Текст книги "Путь эльдар: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Гэв Торп

Соавторы: Уильям Кинг,Роб Сандерс,Гай Хейли,Джордж Манн,Мэтью Фаррер,Джо Паррино,Брэнден Кэмпбелл,Энди Чемберс,Грэм Лион,Себастьян Кассем Гото
сообщить о нарушении

Текущая страница: 91 (всего у книги 129 страниц)

Глава 21
ДЕТИ АЭЛИНДРАХА

Кхерадруах скрывался в пространствах между мирами и ждал, когда ему предоставится шанс. Впервые за все время, что он помнил, Обезглавливатель чувствовал нетерпение. Желание убить нарастало в нем с такой силой, какую прежде проявляло очень редко. Темная симметрия должна быть завершена, узор должен обрести целостность. Ему казалось, будто он слышит сердце Аэлиндраха, взывающее к нему о правосудии и возмездии. Он был вынужден бороться с собственной готовностью подчиниться. Рядом с королем теней всегда было слишком много присутствующих, как будто тот знал, что его наметили мишенью.

Выживший брат нарушил древние договоры. Он использовал купель восхождения, чтобы исторгнуть громадный сгусток чернейшей ночи в корни Старого города, где теперь располагался его двор. Обезглавливатель почувствовал облегчение, когда Ксхакоруах убрался из Аэлиндраха, но также и ярость, вызванную тем, как он обращался с плетением теней. Пораженный порчей король использовал и царство, и его детей, как инструменты своих амбиций, не более того. Для Кхерадруаха квинтэссенцией Аэлиндраха был одинокий охотник, вышедший на бой против враждебной вселенной. Ксхакоруах же вел себя подобно распухшему крестьянину, пожинающему урожай.

Кхерадруах сжимал свой длинный прямой клинок и ждал. Возможность еще предоставится, как она делала всегда – бдительность нарушится, внимательные глаза устанут. Случится ли это через день, месяц или год, в этот миг Обезглавливатель будет наготове и настороже. А сейчас он чувствовал приближение неизвестных, новых чужаков, которые собирались ворваться в плетение без всякого умения или понимания. Они образовывали противоречивый клубок желаний и мотивов, который мог стать отвлекающим фактором.

Обезглавливатель подплыл ближе и стал наблюдать за их движением незрячими глазами.

Новый двор Ксхакоруаха находился в месте, которое раньше было грандиозной библиотекой ковена Черного Схождения. Она содержала в себе знание, собранное из каждого уголка известной вселенной. Тесно сомкнутые полки головокружительными ступенями уходили вверх, выстроившись вдоль стен, которые образовывали пространство в форме капли, увенчанное центральным куполом, что был покрыт орнаментом и усеян громадными светильниками. Посреди всех темных мест в лабиринте Черного Схождения великая библиотека выделялась, словно единственная сияющая точка. Чистый белый свет заливал ее, не угасая на протяжении веков – не для удобства тех, кто пользовался ею, но из надежды, что он удержит в стороне детей Аэлиндраха.

Выживший брат нарушил древние договоры. Он использовал купель восхождения, чтобы исторгнуть громадный сгусток чернейшей ночи в корни Старого города, где теперь располагался его двор. Обезглавливатель почувствовал облегчение, когда Ксхакоруах убрался из Аэлиндраха, но также и ярость, вызванную тем, как он обращался с плетением теней. Пораженный порчей король использовал и царство, и его детей, как инструменты своих амбиций, не более того. Для Кхерадруаха квинтэссенцией Аэлиндраха был одинокий охотник, вышедший на бой против враждебной вселенной. Ксхакоруах же вел себя подобно распухшему крестьянину, пожинающему урожай.

Кхерадруах сжимал свой длинный прямой клинок и ждал. Возможность еще предоставится, как она делала всегда – бдительность нарушится, внимательные глаза устанут. Случится ли это через день, месяц или год, в этот миг Обезглавливатель будет наготове и настороже. А сейчас он чувствовал приближение неизвестных, новых чужаков, которые собирались ворваться в плетение без всякого умения или понимания. Они образовывали противоречивый клубок желаний и мотивов, который мог стать отвлекающим фактором.

Обезглавливатель подплыл ближе и стал наблюдать за их движением незрячими глазами.

Тысячи различных форм хранения данных были выстроены на высоких полках внутри библиотеки – все, от глиняных табличек, свитков из содранной кожи и гравированных костяных стел до оптикотронных жемчужин и кристаллических пластинок, которые могли вместить содержимое более чем ста настоящих библиотек. Информация, тщательно собранная ковеном, касалась широчайшего спектра тем тайной науки и потустороннего колдовства: гибридизация, евгеника, хирургия, анатомия, телесные модификации, вскрытие, вивисекция, пытки, искусство исцеления, биомеханика, токсины, патогены…

Библиотека представляла собой громадную сокровищницу пыльных знаний, которые, по большей части, оставались нечитанными и забытыми Черным Схождением. Провал в основании этой каплевидной палаты, который действовал как врата напрямую в Аэлиндрах, был создан гемункулом по имени Мхентак тысячи лет назад, во время одного из предыдущих Разобщений. В наказание за самонадеянность Мхентак был брошен в сотворенную им яму, однако в последующие века ковен часто пользовался доступом к жителям Аэлиндраха, полученным благодаря этому проходу. Они заключали соглашения и продавали рабов, и для бесчисленных тысяч душ ярко освещенная библиотека стала последним, что они видели в Комморре.

Прибытие Ксхакоруаха раскололо великую библиотеку, словно яйцо. Огромные светильники, встроенные в купол, разлетелись вдребезги, и осколки их линз образовали сугробы раздробленного хрусталя глубиной по колено. Безглазые существа, охранявшие библиотеку, были растерзаны и раскиданы по стопкам книг. Плотные черные ганглии вырвались из центральной ямы, словно поросль чудовищного грибка. Ломаные полосы извивающихся теней лучами разошлись по всем направлениям, пробили стены подобно разрядам темных молний и глубоко вонзились в утробу города.

Повсюду крались и зубоскалили создания царства теней. Они хватали лапами хранилища непонятного для них запретного знания, в клочья рвали бесценные тома и подбрасывали иллюстрированные страницы в воздух, словно конфетти. Брошенные книги и раскиданные листы неподвижно висели над головами, застыв в излучении темных потоков, как насекомые в янтаре.

Беллатонис обнаружил короля теней на престоле из громадной кучи тлеющих манускриптов. Кладбищенский запах его тела смешивался с пыльным зловонием плесени. Рунические знамена, принесенные из его дворца, были выставлены вокруг него, будто лес стремительно растущих трав. Длинные шелковые полотнища шелестели на ветрах иных миров, и гемункул слышал тихий шепот, когда пробирался сквозь них вместе с Ксагором и ночным извергом.

Временами Беллатонису казалось, что он улавливает среди трепещущего шелка не только перешептывания, но и тихий шипящий смех. Он не мог избавиться от ощущения изучающего взгляда, от чувства, что за ним кто-то наблюдает, которое началось при приближении к его лаборатории в фундаментальном слое и усилилось с тех пор, как им пришлось повернуть назад. Гемункул попытался выбросить это из головы. Он вернулся, чтобы принести королю теней плохие новости, поэтому чувство паранойи было неизбежно. Ксхакоруах сидел, оперев подбородок на кулак, и, судя по виду, пребывал в глубоких раздумьях, но, когда Беллатонис приблизился, лишенное черт лицо короля теней повернулось к нему.

– Беллатонис, – прогрохотал Ксхакоруах. – Так скоро? Где остальные, которых я с тобой послал?

– Уничтожены вместе с моими гротесками. Мы не смогли добраться до лаборатории, – начал было Беллатонис, но Ксхакоруах перебил его.

– Провал, значит. Еще один провал, – мрачно сказал Ксхакоруах и снова опустил подбородок на свой громадный кулак.

– Важно то, что их уничтожило, – настойчиво продолжил Беллатонис. – В туннелях были Каратели, творения Векта – воины-призраки!

– Это мне известно, – угрюмо проворчал король теней. – Сообщения о них прилетают ко мне с неприятной прямотой, и хор их все растет. Моих последователей теснят в глубочайшие тени, их преследуют, словно добычу, среди верхних цитаделей…

– Восприятие Карателей не так легко затмить, как у обычных смертных, – нехотя согласился Беллатонис. – Судя по их старой репутации, они – неутомимые охотники, и им приписывается столь острое зрение, что они могут увидеть ложь и фальшь.

– Тогда как же возможно их победить, – задумчиво прогремел Ксхакоруах, – если их взгляд пронзает любую тень?

Беллатонис решил рискнуть и предположить, что вопрос не задумывался как риторический.

– Они – материальные сущности. Да, тяжело вооруженные и бронированные, но их можно одолеть обычным вооружением, только подходящего сорта – бластерами, темными копьями, дезинтеграторами… Я начинаю понимать твою проблему: этих орудий у вас просто нет. Возможно, Ксхакоруах, нам следует принять лицом к лицу тот факт, что твои амбиции на сей раз превзошли возможности, и сконцентрируемся на удержании того, чем ты завладел. Пусть о Карателях Векта беспокоятся кабалиты…

Их прервал мандрагор, который подскользнул сбоку к королю теней, даже не бросив взгляд на Беллатониса. Это вызвало у него раздражение, но лишний раз напомнило, каково его положение среди последователей Ксхакоруаха. Пока король теней слушал, что шепчет ему миньон, его губы расходились в широкой ухмылке.

– Хорошо, приведи их сейчас же, – приказал Ксхакоруах, и мандрагор удалился. Король теней поднялся с гниющего трона и размял мускулистые руки, так что выписанные на них изумрудные руны как будто поползли по его плоти.

– Ты видишь? – прорычал Ксхакоруах и указал пальцем. – В час нужды всеотец резного народа прислал мне ответ, как он делает всегда. Останься со мной, гемункул, и стань свидетелем темного чуда.

Беллатонис и Ксагор выжидающе подняли взгляды и увидели, как по лестницам к полу библиотеки спускается небольшая группа кабалитов. Беллатонис поразился, узнав нескольких представителей этой группы, и не в последнюю очередь – самого себя.

+И снова здравствуй, Беллатонис,+ прошептала в его сознании Анжевер. +С нетерпением жду услышать, как ты попытаешься выкрутиться.+

Дурное предчувствие появилось у Харбира в тот же миг, как они вошли в библиотеку. Коридор, которым они двигались, завернул за угол, и они вдруг оказались на краю громадной темной пропасти. Воинов Белого Пламени и инкубов мандрагоры дальше не пропустили, поэтому туда пошли только двое архонтов и он сам. Идти пришлось ощупью. Он слышал, что повсюду вокруг кто-то тихо крадется, но едва мог различить собственную руку перед лицом. По обе стороны пути были не то полки, не то стойки, под ногами тянулся пологий пандус, но что находилось в его конце, знали одни только Темные Музы. Он тащился дальше, стараясь не выпускать из виду едва различимое пятно, которое, как он знал, было Иллитианом. Особенно сложно при этом было также держаться как можно дальше от Кселиан.

Вокруг нее витала скверна демонов, которую ни с чем нельзя было спутать – медный вкус запекшейся крови, электрическое напряжение запертого в клетке зверя, что готов вырваться наружу и учинить кровавую расправу над всеми вокруг. Он хотел предупредить Иллитиана, но слишком боялся открыть то, что ему известно. Кселиан разорвала бы его на части, как того гемункула, которого она сожрала в шестьдесят четвертой расщелине.

+Не думай об этом и держи свои соображения при себе,+ прошептала Анжевер. +Все наши усилия вот-вот дадут плоды, и для кого-то это будет горький урожай.+

Они спускались по лестницам из перекрученного железа, пока не достигли пола, очень слабо скошенного вниз. Когда они ступили на него, чувство ужаса, нараставшее в груди Харбира, расцвело холодной уверенностью. Перед ними было нечто из иного мира, громадная и чудовищная сущность, чуждая и незримая, но столь же реальная, как зловонные ветра, проносящиеся мимо его лица.

+Вперед, дитя, судьба ждет тебя,+ прошептала Анжевер.

Неподалеку виднелось какое-то болезненно-зеленоватое свечение, источник бледного мертвенного сияния, к которому их вели мандрагоры. Когда Харбир подошел ближе, то увидел, что свет источают длинные потрепанные знамена, которые как будто проросли из земли. Штрихами изумрудного пламени на них были вычерчены руны, от которых болели глаза. При виде их по коже Харбира пробежала волна горячечного жара, и он быстро отвел взгляд.

Посреди этих трепещущих знамен стоял самый крупный мандрагор из всех, что когда-либо видел Харбир. Обычно мандрагоры были тощими созданиями с узкими плечами и сгорбленными спинами, но этот был настоящей громадиной, чудовищем, не уступающим гротескам гемункулов. Он был вооружен гигантской ржавой косой, а на его коже корчились те же перекрученные руны, что на знаменах. Все было пронизано вонью демонов, и Харбир был уверен, что им суждено умереть в этом подземелье.

– Я должен был догадаться, – пробормотал себе под нос Иллитиан.

– Догадаться о чем? – прогрохотал теневой гигант голосом, который как будто доносился из неизмеримых глубин. – Что ты окажешься под моей пятой? На колени перед Ксхакоруахом, подлинным и единственным королем Аэлиндраха!

– Я так не думаю, – с поразительным высокомерием ответил Иллитиан. – Ты удостоил нас аудиенции только потому, что тебе нужна моя помощь. Давай не тратить время на игры, когда мы можем сражаться с нашим общим могущественным врагом – Асдрубаэлем Вектом.

– Храбрые слова для лидера, у которого столь мало последователей, – прорычал Ксхакоруах.

– Я – архонт Иллитиан из Белого Пламени, и эти немногие – лишь малая толика тех, кто поклялся мне в верности. Вскоре, с помощью архонта Кселиан, еще один из мощнейших кабалов города присоединится к нашей борьбе против Векта. Эпоха тирании Векта приближается к концу, и все те, кто поможет осуществить его падение, оставят свой след на этом городе, какого не оставил никто за шесть тысяч лет!

Даже Харбир должен был признать, что это была впечатляющая речь. Ксхакоруах, впрочем, по-прежнему выглядел скептично настроенным.

– Я слышал о Белом Пламени, но комморриты печально известны своей лживостью и бахвальством, – проворчал король теней. – Однако мне посчастливилось иметь слуг, который могут сказать, лжешь ты или нет. Беллатонис, скажи мне, является ли эта личность архонтом Иллитианом?

Харбир заморгал от удивления, что гигантский мандрагор обратился к нему. Потом он понял, что целью вопроса был не он – громадный король обращался к затененной фигуре, которая наполовину скрывалась за знаменами. Харбир мгновенно узнал этот силуэт, ведь он был его собственным.

– Беллатонис! – завопил Харбир. Ноги сами понесли его вперед без всякого сознательного усилия. – Беллатонис, ублюдок! Верни мое тело!

Безумный хохот Анжевер эхом отдавался в его голове. Король теней повернулся и угрожающе поднял косу, когда Харбир помчался вперед. Кселиан ничего не делала, а Иллитиан, на секунду оторопев, просто наблюдал за ним жесткими черными глазами. Их лица и их движения превратились просто в размытые пятна, в фон для хлопающего знамени и того, что стояло за ним. Харбир отшвырнул гниющий шелк в сторону и увидел свое собственное лицо – бледное и странное, но по-прежнему то же самое, которое он когда-то видел всякий раз, когда смотрелся в зеркало.

Харбир протянул руки, чтобы схватить доппельгангера и каким-то образом втянуть себя обратно в его тело, где было его место. Каким-то уровнем сознания он понимал, что его разум дает трещину. Вид собственного зеркального двойника разбил его на миллион осколков памяти, которые резали душу. Харбир бессвязно заорал на подлинного Беллатониса, но существо, носящее его лицо, легко выскользнуло из его хватки и оттолкнуло его прочь.

Внезапно послышался раздирающий звук, от которого в измученном разуме Харбира вспыхнул один особенно страшный осколок воспоминаний. Уголком глаза он увидел размытую от скорости форму, которая летела на него из темноты – гладкий металлический силуэт с изогнутым скорпионьим хвостом. Пламя полыхнуло в лицо Харбиру, он крутанулся на месте и снова закричал, наконец распознав судьбу, что стремительно приближалась к нему.

Машина-убийца под названием «Ви» разогнала двигатели до максимума для финального броска к цели. Психические следы сошлись в одной точке, они были сильны и чисты, как будто их мощность специально увеличили – настолько твердо они читались в улавливающих приборах Ви. Скользя вперед, Ви испытал поток конфликтующих данных, которые смертное существо описало бы как «возбуждение».

Добыча была, бесспорно, увертлива, гораздо хитрее, чем все, что хранилось в энграммах памяти Ви. Специализированному «Талосу» пришлось воспользоваться всем своим терпением и сообразительностью, чтобы привести свою первичную задачу к положительному решению. Он позволил ложно-положительному субъекту свободно уйти после того, как был разочарован первичным контактом, и собрался ждать в изначальном обиталище цели, пока не засечет ее снова. Правильность этого решения подтвердилась, когда он обнаружил новый след, ведущий в регион, который состоял из искаженных экстрамерных пространств, где парные психические сигналы, ложный и истинный, занимали практически один и тот же объем.

Охота была долгой и тяжкой. Конденсаторные блоки Ви были практически опустошены, компактный внутренний источник энергии с трудом поддерживал все системы в состоянии полной функциональности, но теперь он не сомневался, что цель находится в радиусе поражения и может быть уничтожена. Ви щедро влил необходимую энергию в тепловое копье, выстрелил из него, чтобы расчистить путь, и пронесся сквозь стену в буре расплавленных обломков, которые с высокой долей вероятности могли причинить дополнительный урон и вызвать панику.

Сенсоры Ви сделали детализированный снимок пространства, в которое он прорвался менее чем за миллисекунду. Они с высокой точностью отобразили каплевидную форму библиотеки, ступенчатые полки и их содержимое, купол наверху и лес знамен внизу. Данные по присутствующим жизненным формам были не настолько подробны. Удалось отметить их большое количество, но подавляющее большинство были нечеткими тенями, запечатленными в процессе отскакивания от Ви.

Недалеко от дна похожего на слезу помещения, среди знамен, ясно выделялись пять жизненных признаков. Два из них соответствовали параметрам первичной цели Ви. Машина продвинулась менее чем на два метра вглубь зала за то время, что понадобилось для того, чтоб отыскать их. Она резко развернулась, выделив еще больше энергии на гравитационные турбины, и нырнула вниз. С воем воздуха, рассекаемого металлическим корпусом, Ви спикировал на добычу, словно ястреб.

За ту секунду, что понадобилась, чтобы достичь пола, Ви успел выпустить еще один импульс из теплового копья. Полоса термической энергии хлестнула по местонахождению цели и на мгновение заполнила белизной сенсорный канал Ви. К тому времени, как помехи прояснились, Ви уже догонял цель и был достаточно близко, чтобы достать ее цепными кистенями. Машина-убийца повернулась набок и пронеслась мимо жертвы, на ходу отрывая высокоскоростными кистенями куски плоти и конечности, так что кровь хлынула безудержным фонтаном.

Ви плавно затормозил. Всюду вокруг пылали огни, лес знамен прорастал оранжевыми и желтыми цветами, сгорая дотла. «Талос» попытался снова отыскать психический след и через секунду, на которую он застыл на месте, нашел лишь остаточную примесь. Остались только два различимых жизненных признака, и оба предпринимали враждебные действия. Ви повернулся к ним и попытался броситься вперед, но из-за иссякающих резервов движение оказалось фатально медлительным. Одна из жизненных форм подстрелила Ви из высокомощного энергетического оружия с близкого расстояния и попала в среднюю секцию спинного панциря, где находились его важнейшие логические центры.

Практически мгновенно возник каскад ошибок. Часть сознания Ви была в состоянии наблюдать стремительное снижение функциональности из-за всплеска энергии, который сжег его энграммы в пепел. Дублирующие предохранительные системы перенаправили команды по другим маршрутам, обходя пораженные зоны, но эта битва для машины была проиграна. В действие пришли протоколы самоуничтожения, подготавливая внутренний источник энергии Ви, чтобы он взорвался подобно миниатюрному солнцу.

Протоколы резко прервались, когда поврежденная спинная часть панциря подверглась прямому удару большого режущего орудия. Сила его была столь велика, что лезвие рассекло Ви напополам, моментально превратив его машинное сознание в дождь разрозненных компонентов. Последнее, что засек Ви, было громадной, но смутно различимой фигурой, которая стояла над ним с примитивным сельскохозяйственным инструментом в руках. Практически неопределимая вторая сущность, тень тени, стояла позади убийцы Ви в такой позе, словно готовилась нанести удар. Наконец, пришел логический коллапс, поток конфликтующих данных, которые смертное существо могло бы описать как «гордость» и «сожаление».

Чужаки привели с собой то, что отвлекло жертву, и также привели смерть. Внезапная атака машины дала Кхерадруаху как раз столько времени, сколько ему нужно было. Он вырвался наружу из темных пространств и оказался за спиной Ксхакоруаха в тот миг, как король теней обрушил свою косу на машину и разрубил ее пополам. Со сверхъестественной точностью Обезглавливатель замахнулся собственным длинным прямым клинком на открытую шею короля теней…