Текст книги "Чертова дюжина"

Автор книги: Иван Сербин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

15.35

Все члены объединенного штаба по чрезвычайному положению собрались вокруг стола, склонились над картой подземных коммуникаций. Командующий взглянул на часы.

– Я только что связывался с Президентом, – сообщил он деловито. – Эвакуация запасников Кремля назначена на шестнадцать ноль-ноль. Ровно через двадцать пять минут.

– Перевозка будет осуществляться, как и оговаривалось, под землей? – поинтересовался представитель Министерства обороны.

Командующий кивнул.

– Учитывая то, что нам неизвестно местонахождение большинства заложенных фугасов, запасники будут эвакуировать через правительственную ветку метро. Президент поддержал наше решение. Вот здесь, – он указал пальцем на нужный тоннель, – Алмазный фонд и сокровища Оружейной палаты перевозятся на Чкаловский аэродром. Если создастся критическая ситуация, мы сможем в спешном порядке перебросить ценности в Санкт-Петербург. Нам понадобятся два транспортных самолета под ценности и охрану и три самолета сопровождения.

– Мы перегоним машины из Кубинки, – кивнул представитель ВВС. – Два «Антея» и три «МиГ-28». Правда, потребуется дозаправка.

– С этим не будет проблем. Заправщики там есть.

– Уже решено, сколько человек будут сопровождать груз? – осведомился представитель Министерства обороны.

– Группа сопровождения состоит из двадцати пяти оперативников. Сами понимаете, больше на данный момент они не могут себе позволить. Следует учесть, что все правительственные коммуникации охраняются и контролируются. На Чкаловском уже выставлено два кольца внешней охраны, помимо службы безопасности аэродрома. В Питере к Пулково тоже подтягивают бригаду спецназа и полк внутренних войск.

Представитель Министерства обороны пожевал губами и, немного растягивая слова, предложил:

– Я считаю, было бы целесообразно перебросить на Чкаловский батальон внутренних войск из сил обеспечения. Нужно организовать внутреннее кольцо непосредственно вокруг взлетной полосы. Кроме того, необходимо обеспечить полную изоляцию аэродрома на период эвакуации ценностей, выставить дополнительное кольцо оцепления и перекрыть все ближайшие дороги. Можно поднять звено вертолетов для контроля территории с воздуха.

– Хорошо, действуйте, – кивнул командующий.

Представитель Министерства обороны нахмурился.

– Может быть, все-таки лучше осуществить перевозку ценностей наземным транспортом? Мы выделим машины сопровождения. Три-четыре танка, два звена БТРов, группу десантников.

Командующий покачал головой.

– Не имеет смысла. Во-первых, пришлось бы стягивать туда слишком много народу, а во-вторых, если один из ядерных фугасов взорвется на пути следования колонны, то ни танки, ни БТРы не помогут. Под землей группа и ценности будут защищены хотя бы от ядерного взрыва и ударной волны. Несомненно, это самый безопасный путь эвакуации. К тому же все уже согласовано. Кстати, что у нас с группой «Тайфун»?

– Мы доукомплектовали ее десантниками.

Стоящий в стороне полковник хмыкнул зло:

– Сказали бы уж – укомплектовали. Там небось никого в живых-то не осталось.

– Это точно, – согласился с ним Котов.

– Итак, у нас есть еще двадцать три минуты. Майор, – нехотя, чрезвычайно холодно обратился к Котову командующий, – есть какие-нибудь новости насчет местонахождения террористов и личности главаря?

– Никаких.

– Ладно. Занимайтесь своим делом.

Котов, повернувшись к полковнику, взял из стопки бумаг схему, расстелил на столе.

– Смотри, это карта их отношений. Прежде, в армии, могли встречаться всего трое – Генерал, Ватикан и Папаша Сильвер. Генерал и Папаша Сильвер проходили подготовку под Угличем, на учебной базе войск специального назначения. Ватикан там же слушал курс по диверсионной подготовке, правда, позже. Генерал в это время приезжал на базу за пополнением. Дальше. Папаша Сильвер с Чубчиком воевали в Азербайджане. Это уже после ухода из армии. Папаша Сильвер был ранен и после лечения уехал домой. Чубчик остался еще на полгода. За это время там же успели повоевать Леденец и Белоснежка. По остальным никаких данных. На Бегемота они скорее всего вышли через Хоря. Не думаю, что кто-нибудь из наших «корсаров» встречался с ним раньше. Что скажешь?

– Ну, то, что первая троица в костяке, – это без вопросов. Входит ли еще кто-нибудь в их компанию? Не знаю.

– Хорь, разумеется. Он должен быть где-то рядом.

– Четверо. Давай прикинем. Двадцать миллионов баксов – это двести килограммов. Четверо. По полтиннику на брата. Вполне. Но если предположить, что с ними кто-то еще… Я бы выбрал Чубчика. Он ближе всех. А Чубчик подбросил им Леденца и Белоснежку.

– Возможно, – согласился Котов. – А во главе пирамиды…

– Генерал. Или я ни черта не смыслю во всем этом. Во-первых, он старше, а стало быть, авторитетнее. Во-вторых, очень уж подходящий психологический портрет.

– Допустим. А остальные?

– Остальные – «козлики». Пушечное мясо. Их если уже не убили, то скоро убьют. Поверь мне на слово.

– Да верю, сам думаю так же. Значит, коды у Генерала и у Сильвера. Он ближе всех к Генералу по возрасту и психологии. Да учились вместе. Ватикан все-таки чуть в стороне.

– Согласен.

Подошедший Беклемешев внимательно посмотрел на Котова.

– Саш, эксперты исследовали трубку. Отпечатков нет. Установили номер и компанию, на которую он зарегистрирован. Я отправил двоих ребят, они проверят, велись ли с этого номера переговоры, когда и с кем.

– Молодец, Зиновий. Что-нибудь еще есть?

– Парни закончили обыск в офисе Рыбы.

– И что? Нашли что-нибудь?

– Много чего, но папки нет.

– Нет?

– Нет, Саш. Может быть, он ее уничтожил все-таки?

– Вряд ли. Это же страховка на тот случай, если Хорь надумает его сдать. Нет, папка спрятана. Либо в квартире, либо в каком-нибудь банке.

– Если в квартире, то парни найдут. Я надеюсь. Если же в банке… Тут придется месяц возиться.

– Да уж, – кивнул Котов.

– Ребята звонили.

– В смысле?

– Из квартиры Рыбы. Говорят, там все вверх дном. Бардак. Вещей почти нет, видать, к отъезду готовился, а те, что есть, выпотрошены. И искали, судя по всему, плотно, всерьез.

– Это хорошо. Значит, мы на верном пути.

– И Хорь был на верном, – вздохнул Беклемешев. – Может быть, он уже нашел ее?

– Все может быть, Зиновий. Давай подождем, пока ребята закончат обыск.

– Хорошо.

– А как насчет склада?

– Со складом, Саш, такое дело. Года два назад, когда вышел указ об охране военных объектов совместными силами, мы собирали данные обо всех складах, на которых хранится ядерное вооружение. Предполагалось отработать наиболее эффективные меры по пресечению терактов и диверсий. В списке и этот склад был.

– И что?

– Информация до сих пор в нашем банке данных. Смотри – не хочу.

– Не хочу. А уровень доступа?

– Административный и выше.

– Список лиц с этим уровнем готов?

– Заканчиваем проверку. Тебя, например, уже проверили. – Беклемешев засмеялся.

– Ну и как я? В порядке? – Котов тоже усмехнулся.

– В полном.

– Ладно. Появится новая информация – дай знать.

15.51

Переезжая через железнодорожное полотно, «Москвич» жалобно взвизгивал дышащими на ладан рессорами. Подобные нагрузки были ему категорически противопоказаны.

– Ну что, почти приехали? – Виктор еще раз глянул в карту, потом на часы. – На скорости шестьдесят за сорок минут вы дальше не уехали бы. Даже по трассе. Так. Теперь скажи мне, железнодорожную ветку переезжали?

– Два раза, – ответил Марафонец. – Сразу после второго переезда налево. Там мелодия проиграла всего один раз, и свернули направо. Сперва дорога была хорошая, потом немного потрясло. Но на грунтовку не похоже. Скорее просто старое шоссе.

– Понятно.

Проскочив на полном ходу через поселок Трудовая, «москвичок» повернул.

– Ага, точно, ты не ошибся, – сообщил Виктор. – Тут действительно поворот. Сколько, говоришь, вы ехали? Музыка один раз проиграла?

– Да, и то не до конца, – кивнул Марафонец.

Виктор снова зарылся носом в карту.

– Это, наверное, Лупаново. Тут насыпь, а дальше что-то вроде проселка.

Вероника нажала на газ.

Справа на обочине появился указатель: «Лупаново – 2 км».

– Смотри, мать, поворот не прозевай, – жизнерадостно напомнил Виктор.

– Не волнуйся, – успокоила его Вероника. – Помню.

«Москвичок» ужасающе накренился и, едва не цепляя днищем асфальт, завернул. Машина, захлебываясь, чихая, выбиваясь из всех своих механических сил, резво покатила вперед. На следующем повороте они наконец увидели то, что искали. «П/л „Костер“» – сообщал кокетливый щит с намалеванным под надписью разнузданным зайцем, похабно ухмыляющимся и одновременно пожирающим морковку.

– Ну вот, братец, судя по всему, это оно и есть, – сообщил Виктор.

Дорожка, ведущая к лагерю, была довольно узкой, только-только проехать автобусу или грузовичку. Километра через четыре из пьяняще золотистого буйства природы вдруг выросли неприлично зеленые железные ворота, переходящие в такой же зеленый штакетник.

– Ну что, оно? – Виктор повернулся к Марафонцу.

Тот пожал плечами.

– Может быть, и оно. Похоже. Но надо бы здания посмотреть. Тогда точно скажу.

– Ну пошли.

Все трое выбрались из машины и подошли к воротам. Замок был вывернут вместе с петлями. Осталась только щеколда, неожиданно густо смазанная солидолом.

– Ага, – хмыкнула Вероника. – Кто-то здесь был недавно. Постарались.

Она просунула руку в щель, отодвинула щеколду, и одна из створок начала медленно открываться под собственным весом. Вероника автоматически отметила, что ворота не скрипят, что было бы вполне естественно для давно заброшенного лагеря. Не меньше ее поразила и тишина, необычайно глубокая, волнующая. Не кричали птицы, не лаяли собаки. Собаки…

Девушка обернулась к Виктору.

– Ты заметил, что здесь нет ни одной собаки?

– Ну и что?

– Найди любое подобное заведение, – пояснила Вероника, – и обязательно обнаружишь в нем целую свору бродячих псов. Постоянно ошиваются в таких вот лагерях. Тем более что и трасса недалеко. А тут никого. Чуешь?

– Разогнали? – предположил водитель.

– Похоже на то.

Аллея, ведущая к жилым корпусам, административному зданию и столовой, оказалась завалена листвой. Однако, увидев ее, Вероника уверенно сообщила Марафонцу:

– Здесь. Вы были здесь.

– С чего ты взяла?

– Посмотри, как лежит листва! Видишь?

– Слушай, а и правда, – восхищенно выдохнул Виктор. – Ну и глаз у тебя!

Листвы нападало очень много, а не убирали ее очень давно. Часть уже превратилась во влажный коричневый перегной, покрытый сверху золотистым ковром. Однако кое-где естественный порядок был нарушен. Колеса грузовика вдавливали листву в грязь, протекторами выбрасывая перегной в стороны.

Марафонец опустился на корточки, посмотрел внимательно и кивнул не менее уверенно.

– «ГАЗ». Значит, мы были здесь.

– Прекрасно. – Вероника неожиданно улыбнулась. – Пойдемте посмотрим на вашу берлогу.

Они зашагали к жилым корпусам – несчастным, давно покинутым двухэтажным блочным коробочкам, рассчитанным на обычных неизбалованных детей социалистического периода. Перед каждым корпусом темнели изувеченные погодой и временем песочницы, изъеденные ржавчиной лесенки, карусели с давно облупившейся краской. Еще дальше, между столовой и административным корпусом, одиноко, но гордо стоял флагшток, упираясь острой макушкой в пасмурное серое небо.

– Да, здесь, – сказал, почти прошептал, Марафонец. – В этом корпусе. – Он указал на ближнюю к воротам коробку. – Второй этаж. Видите, двери распахнуты.

Войдя в дом и поднявшись по широким ступеням, Вероника, Марафонец и Виктор оказались в холле. Внутри запустение чувствовалось особенно остро. Вдоль плинтусов скопились залежи тополиной пыльцы, выдохшейся, похожей на комки белых ниток. К полудню распогодилось и потеплело, но в доме все равно было зябко и мрачно.

Вероника поежилась.

– И вы здесь жили? – спросила она.

– Так захотел Хорь, – пожал плечами Марафонец. – Что нам еще оставалось делать?

– И никто не пытался бежать? – удивилась девушка.

– Я ни о чем таком не знаю. Может быть, и пытались.

– М-да.

Вероника направилась к лестнице. Звук ее шагов прозвучал не более естественно, чем громыхание цепей привидения. Виктор и Марафонец остались стоять посреди холла. Уже у самой лестницы девушка обернулась.

– Ну что, пойдемте? – пригласила она.

– Да, конечно. – Виктор смущенно кашлянул. – Надо же, прямо даже не по себе как-то.

– Пошли-пошли. Не век же здесь торчать.

Поднимаясь на второй этаж, Вероника с интересом разглядывала тусклые, выкрашенные в блекло-салатовый цвет стены.

– Вот она какая, ваша тюрьма? Спасибо дяденьке Хорю за наше счастливое детство.

– Здесь держали только одну группу. Нашу, – уточнил Марафонец. – Вся команда была разбита на три группы. Каждая группа жила в своем корпусе. Но это только сначала. После устранения Рыбы каждый мог жить там, где ему хотелось. Только на сеансы связи расходились.

– Какие сеансы связи? Ты ничего об этом не рассказывал, – удивилась Вероника.

Марафонец пожал плечами.

– Я говорил, что мы общались с Хорем через компьютер.

– А где собирались бомбы?

– В столовой.

– Странно то, что здесь до сих пор не отключили телефонную связь.

– А связи и не было. Близнец собрал какую-то плату и подключил модем к сотовому телефону.

– У вас был сотовый телефон?

– Да.

– Хорь не пожалел денег.

– А чего ему жалеть? Все окупится.

На втором этаже коридоры уходили вправо и влево. Пять палат с одной стороны, пять – с другой. Туалеты, комната для хранения хозяйственного инвентаря, вожатская.

– Компьютер стоял тут, – Марафонец кивнул на вожатскую.

– Ты ведь говорил, что вы пользовались модемом, – сказала Вероника, нажимая на ручку двери и входя внутрь. – Но для этого надо хотя бы чуть-чуть разбираться в программах. Ты умеешь обращаться с компьютером?

– Я – нет, – покачал головой Марафонец. – Генерал немного умеет. Ватикан. Близнец хорошо разбирается в этом деле.

Вожатская оказалась маленькой комнаткой с компьютерным столом, несколькими стульями и настольной лампой. На столе громоздились системный блок, монитор, клавиатура, коробочка модема.

– А как вы ели?

– Еду нам привозил Генерал. Реже – Пастух, – пояснил Марафонец. – В алюминиевых бачках. Я думаю, из какой-нибудь столовой.

– Тут Икша недалеко, – пояснил Виктор. – Если по прямой, то километров шесть-семь. И того не будет. Там-то, наверное, есть какое-нибудь кафе.

– Наверное, – согласилась девушка.

Она придвинула стул, присела, включила компьютер. Монитор ожил. На нем появились какие-то надписи, замелькали цифры.

– Ты умеешь обращаться с компьютером? – изумленно спросил Марафонец.

– Посещала специальные курсы, – усмехнулась Вероника. – В один прекрасный момент я поняла, что в наше время умение обращаться с компьютером так же необходимо, как и умение читать.

– Понятно. – Марафонец кивнул. – А модемом ты умеешь пользоваться?

– И это мы проходили тоже.

На серой поверхности монитора вспыхнула яркая точка, превратившаяся в сплошной черный фон, по которому пробежал ряд незнакомых Марафонцу слов, потом замерцала короткая надпись.

– Что случилось? – спросил Марафонец.

Вероника нахмурилась.

– Молодцы, ребята. Они тоже разбираются в компьютерах.

– Я не разбираюсь в компьютерах, – заявил Марафонец. – Так что произошло?

– Они отформатировали винчестер, – объяснила Вероника. – Мы не можем запустить машину без системной дискеты. Вить, – девушка повернулась к шоферу, – сделай доброе дело, пробегись по остальным корпусам, включи там компьютеры.

– Хорошо. – Виктор скрылся за дверью.

Вероника вновь повернулась к машине, посмотрела на экран со все еще моргающей белой надписью и вздохнула.

– Хотя сомневаюсь, что они могли допустить подобный просчет. Все, этот путь нас тоже никуда не привел.

– Можно, конечно, вызвать сюда милицию или – с оговоркой – ту же самую ФСБ, – Марафонец развел руками, – но это нам ничего не даст. Ну покрутятся они здесь, посмотрят, снимут отпечатки пальцев, проверят по картотеке. И что дальше? Террористы получат деньги и исчезнут. Изменить внешность в наше время не так уж сложно. Сделать документы – тоже. Особенно если учесть тот факт, что у Хоря достаточно серьезные завязки. И деньги, судя по всему, тоже. А будет еще больше. Мы пролетели.

– Есть еще какие-нибудь зацепки? – развернулась Вероника. – Подумай как следует.

– Если бы я знал. Что у нас вообще есть на данный момент? Группа из пятнадцати-шестнадцати человек, внешность. Но внешность ничего не дает. Разве что какой-нибудь экстрасенс под руку подвернется. Но я бы не стал на это рассчитывать. Оружие? Оружие у группы хорошее, штурмовое. Но автоматы, пистолеты и все прочее – не показатель. Что еще? Досье мы не нашли.

– Может быть, ФСБ его нашла?

– А они откуда о нем знают?

– Я им сказала. То есть сказала-то режиссеру, но они услышали.

– Ты же меня сдала, как щенка. Теперь я остался без козырей. Информация стерта, о досье знает ФСБ. И… все. Шиш с маслом у меня остался.

– Ничего, я-то знаю, что ты сделал много. Очень много. Открыл базу террористов.

– База… Тут же нет ни черта.

– Не важно. Ты помогал следствию.

– Не думаю, что суд это растрогает.

– Растрогает, если поднять волну. А мы ее поднимем, это я обещаю.

Дверь открылась, в комнатку торопливо вошел запыхавшийся Виктор.

– Голяк, мать, – заявил он. – Полный и абсолютный голяк. Мы как эти… над Парижем.

Надпись на экране все мерцала, а Марафонец, покусывая нижнюю губу, размышлял. Вероника и Виктор смотрели на него, ожидая, что-то он сейчас скажет.

– Подумай, браток. Может, они обмолвились когда невзначай, где прятаться будут, или еще чего, – наконец нарушил молчание Виктор.

– Нет, – покачал головой Марафонец. – Не было. Ничего не говорили. Мы вообще не знали о следующем этапе операции, пока не осуществим предыдущий. Забирая от Рыбы взрывчатку, мы не знали, что придется убирать Рыбу и его людей. Убирая Рыбу, мы не знали, что будем похищать ядерные мины. А уж что там было дальше… – Он вдруг замолчал.

– Что такое? – встрепенулась Вероника.

– Подождите. – Брови Марафонца сдвинулись к переносице. – Мы забрали сотню килограммов взрывчатки.

– Так, – кивнула девушка. – И что?

– В ящике лежало двадцать пять детонаторов и детонационный шнур. Целая бухта шнура.

– Что такое детонационный шнур?

– Им скрепляют заряды, если они установлены в разных точках, для одновременного срабатывания, – пояснил Марафонец. – Этот шнур не нужен, когда заряды стоят настолько близко, что могут инициировать друг друга.

– Ну и что? Я не понимаю…

– На Курском вокзале пластит был упакован в небольшой корпус, так? Инициирование произошло практически моментально. Поэтому и разрушения такие сильные. Чтобы вся эта штука одновременно шарахнула, понадобился бы только детонатор. Один только детонатор. Понимаете? И потом, куда делся остальной пластит? Зачем вообще Хорю понадобилось такое огромное количество взрывчатки? На вокзале ведь было взорвано всего килограммов десять-двенадцать.

– Может быть, они заложили еще одну бомбу? – предположил Виктор. – И, если им не доставят деньги, бомба рванет?

– Зачем? Какой смысл? – Марафонец покачал головой. – Вряд ли. У них стоят ядерные фугасы, этого вполне достаточно. Тем более что условия уже объявлены, и в них, как я понял, нет ни слова о второй бомбе.

– Совершенно верно, – согласилась Вероника. – Даже не упоминается.

– Выходит, остальная взрывчатка нужна для чего-то другого. Для чего? Хорь не делает ненужных шагов. Если он заказал такое количество детонаторов, точек инициирования должно быть шестнадцать-двадцать. Грубо говоря, шестнадцать. Да одна на Курском вокзале. Семнадцать. Восемь для страховки. Вполне оправданно. Плюс детонационный шнур, который опять-таки наводит на мысль о том, что закладка зарядов будет осуществляться не в одну точку, а в несколько. Но взрывы при этом должны прозвучать одновременно. Вам это ни о чем не говорит?

Вероника хмыкнула и покачала головой.

– Я, честно говоря, не настолько хорошо разбираюсь в принципах работы взрывчатых веществ.

– Стой, стой, стой! Подожди! – Виктор пощелкал пальцами. – Вроде дрели, да?

– Точно, – Марафонец улыбнулся.

– Подождите, я ничего не понимаю, – возмутилась Вероника. – Объясните же наконец нормальным человеческим языком.

– Вроде дрели, понимаешь? – возбужденно забормотал водитель. – Смотри. Когда ты хочешь пробить отверстие в стене, ты же не высверливаешь каждый миллиметр, а делаешь отверстия по периметру и потом просто вышибаешь кусок стены. Понимаешь? Здесь то же самое. Они хотят проделать отверстие. Это, должно быть, очень толстая стена. Я бы даже сказал, очень-очень толстая.

– Какой толщины стену можно пробить таким зарядом? – поинтересовалась Вероника.

– Если грамотно пробурить шурфы, рассчитать угол удара взрывной волны, угол отражения, учесть особенности почвы и состояние самой стены, то… – Марафонец задумался, прикидывая что-то в уме, потом сообщил: – Я думаю, от двух до трех метров. Если это бетон. Кирпич – больше.

– Ого! – Виктор присвистнул. – Где же они такую стену собираются искать?

– Банк? – предположила Вероника. – Может быть, они собираются ограбить какой-нибудь банк?

– А смысл? – покачал головой Марафонец. – Деньги им и так заплатят, можешь не сомневаться. В конце концов, двадцать миллионов долларов – не такая уж большая сумма за уцелевший город. Поверь мне, у властей есть все основания пойти на эту сделку.

Вероника взъерошила волосы.

– А если бы власти уперлись? Ну, предположим? Не пошли бы на переговоры, чтобы не создавать прецедент.

– Под угрозой атомных взрывов? – криво усмехнулся Виктор. – Да ты что, старушка, опомнись. Такое и в страшном сне никому не приснится.

– Он прав, – кивнул Марафонец. – Тем более что доподлинно известно: фугасы – не блеф. Их действительно похитили. Даже если правительство не очень верит в реальность ядерных взрывов, все равно предпочтет не рисковать. Никто не возьмет на себя такую ответственность. Они заплатят деньги, а потом попытаются отследить путь террористов. И либо захватить их, чтобы предать суду, либо нейтрализовать.

– Ну хорошо, – согласилась девушка. – В этом, конечно, есть логика. Но тогда я не понимаю, зачем понадобилась вся эта свистопляска? Деньги террористам и так дают. Зачем еще куда-то лезть, что-то взрывать, рушить стены?..

– У них есть какая-то цель. Важно понять, какая, – Марафонец вздохнул. – Эх, если бы нам удалось запустить их компьютер, посмотреть, чем они занимались! Может быть, как-нибудь?..

Вероника покачала головой.

– Нет, невозможно. Они отформатировали винчестер и таким образом уничтожили всю информацию. Я слышала, что у ФСБ есть специальные приборы, позволяющие восстановить данные, но на это уйдет не меньше нескольких часов. Так что не стоит даже и пытаться. Какие еще есть соображения?

Виктор развел руками:

– Ребята, я иссяк.

– Давайте еще раз серьезно подумаем. – Девушка принялась рассуждать, взмахивая рукой, словно нарезая имеющуюся информацию порциями: – Мы знаем, что террористы приобрели сто килограммов взрывчатки, которую намерены использовать для разрушения какой-то стены. Спрашивается: зачем было рисковать, устраивать эту карусель с ядерными фугасами, если они преспокойно могли взорвать стену и так? Пришли бы ночью куда-то там, просверлили дырки в стене, вставили бы в них взрывчатку, рванули и забрали бы то, что нужно.

– Значит, не могли, – заявил Виктор.

– Правильно.

– Почему?

– Возможно, это место и днем, и ночью слишком людное.

– Совершенно верно, – согласился Марафонец. – Но, устанавливая фугасы, они не могли не учитывать того, что территория города будет контролироваться армией. Они и шагу не сделали бы по улицам, не будучи обнаруженными. Стоит им высунуть нос из укрытия, и все, можно считать, что их нет.

– Ладно. Предположим, их взяли, – продолжала строить логическую цепочку Вероника. – И что власти с этого будут иметь? Допустим, коды известны только Хорю.

– Предположение – мать всех ошибок, – торопливо вставил Виктор.

Но Вероника отмахнулась:

– Не лезь. И что тогда? Военные хватают всю эту гопкомпанию, те молчат как рыбы, прошу прощения за каламбур, потому что кодов не знают. Хорь уходит, бомбы взрываются.

– Я думаю, если бы существовала такая возможность, – возразил Марафонец, – то Хорь никогда не отважился бы на подобное. Он же профессионал, а не идиот. Значит, по их схеме группу обнаружить не смогут.

– И все же им понадобилось убрать людей из города, – поддакнул Виктор.

– Совершенно верно, – согласилась Вероника. – Что же это за точка, которую нельзя обнаружить обычным патрулированием и с вертолетов и в которой в обычные дни полным-полно народу?

– Метро, – вдруг хлопнул в ладоши Марафонец. – Они собираются что-то сделать в метро.

– Правильно, – девушка улыбнулась. – Точно, в метро. А что такого ценного есть в нашем метро?

– Может, они собрались уголь добывать? Ударно. Взрывным методом, – попробовал пошутить Виктор, но хохма пропала втуне.

– Трудно сказать. Может быть, хотят забраться в какое-то там хранилище чего-нибудь, – пожал плечами Марафонец. – Этого мы не узнаем, пока не обнаружим конкретного местонахождения террористов.

– Надо сообщить в ФСБ, – встрепенулась Вероника. – Они прочешут тоннели метрополитена и возьмут всю эту банду за жабры. Как вам такая идея?

– Отлично, – согласился Марафонец. – Можно считать, они уже у нас в руках.

– Да, но остается Хорь, – напомнил Виктор. – Про него-то мы до сих пор ничего не знаем.

– Да, совсем забыла. – Восторженность моментально слетела с девушки. Она посерьезнела. – И никаких шансов. А без Хоря поймать бандитов – все равно что никого не поймать.

– Нет, – не согласился Марафонец. – Если мы возьмем этих ребят за жабры, то Хорь будет вынужден что-то предпринимать. Основной его план провалится.

Возможно, он совершит ошибку, тогда-то мы его и прищучим.

– Наверное, ты прав. Так и надо поступить. Только вот кому звонить? Этому майору? Котову? – Вероника внимательно посмотрела на Марафонца. Точнее, на его реакцию.

Тот пожал плечами.

– Я бы не стал этого делать. Неизвестно, кто приедет за нами на этот раз.

– Но кому тогда?

– Любому. Передай информацию дежурному, а он пусть сообщит всем остальным. Если Котов имеет какие-то контакты с Хорем, ему будет трудно не отреагировать надлежащим образом.

Девушка резко поднялась, отодвинув стул, да так и замерла, словно изваяние.

– Черт! – прошептала она. – Модем! Как же я сразу не сообразила?

– Модем? – непонимающе переспросил Марафонец.

– Модем? – эхом повторил Виктор.

– Они говорили по сотовому телефону с Хорем? – медленно спросила девушка. – В компании, продавшей телефон, фиксируются все переговоры. Сколько, ты говоришь, у вас было аппаратов?

– Я видел только один.

– Вот! Надо забрать у террористов этот аппарат и узнать, с каким номером по нему связывались. Тогда мы узнаем, кто такой Хорь!

Марафонец округлил глаза.

– Это получается, что мы знаем, где его искать.

Вероника хлопнула в ладоши.

– Ребята, мы поймали его. Вы понимаете?! Мы поймали этого урода! Пошли, нельзя терять ни секунды.

Они скатились на первый этаж, почти выбежали на улицу и зашагали к воротам.

– Мы молодцы, ребята, – улыбаясь, сказала Вероника. – Ух, какие мы молодцы!

Ровно через пятнадцать минут в здание почты в Икше вошли трое: девушка и двое мужчин.

Подойдя к окошку, за которым сидела телеграфистка, девушка представилась:

– Вероника Полетаева, Центральное телевидение. Мне срочно нужно позвонить в Москву.

– Всем срочно. – Тучная почтальонша взглянула на посетителей грустными коровьими глазами.

– Немедленно! – крикнула Вероника. – Слышите? Немедленно!!! – и тихо добавила: – Честно говоря, я боюсь, что мы и так уже опоздали.

* * *

– Странно, что мы до сих пор их не заметили, – мрачно сказал Котов.

– Может быть, они все-таки за городом? – предположил Беклемешев. – И выкуп собираются получать там же. Не могли же эти парни не предвидеть, что Москва будет переполнена войсками.

– Тогда почему связник здесь? – вступил в разговор полковник.

– Ну, одному-то легче спрятаться, чем этакой компании, – ответил капитан. – А остальные сидят где-нибудь в Люберцах, пивко пьют…

– И Теля террористы собирались перехватить в семь у «Савоя». – Котов не разделял настроения Беклемешева. – Или они рассчитывали получить выкуп до семи, или прячутся где-то в городе.

– Или им этот Тель вообще до фени. – Беклемешев усмехнулся. – Может, «чистильщик» – отработанный материал. Использовали и выбросили.

– Вспомнил! – воскликнул вдруг Котов. – Насчет досье! На Льва Макаровича Науменко. Вот башка дырявая!

– Что?

– Я брал это досье! Для Рощенкова! Мы просматривали старые дела, и я получал целую кипу папок. Потому-то и не припомнил сразу.

Беклемешев недоверчиво посмотрел на него.

– Постой, ты же не хочешь сказать, что…

– Я ничего не хочу сказать. Возможно, папка действительно потребовалась ему для работы. Без доказательств такие обвинения не выдвигают. Иначе они не стоят и выеденного яйца.

– Рощенков в госпитале, – покачал головой капитан. – Вряд ли Хорь вот так запросто ушел в сторону от дел. Он должен знать, что происходит. Может быть, ему пора рвать когти или, наоборот, брать чемодан и бежать за деньгами.

– А когда они собирались делить деньги? – спросил полковник. – Это же не сдача в гастрономе. Тут «завтра-послезавтра» не пойдет. Такие бабки делятся либо сразу, либо вообще не делятся. Скорее всего Хорь – с группой. Если дело выгорает, тут ему ловить больше нечего. Он вполне может рвануть вместе с остальными. Хорь наверняка контролирует отход. В случае чего захлопнул «крышку» – и все. С точки зрения логики главарь должен уйти вместе со всеми. А во время дележа ему придется раскрыться, и ребята узнают своего «крестного папу» в лицо.

– Тогда Хорь попытается их убрать, – категорично заявил Беклемешев.

– Но сперва они донесут деньги в нужную точку, – закончил Котов. – Двести килограммов – груз серьезный. Я тоже считаю, что Хорь сейчас с группой. Получив выкуп, «костяк» устранит «мясо» и уйдет. В конечной точке Хорь нейтрализует «костяк», и все шито-крыто.

– Да, логично, – согласился полковник.

– Александр Яковлевич, – к столу подошел оперативник, – информация насчет телефона.

– Давай.

– Номер 967-00-31. Абонирован в середине прошлого месяца у дилера компании «Билайн». Мы проверили счет. Наговорено на одиннадцать часов. Преимущественно вечером, после шести.

– Раньше он не мог, – сказал Котов. – Раньше он работал. Дальше?

– Последние звонки – с девяти вечера до трех ночи. Очень короткие. Пятнадцать звонков на один и тот же номер: 969-64-11. Это компания «Сервис Линк». Занимается пейджинговой связью, а номер – отдел передачи сообщений на пейджеры с телефона, оснащенного тоновым набором, минуя оператора. Эта модель имеет тоновый набор.

– Взводили фугасы? – спросил Беклемешев.