Текст книги "Русский фронт Первой мировой войны"

Автор книги: Иван Ростунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

С занятием Попевежа германские войска вышли на стык 5-й и 10-й русских армий. Создалась угроза прорыва их в направлении Вильно. Одновременно пависла опасность над Ригой и Двинском. Положение на этих направлениях беспокоило Ставку. На усиление 5-й армии направлялись резервы – две пехотные и одпа кавалерийская дивизии. В район Риги была переброшена

12-я армия. Немцы сумели 7 (20) августа занять Митаву. Но их дальнейшее продвижение на рижском и двинском направлениях было остановлено. Русские активизировали свои действия. Однако вытеснить Неманскую армию из Литвы не удалось.

Риго-Шавельская операция продолжалась более месяца, с 1 (14) июля по 7 (20) августа 1915 г. Немцам удалось захватить обширную территорию и оттеснить 5-ю армию русских к Западной Двине. Русские понесли значительные потери. Больших потерь стоила она и германским войскам. Несмотря на превосходство во всех отношениях, противник не смог достигнуть своей основной цели – разгрома 5-й русской армии. Отличительной особенностью операции было то, что она протекала в условиях борьбы на широком фронте (армия – 250 км, корпус —50 км, дивизия – от 20 до 25 км).

Командующий Неманской армией генерал фоп Белов, слывший среди немецкого генералитета выдающимся военачальником, не показал должного оперативного мастерства. Он действовал излишне осторожно, а ипогда и нерешительно. Задумапный им маневр двойного охвата был начат с опозданием и осуществлялся недостаточно энергично. Что касается русского командования, то оно, находясь в невыгодпых условиях, сумело противопоставить врагу способ борьбы, приведший к срыву его намерений. Только генерал Плеве, которого Ставка считала «одним из лучших командующих армиями» ^|39, в Риго-Шавельской операции проявил удивительную настойчивость и требовательность.

ОСЕННИЕ ОПЕРАЦИИ И СТАБИЛИЗАЦИЯ РУССКОГО ФРОНТА

1

Летние операции германских войск на Восточном фронте, призванные обеспечить окружение основной группировки русских армий в Польше, не оправдали надежд германского командования. Решающую роль в срыве замыслов врага сыграло мужество русского солдата. Достаточно умело действовали Ставка, главнокомандование фронтов, командование армий. Русское командование успешно выполнило свой план. Оно сумело удачно осуществить весьма сложный стратегический отвод своих центральных армий на линию Осовец, Ломжа, Любартов, Ковель. Замысел противника окружить войска русских, находившиеся на левом берегу Вислы, окончился неудачей. Фалькенгайн выпужден был признать, что летние операции не достигли своей цели ^uo. С ним согласен был и Гинденбург. «Операция на востоке, несмотря па прекрасное проведение Наревского удара, – писал он, – не привела к уничтожению противника. Русские, как и нужно было ожидать, вырвались из клещей и добились фронтального отхода в желательном для них направлении» ^ш.

Анализ обстановки, сложившейся на русском фронте к осени 1915 г., убедил германское верховное командование в том, что новые крупные наступательные операции вряд ли возможны. Кампания 1915 г. на восточноевропейском театре фактически считалась законченной. Хотя ее конечные результаты далеко не отвечали тем стратегическим целям, ради которых она начиналась, тем не менее оставление русскими западных районов Прибалтики, Польши и Галиции, а также ослабление их армий в напряженных летних оборонительных боях давали немцам основания считать, что оперативные успехи произведут известное впечатление и на мировое общественное мнение, и на общественное мнение коалиции Центральных держав. Вытеснение русских армий из пределов Галиции укрепляло и внутреннее, и внешнее положение союзника Германии – Австро-Венгрии. С августа германское верховное командование переключает свое внимание на французский фронт, предоставляя австрийскому командованию и командованию своих армий на Востоке завершение кампании 1915 г. па русском фронте сообразно их оперативным предположениям. Фалькенгайн полагал, что сколько нибудь чувствительное поражение противнику «можно было бы нанести... теперь лишь тем, что группа Макензена сильными ударами оттесняла бы его к северу по обе стороны Брест-Литовска, в то время как 12-я армия, па– ^{586 587} правляясь через Вельск, старалась бы ударить во фланг и тыл оттесненных частей. Время для передвижения крупных частей... было упущено» ^{588 589}. В этом смысле и были отданы соответствующие указания войскам высшими командованиями Германии и Австро-Венгрии.

Иную позицию занимало руководство германским Восточным фронтом. Между ним и верховным командованием произошел оживленный обмеп мнениями относительно характера дальнейших действий против русских. 31 июля (13 августа) Гинденбург писал Фалькепгайну, что русские после отхода из Польши получили возможность группироваться, где им заблагорассудится, и направлять значительные силы против его левого крыла, угрожающего их сообщениям. Единственным способом сорвать намерения русского командования он считал проведение новой крупной операции. Решительный удар, с его точки зрения, был возможен только со стороны Ковно, где фронт русских был наиболее слабым. «Поэтому, – говорилось в докладе Гинденбурга, – еще раз я настоятельно ходатайствую об усилении моего левого крыла, чтобы по обстоятельствам или действовать наступательно, пли, по крайней мерс, удержать за собой до сих пор занятую территорию. Я подчеркиваю еще раз, что в наступлении моего левого крыла против тыла и сообщений противника я вижу единственную возможность его уничтожения. Такое наступление, вероятно, еще и теперь является единственным средством избежать нового похода, если только это уже не поздно» ^из.

Фалькенгайн решил уступить настойчивым требованиям Гинденбурга. 15 (28) августа командованию Восточпого фронта были отправлены директивы, в которых было указано провести намечаемые операции севернее Верхнего Немана и восточнее Среднего с нанесением русским возможно большего вреда. Должна ли достигнутая к началу зимы линия упираться в море у Рижского залива или у Либавы, это предоставлялось решить главнокомандующему. На его же усмотрение передавалось избрание постоянной оборонительной линии или применение вместо нее подвижной обороны. С точки зрения общего хода войны было только важно, чтобы пайден был такой оборонительный рубеж, который мог бы быть удержан возможно меньшим количеством сил.

3 (16) августа в Волковыске верховный главнокомандующий провел совещание высших должностных лиц Ставки и Северо-Западного фронта. На нем были приняты важпые решения о плане дальнейших действий. Их существо было изложено в докладе великого кпязя Николая Николаевича на имя царя и в директиве Ставки № 3274 от 4 (17) августа ⁵⁹⁰. Общее положение на Северо-Западном фронте, обширность охватываемого им оперативного района, сложность лежавших па нем задач, а также наличие в его составе значительного числа войсковых соединений вызвали необходимость разделения его на два новых фронта – Северный и Западный с непосредственным подчинением каждого из них верховному главнокомандующему. Такая мера была безусловно правильной, поскольку управление восемью армиями, находившимися севернее Полесья, было затруднительно для одного лица. Главнокомандующим армиями Северного фронта назначался Н. В. Рузский, занимавший до того должность командующего 6-й армией. Он вступал в свои обязанности в ночь на 5 (18) августа. Западный фронт вверялся М. В. Алексееву.

Основной задачей Северного фронта являлось прикрытие путей к Петрограду из Восточной Пруссии и со остороны Балтийского моря. Армиям фронта надлежало: 1) прочно удерживать в своих руках район Среднего Немана, имея в виду крайне важ-пое его значение не только для Западпого фронта, по и для общего стратегического положения к северу от Полесья; 2) прикрывать пути, ведущие по правому берегу реки Неман в Виленский район и к участку железной дороги Вильно, Двинск; 3) сохранять за собой нижнее течение реки Двины от Двинска до Риги включительно. Вместе с тем войска Северного фронта должны были стремиться к тому, чтобы при первой возможности перейти в решительное наступление с целью оттеснить противника насколько возможно к западу и лишить его выгодного исходного положения для развития операций в обход правого фланга общего нашего стратегического фронта¹⁴⁵. Основной задачей Западного фронта являлось прикрытие путей, ведущих на Москву из передового театра. Армиям фронта надлежало: 1) прочно удерживать в своих руках район Гродно, Белосток от Верхпего Царева до Бреста включительно; 2) прикрывать пути по правому берегу Верхнего Буга к рубежу Брест, Кобрин, Пинск, Лунинец.

В это время положение осложнилось. Вследствие дворцовых интриг был отстранен от должности вел. кп. Николай Николаевич. Функции верховного главнокомандующего взял на себя Николай II, лишенный каких бы то пи было полководческих дарований. Его начальником штаба стал М. В. Алексеев. В должность главнокомандующего Западным фронтом вступил А. Е. Эверт. Если Николай Николаевич не сумел обеспечить достаточно твердого стратегического руководства, то Николай II вообще был неспособен осуществлять его. Фактически верховное командование было сосредоточено в руках М. В. Алексеева. Такие крупные перемены в русском верховном главнокомандовании были очень несвоевременными. Они облегчали противнику выполнение его задачи. Действительно, как только Гинденбург узнал об этом, он приказал немедленно начать в районе Вильно операцию, известную под названием «Свенцянский прорыв». ⁵⁹¹

На фронте Двинск, северная оконечность Полесья протяжением 370 км, противник развернул армейскую группу Лауэн-штейна (из состава Неманской армии), 10-ю, 8-ю и 12-ю армии. Всего у него было 41,5 пехотных и 6 кавалерийских дивизий. Главный удар намечалось нанести войсками 10-й армии из района Ковно в обход Вильно с севера и далее на юго-восток ⁵⁹¹. Имелось в виду выйти на тылы 10-й русской армии и овладеть Впльпо. Армейская группа Лауэнштейна должна была наступать на Двинск, обеспечивая главный удар с севера. Задачи 8-й и 12-й армий состояли в том, чтобы сковать основные силы русского Западного фронта демонстративными действиями в направлениях на Лиду и Барановичи.

Противник наносил свой главный удар на стыке двух русских фронтов: Северного и Западного. Он был слабо обеспечен. Промежуток между левофланговой 5-й армией Северного фронта и правофланговой 10-й армией Западного фронта прикрывался конными отрядами Казнакова и Тюлина. Их действия не были объединены в руках одного начальника. Это значительно облегчало германскому командованию реализацию своего замысла.

27 августа (9 сентября) германские войска перешли в наступление. Правофланговые части Неманской армии (группа Лауэн-гатейна), предприняв демонстративные действия для сковывания сил 5-й армии русских, заставили 3-й корпус отходить к Двинску. Штаб 5-й армии, опасаясь за свой левый фланг, приказал отряду Казпакова отступать на северо-восток. Конный отряд Тюлина, предоставленный самому себе, в течение суток отбивал натиск превосходящего противника, а затем начал отход на юго-восток. К утру 28 августа (10 сентября) между флангами Северного и Западного фронтов образовался разрыв, куда устремились дивизии ударных корпусов противника: 6-го кавалерийского Гарнье и 1-го армейского Эбена. Путь на Свенцяны был открыт.

На участке прорыва развернулось ожесточенное сражение. Опрокинув конный отряд Тюлина и продолжая теснить его к востоку, дивизии Эбена и Гутьера охватили правый фланг 10-й армии. Гвардейский корпус действовал фронтом на запад, северо-запад и север. Правее его развернулся 3-й Сибирский корпус, направляя свои усилия на север и северо-восток. Командиру этого корпуса был подчинен отряд Тюлина. Сюда же направлялась 3-я гвардейская дивизия. Правый фланг армии, постепенно удлиняясь, принял форму дуги, которая огибала район Вильно с запада, севера и востока.

В образовавшийся прорыв германское командование направило всю свою стратегическую конницу. 9-я кавалерийская ди-

визия, выполняя задачу по прикрытию операции с востока, двигалась на север, чтобы вместе с Баварской кавалерийской дивизией Неманской армии действовать против отряда Казпакова. Она вышла в район Свенцян, а затем Глубокое, тесня отходивший перед ней немногочисленный русский конный отряд Потапова. Остальные три дивизии корпуса Гарнье предназначались для осуществления глубокого рейда в тыл виленской группы русских. 3-я дивизия прорвалась в район Кривичи, Ви-лейка, Молодечно. 1-я и 4-я дивизии вышли в район Сморгони и северо-западнее, нарушив железнодорожное сообщение Вильно, Молодечно.

28 августа (10 сентября), когда прорыв на стыке 5-й и

10-й армий уже стал свершившимся фактом, Эверт в докладе Алексееву обратил внимание на опасные для русских стратегические последствия, к которым может повлечь наступление противника. Обстановка требовала принятия срочных мер для противодействия развитию прорыва. Он считал необходимым скорейшее образование сильных резервов и переброску их в сторону правого фланга 10-й армии. Растянутое положение 1-й, 2-й, 4-й и 3-й армий фронта не позволяло вывести из них что-либо в резерв. Эверт считал необходимым, оставляя 10-ю армию на месте, остальные армии отвести на линию Олькеники, Радунь, устье р. Щары и далее вдоль этой реки. В этом случае, по его мпению, имелась возможность выделить из каждой армии по одному корпусу в резерв, сосредоточив его в районе Лида, Новогрудок, Барановичи.

В своем ответе, носившем предварительный характер, Алексеев положительно отнесся к намерениям Эверта. Одновременно он высказал мысль о целесообразности образования новой армии. «Вытекающие из обстановки ваши предположения будут одобрены, – писал он. – Не признаете ли более желательным выводимые в резерв корпуса свести в особую группу в районе Лида, Ошмяны, переместив туда и управление 2-й армии, так как эта группа может получить самостоятельную задачу? Из 2-й армии желательно перебросить в направлении на Свенцяны 1—2 дивизии конницы» ^|47. 29 августа (11 сентября) Эверт телеграфировал Алексееву: «Выводимые мною в резерв корпуса в зависимости от обстановки могут быть сведены и в отдельную армию, но для этого мне придется дать им определенный район тыла и совершенно ясно представить себе задачу этой группы» ^{592 593}.

Вечером 29 августа (11 сентября) Ставка дала директиву, которой определялось развертывание 2-й армии нового состава в районе Свенцян. Одновременно она предусматривала соответствующую перегруппировку армий Западного фронта. Основные положения директивы сводились к следующему: 1) возможно

быстрее собрать в районе Свенцян два наиболее сильных по своему составу корпуса из числа выводимых в резерв Западного фронта и перебросить туда же одну кавалерийскую дивизию;

2) ко времепи сбора в Свенцянском районе двух корпусов переместить примерно в Глубокое управление 2-й армии или иной армии Западного фронта по усмотрению главнокомандующего;

3) окончательный состав предположенной к формированию армии будет указан в зависимости от обстановки, которая сложится ко времени сбора намеченных к переброске двух корпусов;

4) вновь формируемая армия предназначена в состав Северного фронта; 5) по выводе двух корпусов для сбора в район Свен-цяпы предоставить главнокомандующему фронтом или сохранить ныне занимаемые позиции или отвести армии на линию Ольке-пики, Радунь, р. Щара. От штаба Западного фронта ожидались спешно соображения о назначении корпусов, порядке и примерных сроках их сосредоточения в районе Свенцян, назначении полевого управления для собираемой в этом районе армии.

Во исполнение директивы Ставки Эверт издал приказ, поставив войскам фронта следующие задачи: 1) командующему 10-й армией сосредоточить за своим правым флангом все свои армейские резервы и направленную в армию 3-ю гвардейскую пехотную дивизию, перейти в наступление на противника и отбросить его к Вилькомиру; 2) 1-й, 2-й, 4-й и 3-й армиям в ночь на 30 августа (12 сентября) отойти в два перехода на укрепляемую позицию на линии Олькеники, Радунь, Василишки, устье Щары и далее по Щаре до Добромысля, оставив 31-й корпус на занимаемой позиции; 3) одновременно с отходом на укрепленную позицию армиям выделить в резерв главнокомандующего фронтом: 1-й армии – два корпуса, сосредоточив их в райопе Ошмяны, Вороново, 2-й армии – два корпуса в район Лида, 4-й и 3-й армиям – по одному корпусу в район Новогрудок, Барановичи;

4) выделенным корпусам прибыть в указанные районы не позже вечера 2 (15) сентября; 5) корпуса назначить отнюдь не из числа слабейших по составу; 6) командующему 2-й армией немедленно направить конный корпус генерала Ораповского в район Свенцяны с общей задачей, действуя совместно с конницей генерала Тюлина и поддерживая связь с конницей генерала Казпакова, задержать наступление противника и прикрыть пути на Дриссу через Глубокое, па Полоцк и через Докшицу на Витебск; 7) при отходе оставить арьергарды и кавалерию, которым возможно дольше задерживать наступление противника, уничто-жить все мосты, основательно портить гати и особенно шоссе, взорвать все шлюзы на р. Щаре и Выгоновском озере по получении па то распоряжения штаба фронта ^|49.

Таков был в общих чертах процесс выработки важного стратегического решения. Он показывает, что верховное главнокомандование и главнокомандование Западного фронта творчески подходили к оценке обстановки и вытекавшим отсюда задачам. Характерными в принятом решении были два момента: 1) оперативный отход фронта для занятия более сосредоточенного расположения; 2) выделение из состава центральных и левофланговых армий крупных сил (шести армейских и одного кавалерийского корпусов) для образования повой армии с целью прикрытия двинского и свенцянского направлений. Решение Ставки и фронта было безусловно правильным. Однако его выполнение затруднялось тем, что противник находился ближе к району развертывания новой армии, чем русские корпуса, которые еще не были выведены из боевой линии фронта и которым предстояло маршировать к правому флангу Западного фронта на расстояние от 100 до 200 км.

3 (16) сентября Алексеев, оценивая обстановку, оптимистически смотрел па будущее. Войска 2-й армии (36-й, 4-й Сибирский, 27-й и 14-й корпуса) выдвигались па линию Ошмяпы, Мо-лодечно. У него возникла мысль о том, чтобы «сузить размах движения, собрать возможно больше сил для удара от Неменчина и Двинска навстречу один другому» ^|50. По его мнению, это было наилучшим способом ликвидировать прорыв. Но действительность была иной. Угроза выхода противника в тыл всей вилен-ской группировки войск Западного фронта была велика. Эверт поставил вопрос о более глубоком отводе своих армий, включая и 10-ю. Ставка дала согласие. Ее директива от 4 (17) сентября определяла осуществление следующих задач: 1) 10-й, 1-й, 4-й и 3-й армиям Западного фронта отойти на линию Михалишки, Ошмяны, Новогрудок, Барановичи, район озера Выгоповского, приняв самые энергичные меры к овладению участком Свен-цяны, Михалишки для установления непосредственной связи с Северным фронтом; 2) 5-й армии Северного фронта оказать энергичное содействие достижению той же цели; 3) 2-й армии продолжать энергично сосредоточение своих сил для атаки противника, двигающегося в направлении Вилейка, Сморгонь, отбросить его и тем обеспечить предстоящий маневр армий Западного фронта, равно пользование железной дорогой от Молодечно на Вильно и Лиду; 4) маневр по отводу армий Западного фронта начать в ночь на 5 (18) сентября и выполнить в течение трех суток ¹⁵¹.

С 5 (18) сентября войска 2-й армии повели наступление в северном направлении для вытеснения немцев из района прорыва и восстановления положения на стыке двух фронтов. Начинался, как отмечал Алексеев, «очень сложный и притом медленно выполняемый маневр смыкания обоих фронтов» ^|52. Коман– ^{594 595} дующий армией генерал Смирнов напоминал войскам исключительную важность выполняемых ими задач и требовал от всех чинов полного напряжения сил, безостановочного стремительного наступления для нанесения врагу решительного поражения. В результате двухдневных боев 2-я армия вышла на линию Верхняя Вилия, Молодечно, Сморгонь.

Наступление 2-й армии обеспечило с севера маневр главных сил Западного фронта, предусмотренный директивой Ставки от 4 (17) сентября. Отход войск этого фронта был хорошо проведен. Противник не смог оказать никакого воздействия на планомерность занятия русскими нового оборонительного рубежа. Исследователь Виленской операции Н. Ф. Евсеев пе без основания замечает, что в отношении оперативного руководства русский главнокомандующий Западным фронтом показал значительно больше дальновидности в оценке событий и больше уменья в организации маневра, чем «идейные наследники» Мольтке. Во всяком случае ему «удалось вырвать у немцев инициативу, опередить их в развертывании па Вилии и заставить перейти к обороне» ^|53.

2-я армия предназначалась для действий на определенном направлении Свсицяны, Глубокое, Полоцк. Fii ставилась задача возможно скорее занять линию оз. Нарочь, оз. Вишпевское, Даню-шево. Затем намечалось перебросить ее в район к западу от Полоцка и Дисны на линию или Глубокое, Докшицы или, что еще лучше, – Козины, Поставы, Кобылышк.

Наступление 2-й армии развивалось крайне медленпо. Ее корпуса вступали в бой по мере подхода на линию Солы, Сморгонь, Молодечно. Сначала сюда выдвинулись 36-й и 27-й корпуса, затем 4-й Сибирский (левее 36-го) и, наконец, 14-й – на правом фланге. Противник на рубеже р. Вилии оказывал упорное сопротивление. Эверт считал, что на этот участок германское командование будет стягивать значительные силы. Надеяться на то, что 2-я армия скоро выйдет на указанный ей рубеж, а затем .станет возможной переброска ее в район западнее Полоцка и Дисны, было трудно. Учитывая огромную важность занятия данного района, Эверт 11 (24) сентября в своем докладе Алексееву предложил выполнить это следующим образом: 1) 2-й армии в составе четырех корпусов (36-го, 4-го Сибирского, 27-го и 14-го) продолжать развивать свое наступление; 2) выделить из состава войск фронта 20-й, 1-й и 1-й Сибирский корпуса, назначив для управления ими штаб 1-й армии, и сосредоточить эту группу на линии Глубокое, Докшицы; 3) для упрочения этой группы и 2-й армии вывести из 1-й и 4-й армий по одному корпусу; 4) оставшиеся корпуса 1-й армии присоединить частью к 10-й, а большей частью – к 4-й армии. Эверт просил сообщить, признаются ли его соображения основательными и последует ли их одобрение. ⁵⁹⁶

12 (25) сентября Ставка одобрила соображения Эверта. Итак, для скорейшего прикрытия направлений на Полоцк и Дисну и установления прочной связи между фронтами было решепо развернуть на полоцком направлении 1-ю армию нового состава. В нее включались 20-й, 1-й и 1-й Сибирский корпуса. Эти корпуса временно были подчинены командующему 2-й армией. Генералу Смирнову было приказано отнюдь не притягивать их к правому флангу своей армии, а направить непосредственно через Крайск, Долгиново на линию Глубокое, Докшицы. С запятием этого рубежа корпусам надлежало перейти фронт Поставы, Кобыльник.

Генерал Смирнов доказывал необходимость пристроить эти корпуса к правому крылу своей армии и двинуть не на северо-запад, на полоцкое направление, а на запад с задачей нанести фланговый удар противнику, оборонявшемуся перед войсками 2-й армии, и тем ускорить продвижение своего правого фланга, который все еще дрался недалеко от Внлейки, преодолевая сопротивление подошедших германских дивизий. Эверт отклопил это предложение. Он писал Смирнову: «Общее положение фронта требует прочного обеспечения направления на Полоцк, Витебск. Эта задача настолько важна, что она должна быть исполнена даже тогда, если бы это повлекло к отходу на линию Вилейка, Минск. Ввиду этого и согласно указанию государя императора вновь повторяю мое требование, чтобы подчиненные мною Вам корпуса 20-й, 1-й и 1-й Сибирский отнюдь не притягивались к выполнению частной задачи, а выполняли ту, которая указана мною» ⁵⁹⁷.

Несмотря на эти требования, генерал Смирнов все же пытался использовать в своих интересах корпуса, предназначенные действовать на полоцком направлении. В результате 20-й корпус оказался втянутым в бой на правом фланге 2-й армии. Когда об этом стало известно Эверту, он 15 (28) сентября телеграфировал Смирнову: «Если 20-й корпус благодаря нерешительным и медленным действиям вовлечен в бой на вашем правом фланге п временно вынужден оставаться в сфере действий 2-й армии, то по крайней мере 1-й армейский и 1-й Сибирский корпуса должны быть обязательно выведены в район Глубокое, Докшицы, что дает им свободу маневрирования, обеспеченный тыл на Полоцк и возможность действовать паступательно или на фронт Поставы, Кобыльник или во фланг противнику, если он будет теснить 2-ю армию. Поэтому вновь прошу вас не задерживать остальные корпуса, притягивая их плечом к плечу к остановившемуся 20-му корпусу» ⁵⁹⁸. Генерал Смирнов вынужден был подчиниться.

Важную роль в этот период операции сыграла конница. С целью облегчспия маневра 2-й армии было решено всю кава-лериго сосредоточить на ее правом фланге. Сюда 6 (19) сентября форсированным маршем направлялся 1-й копный корпус Ора-новского. Он должен был, следуя на Молодечно и Кривичи, отбросить германскую конницу к западу, прикрыть железную дорогу Вилейка, Полоцк и восстановить связь с 5-й армией. Корпусу надлежало развить самые энергичные действия в тыл противника, наступавшего на рубеже р. Вилия и в сторону Двинска. К выполнению поставленных задач требовалось приступить немедленно, обратив особое внимание на вытеснение сил противника в районе озер Нарочь и Свирь и м. Поставы. В подчинение Орановского поступал Сводный корпус Туманова (6-я и

13-я кавалерийская дивизии). Так на правом фланге 2-й армии образовалась довольно внушительная конная масса из четырех дивизий общей численностью в 10 тыс. сабель.

Одновременно с группой Орановского на полоцком направлении также создавался сильный конный отряд. Ставка считала, что действовавший там отряд Потапова не мог надежно прикрыть Полоцк. Поэтому в тот район с Юго-Западного фронта была переброшена 3-я Донская казачья дивизия. Она высадилась в Полоцке 7 (20) сентября. Ее начальнику Белозерскому-Бслосель-скому подчинили и отряд Потапова. Этой группе ставилась задача прикрыть подступы на участке Дрисса, Полоцк. Участок Дрисса, Дисна должен был обеспечивать кавалерийский отряд генерала Казнакова.

С 8 (21) сентября конные массы начали свои активные действия в промежутке между флангами обоих фронтов. Группа Орановского, наступая в северо-западном направлении, теснила 4-ю, 1-ю и 3-ю гвардейскую кавалерийские дивизии немцев. Отряд Белозерского-Белосельского, продвигаясь от Полоцка на запад, отбрасывал перед собой 9-ю кавалерийскую дивизию. Отряд Казнакова, нанося удар на юго-эапад, заставил отступить Баварскую дивизию. Объединенными усилиями всех отрядов неприятельская кавалерия была вытеснена к западу от м. Поставы. Отряды вошли в соприкосновение друг с другом. Установилась боевая связь между флангами Северного и Западного фронтов, утраченная 27 августа (9 сентября). Прорыв был ликвидирован.

Появление на стыке двух фронтов нескольких отрядов требовало объединения их действий. Нужно было также определить их дальнейшую задачу. На запрос об этом штаба Северного фронта последовала директива Ставки: «Государь император повелел на ближайшее время операций впредь до дальнейшего распоряжения объединить псд начальством генерала Орановского действия 1-го кавалерийского корпуса, Сводного корпуса генерала Туманова, конного отряда генерала Казнакова, 3-й Донской дивизии и отряда генерала Потапова. Задача конницы – отбросить действующие против нее силы пемцев, прорвать их расположение па Свенцяны, Подбродзе для последующих действий или в тыл Двинской группы противника или более глубокое вторжение на Понсвеж, Вилькомир»⁵⁹⁹. Создавалась целая конная армия в составе фактически трех кавалерийских корпусов (8,5 дивизий) с 17-ю конными батареями (117 орудий) ⁶⁰⁰.

С 16 (29) сентября конная группа Орановского новела наступление. Том временем на этот участок фронта выдвигались 1-й армейский и 1-й Сибирский корпуса 1-й армии нового состава. К вечеру 19 сентября (1 октября) они сменили части копной группы, которые были выведены во второй эшелон. С выходом конной группы Орановского и 1-й армии на полоцкое направление было достигнуто смыкание флангов Северного и Западного фронтов. Одновременно и германское командование производило перегруппировку своих войск от Двинска к югу и от р. Вилии и оз. Нарочь к северу для заполнения промежутка между флангами Неманской и 10-й армий.

Общим итогом операции было то, что замысел германского командования оказался сорванным. Попытка немцев окружить 10-ю армию русских окончилась неудачей. Наступление привело к некоторому выигрышу территории, заставив русские армии отойти на линию река Западная Двина, Двинск, Вилейка, Барановичи, Пинск, где фронт стабилизировался.

Осенние операции на Юго-Западном фронте носили столь же ограниченный характер. Австрийское главнокомандование отказалось от дальнейших попыток наступления в полосе рек Висла и Буг. Оно перенесло основные усилия на направление Сарны, Луцк. Туда были перегруппированы с левого фланга 1-я и 4-я австрийские армии. Наступлением этих армий противник лишь несколько потеснил на восток армии Юго-Западного фронта, ничего не прибавив к общим стратегическим итогам кампании 1915 г. К октябрю русские войска отошли на линию рек Стырь и Стырпа, где фронт также стабилизировался.

Последней операцией кампании 1915 г. было декабрьское наступление войск Юго-Западного фронта. Русская Ставка предприняла это наступление по просьбе союзников с целью отвлечь внимание австро-германцев от Сербии, армия которой вела тогда неравные бои с врагом. Перед войсками ставилась задача нанести противостоявшим армиям противника сильный удар, причинить ему возможно большие потери. Главная роль отводилась вновь сформированной 7-й армии, составившей левый фланг фронта. 8-й армии Брусилова было приказано упорно удерживать занимаемые позиции, энергичными поисками сковать неприятельские войска. В дальнейшем, когда обозначился бы успех атаки 7-й армии, ей надлежало перейти в наступление уступами справа и отбросить противника от его сообщений с Ковелем ц Владимиром-Волынским, прочно обеспечивая правый фланг фронта. Брусилов категорически протестовал против такого решения. Он настаивал на том, чтобы и его армии было предоставлено право с самого начала операции вести активпые наступательные действия. Но это предложение не получило положительного ответа. Декабрьское наступление Юго-Западного фронта окончилось неудачей. Основными причинами этого были плохая подготовка операции, серьезная нехватка артиллерии и боеприпасов. Затем наступило длительное затишье.