Текст книги "Брат-зверь (СИ)"

Автор книги: Игорь Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

Дроздов Игорь

БРАТ – ЗВЕРЬ

Часть 1

ГЛАВА 1

День для Алексея Каширцева начинался как светлый, яркий, классный, сногсшибательный. В общем просто…

На улице моросит мелкий зыбкий дождик. Противный и нудный до зуда в зубах. Небо в три слоя затянуто низкими серыми облаками. Свет такой же серый, безжизненно мокрый. Что сейчас, утро, день или вечер можно понять только по часам.

Алексей засмеялся. В зеркале отразились классические голливудские сорок два зуба. Он оскалился сам себе и показал язык. Неожиданно захотелось сделать что ни будь эдакое, что бы у мчавшихся вокруг него водителей округлились глаза, а палец сам пополз к виску.

Алексей еще раз хохотнул. Поворошил волосы – они у него темно коричневые – в задоре хлопнул по колену.

Тут же вцепился в руль, крутанул в сторону. Побитый “Москвич” вылетел сбоку, дико сигналя, словно это не он едет на красный свет. Мелькнул мимо. Позади него поднялась целая волна грязнющей воды. Алексей весело выругался. Включил дворники и те начали, мерно шурша, счищать мутные разводы.

Каширцев не утерпел, скосил глаз и посмотрел на толстенную папку лежащую рядом с ним на переднем сиденье. Из нее торчали белые уголки листков, кокетливо выглядывали краешки фотографий. Рядом с папкой лежали два CD-диска.

Черт, как же все классно.

– Останови здесь, – сидевший за спиной человек указал на обшарпанную автобусную остановку.

– Зачем? – сказал Алексей. – Доставлю прямо домой. Только адрес назови.

– Я сказал здесь! – резко обрубил человек. – Я уже выполнил все, что ты хотел, достал тебе эти долбаные дискеты.

– За что тебе огромное спасибо.

Человек секунду промолчал. Наклонился к уху Каширцева.

– Ненавижу вас, журналюг, – прошипел он, стараясь вложить во фразу как можно больше презрения. – Без мыла в задницу пролезете.

– Такова цена информации, – Алексей улыбнулся. – Наша служба и опасна и трудна…

– Для других. До сих пор не пойму, как ты смог меня сфотографировать?

– Профессиональная тайна. А если, честно, то извини мужик, что пришлось надавить. Но иначе как я смог бы добыть такую информацию.

– В гробу я видел твои извинения.

– Послушай, а ты сам не считаешь, что они должны ответить? Как они только умудрялись проворачивать такое? Опыты на людях. Это же фашистами попахивает.

– Сам ты фашист, урод. Их судишь, а сам теми же методами пользуешься. Так чем ты лучше?

Алексей начал закипать, но все же сдержался.

– Я должен разоблачать злодеев. Такова моя профессия. И так платить приходиться, что бы донести правду до людей.

Человек скривился. Пробурчал что-то непонятное.

– Останови! – неожиданно закричал он. – Я сказал, останови!

Алексей ударил по тормозам. Его кинуло вперед, и он налетел грудью на приборную доску. Человек ткнулся лицом в спинку кресла. Спешно отстранился. Начал тянуть за ручку дверь.

– Осторожнее сломаешь, – не выдержал Алексей.

Дверь распахнулась. Человек выпрыгнул. Попал в лужу. Побежал, не обращая внимания на хлюпающую в ботинках воду.

– Зонтик забыл, – крикнул вслед Каширцев, но спина в потертом плаще уже затерялась на фоне хрущевских пятиэтажек как хамелеон в листве. Алексей хмыкнул, перегнулся через сиденье и захлопнул дверь.

Мимо проехала красная “Ауди”. Свернула в тот же двор, куда забежал человек. Алексей посмотрел с тревогой. Потом обругал сам себя: мало ли машин могут проехать по улице. Нервы, нервы.

По крыше застучало: мелкая морось перешла в ливень. По лужам запрыгали миниатюрные копии взрывов. Поплыли важные, надутые пузыри.

– Черт, ну и погодка, – проворчал Алексей. Посмотрел на часы. Двадцать минут третьего, а в редакцию надо к пяти: отчитываться за проработанный день. Отлично: хватит и щи похлебать, и с женой пообщаться.

Х Х Х

Высотки за окном пропали, словно боялись лезть в грязь частного сектора. Алексей не побоялся. Свернул. Секунда и от города остались только воспоминания. Вдоль дороги потянулись небольшие домики. Копии деревенских, словно перенесся куда с помощью неведомого телепорта. Да и дорога, смех один. Вокруг грязища, машина плывет в ней как подводная лодка. Так и кажется сейчас через край окна польется коричневая жижа. По такой дороге ездить нельзя. Только машину на горб, и на четвереньках, на четвереньках.

Алексей выругался, помянул недобрым словом друга Олежку. Тот после армии сманил его заниматься бизнесом. Сначала то все шло неплохо. Алексей раскрутился, квартиру купил, машину. Жене и детям обновки. А потом Олежка только раз и сгинул, а в контору вместо него два жлоба шкафоподобных заглянули. Долги какие-то требовали и так кровожадно пообещали насчет закатать в асфальт. Квартиру тогда и пришлось продать. Благо родители хорошие – помогли хоть такую халупу купить. Но с друзьями Каширцев решил больше не связываться, полагался только на себя.

Впереди показалась острая крыша дома родимого. Алексей нажал клаксон. Пронзительный гудок полетел впереди него.

Во двор Алексей заезжать не стал. Оставил машину у ворот.

Как только ступил на бетонную дорожку, на душе снова запели соловьи. Наконец-то, под подошвами что-то твердое, не грозившее расплескаться под ногами и залиться в ботинки. Сбоку раздалось негромкое ворчание. Алексей засмеялся и съежился под секущими струями ливня.

– Тарас, не сыровато тебе?

Тарас, огромный, седой расцветки овчар, лежал в будке на спине. Он снова заворчал, потянулся передними лапами. Алексей наклонился к нему, потрепал торчащие на улицу уши. Тарас тут же извернулся и лизнул ему пальцы.

– Но, но… – Алексей погрозил кулаком. Не любил он, когда собаки кидались обниматься. Особенно в такую погоду.

– Папка приехал! – раздался за спиной звонкий голос. Тяжелое запрыгнуло на спину, вцепилось в шею.

– Ваня, ты ж меня задушишь.

– Я богатырь! – завопил на ухо Ваня – Берегись злодей.

– Ах, так я злодей! – крикнул отец – Ну тогда держись.

Он перехватил сына, подбросил его перед собой. Зашевелил пальцами под мышками. Малыш завизжал, начал извиваться в руках.

– А ну домой, заболеете оба. – Юля выглядывала на улицу. Она зябко ежилась, куталась в тонкий домашний халатик. Алексей кивнул ей. С Ваней на руках пробежал мимо жены. Успел на ходу чмокнуть ее в губы.

– Разувайтесь, – крикнула Юля вслед. Закрыла дверь. Посмотрела на мужа и всплеснула руками.

– Да где ж ты лазил? Немедленно переодеваться.

– И я? – поинтересовался Ваня.

– И ты. Мамочки, когда только успел. Во двор на минуту вышел.

Ваня, до колен в грязи, пошел с гордым видом, словно сделал нечто великое. Алексей проводил сына взглядом, особенно внимательно посмотрел на ботинки. Потом, изогнув шею, на свою рубашку. Так и есть, вся спина в коричневых разводах.

– Переодеваться! – грозно сказала Юлия и прыснула в ладонь.

– Я тебя люблю, – сказал ей Алексей одними губами.

– Я тебя тоже, – ответила она шепотом, и сразу громко. – Переодеваться и обедать!

Х Х Х

Полпятого Каширцев, сытый и согретый любовью сел в машину. В редакцию ехать не хотелось, но надо и опять машина медленно поползла по разбитой дороге.

У обочины застыла красная “Ауди”. Алексей наморщил лоб. Казалось, что сегодня он уже где-то ее видел. Поравнявшись с нею, он открыл окно.

– Эй, хозяин, помощь нужна?

Хозяин “Ауди”, лысоватый, но молодой мужчина, звонил по сотовому телефону. Он посмотрел на него таким взглядом, что Алексею захотелось вылезти и дать ему в морду.

– Не надо ничего, – бросил он раздраженно. – Нет, Олег, это я не вам, – сказал в трубку и отвернулся.

Не надо, так не надо. Только зачем орать.

Сильно закрутил ручку, закрывая окно. “Ауди” уже исчезла позади, а на душе все еще оставался неприятный осадок.

ГЛАВА 2

Возвращался Алексей в приподнятом настроении. По прежнему посматривал на лежащую по соседству папку. Настроение сразу поднималось до Эвереста. Хотелось смеяться и орать песни.

Подъезжая к воротам, Алексей привычно дал сигнал. Выскочил из машины, ботинки по щиколотку погрузились в грязь. Он ругнулся. Встал на цыпочки и пошел в брод. Благо хоть перед воротами дорога не так разъезжена. Он поежился. Дождь прошел, но с веток деревьев нет-нет, да и срываются крупные капли. Алексей распахнул ворота, вернулся в машину и загнал ее во двор. На улице быстро темнело. В доме ярко горели окна. Светящиеся квадратики падали на землю. В них видно кусками бетонную дорожку, лужи.

– Тарас! – позвал Каширцев, – Есть хочешь?

В тени дома будку почти не было видно. Еле-еле видна передняя часть. Вход в ней чернеет непроницаемой дырой. Белым пятном высунулась лапа. Овчар не пошевелился.

“Покормили значит – решил Алексей – Ну тогда приятных снов”.

Он пошел к дому. Перед дверью замер, даже полуприсел и выставил руки, готовя засаду на Ваню. Постоял так несколько минут. Наконец, почувствовав себя дураком, поднялся, хмыкнул. Чем же таким Ваня занят, что даже на папу отвлечься не может? На то, что бы его рубашку испачкать?

В прихожей горел свет. Алексей снял куртку, повесил на вешалку, нагнулся развязать шнурки. На полу лежала сумочка Юли. Алексей приподнял бровь. Поднял и поставил ее на обувную полку.

– Юля! – крикнул он.

В ответ тишина.

– Ваня, папа приехал!

Вслушался. Только что-то скрипнуло в стене, наверное сверчок пробежал. Хм, интересно, где же они? А, понятно. Юля опять пошла к подруге Татьяне, а Ваня с ней увязался. Или она сама оставлять его не захотела?

Решив для себя столь сложный вопрос, Алексей расслабился. Насвистывая, он снял куртку. Сразу пошел на кухню. Порылся в холодильнике и извлек на свет кастрюлю с вермишелью и вареный окорочек в тарелке. Вывалил вермишель в сковороду. Поставил на огонь. На второю сковороду налил немного воды, положил окорочек и прикрыл сверху крышкой. Вот так, пусть на пару подогреется. Пока готовилось, нарезал хлеба. В чашку насыпал сахара, добавил ложку кофейного напитка “Старая мельница”, смешал. Поставил на газ чайник и, доведя воду до теплого состояния – кипятка не терпел – налил полную чашку. Быстро перемешал. А тут как раз и вермишель подоспела. Алексей не стал разлаживать по тарелкам. Все равно Юли нет, некому ругаться. Поставил сковороду с вермишелью на подставку, бухнул сверху окорочек, полил кетчупом. По кухне пополз вкуснющий аромат. Алексей вдохнул полной грудью.

– Класс! – проговорил он.

Со сковородой в одной руке, стаканом в другой, и куском хлеба в зубах Алексей пошел в зал. Перед диваном стояла заранее приготовленная табуретка. Алексей поставил на нее все. Не понравилось. Сходил на кухню и принес вторую табуретку. Расставил уже все по двум. Сам поудобнее сел на диван. Потыкал вилкой в окорочек, оторвал несколько волокон. Попробовал – вкуснотища. Не глядя, нашарил рукой пульт от телевизора, нажал кнопку. Чуть щёлкнуло. По комнате раздались голоса. На экране появились знакомые лица политиков. Говорили что-то о квартирном вопросе, но Алексей не слушал их. Взгляд его уставился на старый, потертый DVD плеер, стоявший рядом с телевизором. Это еще что за антиквариат? Откуда взялся? Наверно Юля взяла у подружки Татьяны. Она давно рассказывала, что та хочет выбросить свой старый, а Юля просилась взять. Зачем только? Он же пообещал ей купить новый. Что с таким позориться?

У DVDплеера лежала коробка с диском. На этикетке написано – “Любимому мужу от жены”. И внизу – ” Укрощение строптивого”.

Алексей засмеялся. Этот фильм, с Адриано Челинтано, он любил. Спасибо Юле за подарочек. Надо будет посмотреть вечером вместе. Или сейчас?

Диск ушел внутрь. По экрану побежали белые полосы. Они все бежали и бежали.

– Черт, – выругался Алексей. Подождал немного. Полоски не исчезали. Он потянулся к пульту.

Экран мигнул. Появились половицы крупным планом.

– Ну что, все настроил? – раздался незнакомый голос.

– Сейчас.

Половицы ушли в сторону. Сменились стеной. Стена пошла кругом. Так резко, что Алексей даже зажмурился. Мелькнуло широкое окно. Мебельная стенка. В ней на большой полке стоит телевизор.

“Так это ж мой дом, – удивился Каширцев. – Кто это такие, и что они здесь делали? Что они здесь снимали?” – Он нахмурился.

– Готово!

Второй голос тоже был незнаком. Это что ж, Татьяна с друзьями приходила?

– Направь куда надо, – сказал первый голос.

Изображение повернулось. На секунду мелькнул человек в черных брюках, свитере и натянутой на лицо вязаной шапочкой с вырезанными глазами. Камера остановилась на диване. Алексей охнул.

На диване сидели связанные Юля и Ваня. Рты у обоих заклеены скотчем, а руки связаны впереди. Глаза испуганные. У Вани текут слезы.

– Укрощение строптивого, дубль первый, – раздалось смешок за кадром.

– Здравствуй, журналист, – рядом с Юлей и Ваней сидел человек во всем подобный первому, мелькнувшему на экране до этого – такой же черный и в маске. Рука его по хозяйски гладила Юлю по шее. Она вздрагивала, по горлу вверх вниз прыгал комок. – А ты неплохо устроился. Жена смотрю у тебя неплохая. И фигурка классная, и сиськи. Так и хочется помять. Не одному же тебе такое счастье – человек чуть сжал Юле шею. Отпустил. – И сынок хороший, маленький, что нам больше всего подходит. Хотя и старшие тоже. Посмотри-ка.

Секунда полосок и на экране открылась полутемная комната. Кажется какой-то подвал. На кровати, прижимая колени к груди, сидит Ольга. Она, не связана, но на лице написано такое отчаяние и страх, что у Алексея сердце завыло, рванулось к ней.

Снова полоски. И новое изображение. Почти такая же комната, кровать. На кровати Сергей. Руки и ноги привязаны к грядушкам. Рот залеплен скотчем. Под глазом синяк на пол лица. Алексей стиснул зубы.

На экране опять появился черный человек. Позы не сменил. Только рукой гладит Юле ногу. Платье задрал до самых бедер. Глаза Юли широко распахнуты, полны слез, как озера.

Раздался скрип. Остро ожгло болью. Алексей скривился. Выплюнул кусочек зуба.

– Вся семья в сборе, – сказал человек. – Даже последних от бабушки достали… Одного тебя не хватает.

Лицо в маске неожиданно приблизилось к экрану. Показалось, что оно сейчас оттуда вывалится.

– Ты что ж сука, думал можно в наши дела влезть и просто так уйти? Не прокатит. В общем так. Ждем тебя по адресу, – он назвал улицу. Перечислил номера. – И смотри, урод, что бы ни какой милиции. Так у тебя есть шанс получить пацанов и девчонок целыми, ну девчонок почти целыми. Ишь, какие конфетки. А с ментами свяжешься – получишь всех четверых в двадцати посылочках. Понял? Так еще раз: ждем тебя четвертого, в десять утра. Будем второй дубль делать. Смотри, не опаздывай. И кстати, верни дивидишник. Пока.

Экран мигнул. Вышел голубой экран.

Загремело. Сковорода отлетела на середину зала. Вермишель рассыпалась по полу. Алексей споткнулся через табуретку. Чуть не упал. Он подскочил к шкафу. Схватил плейер и с размаху ударил его о стену. Прибор треснул пополам, а на заклеенной обоями стене появилась рваная вмятина. Плейер потянул за провод телевизор, и тот опрокинулся на пол. Хлопнул кинескоп, осыпав Алексея вихрем осколков. Запахло озоном. Алексей сел на пол, обхватил голову руками.

Как так? Что случилось? Что ему делать?

Он выхватил из кармана сотовый, набрал экстренный вызов милиции.

– Слушаю вас, – раздалось на том конце после нескольких гудков.

Алексей нажал кнопку отбоя, уронил телефон. Человек в черном не шутил. Что-что, а это Алексей знал хорошо, покрутился в мире криминала и коррупции. Это тебе не фильмы.

“Что делать? Что делать?”

Душа кипела. Разум бился с сердцем. Весь его опыт говорил, что с похитителями нельзя идти на переговоры, тем более без милиции. Но то были простые пункты на бумаге, пусть и казенной и заверенной МВД, а с другой стороны стояли жена, дети.

– Тарас! – взвыл Алексей в ярости. Вскочил, выбежал во двор, забыв обуться.

– Скотина!

Пес не отозвался и на этот раз. Алексей прошел до будки, размахивая палкой от швабры. Ноги сразу замерзли, покрылись липким.

– Тарас! – Алексей дёрнул овчара за лапу. Потянул.

Пес тяжело вывалился из конуры. Застывшие глаза уставились преданно на хозяина. Пасть оскалена. Зубы в крови. В черепе круглая дырка затянутая изнутри кровью.

Алексей сел в грязь. Слезы прорвали дамбу и устремились по щекам.

ГЛАВА 3

Машина остановилась резко. Из-под колес брызнули грязные капли, густо окатив прохожих. Алексей выбрался из машины, посмотрел по сторонам, прочитал название улицы на заборе. Посчитал дома. Пересчитал снова. Сошлось. Мурашки, побежали по коже. Добежали до самых пяток, пообщались о чем-то там с сердцем и поскакали обратно на макушку.

Прохожие недобро посматривали на него, бурчали про себя, но высказаться в слух не решились.

Алексей с силой захлопнул дверцу и бросился к проходной.

– Куда? – выступил перед ним охранник, всмотрелся в лицо. – А… проходите. Вас ждут, – повернул голову к соседней комнате. – Рита, твой уже здесь.

Из комнаты вышла девушка лет двадцати. Небольшого роста. Волосы пепельного цвета. На ней черная юбка до колен, черные туфли и синяя блузка. На груди приколот бэйджик. Алексей всмотрелся. Прочитал.

“Бражняк Рита. Младший научный сотрудник. Фирма – “Брат зверь”.

Девушка проследила направление его глаз, покраснела. Смущаясь, достала из кармана фотографию, сравнила.

– Пойдемте, – велела она.

– Стоп! – вмешался давешний охранник. – Мне надо вас проверить.

Вышли они только через полчаса. Алексей чувствовал себя так, словно у него не только карманы вывернули, но и в кишках покопались.

За забором открылась обширная площадь, засаженная деревьями, с проложенными между ними дорожками. Словно это не научное предприятие, а парк для детей. Посреди деревьев возвышались три высоких: одно пять, остальные девять этажей, панельных здания. Рита повела его по дорожке к одной из девятиэтажек.

– Вы откуда к нам приехали? – спросила девушка.

Алексей посмотрел на нее пустым взглядом. Девушка замолчала. Потянулась долгая, томительная пауза. Наконец она не выдержала и спросила снова.

– Вам здесь нравиться?

Алексей шагал вперед целеустремленно, как робот. Столько же любопытства было и в его глазах.

– А вы очень пунктуальный человек, – она все пыталась завести разговор. – Я и пяти минут не подождала, а вы уже приехали.

На входе в здание их остановил охранник. Рита вытащила из нагрудного кармана пропуск, отдала охраннику. Тот осмотрел, вернул назад, кивнул.

– Это к Эдуарду Степановичу – указала она на Алексея.

Охранник молча кивнул, отошел в сторону.

Они вошли внутрь. Алексей осмотрелся. Внутри здание поражало спартанской обстановкой. Словно это не та фирма, что по сведениям, добытым Каширцевым, была одной из богатейших в стране. Серые полы из мраморной крошки, сделанные, наверное, еще при Хрущеве. Стены отделаны современными пластиковыми панелями цвета морской волны, но явно взяты подешевле. Потолок – амстронг.

Девушка вызвала лифт. Дверь открылась почти сразу. Вошли. Рита нажала кнопку с цифрой четыре.

– Я так боюсь этих лифтов, – сказала она. – Они старше меня, и я постоянно представляю себе, как застреваю в них.

Алексей молча смотрел на поцарапанную дверь, ожидая, когда она откроется. Рита хмыкнула.

Двери разошлись в стороны. Алексей прижался к стене. Пропустил первой девушку. Она пошла впереди. Несколько раз оглядывалась на него. Бедра у нее чуть виляли. Она остановилась у двери отличающейся от других явной ультрасовременностью. Белый пластик, казалось, немного светился изнутри. Излучал важность и деловитость. Увидев такую дверь, сразу знаешь, что за ней кто-то из большого начальства.

– Директор ждет вас, – сказала Рита и постучала. Дверь открылась.

– После вас.

– Извините. Директор велел, что бы вы были одни.

Кабинет встретил его отделанными светлым пластиком стенами, аналогичным вестибюльному, и таким же амстронгом. У окна стоял массивный деревянный стол. Перед ним несколько офисных стульев обтянутых черной материей. За столом – черное кожаное кресло. Алексей почувствовал в глубине сердца легкое разочарование. Дверь навеяла ожидание богатого и необычного. К тому же офис главного гада.

В кресле сидел высокий худой мужчина. Редкие волосы тронуты сединой. На нем строгий, черный деловой костюм тройка. Цветом, чуть отличающимся от кресла. Наверное, для того, что бы посетители все таки заметили директора. Что бы он не затерялся.

Директор приподнялся, улыбаясь Алексею.

– Проходите, пожалуйста. Присаживайтесь, – и указал рукой на стулья.

Алексей пересек кабинет и сел, не ожидая пока сядет хозяин. Сам он был одет просто: джинсы, синяя рубашка и такого же цвета куртка. Волосы торчат ежиком. На лице Алексей изобразил равнодушие. Ногу закинул на ногу.

– Молодой человек, – сказал директор. – Прекрасно выглядите. У вас хороший вкус.

Алексей всмотрелся ему в глаза. Уловил признак насмешки. Смолчал.

– Вы не хотите закурить? Угощайтесь.

Он протянул Алексею шкатулку, наполненную разного сорта сигаретами. Алексей зачерпнул, сколько уместилось в кулаке. Сунул в карман, при этом несколько штук сломал. Директор усмехнулся.

– Итак…

– Давайте сразу к делу, – перебил его Алексей.

– Хм. Вы мне нравитесь все больше. Зовите меня Эдуард Степанович. Ну, хорошо, к делу так к делу.

Он хлопнул ладонью по столу. Над столешницей, прямо в воздухе, засветился экран. Директор произвел манипуляции, увеличивая его до двух метров.

– Как вам известно, мы пригласили вас не просто так – Эдуард Степанович еще чуть увеличил экран и повернулся к Каширцеву.

– Это уж понятно, что не просто так, – процедил Алексей сквозь зубы. Директор не обратил на его слова никакого внимания.

Алексей краем глаза поглядывал на экран. Ничего подобного он никогда не видел.

– Наша фирма, я думаю это вы уже сами успели выяснить, занимается новейшими разработками…

– В сфере опытов над людьми.

– В областях, простым людям казавшихся просто фантастическими, – он прицельно посмотрел на Алексея. – Посмотрите внимательно на экран.

Экран показывал сельский двор. На переднем плане огороженный забором курятник. Перед курятником несколько десятков кур с квохтаньем, копаются в земле, тянут червей. Две вцепились сразу в одного. Зло друг на друга кудахтают. Дернули и разорвали червя пополам. К забору подошел человек в комбинезоне. Показал рукой на кур. Начал с улыбкой что-то объяснять. Губы шевелились, но звука не было. Одна курица отвлеклась от червей. Посмотрела на него через забор, поворачивая голову то одним глазом к нему, то другим. Только рядом с человеком стало видно, что куры никак не меньше метра. Так что же они тогда разорвали? Змею?

– Манипуляции с генами приводят к довольно удивительным результатам.

– Ну и что? – Алексей отвернулся от зависшей над столом голограммы. – Что вы тянете?

– Я не тяну. Вы посмотрите внимательно.

Не скрывая раздражения, Алексей обернулся и застыл. На экране уже совсем другое изображение. Высокие бетонные стены. Внутри клетки в несколько рядов. На каждой прутья толщиной в два пальца. От нескольких клеток летят голубые искры, когда находящие в них твари прикасаются к прутьям. Сами твари разные. Жуткие помеси собак и крыс. Ящерицы с двумя телами и одной головой. Трехглазые птицы в чешуе вместо перьев. Вообще какое-то бесформенное чудовище. – Во все стороны торчат кривые лапы. Розовое тело блестит слизью. Выглядывают клочья шерсти.

– Посмотрите внимательнее на шестую клетку в третьем ряду.

Алексей посмотрел. Увидел, что в одной из клеток находится человекоподобное существо. Оно было там не одно. Клетку делила пополам перегородка из толстых прутьев, а за ней бесновалась собака-крыса. С пеной на клыках она кидалась на перегородку. Грызла прутья. Тянулась к добыче лапами. Когти на лапах длинные, похожие на турецкие загнутые кинжалы, пожелтевшие. На кончиках блестит то ли слизь, то ли яд. При каждом ее прыжке человеческое существо вжималось спиной в противоположную стену. По телу проходила крупная дрожь.

Алексей вскочил со стула.

– Сергей!

– Тихо, тихо, молодой человек. Тихо! Успокойтесь, и ни кто не пострадает.

– Ах ты.

– А ну сядь! – рявкнул директор. – Смотри.

Он ткнул пальцем в экран. Перегородка в клетке начала медленно подниматься. Собака-крыса с рычанием ткнулась мордой в расширяющуюся щель, просунула когтистые пальцы. Потом всю лапу. Собака все тыкалась. Пыталась протиснуться вся. Сергей закричал. Начал бить каблуком по лапе. Собака завизжала, но попыток достать добычу не оставила.

Каширцев поджал губы. Сел. Перегородка сразу замерла. Опустилась. Зверюга едва успела отдернуть лапы. Заорала разочарованно. С удвоенной силой накинулась на преграду. Решетка вся закачалась, но удержалась.

– Не дергайся, – холодно сказал директор. – И все будет хорошо.

– Что вы хотите? – злой от бессилия проговорил Алексей.

– Немного, совсем не много, – ответил Эдуард Степанович.

– Что? Хотите чтобы я не печатал эту чертову статью? Хорошо, я уничтожу всю информацию. Сотру диски. Что еще? Только скажите. Я сделаю. Только прошу, отпустите их.

– Ну, я думаю – Эдуард Степанович улыбнулся. – Статью вы и так уже не напечатаете. А нужно нам от вас вот что.

– Вытащите его оттуда, я прошу вас.

– Его? – Директор посмотрел в призрачный монитор. – Милый мальчик. Весь в отца.

– Пожалуйста, вытащите его, – на секунду Каширцев потерял решимость и даже был готов смириться со всем. – Я не могу его там видеть.

– Хорошо, – неожиданно согласился Эдуард Степанович. Он нажал на столе кнопку. Чуть наклонился, как Алексей полагал, к микрофону – Немедленно освободите мальчика и поместите его к остальным, – сказал он. Посмотрел на Алексея. – Вот и все. Через минуту его там не будет. Довольны?

– Спасибо, – Алексей обрадовался. Но тут же вспомнил, с кем разговаривает. Нахмурился.

– Не за что. С моей стороны это жест доброй воли. Скажем так – показательный акт, что нам можно доверять. Так что тоже ведите себя соответственно. Ну, так продолжим?

– Что вы хотите?

– Не повторяйтесь, молодой человек. Будьте оригинальней. Придумайте что-нибудь новое.

– Что вам от меня нужно? – процедил сквозь зубы Алексей.

– Да, так чуть лучше. Совсем чуть. Итак. Я думаю, будет хорошо, если вы сами все увидите. Пройдемте.

Х Х Х

Едва они вышли в коридор, как сзади сразу пристроились два широкоплечих молодца. Классических амбала дубообразной внешности. Но Алексею почему-то не было смешно. Они поднялись на два этажа выше. Прошли несколько пропускных пунктов. Охранники за столами поднимались, но как только замечали директора, строгость на лицах сразу пропадала. Они открывали двери, пропускали их.

Наконец Алексей и директор подошли к двери, у которой следовавшие за ними телохранители чуть отступили назад. Трое охранников, стоящих у дверей только кивнули.

Алексей и Эдуард Степанович вошли в большое помещение. Тишину коридоров сменил гул возбужденных голосов, гудение множества приборов, стоявших вдоль стен, вдоль обозначенных дорожек для людей. Повсюду люди в белых халатах. Одни работают с приборами. Другие носятся с какими то бланками. Все переговариваются. Ученые бросали на Алексея короткие взгляды и больше не обращали на него внимания.

– Проходите молодой человек. Смотреть смотрите, но ничего не фотографируйте, – директор улыбнулся.

Алексей дернул уголком губ. На входе его обыскали так, что не то что фотоаппарат, завалявшуюся в кармане булавку и ту отобрали, посчитав холодным оружием. Даже кишки прощупали, чтобы внутри себя взрывчатку не пронес.

Смотреть пока было не на что. Белые халаты, приборы и компьютеры он видел в голливудских фильмах. Стоило посмотреть только на противоположную от входа стену.

Перед стеной пустое пространство. Приборы не приближались к ней, замерев в трех метрах от священной линии. К стене вела самая большая дорожка, широкая, почти в два метра. Стена была покрыта белым, блестящим составом похожим одновременно на лед и на зеркало. По бокам от нее стояли два длинных ограненных стержня. Алексей присмотрелся и увидел, что это белое льдистое зеркальное совсем не на стене. Оно висит натянутая как простыня между стержней.

– Мы находимся в четырнадцатой лаборатории, – начал с усмешкой объяснять директор. – Год назад мы приступили к одной прелюбопытнейшей разработке и сейчас находимся на стадии ее завершения. Вернее на стадии завершения самого изобретения. По самому проекту работы будет еще очень много. Вам интересно, что мы сделали?

– Зная вас, могу предположить, что это новейшая камера пыток. Я прав?

– Нет, совсем не правы, – Эдуард Степанович чуть нахмурился. – Вы проходите, проходите – на лицо вернулась масляная улыбка.

Алексей шагнул в лабораторию. Тут же взгляд его упал на компьютер, похожий на тот, что был у директора. Похожий, но гораздо совершеннее. За столом сидит лаборант. Перед ним голографический монитор. Но в отличие от директорского не плоский, а объемный. Возникающие в нем картинки можно было рассмотреть как повернутой к оператору стороной, так и развернуть и рассмотреть со всех сторон, во всех деталях. Рай и находка для специалистов.

Клавиатура у призрачного компьютера тоже призрачная, зависшая в сантиметре над столешницей. Пальцы лаборанта беззвучно порхают по светящимся символам. Картинка в мониторе меняется. Временами лаборант брался за простую беспроводную мышку. Тогда по экрану начинала, от символа к символу, метаться белая стрелка. Потом лаборант снова возвращался к клавиатуре.

– Да, здесь есть на что посмотреть, – директор заметил его интерес. – Одна из наших последних разработок. Над ним еще работают, но уже сейчас он в сотни раз превосходит любые американские аналоги. Разработчики США за недоработанный вариант готовы выложить десять миллиардов, но мы не торопимся, пусть еще раскошелятся.

– А Россия? – немного потерянно спросил Каширцев.

– Откуда у наших, такие деньги? – махнул рукой Эдуард Степанович. – Но пройдемте к самому интересному.

Самым интересным оказалась уже примеченная Алексеем льдистая стена. Эдуард Степанович подвел его к ней. Они остановились у самой границы очерченной приборами. Эдуард Степанович притормозил рукой разогнавшегося Алексея.

– Стоп, ближе пока нельзя.

– Это и есть самое интересное?

– Да, – Во взгляде директора появилось восхищение. – Правда, она прекрасна?

– А что это? – Алексей незаметно для себя заинтересовался.

– Это? Молодой человек вы изучали теорию Эйнштейна?

– У которого скорость света? В школе что-то говорили об этом. И в журнале помню, читал что-то об исчезающих кораблях. Так вы разрабатываете систему телепортации?

– Нет. Телепортация разрабатывается в другой лаборатории. Это же… Это нечто близкое, но в тоже время совсем другое. Вы читали выводы Эйнштейна о множественности миров?

– Другие измерения? – буднично проговорил Алексей. – Разница сначала в один шаг, потом в другой. И получаем на исходе мир на сто процентов отличный от первого?

– Вы читали Эйнштейна? – поразился директор.