе спросил Джо, – мы тоже поедем.

– Да, мы своих не бросаем, – подтвердил Брайан, – поедем вместе. Значит М-Джейн там.

– Ну, конечно, она его жена, – недовольно добавил Роджер.

Венские врачи не хотели обнадеживать Мери-Джейн, тяжелая черепно-мозговая травма была серьезнее, чем перелом ноги и руки, Антонио мог навсегда быть прикован к постели, и этого М-Джейн боялась больше всего. Она хотела перевести его в Мюнхен или Лондон, но врачи запретили.

– М-Джейн! – она подняла голову от постели Антонио, в дверях стояла Бетти, я позади нее, она подбежала к сестре, обнимая ее за дрожащие плечи, – я как узнала, приехала к тебе.

– Надежд почти нет, – бесцветно сказала М-Джейн, – Бетти, я не могу его потерять…

– Все будет хорошо, верь же в это. Хочешь, я заберу к себе Диего, он очень любит Фредди, им с Рэем должно быть хорошо, – Бетти поцеловала племянника в пухлую щеку.

– Да, Бетти, да…

Мы снова вернулись в Мюнхен. М-Джейн теперь моталась из Вены в Мюнхен, к нам, от нас в Лондон. Мы все ждали хороших новостей, и в самый последний день лета они пришли. Антонио очнулся. Я не знаю, то ли это было чудо, то ли его спасла любовь Мери-Джейн. Она готова была отдать за него жизнь, а готова ли была Бетти отдать за меня свою жизнь? Оставалось лишь только гадать. Говорят, любовь спасает и лечит, говорят, она творит чудеса. Она – это главная драгоценность в нашей жизни.

Декабрь 1977.

Бетти.

– Фредди! – воскликнула я, он сжал меня в своих объятьях. – Как же я соскучилась.

– Следующие гастроли мы поедем вместе, – он поцеловал меня в губы, затаскивая в спальню, кидая на кровать.

– Фредди, – я развязала поясок тонкого шелково халата, скрывающего мое изумительное красное белье. Я сама вернулась только вчера, но у меня было время подумать, как его встретить, чтобы он просто растерзал меня этой ночью.

– Ух, ты, – он провел по моим алым чулкам, стягивая один из них, оставляя на нем стрелку, – куплю тебе новые, – он стащил второй, неторопливо гладя бедра.

– Ну, же, – произнесла я, хватая его за руку, направляя к себе на грудь.

– Подожди, я кое-что привез тебе, – он нехорошо улыбнулся, вытаскивая из дорожной сумки небольшую коробочку, – это должно быть на тебе, пока я буду получать твое тело. – Я захотела ее открыть, но не дал мне это сделать. Там лежало дорогое колье.

– Сколько? – вдруг тоном не требующего возражения спросила я.

– Не важно, – он надел на меня колье из изумрудов и бриллиантов. Фредди погладил паутину из камней закрывающую мою линию декольте, – для моей малышки ничего не жалко. Ну, давай покажи, как ты соскучилась по мне…

– Что прямо сейчас? – я подняла голову. О, мужчины, интересно есть то, что им не нравиться в постели?

– Сейчас, – по-кошачьи прошептал он. Я искушала его, я это знала, он тихо приглушенно стонал под моими губами, – хватит, – он оторвал меня от себя, – давай, раздевайся. – Он произнес это мягко, не так повелительно, как Крис.

– Фредди, – мое белье отлетело в сторону, – а так… – на мне осталось только колье. Он бросил меня снова на кровать.

– Это не все, – из кармана брюк он вынул наручники.

– Ты же… – я сглотнула, – ты, что там в своей Америке совсем с ума сошел? – он пристегнул мои руки к спинке кровати. Я тяжело вздохнула. Я с ума сходила от его рук, развратного языка, двигающегося по моему телу. Я тяжело дышала, ощущая себя по-настоящему бесстыдной.

– Ну, малышка, – он отпустил мои руки, я обняла его, притягивая его за плечи, – ты совсем улетела, – прошептал он, – не думал, что настолько я тебя возбуждаю.

– Разденься, – пролепетала я, совсем обезумев от его пальцев, растирающие самые чувствительные места. Он скинул с себя футболку, затем кожаные брюки, – я не могу…

– Что не можешь? – он прикусил мочку моего уха, – скажи?

– Не знаю, – прохрипела я. Одним толчком он вошел в меня, пристально смотря на меня. Он попросил меня открыть глаза, заглядывая в них, целуя в полураскрытые губы. У меня кружилась голова от его движений, все внутри просто сгорало.

– Бетти, – его шепот обжег меня, он опустил голову ко мне на грудь, – милая моя… С ума сойти.

– Я хотела этого, – произнесла я, – очень хотела, чтобы сегодня ты меня растерзал.

– Каждый раз как я еду домой, я думаю, как разными способами затащить тебя в свою постель. Я не просто хочу тебя, я ощущаю в тебе родственную душу, но иногда ты выносишь мне мозг.

– Я люблю тебя, – сказала я, целуя его в лоб, он поднялся на локте, прикасаясь пальцами к моим губам.

– Я знаю, и почему мне кажется до сих пор, что ты мне говоришь это в первый раз, – он лег рядом со мной. Я просунула руки под его подмышками, он притянул меня за талию, – нам пора делать второго ребенка.

– Ты опять начинаешь! – начала, было, я.

– Не переживай, ты сама поймешь, когда этот день наступит, – он запустил пальцы в мои волосы, поглаживая спину, – ты всегда будешь со мной?

– Да, – ответила я, – я и так настрадалась без тебя. И в радости, и в горе. С тобой.

– Не покидай меня, Бетти, – я уже почти спала, чувствуя усталость в теле.

Фредди.

Свет брезжил из окна, ударяя в глаза. Я открыл глаза, ощущая, как что-то холодное прижалось к моему плечу, это было колье Бетти. Я аккуратно снял его, вставая с постели, натягивая боксеры. Положив колье в бархатную коробочку, я заметил беспорядок на туалетном столике Бетти. Она, как и я, не любила безупречный порядок в вещах. Только украшения лежали по шкатулкам. Сколько у нее их? За последние полтора года я старался задарить ее камнями. Кулоны, подвески, кольца, браслеты, тиары, цепочки, заколки, бусы, серьги. Я так любил ее обвешивать всякими побрякушками. В ее шкатулке было много бриллиантов, изумрудов под ее глаза, рубины, потому что она овен, сапфиров, из-за ее любви к синему, ее любимый жемчуг, и множество других дорогих и полудрагоценных камней. Конечно, она не брезговала простой бижутерией: из пластика или металла. Но больше всего мне нравился ее шкаф, ходить с ней по магазинам было одно удовольствие.

Я кинул взгляд на Бетти, мне не требовалось немного времени для сна – пять-шесть часов. Бетти не то, чтобы была соней, просто, чтобы выглядеть счастливой и свежей она спала больше. Я прошел на кухню, Рита готовила завтрак, Рэй сидел в своем кресле. Он протянул ко мне свои ручки, я поцеловал его в лоб.

– Папа, – он засмеялся. Нашему сыну уже был год, он уже говорил, ходил, удивляя нас с Бетти каждый день. Я посмотрел на него, и застыл…

– Рита, а у него…

– Да, глаза мисс Бетти, – закончила она за меня, – вернее, леди Дианы, а еще вернее леди Джорджины, прабабки мисс Бетти.