Текст книги "Мелкая река (ЛП)"

Автор книги: Х.Д. Карлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Амар срочно отвёз нас в больницу и поместил Мако в отделение неотложной помощи. Во время поездки я молилась. Я молилась о том, чтобы не слишком затянуть с убийством Билли. Я молилась, чтобы пуля не задела ничего жизненно важного. Я просто молилась. Пока я молилась, Амар сообщил о смерти своему боссу, объяснив историю, которую он рассказал мне перед приездом полицейских.

Мако и Амар следили за Билли. Преследовали его. И, в общем-то, они рассказали почти всю правду, немного изменив детали. Мне удалось спастись самой, выбежав из дома как раз в тот момент, когда они приехали. Билли сразу открыл огонь, попав Мако в грудь. Амар открыл ответный огонь и выстрелил в ответ. Билли побежал в дом, Мако – за ним, а Амар удерживал меня, чтобы я не забежала следом. Там Билли набросился на Мако с ножом, в результате чего Мако выхватил оружие и ударил им Билли. В ходе потасовки Мако удалось одолеть Билли и застрелить его.

Мако получил славу убийцы Билли, но меня это не волнует. Меня вообще не волнует, что, по мнению полицейских, произошло. Слава могла достаться совершенно незнакомому человеку, и мне все равно, потому что я буду спать спокойно, зная правду. Я забрала у Билли жизнь.

– У него было коллапс легкого, и ему требовалась операция. Пришлось делать переливание крови, потому что он потерял очень много крови. Но, к счастью, операция прошла успешно. С ним все будет хорошо, – продолжает Амар, возвращая моё внимание к себе. Я киваю, вытирая нервный пот на ладонях о джинсы. На ладонях запеклись капли крови. Я еще не успела отмыться. Все прохожие смотрели на меня как на сумасшедшую.

Наверное, я такой и являюсь.

– Могу я его увидеть? – спрашиваю я, вставая.

– Да, ты можешь его увидеть. Он только что очнулся после операции. Но здесь будет пара полицейских, которые захотят взять у тебя показания.

Я киваю, на лбу выступает нервный пот. Разговор с полицейским всегда вызывает ощущение, что ты сделала что-то не так, даже если ты этого не делала. А в данном случае, я думаю, убийство кого-то можно отнести к разряду неправильных действий.

Заметив мою нервозность, он говорит: – Просто придерживайся истории, и всё будет в порядке. Это просто протокол.

Придерживайся истории, Ривер. Да, как будто полицейские не задают один и тот же вопрос по пятьсот раз только для того, чтобы посмотреть, не изменишь ли ты свою версию.

– О, а Джули и Мэтт уже в пути.

Я ничего не говорю в ответ. Я ещё не готова встретиться с ними лицом к лицу. Особенно с Мэттом. Я могу и его убить.

Проскочив мимо него, я быстрым шагом направляюсь в палату Мако. Мне не терпится увидеть его, но я ужасно нервничаю. В последний раз, когда мы разговаривали, он уже покончил со мной. У меня была информация, которую он долго искал. А я скрывала это от него по совершенно эгоистичным причинам. Я не винила Мако, если он хотел разорвать со мной отношения. В данный момент я была для него лишь головной болью.

Я робко вхожу в комнату. Это неправильно. Во мне никогда не было робости. До тех пор, пока я не встретила Райана. Заставив себя выпрямить позвоночник, я захожу за угол и вижу Мако, лежащего на больничной койке и бездумно смотрящего на экран телевизора. Мако – крупный мужчина, но даже он выглядит маленьким на больничной койке. Подключенный к капельницам и проводам, с бледной кожей и темными кругами под глазами. От этого зрелища у меня чуть не навернулись слёзы.

Я поднимаю взгляд, отмечая, что идет какая-то кулинарная передача. Когда мой взгляд возвращается к нему, его травянисто-зеленые глаза уже прикованы ко мне, удерживая меня на месте. Я не могу пошевелиться. Я едва могу дышать от его пристального взгляда.

– Дразнишь себя всем тем, что не можешь съесть? – спрашиваю я, гордясь тем, как хорошо я держу свой голос.

На его лице появляется небольшая ухмылка. Это незначительное движение успокаивает меня. Может быть, этот разговор не будет таким враждебным, как я думала.

– Дразниться? Брось, меня здесь кормят изысканно, – шутит он. Я улыбаюсь и прохожу дальше в палату.

Я прочищаю горло. – Мне жаль, что тебя подстрелили, Мако.

Он поднимает бровь. – Какая часть того, что я получил пулю, была твоей виной?

– То, что ты вообще там был? Я знаю, что ты искал меня, и я ценю это. Но ничего этого не должно было случиться.

Мако просто смотрит, интенсивность его взгляда возрастает.

– Дело было не только в тебе, понимаешь? – Я вздрагиваю, стыд наполняет меня.

Глупая Ривер.

В очередной раз проявила эгоизм и предположила, что Мако приедет туда только из-за меня. Конечно, Мако должен был прийти на поиски Билли. Он не только был Призрачным Убийцей, но и держал кого-то в плену. Он бы все равно отправился на поиски.

– Я знаю, это было глупо...

– Билли убил моего отца. Моего настоящего отца, – вклинился он. Я закрываю рот, поражённая этой информацией. – Он был первой жертвой Билли. Он вырезал "Призрак" на его груди и один раз выстрелил ему в голову. Полагаю, он решил, что мой отец предал его или что-то в этом роде. Кто знает, почему. Мне нужно было найти Призрачного Убийцу, потому что я хотел отомстить за смерть отца. Он не был великим человеком, но он не заслужил того, что с ним случилось.

Я медленно киваю. – Мне очень жаль, – шепчу я.

– Но потом появилась ты. И оказалось, что у тебя была тесная связь с Призрачным Убийцей. Тот же человек, который убил моего отца, также активно издевался над моей девочкой. – У меня сердце замирает, когда он говорит моя девочка. – Я всегда должен был найти Билли, Ривер. Но первоначальный план состоял в том, чтобы найти его и посадить его задницу в тюрьму до конца его жалкой жизни. А не пытаться убить его. Это... это было связано с тобой. Он украл тебя у меня и причинил тебе бог знает какую боль. – Он закрывает глаза, похоже, теряя контроль над собой. Через мгновение он снова заговорил. – Это было гораздо более личное, чем то, что он сделал с моим отцом. И я хотел, чтобы он умер за это.

Я не знаю точно, когда слёзы начали катиться по моему лицу, но к тому времени, как он закончил, я уже тщательно вытираю их.

– Ты больше не сердишься на меня? – спрашиваю я, глядя на него затуманенными глазами. Грустная улыбка играет на его губах.

– Больше нет. Ты скрывала правду, потому что Билли тебя пугал. Очевидно, у тебя были веские причины бояться его. Единственное, что я ненавижу, это то, что ты не чувствовала себя достаточно безопасно рядом со мной, чтобы доверить мне эту информацию.

Прежде чем он закончил последнее предложение, у меня затряслись руки. Я бросаюсь к нему, осторожно сажусь на край кровати рядом с ним.

– Дело не в этом, Мако. С тобой я чувствовала себя в безопасности. Я боялась не только за свою жизнь, но и за твою. Наверное... наверное, я просто больше боялась Билли.

Он кивает и берёт меня за руку. Я не могу отвести взгляд от того, как его массивная рука полностью поглощает мою. Я чувствую себя такой маленькой по сравнению с Мако, но это меня не пугает, а заставляет чувствовать себя уверенно.

– Он терроризировал тебя всю твою жизнь, как и многие другие мужчины, включая моего брата. Ты знаешь меня совсем недолго. Не думаю, что из-за твоего страха и неверия в мужское население ты сможешь воспользоваться защитой, которую я пытался тебе дать. Если кто и должен извиняться, так это я. Я изо всех сил старался защитить тебя и не смог. Я очень сожалею об этом. – Его голос срывается на последнем слове. Еще больше слёз заливают мои глаза, и я упрямо качаю головой.

– Пожалуйста, никогда не извиняйся за это. Билли всегда хотел вернуть меня, Мако, – говорю я, перефразируя его слова. – Я сделала это невозможным для тебя, потому что хотела спасти себя. Это важно для меня.

– Ривер, я знаю, что ты можешь спастись. Но то, что ты можешь, не означает, что ты всегда должна это делать. Ты невероятно сильная, и я восхищаюсь тобой за это, но это не значит, что я позволю тебе идти по этому миру одной. Ты – не девица в беде, но будь я проклят, если не прикрою спину своей девочки, пока она надирает задницу, ты понимаешь?

Невыразимая любовь наполняет мою грудь так сильно, что кажется, будто моё сердце – воздушный шар, накачанный гелием. Я не могу описать то всепоглощающее чувство, которое захватывает мою душу и разрывает её на части, освобождая место для мужчины рядом со мной. Я могу описать это только так. Две души сходятся вместе, переплетаясь глубоко, пока нет конца ни мне, ни ему.

– Я люблю тебя, Мако. Прости, что не сказала этого раньше. Но я так сильно тебя люблю.

Нахальная ухмылка украшает его лицо, и прежде чем я успеваю ее смахнуть, он обхватывает рукой мою шею и притягивает меня к себе, эффектно отвлекая своими пухлыми губами. Молния вспыхивает, пробегая по нашим соединенным губам.

Наконец-то я нашла дом.

Двадцать девять

Ривер

ВОСЕМЬ НЕДЕЛЬ СПУСТЯ.

Нож в моей руке дрожит. В этот момент я не в порядке. Я впилась глазами в помидор, который я резала, и красный сок стекал с зазубренного края. Я была в порядке, а потом красный сок медленно превратился в кровь.

Рука скользит по моему телу. Мое сознание закручивается. Я чувствую руку Билли. Райана. Всех мужчин, которые забрали меня, превратившихся в одного. Рука обхватывает мое бедро и разворачивает меня. Инстинктивно моя рука взлетает вверх – та, что держала мясницкий нож, – и обрушивается на его шею.

Он замирает. Зеленые глаза проникают в сознание, знакомый взгляд клубится в темноте, ворвавшейся в мой разум. Ясность возвращается, и мир снова обретает чёткость. Мако напряжённо смотрит на меня, его лицо превратилось в чистую бумагу. Из раны, нанесенной острием ножа, вытекает струйка крови.

– О Боже! – бросаюсь я, и нож выскальзывает из моей руки. Он ловит его, прежде чем тот падает, и режет себя им на лету. Я провожу руками по лицу, и смущение заполняет меня. – Я такая. Блядь. Прости, Мако. – Мой голос приглушен ладонями, но я знаю, что он прекрасно меня услышал.

Я в полном ужасе. Я чуть не убила его. Я действительно чуть не убила его.

Я слышу, как нож стучит по столешнице позади меня. А затем раздаётся звук, как будто разделочная доска скользит по столешнице, удаляясь от нас. Один сильный рывок, и мои руки отлетают от лица. От неожиданности я задыхаюсь, и мои руки легко падают.

Его руки хватают меня за бёдра, и он одним махом поднимает меня и усаживает на стол. Он располагает меня так, что моё тело оказывается в ближнем углу, где сходятся две столешницы.

– Мако! Осторожно! – предупреждаю я, остерегаясь его огнестрельного ранения. Он уже почти зажил, но ещё не на сто процентов. Ему нельзя поднимать тяжести, а я уверена, что доктор отнёс бы меня к тяжелым предметам.

Он до сих пор не проронил ни слова. О, Боже. Он, наверное, сейчас меня выкинет. Я чуть не перерезала ему шею. И что ещё хуже, я действительно на это способна.

– Что тебя спровоцировало? – наконец спрашивает он, проводя пальцем по моему подбородку и поднимая его вверх. Мои полные слёз глаза встречаются с его пристальным взглядом.

– Нож, – неохотно признаюсь я.

– Почему?

Я пытаюсь отвести взгляд, но он снова возвращает мой подбородок к себе. – Потому что в последний раз, когда я его использовала, я кого-то им ранила. Такое ощущение, что сейчас у меня в руках оружие, а не то, чем можно резать помидоры.

– Поможет ли это, если нож станет не оружием, а чем-то другим?

Мои брови морщатся от замешательства. – Что ты имеешь в виду? Я думала, что именно это я и делаю, разрезая помидоры... – Мой голос прерывается, когда он одной рукой хватает нож, другой оттягивает воротник моей рубашки и начинает разрезать ткань посередине.

–Мако, – задыхаюсь я, потрясенная. Кончик ножа задевает мою кожу. Не настолько, чтобы поранить её, но достаточно, чтобы оставить неприятное жжение. Когда я поднимаю на него глаза, он сосредоточенно смотрит на нож. Он специально царапает меня.

Сердцебиение учащается, вместе с ним учащается и дыхание. Моя рубашка падает с плеч и спускается по рукам. Затем он разрезает лифчик – мне нравился этот лифчик, – затем шорты и трусики. К тому времени, когда он закончил, мое обнажённое тело было украшено обрывками ткани.

– Что ты делаешь? – шепчу я, высунув кончик языка, чтобы смочить пересохшие губы. Не обращая на меня внимания, он берёт меня за лодыжки и раздвигает их, ставя каждую ногу на обе стойки. Затем он собирает в кучу все остатки еды и бросает их за спину. Я рассеянно наблюдаю за тем, как все они летят на пол.

– Я хотел бы изменить то, что для тебя значит нож.

Мой взгляд возвращается к нему. Он делает шаг в моё пространство. По моему позвоночнику пробегают мурашки, когда грубая ткань его джинсов трется о мою голую киску, вызывая резкий вздох из моего горла.

– Мако... – Он намеренно вращает бедрами, следя за тем, чтобы молния проскакивала по моему клитору. Его дыхание согревает мою шею, а его тело еще больше прижимается к моему, разогревая меня изнутри. Его губы скользят по моей шее к уху, щекоча маленькие волоски.

– Ты доверяешь мне? – спрашивает он, его глубокий голос звучит низко и хрипло.

Нет, потому что в этот момент я ближе всего к небесам, а я ещё не готова умереть.

– Да, – шепчу я. Только потому, что я больше боюсь, что он остановится.

Мои нервы усиливаются, когда я вижу, что его рука схватилась за нож. Не за рукоятку, а за лезвие. У меня возникает искушение открыть рот и сказать ему, чтобы он не поранился, но что-то подсказывает мне, что он не станет возражать. Я держу рот на замке, даже когда он поднимает нож и легонько проводит рукояткой по моему животу. Мой живот сжимается в ответ, я с ужасом и тревогой ожидаю, что он собирается делать.

Рукоятка ножа движется дальше по животу, пока не достигает моей киски. Как только Мако начал раздевать меня, я вся залилась соками. Но теперь, когда он в опасной близости от моего самого чувствительного места с ножом... Боже, я вся мокрая.

Мое дыхание учащается, когда он обводит рукояткой мой чувствительный клитор. Я не горжусь ни писком, который вырывается из моего рта, ни тем, как дрожат мои ноги. По его лицу скользит злая, довольная ухмылка, и если бы я не была так отвлечена, я бы что-нибудь предприняла.

Непроизвольно я закрываю глаза, погружаясь в ощущения. Просто правильное давление. В моем животе уже опасно затянулась спираль. Давление отходит от моего клитора и вновь появляется у моего отверстия.

Я открываю глаза. – Мако, – тревожно произношу я. Он поднимает глаза от своей задачи и ловит мои в жарком танце.

– Ты сказала, что доверяешь мне, – напомнил он мне, и на его лице все еще читалась злость.

Я задыхаюсь, когда кончик рукоятки проскальзывает по моим половым губам и входит в меня. Он не толкается дальше, ожидая, что я буду протестовать или скажу ему не останавливаться, я не знаю, чего он хочет. Слишком много мыслей и эмоций проносятся в моем теле, как циклон.

В этот момент я не могу отличить левую руку от правой.

Нервно облизнув губы, я едва заметно киваю. На большее я не способна. Одним махом он доводит рукоять до упора, стараясь, чтобы острый металл не касался моей кожи. Мой рот раскрывается, и ни один звук не вырывается, когда дыхание полностью перекрывается.

Стон прорывается наружу, когда он вынимает нож, а затем снова вводит. – Мако, – громко стону я, уже не стесняясь звуков, срывающихся с моего языка.

– Вот так, детка, – подбадривает он, когда мои бёдра начинают вращаться. Он сохраняет прежний, ровный темп. Это становится мучительно, и вскоре стоны сменяются отчаянными мычаниями. Я вращаю бедрами всё настойчивее, моё тело умоляет о большем.

– Что тебе нужно? – спрашивает он, не желая ускорять темп.

– Ещё, – скулю я, толкаясь бёдрами вперёд.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – требует он, по-прежнему не поддаваясь на уговоры моего тела.

– Вылижи меня, – настоятельно шепчу я. Я чуть не вскрикиваю от разочарования, когда чувствую, как его язык выныривает и лижет мою шею. В обычной ситуации я бы не стала жаловаться, но не сейчас, когда мне нужен его язык на моей киске.

– Мако! – рявкнула я, прекрасно зная, что он прекрасно понимает, что я имею в виду.

– Да? – невинно спрашивает он.

– Оближи. Мою. Киску, – рычу я, моя рука грубо проникает в его волосы и сильно дергает. Я чувствую улыбку на своей шее.

– Хорошая девочка, – хвалит он. Он нежно целует мою шею, а затем проводит поцелуями по моей груди. Остановившись у моей груди, он обхватывает своим горячим ртом мой сосок. Моя голова откидывается назад, а бедра начинают вращаться, пока он продолжает погружать в меня нож.

Он вырывает у меня очередной вздох, когда его язык сменяют зубы, и он прикусывает мой сосок. Раскаленные булавки вонзаются в мои нервы, заставляя меня почти кричать от усиливающейся боли. Но сильнее острой боли – волны наслаждения, прокатывающиеся по моему телу. Они сливаются воедино, и я уже не могу отличить боль от удовольствия.

С хлопком он отпускает мой сосок. Положив нож сначала на чувствительную зону, он продолжает свой путь по моим грудям, животу и, наконец, вниз, к моей насквозь промокшей киске.

Он опускается передо мной на колени, нож плотно входит в меня. Когда он поднимает на меня глаза, потемневшие до зеленого мха, я чуть не кончаю прямо там и тогда. Видя, как Мако опускается передо мной на колени, как рыцарь перед принцессой, я задаюсь вопросом, почему я никогда не хотела, чтобы он спас меня.

Сохраняя зрительный контакт, он медленно наклоняется вперед и проводит языком по моему клитору. От этого небольшого прикосновения мои глаза закатываются к затылку. Прежде чем они успевают снова найти глаза Мако, он рычит и прижимается ртом к моему клитору. Я не могу сдержать громкий стон, который срывается с моих губ и эхом разносится по кухне. Не тогда, когда его язык так горяч и резок на моем бутоне.

Он стонет в моих руках, посылая восхитительные вибрации по всей моей киске. Единственное, что мне приходит в голову, это запустить руку в его мягкие волосы и овладеть его ртом, не забывая о ноже, все еще вонзающемся в меня. Спираль в моем животе сжимается все сильнее и сильнее. Мой живот напрягается, когда оргазм достигает своего пика. Моё тело замирает, делая падение за грань ещё более резким.

Катушка щелкает, и я отпускаю ее. Чистая эйфория охватывает моё тело. Ощущение такое, будто моя душа отрывается от физического тела. Крики, доносящиеся из моего рта, звучат так далеко, как будто я плыву над ними, а волны экстаза захлёстывают меня.

Отвлекаясь, я чувствую, как нож выскальзывает из меня и Мако отстраняется. Мои полузакрытые глаза едва успевают заметить, как Мако встает и стягивает с себя джинсы. Единственное, что возвращает меня на землю, – это ощущение члена Мако, упирающегося в мою киску..

От этого зрелища мои глаза снова расширяются. Вряд ли я когда-нибудь привыкну к его виду. Невероятно толстый, с неестественной длиной. Член Мако пугающий и аппетитный, и сейчас он выглядит очень злым.

Он обхватывает меня за ноги и тянет вперед. Мои руки хватаются за обе стороны стойки, удерживая мое тело, пока он пристраивается рядом. Я морщу лоб, когда чувствую что-то мокрое на своем бедре.

Я оглядываюсь и замечаю, что по моему бедру обильно струится кровь, стекающая с руки Мако.

– О Боже, – говорю я. Он поднимает руку и рывком прижимает мое лицо к своему, не обращая внимания на то, что я вся в его крови.

– Тебя это беспокоит? – с серьезным выражением лица спрашивает он.

Мне требуется секунда, чтобы ответить. Беспокоит ли меня его кровь? Не в том смысле, в котором он думает. Мне не нравится мысль о том, что ему больно. Но разве меня это ужасает? Отвращает? Нет, ничего подобного. Более того, у меня такое чувство, что Мако намеренно пустил себе кровь. Я смотрю на крошечный след засохшей крови на его шее. Он даже не вздрогнул, когда я это сделала. Я снова смотрю в его глаза. Они – раскаленные ямы лавы, выплескивающие на меня свою потребность. Последнее, что чувствует Мако, – это боль.

Я прикусываю губу и качаю головой, выражая отрицание.

Ему не нужно больше ничего слышать. Зажав пухлую губу между зубами, он выпрямляется и одним толчком погружает свой член глубоко в мою киску.

– О, блядь, Мако! – Моя голова ударяется о шкаф. Я чувствую себя такой невероятно полной.

Как и при использовании ножа, он медленно выходит из меня, а затем снова заполняет меня целиком. Интенсивное удовольствие пронзает мой позвоночник, заставляя тело выгибаться.

Он наклоняется вперед, прижимаясь ко мне всем телом и делая резкие толчки бёдрами. Его губы находят мое ухо и резко обхватывают его.

– Скажи это ещё раз. Рычащие слова проникают в моё ухо, вниз по позвоночнику и прямо к месту нашего соединения.

– Мако, – хрипло произношу я, и это имя сопровождается резким вздохом, когда его член проникает глубоко внутрь меня. Я зажмуриваю глаза, отчаянно желая кончить, но так же отчаянно желая, чтобы этот момент никогда не кончался.

Его руки скользят по моим бёдрам, одна рука оставляет кровавый след. Это зрелище вызывает всплеск удовольствия в моей душе. Что-то в этой неправильности заводит меня ещё больше. Схватив меня за талию, он прижимает меня к себе и начинает быстро и сильно вбиваться в меня.

Его стоны присоединяются к моим громким крикам, высота наших голосов и соединение наших тел превращаются в громкое крещендо. Знакомое сжатие в животе предупреждает меня об оргазме, который, несомненно, сокрушит меня.

– Блядь, Ривер, мне нужно наполнить тебя. Кончи на мой член, сейчас же, – жестко требует он. Как простое поглаживание клавиши на пианино, его требование приносит немедленный результат. Катушка щелкает, и я снова падаю за край.

Я не могу дышать. Мои глаза закатываются, а тело конвульсивно обвивается вокруг него. Громкое рычание Мако – мое единственное предупреждение, прежде чем он еще несколько раз вонзается в меня, а затем замирает. Горячие струи спермы заполняют меня, ее так много, что она вытекает за пределы его члена.

– Твою мать, Ривер, – простонал он, растягивая слова.

Наше дыхание тяжелое и прерывистое. Такое ощущение, что из моего тела вынули все кости, и я чувствую себя мешком с расплавленной кожей.

– Думаю, это сработало. Ножи – моя новая любимая вещь.

– Последняя жертва Призрачного убийцы, Ривер МакАлистер, восстанавливает свою жизнь после трагического похищения.

Красная пелена заливает мое зрение. Жертва. Вот кем я известна. Не та, кто выжила. Просто жертва. Я сжимаю газету в кулаке и швыряю её через всю гостиную. Мако смотрит на меня, вопросительно подняв бровь.

– Кто вообще читает эти долбанные газеты? – бормочу я, мои щеки краснеют от затаённого гнева и смущения.

– Видимо, ты, – прямо заявляет он.

Я фыркнула. – Ну, уже нет.

– Ты всё ещё читаешь эти статьи?

– Они повсюду! – взрываюсь я, с досадой вскидывая руки вверх. – Жертва Призрачного Убийцы делает то-то, жертва делает это. Когда же они перестанут называть меня жертвой, а не чертовой выжившей?

Мако открывает рот, чтобы заговорить, но я прерываю его. – На самом деле, когда они просто оставят меня в покое? Неважно, жертва я или выжившая, напоминание о моей травме меня не лечит!

После смерти Билли расследование было закрыто довольно быстро. Поскольку показания Амара и Мако подтверждали мои, дело было закрыто. Призрачного убийцу официально убрали с улиц, и это все, что их действительно волновало.

Я решила, что лучше всего заняться терапией. Было бы ужасно лицемерно с моей стороны стать психотерапевтом, но отказаться от услуг для себя. Это помогает, но я никогда не смогу говорить о настоящей правде. О том, что я сделала с Райаном и Билли, и как я так бессердечно убила их. Только несколько человек знают правду, но Мако – единственный, кто действительно знает подробности того, что произошло в тот день. Это очень сильно укрепило нашу связь.

Иногда мы засиживаемся до рассвета, обсуждая мои чувства и мысли по этому поводу, а он просто слушает. Я уже пришла к выводу, что из-за многолетнего насилия и травм я не совсем вменяема. Некоторые вещи вызывают у меня реакцию, даже такие незначительные, как то, что Мако протягивает руки к моему лицу.

Я также пришла к выводу, что Мако тоже не в своем уме. Просто потому, что его устраивает жить с такой сумасшедшей, как я. Он любит моё безумие и принимает каждую мою часть, включая тёмную, убийственную сторону. Даже сейчас я еще не до конца с этим смирилась. Какая-то часть меня ждёт, что Мако отвернётся от меня и превратится в привычное чудовище. Но каждый день он доказывает, что он совсем не монстр, а скорее рыцарь в сияющих доспехах, каким я никогда не хотела его видеть.

Мако откладывает телефон и перебирается на диван, прижимаясь ко мне.

– Я не могу сказать тебе, почему они предпочитают видеть в тебе жертву, а не выжившую, и не могу сказать тебе, почему они предпочитают видеть в тебе историю, а не человека, но я могу сказать следующее: люди, которым это важно, видят в тебе именно это. Ты права, что это тебя не лечит, поэтому, возможно, тебе лучше просто перестать читать эти статьи.

Я вздыхаю, мои плечи опускаются.

– Я просто хочу, чтобы весь остальной мир жил дальше, как это пытаюсь сделать я. Я не хочу, чтобы меня знали как девушку покойного Райана Фитцджеральда. Или как жертву Призрачного Убийцы. Я просто хочу быть собой, а весь остальной мир будет продолжать не знать, кто я такая.

Он поворачивает меня к себе, подхватывает за ягодицы и усаживает к себе на колени. Мои ноги обхватывают его талию. От его присутствия меня охватывает спокойствие. Как бы мне ни хотелось признать это, но именно здесь я чувствую себя в безопасности. В объятиях Мако.

Моя жизнь была такой мрачной до того, как он появился в моей жизни. Меня постоянно окружало мировое зло, которое высасывало из меня всё хорошее и не оставляло ничего, кроме желания умереть. Теперь всё это у меня снова есть. Всё хорошее. Надежда. Любовь. Безопасность. Настоящее будущее. И желание жить. Мако протянул мне эти вещи, словно выбирая их из корзины находок и возвращая законному владельцу.

– Невозможно, чтобы люди забыли о тебе, детка. Всё, что ты можешь сделать, это показать им, кто ты есть. То, что они примут из этого, тебя не касается. Чужие мысли и мнения тебя не изменят.

Я наклоняюсь и нежно целую его в губы.

– Спасибо, – шепчу я.

– За что?

– За то, что напомнил мне о том, кто я есть.

Я полноценная. Я сильная. Я независимая. И я выжила.