Текст книги "Океан без берегов (СИ)"
Автор книги: Julia Romes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
– Говори. Говори всё, что знаешь.
– Он сторонник насилия. И я не раз была свидетелем его нечеловеческого отношения к людям. В частности, ко мне самой.
– Он поднимал на тебя руку?
– Поднимал руку, насиловал, унижал, – приукрасила Грейс, понимая, на что идёт.
Райта шокировало это заявление. Он хохотал и несколько раз говорил, что ему повезло услышать это.
– Повторишь эту информацию журналистам, и я больше никогда не потревожу тебя.
– Я не хочу рассказывать об этом на весь мир. Не заставляй меня.
– Придётся. И попробуй только каким-то образом увернуться. Ты почти дошла до конца. Сделаешь это и забудешь обо мне. Поняла?
Грейс тяжело выдохнула, предвкушая свою свободу.
– Поняла.
– Я организую завтра пресс-конференцию у себя дома. Приглашу журналистов, и ты всё расскажешь, как главный свидетель. И я хочу, чтобы там был Клинтон. Представляю себе его лицо, – с удовольствием проговорил Райт. – Будь утром готова. Я напишу тебе точное время, когда нужно приехать ко мне.
Грейс отняла трубку от уха и поспешно отключила вызов. Ещё долго она не могла успокоиться после разговора с Райтом. Не замечала, как долго ходит кругами по своей комнате, нервно теребя пальто, которое всё ещё не сняла. Правильно ли она сделала, что обвинила Клинтона? Да ещё и преувеличила его грехи. Но следуя собственной логике, Грейс вскоре пришла к выводу, что поступила так, как должна.
***
Пришлось проснуться рано, чтобы быть готовой в любой момент. Райт прислал сообщение, что в обед ей стоит находиться у него дома. И без опозданий. За столь короткое время он действительно смог собрать целую ораву журналистов, которые возжелали посмаковать какую-то громкую новость.
– Мне кажется, мы следуем одной дорогой с машиной, которая позади, – проговорил таксист всматриваясь в зеркало заднего вида.
Грейс резко повернулась. Она увидела чёрную машину. Марка не «Норфолктон», но и без того стало понятно, что это люди Клинтона. Он точно приставил к ней охрану. Иначе объяснить такое совпадение было нельзя. Надо же, всё равно умудряется следить за ней даже после того, как она категорически отказалась от его помощи и защиты.
Вновь откинувшись на спинку сидения, Грейс ощутила дрожь в коленях. В предвкушении того, что должно случиться, её бросало в жар. Она боялась увидеть реакцию Клинтона. Страшно представить, что он подумал, когда Райт сказал о том, чего стоит ждать. Он точно осознал свою вину из-за того, что силой взял её в тот день. Но Клинтон никогда не поднимал на неё руку. Не бил и даже не намеревался подобное делать. Это Грейс придумала. И Клинтон, наверняка, поражён таким поступком. Это ложь. Его всю жизнь окружала одна коварная ложь.
Грейс заплатила таксисту, невзначай вспоминая вчерашний разговор с Клинтоном. Она улыбнулась, припомнив его предложение стать её личным водителем. Это было и мило, и забавно.
Выходя из машины, Грейс оглянулась. В дом поспешно вбежал один худощавый мужчина
в аккуратно выглаженном костюме на пару размеров больше, чем надо. Этот человек, как она предположила, был журналистом.
Грейс тяжело выдохнула и сделала первый уверенный шаг к порогу. Дверь открыл грибоподобный охранник, едва заметно кивнув ей в знак приветствия. Грейс ответила тем же и направилась по указанному пути в зал. Показывать ей дорогу не было необходимости. Здесь Грейс уже была, когда Райт искалечил Кевивна.
Она остановилась при входе в зал, застыв на месте. Многочисленные взгляды и вспышки фотокамер. Бесчисленное количество журналистов. Всё помещение в зале было заполнено людьми с камерами, осветителями и диктофонами.
– А вот и она, – проговорил Райт, широко улыбнувшись.
Он медленно приблизился к ней, опираясь на костыли.
– Готова? – прошептал ей на ухо Райт, когда провожал к небольшому возвышению, специально приготовленному для интервью.
– Быстрее бы это закончилось, – ответила Грейс, надеясь, что действительно сможет избавиться от Райта. Это было последней надеждой забыть о нём навсегда.
Грейс остановилась около высокой стойки. Она сложила руки и принялась рассматривать зал. Людей было много. Изучая каждого, Грейс боялась встретиться со взглядом, полным ненависти и презрения. Взглядом Клинтона. Но его не было.
– Давайте начнём, уважаемые журналисты, – громко объявил Райт, сделав жест рукой, призывающий зал утихнуть.
Грейс перестала дышать. Тело стало каким-то чужим. И причиной такого состояния стал высокий молодой человек, вошедший в зал. Клинтон выглядел так, будто пришёл на собрание к президенту. Тёмный костюм идеально сидел на нём. Он выглядел превосходно. Как и всегда. Лишь абсолютная серьёзность могла омрачить этот образ.
Он беспечно прошел вперёд, не боясь осуждений. Ведь всё дело шло не в его пользу. Его взгляд был прикован к Грейс. Он смотрел на неё, не выдавая ни гнева, ни неприязни. Казалось, что ему нет дела до того, что здесь происходит. Но, зная Клинтона, Грейс могла предположить, что это всего лишь маска.
– Вы пришли, мистер Норфолк. Весьма рад, – сарказм был отчётливо слышен в голосе Райта. – Это очень кстати.
Журналисты, казалось, не уставали фотографировать наследника высокого титула и без остановки задавали ему провокационный вопросы. Он не ответил ни на один.
– Давайте сначала послушаем Грейс, – громче произнёс Райт, чтобы его услышали. И как только внимание всей аудитории переключилось на него, продолжил говорить почти жалобным тоном. – Вы наверняка знаете, что Клинтон Норфолк славится своими превосходными манерами. Народ по праву восхищается таким человеком. Он пример для подражания. Но правда ли всё это? Грейс Смит, которая была ему близка, сейчас всё подробно расскажет. И будьте уверены, она поразит вас.
Райт передал слово девушке, к которой уже спустя секунду был прикован каждый взгляд.
Грейс громко сглотнула, ослепленная очередной вспышкой. Она поймала заинтересованный взгляд Клинтона. Он точно разочаровался в ней. Это было написано на его лице. В голубых глазах поселилась печаль. Он хотел всё исправить, но усилия оказались бесполезными.
– Я работала с Клинтоном достаточно долго, чтобы узнать этого человека, – начала Грейс, забыв поприветствовать собравшихся. – Он сильный, статный, очень авторитетный. Я бы сказала, мистер Норфолк обладает замашками настоящего диктатора.
– Хотите сказать, Клинтон Норфолк наследует характер Гитлера? – послышался вопрос из зала.
Грейс насторожилась, но заметила улыбку на лице Клинтона. Такой специфический вопрос стал неожиданностью даже для него.
– Нет, глупо об этом даже спрашивать, – резко ответила Грейс. – Работники компании любят Клинтона. Он строгий начальник, но никогда не ущемляет права подчиненных. Всегда поощряет хорошо выполненные задания и почти никогда не повышает голос. Не пытается принизить. Просто иногда он внушает страх. Думаю, это неосознанно у него получается.
– Вы сейчас его оправдываете? – спросил журналист, протягивая микрофон.
– Нет. Я просто говорю правду.
– Так по какому поводу мы здесь собрались?
Клинтон встретился глазами с Грейс. Он всё ещё не мог понять, зачем она всё это устроила. Если из мести, то достаточно неплохо придумано. Уничтожить его репутацию в тот момент, когда он решил бороться за титул – это очень удачная мысль. Клинтон оценил бы такой шаг. Но не от Грейс. Хотя стоило признать, он заслужил это, после того, что сделал с ней.
– Мы собрались здесь, чтобы вы узнали правду о Клинтоне Норфолке, – подхватил Райт, не понимая, почему Грейс так тянет. – Хочу вас удивить, но он совсем не тот, кем кажется. Этот человек, как и говорит мисс Смит, действительно обладает характером настоящего диктатора. Он унижал девушку. Неоднократно издевался, избивал и, представьте себе, принуждал к половому акту! Насиловал несчастную беззащитную девочку!
Зал загудел. Вопросы полились, как в сторону Грейс, так и в сторону Клинтона.
Она же просто смотрела на то, как журналисты буквально разрывают его на части, пытаясь выяснить интересный поворот в скандальном происшествии с участием наследника титула.
– Неужели это правда? – спросила молоденькая журналистка.
Грейс робко сжалась и, помедлив, всё же дала ответ:
– Нет. Это ложь.
Райт широко распахнул глаза и резко повернул голову в её сторону. Такой ответ от Грейс не должен был прозвучать.
– Что ты несёшь? – прорычал он, скрывая от зала злобу на лице.
Клинтон приподнял брови вверх, всё ещё не понимая, что делает эта взбалмошная девчонка. Кого она решила провести? Его или Райта?
Грейс прикусила нижнюю губу. Она приняла позицию жертвы, которая пыталась подальше отойти от Райта Эванса. Страх в её глазах был так правдоподобен, что она сама себе смогла поверить. Идеально изобразив девушку, которую запугали, Грейс продолжила доводить до конца задуманный ранее план.
– Райт, ты хотел, чтобы я так сказала. Ты угрожал мне. Но я не могу обвинить невиновного человека в том, что он не делал, – её голос дрожал так, будто она, и правда, долгое время находилась под жёстоким давлением со стороны Эванса. – Райт шантажировал меня очень долго. Он избил моего брата. Нанёс ему несколько ножевых ранений. Заставил меня работать на него и делать все ужасные вещи, которые были в его голове. Не один раз он грозился расправиться с моей семьей. Вы можете удостовериться в этом, проверив все наши телефонные разговоры. А Клинтон Норфолк стал ему помехой. Он же успешнее, чем Райт. И по этой причине Эванс приказал мне оклеветать своего конкурента. Мне страшно. С ужасом думаю о том, что может случиться со мной после всего, что только что осмелилась рассказать на весь мир. Но я просто больше не могу молчать.
Райт выглядел ошеломлённым. Для него случилась величайшая в мире несправедливость. Он ощутил, что его предали. Снова. В первый раз это произошло тогда, когда он был уверен, что похоронит репутацию своего ненавистного «друга». Но с Райтом сыграли в коварную игру дважды. Это сделал Клинтон в больнице. И Грейс. Прямо сейчас. Теперь все его надежды на спасение от клеветы, казалось, начали медленно таять.
– Значит, Клинтон Норфолк никогда не причинял вред? Вам или кому-то ещё? – спросила журналистка.
Грейс посмотрела в глаза Клинтона.
– Никогда, – ответила она, не отводя от него взгляда. – Клинтон Норфолк никогда не делал то, что я бы не одобрила.
Грейс больше не стала вслушиваться в остальные нападки журналистов на Райта. Он испортил свой имидж этим масштабным интервью. И теперь показания Клинтона о том, что Райт стрелял в него, выглядели ещё правдоподобнее с позиций закона и в глазах простого народа.
Она осторожно начала продвигаться вперёд, пробиваясь через толпу журналистов. Хотелось как можно скорее выбраться из этого гудящего улия. Когда ей это удалось, Грейс наконец-то глубоко вдохнула и выдохнула. Она покинула дом Райта Эванса. Можно было ещё раз с облегчением вздохнуть. Она сделала всё, что хотела. Столь пышное собрание журналистов она бы не собрала сама. За неё это сделал Райт, не зная, что тем самым похоронит все свои надежды на спасение. Он заслужил то, что произошло. Эванс стал её ужасом. И теперь поплатился за содеянное.
– Грейс, – послышался позади голос Клинтона.
Она медленно остановилась, не оборачиваясь до тех пор, пока он не приблизился.
Клинтон быстро подошёл к ней. Он вглядывался в ярко-голубые чуть раскосые глаза. Она выглядела уставшей, но всё равно невероятно притягательной. Было понятно, что вся эта
ситуация ей не близка. Она подставила Райта. Гордиться было нечем. Это не та умеренная жизнь, о которая Грейс мечтала. Интриги и месть не близки ей. Но даже теперь Грейс взялась бороться с Райтом в одиночку, вместо того, чтобы сообщить всё ему. Клинтон не позволил бы ей самостоятельно противостоять неугомонному Эвансу. Он не дал бы ей почувствовать себя настолько плохо, как сейчас, и позаботился бы о том, чтобы оградить Грейс от всех невзгод.
– Почему ты не сказала правду, отвечая на последний вопрос журналистки?
– Ты причинил мне больше вреда, чем Райт. Но и подарил много хороших мгновений, – ответила Грейс. – Я не готова стать той, которая погубит твою репутацию.
– Если ты боишься моего ответа, то не стоит. Можешь рассказать правду журналистам хоть сейчас. Моя репутация и так запятнана. Я не стану мстить тебе за это.
– Я не боюсь, – прошептала Грейс. – Просто не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
– Грейс, почему ты сопротивляешься мне? Ведь всё ещё испытываешь ко мне хотя бы какие-то чувства.
– Ты знаешь ответ. Мне не обязательно произносить его вслух.
Клинтон тяжело выдохнул. Завоевать эту девушку оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. Спустя столь долгий период их отношения не сдвинулись ни на шаг. Она совершенно не поддавалась его влиянию. Словно исключение из огромного числа женщин. Грейс Смит оставалась непоколебима в своём решении. Ранее Клинтон не мог даже представить, что кому-то удастся столь долго противостоять его способности очаровывать.
– Почему ты не рассказала мне о своих делах с Райтом? Зачем сама взялась решать эту проблему? Неужели ты настолько гордая, что не смогла найти в себе силы, чтобы сообщить всё мне? – резко спросил помрачневший Клинтон.
Грейс подняла глаза и взглянула на его лицо, полное недовольства. Он смотрел на неё, как на маленькую девочку, которую стоило отчитать. Она ощутила себя провинившейся. Хотя это было ложным чувством, порождённым грозным взглядом Клинтона.
– Я сама могу справиться со своими проблемами. Мне не нужна твоя помощь, – уверенно ответила Грейс.
– Конечно, можешь. Ты ведь девушка, созданная для того, чтобы скалой стоять против всех! – парировал Клинтон, не сдерживая гнева. – Когда же поймёшь, что далеко не одинока? Когда наконец дойдёт до твоей красивой головки, что я переверну весь мир, чтобы защитить тебя?! Просто доверься мне. Это единственное, что я прошу. Рядом со мной ты в безопасности. Дай мне лишь один маленький шанс, и я не разочарую. Ты будешь счастливой, Грейси. Я обещаю.
Клинтон прикоснулся рукой к её плечу, аккуратно сжав его ладонью. В нём проснулось дикое желание просто обнять эту упрямицу и никогда не отпускать. Не дать ей отойти даже на шаг. Она нуждается в нём, как и он в ней, хотя и всячески старается показать, что это лишь заблуждение.
– Прости меня. Я не устану это повторять.
Он выглядел очень искренним. Таким, каким никогда не был.
Грейс ощутила себя слабее, чем когда-либо. Все силы на то, чтобы казаться стойкой, были исчерпаны. Слова Клинтона проникли глубоко к её истекающему кровью сердцу. Один его взгляд, полный безграничной надежды и неизмеримой любви, заставил Грейс потерять выдержку. Её глаза быстро наполнились слезами. Скрывать свою боль не было сил.
Она прикусила губы, ненавидя себя за то, что не может ответить взаимностью. Не может забыть и поверить вновь. Это убивало её. А каждое его прикосновение вызывало желание бежать на край света, только бы не ощущать чувство, разрывавшее на части.
– Я думаю, было ошибкой решение вернуться на работу.
– Что? Нет, – прошептал он, понимая, к чему ведёт Грейс. – Не делай того, что доставит боль тебе и мне. Я не прошу простить сразу. Но хотя бы просто не отдаляйся. Не уходи с работы. Я всё исправлю.
Грейс склонила голову на бок, и слёзы попали на его руку, которой он крепко держал её, боясь упустить. Она высвободила плечо из его крепкой хватки и произнесла напоследок:
– Прощай, Клинтон.
Комментарий к Глава 24
Дополнительная информация: *Тед Банди – известный американский серийный убийца и насильник, действовавший в 1970-е годы. Его жертвами становились молодые девушки, которых он очаровывал своей харизмой, после чего увозил их на машине в удобное место для сотворения преступления.
_________
Мы постепенно приближаемся к завершению…
P.S С прошедшим днем весны, мои очаровательные читательницы ✿
========== Глава 25 ==========
Грейс была несокрушима, будто кремень, при любых попытках Клинтона каким-то образом привлечь её внимание. Появлялось большое желание просто исчезнуть, лишь бы не видеть его вовсе. Испариться в воздухе. Каждое его слово резало по сердцу больнее острого кинжала. Три недели шли целую вечность. Клинтон так часто приезжал и ночи напролёт проводил в своей машине под её окном, что Грейс едва сдерживалась, чтобы не пригласить его в дом.
Она могла лишь удивляться, что в ней осталось так много силы, чтобы сопротивляться столь длительной настойчивости. Такое поведение она ценила, но боялась в очередной раз обжечься. Не хотелось снова пережить то время, когда разрывало напополам. Не хотелось испытать ту боль, что уже была при предательстве Клинтона.
«Сегодня в 7 p.m будь в компании. Приходи в последний раз. Я отправил наряд, который хотел бы увидеть на тебе этим вечером. После этого больше не увидишь меня» – гласило сообщение, которое Грейс получила утром от Клинтона.
Вероятно, он был довольно серьезен. И если он на самом деле оставит её в покое, то стоит пойти на это. Поверив его словам, Грейс села в машину, которую Клинтон прислал к дому Джона. Она посмотрела на свое воздушное платье цвета только что выпавшего белого снега. Оно полностью открывало зону декольте. Но несмотря на это Грейс не сочла выбор Клинтона вульгарным. Ей ещё никогда не приходилась надевать что-то столь дорогое. Это платье выглядело безупречно.
Грейс дополнила образ светлым оттенком терракотовой помады и, выпрямив волосы, откинула их за плечи, оголяя тонкую шею, на которой красовалось нежное колье, подаренное Клинтоном.
Этот день очень важен для него. Она не могла проигнорировать приглашение. Сегодня он выпустит новую модель автомобиля «Норфолктон». Собрав все усилия воедино, Клинтон со своей командой смог реабилитироваться после прошлой неудачи. Неудачи, которую преподнесла ему Грейс.
Она посмотрела на время и, тяжело вздохнув, положила телефон в клатч. Чем ближе машина приближалась к NorfolKton General Company, тем судорожней тряслись её руки. Прошло много времени со дня последней встречи с Клинтоном. Это не помогло оправиться, но стало дополнительной возможностью для попытки отдалиться от него. Хотя она больше всего желала вновь очутиться рядом с Клинтоном, ощущать его объятия и прикосновение губ к коже, но здравый смысл подсказывал, что это будет огромной ошибкой. Он лишь избалованный жизнью эгоист, которому нравится охотиться на женщин. Но когда добыча оказывается у него в руках, она перестаёт вызывать интерес.
С такими мужчинами лучше не иметь дел. Перестрадать, но не быть вновь и вновь униженной и брошенной.
– Мисс Смит, мы приехали, – проговорил Райан, который был одним из водителей Клинтона.
Грейс оглянулась. Около компании была выстелена красная дорожка, а за колоннами толпились сотни журналистов.
– Благодарю, Райан, – Грейс вежливо улыбнулась и потянулась к ручке.
– Постойте. Вам я должен открыть дверь.
Он поспешно вышел, оббежал машину и, заложив левую руку за поясницу, правой открыл дверцу.
Грейс, приподняв край длинного воздушного платья, медленно наступила на дорожку. Ей пришлось прищуриться от непривычки видеть столько вспышек фотоаппаратов. Она неловко улыбнулась. Эта среда была для неё неестественной, но Грейс поспешила пройти вперёд, чтобы скорее войти в компанию.
Её намерения быстрее попасть внутрь, чтобы исчезнуть из поля зрения журналистов, не увенчалось успехом. В самом здании их тоже хватало. Журналисты неоднократно повторяли её имя, чтобы привлечь внимание Грейс Смит.
Грейс была обескуражена подобным: гостей было вовсе не мало, но звали лишь её одну. Такое обилие внимание к собственной заурядной персоне Грейс восприняла с робостью и даже испугом. Она не могла понять, откуда все они знают её имя.
В глазах потемнело. Частые вспышки фотоаппаратов мешали видеть дорогу. Она глубоко вдохнула воздух и выдохнула, пытаясь понять, что происходит. Дышать стало сложнее. Столпотворение вокруг было необъяснимым. Грейс допустила мысль, что всё это сон.
Творилось что-то очень странное.
– Грейси, – прозвучал позади родной голос.
Она ощутила, как Клинтон взял её за руку и легонько потянул на себя.
– Ты выглядишь превосходно, – прошептал он, щекоча своим дыханием её ухо. – А ещё немного испуганной.
Грейс на мгновение прикрыла веки, почувствовав блаженное умиротворение, которое приятно разливалось по всему телу с появлением Клинтона. Она ощутила, как крепко он обхватил рукой её талию, прижимая к себе, словно пытался навеки приковать к своему телу несколькими замками. И теперь это казалось спасением. Подобная атмосфера светских вечеров была скорее отпугивающей, чем привлекательной.
Клинтон двумя пальцами слегка приподнял её подбородок, чтобы увидеть полюбившиеся голубые глаза. Он улыбнулся. Она выглядела такой беззащитной и милой, что желание оберегать этот хрупкий цветок росло с каждой секундой. Несмотря на то, что внутри Грейс точно не так хрупка, как снаружи. Это невероятно сильная девушка, имеющая достаточно твёрдый характер, чтобы иметь смелость противостоять ему и не сдаваться до последнего.
– Тебя, наверное, испугали папарацци. Прости. Нужно привыкнуть к публичной жизни, – тихо успокаивал он, глядя в её глаза.
– Они очень навязчивые, – ответила Грейс.
– Просто даже они не могут устоять перед красотой моей Бруннеры. В зале спокойней. Пойдём, – он положил её руку себе на локоть и, учтиво улыбаясь тем самым навязчивым папарацци, прошёл вперёд.
Грейс не понимала, как можно терпеть столько пристальное внимание прессы. Это не жизнь, а существование для того, чтобы люди, сидя дома, обсудили тебя до мелочей. Вплоть до того, в какую сторону повернут локон волос на голове. Невозможно! Как только Клинтон справляется с этим?!
Грейс выдохнула с облегчением, когда они прошли охрану и сияющий огнями зал, в котором играла приятная музыка. Это куда лучше. Здесь тоже были журналисты, но они занимали свои места и вели себя спокойно и вежливо.
– Вы хорошо поработали над залом, – улыбнулась Грейс, оценив, как преобразился главный холл NGC.
Она обратила внимание на автомобиль, который стоял на возвышении и пока был накрыт тканью. Потом его выставят на всеобщее обозрение.
– Очень быстро ты разработал новую концепцию, – продолжила Грейс. – После той, что я забрала для Райта.
Клинтон ухмыльнулся, остановившись около барной стойки.
– Нельзя позволить воровке загубить моё дело, – он подхватил бокал шампанского и вложил его в руки Грейс. – Не так ли?
Она покосилась на расслабленного Клинтона.
– Ты прав, – Грейс спрятала хитрую улыбку, сделав глоток шампанского.
Пока Клинтон отвёл взгляд, Грейс не смогла отказать себе в удовольствии полюбоваться им. Сложно вспомнить, когда он выглядел плохо, но в этот вечер был особенно горяч. Костюм сидел на нём превосходно. Удивил только цвет рубашки. Чёрный. Тёмный тон контрастировал лишь с его голубыми глазами.
Грейс мельком взглянула на себя. Белоснежный наряд в сочетании с его чёрным смотрелся очень интересно.
Её взгляд задержался на профиле Клинтона. Этот мужчина был очень красив. Она едва сдерживала свои тайные порывы, чтобы не прильнуть к нему поближе. Этого так хотелось, будто в жизни не было ничего лучше.
Грейс резко отвернулась, как только Клинтон перевёл на неё свой взгляд. Она поняла, что роль пристально смотрящего теперь принадлежит ему. Грейс чувствовала, как он изучает её и вовсе не пытается скрыть это.
– Хватит так смотреть, – бросила она, нахмурив брови, будто сама не делала того же несколько секунд назад.
– Не могу отвести от тебя глаз.
– Клинтон, надеюсь, ты не будешь вновь совершать необдуманные поступки, чтобы я снова пошла у тебя на поводу?
Она внимательно посмотрела на него и увидела лишь сомнения.
– Необдуманные поступки делать не стану. Обещаю, – ответил он, кивнув несколько раз в знак своей полной уверенности.
– А обдуманные? – склонив голову на бок, спросила Грейс.
Она понимала, что эти два понятия для Клинтона одно и тоже.
Он слегка пожал плечами и широко улыбнулся.
– Клинтон, – едва не застонала Грейс. – Тебе не надоело? Вот скажи. Ты уже месяц пытаешься добиться моего внимания. Мне жаль, но я не могу ответить взаимностью.
Он забрал из её рук бокал и, поставив его на стеклянную стойку, властно схватил Грейс за запястье, потянув к себе. От неожиданности она почти вскрикнула и широко раскрытыми глазами посмотрела на него.
– Ты ответишь мне взаимностью, Грейс Смит. Иначе я не остановлюсь.
Грейс смотрела ему в глаза. От резкого перепада его настроения она ощутила внезапную тревогу. Только что он шутливо улыбался, теперь же смотрел так, будто превратился в настоящего хищника.
– Ты сумасшедший, – прошептала Грейс и стиснула зубы.
– Рядом с тобой не могу быть нормальным.
Грейс заметила, как его глаза опустились немножко ниже. Она неловко прикусила губу, застыв в положении невинной жертвы, которая ожидает действий своего мучителя.
– Не делай так, – тихо проговорил он, когда его взгляд задержался на её губах. – Это возбуждает.
Грейс не изменилась в лице, словно специально провоцируя его на бурные фантазии. Ей безумно нравилось видеть в его глазах желание и похоть. Это единственное, чем она могла дразнить Клинтона. Эта маленькая женская месть была невероятно приятной.
Он едва слышно простонал, резко прижимая её к своему телу. Грейс не стала сопротивляться, хотя и не думала, что он сделает это в присутствии стольких гостей.
– Ты склоняешь меня к порочным поступкам, Грейс.
Она хитро улыбнулась, томно выдохнув.
Он посмотрел, как медленно поднимается и опускается её грудь.
Грейс слегка приоткрыла губы. Её манящий взгляд был устремлён на его лицо. Она всем своим видом внушала ему блудные, неправильные для этой ситуации мысли. Это так же нравилось ему, как и раздражало. Нельзя было проявить своё бурное желание, взяв её за руку, увлекая в пустой кабинет. С этой искусительницей такой номер не пройдёт.
Клинтон слегка наклонил голову, приблизившись своими губами к её, но ощутил лишь, как Грейс прикоснулась к ним указательным пальцем, предотвращая такую желанную попытку поцеловать её.
– Нельзя, Клинтон.
Невинно хлопая ресничками, Грейс приложила усилия и вырвалась из рук обескураженного таким неудачным завершением мужчины.
Грейс с улыбкой на лице прошла мимо Джоан и нескольких сотрудников с компании. Она остановилась, прищурившись в сторону младшего Норфолка, который крутился возле бара. Он повернул голову в сторону. В тоже время бармен бросил в напиток что-то совсем крошечное, а потом протянул этот коктейль Уильяму. Грейс сочла это дополнительным ингредиентом. Со стороны могло показаться, что в бокал подбросили какую-то таблетку.
Грейс часто захлопала ресницами, прогоняя подобные мысли. Она стала слишком подозрительной к совершенно несущественным мелочам. Какая глупость! Ну, зачем сразу думать о плохом!
Она повернулась в другую сторону и была приятно удивлена, увидев подругу по несчастью. Лесли одиноко стояла около стойки с различными канапе и выглядела потрясённо. Видимо, Клинтон очень щедр на наряды. Стоит отметить, какие усилия он приложил, чтобы помочь Лесли. Вот только его цель – это точно не занятие добродетелью. Всё, к чему он стремится – произвести впечатление на Грейс.
– Лесли!
Грейс широко улыбнулась, встречая радость на лице подруги и тёплые объятия.
– Не ожидала тебя увидеть. Молодец, что пришла.
После этих слов милая русоволосая девушка, совсем не похожая на прежнюю измученную пленом Лесли, скинула невидимые пылинки со своего короткого тёмно-синего шёлкового платья.
– Это последний раз, когда я ответила Клинтону.
Грейс поджала губы, выдавая своё истинное отношение к только что сказанным ею словам.
– Ты поступаешь глупо, – начала Лесли, поучительно взмахнув в воздухе указательном пальцем. – Клинтон просто прекрасный человек с большим, очень добрым сердцем.
Грейс приложила ладонь к груди, не сдерживая смеха. Она тяжело выдохнула, отдышавшись после своего звонкого хохота, вызванного таким абсурдным описанием Клинтона Норфолка. Лесли очень плохо знает его.
Грейс поспешила принять серьёзный вид, заметив абсолютное непонимание в глазах Лесли. Подруга смотрела на неё, как на душевнобольную.
– Прости, – сказала Грейс. – Пойми правильно, ты считаешь Клинтона хорошим, потому что он умеет таким казаться. Внутри там таятся демоны.
Лесли приподняла брови.
– Стоило бы пересмотреть своё отношение к человеку, который добивается твоей взаимности, хотя ты такая упёртая.
Грейс приложила палец к губам, задумавшись лишь на мгновение.
– Мои чувства к Клинтону больше, чем ты себе можешь представить.
– Так зачем всё это?
– Дело в том, что я не верю ни одному его слову. А разве можно строить отношения с человеком, от которого каждую секунду ждешь подставу?
Лесли опустила взгляд и замолчала, не находя аргументов в свою пользу.
Этот разговор помог Грейс скорее испортить настроение. В очередной раз напоминать себе, что нельзя отвечать Клинтону взаимностью, было невыносимым заданием. Хотя и очень правильным.
– Грейс, – послышался со стороны милый женский голосок. – Приветствую тебя.
Улыбчивая Катрин под руку с огорченным Уильямом приблизились к Грейс, отвлекая от желанного разговора с подругой. Вот эту парочку видеть уж точно не хотелось.
– Давно не виделись, – ответила Грейс и посчитала не добавлять вслух, что было бы неплохо ещё столько же не видеться.
– Мне кажется наше знакомство не с того началось, – вежливо произнесла Катрин, контролируя свою мимику так, будто находится на допросе. – Давай забудем тот маленький разговор.
Грейс надела дежурную улыбку.
– Конечно. Так будет правильно. Правда, Уильям?
Грейс перевела взгляд на лживого подлого Норфолка, который всё ещё был на удивление цел. Клинтон, видимо, не спешил с наказанием братца.
– Буду рад, если вы подружитесь, – вяло ответил Уильям.
– Клинтону ты не безразлична, – продолжила Катрин. – Если мы будем семьёй, то надо сохранять хорошие отношения. Ведь я, будущая герцогиня, должна позаботиться об этом важном аспекте.
Грейс опустила взгляд, заметив, как Уильям попытался незаметно одёрнуть свою спутницу. Наверняка, даже он понимал, что внучка бывшего канцлера Германии очень много берёт на себя.
– Катрин, звание будущей герцогини тебе приснилось? – спросила Грейс с той же миловидной улыбкой.
– А ты считаешь, что оно принадлежит тебе? – Катрин приподняла подбородок, демонстрируя вызов в своих словах. Холодная ухмылка также красовалась на её бледном лице.
– Оно принадлежит будущей жене Клинтона.
Грейс в извинении приложила руку к груди.
– Я удалюсь, если вы не против.
Она поймала на себе ликующий взгляд Лесли и полные презрения глаза Катрин.
Грейс лишь на мгновение повернула голову вправо. И заметила Маргарет, стоявшую рядом в компании ещё нескольких женщин. Она подарила Грейс лишь одобрительную едва заметную ухмылку. Будто бы высоко оценила маленькую перепалку с Катрин.
