Текст книги "Даже если вам немного за тридцать (СИ)"
Автор книги: Ирина Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)
Лиза первая отпрянула, спохватилась и запахнула куртку:
– Костик дома один. Мне нужно идти. Я очень хочу расспросить об этой женщине. Мы...можем встретиться завтра?
– Да, – он тоже пытался взять себя в руки. Я приеду за тобой после работы.
Он посмотрел на нее такими глазами, что у нее не осталось сомнений, чем может закончиться эта встреча. Она выскочила из машины и побежала к подъезду.
Костик заснул прямо на диване. Лиза тихонько выключила телевизор, укрыла его одеялом и включила ночник.
Она приняла душ, потом долго, задумчиво разглядывала себя в зеркало, втирая в тело косметическое молочко, "Молоко и мед". Это была ее любимая парфюмерная серия. Ей казалось, что она отражает ее сущность.
– А что, я еще вполне! – вслух решила довольная Лиза и отправилась спать.
Утро, безусловно, оказалось мудрее вечера. Ее снедали стыд и досада. Она прихлебывала итальянский кофе с топленым молоком.
"Как я могла? В машине! Как ПТУшница! Да чего там. Еще немного – я бы и ноги раздвинула. Ужас! И с какой стати я позволила ему опять...претендовать. Теперь он решит, что я – дешевка".
Однако, тряхнув волосами, она решила прогнать эти мысли. Тут надо было поучиться у Скарлетт О"Хара: "Я не буду думать об этом сегодня! Я подумаю об этом завтра!"
На работе, в обеденный перерыв, они с коллегами несколько раз прорепетировали сценку для новогоднего корпоратива. Репетиция была уже, практически, генеральной. Это была пародия на передачу Кати Осадчей "Светская жизнь". Встречи с политиками.
Абдуллаева, в строгом брючном костюме, изображала Анхелу Меркель.
– Скажите, Анхела, поскочила к ней "Катя" – секретарша Оксаночка, в совершенно невообразимой шляпке, украшенной бутафорными бананами, – А Вы знакомы с господином Виталием Кличко?
– О, я-я, даст ист фантастиш!
Они хохотали, меняли текст, импровизировали и дурачились.
Лиза играла Юлию Тимошенко. Она перекинула косу через лоб, закрепила ее, села в инвалидное кресло, одолженное в отделе социальной защиты инвалидов, и, прижав к груди большое красное плюшевое сердце, когда-то подаренное первым мужем к Дню Св. Валентина, заговорила:
– Люб╕ мо╖! Люб╕ мо╖! Я н╕коли не дазволю продавати укра╖нську землю ал╕гархам! Адже я сама планую ╖╖ купити! (Укр.– Любимые мои, я никогда не позволю продавать украинскую землю олигархам. Ведь я сама планирую купить ее!)
И акцент, и манеры – все очень походило на прекрасную бывшую премьер-министршу, и ей дружно захлопали.
Лиза решила не встречаться сегодня с Дашковым. Ее разбирало любопытство, но она сочла себя еще недостаточно окрепшей для делового свидания с ним. И, потом, надо помочь маме дошить костюмчик Костику – завтра утром в садике новогодний утренник. Они с мамой не стали искать легких путей и не взяли костюмчик ни в магазине, ни напрокат. А решили пошить сами.
Лиза отпросилась у начальниц на завтра, до одиннадцати, и пошла собираться домой. Джип Дашкова стоял на стоянке. Сам он ждал ее на улице. Она подошла.
– Привет.
– Привет, – он внимательно посмотрел на нее, и, кажется, понял, что повторения вчерашнего не будет. Мотнул головой, хмыкнул.
– Николя, мне срочно нужно домой. У Кости завтра утренник, а мы с матушкой еще не дошили маскарадный костюм.
– Кем он будет на утреннике?
– Мушкетером.
– А шпага у него есть?
– Шпага? О, я совсем не подумала про шпагу! Блиииин, все-таки невозможно одной гармонично воспитать ребенка! Нужно все взвешивать с разных точек зрения: мужской и женской, Инь и Янь. Мы с мамой переживаем за костюм, а главное в мушкетере, что? – Шпага! Ты молодец, Николя!
– Ну, поехали. Шпагу я сейчас куплю ему в магазине игрушек. Нам по дороге. Только ни о чем меня не расспрашивай. Я расскажу тебе позже. Не торопясь. Ведь ты, мне кажется, тоже не любишь делать что-то впопыхах, спешить... Куда лучше – с чувством, с толком, с расстановкой.
Она покраснела.
– Лиза, я приглашен 1 января на дачу, к твоим кумовьям. Ты...тоже там будешь?
– Да. Меня Богдан отвезет к ним. А Новый год мы встречаем в селе, у бабы Нины.
– Я знаю.
Она забыла, что он все и всегда о ней знал.
Утренник в садике прошел на «ура»! Без сучка и задоринки. Дед Мороз был трезв, Снегурочка не опоздала и не забыла свои сапожки (в прошлый раз было все наоборот). Костя проникновенно прочел стих о снежинке на прекрасном украинском языке, а Анна Григорьевна умиленно всплакнула, когда внучок ловко помахал шпагой.
– Лиза! Он у нас прирожденный фехтовальщик! Давай отдадим его в школу фехтования!
Лиза уже год выбирала, куда отдать Костика. Им с мамой попеременно казалось, что из него выйдет то отличный пловец, то превосходный боксер, то талантливый танцор, то выдающийся шахматист. Но то, что в семье растет будущий КВНщик, было видно уже сейчас: остроумный, артистичный и бойкий. Лиза решила не портить ребенку детство и осторожно выбрать ему не больше одного-двух увлечений. Она вспомнила свое детство – бесконечное разучивание гамм, и вздохнула. "Придет время – посоветуюсь с Игорем, или с Николя".
Вот как, значит. Она даже мысленно еще не вышвырнула его из своей жизни.
Он позвонил ей ночью, около часа.
– Я тебя люблю.
Больше он ничего не сказал.
– Ты чего не спишь? – полюбопытствовала она.
– Я очень плохо сплю...без тебя. Этот дом стал пуст. Он полюбил тебя, и теперь мстит мне за то, что ты ушла. Здесь уже никогда не будет уютно...без тебя. Я скучаю. Я скучаю даже за Костиком. Мне больше не с кем играть. Мне так нравится, когда он хохочет. Он унаследовал твое обаяние. Говорит: – "Дядя Коля, а давай опять сегодня ту сказку читать, про замороженную принцессу"! Он называет так Снежную Королеву.
– Николя, мы же встретимся 1-го января. Давай тогда и поговорим.
– Я помешал тебе спать?
– Да нет. Я люблю болтать по ночам. Ночью – больше правды. Все спят, нет лишней суеты и лишней энергетики. Только то, что нужно.
–Я купил тебе подарок под елку...шубу. Белый песец. Очень красивая. Греческая. Прости, я не мог удержаться. Но я не знаю, как мне подарить ее тебе. Ты возвращаешь все мои подарки.
Она молчала. Все натуральные меха ее гардероба сводились к крошечному черному кроличьему полушубку. Еще довольно модному, но...
Она представила себя в белой песцовой шубе, спускающейся по лестнице его дома. А под шубой – ничего.
Он вздохнул. Должно быть, он представил то же самое.
– Николя! Я хочу немедленно посмотреть на это чудо!
Он не поверил. Переспросил:
– Мне приехать за тобой?
– А ты трезв?
– Как стеклышко! Я даже пить без тебя не могу.
– Тогда выдвигайся. Только осторожно, гололед – ужас!
Разумеется, последовательность не была ее коньком. Она в который раз подумала об этом. Вскочила, почистила зубы, глотнула противозачаточную таблетку и занялась макияжем. Он должен идеально подходить к белому пушистому меху...
Набрала маму:
– Солнышко, все в абсолютном порядке. Просто мне срочно надо уехать. Поспи у меня, родная. Я потом все тебе объясню.
Объяснять не было нужды. Разве Анна Григорьевна сама не была женщиной? Она только убедилась, глянув в окно, что приехал джип. Она очень огорчилась бы, если бы там был "лексус".
Он выскочил, усадил ее на переднее сиденье и моментально рванул с места.
– Николя, я прошу тебя, помедленнее.
Он с улыбкой посмотрел на нее. Это было сказано таким тоном, словно она просила о чем-то другом, а не движение машины имела в виду.
Она прочла его мысли и покраснела.
– Лиза, – его голос охрип, – Ты краснеешь, как школьница. Ты у меня еще девственница, в каком-то смысле...Ты – это все в моей жизни. Понимаешь? Я никогда не думал, что могу так врезаться...Мне казалось, это все блажь и сказки, для слабаков.
Он умолк.
– Это Господь, – тихо отозвалась Лиза, – У него очень своеобразное чувство юмора. Я знаю. Он...специально так сводит людей. Чтоб опрокинуть все их схемы. Я всю жизнь презирала богачей. Они казались мне пустышками, манекенами.
– Лиза, я не кажусь тебе пустышкой?
– Нет.
– Благодарю.
До боли родные, кованые ворота открылись, они заехали во двор. Лиза вышла из машины. Дом ждал. Он ждал ее. Она вздрогнула, вспомнив, как убегала отсюда, тоже ночью. Он взял ее за руку.
– Чувствуешь, он ждет тебя. Пожалуйста, не заводись и не вспоминай ту ночь.
Он опять прочитал ее мысли. Лиза тряхнула головой и пошла за руку с ним.
В этом доме время для них останавливалось, они переходили в другое измерение и не желали из него возвращаться.
Они не могли насытиться друг другом. Это была ночь откровений. Это была ночь истины. Только в эту ночь они стали близки по-настоящему. Только в эту ночь она вообще впервые в жизни поняла, что значит быть одним целым со своим мужчиной. Она даже забыла, что приехала сюда за шубой. Впрочем, под утро вспомнила и примерила. И сошла в ней вниз с лестницы, как мечтала. Прямо в его объятья.
Именно этой ночью она согласилась стать его женой, почувствовала – с ней начали считаться. Она перестала ощущать себя всего лишь еще одним атрибутом обстановки и поверила, что стала важной частью его жизни.
Только в эту ночь она рассказала, почему они развелись с первым мужем. Дашков слушал очень внимательно. Тихо сказал:
– Знаешь, я ему сочувствую. Он ведь был обычным пролетарским парнем. Рядом с тобой мужчине очень трудно чувствовать себя значительным. А без этого – очень трудно считать себя достойным.
– Я все понимаю, любовь-морковь, жизнь длинная и сложная, все приходит и уходит, Но я не могу ему простить, что он совершенно бросил Костика. Такой замечательный малыш! Как можно было? Я никогда не пойму!
– А Костик – его сын?
– Дорогой сэр! За кого Вы меня принимаете? Разумеется, его! Я долго не беременела, Костик был такой долгожданный! – Лиза вдруг умолкла, ее поразила догадка:
– Ты думаешь, Олег сомневался, что Костя его сын? Потому ушел навсегда и дверью хлопнул?
– Очень может быть. Но это его проблемы. Давай поговорим о нас!
– Хватит уже о нас! Ты пообещал мне поведать историю жизни нашей таинственной чеченки, Ольги Сарычевой.
Дашков замялся. Потом решился:
– Лиза, я... немного обманул тебя. Просто, мне ужасно хотелось тебя заитриговать.
– Что? Как обманул? А ну рассказывай!
– Ольгу Михайловну Сарычеву действительно зовут Ольгой Михайловной Сарычевой.
– Дашков, ты что, издеваешься надо мной? Ты все это придумал, про чеченку?
– Ну, надо же было тебя чем-то заинтересовать. Я не мог больше выносить нашу разлуку.
– Ты – чудовище! Так кто в нее стрелял?
– Ее бывший. У дамы просто сложная судьба. Ее отец – русский, а мать – действительно киевлянка. Здорово ты угадала. Ты знакома с антропологией?
– Да, папа ее изучал. Не отвлекайся!
– Была у девушки Оли первая любовь. Забеременела Оля от своей первой любви. А парень – исчез. Пропал и все. И в розыск подавали и чего только не делали, нет пацана. Его родители страшно обрадовались, что Оля беременна. Сына не стало, так хоть потомство от него будет. Родители у парня были не бедные, переехала Оля к ним и, в положенный срок родила девочку, Аней назвали. Прошло так пару лет, и встретился Оле другой мужчина. Ушла Оля из дома своих свекров ко своей второй любви, расписались они и сняли квартиру. Родилась у них вторая дочь, Саша. Бывшие свекры привязались и к Саше, и нянчили и вторую девочку, как родную. И тут, случается несчастье, умирает младшая сестра Оли и остаются у нее два крохотных сыночка, полтора годика и парумесячный. А папа у мальчиков – алкоголик в бегах, и родни больше никакой. Подумали Оля с мамой, Олесей Петровной, что негоже пацанов, внуков Олеси Петровны в детдом сдавать – и усыновила Оля племянников. Не выдержал такого стресса Олин супруг, и покинул многодетную семью.
– Вот это история! Фильм снять можно! И что дальше?
– И все бы ничего, жили-не тужили, хоть и скромненько, как вдруг объявляется первая Олина любовь. А дальше – не как в кино. Все нормально с парнем было, ни амнезии, ни еще каких несчастий. Просто, не хотел парень папой становиться и исчез. А потом вдруг, прозрел, и вернулся. Да вот Оля наша – с характером дама, оказалось. Не захотела к бывшему вернуться. Это логично. Если он испугался одного ребенка, то как ему четверых не испугаться? А Оля, к этому времени расцвела, красотою лепа, бровями союзна, загляденье, и не захотел ее терять первый парень. И преследовал ее, где только мог, и деньгами прельщал, и родителей своих, которых Оля очень уважала, подключил. А та – ни в какую!
– Истинная киевлянка! Фиг что у них силой получишь! Только любовью!
– Вот и сбежали Оля с мамой на Украину, родня у них тут. Так и сюда ж приехал, мерзавец. Вычислил, куда сбежала. Вот, во время объяснений с Олей, видимо и достал пистолет, и, вот тогда уже, как в кино: "Так не доставайся же ты никому!" Да, видно, промахнулся, от нервов то, и только в руку ранил. А в сердце целился.
– Ну и ну. А еще говорят, страстей нынче не бывает. И где он теперь?
– Взяли его, как в Россию возвращался. На границе. Хоть Оля на него и не заявила, сказала, не видела, кто стрелял.
– Она еще и благородна! Идиотка! И что ему теперь будет?
– Он пока в СИЗО, в Харькове. Но если тебя интересует его дальнейшая судьба – я узнаю.
– А откуда ты все так подробно узнал?
– А человечка я в Сочи посылал, разузнал он там все, соседей прекрасной Олечки разболтал. Так вот.
– Дашков, ты – прелесть. Спасибо.
– И я прощен за свое вранье?
– Прощен. Столько усилий потратил. И денег.
– Мадам, любой Ваш каприз!
– Солнце мое. Иди ко мне...
Они почти не спали этой ночью.
– Лиза, я хотел тебя спросить, ты предохраняешься?
Она смутилась:
– Да. Таблетки.
– Лиза, гормональные таблетки очень вредны для здоровья. Может, если ты не хочешь беременеть, попробовать что-нибудь попроще? Презервативы, к примеру.
– Ну, уж нет! – возмутилась Лиза, – Я ненавижу презервативы! Они портят все ощущения!
Дашков захохотал:
– Ты посмотри, какая наша Галя балованная! Ощущения они ей портят!
– Николя, мы подумаем об этом позже. В принципе, я не против родить еще ребенка. Но...ты подумал, что тебе будет семьдесят в день его совершеннолетия? Ну, не расстраивайся, Николя, мы еще обсудим это позже, хорошо? И, потом, не факт, что я от тебя забеременею. У нас в роду, у женщин по одному ребенку, иногда – по два, но не больше. Мы стреляем, как царь-пушка: один раз. Дашков, – перевела она разговор, – Ты мне как-то говорил, что ты очень ревнив. Я должна тебя предупредить – я тоже очень ревнива!
Лиза грозно глянула на него. Он улыбнулся.
– Мне Оля показала твою бывшую пассию. Я ...про Лену Величко. Должна честно тебе признаться: я очень долго ее рассматривала, пыталась найти пороки и изъяны. Ну, не нашла я в ней ничего отрицательного! Она умна, изящна, красива, у нее приятные манеры. Мне кажется, она очень доброжелательный человек. У тебя хороший вкус, Николя. Так...почему вы с ней расстались?
– Лизочка, душа моя, ты – удивительная женщина! Бог все-таки наградил меня. Я не знаю, как тебе ответить. Лена – вправду неплохая женщина. Наверное, мы просто исчерпали себя. Нам перестало быть интересно вдвоем. И я хочу чтобы ты помнила: в этом доме она никогда не была. Только ты!
– Я польщена!
– Да ни на йоту ты не польщена! – рыкнул он и повалил ее на бильярдный стол, – ты считаешь себя достойной самого короля и ты его ждала. Как Ассоль! И дождалась!
– Николя, ты порвешь халатик! Николя, ты сумасшедший! Наконец-то ты нашел такую же чекнутую бабу! Мы будем самой счастливой парой в Полтаве. Я тебя уверяю. Николя, что ты делаешь? Я – порядочная женщина! Я никогда не занималась этим на бильярдном столе! О! И, я была не права. На бильярдном столе так удобно! О, Николяяяя....
Лиза, конечно же, опоздала на работу. Выскочила из джипа и промчалась к зданию. Опустив бестыже-счастливые глаза, она быстренько шмыгнула мимо кабинета начальниц к себе.
Светка, в одиночку, мужественно отбивалась от наседавших посетителей. Она рассадила людей за всеми тремя столами, чтобы избежать очереди в коридоре. Лиза бегом сняла курточку и кинулась помогать. В обед она поведала Светке о переменах в своей жизни.
– Все, Светка, я больше не холостячка. У меня есть жених. Мы решили потихоньку расписаться, прямо после Рождества. Об этом пока никому. А потом, мы будем венчаться. Вот тогда позовем всех! И дочь его приедет. Она – за границей. И у нее тоже есть жених. Как все закрутилось, Светкааа! Слуууушай, а какая у меня для тебя новость: мне тетя Маша сногсшибательное зимнее пальто прислала из Италии. И что ты думаешь? Рукава короткие, а в груди и бедрах туговато! А у кого это у нас День рождения четвертого января? А кому это я подарю такое красивенное пальто?
Светка запрыгала и закрутилась по кабинету:
– Урррааа! Я тебя еще подкармливать буду! Лишь бы ты еще поправилась!
– Вот спасибо! Настоящая женская дружба! Светка, пошли сегодня после работы ко мне домой, померяешь и сразу заберешь. На корпоратив завтра в нем придешь. Все выпадут! И никому ни слова! Кавалер, мол, подарил.
Как они напились! Светка – щедрая душа – выставила за пальто целую поляну! Они забрали из садика Светкиного Никиту, потом Костика, позвали Анну Григорьеву и закатили пир на весь мир. Пальто село на Светку идеально. И даже Светкины новые сапоги подошли к нему по цвету.
Анна Григорьевна посидела с ними только часик; мальчишки увлеченно игрались в детской и время от времени появлялись на кухне похвастаться своими достижениями и прихватить с собой вкусняшек.
Прибежал растерянный Костик:
– Мама, мама, у солдатика поломалась ножка! Наверное, он не любил кушать творожок.
Они со Светкой прыснули со смеху. Сегодня девочки пили отвертку. Обычную отвертку. Сначала с ананасовым соком, потом с апельсиновым, а под конец – с домашним: сливовым с мякотью. Кто же знал, что отвертка может быть такой коварной!
Дашков позвонил около десяти. Она поворковала с ним немного, извинилась, что у нее гости, и девочки продолжили. Они еле-еле расстались около полуночи, Света с Никитой уехали на такси. Лиза угомонила расходившегося Костика, и повалилась в постель.
Чертов будильник никак не хотел заткнуться! Лиза шарила рукой по полу в поисках этого проклятого всеми народами мира пикающего механизма и, наконец, нажала кнопку.
Ей снился зимний лес. Она опять бежала под деревьями по тропинке. Такой замечательный морозец щипал ей щеки. Так пахло сосной! А на красивой, заснеженной полянке сидел, задрав гордую голову к небу, красивый огромный волк...
О Боже, сегодня же корпоратив на работе! А она – не может встать с постели! Лиза с трудом поднялась, защелкала выключателями туалета, ванны, глянула на себя в зеркало – богиня, ничего не скажешь. Ну, немного подпухшая богиня, а так – вполне.
Таблетка аспирина, немного хитростей с макияжем, удачно подобранное платьице, акцент – на грудь, и ты – таки да, уже богиня. Главное – ни в коем случае, не наклоняться – заносит. Пока Костик умывался, Лиза, позабыв трезвые, американские аффирмации Хэй, увлеченно цитировала зеркалу свои собственные аффирмации:
– Леди не бывают пьяными! Ик... Леди бывают навеселе! Ик...
"А, еще леди, наверное, не икают" – подумалось ей.
В дверь позвонили. Лиза открыла, не глядя в глазок, в полной уверенности, что это – матушка. На пороге стоял Дашков.
– Привет. Я подумал, что надо отвезти тебя сегодня на работу. Что-то мне вчера показался подозрительным твой голос.
– Голос? У меня изумительный голос! Ты что, не слышал, как я пою в ванне? Ик...
– М-дааа. Я так понял, вечер – удался.
– Ик...Николя, ну хватит издеваться над бедной бюджетницей. Спасибо, что ты приехал, дорогой. Боюсь, в маршрутке я просто пала бы смертью храбрых, в бою за свободное место. Ик...
Из ванны выбежал Костик и с разбегу запрыгнул на руки Дашкову. Они обнялись и поцеловались. Лиза даже перестала икать, удивленная таким проявлением симпатии Кости к постороннему мужчине. Она видела такое впервые.
– А я смотрю, вы, мальчики, подружились. Дашков, ты – мечта, а не мужчина! Как мне повезло! Костя, мама сегодня придет поздно, у мамы – новогодний корпоратив. Слушайся бабушку Аню и собирай рюкзачок на село, завтра едем к бабушке Нине. Все едем! Дашков, ты, как мой официальный жених, тоже приглашен. Ик...Костя, а вы с Никиткой вчера все конфеты слопали? Ик...Дай маме одну карамельку.
Он довез ее до стоянки, поинтересовался, дойдет ли она сама до райисполкома и сказал, что заберет ее с корпоратива, во сколько бы тот ни закончился. Она поблагодарила его и поцеловала в щечку, обдав восхитительной смесью запахов "Ив Сен-Лорана", дорогого перегара и карамельки-барбариски.
На работе им со Светкой стало хуже. Реанимация. Когда первый посетитель вышел, Лиза честно сказала:
– Светка, меня тошнит. И голова раскалывается. Давай что-то делать. Меня сейчас банально вырвет. А мне еще бывшего премьер-министра изображать. О, моя голова.
– Тебе еще хорошо. У тебя только крышу рвет. А у меня – и дно-пожаловалась Светка. Она вскочила, схватила туалетную бумагу и прокричала:
– Пардон! Мне надо выйти, попудрить носик!
Лиза быстро набрала по местному телефону Валентину Николаевну – их старшую коллегу и закадычную подругу.
– Валентиночка Николаевна, спасайте! Зайдите к нам срочненько!
"Скорая помощь" от коллег по госслужбе прибыла моментально. Узнав в чем дело, "скорая помощь" отбыла и прибыла вновь с двумя пластиковыми стаканчиками, наполненными какой-то вонючей, вязкой, мутно-зелено-коричневой жидкостью.
– Пейте, девочки! – скомандовала "скорая".
– Ни за что! – хором ответили пострадавшие.
– Пейте немедленно, я сказала! – повысила голос "скорая помощь".
Набравшись храбрости и крепко зажав носы, "девочки" глотнули жуткое лекарство. Лиза только почувствовала запах какой-то травы и водки. Вкус был кошмарным. В голове, как-будто, взорвался колокол.
Но прошло пять минут, и потрясенная Лиза почувствовала, как из нее уходит противный озноб, а по телу разливается приятное тепло. Колокол в голове умолк, боль исчезла совсем. Но главное – прошла тошнота. Она набрала Валентину Николаевну:
– Валентиночка Николаевна! Вы – просто чудо! Спасибо Вам огромное! Поделитесь знаниями?
– Служу народу Украины! – бодро отчеканила Валентина Николаевна. – Так и быть, дам рецептик.
В обед они еще раз прошлись по сценарию, сгоняли в торговый центр за недостающими закусками и напитками и определились с задачами: кто будет накрывать стол, кто убирать и т. д. Программисты отвечали за музыкальное сопровождение. Дедом Морозом был юрист, а Снегурочкой – кадровик Танечка. Костюмы были взяты напрокат (за бутылку шампанского и коробку конфет) в одном из районных детских учреждений и их надо было вернуть к семи вечера. Там тоже был свой корпоратив.
Все работало четко и слаженно. Госслужба, черт возьми! Каждый человек на своем месте. Здесь не принято банально напиваться. Каждый праздник обязательно проходил со сценарием, участниками, конкурсами и т. д. Это требовало предварительных усилий, но результат стоил того.
Было очень весело. Лиза была в высоких замшевых сапожках и ярко-синем платье с декольте. Она надела сапфиры. И, конечно же, это не прошло незамеченым. Лиза хитро отшучивалась на все вопросы любопытствующих:
– Это итальянская бижутерия!
Однако, поверили ей далеко не все. Здесь было немало сведущих в этом вопросе дам.
Сценка с "Катей Осадчей" прошла на ура. Больше всех хлопали программисту Ване, изображавшему Кличка. Он был бесподобен!
Лиза, в паре с Ваней, приняла участие и в самом разбитном конкурсе вечеринки – танце с салфеткой. Вообще, атмосфера была свободной и непринужденной, были только свои, и все расслабились по-настоящему. Светка выпила рюмку водки, и весь оставшийся вечер пила только минералку. Лиза – только минералку. Не надо искушать судьбу и здоровье, решила она.
В начале двенадцатого она набрала Дашкова.
– Мой повелитель, я готова!
– В смысле, в стельку? – уточнил повелитель.
– Чтоооо? Леди не бывают пьяными! Леди бывают навеселе! Ты приедешь за мной, мой зайчик?
– Уже еду.
– Николя, – возбужденно говорила она ему в машине, – ты такой молодец! Ты такой внимательный! Вот ты все подмечаешь! Даже то, что мне нравится, когда ты не просто приезжаешь за мной, но всегда выходишь из машины, чтобы усадить меня. Это так приятно.
– Моя дорогая, семейная жизнь – это сплошные компромиссы. Я пойду навстречу любимой женщине, на малюсенькую уступку, и взамен получу вкусный борщ, счастливую жену и волшебную ночь. Разве игра не стоит свеч?
– А, так это не результат хорошего воспитания? Это просто трезвый расчет большого босса? – разочарованно промолвила Лиза.
– Мы приехали. Лиза, ты что, не пила сегодня вечером?
– А ты хотел застукать меня пьяную?
– Нет, Наоборот хотел похвалить. За предусмотрительность. Впереди новогодние праздники. Надо поберечь здоровье. Поднимайся в дом, у тебя же есть ключи.
– Не хочу. Я подожду тебя.
Они вошли вместе, прошли на кухню. Лиза поинтересовалась:
– А что, тебе понравился мой борщ?
– Да, очень. Не хуже, чем у Оксаны Ивановны. Будешь...хоть иногда мне готовить?
– Ну, конечно же, мой дорогой! Я обожаю готовить! И особенно печь! И если вскоре, мы оба не влезем в эти двери, то это будет моя вина! Николя...
– Да?
– Я долго думала, что подарить тебе под елку. Тебя ведь ничем не удивишь. Я, конечно, знаю, что лучший твой подарочек – это я. Но...Знаешь, у меня остался от прабабушки старинный гобелен, небольшой такой, пейзаж. Зимняя природа. Я ходила в художественную мастерскую, заказала новую рамку. Николя, а теперь посмотри на него внимательно и повтори мне, что ты не веришь в мистику.
Лиза открыла сумку и достала аккуратно запечатанный гобелен. Дашков с интересом развернул. На гобелене был изображен зимний пейзаж, несколько деревьев в снегу, небольшая лохматая елка. Луна в небе. Вещь была очень старая, это было заметно. Николя внимательно всматривался. Лиза поманила его пальцем:
– Давай накинем курточки, пошли на улицу, убедишься.
Они надели куртки, и вышли из дому. Она повела его за угол, так, чтоб видно было елочку под окнами кухни. Попросила включить левый, угловой фонарь. Он включил и ... замер. На гобелене был изображен пейзаж, в точности совпадающий с тем, что открылся их глазам. Три заснеженных дерева, елка и луна. Даже ракурс точно такой же. Левая, нижняя ветвь елки, коряво вырывалась из общей стройной картины и влезала в снег. На гобелене – точно так же.
– Невероятно! – прошептал он.
– Знаешь, Николя, я не верю в случайности. Случайности – это ряд закономерностей. И мы с тобой не просто так познакомились. Все предначертано.
– Да...Наверное...
Он посмотрел на нее с благоговением.
Они зашли обратно в дом, все еще под впечатлением только что открывшейся им тайны.
– Николя! Где ты хотел бы повесить его? Над камином? Или...где?
Он обнял ее:
– Я уже вижу, что тебе хочется повесить его на кухне. Там, откуда видно елочку. Хорошо, моя родная.
– Ты – опасный человек. Как можно жить с мужчиной, который читает все твои мысли? Моя старшая коллега – Валентина Николаевна – я ее обожаю, так вот, она всегда говорит: "Девочки! Оставайтесь для мужа неразгаданной тайной! Никогда не показывайте ему всю свою задницу! Максимум – четвертую часть полупопия!"
Дашков рассмеялся:
– Я желаю немедленно узреть полагающуюся мне часть полупопия!
– Нет, дорогой! Уже страшно поздно. Иду отмокать в ванночке и спатки.
– Мы отмокнем в ванночке вместе!
Они бултыхались часа полтора. И поначалу действительно только купались. Потом... Лиза вновь уверяла его, что она порядочная женщина! И никогда не занималась этим в джакузи. Но, конечно же, она была не права, в джакузи – это так восхитительно! И кто вообще будет думать о порядочности, когда рядом такой мужчина!
Потом ей захотелось немедленно нарядить елку под окнами кухни. Немедленно! Ведь завтра они уедут. В два часа ночи, Дашков быстренько сушил волосы ее феном, чтобы не лазить по двору с мокрой головой. Они достали из кладовки старый чемодан с елочнами игрушками и, радуясь, как дети, привязывали к шарикам ниточки. Игрушки были еще старые, советские. У Лизы дома тоже такие сохранились. Нашлись даже гирлянды!
Дашков дурачился и вспоминал разные истории из детства. Потом еще целый час они украшали елку.
Николя был настоящим эстетом. После вывешивания каждой игрушки, он отходил на пять-шесть шагов обозреть общую картину, и только тогда вешал следующую.
– Николя! Да сколько можно! Ну, давай уже развесим остальные! Я спать хочуууу!
– Ну, уж нет. Надо все закончить. Завтра – 31-е.
Елка заиграла яркими огнями и засветилась гирляндами, шнур продели в форточку кухни.
– Ураааа! – в ночной тиши элитного жилищного поселка эхом звучал довольный Лизин голос.
Разумеется, утром она никак не могла проснуться. Потеряв надежду разбудить ее, Николя тихонько зашептал:
– Еду по магазинам, за подарками для родных. Моя мама приехать не захотела, будет праздновать Новый год у своей двоюродной сестры, в Миргороде. Кстати, двоюродная тетушка тоже хочет с тобой познакомиться. Наслышана, какая ты красавица и умница. Спи. Мы приедем позже, с Костиком и Анной Григорьевной. Твой телефон я отключил. Лиза, я купил тебе вчера черную дубленочку. Не можешь же ты повсюду ходить в песце.
Это был правильный ход. Лиза немедленно проснулась:
– Дубленочку? Какую дубленочку?
– Вон в шкафу. Я вчера забыл о ней совсем. Давай меряй, если не подойдет – продавщица сказала, что обменять можно только сегодня. У них предновогодняя акция и скидки.
Сон прошел моментально! Лиза достала из шкафа длинную черную дубленку. Она была легенькой-прелегенькой. В комплект также входили меховая шапочка с меховым же цветком и варежки!
– Боже, какая прелесть! Николя! Ты меня балуешь. Но я у тебя, конечно, этого достойна. Николя! Не уезжай без меня! Я быстренько соберусь. Включи мой телефон, зайчик! Ты только посмотри, все тютелька в тютельку! Ты знаешь мои размеры, лучше, чем я!
Она позвонила маме, поболтала с Костей, рассказала ему про елку и пообещала, что привезет его сегодня полюбоваться ею.
В последнее время она постоянно задавалась вопросом: где они будут жить после свадьбы? Когда люди женятся и им негде жить – это, конечно, нехорошо. Но когда люди женятся – и у них слишком много жилья – это тоже создает проблемы. Но! "Я не буду думать об этом сегодня! Я подумаю об этом завтра!"
Покупать подарки родным и близким всегда было одним из ее любимых занятий. Но насколько это приятнее делать, когда ты не ограничена в деньгах – она поняла только сейчас. Они действительно загрузили полную машину.
Когда ехали домой, Николя сказал ей:
– Между прочим, в моей фирме тоже вчера был новогодний корпоратив. И знаешь, я не пил, чтобы быть за рулем, чтобы привезти тебя.
– О, бедняга, мон шер! Надеюсь, я достойно вознаградила тебя вчера за твои старания.
