Текст книги "Океан без берегов (СИ)"
Автор книги: Julia Romes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)
– О чём ты говоришь? – Маргарет наконец-то остановилась, прервав свою бесконечную ходьбу из одной стороны комнаты в другую.
– Все мы знаем, что ты убила первенца Генри. Не смей меня обвинять в поступке, который можешь сделать сама.
Маргарет сжала зубы, собираясь с силами. Казалось, она могла бы испепелить свою соперницу одним взглядом.
– Элла, не обвиняй мою мать в подобном, – застоявшееся молчание прервал спокойный и уверенный голос Клинтона. – Прекрати, иначе разговаривать будем по-другому.
Уильям резко поднял взгляд на старшего брата, недовольно приподняв брови. Только что прозвучала открытая угроза в сторону его родной мамы. Но сказать он ничего не смог. Уильям тут же молча опустил голову, нервно постукивая пальцами по столешнице.
Элла нервно сглотнула, ощущая на себе гнев Клинтона, который по какой-то причине всегда действовал на неё устрашающе. На энергетическом уровне.
– Клинтон, – начала она, робко поднимая взгляд на старшего наследника. – Ты знаешь, что я права.
Расслабленно сидя в кресле, он закинул ногу на ногу и, скрестив пальцы, пристально посмотрел на заклятого врага своей матери. Да, Элла была права. Маргарет покушалась на жизнь первого ребёнка его отца. Это было давно известным фактом. Мальчик погиб под колесами машины. Тогда Клинтону исполнилось шесть, а старшему брату Дэвиду – восемь. Дэвид был главным наследником. Маргарет сделала всё, чтобы таковым стал Клинтон. Она была женщиной беспощадной, и в её глазах горела лишь жажда власти. Ничего больше. Она чудесным образом доказала свою непричастность к данному инциденту. Но спустя года Клинтон смог узнать правду. И по сей день не простил мать за этот поступок. Даже если она сделала это ради него.
– Я повторяю в последний раз, Элла. Ты перестанешь клеветать на мою мать, – чётко проговорил Клинтон, и глазом не моргнув. Он не мог согласиться с Эллой и пойти против собственной матери. Чтобы ни было, надо защитить Маргарет. Он будет стоять горой за её честь. Несмотря на то, что никогда не сможет по-настоящему простить её.
Элла обреченно покачала головой, грустно улыбнувшись.
– Сын весь в свою мать. Оба бессовестные и безжалостные. Оба убийцы! – прорычала она сквозь зубы, не в состоянии больше находиться в тени этих людей.
Грейс, которая слышала каждое слово и пыталась сдержаться, чтобы от шока не издать ни звука, прикрыла рот ладонью. Услышанное о Маргарет стало головокружительным потрясением. Но куда хуже то, что Элла назвала убийцей не только Маргарет, но и Клинтона. Что это значит?
– Мама! – негодующий голос Уильяма нарушил наэлектрезованную тишину.
– Уильям, твой брат убил человека и спокойно продолжает жить дальше! – Элла будто взорвалась, как бомба замедленного действия. Она слишком долго молчала хранила эту тайну в среде семьи. – Патриция и Генри продолжают ему во всём потакать, оставляя тебя всегда на втором месте. Хватит с нас этого унижения, Уильям. Ты должен стать очень важным человеком, но у меня такое ощущение, будто это место займёт Клинтон. А это убийца! Как можно продолжать относиться к нему так, словно он в этом доме король?
Клинтон склонил голову на бок, никак не показывая, что каждое слово этой женщины резало по сердцу, возвращая былые воспоминания.
– Элла, что ты хочешь? – проговорил он, медленно поднявшись. – Да, одиннадцать лет назад я убил человека. Согласен, что не достоин титула герцога после такого поступка. Я отдал это место Уильяму. Что тебе ещё не нравится?
Он остановился возле матери брата и посмотрел на неё сверху вниз. Его взгляд был обжигающе дьявольским, а затронутая тема – сложной. Нельзя её поднимать.
– Не нравится, что несмотря ни на что ко мне относятся с большим уважением, чем к Уильяму? Прости, но научить его завоёвывать авторитет не могу. Я дал вам власть. Остаётся лишь поддерживать её. И делать это, видимо, вы не умеете.
Элла виновато опустила голову, не желая встретиться с его холодным взглядом. Она молча смотрела на светлый ковёр, потирая дрожавшие пальцы.
– Ты должен был ответить за свой поступок, – прошептала Элла, всё ещё не глядя Клинтону в глаза. – Существует закон.
– Для меня нет закона, Элла. Я живу так, как хочу. А если мое существование тебе мешает даже при том, что не претендую на наследие отца, то это только твоя проблема. Не моя, – Клинтон сделал несколько шагов к двери, но внезапно остановился и вновь взглянул на Эллу и брата. – Если я узнаю, что вы устроили покушение на меня, оба пожалеете о том, что ходите по земле. Мои угрозы стоит принять всерьёз. Не зря ведь я – убийца.
– Куда ты? – быстро спросила Маргарет, поднимая строгий взгляд на сына, когда тот направился к выходу.
Клинтон покосился на мать и, пропустив её вопрос мимо ушей, вышел из кабинета.
Грейс, широко распахнув глаза, уставилась на Клинтона, который открыл перед её носом дверь. Он несколько секунду смотрел с непониманием. Потом в его глазах зародился настоящий гнев.
Клинтон резко схватил её за локоть, потащив за собой, будто она была не человеком, а большой плюшевой игрушкой.
Грейс еле успевала переставлять ноги. Она скривилась, почувствовав, как сильно он сжал её руку.
– Больно, – прошептала Грейс, даже не пытаясь вырваться, ведь это бы разозлило его ещё больше.
Они быстро спускались по круглой лестнице. Грейс споткнулась на одной из ступенек, подвернув лодыжку. Упасть на пол не позволила крепкая хватка Клинтона. Одним рывком он поставил её на ноги, совсем не обращая внимания на то, что она, прихрамывая, пытается бежать за ним.
– Клинтон, пожалуйста, – тихо взмолилась Грейс, будучи не в состоянии повысить голос от переизбытка эмоций. Страх и злость слились воедино. Она боялась представить, что этот человек может сделать с ней, понимая, что теперь ей известна ужасающая правда. Правда, которая может в одно мгновение уничтожить его.
Грейс умоляюще взглянула на девушку в форме домработницы и на миленькую пухлую даму, явно выбежавшую из кухни и измазавшуюся в муке. Они обе наблюдали, как Норфолк властно тянет за собой перепуганную девушку. И ни одна не соизволила вступиться или хотя бы спросить, что случилось.
– Помогите! – выдавила из себя Грейс, когда грядущее неизвестное будущее показалось ей совсем туманным. Знать страшную тайну такого человека – это смертный приговор.
Девушки, галантный дворецкий и охранники опустили головы, будто ничего не заметили. Видимо, в этом доме не всё так радужно, как казалось. Все работники были запуганы до такой степени, что боялись вступиться за несчастную девушку и пойти против Клинтона Норфолка. Что эта за семья? Что здесь происходит?
Клинтон вывел её на улицу и, поспешно отыскав свою машину, толкнул Грейс на сидение. Дверца автомобиля с шумом захлопнулась.
Грейс ни секунды не медля схватилась за ручку, стремясь оказаться где угодно, но только не в машине убийцы. Клинтон сильнее захлопнув дверь, пронзил её острым, как клинок, взглядом. Больше Грейс не пыталась сбежать. Она проследила за тем, как быстро он обошёл автомобиль и, прогнав своего водителя, сел за руль спорткара, который носил его собственное имя.
– Клинтон, если ты убьёшь и меня, то сидеть в тюрьме будешь долго, – заговорила Грейс, уставившись в лобовое стекло сразу же, как только он выехал из двора поместья своей семьи.
– Если я до сих пор не в тюрьме, то твоя смерть ничего не изменит, – устрашающе бросил он, мимолётно взглянув на её испуганное лицо.
Но Грейс ощутила на себе этот взгляд, и его хватило, чтобы тело покрылось мурашками, а голос предательски исчез. Она сидела ровно, опасаясь даже пошевелиться. Глаза видели, как крепко он держал руль. На его руках выступили вены, а костяшки пальцев побелели. Скорость автомобиля была на пределе. Клинтон сосредоточенно смотрел на дорогу и так умело управлял своим спорткаром, будто это был детский велосипед.
Грейс шумно выдохнула, прикрыв глаза.
– Ты сумасшедший.
– Не нужно было подслушивать, цветочек. Не нужно, – пояснил он, и даже тон его голоса указывал на безумие владельца.
Она ещё долго молчала и смотрела вперёд, покорно ожидая своей участи. Чего можно ждать от убийцы? Смерти? Или жестокого наказания?
========== Глава 5 ==========
Глаза Грейс, привыкшие к уличной темноте, прищурились из-за яркого света в зале особняка Клинтона Норфолка. Она несколько раз моргнула, увидев перед собой совершенно не то, что ожидала от наследника герцогского титула. Стоило предположить, что у такого человека будет помпезный дом с позолоченной мебелью в старинном стиле. Но перед ней вырисовывалась совершенно другая картина. Клинтон Норфолк обзавёлся действительно дорогим, но современным домом в стиле хай тек. Это место ни капли не походило на дворец его семьи. Здесь было уютно, свежо и невероятно красиво. В цветовой палитре ведущую роль играл белый, который дополнялся лишь бледно-красным. Эти же тона и оттенки красовались на фирменных автомобилях Норфолка. Это означало, что даже дома он не отрешался от своей работы.
Грейс застыла на месте, проводив взглядом Клинтона. Он кинул ключи на стеклянный стол и медленно повернулся к ней, гостье, которую силой привёл в свой дом. Она переплела пальцы рук и выглядела испуганной, как загнанный в угол мышонок. Хотя временами, как замечал Норфолк, к её временному страху добавлялись искорки ярости в глазах. Можно было не сомневаться: попади в эти нежные ручки маленький дамский пистолет, их хозяйка, несомненно, проверила бы его работоспособность на Клинтоне.
– Грейс, – его голос прозвучал зловеще. – Ты знаешь, что тебя ждет?
Она расцепила пальцы, всё ещё ощущая его пристальный взгляд, сковывающий, как кандалы, по рукам и ногам. Грейс попыталась выпрямить спину, стараясь вернуть былую уверенность.
– Думаю, что убить меня тебе не будет выгодно, – начала она, обрадовавшись, что голос не пропал от страха. – Значит, ты придумаешь что-то более изощрённое.
Клинтон облокотился на стол и, обаятельно улыбнувшись, со всей внимательностью изучал её глаза. Грейс вздрогнула. Теперь этот мужчина очень напоминал «галантного» маньяка. Неужели она раньше не замечала, сколько безумия в нём скрывалось? На первый взгляд он казался совершенно нормальным. Но не таким Грейс его видела теперь. Оказывается, она связалась с очень опасным человеком. Что ещё прячет Клинтон Норфолк от мира? И что будет, когда он узнает правду, которую скрывает она?
– Ты цветочек не только красивый, но и не глупый.
Внезапно Клинтон быстрыми шагами направился к ней.
Грейс затаила дыхание, ощутив сильный, сковывающий всё тело страх. Она не смогла найти в себе сил отойти назад. Грейс просто окаменела. В его взгляде была твёрдость. В Клинтоне ощущалась несокрушимая сила. Казалось, прямо сейчас он готов заставить её пожалеть не только о том, что она подслушала его тайну, но и о том, что вообще появилась на свет.
Грейс вмиг растеряла все остатки уверенности. Силы, которые в ней были, будто рукой сняло. Она закрыла глаза, и каждая секунда казалась вечностью. Было лишь одно желание: чтобы это скорее закончилось. Неизвестность – вот худшее наказание.
Она ощутила тепло его тела. Он стоял рядом в нескольких дюймах. Слишком близко. Но совсем не причинял ей боль, которой она ожидала. Грейс открыла глаза, увидев прямо перед собой его грудь. Она медленно подняла голову, пробежавшись глазами по волевому подбородку и твёрдым скулам. Даже в таких обстоятельствах этот мужчина был дьявольски красив.
Грейс всмотрелась в его голубые глаза, и на её лице застыл открытый вопрос. Что он намеревается сделать с ней? Это будет физическое наказание или моральное?
Она вздрогнула, ощутив лёгкое прикосновение его рук к своей талии. Властно обхватив её, он притянул Грейс к себе. Ощущая каждый изгиб женского тела, Клинтон медленно провёл пальцами от её бедер вверх и осторожно сжал грудь. В его руках Грейс была робкой, скованной и зажатой. Ни на секунду она не смогла расслабиться. И не могла дать отпор.
Грейс замерла, ощутив его дыхание на своей щеке. Он едва касался её губ своими. Этот момент напоминал издевательство. Смешанные чувства кричали в один голос: «Сопротивляйся!» и шептали: «Подчинись распутному Норфолку, позволявшему себе такую непозволительную наглость!»
Шёпот становился всё громче.
Грейс покорно приняла каждое его действие. Она прочувствовала момент, который казался безумием. Каждое действие Клинтона было дразнящим и повелительным. Казалось, просто невозможным пойти против его воли. Это было так необычно. Так непривычно. Совсем не похоже на то, что она чувствовала со Стивом. Теперь в ней что-то загорелось и не смогло потухнуть даже тогда, когда разум попытался донести, что с её стороны это неимоверная глупость. Нельзя было забывать, что собой представлял этот мужчина.
Грейс ощутила его пальцы на своём горле, и постепенное легкое сдавливание прояснило ум. С широко раскрытыми глазами она сделала глубокий вдох. Клинтон больше не смотрел на неё с былым желанием и страстью. В его глазах был гнев. Неподдельный пылающий гнев.
– Отныне ты будешь делать то, что я тебе говорю, Грейс, – прошептал он, крепче сжимая её горло. – Моя тайна умрёт вместе с тобой.
Клинтон рывком притянул её голову к себе и тихо проговорил ей на ухо:
– Доходчиво объясняю или повторить понятней?
Грейс схватилась за его руку, сжимавшую её горло. Она едва могла дышать. Внутри зародились ненависть и желание дать отпор таким действиям. Было стыдно за то, что она наивно возжелала новых ощущений и сама пошла навстречу этому подлому человеку. Грейс впилась ногтями в его руку, ожидая, что ему станет больно, и он отпустит её. Но Клинтон даже не моргнул. Внутри будто прошла волна тока. Она осознала, что зависит лишь от его действий. Только он сейчас решает, что с ней будет. И было всемирной несправедливостью, что девушка в такой ситуации становилась лишь заложницей физической силы мужчины и его прихоти.
Клинтон всмотрелся в глаза Грейс. Они не напоминали безмятежно лазурное небо. В них отражалась тревога. Именно так выглядит открытая ненависть. Он знал, что может быть беспощадным, когда вынуждают обстоятельства. И должен был испугать свою милую молоденькую ассистентку до такой степени, что у неё и язык не повернется раскрыть правду, которую семья Норфолк скрывала уже одиннадцать лет.
Клинтон медленно ослабил хватку и, отпустив Грейс, сделал шаг назад. Он смотрел на то, как она пытается отдышаться, приложив ладонь к груди. Появилось дикое желание сказать, что ему жаль. Обычно он старался не прибегать к подобным выходкам, не слишком красивших его. Нельзя было доводить до этого, но иначе бы эта упрямая девушка не поняла. Теперь-то Грейс была достаточно напугана, чтобы молчать и подчиняться его словам.
Грейс сжала руки в кулаки, искренне презирая Клинтона. Она взглянула на него из-под насупленных бровей и едва сдержалась, чтобы не обрушить на голову этого человека бурлящий водопад обид.
– И это ты говорил, что Стив унижает меня? – прошептала она, припоминая его слова. – Ты хуже, чем он. Ты гораздо хуже.
Клинтон протянул руку и двумя пальцами приподнял её подбородок так, чтобы она могла чётко видеть его лицо:
– Я никогда не говорил, что сам лучше твоего парня. Но у меня есть дикое желание дать ему совет, чтобы берёг такую девушку, – он сделал паузу, замечая, что его слова ввели её в ступор. – Жаль, что ты узнала то, что не должна была. Я не хотел делать тебе больно.
– Но сделал, – тихо говорила она, не отводя взгляда.
– Сделал, – почти шёпотом повторил Клинтон.
Он аккуратно провёл большим пальцем от её подбородка до ямочки на щеке.
– Извини.
Грейс застыла. Тело отказалось слушаться, и она не могла сделать шаг назад. Его извинение сковало и тело, и разум.
– Будешь причинять мне боль, а потом отделываться простым «извини»? – спросила она, обретая трезвый ум.
– Если будешь послушной, больно не будет! – его голос стал грубее.
Клинтон резко отошел от неё.
– Разве что только в постели.
Шокированная Грейс широко раскрыла рот. Дополнение к его словам ударило сильнее тока. Сколько нужно наглости, чтобы посметь сказать подобное?
– Думаешь, я сплю и вижу, как бы оказаться в твоей постели, Клинтон Норфолк?
Она скрестила руки на груди и прищурилась, увидев лёгкую улыбку, вернувшуюся на его лицо.
– Стоило бы предположить, что да. Как и любая девушка.
Игриво подмигнув ей, он кивком головы указал направление, в котором надо было следовать за ним.
Грейс ошарашенно улыбнулась. Его самоуверенность просто поражала. Ни капли комплексов! Норфолк явно завышает себе цену. Или он слишком избалован женским вниманием.
Сбросив с себя оцепенение, Грейс быстро направилась следом за ним, поднимаясь по стеклянным ступенькам.
– Ты, когда в зеркало смотришь, видишь у себя на голове корону? – бросила она, будучи не в силах промолчать. – Потому что я отчётливо вижу, как крепко она приклеена к твоей голове.
Клинтон не смог сдержать смешка, на секунду оглянувшись на Грейс, которая, кажется, вновь пришла в себя после его небольшого запугивания. А девушка оказалась не из пугливых! Другая бы и звука больше не выдала. Но Грейс, видимо, другая. Её острый язык не затупить ничем.
– Да, маленький цветочек, корона росла вместе со мной всю жизнь, – проговорил он.
– Я заметила. Скоро будет потолок задевать.
– Будет повод купить себе куда более шикарный дом. Подходящий для царской персоны, – подыграл ей Клинтон.
Грейс, несомненно, преувеличивала в степени его самовлюблённости. По крайней мере, он не видел ничего подобного в своём поведении.
Грейс закатила глаза, едва сдержавшись, чтобы снова не съязвить. Но умение вовремя замолчать могло очень сильно пригодиться в обществе Клинтона.
Они прошли по широкому светлому коридору. На стенах висели небольшие фотографии машин «Norfolkton». Клинтон очень любил свою работу. И, наверное, единственно хорошее в этом мужчине – это трудолюбие.
Клинтон открыл перед ней дверь, взглядом приказывая войти. Грейс, прикусив нижнюю губу, неторопливо переступила порог. Первым, что она заметила, оказался не интерьер, хотя и он был красивее, чем в гостиной. Глаза Грейс первым делом устремились на большую двуспальную кровать, на которой лежала полностью обнажённая блондинка.
Грейс резко сделала шаг назад, желая покинуть комнату, но лишь врезалась в препятствие – грудь Клинтона, который захлопнул за ними дверь. Она резко обернулась к нему, тревожно нахмурившись.
– Что это значит, Клинтон? Ты решил вовлечь меня в свой бордель? Не смей! Слышишь! Я не согласна. Насильно заставишь, маньяк? Немедленно отпусти меня, иначе обещаю, что заставлю тебя пожалеть! Распутный, подлый человек! – Грейс тараторила без умолку, стукнув его маленьким кулачком в грудь. – Пожалуйста, не надо. Не заставляй меня.
– Прошу, – от угроз она уже перешла к мольбе.
Клинтон приподнял брови и слегка улыбнулся, довольный её милой реакцией. Он схватил Грейс за запястье, чтобы прекратить эти жалкие попытки сделать ему больно детскими ударами.
– Успокойся, Грейси, – проговорил он и другой рукой прикоснулся к её плечу, утешительно поглаживая. – Вышло недоразумение.
– Не трогай меня, распутный Норфолк! – говорила она, и голос её задрожал, словно температура в помещении была крайне низкой.
Клинтон посмотрел на кровать и оголённую девушку. Выражение его глаз изменилось. Из них исчезла теплота. Во взгляде, казалось, навечно поселился арктический лёд.
– Сара, что ты здесь делаешь? – спросил Клинтон.
В этот миг он выглядел строгим, как тот разъярённый начальник в своём офисе.
– Я сказал больше не появляться передо мной в таком виде.
Фигуристая блондинка медленно встала, накидывая на голое тело шёлковый халат. Она вальяжно прошествовала вперёд и, остановившись возле Клинтона, взглянула на Грейс.
– Кто это? – вот и всё, что спросила та самая Сара.
Грейс повернула голову и посмотрела на неизвестную ей даму. Та окинула её взглядом начальницы, которая хочет немедленно уволить эту подчинённую.
– Тебя это вряд ли касается. Займись своими делами, – ответил Клинтон и, совершенно не задумываясь, притянул Грейс ближе к себе, будто хотел защитить от оценивающего взгляда.
– Клинтон, – начала Сара.
– Вышла, – перебил он и, сделав шаг в сторону, освободил ей путь к двери.
Сара тяжело вздохнула и, покосившись на Грейс, покинула комнату. Следом за ней тянулся шлейф дорогого парфюма и открытого недовольства.
Грейс моргнула пару раз, пытаясь осознать, что это вообще только что было.
– Сара – это моя домработница, – объяснил Клинтон.
Грейс широко улыбнулась, уже не удивляясь таким поворотам в жизни этого человека. Значит, для него нормально приходить домой и получать обнажённую прислугу на блюдечке.
– Удобно, – кивнула она. – Везде есть, с кем хорошо провести ночь.
– Не спорю. У меня была с ней некоторая связь, – начал он. – Но сейчас Сара меня не интересует.
– Пользовался, надоела, и ты бросил красотку, как уже ненужную вещь, – проговорила Грейс, вскинув голову, чтобы посмотреть ему в лицо. – Типичный Клинтон Норфолк.
Клинтон попытался не реагировать на её провокационные слова и резко сменил направление разговора:
– Будешь спать здесь.
– Домой, значит, ты меня не отпустишь, маньяк, – прорычала она, приложив силы, чтобы вырваться из его рук. Но, оказалось, что крепко он её не держал, поэтому, резко отступив назад, она едва устояла на ногах.
– Отпущу. Но не ночью. Завтра ты будешь свободна, – сказал Клинтон, не приближаясь к Грейс. – Свободна настолько, насколько я позволю.
– Боишься, что расскажу миру о том, что Норфолк – убийца?
– Не боюсь, потому что знаю точно, что ты не расскажешь.
Грейс слегка улыбнулась, удивляясь его уверенности:
– С чего ты взял?
– Не рискнешь пойти против меня, – ответил он, и его взгляд был более, чем серьёзным. Глаза опасно прищурились. В этом ощущалась угроза.
Грейс больше не улыбалась. Она молча опустила взгляд и не смогла проронить ни слова.
– Не бойся, Грейси, – голос Клинтона стал нежнее. – Если у тебя нет намерений стать на моём пути, тогда нет и повода для страха.
Она не смогла поднять голову и проследить за тем, как он покидает комнату. Грейс лишь теперь в полноте осознала, в каком положении находится. Даже не раскрывая страшную правду о Клинтоне, она всё равно вынуждена стать помехой на его пути. Она должна прервать его успех и славу. Она работает на Райта Эванса. Её задание – закопать глубоко под землю авторитет Клинтона в автомобильной индустрии. Что может ожидать такую, если он всё узнает? Что хуже: пойти против Райта или против Клинтона? Они оба очень опасны. А выхода у неё нет и быть не может.
***
Грейс открыла глаза, ощущая дискомфорт, когда солнечные лучи отчаянно пытались прорваться сквозь толстые шторы. Всю ночь она провела в молчаливом одиночестве, и сон никак не мог сократить время до утра. Каждую секунду ожидался приход Клинтона, который, посчитав её для себя опасной, убьёт. Бесшумно.
В доме было тихо. И малейший шорох мог вызвать дрожь во всём теле. Теперь ситуация стала ещё хуже. Раньше Грейс думала, что исполнив прихоть эгоистичного Райта Эванса, быстро избавится от всех проблем. Но нет. Она связалась с человеком куда серьёзней. Разве что Райт тоже убийца и скрывает это. Тогда они с Клинтоном одинаково бесчеловечны.
Остаётся лишь одна неразгаданная загадка. Кого убил Клинтон и за что?
Грейс присела в кровати и выдохнула. Она легонько похлопала себя по щекам, чтобы прийти в себя. Не время теряться в себе. Нужно ловить момент и стать хоть немножко полезной Райту Эвансу. Иначе он причинит вред глупому Кевину. Она попросту не может сидеть сложа руки и покорно ждать своего пленителя.
Грейс встала, поправила помявшееся платье и быстро пошла к двери. На удивление, её не заперли. Оставалось лишь аккуратно нажать на ручку и, с осторожностью выглянув в коридор, на носочках пройти к лестнице. Услышав внизу голоса, Грейс поторопилась спрятаться, крепко прижавшись спиной к стене. Она прислушалась, насупив брови.
– Вы правы, мистер Норфолк, – послышался мужской голос, и Грейс осторожно выглянула, чтобы посмотреть на происходящее. – Нельзя оставлять это без наказания.
Клинтон стоял около застекленной стены с видом на бассейн. Он медленно обернулся и пристально посмотрел на одного из своих охранников.
– Ты привёл его? – спросил Клинтон, и Грейс выглянула ещё раз, чтобы лучше слышать, о ком идет речь.
Незнакомец кивнул, посмотрев куда-то в сторону. Из прихожей вышли двое высоких мужчин в чёрных футболках и рваных джинсах. Они ввели в просторную гостиную ещё одного и тут же толкнули так сильно, что тот упал на колени прямо перед Клинтоном.
Грейс резко перевела взгляд на Норфолка. Он вёл себя так, словно находился совсем один: взял со стола свои часы, неторопливо надел их на руку. Только потом Клинтон оценивающе взглянул на мужчину, который, сидя на холодном полу, смотрел на него со страхом.
– Значит, это ты стрелял в меня, – сказал Клинтон, нарушив молчание.
Грейс удивлённо приоткрыла рот. Как Клинтон так быстро нашёл виновника? Если он способен за такой короткий период отыскать одного человека в многонаселённом городе, тогда его возможностей стоит всерьёз остерегаться. Он может стать для своего врага ночным кошмаром. Клинтон ещё не знает, что милая ассистентка Грейс тоже ему отнюдь не друг.
– Кто нанял тебя? – спросил Клинтон. Его голос был ровным и твёрдым. Он не кричал, не злился, но его спокойствие пугало ничуть не меньше.
– Никто, – ответил мужчина, не поднимая глаз.
Клитнон едва заметно кивнул.
– Значит, ты сам решил меня убить? Что же послужило причиной?
Мужчина резко поднял голову и, сощурившись, дал ответ:
– Твоё существование.
– Весомая причина, – слегка улыбнулся Клинтон и, сделав шаг ближе к мужчине, посмотрел на него сверху вниз. – Но я не верю тебе.
Незнакомец нервно издал какой-то звук, похожий на рычание, и вновь посмотрел в пол.
– Тебе придется говорить, – начал Клинтон, склонив голову на бок. – Иначе мучиться будешь долго. Это могу тебе пообещать.
Мужчина тяжело дышал и капли пота с его лба скатились на мраморный пол. Он продолжал хранить обет молчания и верно держал язык за зубами.
– Все вы такие смелые поначалу, – Клинтон широко улыбнулся, потерев подбородок. – А вот когда изнемогаете от боли, которую мои люди умеют вызывать, сдаётесь. Но можно обойтись и без мучений.
Клинтон присел на корточки, чтобы видеть глаза стрелявшего в него человека.
– Просто скажи имя заказчика.
Грейс видела, что мужчина несколько секунд с гневом вглядывался в лицо человека, в которого вчера стрелял, и наполненные уверенностью глаза, видимо, вызвали настоящую ярость.
– Умру, но не скажу.
– Умрёшь, не сомневайся, – с ухмылкой проговорил Клинтон. – Проверим твоё терпение? Будет весело. Но не тебе.
Клинтон резко поднялся и дал знак своим людям. Три охранника подхватили за руки несокрушимого киллера и медленно повели вниз по ступенькам. Насколько поняла Грейс, это был подвал. Место для пыток? Неужели Норфолк так умело скрывал свои тёмные делишки?
Грейс покачала головой, пытаясь осознать ту правду о Клинтоне, которая ей только что открылась. Раньше она и подумать не могла, что наследник такого высокого титула может быть жестоким, бездушным деспотом. Ведь он хорошо зарекомендовал себя в обществе. Его знают как трудоголика и просто обаятельного мужчину, который может собрать возле себя очередь из влюблённых дам. При виде этого человека никогда бы в голову не пришла мысль, в чём на самом деле он может быть замешан. Клинтон Норфолк для Грейс стал открытием. Очень страшным и опасным открытием.
Грейс на цыпочках пробежала по коридору, быстро открывая все двери, которые только видела. Ей попадались лишь спальни, домашний кинотеатр, тренажерный зал. Но вскоре удалось найти то, что искала. Кабинет Норфолка. Она, прикусив губу, вошла внутрь. Закрыв за собой дверь, Грейс быстро подошла к столу, на котором был такой беспорядок словно тут прошёлся ураган.
– Что я должна отсюда взять? – озадаченно пробубнила Грейс и провела трясущимися руками по волосам.
Она судорожно читала оглавления на всех попадавшихся на глаза бумагах и аккуратно возвращала их назад. Такой, как Клинтон, точно заметит что-то неладное. Нужно быть очень осторожной. Он лютый противник. У неё нет столько власти, как у Норфолка, но зато есть мозги. Пользоваться можно только ими. Иначе игра закончится, и Грейс будет уничтожена.
Грейс каждых десять секунд посматривала на дверь, остерегаясь того, что войдет Клинтон. Пальцы отказывались работать. Она выронила несколько листов из папки на пол и, бесшумно выругавшись себе под нос, начала собирать их назад.
– Как это лежало? – даже её шепот содрогался. – Как?
Она сделала глубокий вдох и положила папку на край стола. Осмотревшись лучше, Грейс взяла листок, на котором было написано «Норф Плюс». Пробежавшись по строкам, она смогла понять лишь одно: это концепт абсолютно новой машины Клинтона. Обновлённый дизайн, улучшенное качество, иные способности. Автомобиль, который можно запрограммировать как робота.
Грейс пошатнулась, услышав шум приближающихся шагов. Её тело будто парализовало, и она, словно окаменевшая, с широко распахнутыми глазами уставилась на дверь. Ожидание превратилось в настоящее мучение. Клинтон, поймав на таком подлом деле, немедленно отправит её к тому несчастному, которого повели в подвал «проверить терпение».
В ушах слышался бешеный стук собственного сердца. Руки похолодели, а голова напрочь отказывалась найти и принять хоть одно правильное решение.
Грейс уже отчётливо представляла, как Клинтон пронзит её своим фирменным взглядом и заставит растерять последние остатки здравого смысла.
С ужасом увидев опускающуюся ручку двери, она зажмурилась и на миг забыла, как дышать. Прошла вечность, а Грейс всё ещё стояла, словно завороженная, ожидая, когда войдёт Клинтон. Но его всё не было. Наконец, она осмелилась ещё раз посмотреть на дверь. Никто не вошёл, а шаги становились тише и, казалось, уже удалялись куда-то.
Грейс оперлась одной рукой на стол, другую приложила к груди и с облегчением вздохнула. Потерянная жизнь вновь вернулась к ней. Теперь оставалось положить все бумаги на место. Сделав это, Грейс поспешно направилась к двери. Аккуратно осмотревшись, она вышла и, ускорив шаг, быстро очутилась у той комнаты, в которой провела эту ночь.
Она быстро села на кровать. Руки всё ещё дрожали. Делая глубокие вдохи, Грейс попыталась прийти в себя. Но времени на это задание ей никто не дал. Уже через минуту открылась дверь, и, не церемонясь, без стука в комнату вошёл Клинтон.
Грейс ощутила новую волну тревоги, но никак не выдала себя. По крайней мере, так ей показалось.
