Текст книги "Океан без берегов (СИ)"
Автор книги: Julia Romes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
Грейс напряглась и ещё сильнее прижалась к двери. После упоминания Клинтона она просто не могла не подслушать, ведь Элла не самая милая женщина на земле. Второе покушение на любимого нельзя было допустить.
– Не убьёт же он меня, – бросил Уильям.
– Значит, ты очень плохо знаешь своего брата. Клинтон способен на многое.
Застыла тишина. Грейс всё ещё пыталась понять, о чём шёл их разговор и как со всем этим был связан Клинтон. Почему он должен злиться? И что могло навести на Эллу такой страх?
– Он не причинит мне вреда.
– Он самый настоящий дьявол, Уильям! Пойми это! Он сын своей матери! Они оба портят мне жизнь с того самого момента, как я забеременела тобой. Не знаю, как ещё дожила до этого дня. Поверь мне, сынок. Я знаю, о чём говорю.
Грейс напомнила себе ту несчастную Эллу, увиденную в подвале Клинтона. Да, несомненно, жаль женщину. Но и она тоже оказалась хороша. Грех – теперь строить мученицу. Элла сама устроила покушение на жизнь сына человека, которого продолжала любить. Никак не романтичный поступок по отношению к Генри.
– Твои проблемы с Маргарет не моё дело, мама, – бросил младший Норфолк. – А мы с Клинтоном всегда были дружны. Несмотря на то, что вы обе пытались нас рассорить со дня моего рождения.
– Да, ты прав. Ни я, ни Маргарет не желали видеть вас двоих настоящими братьями. У нас не получилось разлучить вас. Но если расскажешь Клинтону правду, он забудет то, что когда-то называл тебя братом. Ты станешь его врагом. Будешь живой мишенью. И справиться с ним ты не сможешь, милый. Я не посоветую плохого. Я очень сильно люблю тебя, Уильям.
Грейс затаила дыхание в тот момент, когда за дверью наступила тишина. И следующее сказанное Уильямом повергло её в шок.
– Ты права, наверное. Лучше оставить всё как есть. Я не скажу ему, что одиннадцать лет назад отца Дилана сбил не он, а я. Мне просто повезло, что Клинтон был под действием таблеток и ничего не помнит.
========== Глава 21 ==========
Грейс резко сделала шаг назад, прикрывая рот ладонью. Услышанное за дверью выбило из колеи. О чем говорит Уильям? Клинтон ведь задушил сестру Дилана, а не сбил его отца на машине. Или это ложь? И только сейчас Грейс начала понимать, что он провел её, чтобы проверить на верность. И как же хорошо, что она тогда не сказала об этом Райту.
Медленно приходило сознание того, что против Клинтона был создан целый заговор. Шок постепенно стал отступать. Постижение грандиозной истины пробирало до дрожи. Элла и Уильям уже одиннадцать лет нагло обманывали Клинтона и остальных членов семейства Норфолк. И кто бы мог подумать, что Уильям способен так поступить с родным братом! Это невиданная подлость, потому что тот обман кардинально изменил жизнь Клинтона.
Грейс не успела обдумать то, как ей стоит поступить. Гнев на величайшую несправедливость мешал мыслить здраво. Нельзя было позволить, чтобы кто-то причинял вред Клинтону. Разозлившись на изменников, Грейс поддалась эмоциям и резко распахнула дверь, встречая на себе удивлённые взгляды.
Элла прищурилась, посмотрев на Грейс с подозрением. Уильям же выглядел испуганным. Он сидел в кресле, скрестив руки на коленях и судорожно разглядывал комнату.
– Ты слышала, о чём мы говорили? – спросила Элла, взглянув свысока.
Видимо, она не была полностью уверена в том, что гостья смогла что-то услышать.
– Да, – честно ответила Грейс, уставившись на Эллу, как на злейшего врага. Такого взгляда раньше удостаивался лишь Райт. Теперь список пополнился.
Уильям громко ударил ладонью себя по лбу. Казалось, начали дрожать даже его ноги.
Застыло молчание. Элла явно не ожидала такого ответа. Она смотрела на Грейс и уже прокручивала в голове свои дальнейшие действия. Оставлять это просто так нельзя. Нужно было любым образом убедить эту девицу в том, что она всё не так поняла.
– Ты, наверняка, сделала самые глупые выводы, – начала Элла, но была тут же перебита Грейс, немедленно вступившей в спор.
– Я просто шокирована услышанным. Как можно было так подставить невинного человека?
Грейс скривилась от отвращения, которое теперь вызывали эти двое.
– Невинного? – Элла поднялась, быстрым шагом подходя к Грейс.
Грейс насторожилась.
– Он и без того уже испортил свою репутацию. Столько похождений, вечеринки, а самое важное – это то, что он создал бизнес. А носитель титула не может иметь отдельную прибыль. Уильям же чист. Он всегда был прилежным, воспитанным и сдержанным. Он был не достоин, чтобы одно происшествие перечеркнуло его жизнь.
Грейс нервно усмехнулась, поражаюсь каждому слову этой женщины. Как такое в голову может прийти? Она ведь сказала это без доли сомнения, ни капли не жалея о своём поступке. А ведь это настоящий криминал. Сокрытие преступления.
Говорить о морали в этой семье было поздно. Благородная у них лишь кровь, а вот поступки безнравственны.
– Всё перечисленное, Элла, началось после того, как Клинтон узнал, что он – убийца. Думаете, просто справиться с этим? – спросила Грейс и замолчала на несколько секунд, изучая каменное лицо этой женщины. – Ах, ну конечно, так было бы просто. Вы ведь со спокойной душой шли на убийство Клинтона. Видимо, он ещё тот раздражитель. Даже тогда, когда отдал всю свою власть своему лживому брату. Вашему лживому сыну.
Элла была оскорблена такими громкими словами, но попыталась это скрыть и выглядеть стойкой. Подобно Маргарет.
– Узнаю в тебе себя, Грейс, – неожиданно спокойно проговорила Элла, чем заставила Грейс замолчать скорее от непонимания, к чему это сравнение. – Я тоже была такой наивной. Не могла понять, как можно проявлять жестокость. Как можно поступать так аморально. Но если бы ты вошла в эту семью, то поняла бы, какая большая игра ведётся за то, чтобы иметь здесь хотя бы какое-то место. Без власти ты никто. Думаешь, Маргарет не пыталась убрать Уильяма? Это лишь красивая картинка, стереотип из сказок о том, что представители голубых кровей живут счастливо и спокойно. Здесь в приоритете выдержка, и свою доброту нужно просто искоренить.
Грейс слушала Эллу, но никак не могла принять её слова. Подобная аргументация казалась полной чушью. Не может быть, чтобы борьба за власть переходила такие рамки. Это бесчеловечно.
– Я знаю, что ты всего лишь ассистентка Клинтона. Но просто представь, что становишься его женой, – сказала Элла, скрестив руки на груди.
Грейс поспешно подняла взгляд, внимательно вслушиваясь в каждое слово. Такое сравнение было ей близко. О том, что Грейс и Клинтон уже давно не ровно дышат к друг другу, никому неизвестно. И представить, что в будущем они станут семьёй для Грейс не было проблемой. Она об этом уже мечтала. В её представлениях царила гармония и взаимная любовь. И они вместе будут проходить каждое препятствие на своём пути.
Рассказ Эллы оказался менее радужным.
– Представила? – спросила Элла. – И вот теперь подумай о том, что Адриана уже беременна. Вскоре и ты бы подарила Клинтону ребёнка. Кто из ваших детей будет наследником? Ведь это очень важно. Наследник получает всё. А проигравший попросту остаётся с пустыми руками. Ты бы пожелала своему ребёнку этого?
Грейс застыла, не зная, что сказать. Она совсем забыла о Адриане. И воссоединение с Клинтоном добавляло новые проблемы. Сможет ли она справиться с тем, что у него будет ребёнок от другой?
Если Грейс расскажет Клинтону правду об Уильяме, всё может кардинально измениться. Клинтон, наверняка, вернётся в гонку за титулом. А дальнейшая участь Грейс и Адрианы будет такой же, как у Эллы и Маргарет. Будто прошлое стало настоящим. Изменились лишь конкурентки.
– Лучше не рассказывай Клинтону то, что услышала, – продолжила внушать Элла. – Ведь он будет так зол на Уильяма. Ты же не хочешь, чтобы он как-то навредил и себе, и своему брату.
Грейс молчала, уже совсем запутавшись в паутине столь коварной игры.
– А если Клинтон из-за этой правды вернётся в гонку за титулом, тогда его любимой девушке будет очень сложно выжить в такой среде.
У Грейс округлились глаза. Элла намекнула на то, что знает о её запутанных отношениях с Клинтоном? Это всё казалось просто невозможным. Спокойная жизнь Грейс перевернулась с ног на голову. От обычных проблем с недостатком денег она перешла к решению вопросов судьбы двух братьев в королевской семье.
– Пусть лучше остаётся всё так, как есть, – закончила Элла, увидев, что смогла переубедить Грейс. – Бизнесмен Клинтон и его спутница жизни не будут обрамлены такими правилами, которые появились бы, если бы он стал герцогом. Это сложнее. Какую жизнь ты бы выбрала?
Грейс молчала, будучи не в силах переварить все аргументы. Оставалось лишь понять для себя: чего ей действительно хотелось. Если Клинтон не узнает правду, всё будет так, как есть сейчас. Если же представить их будущее… Всё в нём казалось проще, чем в ситуации, когда он узнаёт о лжи Уильяма и становится герцогом. Такой титул принесёт множество правил. Его избранница будет ущемлена в некотором роде. Появится необходимость всегда сохранять репутацию. Нельзя самостоятельно работать. Придётся придерживаться самых каверзных пунктов.
И теперь перед ней встал эгоистичный выбор: жизнь с простым бизнесменом или жизнь с настоящим герцогом.
Клинтон лишится любимой работы, если обретёт титул. Грейс же загрузят заданиями, которые должны выполнять женщины знатных семейств. Она всё ещё не была уверена, что их будущее с Клинтоном реально, но стоило всё предусмотреть наперёд.
– Я не скажу Клинтону, – произнесла Грейс, поднимая взгляд на Эллу, которая, кажется, с облегчением выдохнула. – Но у меня есть условие.
Элла улыбнулась.
– С таким характером ты быстро вольёшься в эту семью.
Грейс не сочла это за комплимент. Элла явно говорила не о её положительных качествах. Речь шла о хитрости, обмане и умении манипулировать.
– Вы больше не причините вред Клинтону, – сказала Грейс.
Элла попыталась скрыть улыбку.
– Хорошо. Но если я узнаю, что ты расскажешь ему этот секрет, то пожалеешь об этом очень сильно.
– Я так часто слышала угрозы от представителей семьи Норфолк, что, кажется, уже привыкла, – спокойно ответила Грейс.
– Однажды твоя беспечность тебя погубит, девочка, – проговорила Элла.
Её мимика хорошо подтверждала, что угрозы стоит воспринять чуть более серьёзно.
– Я готова к этому, – уверенно ответила Грейс и мельком посмотрела на Уильяма.
Он робко поднял глаза, в которых таился стыд и глубокая печаль. Парень явно запутался. Но это никак не оправдывало, что он так сильно подставил близкого ему человека.
– Ты не достоин быть братом Клинтона, – скривившись, проговорила Грейс.
Уильям опустил голову и продолжал просто молчать, не находя в себе сил сказать хоть слово.
Грейс обернулась и поспешно вышла из комнаты. Проходя по коридорам, она не видела, куда направляется. В голове прокручивался лишь разговор с Эллой. В выборе между правдой и ложью Грейс, вроде бы остановилась на втором варианте. Он казался лучше. Но всё далеко не так просто. Пусть Элла продолжает думать, что Грейс настолько наивна и повелась на все её красочные переубеждения. Нужно немедленно рассказать Клинтону правду. Они вместе будут справляться с клеветой, которая длилась целых одиннадцать лет. Только он имеет право решать, что для себя выбрать. А Грейс поддержит его в любом случае.
Она тяжело дышала и шла так быстро, будто играла с тенью наперегонки. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
Грейс вошла в спальню, из которой выскользнула утром. Незаправленная белоснежная постель оказалась пустой. Значит, Клинтон уже проснулся. Быть может, уже ушел. Или же попросту больше не хочет видеть Грейс. А что если ночь была обманом и он не простил её?
Грейс ощутила, как судорожно начали дрожать руки после такого предположения. Она резко обернулась, чтобы выйти и спросить, где владелец этой комнаты, но не успела. Застыла на месте, как только открылась дверь.
Клинтон вошёл медленно, изучая перепуганное лицо Грейс. Он долго смотрел на неё и не мог понять, что смогло ввести её в такое состояние. Она выглядела так, будто увидела незнакомца.
– Грейс, – проговорил он, пытаясь вывести её на разговор. – Ты в порядке?
– Да, – прошептала она, захлопав ресницами. – Думала, ты ушёл.
– Пришлось экстренно встретиться с моим доверенным человеком. Информация была важной.
– Надеюсь, всё хорошо, – она сделала паузу и продолжила. – Этой ночью ты простил меня? – спросила поспешно Грейс, чтобы убедиться в том, что всё хорошо.
Клинтон сделал шаг ей навстречу и повременил с ответом. Он остановился и посмотрел в голубые глаза, наполненные надежды.
– А как ты думаешь?
– Думаю, да, – ответила Грейс и неловко улыбнулась, дрожа всем телом.
Она чувствовала, как сильно её волнует этот ответ. Тело словно онемело. Но после небольшой паузы Клинтон нарушил молчание.
– Значит, и у меня получилось обмануть тебя, – он посмотрел на неё с высоты своего роста, и во взгляде его была беспощадность. Так смотрит охотник, который смог загнать зверька в поставленный им капкан.
Грейс застыла. Сначала показалось, что Клинтон шутит. Но потом медленно стало приходить понимание этой правды. Её тело будто пронзили иглами, но она не могла издать ни звука. Его ответ ударил сильнее хлыста. Что-то внутри болезненно защемило, не давая даже вдохнуть. Не этих слов она ждала. И после услышанного, казалась, весь мир провалился сквозь землю.
– Я ведь предупреждал, что ты будешь страдать, – продолжил уничтожать словами Клинтон.
Грейс смотрела в его глаза и, видя в них жестокость, мысленно проклинала каждую секунду, которую провела рядом с ним. Он смог просто раздавить её гордость. Уничтожил напрочь веру в любовь.
– Я никогда не прощу тебя, – сказала Грейс так, будто говорила последние слова в своей жизни.
– Меня это не волнует.
У Грейс не было сил высказать, насколько он жесток. В ней просто всё потухло. И говорить что-то уже не хотелось.
– Твои рассказы о непричастности к планам Райта были очень правдивы. Я поверил. Молодец. Но мой детектив, который приходил этим утром, выяснил, что ты – это настоящая аферистка.
Грейс была шокирована таким заявлением. Она посмотрела на Клинтона убитым взглядом и даже не могла оправдать себя.
– Оказалось, ты работала с Райтом не вынужденно. У вас даже был роман.
– Что? – едва смогла произнести Грейс. – Это ложь. Я не знаю, как такое могло попасть в руки твоего детектива.
– Слишком много лжи вокруг тебя, Грейс. Не думаешь?
– Слишком много. И ты повёлся на каждую, – бросила Грейс, стиснув зубы, сдерживаясь чтобы не пролить горечь в слезах.
– Я уже поверил в твои слова. Но благодаря своему человеку вовремя понял, что ты почти обманула меня во второй раз. Вы с Райтом до сих пор заодно. Оказывается, поэтому, когда я на гонках подставил его, ты так переживала.
– Нет. Я переживала за тебя, – прошептала Грейс, опуская безжизненный взгляд.
Клинтон замолчал, глядя, как Грейс искусно разыгрывала жертву. Она, и правда, выглядела так, будто её подставили. Но он уже не знал, как можно верить этой девушке несколько раз подряд. Это становится уже подозрительным. Так много совпадений, и все против неё. Сегодня его детектив принёс ему данные на Грейс, в которых было чёткие доказательства романа Грейс и Райта. Время и место каждой встречи, фото, на котором был явный поцелуй и улыбчивая, счастливая Грейс. Детектив не мог подстроить такие доказательства. Он работает на семью Норфолк уже несколько десятилетий. Грейс явно завралась.
– Стив по сравнению с тобой просто ангел, – проговорила Грейс, подняв мокрые глаза на Клинтона. – Ты сумел меня уничтожить не один раз. И я прощала тебе всё. Даже то, что ни одна девушка не смогла бы простить мужчине.
Клинтон внимательно слушал её, всё ещё желая видеть Грейси искренней. Но все факты указывали на другое.
– Когда-нибудь ты поймёшь, как сильно ошибся и в этот раз. Но будет поздно. Я больше никогда не прощу тебя, Клинтон. После того, как ты поступил сегодня, в моих глазах ты умер.
И не взглянув больше на него ни разу, она ушла. Ушла, громко захлопнув за собой дверь.
***
Пелена слёз мешала. Очень мешала. Руки тряслись так, будто Грейс, и правда, потеряла человека навсегда. Последняя фраза о том, что Клинтона для неё не существует, была больше, чем просто словами. Грейс вычеркнула его. И осталось лишь справиться с болью этой горькой потери.
Она попыталась как можно быстрее переодеться и просто покинуть этот дом. Место, наполненное негативом, заговорами, жестокость и местью. Не оборачиваясь, Грейс бежала по коридору. Она несколько раз чуть не споткнулась на ступеньках.
Непролитые слезы хлынули из глаз. Рукой Грейс прикрыла рот, чтобы не закричать от боли, которая раздирала её на части. В этот момент она не жила. И даже не существовала. После того, как Клинтон обманул её, рухнул мир. Ничего не осталось.
– Всё в порядке, мисс? – с сочувствием прозвучал голос горничной, которая протирала поручни круглой золотистой лестницы.
Грейс не ответила. Всхлипывая и почти ничего не видя перед глазами, она побежала дальше.
Дворецкий в недоумении быстро открыл перед ней дверь. Но Грейс не успела выйти и резко остановилась, увидев перед собой Адриану, державшую в руке маленький пакет с надписью фирменного бутика. В такое раннее время эта блодинистая кукла уже возвращалась откуда-то.
– На похороны собралась? – с притворной грустью прозвучал голос Адрианы.
– Да, – резко бросила Грейс и, почти сталкивая её с пути, пулей вылетела из этого дворца лжи.
Она замедлила шаг, как только ворота оказались позади. Остановившись, Грейс не могла отдышаться от быстрого шага. В груди сильно щемило. Воздух не попадал в лёгкие из-за кома в горле. Она почти согнулась, чтобы хоть немного отдышаться.
Присев на сухую траву, подальше от дворца семейства Норфолк, Грейс прикрыла лицо ладонями и больше не пыталась сдержать всю ту обиду и горе, которые показались концом жизни. Это то самое чувство, из-за которого люди бросаются с моста в реку. Когда нет смысла открывать глаза, проснувшись утром. Ничего просто нет.
Грейс ощутила, как одиночество пробирает до костей. Стало дико холодно. Дрожь периодами проходила по телу. Зубы стучали всё громче.
Именно в этот пагубный миг она прокрутила в голове всё, что теперь встало у неё на пути. Нет поддержки от собственной семьи, даже банально нет подруги, которой можно поплакать в жилетку и отвлечь себя хоть чем-то. Был лишь Клинтон. Он стал одним единственным лучиком надежды, когда она всё ещё пыталась вымолить прощение и таила надежду, что сможет его получить. И этой ночью, когда он сказал, что простил её, что теперь они будут вместе, ей стало так хорошо, как никогда раньше. Она будто проснулась от ужасного сна и вновь сделала первый вдох.
Клинтон был тем, кто мог вселить в неё жизнь. И он стал тем, кто отнял её.
Спустя минуты отчаянных рыданий, которые было невозможно остановить, Грейс перестала плакать. Слезы будто бы сами собой закончились. Она лишь сидела тяжело дыша и уставившись в одну точку на противоположной стороне пустынной дороги.
***
Клинтон стоя, около окна, наблюдал за тем, как Грейс изо всех сил пытается скорее покинуть двор. Она вытирала ладонями лицо и часто останавливалась, чтобы поглубже вдохнуть. Её состояние не тронуло его. Совсем.
Эта милая юная леди стала открытием. Хорошо вспоминался тот день, когда Грейс впервые появилась в его компании. Такая неопытная, растерянная, испуганная. Но оказалось, что ангельская внешность – это лишь маска. За ней спряталась настоящая хищница. Грейс оказалась не так проста. Она стала той самой девушкой, которая смогла привлечь внимание Клинтона. А это не так просто сделать. Будучи не моделью, не дочерью нефтяного магната, не девушкой голубых кровей, Грейс оказалась уникальна по-своему. Она была невероятно притягательна. Будто магнит.
Стоило учесть её взбалмошный характер. Не каждый справится с такой девушкой. Ведь она не из тех, кто молчит, в страхе противоречить. Грейс Смит смогла удивить даже такого прихотливого мужчину, как Клинтон Норфолк. Хотя бы тем, что отказывала ему и не один раз. А к этому его жизнь точно не готовила. Любая, на которую ему стоило лишь посмотреть, уже принадлежала ему. Но не Грейс.
Видимо, всё дело в том, что она лишь шпион Райта Эванса. Играть так реалистично мог только профессионал. Она была аферисткой со стажем. Это факт.
Когда Клинтон уже готов был перестать сомневаться в правдивости слов Грейс, детектив Шон Эмброуз предоставил ему то, что видеть совсем не хотелось. Все надежды на то, что Грейс не врёт рухнули вместе с его чувствами к изворотливой хитрой особе.
Теперь Клинтон испытывал злость и на Грейс, и на самого себя. Он не должен был подпускать эту девушку так близко к своему бизнесу. А что более важно, не должен был открывать ей свою душу. Грейс смогла завладеть его сердцем, как никто другой. Она имела над ним особенную власть. Клинтон мог отдать всё, лишь бы Грейс была рядом. А стоит ли она того, после всего, что сделала?
Клинтон не переставал восхищаться Грейс. Она стала для него одной из самых больших препятствий на пути. И это достойно похвалы. Не каждый сможет так искусно втереться в доверие. Хитрая лиса. Он не жалел, что появились чувства к Грейс. Она смогла разбудить в нём хотя бы немного нежности. Последние одиннадцать лет были не самыми простыми. Справиться со званием безнаказанного убийцы оказалось сложнее, чем он мог себе представить. С того дня, как Клинтон сбил отца Дилана, он изменился практически до неузнаваемости. Считал себя чудовищем. И именно этот инцидент дал ему зелёный свет, чтобы стать распущенным, избалованным, грубым, эгоистичным человеком. Терять уже было нечего.
Сожаление было лишь об одном: стань Грейс искренней с ним, он бы сделался для неё всем миром. Сотворил бы всё, чтобы не потерять доверие достойной девушки, которая влюбилась не в его статус и банковские счета. Это стоило любых денег.
***
По пришествию недели Клинтон по просьбе родителей вновь приехал в их дом. Сегодня в поместье Норфолк должен был состояться званый ужин. Присутствовать здесь не появлялось желания, но ради уважения к своей семье он не мог пропустить вечер.
Все семь дней после случая с Грейс Клинтон всячески отвлекал себя от мыслей о ней. Он пытался думать о своём будущем ребёнке, строить планы в компании, расширять круг общения, но только не задумываться даже на секунду о ней.
Не вышло.
Грейс Смит не было рядом, но она жила в его мыслях. Как наяву. Эта девушка будто специально пыталась свести его с ума. Как можно на расстоянии продолжать пудрить ему мозги?
– Клинтон, – послышался позади тёплый голос Патриции Норфолк. – Я стучала, ты не ответил.
Он обернулся и попытался улыбнуться родной бабушке, только бы она не спрашивала, что так сильно его расстраивает уже несколько дней.
– Задумался, – ответил Клинтон.
Патриция всмотрелась в голубые печальные глаза своего внука и медленно сделала к нему несколько шагов.
– Не улыбайся, когда не хочешь, дорогой.
Патриция взяла его руку в свою и крепко сжала, будто пыталась поддержать маленького мальчика, которым Клинтон останется для неё навсегда.
– Всё ещё не понимаю, как ты знаешь, что скрывается за улыбкой, – проговорил он и сбросил с лица наигранную безмятежность.
Ему сейчас, и правда, было сложно казаться привычным собой. Когда человек сломлен, это становится невозможным.
– Скажи мне, что происходит здесь? – Патриция коснулась другой рукой его груди, около сердца. – Это девушка заставила грустить моего мальчика?
Клинтон грустно усмехнулся, тронутый милостью Патриции. Он привык, что она относится к нему, как к ребёнку. Когда Клинтон достиг совершеннолетия, то просил бабушку говорить с ним, как с взрослым. Его так сильно задевало такое отношение к нему, как к новорожденному. Будто он не мужчина! Но вскоре, когда Клинтон ощутил вкус взрослой жизни, когда недостаток материнской любви дал свой отпечаток, Патриция и её манера лелеять внука даже в его тридцать, казалась минуткой спасения. Мгновением, когда можно спрятать обычную статность и открыться самому родному человеку. Патриция была ему ближе, чем мать. И однозначно он не мог ничего скрыть от этой мудрой любящей женщины.
– Не знал, что такое может быть, но да. Это девушка, – ответил Клинтон.
Патриция слегка улыбнулась и подвела его к дивану около окна.
– Не удивляйся, что девушка смогла задеть тебя, Клинтон, – проговорила Патриция, не отпуская руку внука. – Даже самый сильный мужчина сдастся той, которую полюбил. Женщина имеет большую власть. Запомни это.
Патриция сделала паузу, изучая реакцию внука. Он опустил взгляд, но слушал внимательно.
– Не зря говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина. И если ты грустишь из-за неё, то она того стоит.
Клинтон посмотрел в добрые глаза Патриции.
– Она не так проста, как я думал.
– Что сделала эта девушка?
– Обманула меня. Дважды.
Патриция сделала небольшую паузу. Она, одна из немногих, знала, как Клинтон относится ко лжи. Это то, что было под номером один в его списке запретов.
– Если ты уверен, что она точно сделала что-то плохое, то остаётся лишь принять это. Ничего уже не исправишь.
Клинтон слегка насупил брови и резко взглянул на Патрицию.
– У меня на руках доказательства. Но я всё ещё не уверен в том, что она могла предать меня. Или же я просто хочу верить в это.
Патриция улыбнулась и осторожно погладила руку внука.
– Значит, нет причины для грусти, Клинтон. Сначала выясни, потом делай выводы.
Патриция поднялась с дивана и добавила:
– И если Грейс не лгала, то верни её.
Клинтон широко распахнул глаза, не понимая, как Патриция смогла узнать, кто та самая девушка, что заставила его находиться в такой рассеянности.
– Как ты узнала?
– В тот день, когда Адриана сказала о беременности, мой мальчик смотрел лишь на Грейс. Потом ты сам захотел провести её в спальню. А на следующий день мне доложил дворецкий, что гостя выбежала в слезах. Догадаться было не сложно.
– Не знал, что всё так очевидно.
– Влюблённого человека видно издалека, – широко улыбнулась Патриция и направилась к выходу. – Только не делай глупостей, Клинтон.
Он ничего не ответил, вновь погрузившись в свои размышления. Может ли оказаться так, что были сделаны поспешные выводы на счет Грейс? Нет. Шон Эмброуз не мог допустить ошибку. Этот человек – гений. Его способности всегда удивляли даже самых опытных специалистов в этой сфере.
Клинтон резко поднялся и, схватив телефон, набрал Джоан. Он узнал номер больницы, в которой лежал Райт Эванс, и был настроен решительно узнать всю правду. Даже если придётся убить его. Клинтон был готов и на это. Клеймо убийцы итак обеспечено. Ещё одна жертва ничего не изменит.
Он напомнил себе, где именно лежит его пистолет, незаконно приобретённый именно для таких случаев. Оружие было задействовано лишь в лёгких стрелковых играх, но теперь Клинтон нашёл ему применение по назначению. Райт Эванс именно тот, на кого не жаль потратить патроны. И совет Патриции не делать глупостей был не удостоен внимания.
========== Глава 22 ==========
Клинтон приказал Грегору оставаться на месте. Он сам сел за руль и совсем не задумывался о том, что сильно превышает скорость. Ему будто помогали все высшие силы в осуществление задуманного плана. Не было даже задержки из-за нарушения правил дорожного движения. И даже если бы Клинтона попробовали притормозить на дороге, вряд ли он смог бы остановиться.
Подъехав к своему дому, он уверенной походкой направился за огнестрельным оружием, а потом, спрятав его за ремень, с таким же видом вернулся в свой автомобиль. Теперь его дорога вела в сторону центральной больницы, где лежал Райт после аварии, которая произошла не без помощи самого Клинтона.
В воспоминаниях появился лишь момент, когда Грейс заверяла его в своей правоте. Она была настолько убедительна, что он едва смог сдержаться, чтобы в тот же момент не обнять её, забыв обо всём. Невинность в этих голубых глазах светилась ещё тогда, когда он привез Грейс на пляж. Она хотела увидеть, что он поверил ей. Она была беззащитна, будто ребёнок. Пыталась вымолить прощение за то, что не рассказала ему всё раньше и допустила то, что случилось.
Клинтон хотел, чтобы она была честна. И в то же время понимал, что сам будет не прав. И тогда окажется, что всё испортилось не по её вине.
Резко затормозив перед больницей, Клинтон покинул машину. Он даже забыл поставить её на сигнализацию. Клинтон видел перед собой лишь того, кто сумел благодаря своей подлой натуре перечеркнуть то, что восстановить будет невозможно. И если Райт действительно сделал это, Клинтон уже не ручался за свои действия.
Узнав номер палаты Эванса, он прямиком направился туда.
Клинтон поспешно искал нужную дверь и, найдя её, тихо вошёл. Его появление не привлекло особого внимания больного. Райт в это время спокойно спал, не подозревая об опасности, которая уже была слишком близко.
Клинтон медленно подошёл к кровати и, остановившись, оглядел раненого пациента. Правая рука и нога Райта были перебинтованы. Ссадины «украшали» лицо, но это всё, что он получил. Клинтон надеялся на нечто похуже. Как бы грешно ни было такое желание, но Райт вызывал особенное раздражение.
Клинтон подхватил стакан с водой, который стоял на тумбе около Эванса. Он поднял его над кроватью и медленно перелил на лицо мирно спящего Райта. Эванс скривился, пробудившись от крепкого сна, и не мог осмыслить происходящее. Закашлявшись, он отвернулся в сторону.
– Доброе утро, принцесса, – проговорил Клинтон в тот момент, когда гнев в глазах Райта сменился удивлением.
– Ты, – пробубнил Эванс, нахмурившись. – Я сейчас вызову охрану.
– Ты так боишься меня? – Клинтон слегка улыбнулся и присел в кресло напротив кровати больного.
Райт молчал, не отводя взгляда от «друга», который вдруг решил его навестить.
– Я пришёл сюда за правдой и не уйду без неё, – бросил угрожающе Клинтон, всматриваясь в глаза своего оппонента.
Райт громко сглотнул. Приподнявшись в постели, он скривился от резкой боли в пояснице.
– Ты мог сделать меня инвалидом. А был когда-то другом. О какой правде идет речь? – проговорил Райт, сосредоточенно разглядывая гостя, который сейчас напоминал скорее серийного убийцу, чем того приятеля, которого он привык видеть.
Клинтон слегка улыбнулся, откинувшись на спинку стула.
– Видимо, судьба тебя решила не наказывать за то, каким паршивым другом оказался.
Райт замолчал и замер. Он будто бы пытался просканировать Клинтона и понять, на что тот способен теперь. Ранее бывший друг устроил ему аварию, в которой Райт мог потерять жизнь. Что теперь может сделать тот, кто казался самым отчаянными человеком на земле?
