Текст книги "Брат-зверь (СИ)"

Автор книги: Игорь Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

– От перемены названия суть не меняется. Закон природы. А суть я уловил. Осталось разобраться, что полагается в этих игрищах выигравшим?

– Свобода! – Югоса даже языком цокнул от удовольствия.

– Свобода – это хорошо.

Югоса откровенно обиделся такому спокойному отношение к его проекту.

– И еще двоих по его желанию, – договорил он и отвернулся.

– А что будет с третьим? – Алексей сразу уловил суть.

– Что будет, что будет? Драться будет. Вот что будет. Сам за себя.

– Ладно, не гавкай. Сейчас не мешай. Чапай думать будет.

– Да пошел ты, – Югоса ушел к дальней стене и… уснул.

X X X

Ближе к полночи Алексей заставил себя уснуть. Лежал с закрытыми глазами и не шевелился до тех пор, пока усталость не взяла свое, и сознание не заволокло поволокой. Проснулся когда в дырку в потолке во всю светило солнце. Вскочив, он потянулся и, не давая самому себе времени на раздумье – вдруг еще передумает – начал пинать кожаную дверь в шатре. Пинал минуту, две. Как во всех тюрьмах реакция на такую наглость со стороны заключенного была одинаковая. Явился обозленный охранник и несколько минут упражнялся в очень громком – все друзья Алексея мгновенно повскакивали и ошарашено крутили головами, не понимая что происходит – художественном мате. А слов охранник знал очень много. Как только он, наконец, угомонился Алексей, попробовал обратиться к нему. Получил в лицо новую порцию мата. На этот раз, правда, порция была гораздо меньше первой. В третий раз только угрюмо пробормотал что-то под нос и ушел. То ли сообщать о чем попросили, то ли просто отдыхать от надоедливых заключенных.

Нет, скоро вернулся в компании с каким-то важным кочевником. Тот с интересом рассмотрел Алексея. С еще большим интересом Джафа. А вот Югоса и Тимур его разочаровали.

– Хорошо, – сказал важный кочевник сам себе и ушел.

– Что хорошо? – крикнул ему вслед Тимур. В ответ охранник больно ткнул деревянной дубинкой ему в лицо. С грохотом захлопнул дверь. И как умудрился только в кожаном-то шатре.

Тимур скривился. Потер, покрасневший от удара, глаз.

– Так все-таки, что хорошо?

Югоса наклонился к нему.

– Хочешь, я тебе симметрии добавлю.

– Как? – не понял Барбос.

– А вот так, – Югоса легонько ткнул его кулаком во второй, чистый глаз.

– Да ну тебя! – огрызнулся Тимур. – Так что все-таки здесь происходит?

– Алексей, что скажешь?

– Похоже, получилось, – ответил Алексей.

Барбос вскочил.

– Алексей, – сказал он. – А вот тебе я сейчас точно синяк поставлю. И вообще всю рожу разукрашу. А Джаф поможет. Верно Джаф? Ты что удумал? А ну говори.

– Не кипятись, Барбос.

– Какой еще Барбос? – взвыл Тимур. – Да я тебя щас.

– Э, извини, оговорился.

– Какое в баню оговорился? Ты меня целенаправленно псиной обозвал.

– А что… Барбос – круто, – залыбился Югоса.

– Урою!

Джаф продемонстрировал какое-то короткое сплетение пальцев. Тимур посмотрел на него укоризненно.

– Джаф, и ты туда же?

– Ладно, Тимур, забыли.

– Алексеич, это с тобой забыли. А с ними? Эти обормоты теперь ведь житья не дадут. На всю жизнь ты меня повязал.

– Ну ладно, извини.

– Извини… – в укоризну ему проговорил Тимур.

– Да ладно тебе. Такое ощущение, что сейчас вешаться побежишь – Каширцев протянул руку и потянул за ошейник на шее Тимура. – Не носил бы эту штучку, никогда бы тебя так не назвал.

Джаф с Югосой перестали улыбаться. Удивленно посмотрели на Алексея.

– Не понял, – сказал Тимур. – А при чем здесь воротник?

– У нас такие только собаки носят.

– А у нас те, кто за волками, да дикими собаками охотится.

– Волкодав? Сильное совпадение.

На губы Каширцева легла ладонь. Алексей хотел уже в злости сорвать ее, но потом дотумкал, что лишних здесь нет, поэтому сдержался. Это оказался Югоса. Палец второй руки он приложил к своим губам. Увидел, что Алексей его понял, отнял палец и сказал.

– Ты что-то хотел рассказать.

– А ты не хочешь?

– Я – нет. А вот ты хочешь.

Алексей пожал плечами. Джаф сделал короткий, решительный жест. Тимур переводить не стал, но Алексей и без перевода догадался, что Джаф сказал: “Не тяни”.

Тимур огляделся воровато. Обрадовался, что про собачью кличку забыли. Решил закрепить победу.

– Так о чем вы там шептались?

Ладно. Каширцев коротко, но стараясь не упустить важных деталей, пересказал его и Югосы план.

– Вот так, – закончил он и посмотрел на друзей, чтобы увидеть какой эффект произвели его слова.

Тимур вскочил. Несколько раз прошелся из конца в конец шатра. Лицо у него при этом было “не подходи – убью”, но когда вернулся и сел обратно, уже подуспокоился.

– Ладно, – пробурчал он, – это все же лучше, чем корчиться на пыточном столе.

– Чем лучше? – вкрадчиво поинтересовался Югоса.

– Умрем легче, – огрызнулся Тимур. Нервно дернул за ошейник. Помолчал, многозначительно глядя на Алексея, провоцируя его что-то сказать. Алексей промолчал, и Тимур сам сказал терзавшие его слова.

– Я тебе не прощу, что ты одного из нас подставил.

– Это как подставил?

– Как-как? За двоих ты бы разобрался, а третий сам за себя пошел бы.

– И что? – разозлился Каширцев. – Может, я вам еще должен сопельки вытереть и пеленочки постирать?

– Причем здесь… Надо было бы, я сам бы впрягся. Но ты-то не спросил. Так, сразу по бубену. Иди, мол, на смертный бой друг товарищ.

Прошло несколько часов. Они то молчали, тяжелыми взглядами посматривая друг на друга, то снова начинали злободневный разговор, пока их не прервал шум открывающейся двери. Все сразу замолчали, уставились на гостя, соизволившего посетить их острог. Алексей хмыкнул. На пороге стояла девчушка знакомая ему. Та самая, которую он только вчера видел выходящей из шатра Великого Странника, в скажем так, в весьма интересном виде. Видно от своего хахаля весточку-то и принесла.

– Ты, пошли! – сказала девочка довольно грубо. Палец ее указывал прямо в глаз Алексею.

– Тебя не учили, что пальцем показывать не прилично, – сказал Алексей, подымаясь.

Девчонка вспыхнула, глаза злобно сверкнули.

– Великий Странник желает тебя видеть! – мстительно проговорила она. – Иди, иди.

– Пороли тебя мало, – сказал Алексей.

На душе у него стало неуютно. Чувствовалось, готовят для него нечто нехорошее. А козявка эта-то как обрадовалась. Будто банку меда в единоличное владение получила.

К счастью уже вечерело, и солнце палило не с такой интенсивностью как днем. Хотя и этого хватило, чтобы почувствовать, как ты буквально на глазах начинаешь высыхать, превращаясь в мумию.

К вечеру народу в шатровом лагере высыпало на улицу гораздо больше, чем он видел когда шел здесь в последний раз. Во, даже старики показались. Смотрят на него подозрительно. Один попытался сунуть клюку ему под ноги и жутко обиделся, когда Алексей через нее перепрыгнул. Пошел за ним, ругаясь и плюясь, пока сама девчонка не прикрикнула на него. Только тогда он отстал.

Перед шатром Великого Странника собралась небольшая толпа. Одеты более солидно, чем все встречавшиеся Алексею до этого. Все ясно. Какой-нибудь аналог местных князьков, вождей или старейшин. Для чего собрались? Пока не ясно. Но скоро, скоро…

Великий Странник продолжал восседать на кипе шкур, словно прирос к ней. Шарч сидел у него на коленях. Ластился под гладящей его рукой и мурлыкал так громко, что Алексей сначала подумал, что где-то неподалеку работает трактор.

Великий Странник жестом отослал девочку, аккуратно опустил Шарча на пол. Тот уселся удобнее. Голый хвост с полоской шерсти сверху обвился вокруг ног. Передние лапки медленно двинулись по гребню. Затрещало.

Странник не торопился. Выглядел он очень злым. Настолько злым, что просто в бешенстве. Однако держится. Во самоконтроль у мужика. Хоть за это его уважать можно, ур-рода.

– Значит, дорогой ты мой, – проговорил Великий Странник поводя хоботом из стороны в сторону, – собственную игру затеял? Переплюнуть меня решил? Хорошо. Только не думай, что смог меня обойти. Я устрою тебе такие игрища – вовек не забудешь. Хотя века у тебя как раз и не будет.

Шарч проворчал подтверждающе. Лапы задвигались быстрее, треск усилился. В шерсти мелькнули голубые искры.

– Спокойно, Шарч, – сказал Странник. – Не сейчас, – он народ взбудоражил – ему его и успокаивать.

ГЛАВА 21

Густо черное – куда там всяким чернилам да сажам – небо перечеркивалось плотной россыпью раскалено-белых звезд. Словно пролитое молоко они текли от края до края. Разливались в стороны, постепенно истончаясь, становились бледнее и растворялись во мраке.

Алексей только мельком взглянул в эту бездну. Тут же уткнулся носом в землю, да так и побежал, гордо вскидывая задом.

Запахи били просто одуряющие. В них Алексей видел картину лесной жизни в ярчайших ее красках. Вон там, всего лишь полчаса назад, пробежала белочка. Кто-то согнал ее с дерева, вот она и пропутешествовала до другого по земле. А вон там, перед закатом, возвращался волоча по земле набитые зерном щеки, хомяк. Жирный, вкусненький. Ам. Жаль, давно он здесь прошел. Целых четыре часа назад.

Человек, следующий за ним вслед, всю эту гамму запахов не замечал. Слепец. За то звуки преследовали его всюду. Шорохи снизу, шорохи сверху. С боков. Здесь кто-то пробежал. Там кто-то ворочается, просыпаясь на ночную охоту. Только откуда ему знать? Он же человек. В звуках не разбирается, шарахается от каждого. Все, кажется, что сейчас его схватят, сцапают, порвут в клочья. Размечтался. Нашелся “Мисс добыча нашего леса”. Во всем лесу теперь, считай, не осталось ни одного хищника опасного для человека. Ну, если конечно хомяку на хвост не наступит, а тот его запищит до смерти.

Хотя Джону это простительно. Больше недели он висел привязанный к стене, и к нему являлась нежить и пила его кровь. Удивительно, как он вовсе с ума не сошел. Видно очень крепкий мужик. Вернее мужчина, мужики под забором пьяные валяются. Джоном же гордиться можно. В пример ставить.

Постепенно становилось светлее – всходила луна. Кокетливо выглянула из-за горизонта, а потом нагло поперла наверх как танк по полю. Звезды сразу потускнели, потеряли часть своей красоты. Жутко на луну обиделись и укрылись быстро набежавшими тучами.

Дождик запрыскал мелкий, но сразу стало холодно и неуютно. Однако до поселка еще было идти и идти. Он обещал и должен довести своего брата до дома. А вот потом… Потом будет и берлога под разлапистой корягой и сухой мох под брюхом. И лес…

Его ждали бескрайние леса. Охота, азарт, погоня. Хрип жертвы и вкусное, с кровью, мясо. Серая самка. Много, ну очень много, просто классно как много детенышей.

Дождь заморосил еще сильнее. Человек обессилено прижался к стволу дуба. Каширцев ободряюще рыкнул ему. Сильвестерн Джон устало кивнул. Отцепил от коры судорожно сжатые пальцы, оттолкнулся. Они пошли дальше.

X Х Х

Алексей проснулся, недоуменно осмотрелся. Он находился все в том же шатре. Сквозь дырку слабо пробивался новорожденный солнечный лучик. Алексей приподнялся, недовольно нахмурился. Потрогал себя. Точно, он не ошибся. Он был весь мокрый. Весь, за одним исключением – одежда осталась сухой. Как такое может быть? Задумался, а потом засмеялся. Он же просто вспотел. Все нервы. Заставляют думать черт знает о чем. Да еще эти странные сны. Алексей засмеялся снова. Конечно странные. Сны во сне.

Х Х Х

Новый день встретил бьющим в дырку словно лазер солнечным лучом и громким гулом толпы. Было непонятно, то ли это волнения, то ли собрались кого-то чествовать. Привычно ожидались громкие вопли ораторов, призывы, но их все не было.

Со скрипом – как дверь в шатре может скрипеть Алексей старался понять с первого дня своего пребывания здесь – дверь открылась. Заглянул охранник, лицо его было незнакомо, но не менее уродливо, чем у того, чье место он занял. И давешний важный кочевник. Все так же придирчиво осмотрел их и ткнул пальцем в двоих. Алексея и Джафа.

Алексей поднялся, хотел было идти за кочевником, но не успел. По сигналу стражника в шатер забежали четыре вооруженных человека и, схватив их за руки, попытались скрутить. Алексей едва успел сделать Джафу знак, чтобы тот не сопротивлялся. А то сломает шустрой парочке челюсти, неприятностей не оберешься. Про себя ухмыльнулся. Эти кочевники взяли их в гладиаторы и в тоже время верили, что двое обыкновенных вояк могут с легкостью крутить ими, как собственными хвостами. Алексей готов был поклясться, что, по крайней мере, у некоторых кочевников хвосты были. Сам видел.

Руки больно стянули за спиной локоть к локтю. Погнали их, тыкая в спины короткими дубинками. Тоже кстати дурная привычка. Зачем измываться над теми, кто и так добровольно согласился? Наверное, жизнь тяжела вот и вымещают ее на ком могут. Ведь, как известно, собака бывает кусачей, только от жизни собачьей.

Важный кочевник прикрикнул на стражников. Те сразу прижухли. Видно он показал в свое время, что его следует бояться. Алексей ему благодарно улыбнулся. В ответ получил равнодушную мину, но разочаровываться не стал. Он и не ждал никаких знаков внимания.

Толпа встретила их восторженными воплями. Раскрасневшиеся от жары рожы перекошены криком. И не поймешь, где от рождения такие страшные, а где от нездорового спортивного вдохновения.

Не прекращая шумных приветствий, толпа раздвинулась, расчищая им дорогу, а потом двинулась вслед за ними. К простым воплям начали добавляться вопилки типа: “Разорви и победи”, ” Бей не до крови, а до смерти”, “Победа – это твоя судьба”. Последняя понравилась Алексею больше всего.

Спустя несколько времени пошли уже другие крики

– Ставки, принимаю ставки. У меня самые большие.

– Давай быстрее, а то не успеете. Только до начала боя.

Услышав их, Каширцев задумался над вопросом о вечной профессии. Вскоре раздалось ожидаемое.

– Я здесь первый стоял, сволочь! – И вслед за этим сразу шум драки. Да такой, что вскоре кто-то громко предложил, что ставит на какого-то Сирума. Ему в пику кто-то поставил на неизвестного Жава. И началось. Ставки, ставки, ставки…

Даже раскаленное солнце не действовало на кочевников. Привычные, они как-будто не замечали его. Словно пустыню и солнце нарисовал художник на расставленных вокруг декорациях. А на самом деле сейчас ранняя осень, прохладно.

Каширцев полз по дороге, расплавленный, словно амеба под микроскопом. Завидовал кочевникам. Завидовал даже Джафу, который так же шагал рядом с ним, привычный. Алексей потел и вроде как не потел. Солнце мгновенно высушивало выступающие капли. Не успевшая увлажниться кожа жутко зудела и чесалась.

Стянутые руки ныли все сильнее. На зубах скрипела пыль. Страшно хотелось пить.

Неожиданно толпа взвыла особенно громко. Ведущие их охранники расступились в стороны.

Это была арена. Не очень большая, но обнесенная трехметровый решетчатым забором. Восторженно скандируя, толпа начала спускаться с холма. Забор становился все ближе. У Алексея затеплилась надежда. Он знал, что в таком климате железо недолжно долго храниться.

Облом. Решетка забора не то что не была ржавой и порепанной. Она блестела, словно ее только что привезли с завода, бережно упакованную, в смазке. Черт.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что забор скреплен специальными креплениями, позволяющими его очень быстро разобрать. Это что же значит, его с собой таскают? Чтоб под каждым значит под холмом были готовы и игрища, и бой. Запросто. Технически не сложно. Заодно и развлечение всегда под боком. Только его это что-то не радовало. Хотя он сам же сюда стремился. Добивался, чтобы попасть. Что ж теперь?

Каширцев осмотрелся, стараясь найти того, с кем ему придется драться. На арене никого не было. Холодная мысль обожгла Алексея. Он со страхом оглянулся. Посмотрел на Джафа, что тоже крутил головой по арене. Неужели ему придется драться с ним? О такой возможности они даже не подумали.

– Послушай, – обратился он к идущему рядом важному кочевнику. Тому, который выбирал их, то есть к организатору игрищ. Кочевник даже глазом не повел в его сторону. – Если вы поставите, меня против моего друга, то зрелища вам не будет. Я просто лягу на песок, и буду ждать, пока не сдохну. Вам понятно?

Кочевник чуть повернул голову.

– Не будешь ты драться со своим другом. Все? Успокоился?

Алексей поборол в себе желание показать ему широко разрекламированный средний палец.

Х Х Х

За решетку их закинули одновременно. Руки предварительно развязали. Упав на песок, Алексей сразу же подскочил. Песок был настолько раскаленный, что лежать на нем было равносильно самоубийству. Он начал растирать ноющие кисти. В голове зародилось мысль, что этот чертов устроитель его все-таки обманул. У Джафа было точно такое же выражение лица.

– Ну и?

Толпа за решеткой продолжала волноваться. Все еще делались ставки. В двух местах вспыхнули потасовки. Другие кочевники смотрели на гладиаторов из-за забора с удовольствием, тыкали пальцами.

Джаф начал делать руками знаки.

– Еще бы тебя понимать, – проговорил Алексей.

Джаф догадался, скорчил кислую мину.

У ног что-то упало. Алексей посмотрел. На песке лежал плод желтого цвета похожий на яблоко. Каширцев поднял, огляделся.

Морды продолжали смотреть, улыбаясь и с расширенными от восторга глазами. Но на их фоне выделялась одна особо довольная. Алексей никогда ее не видел. Он вопросительно показал подозрительному кочевнику яблоко, тот коротко кивнул.

– Я поставил на тебя! – среди гвалта царившего вокруг голос показался громким шепотом. – Подкрепись.

Алексей не стал корчить из себя гордеца. Только кивнул и впился зубами в плод. Тот оказался очень вкусным и на удивление питательным, но страшно сухим. У Каширцева сразу запершило в горле.

– Вот, вот, вот! – чья то рука, словно угадав его желание, уже тянулась к нему с кожаным бурдюком. Алексей выхватил, сделал долгий глоток. Закашлялся. Вода потекла по подбородку, полилась за шиворот. Каширцеву показалось, что на коже открылись крохотные рты. Глотают драгоценную влагу.

Алексей заставил себя оторваться, устыдив, что не поделился с Джафом. Зря. Джаф спокойно стоял в самом центре арены самоделки. Прихлебывал из такого же, как у Алексея бурдюка. Закусывая чьей-то жареной лапой. Каширцев пустил голодную слюну. Спохватился, впился зубами в дареный плод. И это не от жадности. Что же поделаешь, если их все это время вообще не кормили. Только изредка давали воду.

К тому же, Алексей начал придумывать оправдание, чтобы не выглядеть этаким жалким: нужны силы, чтобы победить в игрищах. Какими бы они не были. Это для спасения друзей. Нужно есть и пить, а главное… не обожраться. А то все: запинают, как котенка облезлого.

Постепенно кочевники затихали. А когда наступила полная тишина, Алексей понял, что обед закончился и пора готовиться к бою. Он отбросил пустой бурдюк и остатки фрукта. Ожидал, что обещанный враг уже стоит на арене. Пока они ели на арену можно было живого динозавра привести, они б и не заметили, но их по прежнему было только двое. Джаф так же стоял настороженный, готовый к бою. Только временами с интересом посматривал на Алексея.

Толпа безмолвствовала. Ни криков устроителя, ни призывов добровольцев. Толпа нигде не раздвигалась, пропуская их противника или противников. Все словно застыли в ожидании. Хотя нет, в толпе тоже были удивленные лица, крутящие по сторонам головой. Но основная масса смотрела на арену. Алексею стало жутковато. По коже пошли мурашки. Кочевники смотрели так, словно рядом находился невидимка и вот-вот должен был напасть. Алексей закрутился на месте – вдруг да увидит следы на песке. Черт его знает эти миры, что здесь можно надумать. Он ничего не нашел. Тогда Алексей всмотрелся во взгляд толпы. Поймал направление. Пошел словно по нити. Вздрогнул. Толпа смотрела им под ноги.

Но в пыли же ничего нет. Или есть?

В толпе начали раздаваться возгласы, постепенно переходящие в открытое недовольство.

– Где оружие? – донесся первый, разборчивый крик. – Я на них деньги поставил, а им даже оружия не дали.

Вырвавшаяся фраза влилась в однородный шум. Алексей опять беспокойно заозирался. Действительно, где оружие? Он как будто внезапно понял, где он находится. До этого жил словно в игре, беззаботно. И вдруг ощутил, что ему-то угрожает опасность. И не шуточная. Волосы зашевелились на голове. Движение потекло на спину, перешло на позвоночник. Алексей ощутил, что даже между ног у него зашевелилось от страха. Нет, от ужаса. Где, где оружие? Пистолет, пулемет, граната, ДУГАТ. На крайний случай дубину. Желательно потяжелее. Со встроенными в ударную часть кремневыми осколками.

Джаф схватил его за руку – у Алексея чуть сердце не оборвалось. Хотел уже рявкнуть на немого, чтобы не подкрадывался так, но заметил, что тот показывает пальцем в землю?

Алексей почувствовал легкое дрожание почвы. Настолько легкое, что если бы не Джаф, не заметил бы. На грани чувств.

В воздухе блеснуло. В пыль упали короткие, похожие друг на друга как две капли воды, мечи. Алексей подхватил. Уцепился словно в жизнь свою. Второй бросил Джафу. Немой схватил на лету. Сделал несколько взмахов. Удовлетворенно улыбнулся и замер в ожидании. Алексей тоже сосредоточился. Постепенно ушло беспокойство, суета, липкий страх. Осталось только желание победить. Ведь за спиной стоят друзья. И не жить им, если он проиграет.

Он смотрел, за пределы решетки, но оттуда по прежнему никто не появлялся. “Неужели, – мелькнула мысль, – тот, кого прочили им в соперники, умудрился сбежать? И сейчас организатор со своими помощниками мечутся, спешно подыскивая для них нового?” Черт, главное чтобы не Югосу и не Тимура. А то могут. Тем более Странник. То, что противник уже здесь, Алексей понял только тогда, когда в центре арены неожиданно вспучилась земля. Комья глины, пыль взметнулись вверх, словно подброшенные взрывом.

Х Х Х

“Знакомая пирамидка, – только и успел подумать Алексей и спустя несколько секунд, – знакомый живоглот”, – когда узрел разбитый вдребезги телеобъектив, или как он там у него называется, кто бы его, или если это машина, то ее, не сделал.

Вырвавшаяся на поверхность пирамида живоглота была разделена на лепестки. Таращилась безобразной дырой. Сразу в глаза бросалась толстая, якорная, цепь, впившаяся в разрез и обнявшая один из лепестков. Стало понятно, почему на поверхность живоглот выходил не в форме снаряда, что гораздо удобнее, а разложенным, словно курица на противне.

Как смогли? Когда смогли? Эти вопросы в данный момент для Алексея не были первостепенными. Главное – смогли. Он с большим сомнением посмотрел на меч в своей руке. Понятно, почему им не давали оружия. Не хотели издеваться. В сравнении с таким противником меч сразу терял свое гордое название и становился просто ножичком. Нет, даже хуже, перочинным ножичком. Но Алексей не стал его выбрасывать. Даже наоборот, вцепился еще крепче. Какое-никакое оружие.

С живоглотом было что-то не то. Его трясло. Опорные лепестки дергались, дыра светилась. Алексей попытался себя уверить, что это искры перегорающего механизма.

Закопанная цепь все больше выходила из земли, оставляя холмики раздвинутой пыли. Холмики продвигались к Алексею. Вот прошло между ног. Он отпрыгнул. Вал остановился около центра арены. Видно там был закреплен конец цепи.

Живоглот еще немного подергался. Потом выпрямился, встал вертикально вверх. Прокрутился вокруг оси.

Щупальца вывалились резко, неожиданно. Сплошным клубком. Только на земле начали расползаться. Видно пули Алексея задели какие-то если не жизненно, то все же важные центры. Ну и хорошо.

Щупальца поползли вперед медленно, словно усталые змеи. Или обожравшиеся. Которым лишь бы доползти до тепленького местечка, да завалиться спать. Однако Алексей не обольщался. Быстро, но в тоже время аккуратно он перешагивал через щупальца. Пару раз появлялась желание рубануть мечом по проползающей гадине, но он себя сдерживал.

Постепенно щупальца начали двигаться все быстрее. То ли от сна отошли, то ли разработались. Но пока еще не приобрели той грации и целеустремленности хищников, которую имели в развалинах школы. Люди тогда чудом остались живы. Чудом, и оружием Алексея.

Сейчас ружья не было. Поэтому права на ошибку не было тоже.

Одно щупальце задело Алексея по лодыжке. Сейчас же все щупальца словно выстрелили в это место, стараясь ухватить, скрутить, спеленать. Алексей успел отшатнуться. Однако ноги заплелись, и он упал в пыль. Хорошо еще все щупальца собрались в одном месте, и под ним не оказалось ни одного. Щупальца сплелись в клубок, но живоглот быстро догадался, что добыча выскользнула. И снова поползли одиночки, шаря, щупая, ища.

За забором страсти насчет неданного оружия быстро пропали, зато разгорелся азарт. Пошли косяками крики поддержки, поддерживали обе стороны, речевки, просто вопли. Кочевники отрывались за долгую скуку, не покидавшую их всю дорогу, когда вокруг только серые холмы пыли. Повозки движутся монотонно. Сонно взрыкивают волы. А в руках ни одного пленного, чтобы позабавиться.

В душе Алексея была злость к кочевникам. Теперь она переросла в стойкую ненависть. Сидят гады в безопасности, да за их счет балуются. Их бы сюда. Каждый новый вопль наподобие: “Бей паразита щупастого”, вызывал в нем все большее раздражение, переходящее в приступ ярости. Между тем в одном месте крики толпы резко оборвались. Это настолько выделилось из общей опасности, что Алексей, невзирая не реальную опасность быть схваченным, не удержался и посмотрел. В первую секунду ничего не увидел, но потом рассмотрел небольшое, два на два метра, пустое пространство. По краям, стараясь быть от него подальше, жались кочевники, а в центре. Да, в центре стоял сам Великий Странник. Как же он слез с кипы то своей ненаглядной? Бивни топорщатся. Хобот чуть прикрывает надменную улыбку победителя. На плече сидит Шарч. Хвост свисает. Когтями уцепился изо всех сил, но, похоже, Странника это нисколько не волнует. Весь его взгляд. Все внимание устремлено на Алексея и только на него.

С боку стремительно метнулось. Алексей дернулся. Щупальце пролетело, едва не задев его по щеке. Неспешно двинулось дальше на поиски. Алексей перепрыгнул через второе. Уделять внимание Страннику стало некогда. Да и тьфу на него. “Если проиграю, то уже ничего не будет беспокоить. А выиграю, думаю, даже Странник, какой бы он ни был Великий, против правил не попрет”. Тут же в мыслях всплыл эпизод поединка с громилой. Там тоже понадеялся. На душе стало тоскливо.

Сбоку прыгнул Джаф. Они чуть не столкнулись. Немой виновато улыбнулся. Сам весь покрыт потом. Пыль сидит плотным слоем. Где светлее, где темнее, где вообще стекает струйками грязи. Дыхание учащенное, резкое, так что вылетают капельки слюны. Почти сразу исчез из поля зрения. “Неужели и я такой же?” – задал себе вопрос Алексей. Снова перед глазами мелькнул Джаф. Спокойно перепрыгнул щупальце. Увернулся от другого, двигающегося на него довольно целенаправленно. Видно исход первого столкновения с живоглотом заставил его позабыть страх и вселил надежду, что эту тварь все же можно победить.

И тут, словно что-то взорвалось у него под ногами. Взрыв был небольшой. За забором его могли даже не рассмотреть, но Джафу этого хватило. Он вскрикнул и упал. Ногой задел щупальце. Его мгновенно окрутило, поволокло. Со всех сторон на добычу устремились остальные щупальца. Оплели как паук муху. Джаф взвыл в голос. Вопль тут же отрезало. Он скрылся под землей.

– Черт! – заорал Алексей. Он смотрел в то место, где исчез его друг. Потом посмотрел в толпу, на Великого Странника. Он был уверен, что это его рук дело. Точнее лап Шарча. Великий Странник взглядом ответил ему: “Да, да, да, ты не ошибся. Я же тебе обещал”.

“Я убью тебя!” – так же взглядом пообещалАлексей. От закипевшей внутри ненависти захотелось завыть, вцепиться, зубами в горло, вырвать сердце голыми руками. Хотя есть ли оно у этого слонопотама?

Отчетливо рассмотрел, как Шарч на плече повел лапкой по гребню. Резко выбросил ее вперед. Алексей при ярком солнце ничего не увидел, но селезенкой почувствовал, как к нему стремительно приближается нечто не больше семечки, но гораздо опаснее. Он отпрыгнул в сторону. На месте где он только что стоял, взвился вихрь взрыва. Какой-то кочевник заметил неладное, ткнул пальцем, заорал. На него не обратили внимания.

Алексей сделал шаг в сторону и вдруг почувствовал, что ноги на что-то наткнулись, а тело по инерции продолжает движение. Он замахал руками, пытаясь удержаться, попытался шагнуть. Цепь снова больно ударила по лодыжке, и он растянулся в пыли во всю длину тела. Казалось, наступила тишина. Алексей даже расслышал шелест щупалец, ползущих у него за спиной. По спине.

Его завертело. Тело туго охватило, словно стальными тросами. Рвануло вверх. Он вцепился изо всех сил в цепь предательницу. Пальцы больно рвануло, из под ногтей брызнула кровь. Поверхность арены стремительно ушла вниз. Его крутануло, и он увидел над собой серо-голубое небо в прожилках свинцового цвета облаков. Солнце навалилось на него еще сильнее. Принялось выжаривать, словно чувствовало, что он вот-вот уйдет из его власти. По движению воздуха Алексей понял, что летит вниз.

Сразу потемнело. Кожу ожгло от быстрого протаскивания по узкому проходу, вырытому в пыли. Это произошло настолько быстро, что хрупкий свод из пыли не успевал обрушиться и Алексей даже разглядел тусклый свет выхода удаляющийся от него. “Зачем мы пошли на арену? – мелькнуло у него в голове, словно он мог знать, что драться придется с живоглотом. – Теперь все погибнут. И Юлия с детьми и Югоса с Тимуром”.

Он не видел, как позади него открылось что-то похожее на черней зев, и он канул внутрь.

Х Х Х

“СТОП!” – дико взвыли инстинкты. Алексей вскинулся, тормозя всеми конечностями. Замер перед самой линией. Той линией, переступать которую нельзя. Простонал с облегчением сквозь сжатые зубы. Человек посмотрел на него с удивлением. Потом хлопнул себя по лбу – забыл такую очевидную вещь.

Алексей устремился всеми чувствами вперед, стараясь определить, насколько близко приблизился к границе. Принюхался. Недоуменно качнул головой. Принюхался снова. Впереди ничего не было. Не понял!

Он сделал маленький шажок. Осторожно замер. Шагнул еще. Принюхался. Ничего. Джон с любопытным недоумением наблюдал за ним. Усмехнулся.

Через несколько шагов Алексей понял, что где бы граница не находилась он по любому ее уже перешел бы. Значит… Неужели все настолько зависит от смерти вампира? И как только его не стало, граница пропала? Вроде Джон что-то говорил об этом. Страшная, мысль ожгла его. А что, если из оборотней еще кто-то уцелел? Невероятно? Но вот он сам, стоит живой. Доказывает. И сейчас эти уцелевшие могут рваться вперед, за добычей.

“Город в опасности!” – попытался крикнуть он. Из пасти вырвался громкий рев. Джон шарахнулся от него, но когда Алексей помчался к домам длинными прыжками, побежал следом.