Текст книги "Даже если вам немного за тридцать (СИ)"
Автор книги: Ирина Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Это чем у нас тут на крыльце так распрекрасно пахнет?
– Мы с мамочкой пекли марципаны! – закричал Костик.
– Лиза, я там накупил немного больше всего, чем ты просила. Вдруг, продуктов не станет...Или начнутся перебои с поставками.
– Ну не чуди, пожалуйста! С какой еще стати? А вообще, молодец! Береженого Бог бережет.
– Лиза, ты бы видела, что творится в продуктовых магазинах! Гребут все подряд. Я тут, на всякий случай, прикупил по мешку муки и сахара. Чтоб тебе было из чего печь.
– Молодчинка!
Он выкатил из гаража небольшую тачку, погрузил на нее мешки из багажника и без особых усилий потащил в дом, припрятать в кладовке. Лиза опять восхитилась его силой. Она доставала из машины огромные пакеты с продуктами.
К счастью, страхи полтавчан не оправдались, поставки продуктов шли бесперебойно, и опустевшие за день полки магазинов вновь наполнились товарами. Хозяева супермаркетов потирали руки: выручка за первый послереволюционный день была сказочной, прямо как перед Новым годом.
Вечером к ним приехали Игорь и Оля Корниенки. Соня осталась дома, она заболела гриппом. Пока мужчины уединились в кабинете Дашкова, а Костик возился с подаренным дядей Игорем огромным игрушечным танком,
(в Украине вошли в моду милитаристкие игрушки), девчата прошли на кухню. Лиза сразу полезла в свой "волшебный" плетеный сундучок, сделала травяную смесь для крестницы, рассказала, как заваривать и пить, и сложила все в пакетик. Оля поблагодарила.
– Этот чай вполне совместим с таблетками, так что, не повредит. Оля, ты тоже попивай этот чаек, для профилактики, его можно беременным.
– Хорошо! Лиз, ну как твоя семейная жизнь? А то и поговорить-то некогда, такие времена настали. А по телефону ты не любишь балакать. Лиз, он тебя не обижает? Я тут слышала, он очень жесткий мужик. У него в фирме все по струнке ходят. Года два назад, говорят, он разорил одного компаньона, когда узнал, что тот собирался его "кинуть". Уволил старых проверенных работников недавно...Знаешь, как его кличут в его концерне? Лев! И, вообще, говорят, у него хватка бульдога – если вцепился – то уже не отпустит.
Лиза улыбнулась:
– О да! Меня еще до замужества предупреждали, что не отпустит...Это нормально. А то мы, женщины, вечно требуем непонятно чего. Нам хочется, чтоб мужчина был грозным защитником, а дома – домашней собачкой. Такого не бывает. Если он жесткий – то он и дома с характером, и это нормально. Все хорошо, Олечка. Он самый замечательный мужчина на свете! И, потом, у нас обоих, за плечами наши первые браки. Мы стараемся не повторять ошибок прошлого, и относиться друг к другу очень бережно. Я оставляю ему его личное свободное пространство: сауны, рыбалка с друзьями, чисто в его компании; он – оставляет мне мое личное свободное пространство: девичники, фитнес, поездки в село. Конечно, он очень непрост. Но что ты хочешь, профессия накладывает отпечаток. Человек тридцать лет руководит! Просто, к нему нужен особый подход. Помнишь анекдот про кошек? Одна дама говорит другой: "Терпеть не могу кошек! От них столько вони и шерсти!" А другая отвечает: "Глупости, дорогая! Вы просто не умеете их готовить!" Так вот, мне кажется, я научилась его "готовить". Мне еще до брака, его родная мама порекомендовала: никогда не лезть на рожон, а брать его хитростью. А кто может знать мужчину лучше, чем женщина, которая дала ему жизнь?
Оля согласилась. Потом заметила:
– Знаешь, а с Игорем он очень порядочен.
– Догадываюсь. Он порядочен с порядочными людьми и непорядочен с непорядочными. Он у меня такой зайчик! С моей мамой и родней– вежлив и обходителен невероятно. Косте – все, что тот ни пожелает, я уже сама ругаю его, чтоб не баловал мне сына. Мне – хоть звезду с неба. Я основательно пополнила свой гардеробчик. Фитнес, бассейн, салон красоты – все оплачено, а то танцевать я в последнее время не могу...что-то мне не танцуется со всеми этими событиями...А форму поддерживать надо. Карточка у меня "приватовская" – снимай денег, сколько хочешь, он вообще не жадный. Никогда не спрашивает, куда я что трачу, и регулярно ее пополняет. Ну, а то, что он следит за мной – это меня уже не раздражает. Те ребята не столько следят, сколько охраняют меня, как я догадываюсь. В наши бурные времена, это даже полезно. И потом, я тут тоже собрала о нем информацию, когда решила выйти за него. Его мама не покривила душой – он впрямь очень верный и очень высоко себя ценит. Ни разу в жизни не был замечен с какими-нибудь эскорт-леди, никаких саун с девочками, в общем, он не отдыхает так, как большинство мужчин из мира бизнеса. Не растрачивает себя мальчик. Да, у него были подружки, и последняя, Лена, которую ты мне показывала, продержалась дольше всех. Почему они расстались? Может, с ней он не был таким лапочкой, как со мной? Мне кажется, он бывает очень... разный. Как она могла его упустить? Наверное, локти себе кусает.
– А я слышала, что не кусает. У нее какой-то молодой киевлянин появился.
– Ну и Слава Богу, раз все довольны.
– Лиз, а в постели? Он не тиран?
Лиза расхохоталась:
– Дашков – тиран? Да он виртуоз! Я вообще не могу ему ни в чем отказать, негодяй изучил все мои слабые места!
– Ого...Ну а если голова болит?
– Не болит, зараза!
– Ну а если ты просто не хочешь?
– А если я просто не хочу – то через пять минут я уже хочу! Говорю тебе, изучил меня полностью. Он хитер, невероятно наблюдателен и очень умен. Я ни за что не подчинилась бы мужчине слабее меня! У, мой пупсик! Обожаю его! Оль, ты представляешь, он тащится от моих оргазмов больше, чем от своих собственных! Да он – мое сокровище!
– Лиз, а ты родить ему не хочешь? Он Игорю сказал как-то, что очень хочет ребенка.
На кухню внезапно вошли мужчины. Монотонным голосом, словно продолжая предыдущее предложение разговора, Лиза просвещала Ольгу:
– Потом берешь еще стакан муки, и начинаешь потихоньку подсыпать его в получившуюся массу. В общем, консистенция у этого теста должна быть, как на оладьи...
– Ах вы, хозяюшки наши! – похвалил девчонок Игорь, – Все рецептами делитесь...
– Хорошо размешав, всыпаешь три столовых ложки какао-порошка, – продолжала Лиза.
Мальчишки набрали из холодильника вкусностей, пивка, и опять исчезли за дверью.
– Ну, ты даешь, Лизка! – восхищенно сказала Ольга, – Я бы в жизни так быстро не сориентировалась...
– Нечего им слушать женские разговоры!
Лиза взяла со стола креманку с мороженым, набросала туда нарезанных фруктов и с удовольствием начала лакомиться своим любимым десертом.
– Не знаю, Оль. В принципе, я не против – родить еще.
– А он сам, не настаивает?
– Иногда мы говорим об этом, но он слишком умен, чтобы настаивать. Не та я женщина, чтобы давить на меня, а тем более – в таком вопросе. Я ведь могу и череп пробить – и он это помнит, золотой мой. Он меня по-другому убеждает. Вот идем по городу, пройдет мимо нас беременная – он вздохнет, пройдет какая-нибудь пара с коляской – он опять вздохнет. А мне – как ножом по сердцу! Наверное, я все-таки решусь. Хочется малыша. Олька, мне кажется, он будет прекрасным отцом! Должно быть, он действительно созрел к отцовству только сейчас. Его Вероника росла сама по себе, бедняжка. А вот к Косте он очень внимателен. Ты бы знала, как Костя поменялся за эти два месяца! Настоящим мужчиной становится, а не плаксой-рохлей. А вчера что выдал: взял бокал от шампанского, налил туда виноградного сока и смотрит на свет, на окно. А потом, с видом знатока, заявляет так: "Посмотри, мама, какой благородный цвет!" Мы с Оксаной Ивановной рухнули! Это он у Дашкова, конечно же, научился. Дашков – любитель грузинских вин. Теперь второй эпикуреец в доме появился. Оль, а тебе еще не говорили, кто будет?
– Нет. Сказали пока не видно.
– Оль, а у меня от Дашкова могут быть близнецы, представляешь? Отец Николая, старший Николай Дашков – был одним из близнецов, ой, или из двойни, я не уточняла. А они, как правило, повторяются в третьем поколении, я читала.
– Здорово! А я хотела бы двойню! Но, пока у меня там один зайчик, или одна кисонька, еще не знаем.
– Дорогая, совсем забыла! Ты что это ко мне подружек с горящими глазами присылаешь?
Оля рассмеялась и рассказала про одноклассницу Ларису и про разговор с ней во время встречи выпускников.
– Оль, представляешь, мне пришлось взять в руки тот постельный набор, что она притарабенила, и чего-то даже там произнести, подходящее к случаю.
Ольга опять засмеялась.
– Лиз, ну извини. Я ж не знала, что она к тебе припрется. Хотя, могла бы и догадаться. Она спросила, как ты выглядишь и в каком кабинете сидишь. Лиз, а ты правда увольняешься?
– Да. Понедельник, ну, может, вторник – последний рабочий день. Потом займусь гостевой английской визой, Дашкову некогда, а мы в апреле летим в Лондон. Игорь не рассказывал? Дочь Дашкова, Вероника, выходит замуж.
– А, что-то такое рассказывал.
– Оля, но и это еще не все! Моя матушка выходит замуж за дядю Володю!
– Да ты что?
– 5 марта расписываются в сельском совете, а потом еще и венчаются в сельской церкви. Мы поедем к ним. Боже, столько свадеб! И ты знаешь, что Дашков собирается подарить теще на свадьбу? Черный фургон-Мерседес "Вито"! Завтра его уже пригонят, у нас во дворе пока постоит. Он, конечно, не новый, но в очень хорошем состоянии. Дашков говорит, что иначе, вся Полтава будет потешаться над ним, что его теща ездит на "пирожке"! Так что, пусть ездит на "Мерсе". Это ж матушка и дядя Володя еще не знают! Представь, сколько радости будет. Вот можно такого зятя не любить? Конечно, она его боготворит. Еще и меня иногда строит, меня, единственную дочь, что я – такая-сякая, вредная, и ее ненаглядного Коленьку обижаю! Матушка знаешь, как на меня давит, чтоб я немедленно рожала ее дорогому Коленьке? А Коля – хитрый жук, задабривает любимую тещеньку, как может, знает, что нашел союзника в этом вопросе. Теперь, эта банда еще и Костю к себе подключила – проси у мамы сестричку! Оль, представляешь, Дашков хочет Костю усыновить. Но я пока думаю. По-моему, это просто театральный жест, еще один шаг на пути к его заветному наследнику. Как все закрутилось! И в государстве, и у меня лично... Оль, я его очень люблю, и чем дальше – тем больше. Он благороден, у него прекрасное чувство юмора. Он умен, образован, я обожаю с ним разговаривать! Пожалуй, как собеседник, он не уступает даже моему покойному папе. А с папой мало кто мог сравниться интеллектом, поверь. Ох, Олька, он – мечта, а не мужчина. Он бывает скрытен, но бывает и очень откровенным. Знаешь, иногда я просыпаюсь ночью, смотрю на него и думаю – Господи, да за что мне такое счастье?
– Ой, Лиза, – недоверчиво улыбнулась Ольга, – что-то я не верю, что ты так думаешь. Ты у нас всегда считала, что заслуживаешь короля.
– Да, я то, может, и считала. Но я не знала, что действительно его получу! Он мне ужасно не понравился при первой встрече, помнишь, я тебе рассказывала? А потом, я просто начала ставить над ним эксперименты. Нууу, и увлеклась...объектом исследований.
Ольга улыбнулась:
– Видишь, наша с Игорем годовщина в ресторане, сыграла в вашем романе решающую роль.
Лиза обняла Олю и поцеловала ее в щечку пахнущими мороженым губами:
– Вы мои добрые ангелы, спасибо вам! Оль, ты точно не будешь мороженого?
– Нет, нет, я ограничусь чаем. Нечего зимой провоцировать организм на простуды.
– Да, теперь тебе надо думать за двоих. А ну-ка, сейчас гляну, если мальчишки не слопали все марципаны, утром пекла, я тебя угощу. О, вот, как раз, два остались. Угощайся, это из сельских продуктов.
– М-м-м, Лизка, мне никогда не научиться так печь!
– Какие твои годы, научишься!
В кухню, вместе с Костиком, опять вошли мужчины.
– Девочки, вы тут без нас не скучаете?
– Безумно скучаем!
Этим вечером, хорошенько подумав, Лиза впервые не выпила противозачаточного средства.
Когда они только поженились, Лиза хранила свои противозачаточные таблетки в крошечной, декоративной вазочке на столике в спальне. Однажды она заметила, что Дашков внимательно их рассматривает. Потом таблетки куда-то пропали на пару дней и вот опять появились в вазочке.
Что-то заподозрив, Лиза купила новые таблетки, употребляла только их и прятала от Дашкова в потайном кармашке одной из сумочек. Меж тем, она регулярно брала по одной таблеточке из вазочки и складывала их в пакетик. Ее разбирало любопытство: что же это супруг ей подсунул? Как-то, субботним февральским утром, Лиза покопалась в своем телефоне и нашла там то, что искала. Еще одна ее подруга детства, Инна Иконникова, работала в лаборатории пищевых продуктов на центральном рынке. Лиза немедленно набрала Иннночку, договорилась о встрече и поехала на рынок. Они с Инкой сто лет не виделись и долго обнимались и болтали об общих знакомых.
– Иннуся, – сказала Лиза, – у меня к тебе дело на сто миллионов! Нужно проверить состав вот этих разноцветных таблеточек.
– Это противозачаточные?
– Нууу, нет, они просто похожи. Иннусь, а можно их прямо сегодня проверить?
– Да не проблема! Часок погуляй по базару и приходи.
Лиза направилась к овощным рядам, ей вдруг очень захотелось яблоко-грушу. В конечном итоге, она накупила и яблок, и хурмы, и апельсинов. Поровну в два пакета. Когда пришла к Инке, та уже радостно ей улыбалась:
– Докладываю: это – витамины – комплекс на основе кальция, фосфора и фолиевой кислоты.
–То есть, обычные витамины?
– Ну, не совсем обычные. Такие витамины женщины употребляют в первые месяцы беременности. Или, когда собираются забеременеть. Лизочка, я и не удивляюсь, говорят, ты опять вышла замуж?
– Да, Иннусь, опять. Ты же знаешь, замуж как начнешь выходить – так потом уже не можешь остановиться.
Они обе засмеялись. Лиза вручила Инке пакет с фруктами, посоветовала проверить их на наличие гербицидов, посмеялась и отправилась восвояси.
На душе у нее было очень празднично. Она не сердилась на мужа, наоборот, сочла его очень ловким и находчивым. "До чего же мужик хочет детей! Может, и впрямь порадовать его? Он же такой лапочка! Да и Костик постоянно требует сестричку. Он не будет расти таким эгоистом и научится ответственности! И впрямь, что-то так хочется бэби".
Она как раз проходила мимо магазина с товарами для новорожденных. Остановилась, засмотрелась на витрины, представила себя с огромным животом и вздохнула.
Вечером того дня, она была необычайно ласкова и с Костиком, и с Дашковым, чем немало удивила последнего. Как правило, в ее критические дни, ему было страшно даже просто попасться на глаза своей язвительной белокурой мегере. Все ей было не так, и никто не мог ей угодить!
В последний рабочий день, Лизе необходимо было сдать по месту работы декларацию о доходах. И, поскольку, она зарегистрировала брак, необходимо было показать и доходы мужа. Ей вообще полагалось подать две декларации: за минувший, 2013 год, и за январь-февраль 2014, включая день увольнения. А потом, через год после увольнения, еще одну декларацию за весь 2014 год. Таковы были новые веяния украинского антикорупционного законодательства. Алиментов от бывшего мужа она не получала, справку о своей зарплате заказала в бухгалтерии заранее. Принадлежащую ей с Костиком в равных частях трехкомнатную квартиру, указала. Больше у нее ничего не было.
Все проблемы с декларацией свелись к одному – как узнать у мужа все-все о его доходах и движимости-недвижимости, которые тоже в обязательном порядке указываются в декларации. Предвидя, как он возмутится такими вопросами, Лиза вздохнула и направилась к нему в кабинет. Тот болтал по скайпу с Вероникой. Обнял вошедшую Лизу и усадил к себе на колени. Вероника сделала комплимент молодоженам и сказала, что ждет-не дождется их в гости.
– Ничего, моя девочка, – весело сказала ей Лиза,– До апреля – совсем близко. Вдруг, нам так понравится в Великобритании, что потом еще не будешь знать, как нас назад отправить! Ника, а наряд ты уже заказала?
– Да, ехо уже шьют. Он будет с ручной фышивка! У нас в моде юкрейн стиль. Это очень торогое платье, но папочка мне дарит фсе. И фата тоже будет фышивка.
Они поболтали еще немного и попрощались. Дашков немедленно впился губами в ее шею и прошептал:
– Я соскучился.
– Конечно, мы не виделись больше двух часов!
- Ах ты, ведьмочка моя! Она еще и насмехается над безумно влюбленным мужчиной!
– Я пришла по делу, безумно влюбленный. Собираюсь вывести тебя на чистую воду. А ну, признавайся, сколько у тебя заводов, газет, пароходов? Не то, чтобы я собиралась уходить от тебя и делить имущество, просто мне нужно заполнить декларацию о доходах. А иначе, меня не уволят. Так вот! За 2013-й, я отчитываюсь только за себя и Костю, а вот за этот, прошедший период 2014-го – уже и за тебя.
Дашков присвистнул.
– Мадам, Вы озадачили меня.
– Я такая!
– Ну, тут нужно будет поднапрячь мою главбухшу. Мадам, Вы, может, думаете, что вышли замуж за состоятельного человека? Ничего подобного! Формально, мне принадлежит только этот дом и земельный участок. Я – бедненький Буратино, ни машин, ни белоснежных яхт, на мне не числится. Зарплата – ничего себе, но не так, чтобы ах. А все мои корпоративные права оформлены на совсем других людей. Так что, полагаю, я ничем не удивлю нашу налоговую инспекцию. Мой джип принадлежит концерну.
Лиза улыбнулась:
– Красавец! Ты заслужил на ужин моих сырников с изюмом!
– Только ужин? А любовь?
По деревянной лестнице дома с грохотом поднимался Костик. Пытаясь оторвать мужа от своего бюста, Лиза прислушивалась к шуму:
– Послушай, а чем это он так грохочет?
– О, я не сказал тебе. Я подарил малышу роликовые коньки. Ты не волнуйся, шлем, наколенники, налокотники – все прилагается. И я взял с него честное слово, что он будет ездить только по дорожке в саду.
– Мальчики, вы меня до инфаркта доведете! – вскочила Лиза с колен мужа, – Какие ролики? До лета еще три месяца! Он разнесет дом за это время. Честное слово он с него взял! Да Костя перехитрит, кого хочешь! Твоя любимая теща, еще, когда ему исполнилось только два годика, сразу сказала: «Лиза, в нашей семье родился первый еврей!»
– Лиззи, но ему так хотелось...
– Дашков, нельзя баловать детей! Ему, видите ли, захотелось! Сейчас оба у меня получите! Развели тут демократию, понимаешь. А если завтра ему захочется бегемотика?
– Кстати, Костя очень просит собаку.
Костя как раз ввалился в кабинет и, держась за стену, радостно подтвердил:
– Да! Да! Очень хочу собачку!
– Так, мои дорогие и любимые мужчины! Больше кина у нас не будет, будет баня! Впредь, все покупки для маленького оболтуса ты должен оговаривать со мной, мой бедненький Буратино! И вообще, почему я впервые слышу, что ребенок хотел ролики...да еще и собаку?
– Потому что, ты постоянно на работе и Костя больше общается со мной.
Лиза вздохнула и тут же успокоилась.
– Ну, ладно, Дашков, 1:0 в твою пользу. Тут ты, конечно, прав. Ничего, скоро мы все исправим. Иду жарить обалденные сырники из домашнего творожка! И к ним у нас там где-то баночка сливок бабы Нины припасена!
Мужчины дружно крикнули "Ура!" Сырники и впрямь получились необыкновенно вкусными.
25 февраля Лиза уволилась из райисполкома. В этот день она почти не работала, передавала дела, обучала новенькую девочку и заполняла декларации. Ее коллеги были огорчены. Лизе тоже было немного грустно, но в последнее время она ощутила смутную потребность заняться чем-то другим. Ей почему-то казалось, что и это что-то другое, тоже непременно будет связано с социальной защитой. Она это чувствовала.
Лиза не стала устраивать прощальных гулянок, не до того теперь было, они просто тихонько выпили после работы, в тесном кругу, пару бутылок шампанского. Стало очень грустно, она чуть не всплакнула. Позвонил Дашков:
– Моя богиня, ты уже освободилась? Я тут неподалеку, могу тебя забрать.
– Дашков, а заходи к нам! Мы тут уже втроем сидим, со Светкой и Валентиной Николаевной. Только захвати с собой еще бутылочку шампанского.
– Мадам, Вы уговорите кого угодно!
Они выпили вчетвером еще одну бутылку шампанского и закусили львовской шоколадкой. Лиза взяла два больших пакета со своими вещами, которых за пять с половиной лет накопилось прилично, передала их мужу, попрощалась с девчатами и, обнявшись с Дашковым, твердо зашагала к выходу из райисполкома. Девчата еще оставались на работе, им нужно было доделать отчет.
В машине, при Алексее, ей не хотелось ничего обсуждать, и, многозначительно пожав руку мужу, она показала глазами на водителя. Дашков пожал ей руку в ответ. Лиза смотрела в окно, на вечерние огни любимого города и думала: что дальше?
Ночью они долго и серьезно обсуждали, чем Лиза хотела бы заниматься в будущем. Дашков напомнил ей, что когда-то она упрекнула его за то, что он не помогает детдомовским детям.
– Помнишь, Лизочка, ты заявилась ко мне в офис, вся такая цаца, в мехах и брилликах, и грозно так спросила: "А почему это ты тратишь столько денег на слежку за мной? А брошенным детям кто будет помогать?" Знаешь, я думал об этом. Но в нашей стране, выделять деньги в какие-то фонды – это совершенно напрасная трата времени и средств. До детей они вряд ли дойдут, в лучшем случае – пару процентов от этих сумм. Я создал бы такой фонд, и многие из моих друзей поддержали бы меня, если бы мы точно были уверены в человеке, который будет все это контролировать. И от которого не убежит ни одна копеечка.
– Николя, ты – светлая голова!
– Еще бы! Так что, подумайте, мадам. Во втором моем офисе, на Старовокзальной, есть пустующее симпатичное помещение. Там сделали довольно приличный ремонт. Я думал сдать его в аренду, так почему бы не Вам, мадам?
– Николя! Я разбираюсь в бухгалтерии! И от меня не убежит ни одна копеечка, уверяю тебя! Николя, мы обязательно подумаем обо всем этом! О, как я люблю тебя!
Она немедленно принялась тормошить его и целовать. Ее настроение моментально улучшилось.
– Лиза, угомонись! Лиза, угомонись, говорю! Лиза, ты что творишь? Вот ведь ведьма! Ну не устоишь перед ней!
Последние февральские и первые мартовские дни Лиза посвятила подготовке к свадьбе Анны Григорьевны и дяди Володи, ей пришлось несколько раз смотаться в село. Один раз, когда поехать надо было срочно, она не дождалась машины мужа и уехала на сельском автобусе. Был час-пик, набилось много людей. Крепкий парень, стоявший позади Лизы, громко объявил:
– Я очень извиняюсь, но буду продвигаться к выходу, так что, звыняйте, если кого задену.
Парень, как танк Т-34, начал неумолимо двигаться к дверям автобуса. Лиза изо всех сил нагнулась вперед, и почти упала на колени к худенькой старушке, возле которой стояла, чтобы пропустить вежливого верзилу. И тут, прямо позади нее, продвигаясь боком, парень застрял. Лиза весело повернула к нему голову:
– Молодой человек, Вы меня в такую позу поставили! Да я даже мужу такого не позволяю!
Весь автобус грохнул со смеху. Парень смутился, широко улыбнулся, еще раз извинился и рванул к дверям. Оттуда оглянулся на Лизу и громко сказал:
– Ох, и завидую я Вашему мужу, девушка.
– Ох, не завидуйте, молодой человек, – в тон ему ответила Лиза.
Она вышла через две остановки после парня, на конечной, и, не заходя к бывшей свекрови, сразу пошла в дом к ее соседке, бабе Ульяне, на встречу с новобрачными.
Владимиру Игнатьевичу Зинченко, дядь Володе, жениху Анны Григорьевны, было шестдесят четыре года. Он был высок, худощав и крепок. Будучи отцом Оксаны Говорун, одной из самых знаменитых полтавских стоматологов, дядя Володя являлся обладателем прекраснейшей, голливудской улыбки, которую он бессовестно использовал для достижения своих целей. "Наверное, этой улыбкой он и соблазнил маму" – думала Лиза.
Вообще, дядя Володя ей нравился. Он был прост и по-крестьянски правилен. Его немного "сельская" наружность не смутила Анну Григорьевну, привыкшую к чопорности и безупречному виду своего первого мужа, профессора Сологуба. У дяди Володи была довольно приличная пенсия, работа охранника в городе, сутки через трое, и свое хозяйство в селе, включавшее огромную пасеку. Он не только не зависел материально от своих, выбившихся в люди деток, инженера-киевлянина и стоматолога-полтавчанки, но и умудрялся еще и сам помогать им продуктами. Владимир Игнатьевич остался вдовцом еще раньше Анны Григорьевны, восемь лет назад, и уже не помышлял о новом браке. Но... в его жизнь вошла Анна Григорьевна.
Лиза, вдруг, начала понимать чувства и мотивы своей матушки. Без образования и надлежащей самооценки, бедняжка всю жизнь чувствовала себя "вторым" сортом рядом со своим ученым профессором. А тут вдруг появился влюбленный в нее, популярный в селе мужчина, который, напротив, будет считать себя осчастливленным таким вниманием к своей скромной персоне "городской" вдовушки. "Все-таки, брак любит равных, – размышляла она. -Ну, хотя бы по интеллекту. Молодец, матушка! Кто сказал, что в шестьдесят лет нельзя влюбиться и быть счастливой?"
"Брак любит равных..." .К себе эти истины Лиза, почему-то, не применяла. Ведь и первый, и второй ее браки никак нельзя было назвать "равными".
Лиза познакомилась практически уже со всей своей будущей родней. Ей понравились дети дяди Володи, особенно дочь, Оксана. Сын, высокооплачиваемый киевский инженер, Артем Владимирович, был очень скромен и немногословен. Он приехал из Киева с женой, программистом Лесей, такой же скромной и немногословной, как ее супруг, и двумя сыновьями. Лизе удалось разговорить их только один раз, когда речь зашла о блок-постах на Киевской трассе и о Небесной Сотне.
Киевляне рассказали, что на месте массового расстрела майдановцев, выросли горы из живых цветов, иногда в несколько метров. Их без конца несут на Майдан жители и гости столицы. Что в городе тревожно, много неучтенного оружия и людей с сумасшедшими глазами.
– Да, – вмешалась в разговор Оксана, – этим парням, пережившим Майдан, теперь нужна настоящая, полноценная психологическая помощь, как афганцам.
– И все-таки, в Киеве достаточно спокойно. Только страшно смотреть на обугленные здания в центре. Но мы ждем, что Порошенко сдержит свое слово – он обещал полностью восстановить улицу Грушевского.
– Ха! – встряла в разговор Лиза, – Как можно верить Порошенку? Это же кум Ющенко! Скажи мне, кто твой кум...
– Лиза, Вы не правы, – вновь вступил в разговор Артем Владимирович,– Он очень популярен среди народа. А Вам то, кто нравится?
– Я верю только Ярошу! Вы слышали, какие крупные коррупционные схемы начал раскручивать "Правый сектор"? На Закарпатской и Одесской таможнях. Там миллиарды замешаны! И такииииие люди... Как бы мальчикам не помешали.
Слова Лизы оказались пророческими. «Мальчикам» немедленно помешали.
– Знаете, Лиза, про Вашего Яроша тоже всякие слухи ходят....Говорят, он – агент КГБ!
– Пааадумаешь! У мужчины могут быть мелкие недостатки!
Когда к разговору присоединились молодожены, все решили, что о политике больше говорить не будут.
В ночь перед свадьбой, Дашковы, Костя и Анна Григорьевна ночевали в доме бабы Нины. Все Приходьки тоже были приглашены на торжество. Тетя Маша не приехала из Италии. Итальянцам было настоятельно рекомендовано в ближайшие недели не посещать Украину, а тетя Маша, прожив в благополучной Западной Европе более 16 лет, сама стала очень законопослушной, чем очень удивила свою украинскую родню. Здесь никому бы и в голову не пришло прислушаться к мнению властьпридержащих.
На рассвете, почти не смыкавшая глаз Анна Григорьевна, тихонько разбудила Лизу:
– Доню, я щось так хвилююся. Наче д╕вчина молода. (Укр. – Доченька, я почему-то так волнуюсь. Как молодая девушка.)
Лиза поднялась, накинула халатик и вышла с ней в коридор.
– Мам, да это нормальное состояние. Его в психологии так и называют – невестины нервы. Все будет хорошо. Парикмахерша, моя Юлька, будет через пол-часа. Она очень пунктуальная девочка. Все сейчас сложим и расфасуем по сумкам – что в ЗАГС, что в церковь. Не волнуйся. Кафе заказано, все оплачено. Вы же вчера исповедались с дядь Володей? Значит, все будет отлично.
Анна Григорьевна успокоилась, Лиза всегда умела убедить ее.
Было довольно холодное утро, как для марта. Зато выглянуло яркое солнышко, и Лиза убедила маму, что это – очень хороший знак. Она знала: главное – настроить людей положительно, а потом уже все пойдет хорошо само по себе. Человек сам создает реальность вокруг себя, просто это мало кто знает. Нет, знают многие, мало кто осознает.
Юлька очень быстро и удачно уложила волосы Анне Григорьевне, закрепив над ухом живую, синюю фиалку. Потом приподняла феном Лизины волосы, и, поскольку оставалось еще время, позвала Оксану, Лесю и других желающих.
Жених и невеста целый месяц тщательно продумывали свои свадебные наряды. Анна Григорьевна была в модном, нежно-голубом костюме, удачно оттенявшим ее глаза, сверху она накинула темно-синий Лизин пуховик; дядь Володя – в классическом черном костюме и нежно-голубой рубашке с синим галстуком. Такой же синий платочек украшал шею Анны Григорьевны. Букет новобрачной состоял из синих ирисов и голубых фиалок. "Молодые" смотрелись очень шикарно. Дядя Володя улыбался и шутил. Анна Григорьевна была задумчива.
Лиза с Дашковым тоже оделись в одинаковые цвета, как на своей свадьбе. Только Лиза была в дубленке, а не в шубе.
Торжественная баба Ульяна, в новом коричневом платье и платке и дед Гнат в отутюженном черном костюме, вышли на порог хаты, с караваем на вышитом рушнике, благословить сына. Выглядели старики очень внушительно.
Родители Анны Григорьевны давно умерли. Благословить ее было некому. Лиза не растерялась, взяла икону Богоматели, тоже покрытую рушником, и попросила бабу Нину благословить Анну Григорьевну.
Эти простые обряды заметно взволновали всех присутствовавших. Все, что в городе выглядит глупыми и надоедливыми обычаями, в селе, где люди живут на земле и чтут предков, приобретает совершенно иной смысл и становится понятным и правильным. Все вдруг ощутили, насколько это приятно – быть благословенными.
Даже внуки дяди Володи, старший из которых уже был подростком, притихли и перестали ухмыляться. Костик тоже был на удивление серьезным. Он распахнул свою курточку, и Лиза заметила, что малыш уже здорово вырос из своего костюмчика-тройки. «Ничего, скоро в школу, купим другой костюмчик, а этот – будет Светкиному Никите». Она тряхнула волосами. «Ну почему мне постоянно лезут в голову всякие глупости в такие важные моменты жизни. Маму благословляют!»
Она почувствовала, как подошедший Дашков сжал ее руку.
– Успокойся, Лиззи, все идет отлично.
Лиза благодарно сжала его пальцы и глянула на него влюбленными глазами. Он улыбнулся.
Поздравить "молодых" пришли практически все односельчане. Из знакомых и родственников Анны Григорьевны, были приглашены только Дашковы и две мамины закадычные подружки, полтавчанки – тетя Лида и тетя Катя. Они с мужьями едва успели приехать в сельсовет, на роспись. На венчание отправились тоже всем селом. Лизе понравился обряд, клятвы. Она очень давно не была на венчании. "Все-таки, православие – очень правильная и хорошая религия" – подумалось ей. Дашков перехватил ее взгляд, как всегда, прочел ее мысли и шепотом пообещал:
