Текст книги "Даже если вам немного за тридцать (СИ)"
Автор книги: Ирина Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
"Господи, что сегодня? Приревновал?"
– Это неслыханно! – наигранно возмущалась Лиза, – Когда я уже избавлюсь от этого кошмарного, монголо-татарского ига?
– Никогда! – совершенно серьезно заявил ей Дашков. – Никогда! Слышишь?
Он с рычанием впился в ее губы и начал нервно сдирать халат с ее груди.
– Николя...Николя... – она прямо "купалась" в его безумных ласках. "Это, наверное, платье виновато, – думала Лиза, – оно какое-то магическое... Второй раз я его надевала при нем, и второй раз с ним такое творится. Как тогда, когда я впервые была в его доме. Как его разбирает...А может, он что-то специально употребляет?"
Наконец, и она заразилась его неистовством. Ее голова металась по подушке, она кричала и стонала от примитивного и прекрасного вожделения, поднятого этим мужчиной из самых глубин ее естества. Дашков с упоением слушал эти звуки, вызванные им к жизни. Он оставлял засосы на ее грудях, животике, и упорно двигался вниз. Ей казалось, что его жадные губы были одновременно сразу повсюду. Она схватила его за плечи и притянула себе. Обхватив ее голову, Николя непрестанно покусывал ей шею. " Как жеребец!" – подумалось ей. Его большой палец размеренно гладил ее пухлые губки, он просунул палец ей в рот, и она с восторгом пососала его. Это довело Дашкова до полного безумия. Одним сильным толчком он вошел в нее, притянул ее голову еще ближе и тихо, властно спросил:
– Сегодня ночью мадам будет делать все?
– Да! – в полнейшем экстазе пообещала Лиза, – Сегодня ночью мадам будет делать все!
Она умирала от его безумных толчков. Заорала, и впилась ногтями в его спину. Это была не реальность, это было другое измерение.
– Николя, – она понемногу пришла в себя и виновато посмотрела ему в глаза, – Кажется, я ужасно расцарапала тебе спину...
– Разве в первый раз? Ничего, я горжусь такими следами, – тихо сказал он. Знаешь, как завидуют мне друзья, когда мы встречаемся в сауне? Все поняли, что я женился на львице.
– О Боже, – Лиза рывком села на постели, – Вы обсуждаете такие вещи?
– Да нет, но шутим – обязательно!
Как и в свою первую ночь, они опомнились лишь на рассвете и уснули в полном изнеможении. Все было в сплошном, колдовском тумане страсти, Лиза усмехнулась, вспомнив, как они чуть не разнесли душевую кабинку. "Что на нас нашло? Хорошо еще, что мы так загоняли Костю, что он не проснулся. И очень удачно, что его спальня так далеко. Попробуй потом объяснить ребенку, что же мы с папой делали и почему мама так кричала".
Николя разбудил ее в девять утра, как у них было заведено, поцелуями. Она нехотя потянулась, раз другой, и вдруг, вскочила:
– Николя! Мы же хотели еще уложить волосы!
– Мы все успеем, малыш. Церемония назначена на час. Ты сама займешься макияжем? Не хочешь, чтобы тебя накрасили в салоне? Все равно же поедем на укладку.
– О нет! Я не хочу экспериментировать в такой день. Пусть меня там накрасят завтра. Ты не против?
Костя уже завтракал на кухне, они наскоро выпили кофе, съели по кусочку мяса с яичницей и начали собираться. Дашков позвонил Нике и Вильяму, но говорили они по-английски, и Лиза ничего не поняла. К тому же она, как угорелая, носилась по квартире в поисках новых, кремовых туфель. "Да в какую же сумку я их засунула!?"
Наконец, все было найдено и надето. Дашковы оделись в одном, народном стиле, в их одежде сочетались все оттенки кремового, бежевого, кофейного и коричневого. Лиза была в крупных золотых украшениях, в скифском стиле. Они очень подходили к ее украинскому наряду, тонкому шерстяному платью с длинным рукавом, с двойной юбкой, открывающей платье спереди. Платье было вышитым и скроено так, что идеально подчеркивало ее грудь, тонкую талию и соблазнительные бедра. У Дашкова и Кости были такие же, тонкие шерстяные рубашки, с такой же вышивкой, и костюмы – двойки коричневых оттенков. Лиза подумала было о фраках, но, по размышлении, они с Дашковым остановились на костюмах. Смотрелись они очень шикарно. Дашков довольно улыбнулся:
– Ты умница, малыш! Как красиво! Пусть видят, из какой страны мы приехали! И хорошо, что выбрала не яркие цвета, нельзя отвлекать внимание от новобрачных. Ты очень деликатна, моя девочка. Костя, возьми с собой какую-нибудь игрушку, чтобы тебе было не скучно сидеть в салоне, пока маме сделают прическу.
– Костя, обувайся бегом! – скомандовала Лиза, – Дашков, тебя тоже уложим! А то ... я тебя вчера немного разлохматила, – она коварно улыбнулась мужу.
– Дорогая, твои прически мне нравятся больше, но, так и быть, в такой день, я соглашусь на укладку.
Их обслужили очень быстро, где-то, через час – полтора они уже выехали к Глоустерам – старшим. Лизе приподняли волосы и заплели французские косы, уложив их на затылке и украсив кремово-коричневым, вышитым цветком. Она довольно глянулась в зеркало: "Настоящая украинка! Ну, теперь прячьтесь англичане! Укра╖на ╕де!"
– Николя! А машина, подарок новобрачным? Ее пригонят прямо к ресторану?
– Конечно. Я приглашу всех полюбоваться ею. Она стоит целое состояние! Ее сейчас как раз обкатывают. Правда, молодые в свадебное путешествие ее не возьмут.
– Николя, надо прицепить на нее большой подарочный бант, прикольненько так будет! А куда наши молодые едут?
– В Венецию. На неделю.
Лиза вздохнула:
– Мне так понравилась Италия. Но как бы я хотела посмотреть еще и Сицилию, Корлеоне...
– Корлеоне?
– Да.
– Почему Корлеоне?
– Э-э-э, видишь ли, дон Вито Корлеоне – это мой любимый персонаж. Однажды, я написала на эту тему школьное сочинение, "Герой нашего времени" – Лиза улыбнулась, – Был страшный скандал...Все дети писали о героях войны, об исторических персонажах, а я – о предводителе мафии.
Дашков улыбался:
– Так ты у нас с самого детства такая непокорная? И чем все закончилось?
– Папу вызвали в школу и долго укоряли, как это у педагога и научного работника может быть такая дочь? Почему в ней нет стремления к поддержке официальной идеологии?
– И что сказал тебе папа?
– Сказал, что я слишком хорошей породы, чтобы поддерживать их странную идеологию и еще, научил меня притворяться. Сказал, ты можешь думать, что угодно, но писать такие сочинения – нельзя.
Дашков посмотрел на нее очень внимательно.
– Я планировал отпуск в августе. Если ничего не изменится и не будет полномасштабной войны с Россией – что ж, поедем на Сицилию. Почему бы и нет?
– Спасибо, дорогой! Я не целую тебя только потому, что боюсь испортить макияж. Николя! Мы забыли про цветы! Здесь ведь тоже дарят новобрачной цветы? Но, даже если не дарят, мы – все равно подарим. Да?
Дашков попросил водителя такси отвезти их в цветочный магазин. Таксист лихо развернулся и перестроился в другой ряд.
– Ничего себе, лихач, – прокомментировала Лиза, – А я думала, все англичане ужасно законопослушны.
– Вряд ли он – англичанин, – улыбнулся Дашков. – Скорее, палестинец.
– Дашков, говори тише. Вдруг, он понимает по-русски? Я когда-то уже попала в такую ситуацию в Италии, когда ляпала языком что попало, а потом выяснилось, что один итальянец в нашей компании, все прекрасно понимал. Вот я его развлекла, должно быть!
Свадьба Вильяма и Вероники была обычной, городской. Пожалуй, Лиза предпочла бы посмотреть на сельскую свадьбу, где-нибудь в глубинке Линкольншира, с песнями, плясками, ирландской чечеткой, которую ей ужасно хотелось научиться танцевать, и фотографированием с овцами. Но, не с ее характером было приходить в уныние. Все отлично! Все, кроме того, что Дашков без конца ей все переводил. "Выучу, обязательно выучу английский!" – опять подумала она.
Молодые были сказочно хороши! Платье и фата новобрачной были искусно вышиты стразами, а рубашка жениха была скроена по фасону украинской вышиванки и вышита белым по белому. Лиза присмотрелась – это была очень дорогая рубашка. Ей было приятно, что букет невесты, из белых и голубых лилий, свежий и очень нежный, обернут в сине-желтую изящную упаковку.
Они знакомились с родней и гостями. Ей понравилась старшая сестра Вильяма, Кэт, которая только сегодня утром прилетела с супругом из Штатов. Ее муж, американец, директор одного из Нью-Йоркских отделений какого-то престижного банка, Юджин Хопкинс, был очень общительным. Он долго тряс Лизе руку, в его речи часто повторялось "Юкрейн", и она, без всякого перевода поняла, что он восхищается Майданом.
Кэт была такой же высокой, как ее отец и братик, и такой же светловолосой. У нее были мелкие, необыкновенно симпатичные черты лица, пожалуй, она была похожа на Маргарет. Одеты они со своим американцем были очень дорого и изысканно. "А еще говорят, что американцы – простофили в одежде. М-даа, у меня в этом году – сплошная ломка стереотипов", – размышляла Лиза.
Ей понравилась церемония венчания в громадном, старинном кафедральном соборе Линкольна, она заметила, как растрогался Дашков, и крепко сжала ему руку. Он пожал ей руку в ответ. Собор был так красив, что Лиза почти не обращала внимания на церемонию, речи священника и клятвы молодых. Она с восторгом взирала по сторонам, ее восхищало все: и странные, белые, словно восковые, мощи святых, и цветные витражи на окнах, и колонны, и лепка, изображавшая картины "страшного суда".
– Николя...как красиво! Он ведь очень старый, да?
– Да, я расскажу тебе позже.
– Костя, посмотри, как преломляется солнечный свет через эти цветные стекла!
– Да, красиво, – тихонько согласился Костик.
Банкет, бросание букета невесты, тамада, снимание резинки с чулочка невесты – все было, как и на украинских свадьбах. Лиза чувствовала себя почти как дома. Вот если бы еще знать язык... Была здесь и комната для развлечения детей, и свой воспитатель для них. Лиза вздохнула, глядя на Костика, который шумно играл и общался с английскими ребятишками, и которому ничуть не мешал языковый барьер.
Где-то под вечер, Дашков, произнеся свои пожелания молодым, заявил супруге:
– А теперь – ты! Я буду переводить.
Лиза немного растерялась, она не ожидала, что ей предоставят слово, полагая, что Дашков поздравит молодых за них всех. Тем не менее, она поднялась и сказала молодым очень милую, короткую и юморную речь.
Ника сразу засмеялась и захлопала, остальным Дашков переводил.
– Вероника, Уильям, а сейчас настал момент, который ваш папа готовил несколько месяцев. Красивая молодежь должна ездить на красивых автомобилях! На вашу свадьбу...он дарит вам...шикарный "Ленд-ровер"! О, название модели я забыла!
– Вау! – восторженно кричали молодые, и вслед за ними все гости, которым переводили речь Лизы.
Все высыпали на улицу. К главному входу ресторана подкатили шикарный черный автомобиль, перевязанный сине-желтыми ленточками и с сине-желтым бантом наверху.
Лиза захлопала в ладоши:
– Какая прелесть! Дашков, какой ты молодец! – она поцеловала его в щечку, даже не обратив внимания, как внимательно он смотрит на нее.
Машину отогнали в гараж Уильяма. Когда восторги поутихли и все вернулись в зал, Дашков извиняющимся тоном сказал жене:
– Малыш, прости, но мне необходимо уйти. Очень важная деловая встреча. В конце вечеринки вас с Костиком отвезут домой, я уже распорядился. Молодые тоже скоро отбывают, но вечер будет продолжаться. Ты не обижаешься, что я покину вас?
– Нет. Бизнес – есть бизнес. И...не переживай. Я не буду скучать!
Дашков вздохнул. За весь вечер он заметил, какие знаки внимания английские мужчины оказывают его супруге.
– Как раз в этом я нисколько не сомневался, – несколько раздраженно сказал он, – Лиза, завтра я тоже, почти весь день буду занят. Ну, все, я поехал.
– Пока.
Как только Дашков исчез за дверью, к Лизе немедленно подсел высокий, симпатичный, черноволосый англичанин средних лет, который пришел на свадьбу намного позже других гостей, и один. Он сидел за соседним столом, напротив нее, несколько наискосок. За каждым столиком было по 6 приглашеных. Англичанин что-то вежливо сказал ей, но Лиза пожала плечами:
– Не понимаю.
Тогда англичанин пошел за невестой. Счастливая, улыбающаяся Ника, подошла к Лизе и начала переводить:
– Мистер Роутер хочет представиться тебе, Лиззи. Он говорит, что его зовут Бонифациус Роутер, он работает в сфере ...э-э-э... сельского хозяйства. Насколько я сама знаю, это близкий друг Джеймса, отца Уильяма.
Лиза, заметив, что произвела впечатление на англичанина, немедленно начала вести себя привычно дерзко. Она откинулась на спинку кресла и улыбнулась одной из своих самых обворожительных улыбок:
– Роутер? Какая странная фамилия... Разве это не техническое приспособление для раздачи интренета?
Ника перевела, англичан широко улыбнулся, глядя ей прямо в глаза.
– Боюсь, и мое имя покажется Вам несколько странным и редким для англичанина, – переводила Ника.
– Пожалуй. В мультфильмах моего детства так звали львят, – ответила Лиза.
Англичанин называл ее "Элиза", и ей это очень понравилось.
– Вы знаете, очень неприлично в такой день отвлекать невесту, – сказала Лиза, – Давайте вернем ее мужу.
– Вы правы. Я хотел Вам сказать, что очень хочу потанцевать с Вами. Можно Вас пригласить?
Лиза согласилась, Нику вернули законному супругу, и вечеринка продолжалась. Мистер Роутер был обаяшкой, он улыбался, потчевал Лизу шампанским, приглашал полюбоваться рыбками в огромном аквариуме, расположенном в соседнем зале ресторана, и, разумеется, пригласил ее на медленный танец.
– Бонни, Вы можете называть меня – Бонни, – она поняла смысл этой фразы и кивнула.
Пожалуй, он прижал ее к себе чересчур сильно. Его рука несколько раз скользнула по ее талии и бедрам. Он явно наслаждался запахом ее кожи, ее духов и волос. Лиза подняла на него свои огромные синие глаза и увидела, что он требовательно, серьезно и вопросительно смотрит на нее. Она предпочла не заметить немого вопроса, улыбнулась, высокомерно задрала нос и смотрела в сторону, на гостей. Когда музыка закончилась, он очень неохотно выпустил ее из объятий и, похоже, сказал ей какой-то комплимент. Она склонила голову на бок и слегка улыбнулась.
– Я хочу показать рыбок своему сыну, Константину, – сказала Лиза и показала на комнату для детей. Смышленый англичанин понял смысл ее слов, они прошли в детскую, забрали Костю и повели его к аквариуму. Костя был в восторге. Он что-то там лопотал с мистером Роутером и улыбался ему.
К ним подошли попрощаться молодые.
– Лиззи, – сказала Ника, – Мы уезжаем в свадебное путешествие, прямо сейчас. Все сегодняшние гости приглашены сюда и завтра, на завтрак в честь молодых. Пожалуйста, приезжайте и вы с Костей, машина приедет за вами в одиннадцать. Папа не сможет быть на завтраке, у него дела. О, мистер Роутер спрашивает твой адрес, он говорит, что сам привезет тебя с Костей на завтрак.
Ника продиктовала Роутеру адрес Лизы. Лиза растроганно поцеловала Веронику, Уильяма и пожелала им счастливого пути.
Дашков вернулся домой очень поздно. Лиза спала и не слышала. Он включил ночник и долго смотрел на нее. Вздохнул. Она перевернулась на живот, и теперь он мог любоваться только ее роскошными пшеничными волосами, которые она все-таки расплела на ночь. Дашков наклонился и поцеловал прядь ее ароматных волос. "Господи, как я люблю эту женщину. Пожалуйста, пусть и она любит меня так же".
Утром, за кофе со свежими булочками, они наперебой обсуждали свадьбу, подарки, гостей и обычаи. Родители Вильяма подарили молодым какие-то ценные бумаги, акции, но Лиза не слишком этим заинтересовалась, так как ничего в этом не понимала. Впрочем, времени для разговоров было очень мало. Дашков отбывал на какие-то важные переговоры, опять до позднего вечера.
– Николя, – улыбаясь, полюбопытствовала Лиза, – а ты точно не мчишься к какой-нибудь любовнице? А то все: дела, дела...А на самом деле, может, у тебя здесь есть женщина?
– Лиза, ну как может такая умная дама такое говорить? Да я видеть никого не могу, кроме тебя!
Лиза коварно улыбнулась:
– Дашков, ты ведь не забыл, что женат на ... волшебнице? Мне и шпионить за тобой не нужно, в отличие от тебя. Я и так почувствую, если у тебя кто-то появится.
Дашков разозлился.
– Я делаю все во имя нашего будущего! И во имя будущего наших будущих детей! Поняла? У меня есть в Англии собственность, несколько предприятий...Я не говорил тебе раньше...
– Почему? Ты все еще думаешь, что я вышла за тебя из-за денег?
– Нет. Просто...зачем хорошенькой женщине забивать свою головку всякими пустяками?
– О, я отнюдь не возражаю, чтобы моя головка была забита подобными "пустяками"! Так что? Сэр, ходят слухи, что Вы – олигарх.
– Лиза, ну какой я, на фиг, олигарх? – раздраженно дернул он плечом. – Так, небольшая собственность за пределами нашей страны – вот и все.
Лиза решила не продолжать такой бесперспективный разговор. В конце концов, захочет – сам скажет.
– Николя, я – очень откровенный человек, и, наверное, поэтому, меня всегда раздражает скрытность других людей. Тем более, если что-то скрывает человек, с которым ты делишь постель. Это очень неприятно. Я признаю твое право хранить свои тайны, но уж будь так любезен, – она повысила голос, – тогда не выпытывай у меня мои! Твоя скрытность лишает тебя права расспрашивать меня!
Она резко встала из-за стола и прошагала в душ. Вчера у нее не хватило сил вымыть голову, и надо было спешить, часы показывали восемь.
Дашков раздраженно допил кофе и ушел, громко хлопнув дверью на прощанье. Костя аж вздрогнул, он смотрел мультики в большой комнате.
Лиза высушила волосы феном, немного приподняла их на затылке и подкрутила кончики, оставив полностью распущенными. Макияж нанесла очень легкий. Она внимательно посмотрела на себя в зеркало и удивилась переменам, произошедшим с нею. Из зеркала на нее смотрела какая-то совершенно новая, еле узнаваемая девушка. "Ну, никто мне не даст 34, хоть тресни! – с гордостью подумала она. – Что же надеть? Что англичане надевают на торжественные завтраки? А впрочем, с какой стати мне ориентироваться на них? Я приехала из Украины. Они все тут без ума от нас! Чтобы я не отчебучила – все будет воспринято, как норма!"
Она дала Костику джинсы, рубашку, теплый бежевый свитер в коричневую полоску и модную коричневую кожаную курточку. Его новые кожаные кроссовки тоже были коричневыми, на яркой, бежевой подошве. И курточку, и кроссовки, они купили Костику уже тут, в Лондоне.
Немного подумав, сама Лиза надела черные итальянские брюки, безумно сексуально подчеркивающие ее бедра, кожаные туфли на среднем каблуке, и задумавшись, встала перед открытым шкафом, в одном черном бюстгальтере. Что? Что подойдет сюда и не будет выглядеть выпендрежем? А, вот! Изящная черно-серая приталенная блузка, небольшой вырез-лодочка, вышитый бусинками верх, и оголенные предплечья – светятся сквозь большие вырезы на рукавах. То, что надо. Скромненько и сексуальненько.
Она полюбовалась брюками. Вот как у итальянцев всегда так получается? Что ни шмотка – то шедевр! Как же надо любить женщин, чтобы научиться так умело подчеркивать их красоту! И ведь эти брючки – далеко не из самого дорогого бутика, вообще, где-то с окраины Неаполя. Подумав, она примерила черный кожаный пояс с небольшими бляхами и кожаными вставками-кубами. Смотрелось красиво. Она улыбнулась и тряхнула волосами. "Надеюсь, меня не примут за байкершу?"
– Мамусенька, – закричал Костик, – там, на улице дядя Бонни, под нашими окнами, машет мне рукой.
– О, мы сейчас выходим, – Лиза схватила свою кожаную курточку, – Костя, поздоровайся с ним по-английски, ему будет приятно. Как вас там учили в садике?
Когда они спустились вниз, мистер Роутер задержал взгляд на ее бедрах, подскочил к ним и пожал Лизе руку. Улыбаясь, сказал пару фраз Косте. Тот ответил ему. "Надо же, – мелькнуло в голове у Лизы, – не зря я плачу деньги репетитору. Он и впрямь уже чего-то там выучил".
Из машины Роутера вышла молоденькая, симпатичная, черноволосая девушка, со стрижкой под "кавказскую пленницу", в строгом, темно-синем костюмчике, и, к большому удивлению Лизы, поздоровалась с нею по-русски.
– Я – студентка, мистер Роутер пригласил меня сегодня поработать переводчиком. Меня зовут Лина, я из Чернигова. Как Вам удобнее переводить, русский, украинский?
– И так, и так можно, – ответила удивленная Лиза.
Они сели в машину Роутера, очень недешевую, как успела заметить Лиза, и поехали к ресторану. Когда Бонни усаживал ее на переднее сидение, он слегка сжал ей пальцы. Лиза вырвала руку.
В машине она села в пол-оборота к заднему сидению, и обратилась к Лине:
– Знаете, я никак не могу привыкнуть к правостороннему движению. Очень непривычно. А Вы давно тут живете?
– Три года. Я – сирота, и мне просто чудом повезло победить в одном интеллектуальном конкурсе, в моем детском доме, в Чернигове. И вот, англичане прислали мне приглашение на учебу в Британии. У них есть специальная программа для обучения одаренных иностранных студентов. Мне оплачивают жилье, и я получаю очень приличную стипендию. Кроме того, всегда удается где-то подработать. Язык я выучила очень быстро, для этого тоже предусмотрены специальные программы. Вообще, это потрясающая страна!
– Я уже заметила, – со вздохом сказала Лиза. "Когда? Когда уже у нас так будет?" Ей понравилась эта серьезная и целеустремленная черниговская студентка.
Лина сказала несколько фраз Роутеру, видимо, объясняя, что отвечала на личные вопросы клиентки.
Лиза с улыбкой обратилась к Бонни:
– Скажите, а как долго длятся официальные английские завтраки? Часа два не больше? Мне бы хотелось еще посмотреть город и побывать в том волшебном соборе, где вчера было венчание. Вас ведь не было на венчании?
– Нет, – быстренько переводила Лина, – Мистер Роутер прибыл из Лондона только вечером, и сразу направился на банкет. Но он понял, о каком соборе идет речь, о соборе Девы Марии, и обещает сопроводить вас туда. Да, завтрак длится около двух часов.
В ресторане Лиза, на правах родственницы, расцеловалась с Маргарет, Джеймсом и Кэт. Юджина нигде не было видно. Потом оказалось, что он на том самом совещании, что и Дашков. Лиза задумалась. "Получается, маленькая империя Николя простирается и в Штаты. Какие общие дела у него могут быть с американским банкиром? О, он ему доверяет, ведь теперь они стали родственниками. Господи, помоги мне узнать, кто он такой, мой муж. Ну о чем я опять думаю! Бонни что-то спрашивает". Лина все время сидела возле нее и постоянно переводила.
Под конец завтрака выяснилось, что Дашков так переживал, чтобы его ненаглядная женушка не скучала за время его отсутствия, что препоручил ее на сегодняшний день заботам Джеймса и Маргарет. Глоустеры – старшие, оказывается, расписали для нее с Костей целую программу на сегодня. Но Лиза упросила их всех поехать с нею в Кафедральный Собор Богоматери. А остальное – если успеют.
Она удачно оделась и обулась. Туфли были удобными, а одежда подходила на все случаи жизни.
От ресторана ехали в машине Глоустеров, это был симпатичный фургончик на восемь мест. В машине Джеймс и Бонни сидели сзади и постоянно негромко говорили о чем-то. Лизе показалось, что они не хотели, чтобы их услышала Лина, которая сидела впереди, рядом с ней и рассказывала ей о городе.
Уже во второй раз Кафедральный Собор потряс Лизу. Казалось бы, она посетила их немало, и во Львове, и в Италии. Но в этом – было что-то особенное. Она, как завороженная, уставилась на стрельчатый свод и высокие, старинные башни. Лиза непрерывно задавала вопросы и с удовольствием выслушивала ответы. Ей очень понравилась эта импровизированная экскурсия по Собору.
В присутствии Глоустеров, Бонни не посмел оказывать ей явные знаки внимания, но она все время ощущала его присутствие и его взгляды. Он подавал ей руку при спусках и сопровождал по дороге к старинной стене. Поднявшись раньше других к башенке, они остановились, немного запыхавшись. Роутер молчал и смотрел на нее в упор. Вдруг, сильный порыв ветра поднял большую прядь Лизиных волос и швырнул их прямо в лицо Бонни. Она, извиняясь, вскинула руки, подхватила волосы, и в ту же секунду оказалась в его объятиях. Лиза даже не успела удивиться. Он очень страстно и умело поцеловал ее в губы. Лиза отпрянула и сказала по-русски:
– Вы в своем уме?
Он очень эмоционально что-то ответил ей.
Тут же из-за угла башни показалась вся остальная компания и они оба умолкли.
До конца дня Лиза старалась больше не оставаться с ним наедине и всячески пыталась оградить от него Костика. На телефон Джеймса позвонил Дашков, пообщавшись, попросил дать трубку Лизе.
– Привет, – сказала Лиза, – Нет, не скучаю. Мы тут всей компанией отправились гулять по городу. Сейчас – гуляем по Собору. Красота! Я просто околдована!
– Лиза, извини, что мне пришлось покинуть тебя вчера и сегодня, но это очень важно.
– Да ничего. Все нормально. Ты скоро приедешь?
– Часа через два. Если тебе не трудно, начни паковать вещи, мы выезжаем в Лондон прямо на рассвете.
– Да, конечно, – со вздохом сказала Лиза. Чудесные английские каникулы подходили к концу. Дашковы оставили еще один, завтрашний день, для походов по лондонским магазинам, и послезавтра вылетали в Киев.
Вся компания еще погуляла по городу, и Джеймс отвез Бонни к ресторану, где тот оставил свой автомобиль, Роутер и Лина попрощались с Лизой. Роутер ловил ее взгляд, совсем, как Дашков. Лиза смотрела в сторону. Она даже покраснела.
Глоустеры поцеловали и ее и Костика и вручили им большой, красиво запакованный подарок.
– Это – на память о первом знакомстве с Англией.
– О, благодарю, – растроганно сказала Лиза.
Ее с Костей довезли до дома и все распрощались. Она падала от усталости, проведя весь день в пеших прогулках. Костя принял душ, он уже практически самостоятельно справлялся с этой сложной процедурой, Лиза помогала сыну совсем немного. Потом, и она, подколов волосы, минут десять постояла под душем и отправилась на кухню перекусить. Она всегда ела после 18-00, ничуть не испытывая угрызений совести по поводу возможных лишних килограммов. Быстро запаковала вещи, заглянула в спаленку сына. Костя уже спал, он очень устал. "Забыла смыть косметику" – вспомнила она, направляясь в ванну, и в это время зазвонил домофон. Она очень удивилась, но не испугалась. Женщину, приехавшую из страны, где прошел Майдан, и вовсю развертывалась война с Россией, сложно напугать внезапным ночным звонком в дверь. Странно, у Дашкова были свои ключи. Может Глоустеры что-то забыли ей сказать? Или Костя забыл свои игрушки в машине? Она нажала кнопку домофона, и камера показала ей два силуэта у входа.
У подъезда стоял Бонни. Чуть позади, маячила фигурка Лины. Она подошла.
– Лиза, простите, мистер Роутер спрашивает Вас, не выпьете ли Вы с ним кофе, здесь, за углом есть кафе.
Лиза была одета в растрепанные синие джинсы с поперечными дырками и бирюзовую футболку с воротничком-косичкой.
– Выпью, но при условии, что мне не придется переодеваться. Я в старых, домашних джинсах.
– О, конечно же.
Она включила свет в кухне и большой комнате, впрыгнула в свои удобные черные туфли, накинула кожаную курточку и вышла из подъезда. Они зашли в невероятно симпатичное кафе в морском стиле, всего на несколько столиков, и Лиза села так, чтобы видеть со своего места вход в свой подъезд. Роутер не отрывал взгляд от ее футболки, под которой просматривалась ее грудь без бюстгальтера. Собравшись с духом, он быстро что-то говорил Лине. Та, несколько смущенно, переводила:
– Мистер Роутер просит Вас не считать его э-э-э-э, ветренным и легкомысленным. Он уверяет Вас, что он очень э-э-э, серьезный и ответственный человек. Он хочет узнать Ваш электронный адрес, чтобы иметь возможность писать Вам. Он хочет, также, узнать и Ваш домашний адрес, адрес Вашей квартиры в Украине, – уточнила Лина.
Перехватив взгляд "серьезного и ответственного" Бонни, Лиза запахнула на груди куртку, немного подумала, взяла у Лины ручку и написала на салфетке адрес своей электронной почты. Бонни прямо выхватил у нее салфетку.
"О, и где же наша хваленая английская сдержанность?" – Лиза посмотрела на него с улыбкой.
– Скажите ему, Лина, что свой адрес я не могу ему дать. В этом совершенно нет необходимости. Несколько месяцев назад я вышла замуж и очень люблю своего мужа. Скажите, что я благодарю его за экскурсию по Собору, и всегда буду вспоминать о нем с теплотой. Не знаю, увидимся ли мы еще.
– Мистер Роутер говорит...что, да, жизнь становится очень опасной и непредсказуемой...Он говорит, что войны и болезни пожирают мир...Очень опасен вирус Эбола...
Лиза улыбнулась:
– Скажите мистеру Роутеру, что в стране, где я живу, вероятность умереть от других диагнозов, гораздо выше, нежели от вируса Эбола! – Лиза вызывающе посмотрела ему прямо в глаза.
– Мистер Роутер говорит, что обязательно приедет в Украину, это будет рабочий визит, но он встретится там и с друзьями. Он очень рад, что познакомился с Вами...э-э-э...он говорит, что у Украины большое будущее...и что украинские женщины очень красивы.
Ей бы задуматься, ей бы еще тогда обратить внимание на слова "рабочий визит", но она слишком устала от темпа своих "английских каникул", и ей было не до нюансов.
Лиза откинулась на спинку стула и уверенным тоном начала говорить с небольшими паузами, давая Лине время на перевод:
– Знаете, Бонни, войн на земле могло бы быть гораздо меньше, если бы могущественные страны соблюдали свои договоренности. У моей страны двадцать лет назад забрали, отобрали, я бы сказала, все ядерное оружие, подписав Будапештское соглашение и заверив нас в полной неприкосновенности наших границ. Ваша страна, мистер Роутер, тоже была в числе четырех стран-гарантов. И вот теперь, когда русские забрали у нас Крым и пытаются забрать еще очень приличный кусок земли, когда лучшие мужчины моей страны гибнут на фронте, что само по себе наносит колоссальный удар по генофонду нации, и без того истощенной Чернобылем, все гаранты словно забыли об этом договоре! И Вашей стране, мистер Роутер, это тоже не делает чести! Все, на что хватает Западную Европу и Соединенные Штаты Америки – это не слишком впечатляющие санкции и устное выражение острой обеспокоенности по поводу российской агрессии. Знаете, как у нас в Украине называют Организацию Объединенных Наций? Организация Обеспокоенных Наций! И, позвольте Вам заметить, это дурная политика! На всех нас смотрит Восток, и начинает понимать, что никакого порядка на планете на самом деле нет, что все это – фикция, что всяк может делать, все, что ему угодно, и ему ничего за это не будет! Вы представить себе не можете, к каким последствиям может привести нарушение статус-кво и вся нынешняя ситуация. Все ваши лидеры слишком прекраснодушны! А лидер должен быть жестким, с железными яйцами, простите! Я уверена, что если бы Англией сейчас правила Тэтчер, а Штатами – Рейган, Россия никогда не осмелилась бы забрать у нас Крым и вооружать сепаратистов и наемников на Востоке! К сожалению, я не могу больше задержаться, – Лиза поднялась из-за столика.
