Текст книги "Мелкая река (ЛП)"

Автор книги: Х.Д. Карлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Два

Ривер

НАСТОЯЩЕЕ – ДВА ГОДА СПУСТЯ

Я сажусь в машину с яркой улыбкой на лице, глаза уже прикованы к моему парню. Темные светлые волосы убраны в сторону, бордовый свитер с воротником из фланели, прикрывающим шею и запястья, отутюженные хаки, мокасины и наручные часы. От него веет элегантностью и классом.

Обычно такие красавчики не в моем вкусе. Но Райан – совсем другое дело. Он ведет себя так уверенно и легко, что можно сказать, что он ничего не боится. Это так сильно привлекло меня.

Если уж его ничто не может напугать, то уж точно не смогут напугать и те монстры, которые прячутся в моей голове.

Глаза Райана встретились с моими, тускло-голубые, таящие в себе секреты и что-то темное, что привлекло меня, как мотылька на пламя. После почти двух лет совместной жизни мне кажется, что мы с ним только познакомились.

И вот, наконец, я знакомлюсь с его родителями. Он так долго отнекивался, утверждая, что не хочет знакомить родителей с другой девушкой, пока не будет уверен, что это именно та девушка, на которой он собирается жениться. День, когда он сказал мне, что хочет познакомить меня с ними, стал одним из самых счастливых дней в моей жизни.

Он говорит, что они меня полюбят. Я говорю, что они тоже меня полюбят.

Родители всегда любят.

– На тебе много косметики, – комментирует он. Улыбка тает на моем лице, как масло на сковороде.

Я моргаю.

– Не больше, чем обычно, – мягко возражаю я. Я не отворачиваюсь, пока пристегиваю ремень безопасности.

Он все равно отворачивается от меня, заводит свой BMW и с легкостью рвется вперед. Я заправляю за ухо прядь своих вьющихся черных волос, внезапно почувствовав себя неловко. Не переборщила ли я с тональным кремом? Неужели мое лицо похоже на торт с ягодами? Может, стоило обойтись без подводки?

– Может быть, все получится, – говорит Райан после нескольких минут молчания. Мой взгляд снова скользит к нему. Иногда это похоже на то, как если бы ты подошел слишком близко к черной дыре. Он засасывает тебя в себя, тело и душу, нет шансов выбраться, пока он уничтожает все до последней частички.

– Как это?

– Будет приятно видеть, как это стекает по твоему лицу после того, как ты пососешь мой член. – Он говорит это непринужденно, но при этом в его словах проскальзывает некая темнота.

Мои идеально вылепленные брови складываются в маленькую букву V. Он все еще смотрит вперед, одна его рука лежит на руле, другая небрежно лежит на рычаге переключения передач. Образ сексуальности и силы. Уголок его тонких губ растягивается в ухмылке. Это он так говорит. Сегодня он чувствует себя особенно диким.

– Ты имеешь в виду после ужина? – уточняю я, надеясь, что я права.

Он бросает на меня взгляд из уголка глаза, и его ухмылка становится еще шире.

– Прямо сейчас, Ривер.

Надежда – какая бесполезная эмоция.

Он наказывает меня за то, что я слишком много крашусь. Он говорит, что я естественная красавица, а макияж делает меня похожей на шлюху. Но мне всегда нравилось красить свое лицо. Я стараюсь не перебарщивать, но для Райана это не имеет значения. Усиление моей красоты означает усиление пристальных взглядов со стороны других мужчин. Он собственник и становится очень агрессивным, когда ко мне пристают другие мужчины. Он еще не отучил меня от того, чтобы носить это.

Иногда мне нравится, когда он старается. А иногда нет.

Его член уже твердый и упирается в хаки. Он обычный парень, но пользуется им, как оружием.

–Райан... – Его бровь выгибается в вызове моей нерешительности, осмеливаясь бросить ему вызов. Я облизываю губы, чувствуя, как в груди нарастает тошнота. Как мне выпутаться из этой ситуации, не расстроив его? Если я откажусь, то разочарую его, а это последнее, чего я хочу.

– Я впервые знакомлюсь с твоими родителями. Мне нужно произвести хорошее первое впечатление. – Мой аргумент веский. Но все же он звучит слабо. Почему так? Это звучит так, как будто я говорю, что у меня изо рта плохо пахнет, поэтому я не могу сейчас отсосать у него.

В обычной ситуации я была бы рада такой возможности. Когда речь идет о сексе с Райаном, всегда присутствует здоровая доля трепета. У него странный аппетит, и я еще только учусь с ним справляться. Все, чего я хочу, – это удовлетворить его. Сделать его счастливым. Дать ему то, чего до меня не давала ни одна женщина.

Стремление получить одобрение Райана стало для меня приоритетом номер один с того самого дня, когда я выгнала девушку с места рядом с Райаном и заменила ее. Его любимица не оценила этого, и я сразу же сказала ей, чтобы она отвалила. Он смотрел на меня так, словно впервые видел настоящую женщину. Благоговение, восхищение и большая потребность.

Это что-то зажгло во мне. На самом деле, это зажгло целый инферно. С того дня я хотела, чтобы Райан смотрел на меня так каждый день. Как будто каждый день – это новое открытие.

Тогда Райану нравилось мое бесстыдство. Но теперь я нравлюсь ему послушной. Макияж, стекающий по моему лицу, – это не "может быть", это обещание. Обещание, ради которого он, несомненно, приложит все усилия. Но мое тело предает меня, и между ног становится влажно.

Я разочарована в себе. Разочарована тем, что, хотя я искренне не хочу этого делать, мое тело говорит об обратном.

Райан тоже это знает. Я сдуваюсь. Мне не удастся добиться от Райана такого взгляда, если я откажу ему.

– У тебя есть десять минут, пока мы не приедем, – ледяным тоном говорит он. Он даже не удосуживается расстегнуть для меня пуговицы. Он предпочитает, чтобы я теряла время.

Беспокойство проникает в мои нервы. Мои руки трясутся и шарят по пуговице, вырывая из его горла беззлобный смешок. Слезы наворачиваются на глаза, я чувствую себя неловко. Райан такой опытный, и это всегда заставляет меня чувствовать себя девственницей.

Я делаю то, что он говорит. И он тоже держит свое слово. Он толкает мою голову вниз, пока я не задыхаюсь и не задыхаюсь. И только когда я думаю, что потеряю сознание, он еще сильнее опускает мою голову вниз. Из глаз текут слезы, из носа – сопли, изо рта – слюни.

Этот мудак кончает только через девять минут.

Я задыхаюсь, когда мы подъезжаем к подъезду. Опустив козырек, я осматриваю причиненный ущерб.

Я в полном замешательстве.

Я вытираю улики, как могу, но выгляжу не так красиво, как когда садилась в машину. Думаю, ему нравится, когда я некрасивая.

– Убедись, что выглядишь презентабельно, – приказывает он. Рычание поднимается вверх по моему горлу, и слезы снова наворачиваются на глаза, на этот раз от разочарования. Зачем ему нужно еще глубже всаживать нож? Он получил то, что хотел. И очевидно, что мне нужно выглядеть презентабельно. Для моего собственного достоинства, а не для его. Несмотря на свой гнев, я не говорю об этом вслух. Это может разозлить его, а я и так измотана.

Райан уже расслабился, его мышцы напряглись, когда он наблюдал за тем, как я привожу себя в порядок. К счастью, запасная косметика лежит в моей сумочке. Я припудриваю лицо. Наношу тюбик красной помады на свои пухлые губы, просто чтобы позлить его. А чтобы удалить остатки подводки, не испортив при этом ничего другого, использую кончик ватной палочки.

Ватные палочки – это жизнь.

Его рука нежно ласкает мою щеку, когда я заканчиваю, хотя в его глазах вспыхивает искра насмешки, когда он замечает красную помаду.

– Я люблю тебя, – пробормотал он.

Он смотрит на меня, как на одержимую. Мне нравится быть одержимой им. Эти три слова стирают всю затаенную злость и смущение. Я просто жалкая.

– Я тоже тебя люблю, – говорю я, и эта потерянная улыбка вновь обретает прежний вид и украшает мое лицо. Теперь я готова познакомиться с его родителями. Может быть, когда-нибудь они станут моими свекрами. Они будут первыми родителями в моей жизни.

Райан познакомился с моей матерью три недели назад. Это было то, чего можно было ожидать, попав в яму с гадюками. Она с презрением смотрела на него. Он наклонил подбородок и смотрел на нее свысока, пока я нервно переминалась с ноги на ногу. Когда он приказал мне не двигаться, утверждая свое господство надо мной, я послушалась. Барби фыркнула и назвала меня слабой. Отчасти я была с ней согласна.

Взросление в дерьмовом городке, в дерьмовом доме с еще более дерьмовой матерью приучает к независимости. Шэллоу-Хилл – рассадник банд, проституток и бездомных. Я научилась выживать. Но мне не хватает человеческих отношений. Иногда мне кажется, что Райан берет эту жалкую потребность внутри меня и использует ее в своих интересах.

В то время как Барби живет среди тараканов, семья Фицджеральдов живет в комфорте и стиле. Дом детства Райана – это трехэтажный серый дом с каменными стенами и каменным входом. Милые фонарные столбики украшают дорожку, ведущую к ярко-красной входной двери. Теплый свет проникает в окна, приглашая всех в свое уютное жилище.

А еще здесь есть трава. Точнее, зеленая трава. С белым пикетным забором вокруг. В моем доме никогда не было такой зеленой травы. Только заросшие пучки коричневых, хрупких травинок, побитых случайным хламом, захламляющим двор.

Дверь открывается, как только мы ступаем на первую ступеньку. Первое, что поражает мои чувства, – это запах домашнего яблочного пирога. Запах просто божественный, от него у меня чуть глаза не закатились к затылку, как у Райана несколько минут назад. Далее нас встречает сияющее, улыбающееся лицо.

Мать Райана потрясающе красива. Светлые волосы, ярко-голубые глаза, тонкие морщинки смеха, которые изгибаются вокруг искренней улыбки. Она излучает чистую положительную энергию – то, чего я никогда раньше не испытывала. Я могла бы заключить ее в теплые объятия, и это было бы похоже на возвращение домой.

Да.

Она могла бы стать моей мамой.

– Добро пожаловать домой, милый, – говорит она сначала Райану, подставляя щеку для целомудренного поцелуя. Повернувшись ко мне, она с восторгом говорит: – Ну разве ты не красавица? Меня зовут Джули, пожалуйста, заходи.

Красивая.

Это слово заставляет меня вздрогнуть. Слишком много раз это слово срывалось с потрескавшихся губ, пожелтевших неровных зубов и сопровождалось прогорклым дыханием. Я не позволяю этому слову сбить мою улыбку. Упорство.

– Очень приятно познакомиться с вами, миссис Фицджеральд. Спасибо, что пригласили меня, – вежливо говорю я, лучезарная улыбка сопровождает мои слова.

– О, пожалуйста, зовите меня Джули, – поправляет она, махнув рукой на мое приветствие.

– Думаю, я справлюсь с этим. – добавляю я, мило подмигивая. Когда она смеется, мы все вместе таем на кончиках пальцев друг друга. Мгновенно я чувствую связь с ней, которая так напоминает мне Камиллу.

Райан внимательно наблюдает за происходящим. Когда мои золотистые глаза встретились с его, он одобрительно кивнул мне. Я не нуждалась в его поддержке – я и так знала, что Джули меня одобрила. Но от его похвалы гордость разливается по моим жилам, как доза морфия.

Мистер Фицджеральд – высокий пухлый мужчина с глубокими морщинами смеха, блестящими карими глазами и нежной ладонью, когда он берет мою изящную руку в свою. Он представился как Мэтт. Его энергия на той же волне, что и у Джули. Теплая и безопасная.

– Я Ривер, очень приятно познакомиться.

– Какое интересное имя, – легкомысленно комментирует он.

– Это место, где я родилась, – пожимаю плечами я. Его брови вопросительно взлетают вверх, его внимание теперь привлечено.

Не так уж много людей рождается в реках. Это довольно антисанитарно. Но этим словом можно охарактеризовать весь Шэллоу Хилл.

– Но это уже история для другого дня, – смеюсь я, надеясь, что он перейдет к делу. Он делает это с некоторой неохотой, необычное место рождения его заинтриговало. Я еще даже не рассказала Райану эту историю. Да он и не спрашивал.

В любом случае, это не очень счастливая история. Может быть, он так считает и не хочет слушать о моих страданиях, потому что любит меня.

Или он просто придурок, а я заблуждаюсь.

Как только я расслабляюсь, в фойе входит кто-то из богов. Сначала я убеждаюсь, что вижу его только я. Конечно, если бы я указала на то, что злой и более сексуальный двойник Зевса разгуливает по человеческому миру, я бы показалась сумасшедшей.

Но тут рядом со мной Райан напрягается, превращаясь в твердый камень. Может быть, он обладает способностями "Медузы"?

Джули подталкивает мужчину вперед, предлагая представиться.

Пожалуйста, не надо.

Он высокий – больше шести футов, но я никогда не умела угадывать рост. Черные волосы, чуть длиннее сверху, чем по бокам, яркие зеленые глаза, не уступающие траве на улице, и татуировки. Татуировки повсюду.

–Ты его брат? – Вопрос прозвучал раньше, чем я успела его затормозить. Я старательно изображаю на лице невинное любопытство. Каменные конечности Райана разжимаются настолько, что он поворачивает голову и смотрит на меня. Одобрение исчезает, как дым на ветру.

Второй удар, Ривер. Очевидно, между этими двумя есть разлад.

Пухлые губы мужчины скривились в ухмылке. Это говорит о том, что он знает, что до сих пор я не подозревала о его существовании. Эта ухмылка может вызвать во мне внутреннюю реакцию, которую я отказываюсь называть или признавать, но ему очень не повезло. Может, он и горяч, но я люблю Райана.

– Да, – коротко отвечает он. Когда он говорит, я потрясена до глубины души. Его голос глубокий, как океан, но гладкий и сливочный. Он слишком совершенен. Это одна из причин, почему Райан его ненавидит. Это не было сказано вслух. В конце концов, еще две минуты назад я даже не знала о его существовании. Но теперь мы с Райаном настроены друг на друга. Я чувствую то, что чувствует он. И ненависть накатывает на него волнами.

Хорошая девушка тоже ненавидела бы его, просто по ассоциации. Наверняка есть веская причина, по которой Райан его ненавидит.

Я хмыкаю, придавая своему лицу безучастное выражение. Я не буду внешне грубить ему в присутствии Джули и Мэтта, но и не ошибусь, если буду милой.

Нежная рука Джули опускается на его бицепс, и щеки ее краснеют. – Ривер, это мой второй сын, Мако. Мако, это девушка Райана, Ривер, – представила Джули, заметив, что ее сыновья не представились, и с неодобрением посмотрела на них обоих.

Я вежливо отвечаю: – Приятно познакомиться, Мако.

Что за дурацкое имя.

Он снова вздергивает эту дурацкую бровь, как будто знает, о чем я думаю. И когда он отвечает, кажется, что он отвечает на мою мысль. – Взаимно.

Райан неуловимо перемещает свое тело напротив меня. Глупый мальчишка. Он только что выдал свою неуверенность.

Мне нравится, что он не уверен в себе, когда дело касается меня.

Мако замечает это, и его бровь вздергивается выше. Он не ухмыляется. Или не считает это вызовом. Он просто качает головой и уходит.

Странно.

– Ты не говорил мне, что у тебя есть брат, – обвиняюще шепчу я, когда Джули и Мэтт следуют за Мако в столовую.

– У меня его нет, – отвечает он, прежде чем уйти вслед за ними.

Есть, лжец.

Джули и Мэттью создали дом прямо из журнала " Благоустройство дома". В доме царит атмосфера деревенского стиля: открытые деревянные балки, различные пятна древесины, мягкий свет, создающий уют и тепло. Все в этом доме говорит о домашнем уюте, несмотря на его огромные размеры. Трудно оторвать взгляд от каждой детали, когда я думаю о том, какой была бы моя жизнь, если бы я выросла в таком доме.

Не могу представить, что мне было бы так же горько, как двум взрослым мужчинам, сидящим за столом, один из которых извергает ненавидящие взгляды, а другой полностью игнорирует его существование. Мако только смотрит на своих родителей или общается с ними, но когда он это делает, его выражение лица полно тепла и уважения. В то время как Райан ест свой ужин, как избалованный ребенок, которого заставляют есть зелень.

Как можно быть несчастным, когда у тебя есть дом и такие родители?

– Итак, Ривер, Райан сказал мне, что в этом году ты заканчиваешь колледж. По какой специальности ты учишься? – спрашивает Мэтт, прежде чем отправить в рот кучу брокколи. Райан кладет руку мне на бедро и сжимает, как бы предупреждая, чтобы я не сказала ничего плохого.

Какой типичный вопрос. Почему бы не спросить, какие у меня интересы? Где я выросла? Какой я человек? Как насчет вещей, которые действительно говорят о человеке?

Я могу быть сумасшедшей стервой. Может быть, я и есть сумасшедшая стерва. Разве это не важно знать?

Я безмятежно улыбаюсь. – Психология.

Какой типичный ответ.

Словно прочитав мои мысли, Райан закатывает глаза. Он никогда не одобрял мой выбор профессии.

Почему ты не хочешь, чтобы я разгадала тебя, милый Райан?

– Почему психология? – спрашивает Мако, не отрывая взгляда от еды. Я вздрагиваю, когда его голос доносится до меня. Он не разговаривал со мной с момента нашего знакомства.

Хм... Потому что моя мать в детстве натворила много гадостей, и я отчаянно хочу понять, почему? Нет, этого не может быть. Кому интересно понимать наркоманку? Это все, что от нее осталось. Зазубренные, расколотые куски.

Я пожимаю плечами. – Потому что я хорошо разбираюсь в людях, – отвечаю я безучастно.

– А ты нашел себе умницу, Райан. Будь осторожен, – поддразнивает Мэтт, подмигивая при этом Райану. Мэтт говорит с набитым ртом. Джули слегка укоряет его за это. Он только ухмыляется ей в ответ.

Что-то подсказывает мне, что Мэтта мало что беспокоит. Поэтому мне хочется выяснить, что же его беспокоит.

Райан сдержанно хмыкает. – Думаю, я с ней справлюсь.

Думаю, я тоже справлюсь с тобой, малыш.

Ужин затягивается. Каждый раз, когда мне задают вопрос, Райан сжимает мое бедро, предупреждая, чтобы я следила за языком. Я не знаю, что я могу сказать, но я начинаю чувствовать себя обескураженной. Неужели я так сильно его смущаю?

К тому времени, когда я запихиваю в рот последний кусок грешного яблочного пирога, я чувствую, как на коже образуется синяк. Этого почти достаточно, чтобы отвлечь меня от пирога, но я уверена, что сейчас нас может взорвать террорист, а я все равно попрошу добавки. А синяк он мне потом зацелует.

– Вам помочь убрать? – любезно спрашиваю я Джули. Она улыбается мне и соглашается. Райан в знак благодарности дважды постукивает меня по бедру. Я сияю, когда головокружение переполняет мою грудь.

Сначала я собираю свои и Райана тарелки, руки дрожат от мысли, что я могу разбить прекрасный фарфор Джули. При тех деньгах, которые зарабатывают Мэтт и Джули, этот фарфор, наверное, стоит больше, чем моя учеба в колледже. Если я его разобью, то опозорю Райана. Он никогда не простит мне этого.

Когда я обхожу вокруг, чтобы забрать тарелку Мако, он постепенно поднимает свой взгляд на меня. Его глаза встречаются с моими, и я жалею, что не осталась здесь. Джули должна была забрать его тарелки.

Я протягиваю руку в ожидании, сохраняя на лице приятную улыбку. Он не торопится, как будто я буду стоять здесь и ждать его, несмотря ни на что. Глаза Райана упираются мне в затылок, и вся прежняя благодарность исчезает.

Теперь я злюсь. Я много трудилась ради этого.

– Твоя рука потеряла двигательную функцию? – спрашиваю я скучающим тоном, когда Мако просто смотрит.

На его пышных губах появляется легкая усмешка. Не отрываясь, он протягивает мне тарелку. Я выхватываю ее из его рук и бросаюсь прочь, к черту фарфор. Мое сердце бешено колотится, а желудок трепещет. Я не могу понять, почему. Он даже не заговорил со мной.

– Ты в порядке? – спросила Джули, заметив выражение моего лица. Я не знаю, как это выглядит, но думаю, что я выгляжу взволнованной. Гораздо более взволнованной, чем должна быть, когда я только что съела лучший яблочный пирог в Северной Каролине. Возможно, даже в мире.

– Все в порядке, – улыбаюсь я, аккуратно опуская тарелки в приготовленную Джули мыльную воду.

– Я помою, а ты вытри, – говорит она.

Как банально. Я улыбаюсь, слушаю, беру сухое полотенце и жду первую тарелку. Кажется, мытье посуды никогда в жизни не было таким напряженным.

– Так как же вы познакомились с моим сыном?

Я нахмурилась, немного удивленная тем, что Райан еще не рассказал ей об этом. Я полагала, что Райан, по крайней мере, рассказал ей обо мне.

– В школе, – отвечаю я, заставляя себя улыбнуться. – Мы учились в одном классе по американской истории. Я заметила его раньше, чем он меня.

Я с нежностью вспоминаю все те времена, когда я наблюдала, как Райан входил в двери, смеясь и разговаривая со своими друзьями. Иногда даже с другой девушкой. Эти моменты были отстойными.

После того, как он и Эллисон расстались, прошло всего пару месяцев, прежде чем я сказала "да ну нафиг" и решила выгнать девчонку с ее места и сесть рядом с ним. Я была маленькой первокурсницей, а он – большим плохим старшекурсником, девушки стекали с его рук, как вода. Даже после того, как я стала добиваться его, только в середине второго курса он признался, что любит только меня, уже после окончания школы. По его словам, у него только что закончились длительные отношения, и он не был готов к новым отношениям так скоро. Он хотел провести остаток студенческих лет холостым.

Я ждала его.

Джули протягивает мне тарелку. Тревога одолевает меня, когда я беру тарелку с полотенцем, стараясь не испачкать ее пальцами. Я деликатно вытираю ее насухо и ставлю на стол с таким изяществом, на какое только способна. Обычно я не отличаюсь неуклюжестью, но и не нервничаю. Я не умею нервничать.

– Он хороший ребенок. Оба моих мальчика такие, – говорит она. – Похоже, вы любите друг друга.

От этого комплимента по моим венам разливается тепло. Если его мама это видит, значит, он действительно любит меня, верно?

– Да, – соглашаюсь я.

Сзади нас кто-то фыркнул. – Да, точно.

Я чуть не выронила тарелку из рук. Этот голос. Иное тепло наполняет мое тело. Это чувство, которое я не могу определить, но оно все равно меня стыдит. Он не должен вызывать у меня никаких чувств.

Осторожно поставив тарелку на место, я поворачиваюсь и с отвращением смотрю на Мако. Вместо того чтобы разинуть рот, как мне хотелось бы, я поворачиваюсь к нему спиной. Он ничего для меня не значит.

Я не произведу хорошего впечатления перед матерью Райана, если вступлю в спор с ее вторым сыном. Я бы ни за что не хотела так опозорить Райана.

– О, перестань, Мако, – слегка назидательно говорит Джули, взмахивая в воздухе намыленной рукой, чтобы смыть его слова. Брызги слетают с ее руки и попадают на мою руку.

– Райан никого не любит больше, чем себя, – сухо констатирует Мако, залезая в холодильник и доставая пиво. Я сосредоточенно смотрю на шипящие на моей загорелой коже пузырьки, наблюдаю, как они лопаются и медленно распадаются.

Не вступай в бой, Ривер. Это то, чего он хочет.

– Она скоро уйдет. Как и предыдущие. Но я думаю, она уже знает об этом, раз так хорошо разбирается в людях.