355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Гэв Торп » Путь эльдар: Омнибус (ЛП) » Текст книги (страница 68)
Путь эльдар: Омнибус (ЛП)
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 04:02

Текст книги "Путь эльдар: Омнибус (ЛП)"


Автор книги: Гэв Торп


Соавторы: Уильям Кинг,Роб Сандерс,Гай Хейли,Джордж Манн,Мэтью Фаррер,Джо Паррино,Брэнден Кэмпбелл,Энди Чемберс,Грэм Лион,Себастьян Кассем Гото
сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 129 страниц)

Невысокий арлекин посмотрел снизу вверх в жесткие кристаллические глаза экзарха в поисках отблеска понимания. Он его не нашел.

ЭПИЛОГ

И вот я стою, раскрытый, в конце моего рассказа. Я, именуемый Пестрый, и музыкант, и дирижер. Было бы ложно утверждать, что я предвидел все результаты, но было бы справедливо сказать, что мои предсказания оказались скорее верными, чем нет.

Вот к чему все сводится – к великой космической шутке. Все, что мы делаем, это боремся сами с собой. Материальное существование, с которым мы считаемся, на которое полагаемся и в которое верим, иллюзорно, оно только создает впечатление прочности, когда на самом деле во Вселенной нет ничего более хрупкого и недолговечного. Оно появляется из ничего и уходит в ничто, и только душа остается.

И вы видите, что это действительно ключевой элемент: бессмертные души, несомые течением по бесконечному морю эпох, вечно воюют сами с собой, и их ведут страсти, настолько мощные, настолько главенствующие над ними, что они стали сущностями, которые мы привыкли называть богами. Эти бедные души едва ли знают, что их собственная вера придает форму тому, что их угнетает, и что, борясь с этим, они лишь придают ему свои силы. Бедные, заблудшие, бессмертные души; они могут быть сокрушены, могут быть поглощены, могут быть порабощены, могут быть совращены, но они никогда не будут полностью уничтожены.

И души всегда могут возродиться.

Энди Чамберс
Маска Вайла

«Вероятно, для эльдарской расы самоочевидно, что некоторые из самых её смертоносных воинов вовсе не являются воинами. Кочующий культ или секта артистов, именуемых «арлекинами», находится вне ритуалистических норм общества эльдаров. Некоторые их представления стилизованы, другие абстрактны, а иные весьма формальны. Актеры постоянно перемещаются между уцелевшими анклавами эльдаров с внешней целью продемонстрировать им свои сценические интерпретации общей мифологии расы – истории о богах, сотворении, древних героях – в которых зачастую кроется метафора или моралистический намек. Выглядит вероятным, что призвание арлекинов также включает в себя функции дипломатов между различными анклавами с сопутствующими элементами шпионажа. Юлианну из Вергона полагает, что деятельность арлекинов даже имеет некоторое отношение к судебным делам.

Судя по всему, актеры в труппе арлекинов принимают определенные роли как на сцене, так и за ее пределами, и их личные отношения всегда подвержены влиянию со стороны тех персонажей, которых они изображают. Среди этих отдельных ролей наиболее узнаваемыми являются Высший Аватар и Шут Смерти, соответственно – лидер и персонификация смерти. Мастер-мим – более сложная фигура, которая, видимо, включает в себя концепцию невидимости или игры теней. Его роль пересекается с ролью Провидца Теней, который сам по себе известен как телепатический кукловод, но также наделен функциями, имеющими аспект материнской заботы. Таким образом, он оттеняет строгость царственного Высшего Аватара. Самый любопытный их представитель – так называемый Солитер. Изгой, которого обычно избегает вся остальная труппа, Солитер нечасто появляется в представлениях. Только он может исполнить роль сущности, что вызвала легендарное крушение эльдарской цивилизации, бога Хаоса Слаанеша, создания, которое эльдары называют «Та, что Жаждет».

Отрывок из «Де Либратии Ксеностиус Максима», том XXII, приложение 95.0349.378 – «Дополнительные апокрифы»

Глава первая
Мертвецы в пустоте

Они собрались по безмолвному зову. Они шли, легко проходя сквозь пряжу реальности, к темному месту, к спутанному клубку негативности и разложения в многомерном кружеве Паутины. Они скользили по ее нитям, словно пауки, почуявшие гудение диссонанса, что расходится по их дому. Их целью был корабль длиной во много километров, который падал сквозь пустоту, будто умирающая туша громадного левиафана.

Первым прибыл Ашантурус, как и подобало предводителю труппы, Высшему Аватару и Королю-Солнцу. Немногие из живущих могли сравниться с ним в знании Паутины. Несмотря на ее плачевное состояние в сравнении с временами древности, Ашантурус столь хорошо понимал бесконечное множество маршрутов, перекрестков и сквозных путей Паутины, что мог добраться до своей цели быстро и легко.

Ашантурус переместился в это темное место через портал и немедленно подвергся атаке. Отовсюду из теней вокруг, пошатываясь, выбрались сломанные автоматы и бросились, чтобы смять и выдавить из него жизнь. Он сразу же понял, что эти существа на длинных конечностях когда-то были благородными мертвецами этого мира, что их вместилища взломаны, а души необратимо осквернены Той, что Жаждет. Эта перемена уже отметила их некогда гладкие панцири шипами и чешуей, словно неживая психокость, из которой состояли их тела, жаждала возродиться в облике исчадия Хаоса. Все они были заражены безумием.

Ашантурус танцевал гибельную павану с искаженными мертвецами, отскакивая и уворачиваясь от их хлещущих лезвий и сокрушающих конечностей. Он не поднимал на них оружия и, с неизменной ухмылкой маски на лице, постепенно обращал их ужасающую мощь против них самих. Небрежными шагами он миновал клинок за клинком, сцепив руки за спиной, и с легкостью избегал сжимающихся когтей, заходя за спины своим шатающимся врагам. Одна за другой совращенные оболочки начали разбивать друг друга на части в неуклюжих попытках уничтожить врага.

Через несколько мгновений прибыл Ло'тос и застал Ашантуруса в разгар его упражнений. Будучи Мастером-мимом и фокусником труппы, Ло'тос знал свое место и без промедления начал собственное представление, основываясь на игре Ашантуруса. Начал он с того, что стал по-обезьяньи подражать движениям Короля-Солнце, шагая след в след с лидером труппы. Следуя за ним клоунской тенью, Ло'тос едва избегал стремительных конечностей-клинков, от которых Ашантурус уходил без всяких усилий. Ло'тос с притворным ужасом прыгал от одной мертвой машины к другой, прежде чем метнуться обратно и снова идти по стопам Ашантуруса. Вскоре он порхал вокруг своего предводителя и короля, словно в беспомощной мольбе, пока тот не заставил последний из автоматов напороться на обломки его сородичей.

Ло'тос выпрямился и замысловато поклонился Ашантурусу, который ответил тем же жестом, хотя его поклон и не был столь глубок. Двое на миг замерли в этой позе, чтобы обозначить конец представления. Ашантурус выглядел блистательно, облаченный в великолепный алый костюм и отделанную золотом маску. Он резко контрастировал с Ло'тосом, лицо которого постоянно изменялось, а сухощавое тело казалось скрытым в тени.

– Это было неподобающе, Ло'тос, – укорил его Ашантурус глубоким, медоточивым голосом. – То, что здесь произошло, взывает скорее к трагедии, нежели к комедии.

Маска Ло'тоса мгновенно завихрилась и стала карикатурой на плачущее эльдарское лицо, чаще всего символизирующее лунную богиню Ишу. Фокусник вновь низко поклонился Ашантурусу и стал самим воплощением раскаяния.

– Трагедия, случившаяся здесь, сотворена не Ло'тосом, – сказал другой голос, на сей раз столь же прохладный и текучий, как звездный свет, танцующий на глубоких водах. – Ты должен даровать ему прощение, мой король шутов.

Ашантурус повернул ухмыляющуюся маску к новоприбывшей и безразлично пошевелил рукой в сторону Ло'тоса.

– Сей же миг я прощаю его, моя таинственная королева, ибо рад я, что ты вовремя явилась в это место, погруженное во мрак.

Цилия, Королева-Луна и Провидец Теней их труппы, вышла из портала, по-прежнему скрытая плащом и капюшоном. Ее маска представляла собой зеркальный овал, скрывающий лицо, а за спиной, словно ветвистые рога, расходились трубки крейданна, устройства для метания снарядов.

– Я чувствую, что здесь было сотворено великое зло, и сотворено слишком быстро, чтобы эти воины-призраки успели вмешаться и защитить свой дом, – печально проговорила Цилия. – Боюсь, что именно эта неудача привела их к безумию.

Когда она, ступая с бесконечной грацией, легко прошла вперед, стало видно, что за ней следовала угрожающая тень, закованная в броню фигура, все снаряжение которой было изукрашено костями и символами смерти. Этот арлекин носил маску в виде ухмыляющегося черепа и был известен как Храдхири Ра, маргроах труппы, иначе называемый Шут Смерти. В руках он держал тонкую, покрытую желобками пушку, столь же длинную, сколь высок был его рост. Храдхири Ра огляделся, озирая разбросанные повсюду останки призрачных стражей, и выразительно перевел взгляд на Ашантуруса.

– Достаточно тяжко быть призванным куда-то без объяснений, – прошептал Храдхири Ра голосом, от которого по позвоночнику слушателя словно пробегали ледяные пальцы. – И все ж неприятнее прибыть и обнаружить, что дело уже сделано.

– Причина, по которой наш странствующий друг призвал нас, больше, чем одно лишь это искажение, – возразила Цилия. – Я чувствую, что эти несчастные разбитые сосуды – лишь начало той скорби, что мы еще откроем в этом месте. Послушайте – чего вы здесь не слышите?

Все четверо подняли головы, прислушиваясь, и через миг снова смотрели друг на друга.

– Бесконечный цикл абсолютно безмолвен, – сказал Ашантурус.

– Духи мертвых снова немы, – согласился Храдхири Ра своим загробным шепотом. Ло'тос ссутулил плечи и скрестил руки на груди, но сохранил молчание.

– Этот искусственный мир омертвел и истлевает без защиты духов предков, – сказала Цилия. – Самое меньшее, что мы можем сделать – обезопасить его врата, прежде чем его яд просочится наружу, в Паутину.

– Тогда возьмемся же за дело, – решительно заключил Ашантурус и хлопнул в ладоши. По одному и по двое из теней легким шагом выходили другие члены труппы, которые беззвучно явились к своему господину и госпоже, пока те разговаривали. По большей части это были крадущиеся мимы или проворные актеры, но среди них виднелось и немного младших Шутов Смерти и Провидцев Теней. В целом их было не более двух дюжин, но для эльдаров-арлекинов это был необычно мощный Маскарад.

Ашантурус разослал их во все стороны, чтобы запереть паутинные порталы искусственного мира и разыскать выживших, хотя он почти не надеялся, что удастся найти кого-то целым и в здравом уме.

Члены труппы уже тысячу раз повидали подобные, но все же несколько отличающиеся от этого корабля места. Изгибающиеся стены коридоров и овальные дверные проемы, гладкие спиральные пандусы и открытые купола, в которых росли леса, – все это было хорошо знакомо тому, кто хоть раз бывал на борту эльдарского искусственного мира. Но на этом мире золотые огни в куполах угасли, гладкие стены были разрушены, а двери расколоты в щепы. Некая сила явилась на этот искусственный мир и атаковала его с немыслимой яростью.

С течением тысячелетий и без того конечное число искусственных миров неуклонно и трагически снижалось: с них взимали дань как внутренняя вражда, так и внешние враги, а порой они просто исчезали. Любой из потерянных миров-кораблей всегда оплакивался, его гибель расследовалась, и, если того требовали обстоятельства, за нее мстили.

Искусственные миры странствовали по великому колесу галактики с самого Падения. Каждый из них хранил в себе сообщество эльдаров, которым хватило дальновидности, чтобы избежать неописуемой катастрофы, поглотившей подавляющее большинство их расы. Гигантские корабли были странами, крепостями, жилищами, парками и сохраняющими жизнь ковчегами, и каждый из них был живым существом в той же мере, что и творением техники и инженерной мысли. Значительная часть структуры, лежащей в основании искусственного мира, выращивалась и обретала форму благодаря удивительным психоформирующим умениям его обитателей.

Безмолвный зов, который собрал труппу в этом месте, манил их все дальше в глубины искусственного мира. Свет и тепло постепенно исчезали по мере продвижения в центр его медленно падающего остова. Потом и гравитация стала все больше ослабевать. Теперь, вместо того, чтоб шагать, члены труппы вынуждены были отталкиваться от перекладин и опор, прыгая среди парящих в воздухе обломков. Они легко перескакивали через пространства, где верх и низ утратили все значение, потолки стали полами, а коридоры – вертикальными шахтами. В этих запутанных пространствах труппа и встретила первые настоящие ловушки, оставленные теми, кто атаковал искусственный мир.

Ло'тос взялся за свою естественную роль и устремился вперед, выискивая потенциальные сцены выступлений. Когда он проник за изгиб одного коридора, его внимание привлекла крошечная беззвучная вспышка впереди. Невинно выглядящий комок обломков и мусора покатился в сторону фокусника, раскрываясь подобно цветку по мере того, как он набирал скорость. Ло'тос мгновенно распознал угрозу. Он отреагировал быстрее мысли, метнувшись в сторону и забившись в узкую трубу лишь едва шире его плеч. Ком мелькнул мимо его укрытия смертоносным размытым пятном, и спрятанная внутри него невидимая масса моноволоконных нитей рассекала все, к чему прикасалась, отделяя молекулы от молекул.

В дюжине шагов позади Ашантурус, Храдхири Ра и Цилия увидели, как фокусник отпрыгнул в сторону, лишь за несколько секунд до того, как мимо пролетел крутящийся ураган обломков. Когда тот долетел до них, он уже удвоился в размере, так как режущие мономолекулярные нити постоянно добавляли ему массы, вырывая куски из стен, пола и потолка. Цилия инстинктивно защитилась, вскинув руки и призвав сферу из психической силы, оградившую всех троих. Энергия рассеяла летящую массу так же легко, как нос корабля рассекает волны. Моноволоконную паутину разбросало по сторонам, где она усеяла стены коридора острыми как бритва петлями и остановилась, растратив всю инерцию до конца.

Трагическая маска фокусника осторожно выглянула из трубы, как только он удостоверился, что опасность миновала. В ответ на него уставилось лицо-череп Храдхири Ра. Ашантурус был занят тем, что сообщал о новом открытии другим членам труппы и предупреждал, чтобы они вели себя еще более осторожно.

– Мы думали, что потеряли тебя, – прошептал Шут Смерти. – Выбирайся из этой дыры, пока наши критики не стали еще более язвительными.

– Как это сделали, Храдхири? – спросила Цилия, и легкая модуляция в ее голосе заставила Шута Смерти прерваться, повернуться и с удивлением взглянуть на зеркальный овал ее маски. Он мог поклясться, что голос Провидицы Теней звучал так, будто она нервничала.

– Было бы достаточно простого сенсора, реагирующего на движение, и взрывчатого заряда, – прошептал Шут Смерти. – Любой мон-ки мог бы прийти к такой мысли, но моноволоконная паутина – эльдарское оружие.

Цилия кивнула, ее капюшон опустился, покрывая тенью гладкие изгибы лица. Ашантурус перевел взгляд на них обоих. Ухмыляющаяся, отделанная золотом маска предводителя труппы в темноте казалась зловещей и погруженной в раздумья.

– Само по себе моноволокно еще ничего не значит: у нас самих его достаточно, чтобы соткать из него звездолет, – резко сказал руководитель труппы.

– Именно так, – прошептал Храдхири Ра. – Но кто еще им владеет? Варп-пауки? Отступники? Кабалиты? Список краток, и в нем – наша первая улика, указывающая на то, кто ответственен за эту трагедию.

Ло'тос, в свою очередь, только пожал плечами и размыл лик своей маски, проявив на нем крутящуюся массу обломков, которая неслась на него. И так, вооруженный образом своего врага вместо лица, фокусник начал еще более осторожно красться вперед, опираясь на ладони и пальцы ног, словно паук с четырьмя лапками.

Следующая ловушка отличалась от предыдущей: это был улей микроскопических машин, запрограммированных, чтобы срезать плоть и ободрать кости любого живого существа, которое они почуяли бы поблизости. Ло'тос издалека засек почти беззвучное гудение машинного гнезда и выследил его, прикрывшись вуалью психической тени. Когда круглый улей был обнаружен, визжащая пушка Храдхири положила конец и ему, и его обитателям, пока те не успели причинить какой-либо вред.

Ашантурус получал все новые доклады от других трупп, движущихся по искусственному миру. Они нашли и обезвредили другие ловушки. Их распределение казалось случайным, а устройство варьировалось, но все они отличались особенно жестоким коварством, которое предводитель труппы нашел весьма и весьма знакомым. Этот искусственный мир был мал, лишь чуть больше города, в то время как величайшие из миров-кораблей имели размеры континентов. И все же он обладал слишком большой площадью, чтобы можно было осмотреть ее всю, имея лишь горстку арлекинов. К тому же на чашу весов возлагался риск потерь, что делало задачу невыполнимой. С сожалением Ашантурус приказал труппам прекратить бесплодные поиски выживших и сконцентрироваться на том, чтобы закрыть паутинные порталы искусственного мира.

– Значит, он действительно потерян? – спросила Цилия.

– Я не могу рисковать нашими жизнями, разыскивая выживших, которых, возможно, не существует, – с тяжестью в голосе сказал Ашантурус.

– Они есть, я чувствую это, – сдержанно ответила Цилия. – Но я боюсь, что нам уже не под силу их спасти.

Добравшись до самых глубоких залов искусственного мира, они наконец встретили его уцелевших обитателей. Лишенные защиты, которую давали психические печати, встроенные в их родной мир-корабль, они были искажены пагубным влиянием Той, что Жаждет, и превратились в гибких змееподобных существ. В них едва можно было узнать эльдаров: это были стенающие, непропорциональные создания, которые стремительно деградировали до уровня примитивных мутантов. Чудовища отвлеклись от охоты друг на друга и с радостью устремились к новым товарищам по играм, вытянув когти и вывалив языки.

Ло'тос немедленно заметался перед ними, отвлекая, превратившись в мелькающую тень, которая раздулась в устрашающую грозовую тучу, а потом исчезла, испарилась в ничто на глазах у врагов. Пускатель-крейданн Цилии выплюнул веер ярких искр, которые с воем промчались сквозь воздух и приземлились в гуще проклятых созданий, испуская облака цветного дыма. Галлюциногенный газ, содержащийся в дыме, и психическое плетение Провидицы Теней обратили толпу мутантов в ничего не понимающую массу дергающихся конечностей. Шатаясь, смеясь, заплетаясь и плача, бывшие эльдары терзали когтями друг друга и самих себя.

Храдхири Ра с мрачной целеустремленностью выступил вперед, навел визжащую пушку и посмотрел на Ашантуруса, ожидая приказа начать жатву. Руководитель труппы долгие секунды вглядывался в орду врагов, которая катилась на него, по-прежнему воя и отмахиваясь от незримых мучителей. Толпа мутантов слепо неслась вперед, становясь все ближе, и все же Ашантурусу как будто не было до них дела – был ли он зачарован или полон ужаса перед ними, взгляд ухмыляющейся маски казался полным безразличия.

– Ты собираешься ждать, пока не сможешь пожать им руки? – с досадой прохрипел Храдхири Ра. Ближайшие враги уже почти задевали конец его пушки. Наконец, Ашантурус едва заметно кивнул Шуту Смерти, и его орудие затянуло песнь смерти.

Как и пускатель, эта пушка была оружием, характерным лишь для эльдаров-арлекинов. В то время как более распространенные виды эльдарского вооружения мечут вращающиеся диски с мономолекулярным краем, что рассекают жертв на части, визжащая пушка заряжена модифицированными дисками, несущими в себе дозу ядовитой кислоты. Кислота эта исключительно активна, и, смешавшись с телесными жидкостями, которые наличествуют в большинстве живых существ, создает взрывную реакцию впечатляющей мощи. Поэтому визжащая пушка называется так не только из-за звука при стрельбе, но и из-за воплей, которые издают ее жертвы в краткий миг перед тем, как взорваться кровавым облаком.

Храдхири Ра наступал на мутантов, элегантно поводя стволом пушки влево и вправо. Выстрелы выбивали уверенный ритм, и красный туман заполнил воздух, когда несчастные выжившие стали один за другим разлетаться на куски. Длинный плащ и украшенные костями доспехи Шута Смерти вскоре стали скользкими от крови, но он продолжал свой безжалостный натиск. Мутанты уже были дезориентированы галлюциногеном Цилии, запутаны фокусами Ло'тоса, но даже сквозь пелену безумия они видели рядом с собой окровавленного сеятеля смерти, и это для них оказалось уже слишком. Выжившие дрогнули и попытались сбежать, карабкаясь по стенам и уползая к дверям под низкой гравитацией.

Но им не суждено было спастись. Храдхири Ра повернул пушку к тем, что были ближе всего к выходам, и перед распадающейся массой змееподобных существ взметнулись новые алые фонтаны. Мутанты толпились, шатались и метались туда-сюда, бессвязно бормоча от ужаса. Шут Смерти продолжал наступать. Снаряд за снарядом врезались в стаю, поднимая какофонию предсмертных воплей. Но Храдхири Ра подошел слишком близко. То ли случайно, то ли вдохновившись отчаянием, немногие оставшиеся мутанты повернулись и набросились на Шута Смерти, пытаясь повергнуть своего злейшего врага.

Храдхири Ра внезапно обнаружил себя под атакой со всех сторон и уже не мог воспользоваться своей пушкой с наилучшим эффектом. Ашантурус, Цилия и Ло'тос в тот же миг кинулись на помощь, но было уже слишком поздно. Шут Смерти полностью скрылся под массой извивающихся кольчатых тел. Мелькали когти, щелкали клыки, и в миг ужасной кульминации брызнул яркий багряный поток. Ашантурус пробормотал проклятье и уже собрался ворваться в толпу, как вдруг чудовищ разметал еще один кровавый взрыв в самой ее середине. Куски костей и внутренностей осыпали тесно сплетшиеся тела подобно шрапнели, разрывая их на части.

– Храдхири! – не в силах поверить, крикнула Цилия в распухающее облако кровавого тумана. В нем ничто не шевелилось.

Ло'тос отвел взгляд и начал медленно аплодировать. Глухие хлопки его затянутых в перчатки рук на секунду оказались единственным звуком в тишине. Ашантурус и Цилия уставились на Мастера-мима, недоверчиво склонив свои маски – они были удивлены его реакцией на гибель товарища. Ло'тос сделал извиняющийся жест.

– Я ожидал от вас лучшей реакции, – прошептал Храдхири Ра за их спинами. – Неужто вы собираетесь и впредь ужасаться всякий раз, когда я побеждаю смерть?

Они оглянулись и увидели Шута Смерти, появившегося из теней. Он небрежно обошел изумленных Высшего Аватара и Провидицу Теней, направляясь к груде змееподобных трупов, оставшихся от последних мутантов. Он вытащил пушку из кровавого кратера в центре кучи и отряхнул ее от ошметков.

– Как ты спасся от них? – спросил Ашантурус.

Храдхири Ра равнодушно опер свое орудие прикладом на бедро.

– Маргроаху ведомы секреты неожиданного спасения, но зритель должен разгадать их сам, – сухо прошептал он.

– Столь много и все же так мало, – проговорила Цилия, глядя на убитых. – Даже такой небольшой искусственный мир, как этот, все же был бы домом для многих тысяч душ, но я чувствую, что теперь, когда они погибли, здесь больше никого не осталось.

– Покинули они сей бренный мир, – сардонически добавил Храдхири Ра, чем заработал резкий взгляд от Ашантуруса, а Ло'тос в ответ издал тихий звук, как будто его подташнивало.

В конце концов предводители труппы вышли на просторный проспект, который плавными изгибами поднимался к широкой арке. Некогда пространство за аркой оберегали от вторжения внушительные ворота, но теперь их обломки лежали на ступенях, словно кучи опавших листьев.

Ло'тос припал к земле, чтобы обследовать их останки, и пошевелил длиннопалой рукой почерневшие осколки. Он поднял один кусок и раскрошил его меж двумя пальцами. Его намек был ясен: какая бы сила не ударила по вратам, она имела энтропическую природу и атаковала связи между частицами, сделав материальную основу структуры не более прочной, чем гнилая древесина.

Ворота были уничтожены высокими технологиями, и это служило еще одним доказательством – если таковое еще требовалось – что в эту глубочайшую святая святых могли прорваться только эльдары или их злейшие враги из эпохи легенд.

За аркой находился купол кристальных провидцев. Обычно психически проводимая призрачная кость бесконечного цикла позволяла душам мертвых жителей искусственного мира бродить по всему своему бывшему дому. Призрачные конструкции-воины даже предоставляли физическое воплощение для тех, кто хотел перемещаться за его пределами. Однако в большинстве своем души хотели лишь остаться в бесконечном цикле и, как правило, их сильнее всего тянуло к куполу кристальных провидцев.

Эльдары, посвятившие часть своей долгой жизни пути провидца, приходили в купол, чтобы наконец сбросить с себя мантию смертности, постепенно входя в бесконечный цикл. В куполе их атрофирующиеся тела медленно трансформировались в психоактивный кристалл, который за бессчетные тысячелетия мало-помалу разрастался в фантастические древовидные структуры, напрямую связанные с циклом. Это место должно было находиться в самом бьющемся сердце бесконечного цикла искусственного мира. Это должно было быть место, где мудрость и знания предков поистине пульсируют в воздухе, куда многие поколения собирались все до единого умершие обитатели мира, чтобы стены и сигилы вечно оберегали их от Той, что Жаждет. Но вместо этого наделенные психическим чутьем арлекины ощущали, что купол мертв и пуст.

Купол был частично заполнен низкими барханами переливчатого песка, в воздухе витали сверкающие нити – свет отражался от дрейфующих кристаллических пылинок. Безмолвный зов притянул арлекинов к этому месту, но, судя по всему, они прибыли слишком поздно, чтобы спасти его.

– Уничтожен, полностью разорен, – сказал Ашантурус голосом, дрожащим от холодной ярости. – Взгляните, все камни душ похищены… или разбиты.

Они посмотрели и увидели, что сказанное Высшим Аватаром было правдой. Изогнутые стены купола демонстрировали тысячи пустых щербин там, где раньше были камни духа, вплетенные в бесконечный цикл. Каждый житель искусственного мира носил подобный талисман, который спасал его в случае гибели. Камень становился безопасным пристанищем для его души, пока его не относили сюда, чтобы внедрить в вечный цикл. И так на протяжении тысячелетий внутренняя часть купола покрывалась растущим созвездием искрящихся камней духа.

– Должно быть, сюда вторглись прислужники Великого Врага, – неуверенно прошептал Храдхири Ра, – но я не понимаю, как стражники могли это допустить. Они бы воззвали к Каэла Менша Кхейну и отбросили захватчиков, или послали бы за помощью к другим искусственным мирам, или, может, даже бросили бы свой мир и сбежали. Я не вижу признаков того, что они попытались сделать хотя бы что-то из этого.

Ло'тос опустился наземь и сжался в плотный комок, обхватив руками колени. Его вращающаяся фрактальная маска уставилась на разбитые останки целого народа. Народа этого искусственного мира, который пережил Падение и все, что последовало за ним, только чтобы его история окончилась здесь. И хотя в свое время он был свидетелем даже больших злодеяний, чем это, мастер-мим все же невольно содрогнулся.

– Цилия, – отрывисто позвал Ашантурус. – Ты можешь открыть, что произошло в этих стенах. Твое колдовское зрение покажет события прошлого. Взгляни же, взгляни и узнай, кто повинен в этом осквернении.

Цилия помедлила.

– Подобное деяние небезопасно, мой Король-Солнце. Если здесь побывал высший демон, он почует меня в тот же миг, как я увижу его. И тогда, быть может, меня не спасет даже защита Смеющегося Бога. Ни пространство, ни время не смогут остановить эту сущность, если она ощутит вкус моей души…

Голос провидицы теней, словно извиняясь, постепенно сошел на нет под взглядом Ашантуруса. Она не хотела окончательно отказывать Высшему Аватару, но знала, что ощущаемая ею опасность действительно реальна. Акты насилия и мерзости всегда оставляли свой след на местах в материальной вселенной и подводили их все ближе к истинному Хаосу. Обитатели Хаоса, могущественные создания, которые существовали в его бесконечной среде, могли проявляться за пределами своей реальности, и для этого им порой нужна была не более чем зацепка: слово, символ, а иногда всего лишь мысль.

Ло'тос бросил взгляд в сторону, и его маска резко изменилась. Из летящих обломков она превратилась в стилизованное улыбающееся лицо, чаще всего ассоциируемое с Цегорахом, Смеющимся Богом. Мастер-мим коротко кивнул в знак приветствия.

– Я могу избавить тебя от этого ненужного риска, – сказал новый голос. – Ты ничего бы не нашла.

Храдхири Ра резко развернулся и поднял пушку, в мгновение ока нацелив ее на новоприбывшего. Изящная фигура, попавшая под прицел Шута Смерти, подняла руки, изображая сдачу.

– Чтобы скрыть сцену преступления, использовались психические крикуны, – жизнерадостно объяснил новый гость. – Кто бы это ни сотворил, он тщательно постарался не оставить никаких легкодоступных свидетельств своих деяний.

– Пестрый, – фыркнул Храдхири Ра и снова поднял пушку дулом вверх.

Гость был строен, невысок и одет в архаичный костюм, который на первый взгляд казался серым. Более пристальное изучение говорило, что его ткань составлена из крошечных перемежающихся ромбов черного и белого цвета, бесконечно повторяющих друг друга. В отличие от арлекинов в масках, закрывающих все лицо, новоприбывший носил домино – полумаску, прикрывающую только верхнюю половину лица. На нижней, открытой половине виднелись полные красные губы и чрезмерно подвижный рот, который в настоящий момент сиял дружелюбной улыбкой.

– Это действительно я, все тот же самый Пестрый, о мой костлявый друг. Я очень рад всех вас встретить. Я думал, вы сюда никогда не доберетесь, хотя, разумеется, всячески надеялся на противоположное.

– Избавь меня от своих заверений в дружбе и доброжелательности, порождение Хаоса, – холодно произнес Ашантурус. – Ответь, чем ты оправдываешь свое присутствие здесь, и по какому праву ты призываешь Маскарад присоединиться к твоим вечным скитаниям?

Пестрый низко поклонился, выглядя глубоко смущенным.

– Прости своего заблудшего слугу, мой благородный король, я желал лишь озарить этот темный миг теплым даром смеха. Я призвал Маскарад по праву самопожертвования, как тот, кто завещан погибели нашего народа и стоит на лезвии бритвы между апофеозом и уничтожением. Желаешь ли взглянуть на мою верительную грамоту?

Пестрый поднял одну руку к маске-домино, словно намереваясь снять ее, но Ашантурус покачал головой.

– Не надо, шут, я вижу, что Цегорах прикоснулся к тебе. Зачем еще ты бы осмелился на такое, кроме как по наущению Смеющегося Бога – если только теперь ты не служишь иной сущности, и именно она движет твоими желаниями?

Пестрый покачал головой и опустил руку.

– Если бы это произошло, то вам бы это сразу стало очевидно. Начать хотя бы с того, что и вашим собственным душам рядом со мной было бы небезопасно. Ну что, все согласны, что я – тот, кем себя называю, и не больший шут или подменыш, чем обычно?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю