Текст книги "Брат-зверь (СИ)"

Автор книги: Игорь Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

Как Шарч перебрался из-за тумбочки под кровать Алексей так и не понял. Увидел только, как когтистая лапа высунулась. Потянулась к ноге. А когти такие, что одного удара за глаза хватит, чтобы охрометь на всю жизнь. Алексей не стал ждать. Он влепил прикладом по лапе. Та успела отдернуться. Секунда тишины, а потом Алексей почувствовал резкий запах озона и прыгнул в сторону. В место, где он только что стоял, ударил огненный шар. Полыхнуло, языки пламени лизнули край свисающего одеяла. Вкус понравился, и огонь побежал по нему вверх.

Алексей чертыхнулся, но времени тушить не было. Надо было быстрее разобраться с бешеным кошариком, а он, кстати, взялся снова за свое любимое оружие.

До Юли наконец то дошло, и она выбежала из комнаты призывая охрану.

Шарчу не понравилось сидеть под горящей кроватью. Он выскочил, стараясь быстрее пересечь пустое пространство. Алексей, долго не раздумывая, выстрелил ему вслед. Кот взвыл: огненный луч откусил ему кончик хвоста. Не останавливаясь, он снова влетел за тумбочку. Секунда. Алексей кувырком ушел от огненного шара. Позади раздался взрыв. Спину обдало горящим воздухом. Алексей кувыркнулся, выстрелил. Увидел мчавшийся шар. Кувыркнулся снова, выстрелил. Кувыркнулся, выстрелил.

От очередного выстрела тумбочка полыхнула так, словно ее перед этим неделю держали в бензине. С громким треском раскололся стоявший на ней кувшин с питьевой водой. Зашипело, повалил густой пар. Часть тумбочки на мгновение открыла обугленный бок, но огонь сразу вцепился в нее снова и быстро укрепился на отобранных позициях. В этот же миг Шарч выпрыгнул, казалось, из самого костра. Шерсть у него на загривке горела. Алексей сделал очередной кувырок, оказался у двери. Выстрелил. Промазал. Шарч летел вперед.

В дверь вбежали охранники. За их спинами показалась Юля.

Шарч приземлился на кровать, прямо в огонь, но не обратил на это ни какого внимания. Лапы согнулись и выпрямились, выбрасывая когтистое существо в дверной проем. Ощерившийся кот летел на Алексея. Он с силой ударил его в грудь, повис на руке, больно вогнав когти в кожу. От толчка Алексей начал падать назад, прямо на жену. Их руки столкнулись и схватились друг задруга.

ГЛАВА 23

– Черт, долго же пришлось тебя ждать, – сказал Эдуард Степанович над головой.

Алексей приподнялся. Вокруг были знакомые стены лаборатории. Но организм, пока еще ни чего не понял. Он был в бою, бил врага. В крови плескал адреналин. Алексей попытался вскочить. Не замечая его возбужденного состояния двое лаборантов сразу метнулись к нему примериваясь какими-то приборами. Их обогнали охранники. Встали перед ним, направив на него оружие. Алексей скосил глаз. Увидел валяющийся неподалеку автомат. Внутренне сжался. Эту штуковину не хотелось бы давать в руки такому маньяку как директор корпорации, но ни чего уже не поделаешь.

– Где Николай, – проговорил он. – Я ему гостинец принес.

Но все, включая и охранников, пораженно смотрели совсем на другое. Алексей тоже посмотрел. Тяжесть на руке оказалась вцепившимся в нее Шарчем. Кот был мертв. Наконец-то, был мертв окончательно. Алексей задумался, пытаясь вспомнить, где же он успел смертельно ранить этого гада. Из всего выходило, что ни где. Тогда что же с ним?

– Быстро, взять! – сказал Эдуард Степанович. – В лабораторию и исследовать.

Лаборанты бросились как стервятники. Один поднял автомат, а целых пятеро вцепились в кота. Алексей оторвался от восхитительного зрелища дохлого врага. Взгляд нетерпеливо устремился к белому экрану. На нем синем пламенем пылала комната. Несколько человек тушили ее. Кто-то из дверей подавал им ведра с водой. Дикен размахивал руками. Что-то кричал.

Но не это заинтересовало Алексея.

Шестеро лаборантов трудились над его женой. Отключали от нее провода. Потом быстро выкатили каталку из помещения.

– Юлия! – закричал Алексей.

– Постойте, молодой человек, – остановил его Эдуард Степанович. – Вы еще успеете наглядеться друг на друга. Мы же хотим задать вам некоторые вопросы.

– Юля!

Дверь закрылась, отрезая его от жены. Беспокойство сразу усилилось. Неизвестно, что они проделывают с нею, пока он не видит.

– Молодой человек, – сказал спокойно директор. – Я не люблю, когда мои слова игнорируют. Будьте осторожны. А то, как бы с вашей женой не случилось такое же несчастье, как и с вашей дочерью.

Алексей вздрогнул. Захотелось вцепиться в шею этому нелюдю, что был хуже, чем даже Шарч. Тот хотя бы мстил за смерть хозяина. Алексей покорно опустил голову.

– Хорошо, – проговорил он.

– Пройдемте.

В кабинете Эдуарда Степановича почти ни чего не изменилось, только на столе прибавилось папок. Директор прошел за стол. Сел в кресло. Жестом пригласил Алексея.

– Присаживайтесь.

Алексей подвинул один из стульев к столу.

– Первое, Николай передает вам привет и благодарность за доставленные новые сведения. Во вторых…

В дверь постучали.

– Да, да.

Вошла секретарша.

– К вам Николай. Он очень настаивает.

– Вот видите молодой человек. С этими учеными всегда одни проблемы. Вечно они на чем-то настаивают. Что-то требуют. Хорошо, пусть войдет.

Николай не вошел – влетел. Волосы взлохмаченные. Халат накинут небрежно. Алексея даже не заметил. Сразу грохнул перед Эдуардом Степановичем.

– Это невозможно. Оттуда нельзя вытащить ни чего живого. Эти миры придуманы.

– А живого оттуда ни кто не вытаскивал, – сказал Директор. – Существо вошло в наш мир уже мертвым. Правда, Алексей?

Николай оглянулся. В глазах изумление – он не подозревал что здесь еще кто-то есть.

– Да, правда, – буркнул Алексей.

– А вы уверенны, что животное не получило смертельных ран? – тут же спросил ученый.

– Уверен

– Ну, тогда… – Николай обернулся к директору. – Я уверен, что здесь полный тупик. Живое перестает быть живым. Неживое перестает действовать. С автоматом две недели возимся. Как он работает, на, каких принципах и почему перестал работать – до сих пор не ясно.

– Ни чего. Алексей тебе еще в военную коллекцию экспонат привез. Сравнишь.

– Спасибо, Алексей, – поклонился Николай Каширцеву.

– Не за что. Привет от тебя уже передавали.

– Тогда я пошел?

– Нет, – сказал Эдуард Степанович. – Останься. Я думаю, тебя заинтересует этот разговор. А уж возможность самому задать несколько, вопросов первому естествоиспытателю…

– А можно? – Николай еще не верил в подарок судьбы, но глазки уже заблестели.

– Можно, но вопросы только после меня.

Алексей сидел понуро, не вникая в их разговор, лишь временами вставляя реплики, когда к нему обращались? В голове билась одна мысль, и зародил ее Николай. Своим вопросом, почему ДУГАТ перестал работать. Перед глазами предстал как живой, Рейсон. Послышался его густой, бархатистый голос.

– “Это АУГ… Теперь ДУГАТ настроен на тебя… Никто кроме тебя не сможет выстрелить из него ни единого раза…”

Алексей нащупал в кармашке на груди кругляшь размером с пятирублевую монету. Вот он родненький. И как уцелел только при его образе жизни? Постоянные драки, погони, обыски… Но фиг его знает, какие там у них межзвездников, могут быть технологии. Может АУГ в определенные моменты невидимым становится? А то и под кожу уходит. Поближе значится к сердцу. Интересно, работает ли? Проверить что ли?

– Молодой человек, вы нас совсем не слушаете! – неожиданно прервал его размышления Эдуард Степанович.

– А?

– Бага. Мы тут выделываемся перед ним, а он и в ус не дует.

Алексей посмотрел сначала на Эдуарда Степановича. Потом перевел взгляд на Николая.

– Что говорить?

– Что говорить? – директор прищурился. Провел ладонью по залысинам. – О чем спросим, о том и говорить.

– Да-да, – закивал Николай, – особенно нас интересует то странней состояние, в которое ты впадал. Когда потом…

– Николай, Николай, Николай! Не беги вперед.

– О-о-о. Извините.

Эдуард Степанович отмахнулся с видом выполненного долга.

– Да, Алексей, объясни нам пожалуйста, что это было? Ты впадал в какое-то странное оцепенение, и после этого у тебя ни откуда появлялись некие предметы. Такое состояние у тебя зарегистрировано четыре раза. Из них в двух у тебя появлялось то, чего не было раньше. И еще в одном случае ты стал просто мокрым…

– Дождь… – пробормотал Алексей.

– Что, извините, вы сказали молодой человек?

– Я попал под дождь.

– Под дождь? Да? Ну, хорошо. Шутите. Но вот два других случая нас интересуют гораздо сильнее. В первый раз ты вытащил вещь, идентифицированную как ошейник оборотня с сорванным страховочным медальоном. Во второй – предмет опознали как цепь старейшины некоего известного тебе городка. Про дождь вы нас уже проинформировали. Что ты можешь сказать про все остальное?

Алексей промолчал.

– Ну, говорите же, мы ждем…

– Эдуард Степанович, – неутерпел Николай, – со всей ответственностью заявляю, что у подопытного под влиянием “Творца” произошло спонтанное проникновение в мир, именуемый нами как мир Ольги Каширцевой или мир номер один.

– Николай! – недовольно отрезал директор. – Твое мнение я и так знаю. Меня интересует, что скажет он.

Алексей поднял голову.

– Ты можешь мне объяснить, почему я попал в мир Ольги, но не попал в мир Сергея?

– Я думаю…

– Николай! – резко сказал Эдуард Степанович. Ученый сразу замолчал. – Молодой человек, отвечайте на заданный вопрос.

– Он прав, – сказал Алексей. – Я попал в мир моей дочери. Попал туда уже после гибели вампира.

– Ну, это понятно… – начал Николай и осекся под взглядом директора.

– Причем почему-то я попал туда в облике оборотня.

– Оборотня? – Брови Эдуарда Степановича взлетели в верх, сильно подчеркнув худобу лица. – Николай, что ты об этом думаешь?

– Я думаю, – Николай обрадовался, что наконец-то получил возможность выговориться, – что в мире Ольги произошел некий сбой информационного поля. В самобытном существовании мира совсем не предусматривалось появление нашего первопроходца. Тем более его приключения и в дальнейшем уничтожение вампира. Для мира произошло невозможное. Такой сценарий не рассматривался. По идее любой человек, попав в логово вампира, был бы либо уничтожен, либо превращен в оборотня. Когда же, уже в мире Юлии Каширцевой, подопытный произвел спонтанный переход, мир Ольги Каширцевой приняв его, повел себя по наиболее логичному сценарию. Алексей был жив, поэтому он не мог ввести информацию, что он погиб. Тогда следующий по логике шаг сделать его оборотнем. Что мир и делает.

– Что я люблю в тебе Николай, – сказал Эдуард Степанович с улыбкой, – это то, что ты можешь все на пальцах объяснить.

– Спасибо, Эдуард Степанович, – заулыбался Николай. Потом сделал серьезное лицо. – Вы знаете, я считаю, что миром Ольги все не ограничится. Скоро у первопроходца произойдут спонтанные переходы так же в мир Сергея Каширцева и в мир Юлии Каширцевой. Соответственно в облике инсекта и в облике кочевника.

– Подожди, – Алексей не выдержал и вскочил. Апатию как ветром сдуло – что-то не вяжется. У Ольги все ясно, там в самом мире заложена возможность превращения одного существа в другое. У Юлии с Сергеем такого нет.

– И, тем не менее, это произойдет.

– Хорошо, объясни мне как?

– Я пришел к выводу, что и инсекты и кочевники без твоего вмешательства обязательно выиграли бы. И не просто выиграли, а обязательно уничтожили бы своих противников. И тут появляешся ты. Информация не может воплотить тебя в то, чего по ее мнению не должно быть. Вот и воплощает… в, скажем так победителей.

– Да, а что же в первый раз воплотила в кого-то вообще постороннего?

– Не знаю, – честно признался Николай, показывая этим, что он истинный ученый. – Может все дело в том, что ты оказался неожиданностью. Вот и успел проскочить. А сейчас там тебя уже отметили. Запомнили.

– Хороший разговор, – прервал их Эдуард Степанович. – А главное содержательный. Я его даже на видеокамеру записал. Для последующего изучения, – потом посерьезнел. – Теперь перейдем к другому.

Алексей и Николай в ожидании уставились на него.

– Первое, что меня интересует. Во сколько миров может входить один человек, сохранив при этом спонтанный переход, и можно ли такой переход сделать не спонтанным, а контролируемым. И второе – но я думаю, это будет более интересно для вас Николай – почему через “Творец” человек уходит телесно, а при спонтанном переходе – только сознанием?

– На это можно ответить только проведя полномасштабные исследования.

– Решено! – директор сам себе кивнул. – Молодой человек мы зачисляем вас в штат…

– Нет, – ответил Алексей.

– Что “нет”? – Эдуард Степанович прищурился.

– Нет, это и значит нет. Мы договорились, что я прохожу четыре мира. Я освобождаю своих родных, а вы получаете нужную вам информацию. Потом вы нас отпускаете – все довольны.

Эдуард Степанович засмеялся, рот у него при этом открылся так широко, словно он пытался проглотить яблоко.

– Насмешили, молодой человек, – наконец сказал он. – Я не поверю, что вы решили, что мы действительно отпустим вас. После того, что вы узнали? Это не реально.

– Соглашайся, Алексей, – сказал Николай. – Это единственный шанс уцелеть для тебя и твоей семьи.

Алексей помолчал. Затем кивнул.

– Хорошо, я соглашусь, если вы сейчас же отключите моего сына.

– Это невозможно, – ответил Николай. – Мы уже запустили программу двойников и теперь его нужно сначала отыскать там.

– Тогда я пойду за ним.

– Никуда вы не пойдете, – вмешался директор. – Сначала проведем исследования.

– Нет.

– Снова это “нет”. Смотрите, дождетесь…

– Алексей, ты можешь погибнуть там. Подумай, вместе с тобой погибнут уникальные открытия.

– Не смеши, как говорит наш незабвенный Эдуард Степанович. Найдете другого подопытного.

– Но это столько потерянного времени!

– Коля, а вы оказывается нетерпеливы.

– Молодой человек, – Эдуард Степанович положил руку ему на плечо. – А вы не думали, что можете быть уникальны, и ни у кого другого это не повторится?

– Ну и черт с ним. Вы тоже не думали, что дети у меня уникальные. И ни у кого больше не повторятся.

– Ладно, дьявол с вами – директор нажал что-то на столе. Воздух над столешницей засветился. Перетек в голографический экран. Эдуард Степанович начал давить на экран пальцами словно работал на клавиатуре. На экране призрачного монитора, появился мужчина в белом халате.

– Готовьте альтернативный вариант.

– Хорошо, господин директор.

Экран погас. Втянулся в стол как призрак в щель.

– Вот и все, – сказал директор. – Вы добились чего хотели: за вашим сыном пошли. Вы довольны?

Алексей задумался, доволен ли он? На душе нашел только осадок тревоги.

– Хорошо, – медленно, все еще раздумывая, проговорил он. – Договорились.

– Значит можно вас зачислять на работу…

– Нет. На это я не пойду. Слишком мне не нравиться ваше учреждение. Обследовать обследуйте, но работать с вами… – он помолчал. – Совесть замучает.

– Алексей! – чуть не взвыл Николай. – Я же тебе говорил.

– Ни чего. Они знают, что если хоть пальцем кого тронут, я откажусь сотрудничать – и пусть пляшут, как хотят. С трупа много данных не снимешь.

Эдуард Степанович хмурился все сильнее, а Николай продолжал.

– Но это сейчас, а потом?

– О “потом” и думать будем потом.

– Я всегда ненавидел вас, журналистов, – неожиданно и резко сказал ученый, – без мыла в задницу пролезете. Ладно, пошли.

Х Х Х

– Прошло сорок минут. Алексей сидел в лаборатории. Лениво наблюдал, как по вставленной в запястье левой руки трубке стекает его кровь. Кому-то из лаборантов понадобилось провести полный анализ. Зачем? Этого даже Николай не понял.

В области сердца и на висках висели проводки на липучках. К своему стыду Алексей не помнил, как они называются. Проводки вели к медицинской аппаратуре и та показывала, что несмотря на его спокойное лицо, на душе у него далеко не спокойно.

Алексей волновался. Нет, его не трогали, ни эти двести миллилитров крови, что с него сосут эти упыри, ни аппаратура, читающая его настроения как раскрытую книгу. Его не волновало ни чего из того, что, находилось в лаборатории. Правильно, ни чего из того, что находилось.

Его беспокоил Ваня. Какой-то червячок сомнения глодал потихоньку и похоже, вот-вот должен был прогрызть дырочку, в фактах предложенных Эдуардом Степановичем.

Во первых и в главных, почему он так легко поверил лживому директору на слово? Тот только что заявил, что и не думал отпускать ни его, ни кого-либо из его семьи, хотя давал слово. А тут сказал, что уже послали человека и все, наивненький Каширцев распустил ухи, самолично развесил по ним лапшу.

А если даже и послали. Стоит, ли доверять какому-то постороннему человеку, кровно не заинтересованному в спасении ребенка? Наверное послали какого-либо умирающего от скуки охранника, которому плевать на все кроме зарплаты. Нет, когда дело касается семьи третьих быть не должно.

Алексей поднял взгляд на лаборанта, который как раз выдергивал иголку у него из вены. Тот натянуто ему улыбнулся. Алексей посмотрел на место укола. Там выпачкано чем-то темно фиолетовым. Когда только успел. Лаборант перехватил его взгляд.

– Не волнуйтесь, – сказал он. – Это не синяк, всё смоется.

Как раз синяк сейчас беспокоил Алексея меньше всего. Лаборант, молодой парень лет девятнадцати, худосочный и лопоухий, приложил к ранке смоченную антисептиком ватку. Сильно примотал бинтом.

– Снимете через два часа, – сказал он.

Алексей поднялся.

– Где выход?

– Вам нельзя, – забеспокоился лаборант.

– Мне в сортир.

– Вон! – парень обрадовано ткнул пальцем в угол кабинета. – Там!

Алексей раздраженно втянул носом воздух.

– Тебя не учили, что пальцем показывать неприлично. Мне выйти надо. Не понял что ли?

– Но нельзя…

Алексей оттеснил лаборанта от двери, которую тот попытался загородить.

– Спасибо, – сказал он.

– Но ведь нельзя, – залепетал лаборант. Дверь захлопнулась, отрезая неудачника. Алексей зашагал по коридору.

Почти сразу к нему подошел охранник.

– Пожалуйста, вернитесь обратно. У вас нет допуска, чтобы находиться здесь.

Алексей повернулся, посмотрел охраннику прямо в глаза. Тот усмехнулся.

– Извините, где находится лаборатория, где работают с “Творцом”?

Охранник дернул головой от такой наглости, потянулся к кобуре.

– Немедленно вернитесь обратно.

– Позовите Эдуарда Степановича, – сказал Алексей. Повернулся и ушел обратно в дверь, из которой только что вышел. Услышал радостный писк лаборанта уже мысленно попрощавшегося с работой.

X X X

Эдуард Степанович пришел ровно через десять минут.

– Ну что за блажь ударила вам в голову, молодой человек! – сказал он с порога.

Алексей без слов достал из заднего кармана брюк пистолет, тот самый, что тайно скомунизмил у живоглота, и направил его директору между глаз.

– Мне нужен Ваня.

– Ооо…

– Веди меня к “Творцу”.

Давешний охранник встретил их выставленным пистолетом и грозно состряпанной мордой. Однако по приказу своего начальника спокойно расстался с оружием и покорно распростерся на полу лицом вниз.

Эдуард Степанович, бледный, косил глаз на больно вдавленный в висок пистолет странной конструкции. Но постепенно начал приходить в себя после первого, возникающего у любого человека, шока от направленного ему в лицо ствола.

– Молодой человек, что вы задумали? Николай же говорил вам, что отсоединить ребенка просто так не получится. Это может привести к…

– Знаю.

– Но я же сказал вам, что за ним отправились…

– Тоже знаю, – прервал его Алексей. – Тут есть два пункта вызвавших у меня беспокойство. Во-первых, я вам просто не поверил. А во-вторых, кого вы отправили? Человека незаинтересованного. Которому на все плевать…

– Можете поверить, этот человек заинтересован.

– Не выкручивайтесь.

– Послушайте, Алексей, на что вы рассчитываете? Подняв оружие на меня…

– Вы же и так сказали, что не отпустите нас. Так что…

– Но сотрудничая с нами…

– Сотрудничество овцы и волка. Ну что, у овечки оказались рога и очень скверный нрав? Просто жутко скверный.

– Не обольщайтесь, у нас нрав еще хуже. Что вы думаете, я сделаю, когда вы там окажетесь?

– Начнете следить и собирать информацию. Вас же заинтересует, как будет действовать оружие из одного нереального мира в другом нереальном мире? Вот это оружие – он кивнул на пистолет, который держал у директорской головы.

– Не думайте, я не Николай готовый на все ради науки.

Вместо ответа Алексей толчком распахнул дверь в лабораторию и втолкнул туда директора.

– Прикажи церберам бросить оружие. Они меня нервируют, – приказал он.

– Положите, ребята.

Охранники лаборатории и охранники, ввалившиеся вслед из коридора, послушно положили оружие на пол, и отошли от него на два шага. Алексей настороженно следил за ними, не забывая также об ученых. Вдруг среди них найдется один решивший обессмертить свое имя. Но нет. Как замерли испуганно, так и стоят.

– Заводи шарманку, – велел Алексей стоявшему рядом с “Творцом” Николаю.

– Она работает, – гордо отчеканил тот.

– А, не обманул значит! – Алексей ткнул директора стволом в живот. – Иди к остальным.

Директор попытался отойти гордо, не теряя лица, но все-таки не смог сдержать некоей поспешности движений. Да и за спины охранников спрятался совсем не гордо.

– Алексей, ты что творишь, – тихо проговорил Николай.

– Иду за сыном, друг, иду за сыном.

Держа охранников под прицелом, Алексей начал отступать к льдистобелоснежному экрану.

– За ним уже послали! – прокричал Николай.

– Мои дети. И спасаю их сам.

Алексей сделал еще шаг. Экран поглотил сначала его спину, до боков. Затем он начал медленно погружаться внутрь. Казалось, Алексей тонул в молоке. Наконец ушло все, осталось только лицо и правая рука с пистолетом. Потом утонуло и это. Алексей успел увидеть, как Эдуард Степанович резкими жестами начал отдавать приказы. Сразу несколько лаборантов метнулись к следящей аппаратуре. Значит, он в нем не ошибся.

Было мгновение тьмы, а затем он выпал в нечто ярко сверкавшее красками. Глаза мгновенно заболели от такой яркости. Алексей зажмурился. Потекли слезы.

– Пап, ты откуда здесь? – раздалось над самой головой.

Алексей кое-как разжал слезящиеся глаза и через расплывчатые потеки увидел Сергея.

ГЛАВА 24

Вот уж действительно, послали человека, кровно заинтересованного в поисках Вани Каширцева. Сергея Каширцева. Более кровно могла быть заинтересована только мать. Сергей всегда обожал брата, и любовь эта была взаимной. Они вместе играли, вместе гуляли. Сергей даже один раз на свидание пошел с Ваней. Вот была хохма. Правда, не для Сергея. Девчонка с ним разругалась, так что для него на первом свидании произошла и первая размолвка, и первый разрыв. Он потом месяц места себе не находил. Правда на виновника, то есть на Ваню, не окрысился, и продолжал возиться с ним. Возился всегда.

– Ч… блин. Ты-то сам откуда здесь?

Спросил просто что бы что-то сказать. Сам знал ответ. Пришли, сказали: пойдешь брата спасать? Тот естественно: пойду. Вот и вся история.

– Я? За Ваней.

– А я за вами обоими, – чуть покривил душой Алексей. И действительно, знай он, что здесь еще и Сергей завелся, сорвался бы еще раньше. Так что не слишком он погрешил против истины.

Алексей поднялся, держась за протянутую руку сына. Вытер слезы, огляделся.

Мир вокруг больше всего напоминал современные мультфильмы. Яркий, насыщенный красками. Небо синее-синее, облачка на нем белее снега. Трава под ногами ярко зеленая и такая сочная – сам бы ел. В двух шагах начинается лес. Деревья в нем как на подбор – могучие, кряжистые. Их с Сергеем вдвоем вряд ли хватило бы, что бы один такой ствол обхватить. А в лесу таких деревьев сотни. Верхушки уходят вверх метров на двадцать и там смыкаются в сплошной свод. Под ним сумрак, прохлада, но хватает и по настоящему темных мест. Наверное, для всяких там сов и филинов.

Не смотря на сияющее изо всех сил солнце, было прохладно – дул ветерок, тянуло свежестью.

Вокруг полно шорохов, шелестов, писков. В травке чуть ли не пляшут какие-то зверушки похожие на мышей и хомяков. На ветках щебечут желтые большеголовые пичуги.

Алексей посмотрел на себя. Грязный, немытый, не бритый. В мятой прожаренной и просоленной одежде. И не оправдание ему, что не давали времени между переходами. Хоть в последний раз мог и не торопиться так к “Творцу”. Зашел бы в туалет, привел себя в порядок. А так. Извиняюсь, но выглядит он здесь как зассатый бомжа на именинах миллионера. Сергей, конечно почище, но на подбомжика тоже тянет. При здешних-то красотах.

– Переоденемся при первой возможности, – констатировал Алексей после общего осмотра.

– Пап, я тоже так подумал.

– Ну, так пошли.

– Куда?

– Как “куда”? Слышишь, вода где-то рядом шумит. Хоть сполоснуться надо.

– А рыбу не жалко? Потравиться ведь после нас.

– Знаешь, мне людей больше жалко. Посмотри вокруг – красота какая. А теперь представь, что на этом фоне нас встречают. Инфаркт обеспечен.

– Да конечно – Сергей засмеялся.

– Да и к Ване мне чой-то хочется в приличном виде прийти. А тебе?

– И мне.

Алексей широко улыбнулся. Перестал наконец себя сдерживать, и крепко обнял сына.

Х Х Х

Дорога вилась под ногами юркая словно змейка. Взбегала на холмы, ныряла в низины. Казалось, обегала каждое дерево. Алексей шел. Несмотря на радостную обстановку вокруг, раздраженно бурчал под нос – при сыне нельзя ругаться, но такая дорожка кого угодно достанет. А ведь на дорожке видны следы от колес. И судя по глубине колеи, пользуются ею часто. Как они с нею мирятся-то.

Позади раздался негромкий говорок. За ним скрип чего-то несмазанного. Звук становился все громче. Алексей усмехнулся сквозь раздражение. Только вспомнил – сразу появились. Богатые видать будут. Легки на помине.

Вскоре появился и источник звука. Седовласый тщедушный дедушка понукает сивую кобылу, а та тащит настоящую деревенскую телегу. Скрипучую. А говорок что они слышали, так это дедок разговаривал с лошадью. Хорошо не лошадь с дедком. В детском мире всего ждать можно.

Дедок заметил путников, примолк. Поглядывает.

– Здравы будьте, путники, – начал он, как только поравнялся с ними. – Из далека ли путь держите, и не устали чай? А то и подвести могу. Дорога ваша видно далече, – Он выразительно покосился на их наряд. – Куда направляетесь?

Алексей молчал. Хорошо на лице не отражается бешеная работа мозга, а то напугал бы деда. Импульсы носились по нейронам, чуть ли не сшибая друг друга. Что ответить? Как? Зачем? А то заподозрит и доложит. Правда, кому? Неважно, лучше до времени с этим не знакомиться.

– Это батька мой, – неожиданно вмешался Сергей. – Зря вы его спрашиваете, он немой. А идем мы в стольный град Киев, поклонится князю Владимиру Красно-солнышку. Подарок передать, да о своей беде пожалиться. Авось поможет.

Алексей ткнул сына пальцем в бок. Но язык сдержал, и покивал так многозначительно, что – да мол, беда такая. Ну, ни чего, привык.

Дед кивнул так же. Хитро прищурился.

– Странно молвишь ты, хлопче, словно и не из наших земель.

– Верно, угадали, из дальних мы земель, из земель Тьму-тараканских.

– Ну, так что ж, гляжу устали вы с дороги. Так садитесь, подвезу вас до села Нижняя Моховка. Заодно у меня и переночуете. Оттуда до Великого Киева конечно далековато, так отсюда еще дальше! – старик засмеялся показав редкие зубы. Тощая бороденка затряслась.

Сергей, не дожидаясь разрешения отца, быстро взобрался в телегу. Алексей чуть помедлил, но если сейчас начнет сгонять сына, будет уже не вежливо, а то и старик еще что подумает, что шпионы какие, раз таятся. С кряхтением – пришлось подыграть – взгромоздился в транспорт с одной лошадиной силой. Эта самая сила грустно заржала и потянула изрядно потяжелевшую телегу дальше по дороге.

Х Х Х

Поселок Нижняя Моховка располагался в небольшой низине и насчитывал в себе от силы два десятка дворов. Дома, обмазанные глиной и побеленные сверху известкой, покрывали соломенные крыши. Вокруг села, как обычно, поля. Около домов огороды. Все они рассматривали по мере того, как все ближе подъезжали к селу. Когда они въехали на улицу, то увидели несколько мужчин и женщин, а так же играющих в траве у домов детей. Все были веселы, лица румяны, дышат здоровьем и силой. У одного дома на завалинке сидит благообразного вида старик. Он окинул их взором, исполненным мудрости и воли.

– Это что, рай? – проговорил Сергей.

Алексей промолчал, не желая разрушить легенду, навязанную ему сыном. Зато у старика, везшего их, язык зык.^й промолчал не. . не связан.

– Это Нижняя Моховка.

– Да? Спасибо.

Старик провез их почти через все село и остановился у предпоследнего дома.

– Тпру! – он остановил лошадку. – Все гости дорогие, приехали. Маришка! – закричал он. – Мариша, где тебя лешие носят?!

Появилась молоденькая девчонка лет шестнадцати, маленького росточка. Волосы, густо коричневые, заплетены в тугую косу. Брови темные, вздернутые вверх домиками. Под ними зеленые глаза, курносый носик, губы алым сердечком. Она прыснула в ладошку, увидев покрасневшего Сергея.

– Веди гостей в хату, – велел ей дед. – А я пока Скомороху распрягу.

В хате одна-единственная комната. Огромная печь, занимавшая почти треть всего пространства, вклинивалась посередке, деля ее на две неравные половины. Стены внутри выбелены точно так же как снаружи. Пол и потолок из оструганных досок, выглядевших для Алексея, привыкшего к лаку и краскам, просто голыми. Из мебели только здоровый стол и две скамьи перед ним. В углу свернутые одеяла, наводящие на мысль, что спят здесь на полу. Такие же одеяла свисают с печи.

Маришка с ходу воткнула в печь ухват. Вытянула на нем, пыхтя и отдуваясь, здоровенный чугунок. Оттуда вкусно пахнуло вареной картошкой, мягкой, разваристой. Горшок приземлился на стол. Вокруг, словно цыплята у наседки, появились тарелки. Маришка положила рядом пучки укропа, зеленого лука. Сбегала на улицу и вернулась с крынкой молока. Потом здоровыми кусками нарезала пышный каравай. Рядом чмокнуло, засопело. Сергей сглотнул, утерся рукавом. За порогом застучало, хлопнула дверь, и вошел хозяин. С одобрением посмотрел на стол.

– Добре, добре, – похвалил он. – Ну, гости дорогие, садитесь отобедать со мной.

Алексей долго ждать не стал, придержав рванувшего Сергея, степенно сел за стол. Сергей присел рядом. Как голодный птенец вытянул голову на тонкой шее.

Хозяин ел неторопливо, словно бы даже не хотя. Но, покончив с борщом, взялся за картошку. Густо полил сметаной, посыпал сверху резанной зеленью. Алексей с Сергеем тщательно копировали хозяина, но не так чтобы до карикатурности. Алексей с тревогой ждал окончания трапезы и начала расспросов. Черт бы побрал Сергея с его легендой. Алексей из-за нее и слова не мог сказать, а с Сергеем как-то… неверится, что он выдержит допрос.

Но старик расспросов устраивать не стал. Немного поговорил с ними о всякой ерунде вроде хорошей погоды. Потом неожиданно таинственно замолчал и посмотрел на них хитро.