Текст книги "Путь эльдар: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Гэв Торп

Соавторы: Уильям Кинг,Роб Сандерс,Гай Хейли,Джордж Манн,Мэтью Фаррер,Джо Паррино,Брэнден Кэмпбелл,Энди Чемберс,Грэм Лион,Себастьян Кассем Гото
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 129 страниц)

– Зачем еще я мог тебе понадобиться? – ответил он. – Только враги Векта желают моего возвращения, и это значит, что Вект должен быть жив. А если он жив, он должен быть у власти.

– Истинная правда, – желчно сказал Иллитиан. – Тогда я скажу прямо – присоединишься ли ты к нам и поможешь ли свергнуть тирана? Готов ли ты посвятить себя этому деянию?

К изумлению Иллитиана, высокий эльдар обнял его. Движение было таким быстрым, а объятия столь крепкими, что на миг он испугался за свою жизнь. Эль’Уриак пристально посмотрел ему в глаза и проговорил:

– Я перекую твои войска в машины разрушения, которые сокрушат всех твоих врагов до последнего, я поселю смятение среди твоих недругов и расплачусь по счетам с твоими друзьями, так что они никогда больше не подвергнут сомнению верность к тебе. Я помогу тебе подняться к самому зениту могущества, и вместе мы уничтожим тирана, как я должен был сделать много лет назад. Я бы пообещал тебе все это просто в благодарность за то, что ты для меня сделал, но я поклянусь в этом жизнями тех, кто жил в моих владениях, кого убил Вект. На этот раз я ударю первым. На этот раз Вект почувствует мой клинок.

Эль’Уриак отпустил его, и Иллитиан сделал маленький шажок назад, чувствуя головокружение. Беллатонис стоял поблизости и с растущим волнением пытался привлечь внимание Иллитиана. Похоже, новости у него были не самые лучшие. Архонт воспользовался этой возможностью, чтобы вырваться из эмоционального водоворота Эль’Уриака.

– Что такое, Беллатонис? – резко спросил Иллитиан. Его раздражение теперь сконцентрировалось на источнике, которым был мастер-гемункул. Развалины опустили саркофаг Крайллаха, сняли его с цепей и теперь освобождали свежее розовое тело от трубок, перевязок и густых амниотических жидкостей. Архонт Вечного Царствия выглядел, как новорожденный с плотно зажмуренными глазами.

– Мне надо обсудить с вами некоторые… аномалии, которые могли произойти, мой архонт, – сказал Беллатонис, поминутно кланяясь. Мастера-гемункула, видно, что-то глубоко тревожило, иначе он не стал бы так бездумно напрашиваться на гнев архонта.

– В чем дело, гемункул? – холодно ответил Иллитиан. – У нас впереди много работы, и у меня нет времени медлить. Что с Крайллахом? Он нормально возродился?

Он заметил, что Беллатонис упорно старается не смотреть прямо на Эль’Уриака.

– Да, мой архонт, но в этом-то и дело. Аномалия. Все слишком быстро. Оба ожили невероятно скоро. По моим расчетам…

– Достаточно! – взревел Эль’Уриак.

Беллатонис внезапно отлетел в сторону, как будто в него врезался невидимый кулак. Длинное тело гемункула с хрустом ломающихся костей врезалось в стену на расстоянии пяти метров, сползло по ней и замерло неподвижной скомканной кучей на полу. Зал наполнился треском психической энергии, глаза Эль’Уриака сверкали внутренним огнем. Все присутствующие замерли, шокированные столь грубым использованием такой огромной мощи. Иллитиан охнул, увидев, как один из развалин Беллатониса, тот, кого звали Ксагор, бросился на возрожденного архонта с одним только ножом. Его рука рванулась к собственному оружию, чтобы сразить обезумевшего глупца до того, как он успеет ранить Эль’Уриака. Но Иллитиан не успел ничего сделать. Один взгляд Эль’Уриака превратил нож развалины в массу жидкого металла. Прислужник закричал и повалился на пол с сожженной до запястья рукой. Поток психической энергии усилился так, что она, казалось, начала сочиться из воздуха, густая, как патока

– Ты прав, – с ледяным спокойствием сказал Эль’Уриак, – у нас впереди много работы, друзья мои, слишком много, чтобы нас отвлекали тривиальности. Я уже достаточно долго ждал. Возьмемся за дело без промедления.

Иллитиан обнаружил, что согласно кивает, и все мысли о судьбе гемункула на время исчезли из его головы, вытесненные чарующей харизмой Эль’Уриака. Архонт снова почувствовал подъем духа. Все шло просто идеально.

Глава 13. ВЕЧНОЕ ЦАРСТВИЕ

Сон Крайллаха изменился. Он по-прежнему видел Комморру – сверкающую корону шпилей, окруженную драгоценной диадемой из безмятежно вращающихся субцарств. Он наблюдал свой собственный образ, тянущийся к пролетающему мимо самоцвету, и знал, что, если только ему удастся спрятать драгоценность в ладони, он сможет оторвать ее от Темного Города и владеть ею единолично. Зачастую он медлил в самый последний момент, запутавшись среди ярких движущихся сфер, или же его пронзал внезапный необъяснимый страх, но с каждой ночью его рука неуклонно дотягивалась все ближе.

Результат всегда был одинаков. В тот самый миг, как пальцы смыкались на драгоценном шарике, он чернел, трескался и ускользал в пустоту. От падения распространялись волны энтропии и с ураганной силой проносились между субцарствами, отчего те сталкивались, словно бусины на нитке. Громады шпилей Верхней Комморры дрожали и стенали, зубчатые минареты и покрытые шипами крыши качались, как деревья в бурю. Вниз сыпались обломки – крошечные порхающие лепестки во сне, гигантские лавины металла и керамики в реальности – обрекая на гибель десятки тысяч жителей Нижней Комморры. Субцарства бешено крутились и разлетались по сторонам, а сверкающую корону окутывали пламя и молнии.

Крайллах неуютно заворочался в своем гнезде из золотых шелков. Предшествующая ночь, полная утомительных, но в конечном итоге не принесших никакого удовольствия развлечений, стоила ему многих сил. На какое-то время он почти почувствовал себя прежним, полным энергии сибаритом, но почему-то так и не достиг этого состояния. Вчера ему захотелось наказать нескольких своих миньонов, чтобы облегчить свою досаду и подстегнуть других к большей активности, но даже на это ему не хватило энтузиазма.

После бесполезной оргии архонт вернулся в свою святую святых в надежде, что там он наконец почувствует безмятежность, как это уже было много раз. Но стены из несокрушимого камня, окованные непробиваемым металлом, не успокоили его. Враги уже проникли внутрь – маленькие замаскированные заговорщики, сомнение и страх, рыщущие по темным закоулкам сознания.

Он не понимал. Все должно быть идеально. Вечное Царствие восстановилось после внутренних раздоров и стало еще сильнее, чем когда-либо. Насколько позволял этикет, кабал всегда набирал новобранцев по самым общим критериям, так как Крайллах верил в то, что количество – само по себе качество. В последнее время ему, впрочем, пришлось стать более разборчивым, чтобы проредить переполненные ряды Вечного Царствия.

Идея ему понравилась, и он отметил про себя, что надо бы обсудить ее с Морром. Нужно применить жесткие меры, чтобы в будущем превратить кабал в более серьезную военную силу. Архонт позволил себе на какое-то время погрузиться в фантазии, воображая себя предводителем мощной дисциплинированной армии, а не того вооруженного сброда, который служил ему ныне. При достаточной силе он сможет навязать свою власть меньшим кабалам, захватить новые территории и сделать Вечное Царствие именем, которое внушает страх, как ему и подобает.

По крайней мере, огромный приток новобранцев принес с собой немалую выгоду, что согревало даже сморщенное черное сердце Крайллаха. Всевозможные богатые дани и торговые прибыли наполняли его сундуки, стирая все сомнения, которые архонт питал по поводу своего будущего состояния.

Да, все шло идеально, все наконец-то было именно так, как он хотел. Новое тело, молодое и полное жизни, каким оно не было уже несколько веков, аппетиты увеличились не меньше, чем вдвое, и все же… И все же казалось, что, несмотря на идеальный ход вещей, он не мог до конца утолить свою внутреннюю жажду. Как будто бы в душе возникла дыра – или, точнее, уже существующая дыра, размером не больше замочной скважины, расширилась и превратилась в зияющий портал. Чувство пустоты внутри не исчезало, каждый лакомый кусочек словно падал прямо сквозь него в бездну, которую невозможно было заполнить.

Крайллах был уверен: с ним что-то сделали во время возрождения. Запертый в саркофаге, в считанных метрах от воскрешаемого древнего императора, он ощутил чудовищное, ничем не скрытое присутствие сущности, которая оседала на стремительно восстанавливающихся костях и сухожилиях. Он видел немыслимый голод Эль’Уриака до того, как его окутала плоть и спрятала от взора смертных. Это присутствие наложило отпечаток на Крайллаха, и он до сих пор чувствовал себя меченым, как будто Эль’Уриак пронзил его ледяным копьем и оставил наконечник в ране. Архонт почувствовал, что дрожит при мысли об этом.

Снова и снова в его сознании всплывала мысль о Разобщении. Он уже видел, как случались Разобщения, был свидетелем анархии, что воцарялась после них. То были темные, страшные времена, когда примитивные начала срывали утонченную маску с Комморры и являли взгляду воющих дикарей, прячущихся под поверхностным слоем цивилизованности. Он чувствовал, что грядет новое Разобщение, как это и предполагал Иллитиан. Крайллаху чудилось, что он практически ощущает рост напряжения и слышит отдаленный треск натянувшихся связей между центром города и его субцарствами.

Архонт подозрительно осмотрел свою комнату. Помимо внутреннего дискомфорта, его тревожило что-то иное, что-то извне. В успокаивающей мозаике его потаенного святилища не хватало какого-то элемента. Крайллах озирался, все больше волнуясь и пытаясь понять, что же это могло быть.

Стены были изрисованы кровавыми символами, пол и потолок выглядели нетронутыми и прочными. Курильницы, висящие над кроватью, беззвучно источали отмеренные дозы наркотических веществ. Как всегда, едва заметно для слуха гудели герметичные щиты. Метровой толщины дверь из покрытого письменами металла по-прежнему запирала единственный выход из святой святых, и… Крайллах снова уставился на нее.

Вход был запечатан, но Морра перед ним не было.

Архонт с трудом попытался припомнить день, когда он просыпался, а Морра не было рядом, но не преуспел. Высокорослый инкуб был столь привычной деталью окружения, что теперь, когда Крайллах осознал его отсутствие, он практически видел дыру в форме Морра там, где тот должен был стоять.

Архонт быстро поднялся, подобрал свои мантии и нерешительно двинулся к запертому порталу. Морр, безусловно, ушел бы только в самых экстренных обстоятельствах, но даже в таком случае, почему он не разбудил своего повелителя и не спросил позволения покинуть его? Крайллах поискал его по всем каналам связи, но не получил ответа.

Изнемогая от неизвестности, он отступил к краю ванны. Часть разума, скованная страхом, твердила, что он должен как можно скорее вооружиться и облачиться в радужно переливающиеся доспехи, стоящие рядом. Другая часть страшилась перед позором, который покроет его, когда он выскочит из святилища, вооруженный до зубов, и не увидит никакой подлинной угрозы. Попытка убийства и дуэль с Кселиан и так уже навредили его репутации, настолько, что он стал очень щепетилен ко всему, что могло нанести ей новый удар. Кабал рос и становился все более беспорядочным, скандальным и сложным в управлении. Какими бы ни были его внутренние страхи, он должен был демонстрировать миру спокойное, хладнокровное и полное уверенности лицо. В Комморре страх перед убийцами практически гарантировал, что они придут на твой порог.

Он поднял со стола пояс из скованных вместе металлических пластин. После схватки с Кселиан Крайллах перестал доверять фантомным двойникам и заставил своих ремесленников создать новое защитное устройство, фазовый щит, который превращал потенциально смертоносную энергию, сталкивающуюся с ним, в тепло и свет и отражал их навстречу атакующему. Архонт раздраженно бросил причудливый пояс обратно на стол. Предоставляя прекрасную защиту против ударов высокоэнергетического оружия, щит, впрочем, был далеко не так эффективен против медленного клинка убийцы.

Крайллах подавил страх и решил, что ведет себя глупо. Конечно, что-то шло явно не так, Морр исчез, связь отсутствовала, и этого уже хватало, чтобы встревожиться и принять меры предосторожности, в частности, надеть доспехи. Подрагивающими, непривычными к самостоятельному облачению руками он начал одеваться в радужную броню.

Потом возникла новая неприятность: портал отказался открываться. Раньше Крайллаху никогда не приходило в голову, насколько иронична будет его смерть, если он попросту застрянет в собственном логове и умрет от голода. Конечно, у него был запас провизии, на котором можно было прожить какое-то время, но если бы тот подошел к концу, а плен продолжался? Архонт укрепил свои нервы глотком крепкого алкоголя и на всякий случай снова набрал последовательность рун. На этот раз лепестки двери разошлись, как и положено, и Крайллах почувствовал облегчение. Хоть что-то по-прежнему работало. Архонт на миг замер перед открытой мерцающей поверхностью портала, выжидая, не ринутся ли из него враги. Секунды тянулись, ничего не происходило. Крайллах хлебнул еще напитка, втянул в ноздри большую щепоть агарина и шагнул наружу.

Залы дворца были темны и безмолвны. Прошлой ночью они полнились щебечущими толпами ярко одетых придворных, но теперь Крайллах брел по гулким коридорам, где не было ни единого живого существа. Он никогда не видел, чтобы дворец был совершенно пуст; огромное количество рабов, прислужников, стражников, льстецов, наложниц и дворян, которое постоянно окружало его, давно уже воспринималось как привычная мебель. Он замечал отсутствие или присутствие отдельных индивидов в той же мере, что перестановку диванов, смену штор или украшений. Только теперь, когда все они исчезли, архонт понимал, сколько незаметной услужливой деятельности сопровождало каждый миг его бодрствования.

Поначалу он шел тайными проходами, скрытыми лестницами и замаскированными дверями, пронизывающими все его владения. Крайллах вырос в этом дворце и знал все потайные пути, включая и те, которые сам проложил за прошедшие столетия. Каждый коридор был украшен костями рабов, построивших его. Черепа безмолвно ухмылялись ему, пока он крался между стенами, усеянными глазками, и их рты были запечатаны на веки вечные.

Архонт резко остановился и раздул ноздри, почуяв знакомый аромат. Повернув вбок от узкой дорожки, он нашел скрытый вход в один из многочисленных будуаров, тянувшихся вдоль коридора. Внутри залегли густые тени, и вяло свисающие шторы не давали что-либо увидеть в глазок. Наконец он сдался, толкнул дверь и вошел внутрь. Запах стал сильнее и подавлял флюиды пота, мускуса и духов, которых он ожидал.

Висящий в воздухе медный привкус свежепролитой крови – вот что он учуял. Весь пол был мокрый, а шторы отяжелели от крови. Крайллах хорошо знал, сколько жизненной влаги содержится в одном теле, каким бы неправдоподобным не казалось ее количество. Здесь, без сомнения, произошло не одно жестокое убийство, но при этом среди забрызганных вещей не осталось ни следа от тел. Пятясь, архонт вышел из маленькой интимной бойни в обрамленный колоннами зал, оставляя за собой след из кровавых отпечатков ног.

Его захлестнуло паническое желание сорваться с места и побежать в безопасное святилище, но страх, смешанный с морбидным любопытством, удерживал его на месте. Образ заточения в собственной святой святых снова всплыл в его сознании и не желал уходить. Крайллах прошел чуть дальше по залу, заглянул в еще один альков и обнаружил там аналогичную сцену резни. Снова не было ни трупов, ни даже частей тел, но повсюду была с отвратительной щедростью расплескана кровь, огромное количество крови. Он никак не мог понять, как можно было унести все тела, не оставив ни следа в большом зале.

Неожиданно Крайллах что-то услышал – это был едва заметный отзвук щебечущего смеха – и резко развернулся. Его окружали тени и пустота. Он был один.

В конце концов, он нашел все трупы, как и ожидал. Их перенесли в большой зал и разложили вокруг трона чудес. Огромное пространство зала было покрыто бледным ковром из тел – белых, обнаженных и обескровленных до последней капли. Большая часть лежала в позах сна или совокупления, и трупы лежали, обняв друг друга и сложив головы на протянутые руки или холодные плечи. Другие как будто сидели, лаская друг друга, и мгновенно провалились в сон. Третьи застыли в позах убийц с вялыми руками, сомкнутыми на потемневших шеях или рукоятях кинжалов, вонзенных в животы. На каждом белоснежном теле виднелась алая рана – зияющее перерезанное горло, рассеченная спина или вскрытая грудь – говорящая о смертельном ударе.

Какое-то шестое чувство привлекло внимание Крайллаха к трону. Когда он вошел в зал, сиденье было пусто, и калейдоскопические образы метались в каждой фасетке.

Теперь на нем кто-то восседал.

– Последствия, – отчетливо произнесла фигура на троне. Сердце Крайллаха подскочило к горлу.

– Последствия, – снова повторил серый силуэт. – Все, что мы делаем, порождает последствия, каждый наш шаг. Это все время наполняет меня великой печалью, но так оно и есть.

Крайллах с трудом попытался взять себя в руки. Он со страхом оглядывался, в любой миг ожидая нападения. Фигура на троне не двигалась, никакие заговорщики не выскакивали из укрытий. Через несколько секунд Крайллах набрался достаточной храбрости, чтобы спросить:

– Кто ты, и почему…?

– О, конечно же, прости меня! Я совсем забыл о манерах!

Фигура поднялась и двинулась к нему короткими шажками, как будто танцуя с невидимым партнером. Это был эльдар в старомодных одеждах – дублете и лосинах, раскрашенных в такое множество разнообразных цветов, что с расстояния ткань казалась серой. Черно-белая маска-домино скрывала верхнюю часть его лица, а виднеющийся под ней рот был искривлен, выражая комическую печаль.

– Называй меня Пестрым. Мне весьма приятно познакомиться с тобой, архонт Крайллах, – фигура быстро изобразила пародию на глубокий поклон. – Но ты ошибаешься, если думаешь, что все это – дело моих рук. Меня, конечно, весьма впечатляет артистизм этого творения, и хотелось бы, чтоб именно я получил за него признание. Но истина состоит в том, что все это… – Пестрый сделал неопределенный жест, охватывающий последствия резни вокруг, – сотворил ты сам. Возможно, где-то я действительно держал клинок, но это ты вложил его в мою руку, хотя, на самом деле, я считаю себя лишь… – фигура встала в задумчивую позу и склонила голову в полумаске, – …заинтересованным наблюдателем.

Пестрый начал медленный галантный танец вокруг трона, кланяясь перед воображаемым партнером и поднимаясь на кончики пальцев, чтобы поднять его руку и лениво покрутить вокруг себя. Крайллах настороженно наблюдал за ним.

– Я знаю, к какому роду ты принадлежишь. По какому праву Маски посмели вмешиваться в мои дела? – взвизгнул Крайллах. – Или ты пришел, только чтобы позлорадствовать над моим падением?

– Не будь таким скромным, архонт, ты знаешь, что происходит, лучше, чем кто-либо еще. Ты же должен хотя бы подозревать, что вынашиваешь в себе, – Пестрый пожал плечами. – И если бы все шло своим чередом, мне рано или поздно пришлось бы появиться на твоем пороге.

Пестрый прекратил танцевать и совершил пируэт, повернувшись лицом к Крайллаху.

– Но сейчас это уже не важно, ибо меня пригласили пораньше, чтобы предотвратить превращение трагедии в катастрофу. Или бедствия в катаклизм? Я не помню. Если ты хочешь найти истинного автора этой выставки, то я советую смотреть не на твоего покорного слугу, а куда ближе к телу. Он казался скучным парнем, когда мы впервые встретились, но теперь я вижу, что под всей этой суровостью на самом деле кроется душа поэта. Думаю, он ждет тебя. Возможно, тебе надо бежать, пока не вернулись другие его друзья?

Пестрый бросил демонстративный взгляд в дальний конец зала. Из углов медленно вытекали тени и ползли к ним по стенам. Крайллах побежал.

Сначала архонт попытался пробраться к причалам на верхних уровнях дворца, но живые тени наступали на него из-за каждого поворота. Они неотступно преследовали его через все потайные проходы, которые он выбирал, и поджидали в засаде у замаскированных порталов, о которых просто не могли знать. Крайллах понимал, что его окружают, намеренно загоняют к святой святых, но не мог собрать достаточно отваги, чтобы повернуться и встретиться лицом к лицу с жуткими крадущимися силуэтами. Пока не мог. Тошнотворный страх заточения снова вернулся, на сей раз с примесью сводящей с ума паники от того, что за ним охотились в его собственных владениях. Он по-прежнему надеялся, что найдет живыми хотя бы горстку своих последователей, пусть даже осаждаемый со всех сторон очаг сопротивления где-то в глубине дворца, где он мог бы найти укрытие. Сапоги стучали по пустым коридорам, и одинокий звук шагов лишь подчеркивал полную тишину, царившую вокруг.

Перед ним вырос портал в святилище – два мастерски изваянных высоких дерева цвета меди, которые изгибались друг к другу и переплетались ветвями, образуя широкий овал между стволами и кронами. Крайллах в отчаянии огляделся. Видимо, он заблудился, и сила привычки безошибочно вывела его как раз к тому месту, которого он пытался избегать. Яркое сияние портала горело между блестящими стволами, обещая ложную надежду на спасение. С безысходностью пришла отвага, и Крайллах развернулся перед вратами, замахнувшись клинком на своих сумрачных преследователей.

– Вам не загнать меня в ловушку, как животное! Выйдите и встретьтесь со мной лицом к лицу! – крикнул он с большей храбростью, чем ощущал на самом деле.

В коридоре позади клубилась густая тьма, будто непроглядно-черная стена, отрезавшая его от всего на свете. Остались только Крайллах, портал и мрак. Во тьме что-то беззвучно зашевелилось, и из ее объятий начали выскальзывать какие-то фигуры. Крайллах крепко сжал свой клинок и облизал губы. То были мандрагоры, убийцы-тени из недр Аэлиндраха, темнокожие и безликие. Их была по меньшей мере дюжина, но за границей света могла скрываться еще тысяча, и сказать наверняка было невозможно.

Почувствовав что-то у плеча, он быстро развернулся и едва избежал удара костяным, покрытым насечками серпом, который метил ему в шею. Он инстинктивно отпрыгнул назад, спасаясь от еще одного практически невидимого движущегося силуэта, и провалился в портал.

Вспышка, и он оказался внутри своего святилища. Исписанные рунами лепестки круглой двери сомкнулись позади него с мрачным, неумолимым звуком. Архонт заморгал от мягкого света и только теперь понял, как темно было во дворце. Он заметил, что был здесь не один.

– Морр! Где ты был? – с облегчением зачастил Крайллах. – На меня напали! Убийцы у самых моих дверей!

Двуручный клэйв Морра сверкнул в воздухе и выбил меч из рук Крайллаха.

– Нет! – закричал Крайллах, отшатнувшись в ужасе. – Только не ты! Ты ведь надежный! Верный! Все эти годы ты служил мне…

Огромный инкуб медленно пошел вокруг своего архонта, подняв клинок, готовый убить. Когда он заговорил, его голос был бесстрастен, в нем чувствовалось лишь разочарование.

– Я верен, мой архонт. Я служил вашему отцу, а до того – отцу отца. Я верен дому Крайллахов и Вечному Царствию, которым он стал. Я бы спас вас ценой собственной жизни, если бы мог. Но вы больше не Крайллах.

– Что ты имеешь в виду?! Я – это я! А ты – мой верховный палач! Проклятье, ты должен защищать меня!

Морр застыл, и на миг Крайллах позволил себе надежду, что палач, самый верный и преданный из всех его миньонов, изменил свое решение.

– Я сожалею о том, что должен сделать, мой архонт. Я сожалею обо всем, что произошло… Я слишком поздно обнаружил это, и теперь исход нельзя предотвратить. Если бы я только знал, что мои действия приведут к такому концу…

Воспользовавшись секундой промедления, Крайллах выхватил свой бласт-пистолет и выстрелил, попав инкубу в верхнюю часть груди и пробив рваную дыру в его доспехах. От удара Морр отлетел назад и рухнул на стол, превратив в щепки покрытую затейливой резьбой древесину. Огромный двухметровый клэйв выпал из его руки и с лязгом покатился по полу, плюясь сердитыми искрами.

– Ты и представить не можешь, чем я стал! – выплюнул Крайллах, чей голос менялся с каждым словом. Внутри него, как черви, извивались потоки порожденной варпом энергии и меняли его плоть, создавая сосуд, подходящий для существа из-за пелены. Все произошло слишком скоро. Оно надеялось набрать куда больше силы, прежде чем выйти наружу, но теперь, когда его вместилище – Крайллах – находилось под угрозой, оно вынуждено было открыться и защитить его. Психическое семя, внедренное в Крайллаха во время воскрешения, проросло и дало чудовищный плод. Пульсирующая энергия хлынула в его руки, ноги и тело, наполнив его лихорадкой одержимости.

– Все мои новообращенные последователи мертвы, кусок навоза! – взревел Демон-Крайллах. – Ты заплатишь за это!

Воздух гудел от бессмысленного хорового пения потерянных душ, из темных уголков сознания незваными гостями поднимались мерзостные видения. Быстрее, чем мысль, Демон-Крайллах ринулся на Морра, чтобы схватить его своими новыми когтями. Дрожь предвкушения прошла по его телу, воспринимающему теперь множество измерений одновременно. Он жаждал разорвать инкуба на куски и пожрать его душу.

– Благодарю вас, мой архонт, – прошептал Морр, – за дар отмщения.

Слишком поздно Демон-Крайллах увидел пояс из сцепленных вместе пластин, зажатый в кулаке инкуба. Взмах когтей, волна жара, вспышка света – и его с силой отшвырнуло назад. Искаженное существо задергалось, с трудом сохраняя контроль над своей новой формой после неожиданной контратаки. Морр отшвырнул дымящийся генератор защитного поля, превозмогая боль, поднял упавший клэйв и, пошатываясь, поднялся навстречу своему одержимому владыке.

– Простите, мой архонт, – проговорил Морр.

Тварь, которой стал Крайллах, завыла от смеха и замахнулась когтями, прочертив в воздухе смертоносную дугу. Двухметровый клинок инкуба взмыл вверх и одним ударом начисто отсек чудовищные лапы. Демон-Крайллах отшатнулся, трубно ревя от злобы, и энергия варпа хлынула из его ран подобно добела раскаленной плазме. Еще один, горизонтальный удар снес рогатую голову с плеч, и содрогающееся тело рухнуло на край утопленной в полу ванны.

Раздутый искаженный труп начал заметно уменьшаться, и краденая сила варпа вытекала из него языками эфирного пламени. Вскоре остался только сморщенный, безголовый и безрукий труп Крайллаха. Его кровь заклубилась в воде, собираясь в розовые и красные облака, как это было тысячу раз до этого.

Вежливые аплодисменты эхом отдались по разоренной комнате. Серая фигура стояла у портала, который миг назад был закрыт. Морр пошатнулся и опустил свой клинок.

– Героически приведено в исполнение, если позволите так выразиться! – воскликнул Пестрый. – Браво!

Инкуб едва заметно наклонил голову. Даже в этом маленьком жесте чувствовалось презрение, которое он испытывал к облаченному в серое чужаку. Пестрый, похоже, обиделся на такой холодный прием и посерьезнел.

– А теперь надо правильно его прикончить, – прямо сказал он, – и сжечь тело.

В сырой камере в катакомбах под Верхней Комморрой раздался хор трех голосов.

– Семя уничтожено. Дети ярости вычистили его изнутри, прежде чем оно успело дать плод. Но тот, кто породил его, остался, и корни его зарываются все глубже с каждым днем. Вечное Царствие рушится, но другие планы Эль’Уриака движутся вперед без преград.

– О, его время еще придет, Анжевер, еще придет, – прохрипела сгорбленная фигура, волоча ноги по камере старухи. – Нам надо следить и ждать, готовя свой ход. Придет удобный миг, и мы должны быть готовы к тому времени, как он настанет. План сработает. Он обязан сработать.