Текст книги "Брат-зверь (СИ)"

Автор книги: Игорь Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

Алексей скосил глаз. Шарч не дополз до него тридцать сантиметров. Он лежал рядом, бессильно вытянув передние лапки и прижав ушки к голове. Красный язык вывалился в пыль. На нем блестят белые пузырьки от ожогов.

Дрожащая рука занеслась над котом. Первая порция воды плеснула Шарчу на голову. Потом тонкая струйка потекла прямо перед его носом. Секунда, две. Язычок медленно двинулся, зачерпнул драгоценной влаги. Бережно понес в рот. Потом снова. Потом еще и еще.

Следующий кусок бытия, примерно минут в пятнадцать, полностью вылетел у Алексея из головы. Перед глазами мелькали пляшущие волки. С неба падал звездолет. Рухнул, и его охватило пламенем взрыва. Вокруг него хороводом встали гигантские насекомые.

Когда он очнулся, Шарч лежал свернувшись клубком у него подмышкой, а сам он плескал на них обоих воду из третьей и последней бутылки.

ГЛАВА 22

Первое что он увидел, очнувшись, было встревоженное лицо Юлий. Хотя, почему так просто – встревоженное? Лицо Юлии было измождено страданием. Глаза покрасневшие, распухшие. Щеки запали. На душе стало легко и приятно. Вот пример как его любят и ждут. Но тут же стало неудобно, что ему хорошо от того, что другим плохо.

– Юля озорная, – нежно проговорил он.

Женщина вскрикнула. Дернулась было к нему, но сдержалась.

– Что, все еще не хочешь домой? – устало спросил он.

– Я хочу домой, – твердо, с нажимом сказала Юлия.

– Ну и? Чего ждать?

– Я ждать не хочу, но тебе тяжело. Видел бы ты себя со стороны.

– Знаешь, дорогая, – похвалился он. – А с кочевниками я справился. Нет их больше.

– Знаю, знаю.

– Пошли, а. Надоело здесь. Жарко слишком.

– Тебе лечиться надо. А то вернешься в таком состоянии к своим экспериментаторам. Ты мне про них таких ужасов понарассказывал. Еще забьют тебя, как коня сломавшего ногу. Что б не возиться.

– Неа, – протянул Алексей. – Эксперимент еще не закончен, поэтому они меня беречь будут.

– Не знаю. Боюсь я. – Юлия обхватила себя за плечи руками. – Могут тебя убить, детей. Я не верю, что они слово сдержат.

Алексей промолчал. Он тоже не верил. Но зато понял Эдуарда Степановича. Тот не успокоится, пока не выжмет из эксперимента все возможное. Тем более теперь, когда он вынес в реальный мир ДУГАТ. Нет, опасаться стоит после того как он освободит Ваню.

– Юля, поверь мне, пока они мне ни чего не сделают.

– Нет, – Юля встала и отошла от него. – Ты будешь здесь, пока не выздоровеешь. Ты знаешь, что я могу это обеспечить.

– Знаю.

Стоит Юле не даваться ему в руки и можно держать его здесь хоть вечность.

Откуда-то с боку вышел незнакомый седовласый горожанин. Оказывается, в комнате они были не одни. Интересно, как он понял их разговор? Незнакомец достал небольшой бутылек. Отвинтил крышечку.

– Выпейте это.

От протянутой бутылочки пахнуло чем-то резким как уксус.

– Что это?

– Лекарство. Выпейте.

На вкус содержимое бутылочки было не лучше чем на запах. Алексей поперхнулся. Лекарь подхватил его за подбородок и чуть ли не силой влил в него остатки.

– Вот и хорошо, – проговорил он отступая.

Алексею хотелось метнуться вслед за ним. Вбить бутылочку ему в пасть. Слабость не дала.

– Я тебя убью, – проговорил он. – Что это за дрянь?

И отключился.

X X X

Он бежал, несся, летел. Мерил пройденное расстояние длинными прыжками. Джон отстал где-то позади.

Алексей ворвался на главную улицу. К счастью по ночам жители не смели на улицу и носа показывать, и его ни кто не увидел. Рывок – улица осталась позади. Его вынесло за пределы города. Вскоре он оказался на противоположном конце у линии. Понесся по кругу. Проскочив до места, где он сам пересек линию, Алексей побежал по следам Джона. Догнал его на границе города. Запыхавшийся Джон нервно дернулся, когда Алексей выскочил позади. Обессилено ухватился за ближайшее деревце. Казалось, он сейчас рухнет.

– Что за дьявол, – прохрипел он. – Тебя какая муха укусила?

Алексей заворчал: пытался объяснить, что волноваться не надо. Он проверил территорию, все спокойно.

– Дьявол, – проговорил человек. Протянул руку и потрепал Алексея по холке.

Алексей, исчерпав все средства объяснения, лизнул его в лицо. Потом ухватил за рукав куртки и потянул.

Джон очень удивился, когда Алексей безошибочно привел его к дому.

– Ты откуда узнал? – только и проговорил он. Обернулся и увидел мелькнувший за поворотом улицы хвост.

Алексей трусцой бежал по улице. Взгляд выискивал какой-нибудь подвал, заброшенное здание. В общем, схрон. Место, где можно затаиться и переждать смертельное для него солнечное время. Одновременно по запахам следил, чтобы если какой человек выйдет на улицу сразу спрятаться. А то поднимется такая паника – оборотни по улицам шастают.

Первые четыре, подходящих на первый взгляд, места, при проверке оказались никуда не годны. То не было, на всякий случай, запасного выхода. То крыша в дырках как решето. В одном кандидате на убежище она оказалось такой, что если бы ее снесли, ни кто разницы и не заметил бы. Кто ж так делает убежище от солнца? Или помещение было слишком сырым и затхлым, а то и просто прогнившим насквозь.

А вот пятое. Когда Алексей его увидел – сразу понял. Вот. Вот его мечта – дом хороший, добротный. А у добротного хозяина и подвал, уверен, добротный. В мыслях сам себе нарисовал сухой подпол присыпанный чистым, мягким песочком. Не одна, а наверняка целых две комнаты. Запасной выход. В общем рай, а не подвал.

Дом, в подвал которого он забрался, что-то смутно напомнил ему, но наступало утро, времени проверять нет. А с запахами он познакомился совсем недавно и вещи еще не идентифицированные нюхом, не распознаются. Алексей забрался в самый темный угол, свернулся калачиком и уснул.

Х Х Х

Проснулся он, когда на небе выступили первые звезды. Алексей чувствовал время, когда выходят эти посланники ночи, говоря, что он тоже вскоре может покинуть свое убежище. Алексей поднялся, зевнул с подвыванием, широко раззявив пасть, прислушался. Сверху доносился непонятный, еле-еле слышный, звук. Он внюхался. Картина прояснилась мгновенно. Над ним находилось примерно человек десять. Все самцы. Еще над ними, на втором этаже находился один самец и с ним две самки – пожилая и детеныш. Люди на первом этаже вышли на улицу и ушли. Остался только один – толстый, и маленького роста. Его запах, как и до этого дом, что-то смутно напомнил ему.

Еще снаружи доносился запах огненного зверя – то бишь солнца. Оно вот-вот должно было уйти за горизонт, и тогда Алексей сможет выйти. Наступит его время.

Он снова потянул носом. Толстяк отпечатался в сознании. Алексей задумался. Где-то он его уже унюхивал. И кажется совсем недавно. Потом чуть не хлопнул себя лапой по морде. Конечно! Это же тот человек, запах которого он уловил в замке Орона. Помнится в комнате, где держали Джона. И в коридоре. И даже в тронном зале, куда он мимолетом заглянул полюбоваться, что осталось от Великого Обладающего силой, и нашел там остатки своих братьев.

Алексей горестно тявкнул, не боясь, что наверху его услышат. Люди обладают слишком слабым слухом.

И все же, интересное кино получается. Что мог делать человек в замке вампира? Побывать во всех комнатах, самых посещаемых оборотнями и самим Великим Обладающим силой, и не быть съеденным. Даже у трона оставить след и вернутся оттуда живым. Что-то здесь нечисто. Надо будет проверить. Вот сейчас, только солнце сядет.

Последние лучи солнца скрылись за горизонтом. Алексей подскочил к оставленному им лазу, быстро выполз наружу.

На улице стояла восхитительная погода. Густой, жаркий воздух киселем заполнил улицы. Ни ветерка. Небо чистое. Волчьими глазами горят россыпи звезд. Алексей готов был поклясться, что здесь их гораздо больше, чем в реальном мире.

Алексей хотел броситься обследовать новую территорию, но вспомнил о таинственном толстяке. Где он там?

Толстяк находился на втором этаже собственного дома. Судя, по всему укладывал спать маленькую человеческую самочку. Потом он пошел со старшей самкой в другую комнату. А бывший там прежде человеческий самец куда-то уже ушел. В доме его не было.

Алексей обошел дом кругом. Вернулся на то же место, где стоял. Обход показал, что дом как крепость. В нем нет никаких лазов, куда можно пролезть. Попасть внутрь незаметно будет просто невозможно. Алексей задумался. Выбор был не богат: либо врываться внутрь, грохоча на всю округу – либо проситься у хозяина впустить его. Каким бы абсурдным не было решение, Алексей прибегнул ко второму варианту. Были у него подозрительные мысли по поводу того, что человек делал в логове вампира. Почему-то казалось, что этот человек может спокойно принять оборотня.

Кое-как наловчившись, Алексей постучал лапой в дверь. Сначала вышло непонятно что, но после нескольких попыток получил похоже на стук. Он постучал еще несколько раз, потом громко внюхался.

Толстяк спускался на первый этаж. От правой руки несло железом и порохом. Он подошел к двери.

– Кто там? – крикнул он неприятно раздраженным голосом. – Не скрывайтесь. Я уже полчаса вашу возню слушаю. И не дурите, я вооружен.

Алексей мог бы ему сказать, куда он может послать свои предупреждения. С обычными пулями, да против оборотня? Но в планы не входило пугать человека. Ему во что бы то ни стало, надо было попасть внутрь. Требовалось придумать способ как сообщить о себе и при этом не вызвать вполне оправданной тревоги. Сказать не может, а завыть – еще инфаркт стукнет. Вон на сердце-то сколько жира давит.

Щелкнула щеколда. Похоже, его избавляли от мучений выбора. В щель протиснулся ствол пистолета.

– Где ты там? А ну выходи!

Как всегда человек с оружием смел. Смел до безрассудства. Дверь распахнулась, чуть ли не на всю ширину. Темный силуэт застыл в светящемся проеме как какой-то супергерой.

– Ну… – человек замер растопырив глаза от изумления. Рот медленно начал открываться.

Алексей тоже замер пораженный. Он узнал человека.

X X X

Человек выскочил из дома так, словно ему ширнули огнем в определенное место.

– Ты откуда? Как ты прошел?

Он начал быстро мотать головой, осматривая улицу.

– Пошли в дом, пока нас никто не видел.

Алексей не стал дожидаться повторного приглашения – проскочил внутрь. Со дня его последнего посещения в доме ничего не изменилось. В просторной приемной стояли два дивана вдоль стен, а между ними небольшой стол. Вот под этот стол он и забрался быстренько, чтобы жена хозяина случайно сверху не увидела.

Человек еще раз осмотрел улицу, захлопнул дверь, обернулся. Толстое пузо колышется, пытается вырваться из-под ночной рубашки.

– Где ты?

Алексей коротко рыкнул из-под стола.

– А, фу ты. Напугал. Я уж думал…

О чем ты думал, понятно. В памяти мигом всплыло, как его братья гонят по лесу человека. Настигают. Короткий вскрик и все. Дальше только хищные взрыкивания и треск разрываемого мяса.

А был еще один безумец. Построил дом за чертой. Оборотни не стали сразу его трогать. Дали время отстроиться, завезти семью. А когда человек успокоился – напали. Его сразу не стали убивать. Отгрызли до плеч руки. Ноги выше колен. Когтями сорвали веки, чтобы не мог закрыть глаза. Жену и пятерых детей живьем жрали перед ним. Специально старались, чтобы они мучились подольше. Убили его только тогда, когда поняли, что он сошел с ума и уже не воспринимает ничего из того, что они творят перед ним.

От воспоминаний Алексей содрогнулся. Жалость к убитым братьям сама собой начала затухать в его груди, сменяясь мыслью: а ведь правильно с ними.

Неожиданно он понял, что человек уже в течение некоторого времени говорит с ним.

– Зачем ты пришел? Если узнают, что я с вами связан, меня убьют. Зачем лорд меня подставляет? Мы же договорились: все, что нужно, я оставляю в условленном месте. Зачем…

Алексей рыкнул. Человек побледнел, но не замолчал.

– Я всегда верно служил лорду. Всегда…

Злость на эту жирную – простите меня хавроньи – свинью, заставила оголить клыки. Он протяжно зарычал, что бы заткнуть этот поток падали, потом поднялся на задние лапы и, упершись ему в грудь, положил лапу на губы человеку. Тот сразу затрясся, глаза выпучились, попытался выплюнуть попавшую в рот шерсть.

Алексей посмотрел ему прямо в глаза. Увидел, как резко расширились зрачки. Значит, служишь лорду, говоришь? Иуда. Люди тебе верят, а ты так просто играешь на их доверии? Ну ладно, я послушаю тебя еще немного. Кажется, ты можешь сказать столько интересного. Хорошо еще было бы позадавать тебе наводящие вопросы. Только как? Ага… В голове быстро созрел план.

Он выставил один коготь и нацарапал на полу: “Мне нужна широкая доска.”

Человек прочитал. Закивал.

– Не извольте беспокоиться, сейчас же будет.

Выскочил из комнаты как шустрый колобок. Вернулся очень быстро, таща на плечах потрескавшуюся столешницу. Аккуратно положил ее перед Алексеем.

– Старый стол-то выкинули, – начал объяснять толстяк, отирая со лба градом катящийся пот, – а столешницу оставили. Вдруг пригодится. Пригодилась.

Алексей снова рыкнул и хозяин замолчал.

Алексей начал царапать. Сыпалась древесная труха. Буквы появлялись неровные. Медленно складывались в слова. Ни чего страшного, ночь впереди длинная.

“Мне нужна информация”.

Толстяк наклонился низко. Прочитал.

– Какая?

– “0 всем странном, что видел”.

– Не знаю… ничего не было странного. Честное слово.

Алексей угрожающе оголил клыки. Рычать не стал, хозяин и так чуть в штаны не наложил. Так, о чем бы его спросить? Вопросики, вопросики. Может, пораспрашивать о каком человеке? Знал он только Джона, его служанку, судью… Но Джона больше всех.

– “Расскажи мне о Джоне”

– Джон? Джон. Да что там рассказывать…

Алексей рявкнул так, что толстяк отскочил от него. Повторно облился потом. Быстро посмотрел наверх – не услышала ли жена. Алексей про себя усмехнулся. Пожилая самка давно спит. И спит настолько крепко, что и более сильные звуки вряд ли подняли бы ее. Но на всякий случай надо себя контролировать. А то выкинет что-нибудь эдакое, о чем будет долго жалеть.

– Джон, этот шалопай, возомнил себя невесть кем. Его мать была у нас простой учительницей. Отец конечно зажиточный, но поднялся из простых пастухов. Чему хорошему такие могут научить сына? Как они умерли, – При этом толстяк искоса посмотрел на оборотня, мол, вы ведь знаете, что с ними случилось, – все к нему перешло. Парень почувствовал себя хозяином, ну и начал. Житья от него не стало. Уговаривал, баламутил народ. Все подбивал подло напасть на нашего уважаемого лорда, да будет он благословен во веки! К счастью народ в нашем городе верный, не поддался искушению. Тогда наглец начал ездить к своей двоюродной сестре и в ее городе попробовал сделать то, что не вышло в нашем. Сестра оказалась тоже, оторви и выбрось. Быстро прониклась его идеями. Зовут ее Мери Скоуби. Вы запомните ее, запомните. Хорошо, продолжу я, господин. Вижу, вы недовольны. Еще любил Джон по ночам выезжать в леса и охотится, простите меня, господин, на оборотней. То есть на вас. Хвастался, что убил четырнадцать ваших братьев. Я ему, конечно, не верил. Где это видано, что бы простой смертный мог убить хотя бы одного? На это были способны только дампилы, но они к счастью давно пропали.

Ну, так что дальше? Двое все-таки поддались уговорам безумца. Какой то неизвестный бродяга и… мой сын Поль. Господин, вы ведь знаете, что бывает такое: воспитываешь детей, воспитываешь. А они поддаются дурному влиянию, и выкидывает эдакое. Но нельзя же за это винить родителей. Если бы я смог с ним поговорить, я бы несомненно уговорил его… Но он ушел тайно, ничего мне не сказав. Я и моя жена все глаза выплакали, но вы, господин, понимаете, что кровные узы по сравнению с верностью – ничто. Я ведь сообщил о том, что они решили попробовать убить нашего лорда. Я ведь сообщил. Да, он мой сын, но я не виноват. Не смотрите на меня так. Я искуплю.

Алексей медленно поднимался. Шерсть вздыбилась. Клыки вылезли во всей красе. С них капает слюна. Глаза горят бешеным огнем, и такой же огонь охватил рассудок. Как могла, эта жирная свинья? Перед глазами встало искаженное ужасом лицо Поля. Он снова услышал этот жуткий всасывающий звук.

Он взвыл, пытаясь сказать, что он думает. Плевать, что его услышат. Старейшина отшатнулся, сел на пол. Штаны потемнели. Из-под задницы побежали желтые ручейки.

Алексей снова коротко взвыл, потом склонился над столешницей. Коготь впился в дерево. Он принялся царапать, глубоко вдавливая коготь, выливая на дерево часть ярости. Царапал, а перед глазами стояло, как он так же вспарывает брюхо старейшине. Вытаскивает кишки и заставляет его жрать их. Несколько минут пролетели как секунда.

“Твой господин Орон сдох. Его убил тот самый бродяга. Джон вернулся домой. А твой сын умер. Орон выпил всю его кровь. А я пришел сюда как судья. Ты понял?”

Одним прыжком Алексей оказался около старейшины. Когти проткнули тонкую ткань пижамы. Он рванул его. Толстяк подлетел, рухнул прямо на столешницу. Алексей ткнул его мордой в написанное и взвыл в голос. На втором этаже раздались крики ужаса. Жена старейшины выскочила на лестницу, увидела оборотня. Новый крик раздался на весь дом. Она побежала обратно, хлопнула дверь и вслед Алексей услышал, как к двери придвигают что-то тяжелое. Тяжелое? Смех. Надо было бы – он с легкостью выломал бы все запоры. Но ему это не надо. Живи.

– 0, нет, нет! – запричитал толстяк.

Ага, значит прочитал. Алексей поддел его за ворот и поднял. Старейшина весь, казалось, таял, так он потел. Ему очень хотелось отвести глаза от жуткого взгляда оборотня, но он боялся спровоцировать зверя. Завоняло еще сильнее. Алексей брезгливо поморщился: похоже толстяк не только обоссался. Алексей брезгливо стряхнул его с лап на середину приемной, заходил вокруг кругами. Вернулся к столешнице.

“Расскажи про Ольгу”

Указал толстяку лапой. Тот быстро закивал, пополз на карачках, тихонько подвывая. Прочитал, весь сжался. Алексей рыкнул и только тогда он залепетал.

– Ну, так это, значит… Я любил Ольгу, как дочь любил… А она ж еще за Поля замуж хотела. А лорд, да будет его имя проклято во веки, увидел ее и говорит: “Выведи ее ночью за поселок”. Я и так его уговаривал и этак… Нет и все. “Высосу тебя, – говорит, – и семью твою если не приведешь”. Я-то ей все рассказал, а она-то сердобольная доченьку мою пожалела, да и сбежала ночью. Так и пропала. Добрая душа была…

Алексей взревел. В прыжке сбил старейшину с ног, прижал к полу, занес лапу для удара. На когтях блеснуло страшно. Толстяк взвыл громче оборотня.

– Нет, нет! Не убивай, все расскажу, все как было расскажу. Только не убивай.

Алексей опустил лапу, заглянул толстяку, прямо в душу.

– Не говорил я с ней, честн слово не говорил. Да, все так и было. Только не убивай. Вечером я ее встретил и дубинкой по голове. Мягкой тканью дубинку обмотал, чтобы не уб… не поранить. Потом в лес снес. Положил под дерево, нежно положил, честн слово. Волки после пришли, я так с лордом договорился. Я ж боюсь вас, прям страсть. Только не убивай! – он взвыл еще сильнее. Зажмурил глаза, руки прижал к ушам.

Алексей прыгнул. Треск, грохот – входная дверь слетела с петель. В приемную потянуло свежей ночной прохладой. Алексей глубоко вздохнул. Как-то надоел ему кислород с запахом мочи. Потом прыгнул обратно, схватил старейшину за шиворот и потащил на улицу за шиворот.

Х Х Х

Час, когда Джон вернулся домой, был очень бурным. Вышедшая на стук Клотильда чуть не задушила его в объятиях, чуть не утопила в поцелуях и не порвала на части уже просто от радости. Затем кухарка неожиданно пустила слезу.

– Да что ты, что ты… – говорил растерянно Джон, силясь сообразить, чем он мог так расстроить Клотильду. – Я же живой вернулся. Тут радоваться надо. Ну что ты плачешь?

– Ничего-ничего, сейчас пройдет… – шептала она.

Наконец распаренный, накормленный, холеный и залюбленный Джон вырвался из слишком назойливого обхаживания, смахивающего на вылизывание кошкой котенка, и рухнул в постель. Он проспал весь день, мог бы проспать и всю ночь, но его разбудило громкое тявканье под самой дверью дома. Он высунулся в окно. В голове одна мысль: вылить на эту чертову псину ушат кипятка. У дома на земле валялся человек. Над ним стояла собака и продолжала тявкать.

– Пошла, дрянь! – вскричал Джон. Закрыл окно. Собака тут же затявкала громче. С ругательствами Джон чуть не выпрыгнул из окна, высунулся в него до пояса, – Пошла вон! – крикнул он, потом присмотрелся. Дьявол. В темноте это было проблематично, но Джон узнал своего четырехлапого друга, выведшего – нет, спасшего его из замка вампира. Он со стуком захлопнул окно, быстро оделся и вышел на улицу. Там он первым делом склонился к лежащему человеку. На сердце неприятно похолодело.

– Господин старейшина? – проговорил он с тревожным удивлением. Старейшина был явно не в лучшей форме. Более того… Алексей сморщил нос. Захотелось зажать ноздри пальцами, но тут же пришла злость – так напугать уважаемого человека! Джон попробовал поднять старейшину – не тут-то было. Оборотень налетел, снова сбил старейшину на землю. Принялся бить лапами по утоптанной поверхности. Водить лапами.

– Дружок, не мешай, – Джон протянул руку к старейшине. Увидел только, как сбоку что-то мелькнуло, и сразу почувствовал, как руку сжало. Волк держал его кисть в пасти. Больно не было, но и вырваться тоже было нельзя. Джон похолодел. Достаточно одной царапины.

– Дьявол, да что ты творишь?

Оборотень оттащил его на середину улицы. Там отпустил, а сам снова начал выводить лапами в пыли.

– Да что… – Джон всмотрелся. Волк начертил в пыли букву, стер, начертил снова. – Ты что-то пишешь?

Волк закивал как человек и начал писать уже не стирая.

“Собери людей”, – прочитал Джон.

– Да ты что? Они все сейчас испуганно сидят по домам, их не вытащишь. А вытащишь – они тебя увидят, вообще перепугаются.

“Это важно”

– Я понимаю, – Джон ничего не понимал, – но что я…

“Старейшина хочет кое-что рассказать”

– Ладно, дьявол с тобой, рискну, – сказал Джон.

На площади находился колокол, в который били, когда надо было собрать срочное собрание. Но ночью в него никто никогда не звонил. Джон это правило нарушил. Громкое призывное “дили-дон” разнеслось по всему городку. Сначала ничего не происходило. Джон продолжал надрываться, чуть не вис на веревке. Наконец, распахнулось первое окно и первое ругательство вознаградило его труды. Дальше криков стало больше. Первые люди появились на площади, когда Джон раз в двадцатый напомнил, что город окружен чертой и, значит, в нем безопасно. Все равно пришло не более трети. Вперед вышел судья.

– Джонни, ты вернулся! – вскричал он. – Вы спасли мою девочку? Где она?

Джон растерянно оглянулся на Алексея. Пожал плечами, не зная, что сказать. А говорить было надо. Но если сказать, что Ольги нет, все просто разойдутся, и ничем их не удержишь, назад не выманишь. А если опять за колокол возьмется, то утром, кое-кто узнает, что такое самосуд.

Алексей кивнул Джону. Подхватив старейшину за шиворот, оборотень пошел вперед.

– Старейшина? – раздалось в толпе. – Что эта псина с ним проделывает? Да помогите же ему кто-нибудь!

Но сердобольные были остановлены движением руки Джона.

– Стойте! Это не собака, – сказал он. Толпа заволновалась.

– А кто? – поинтересовались робко.

– Это друг. Он спас меня в замке лорда. Хотя это и оборотень.

Громко вскрикнула женщина. Толпа дружно сделала шаг назад.

– Подождите! – закричал Джон. – Он никому ничего не сделает.

– Со старостой он уже что-то делает! – выкрикнули из толпы.

– Да, поэтому я и собрал вас здесь, – разозлился Джон. – Староста вам должен что-то сказать. Поверьте мне. Вы сами знаете, как я ненавижу этих тварей. По ночам я ездил на карете по дорогам и отстреливал их. Но этот оборотень другой. Поверьте мне.

Толпа недоверчиво замерла. Столетия в страхе невозможно было просто так выбить из сердца, разума, души. Более того, каждый из них был на стороне старосты.

Зная, как мало у него времени, Алексей быстро вытащил вперед толстяка и кинул его перед ними. Угрожающе рыкнул на него. Старейшина был напуган до такой степени, что даже не стал придумывать оправданий и выкручиваться. Ему хотелось, чтобы все это быстрее закончилось, и ради этого готов был идти на все. Чем больше он говорил, тем мрачнее становилось лицо Джона, и тем яростнее ворчала толпа.

– …ударил Ольгу по голове… отнес в сказанное место…

Судья посерел, затем побагровел. В пальцах сухо треснуло пенсне.

– …и хотя там был мой сын, я все равно передал лорду, что к нему идут, чтобы он приготовился…

Закончив, старейшина уткнулся лицом в землю и заплакал. Джон подскочил к нему, пинком перевернул, старейшина лишь беззащитно всхлипнул, сорвал с его шеи цепь старосты, и одел ее на шею Алексею.

– Ты больше заслужил ее, чем эта скотина.

Алексей коротко тявкнул, поднялся и отошел к краю площади. Сел у калитки. Начал наблюдать, как толпа двинулась к старейшине. На их лицах не было написано ничего хорошего. До старосты, наконец, дошло, что после его слов ничего как раз не закончилось, а все только начинается.

– Джонни… – запричитал он. – Сэм, Андрэ. Я вас с детства знаю. Мы родителями дружили. Роуни… Стэрли…

Толпа молча надвигалась. И тогда староста закричал.

Алексей смотрел на эту картину, и в сердце его не было и капли жалости к старейшине. “Все правильно, – подумал он, – зло должно быть наказано”. Вспомнил, как, испугавшись за город, ринулся сюда, думая, что другие выжившие оборотни вот-вот могут ворваться, начать убивать. Он летел сюда, стараясь успеть, защитить, спасти. Он ожидал битвы с монстром, и он нашел его. Но это человеческий монстр. Вот пусть человек с ним и разбирается.

Волк широко зевнул. Ночь еще была в своих правах. Небо чернело над головой, перечеркнутое ярчайшей россыпью звезд. Чуть в стороне от них висела луна. Серебристый свет залил все вокруг.

Волк вскочил, сделал длинный прыжок вперед. Под брюхом, слившись в неразличимую серую массу, неслась земля. Сменилась потемневшим грунтом леса.

Луна властно звала его вперед.

Алексей вскинул морду вверх. Вой понесся над шумевшими верхушками деревьев.

X X X

Алексей проснулся, потянулся и протер глаза кулаками. Осмотрелся по сторонам. Сбоку от кровати на стульчике задремала Юля. Алексей воровато огляделся и потянулся к тонкой ладошке жены. Юля тут же дернулась и проснулась. Карего цвета глаза посмотрели прямо на Алексея, затем взгляд ее упал на его протянутую руку. Отодвинулась подальше.

– С добрым утром.

– С добрым, – Алексей разочаровано сунул руку под одеяло.

– Рано… – протянула Юлия. – Не обижайся.

– Да почему рано? – проговорил он.

– Ты еще не оправился.

С горестным вздохом Алексей откинулся на подушку.

– Не волнуйся ты так. Скоро пойдем, скоро.

– Черт! – только и сказал Алексей. Немного помолчал. – Долго я спал? – наконец спросил он.

– Больше суток.

– Суток? Да…

– Пустыня так просто никого не выпускает. И тебя бы не выпустила. Хорошо, что я велела патрулям постоянно территорию до ущелья обходить. Вас заметили и доставили сюда. Вы были очень измождены. Все в ожогах.

– Спасибо, – Алексей улыбнулся. – Ко мне на “вы” обращаешься.

– Причем здесь ты? Вас двое было.

– Двое?

– Алексей, ты что, ничего не помнишь? Когда вас обнаружили, с тобой был мьяути. Вы лежали, обнявшись, почти как любовники. Я уже ревновать начала. Что, не помнишь?

– Мьяути это… случайно не местное подобие нашего кота, к тому же использующий молнии, как я простую рогатку?

– Да. Хорошо, что ты начал вспоминать.

– Юленька, родная.

– Да, милый?

– Родненькая, не издевайся. Ты не могла бы срочно пригнать эту мьяути ко мне? Что-то пообщаться захотелось.

– Ладно, хорошо.

Юля, встревожено посматривая на мужа, вышла. Алексей приподнялся, поставил подушку стоймя, сел поудобнее. Тело вроде бы слушалось хорошо. Что Юлии не нравится? Любит она все до конца довести. Даже слишком.

На шее что-то болталось. Алексей ощупал этот предмет. Не понял, снял. На ладони лежала цепь старейшины. Та самая, которую Джон одел ему на шею во сне. Алексей всмотрелся в нее. Первой мыслью было, что ему одели ее, пока он спал. Но кто таким идиотизмом заниматься будет? Значит, остается только одно. Ведь никто же не будет устраивать такой массовый розыгрыш. Еще в плену подбрасывать ему цепочку, оберег от оборотней. Вампирский оберег, о котором здесь никто и понятия не имеет. Один раз – совпадение. Два – статистика.

Неужели Юлия права и они действительно создав миры, оставили их жить дальше? Волосы зашевелились на голове Алексея.

Скрипнула дверная ручка. Вошла Юлия, улыбнулась Алексею. На руках у нее сидел Шарч – здоровенький, крепенький. Даже стал более упитанным. Они посмотрели друг другу в глаза. Ненависть вырвалась из кошачьих глаз и Алексей словно ощутил удар под дых.

– Чеее-рт! Юлия! – взвыл он, кубарем скатываясь с постели. Знак старейшины с грохотом покатился по полу. Алексей вскочил, готовый уворачиваться от молний.

Шарч продолжал сидеть на руках у Юлии. Даже начал вылизывать лапки. Алексею уже начало казаться, что ему показалось, а он только опозорился в глазах жены, показав себя неврастеником, но тут Шарч снова посмотрел на него. Обжег злобой. Но в глазах также и ожидание. Ожидание чего?

Шарч словно прочитал его мысли. Многозначительно указал взглядом сбоку от кровати. Алексей посмотрел. Там стоял его лазерный автомат. Все ясно. Слишком благородный кошак не желал нападать на безоружного противника.

– Что с тобой? – вскрикнула Юлия. – Немедленно ложись.

– Юля, оставь нас! – приказал он.

Юля замерла, не понимающе глядя на него. Никогда муж не разговаривал с ней таким тоном.

Алексей спокойно повернулся к ним спиной. Снял с грядушки стула одежду. Она была побита пустыней не хуже него самого. И хотя кто-то заштопал все дырки, и постирал ее, следы так и остались, белые от соли и красные от крови. Алексей начал неторопливо одеваться. Шарч спрыгнул на пол. Лег как сфинкс, не спуская глаз с врага. Юлия в недоумении замерла у дверей.

Алексей застегнул последнюю пуговицу, обернулся. Шарч сразу встал. Взгляды схлестнулись как шпаги на дуэли. Лапы мьяути потянулись к гребню. Алексей нацелился на автомат. Они встали, замерли, ожидая от другого нападения, агрессии. И в тоже время, боясь опоздать.

– Юля уходи.

– Но…

– Бегом.

Юля непонимающе застыла в дверях.

Руки Алексея сомкнулись на автомате. Одновременно с ним лапы бросили Шарча вверх и вперед.

Алексей не стал выводить оружие на линию выстрела. Схватив автомат он махнул им как дубиной. Угадал. Шарч попал прямо под удар. Раздался короткий мявк и кот отлетел к дверям. Упав, шмыгнул за тумбочку. Алексей не обольщался, знал, котяра даже на последнем дыхании постарается напасть. Он обязательно готовит ответный удар. Алексей застыл, целясь в щель между стеной и тумбочкой.