Текст книги "Дорога во тьму (СИ)"

Автор книги: Гай Северин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 56 страниц)

– А ты, малышка, оказывается, предпочитаешь уединение! – раздался над ухом развязный знакомый голос, заставивший вздрогнуть. Один из тех неугомонных парней явно не желал отступать от задуманного. – Шалунья, сразу понял!

Сердито оттолкнув его, заторопилась к подъезду дома. Поднимусь на крышу нормальным образом, не хватало еще устроить представление надоедливому гуляке. Хотя ему не помешало бы продемонстрировать, что от таких ухаживаний девушки готовы буквально «на стену лезть». Но не успела пробежать и двух этажей по темным лестничным пролетам, как с улицы послышался вой сирен и громкие голоса. Затем сверху последовал треск, словно выбили дверь ногой, и я испуганно замерла,

не представляя, как поступить. Может, это нас не касается, а полиция нагрянула в клуб? Но тут Тирон сбежал вниз и, схватив меня, потащил к окну, прислонив спиной к откосу, а сам навис сверху.

– Что происходит? – шепнула я, понимая, что придется прорываться с боем, либо окажемся в полиции, а ведь у нас никаких документов, даже удостоверений личности нет.

Зато, что еще серьезнее, в одежде спрятано много разнообразного деревянного оружия, назначение которого непросто объяснить, так что могут возникнуть большие проблемы. Скорее всего, это напуганный укушенный мужчина вызвал патруль по наши души.

– Заткнись и обними меня, – рыкнул охотник, склоняясь ниже. Не успела, крайне удивленная, никак не ожидая услышать от него подобного, выполнить приказ, как в подъезд ворвались полицейские.

– Эй, вы! – раздался громкий оклик. – Что здесь делаете? Отойти от стены!

Тирон послушно отстранился, приобняв меня одной рукой за плечи.

– В чем дело, господа? – сделал он озадаченное и немного испуганное лицо, что, на мой взгляд, получилось не слишком правдоподобно. – Все в порядке? Я просто уединился со своей милашкой, разве незаконно?

Копы с сомнением оглядели нас, осветив фонариками, после чего двое продолжили подниматься по лестнице, но оставшийся на всякий случай направил на нас пистолет.

– Слышали что-нибудь? – спросил он. – Может, видели кого? Что-то странное?

– Только ласковый шепоток моей крошки, – ухмыльнулся брат, поглаживая мое плечо. Выходило абсолютно фальшиво, но полисмен, похоже, не отличался большим умом.

– Убирайтесь отсюда! – рявкнул он и поспешил за своими товарищами.

Схватив меня за руку, Тирон рванул к выходу. Отбежав на порядочное расстояние от того дома, мы остановились.

– Пришлось бросить кол, вербену и сеть, и тело осталось, – злобно выругался мужчина, сплевывая на тротуар. – Нужно было свернуть шею не только вампирше, но и тому придурку, или дать ей сперва его прикончить. Только время потеряли, она не успела очнуться.

Домой вернулись на такси. Подогрев брату ужин и с облегчением устроившись на кровати, сделала вывод, что в поисках древнего вампира, он спокойно пожертвует человеческими жизнями, не считая количество пострадавших и не стесняясь в выборе средств. Это «открытие» упало еще одной каплей в чашу черной обреченности.

Вспоминая уходящую ночь, я вдруг поняла, что там, в подъезде, вынужденно изображая влюбленную парочку, Тирон впервые обнял меня. И кто бы мог подумать, что это окажется больнее побоев и грубости? Лучше бы я никогда не узнала и не почувствовала глубины пропасти между нами, как в тот момент. Эту бездну ничем не соединить. Он совершенно чужой, я живу с тем, для кого всегда буду только средством, помехой и вынужденным обещанием. Мне никогда не обрести семью, никогда не почувствовать тепло родного человека. Мечты о сильном и великодушном старшем брате, защитнике и покровителе, просто смешны и нелепы.

Я любила бы его всей душой, беспрекословно слушалась и помогала во всем, прояви он хоть немного снисходительности и доброты и не навязывай свои идеалы. Но теперь точно знала, что вселенная не в силах дать мне желаемое. Если не найти способ изменить свою судьбу, я вскоре позабуду, что такое радость и свет, как можно испытывать нежность и что существует гармония и безмятежность. Эти слова станут пустыми для опустевшей души, а для расцарапанного сердца не останется ни крупицы надежды.

Даже на приятные занятия, хоть в малой степени, но доступные ранее, вроде чтения украдкой или несбыточных мечтаний, не оставалось ни времени, ни сил. Нет, я не испытывала к брату ненависти, зла не желала, не проклинала даже мысленно, на подсознании. Однако чувствовала практически физическую потребность вычеркнуть его существование из своей жизни, и с каждым днем, проведенном в этом отвратительном городе, осознание росло, превращаясь в убеждение, а события,

следовавшие одно за другим, его укрепляли.

Глава 04.

Тирон учел все ошибки. Последующие попытки хоть и выматывали, выжимая все силы на поимку и обезвреживание врага, но постепенно приближали к цели. Выносить это оказалось непросто. Связанные и мучающиеся от обжигающего действия вербены вампиры представляли тягостное зрелище. Охотнику не лень было потратить порой всю ночь на выпытывание информации у отчаянно сопротивляющегося противника. Кляп, пропитанный ядовитой травой, разъедал им рты, как и веревки, впивающиеся в тело. Вскоре мне уже стало сниться отвратительное шипение, когда, пузырясь и пенясь, жгучий отвар серной кислотой проникал в кожу кровопийц, доставляя немыслимые страдания. Я использовала малейшую возможность отвернуться, закрыть глаза или под любым предлогом не

присутствовать, но помогало мало. Рвущие душу стоны, словно преследовали повсюду. И старание убедить себя, что это проклятые упыри, монстры, убийцы, как всегда, не действовало. Никакие сведения не могли стоить жестоких мучений обреченных на смерть существ.

Какое-то время мне, как обычно, отводилась роль приманки, наблюдателя и уборщицы. С удручающей ностальгией вспоминала ту пору, когда ночи проходили в обычной охоте. Вероятно, однажды настанет день, когда сердце очерствеет, покроется защитной коркой безразличия. Наверное, это единственное, на что мне остается уповать.

Конечно, далеко не каждый из пойманных и допрошенных пленников обладал необходимой информацией. Более того, складывалось впечатление, даже те, кто что-то знал, боялись говорить о Изначальном, предпочитая умирать в муках, но не выдать своего древнего создателя или покровителя, но брат продолжал методично работать. Постепенно мы стали обладателями сперва словесного портрета, а вскоре и имени искомого изначального вампира. Дамианос Ксандрийский. Но Тирону

требовались более точные данные. Где чаще проводит время, чем увлекается, какие заведения посещает, а желательнее всего, хотя бы приблизительное место обитания. Но, как видно, либо нам не попадались приближенные грозного дьявола, либо они умели молчать, не желая выдавать своего покровителя. Да и допросы усложнялись тем, что стоило вынуть кляп, давая возможность жертве ответить, как многие начинали отчаянно кричать, привлекая внимание.

Хорошо, что Тирон чувствовал приближение кровопийц на расстоянии, иначе пару раз нам могло быть очень худо, когда на зов связанного устремлялись его собратья. Но, конечно, реакция и арбалет охотника решали эти проблемы мгновенно, а у меня добавлялось тягостной работы. Сложнее приходилось, если мы привлекали внимание простых обывателей или полиции, а однажды по нам едва не открыли огонь два гангстера. Оказалось, мы поймали вампира под заколоченными окнами их тайного штаба или конторы. Обезвредить медлительных людей, конечно, проще всего.

Одному охотник выбил зубы, приложив об стену, а во второго я метнула кусок кирпича, очень надеясь, что шляпа смягчит удар, и мужчина, осевший в грязь, всего лишь без сознания.

Утешением послужило, что на следующее утро в сводке об убийствах не оказалось данных по этой улице. Иметь, помимо кровопийц, еще и человеческий труп на совести было бы слишком.

К сожалению, встречи с криминальными группами не всегда заканчивались так удачно. Направляясь еще засветло по Вашингтон-стрит к одному из закрытых клубов в центре города, чтобы облюбовать место для засады, переходя на другую сторону широкой улицы, мы оказались нечаянными свидетелями столкновения соотечественников неаполитанца Аль-Капоне и выходцев из Ирландии.

Резкий визг тормозов за спиной заставил обернуться. Прямо за нами оказалось три больших кабриолета с откинутыми тентами, наполненные очень серьезными мужчинами, вооруженными кольтами и автоматическими винтовками. В то же самое время из-за величественного здания Чикагского культурного центра со стороны Мичиган-авеню нам навстречу вылетело несколько других автомобилей, где, как на подбор, ярко-рыжие парни из всех окон открыли стрельбу, очевидно, по

конкурентам. В мгновение ока мы оказались меж двух огней почти в прямом смысле этих слов.

Все произошло настолько быстро, что я не только не успела понять, что нужно делать, но и толком испугаться. Очевидно, смерть моя была неминуемой, но в это же мгновение, прикрыв собой от свинцового шквала, резким движением брат буквально вышвырнул меня на тротуар так, что, не удержавшись на ногах, я сильно ударилась головой о чугунное основание фонарного столба. В глазах потемнело. С трудом уловила лишь то, что Тирон кувырком перекатился следом, уходя с линии огня, и

замер, распластавшись, так и не добравшись до тротуара.

На дороге творилось настоящие побоище. Треск пистолетов-пулеметов смешивался с многочисленными одиночными выстрелами, пули впивались в металл автомашин, с грохотом и звоном вдребезги разбивали витрины и окна. И над всем этим адом царили крики и разноголосый визг, разом врывающийся из десятков женских глоток. Пригибаясь, люди со всех ног бросились бежать, стараясь найти укрытия. Через несколько секунд, кроме нас с Тироном, не осталось ни одного постороннего.

Охотник по-прежнему лежал, не изменяя позы, и я, похолодев, поняла, что если он и жив, то до сих пор находится в зоне поражения. Резко пахло пороховой гарью. В раскалывающейся голове выстрелы отдавали новой болью, и безумно хотелось кинуться вслед за прохожими, но как бы ни было страшно, я не могла оставить брата на верную гибель. Прижимаясь к земле быстро поползла к обочине, судорожно вздрагивая всякий раз, когда пули чиркали по асфальту совсем рядом. Дотянувшись,

вцепившись в рукав и воротник куртки, напрягаясь, потащила охотника с проезжей части.

Когда нам удалось добраться в безопасное место за углом, стрельба уже начала стихать. Осторожно прижав ухо к груди мужчины, убедилась, что сердце бьется достаточно ровно, хотя и очень слабо, а его лицо и вся одежда залиты кровью. Похоже, в нем сейчас нашпиговано несколько пуль. Поделившись силами, чтобы остановить сильную кровопотерю, с отчаянием осознала, что, моих способностей и знаний тут явно недостаточно, особенно, если свинец повредил внутренние органы.

Как-то ведь еще нужно вынуть пули. Не дожидаясь приезда полиции и скорой помощи, сердобольные граждане помогли погрузить раненого в такси, доставившее нас в ближайшую частную клинику.

В оплату доктору Блюмштейну за операции и конфиденциальность ушли почти все наши деньги, зато уже утром я смогла перевезти забинтованного брата на квартиру.

Несмотря на то, что голова по-прежнему нещадно раскалывалась, безумно хотелось спать и постоянно подкатывала тошнота, все свои способности и силы я направила на восстановление Тирона. Главное, что он выжил, хотя первые сутки находился без сознания. Но когда очнулся, легче не стало. Крайне раздраженный и злой от слабости и боли, он рычал, бесконечно дергал и гонял меня, требовал скорее его лечить, а еще ведь нужно было заботиться о питании. Несколько дней я почти не отходила от него, шатаясь от усталости, временами впадая в забытье, и буквально через неделю смогла поднять на ноги.

Когда наконец смогла немного вздохнуть, уделить внимание себе, чтобы снять головные боли и собраться с мыслями, конечно же, не могла не выразить благодарность за самоотверженное спасение. Вот только лучше бы этого не делала. Все эти дни пребывала в зыбкой надежде, что, возможно, наши отношения изменятся, что, наверное, я все-таки дорога брату, раз он не раздумывая закрыл меня от пуль. Однако он тут же поспешил меня разуверить, грубо рявкнув:

– Стал бы я ради тебя стараться! Где твоя реакция, бестолочь? Ты должна была действовать на опережение, а потом раздумывать. Если тебя убьют, где я отыщу другого эльфа? Или из-за твоей нерасторопности провалить операцию, которую готовил несколько лет?! Да и кто лечил бы мои раны? Вот уничтожу изначального, тогда хоть сама застрелись, мешать не стану.

Все неизменно, как всегда. Похоже, лучше не мечтать, чтобы не испытывать разочарований. А уже через пару дней меня ожидали новые испытания.

– Мы напрасно потеряли много времени. Так можно провозиться целый год, – злился Тирон, сердито расхаживая по кухне. – Необходимо менять тактику! Ускорить, расширить радиус поиска, увеличить количество допрашиваемых.

У меня появилось нехорошее предчувствие. Похоже, он дошел до границы терпения, а это всегда означало, что в первую очередь его бешеный нрав выплеснется на мне.

– Сегодня ночью разделимся, – он принялся проверять запасы вербеновой настойки, разливая ее в две бутылки. – Ты достаточно прохлаждалась и глазела по сторонам, пора заняться делом. Как действовать знаешь. И не смей смотреть на меня страдальчески! – зарычал он, уловив, что я в ужасе от предстоящей перспективы. – Не собираюсь слушать твоего нытья! Пошла отсюда, соплячка.

Метнувшись испуганной тенью подальше от вспыльчивого брата, я выскользнула на воздух и, пробежав до крошечного сквера с поломанными скамейками, глотая слезы, устроилась на каменном ограждении давно не работающего фонтана. Бессмысленно разглядывая прошлогодние листья, сухие ветки, и другой мусор, устилавший его грязную облупившуюся чашу, предалась грустным раздумьям.

Вот уж точно сама накаркала, нашла, на что уповать. Сколько раз убеждалась, стоит понадеяться чего-то избежать, так оно непременно случится. Но неужели Тирон так и не понял, что я не смогу? Забыв надеть пальто, вскоре начала дрожать, то ли от сырого ветра, то ли от липкого страха, сжимающего сердце. Почему его не оставляет желание истязать меня? Мало бесконечных кошмаров наяву и во сне с искаженными мучением и болью лицами вампиров? И как быть? Если он решил, то спорить и молить бесполезно. Скорее наоборот, это лишь вызовет у брата злорадное желание

не просто настоять на своем, но и проконтролировать, и насладиться моими страданиями. Надвигающаяся темнота вновь способна лишить рассудка, зря я думала, что ко всему привыкла.

Невзирая на мысленные мольбы, вечер неизбежно приближался. И вот мы направляемся на север города к Уилметт-парку, где, по сведениям из участка, каждую ночь стали появляться искусанные и обескровленные тела.

Сегодня я уже не наблюдатель, а охотник. Тонкое шерстяное платье до колен, не мешающее движениям, черный плащ-балахон с капюшоном, высокие шнурованные ботинки на резиновой подошве. В рукаве легко выхватывающийся острый кол, в сумке на плече – бутылка с вербеной, веревка и керосин во фляге. Нервная дрожь не прекращалась, а Тирон все продолжал инструктаж. От его резкого полушепота болела голова, и я даже не пыталась сосредоточиться.

– Пойдешь по левой стороне, сделаешь полукруг, если ничего не обнаружишь, встретимся в центре и будем двигаться в обратном направлении. Не смей отвлекаться или долго раздумывать. Те твари, которые тут орудуют, скорее всего, приходят ужинать после концерта или представления, здесь неподалеку Уоллес Болл, новомодный театр. Не вздумай дать себя обмануть внешним видом или манерами кровопийц! Бродяги они или аристократы, все как один монстры и убийцы.

Я автоматически кивала, в полной прострации, не желая больше слушать его отвратительный голос и эти наставления. Может быть, судьба сжалится надо мной, и вампир попадется Тирону?

У главных ворот мы разошлись в разные стороны. Я даже не успела уловить, как его стремительная темная фигура скрылась за густыми кустами. Обреченно вздыхая и смахивая слезы, медленно побрела по тенистой аллее. После холодного ветреного дня вечер выдался тихим и теплым, наконец-то почувствовался приход весны. Но в желтом свете фонарей не одевшиеся в листву деревья выглядели жутковато, отбрасывая кривые пугающие тени. Прохожих было немного, но, к счастью, пока

присутствия упырей не ощущалось. Откуда-то из глубины, скорее всего, из центра парка слышалась музыка. Там отдыхали счастливые беззаботные горожане, которым и в голову не приходило, что в этих местах таится смертельная угроза. Даже думать не хочу, что кто-то из веселящихся здесь людей вскоре может умереть от клыков вампира. Для того мы и существуем, чтобы этого не происходило, наша миссия благородна и достойна уважения. Но так написано в книгах, а в действительности

являться тем, кто остановит убийцу, лично мне малодушно не хотелось.

Навязчиво лезла мысль, что я просто дойду до брата, и попытаюсь уверить, что мне не повезло никого обнаружить. Даже если передо мной выскочит кровопийца и сам бросится в руки. Одно дело убивать, когда над тобой высится невыносимая громада разъяренного Тирона, и совсем другое – в одиночестве, когда можно безнаказанно сбежать.

Приободренная «спасительной» мыслью, я спокойно зашагала по дорожке, когда слух уловил странные звуки. Сердце тревожно забилось. Немного в стороне от основной аллеи, возле утоптанной площадки чернела под разбитым фонарем облезлая деревянная эстрада. В летнее время здесь, очевидно, проходят танцевальные вечера, играет оркестр, а сейчас все имело вид запущенный и весьма унылый. Прислушавшись, поняла, что источник звуков находится за полукруглым строением. Однако присутствия вампира, как я ни напрягалась, уловить не удавалось. Может, кому-то плохо? Или совершается преступление? Конечно, Тирон запретил отвлекаться от охоты, но как же пройти мимо и не развеять опасения?

Не раздумывая и отмахиваясь от сомнений, медленно ступала по тропинке, приближаясь к дощатой стене, исписанной тушью или краской разными непечатными выражениями. Здесь тени сгустились, различить удавалось лишь смутные силуэты. В первый момент я не сообразила, что происходит. Видна была только широкая спина в длинном свободном пальто, склонившаяся над скамьей с высокой гнутой спинкой. Человек шумно дышал и совершал странные судорожные движения. В недоумении

сделала еще пару тихих шагов, ступив на подмороженную лужу, тонкая корка на которой неожиданно громко хрустнула под ногой. Мужчина замер и быстро обернулся, а вслед за этим раздался пронзительный и возмущенный женский визг.

Вспыхнула, кажется, с головы до пят, в тот миг я предпочла бы встретить целую стаю голодных волков, чем понять, чему помешала. Развернувшись, понеслась обратно. Запнувшись о корень, едва не упала, в последний миг уцепившись за шершавый ствол ясеня. Багровея от стыда, ощущала острую нехватку воздуха, проклиная себя за любопытство. Вернувшись на свой маршрут, постаралась оказаться как можно дальше от злополучной эстрады, припустив по аллее бегом.

Поглощенная переживаниями, торопливо двигалась вперед, не глядя вокруг, как вдруг буквально застыла на месте, чувствуя, что волосы на затылке шевелятся, и в животе сжимается ледяной комок от настоящего страха. В нескольких шагах от меня, чуть в стороне от дорожки явственно слышался шорох, хруст, тихий протяжный стон и приглушенное рычание. В этот раз не приходилось сомневаться в том, что там творится, с такого расстояния даже я великолепно ощущала присутствие кровопийцы.

Ну, почему мне так не везет! Бежать немедленно! Но к огромному ужасу поняла, что ноги сами повернули в направлении жутких звуков. Вампир один, мне вовсе не обязательно его убивать, хорошо бы просто спугнуть, но, возможно, смогу помочь человеку! Кем я буду, если пройду мимо зверского убийства? На моих руках и так достаточно крови. С оглушительно колотящимся сердцем и подгибающимися коленками я завернула за кусты, где темным зловещим силуэтом копошилась размытая фигура.

– Прекратите! – собиралась крикнуть грозным голосом, а вышел сдавленный

срывающийся писк из пересохшей глотки.

Тень резко подскочила, оторвавшись от жертвы, и обернулась ко мне. Невольно попятившись, я оскользнулась на прелой прошлогодней листве и упала на спину. Времени на раздумья не осталось.

– Щааа… – со свистящим нечеловеческим хрипом монстр бросился на меня. Сильная костлявая ладонь давила мне на лицо, запрокидывая голову, чтобы освободить доступ к вене. Натренированная братом, я не была легкой добычей. Рефлекторно успела упереться в его подбородок, не давая окровавленным челюстям сомкнуться на моем горле. Мы крепче обычных людей. Вероятно, нападающий не ожидал такого сопротивления, потому что, прекратив попытки, вдруг схватил за волосы и принялся бить меня затылком о мерзлую землю. От звенящей боли, сама не понимая, как это вышло, почувствовала, что вытягиваю из врага энергию. Грязная и какая-то старческая, она потекла по моим рукам, собираясь в груди, вызывая тошноту и жжение, но одновременно придавая сил. Через мгновение противник, скуля и слабо повизгивая, распластался на мне, и я, содрогаясь от омерзения, оттолкнула его.

Некоторое время убийца не представит опасности, поэтому я кинулась к человеку, бездвижно лежащему неподалеку. Возможно, еще успею передать ему вампирские силы! Но едва дотронувшись до совсем молоденькой девушки с чудесными длинными черными волосами, поняла, что опоздала, в ней больше нет жизни. Горло не просто прокушено, оно буквально разодрано и зияет окровавленной дырой.

Стараясь сдержать рыдания, сбросила ненужную мерзкую энергию в пустоту и тут же пожалела об этом. Немилосердно болела ушибленная голова. Пришлось потратить несколько минут, чтобы восстановиться, да и слегка прийти в себя не мешало. Предстоит еще подумать, что делать со слабо шевелящимся вампиром.

За это время глаза привыкли к полумраку, царящему под деревьями, и я получила возможность разглядеть нападавшего. Признаться, всякое ожидала, но только не такое! На земле, постанывая и морща испачканное в крови лицо, лежала пожилая женщина, а вернее старушка весьма преклонных лет. И так совсем невысокая, а теперь склоненная возрастом, она казалась крошечной. Худая и морщинистая, с абсолютно седыми кудрями коротких волос. Старинное платье с высоким воротником

стойкой, цветная шаль на плечах, обута в домашние туфли. Чем дольше я ее разглядывала, тем больше ужасалась. Такие старушки продают цветы на бульварах или пекут внукам булочки, но никак не разгрызают глотки девушкам в ночи! Если бы не глаза, светящиеся в темноте дикой животной злобой, я бы решила, что сошла с ума и едва не убила невинного человека.

– Что ты такое? – слабо прошамкала ужасная старуха. В довершение ко всему, поняла, что у чудовища абсолютно беззубый рот. Вот почему она разорвала горло несчастной жертве, этому мерзкому созданию даже нечем было кусать. – Еще одна проклятая охотница?

– Еще? – машинально переспросила я.

– Эти твари убили мою девочку, мою милую, добрую внучку, – свистело отвратительное существо, силясь приподняться, скребя скрюченными пальцами по земле. – Она не виновата, что стала вампиром. А меня обратила, потому что очень любила и не хотела остаться одна! Но местный пресвитер и его подпевалы ничего и знать не желали, хотя члены нашей семьи много лет были верными прихожанами его церкви. Забили ее кольями, как дикую собаку, святые отцы! Я уничтожу всю их паству!

К моему ужасу по грязным сморщенным щекам вампирши потекли крупные слезы, вызвав чувство брезгливой жалости. Я попятилась, настолько омерзительным и одновременно невероятным, неправильным выглядела вся представившаяся картина.

– Я не помешал вашей задушевной беседе? – как гром среди ясного неба раздался над ухом ядовитый голос Тирона, заставив меня сильно вздрогнуть, едва не подпрыгнув на месте.

Он нецензурно выругался, глядя на яростно шипящую старуху, и в мгновение ока оборвал ее жуткое существование, проткнув сердце. В этот раз я испытывала к нему большую благодарность. С плеч, словно гора свалилась, точно знала, что не смогу добить эту женщину, какой бы она ни была, как и оставить ей жизнь тоже невозможно. Разрываться в этом сомнении невыносимо, я не хочу делать такой

выбор, никогда и ни при каких обстоятельствах!

– Какого черта ты даже оружие не достала?! – гаркнул брат, быстро связывая вместе вампиршу и девушку, сунув между ними увесистый камень и оттащив их к маленькому, частично оттаявшему возле берегов пруду. Даже не удивилась в тот момент, что он вдруг сам занялся уничтожением трупов. Тела бесшумно погрузились в черную воду, которая сомкнулась над ними, скрыв все следы. – И еще называешь себя охотницей!

– Это ты меня так называешь, – с удивлением на грани ужаса услышала я собственный голос.

И что это я решила поогрызаться? Наверно сказалось перенесенное нервное напряжение. В последнее время я все чаще поступаю импульсивно, не особенно задумываясь о последствиях.

Тирон отвесил мне оплеуху.

– Я называю тебя идиоткой, – сообщил он «новость».

Однако почему-то интонации не были злыми или гневными. Я слишком устала и расстроена, чтобы сейчас в этом разбираться. Если у него отчего-то хорошее настроение, тем лучше для меня. Как же я ошибалась!

На обратном пути мы не разговаривали, но дома, позволив мне принять горячий душ, брат долго и тщательно выспрашивал подробности моей, так называемой, охоты и разговора со старухой. Он даже чай заварил и налил сам, порезал хлеб и джем передо мной поставил! Мне бы удивиться и задуматься над такой немыслимой заботой. Конечно, это потому, что после использования способностей, мне

необходимо восполнить силы. Неважно отбирала я чужую энергию или делилась своей, это очень выматывало, я всегда плохо чувствовала себя в таких ситуациях. Но с чего вдруг Тирон не злится о проваленной операции, а непривычно ласков и внимателен? Конечно, в этом есть подвох и мне он не понравится, видно, что у охотника созрел очередной убийственный план. Однако поведав ему слова старухи об охотниках из церкви, я просто уползла к себе и без единой мысли погрузилась в

тяжелый усталый сон. Бессмысленно рассуждать о мотивах брата и строить догадки, что бы там ни было, оно не сулит мне блага.

Глава 05.

Утром Тирон напугал еще больше, объявив, что у меня, с его высочайшего позволения, сегодня выходной. Помнится, подобное уже случалось перед тем, как отдать меня на растерзание Бенедикту Саммерфильду. Что же я такого натворила прошлым вечером, чем заслужила эту привилегию? Ужасные воспоминания всколыхнули панические опасения. А незнание, к чему готовиться, делало ожидание еще страшнее. Меня потряхивало от неизвестности, не находила места и не знала, чем занять руки и голову.

Похоже, брат прекрасно понял мое состояние, но, конечно же, не спешил рассеять сомнения, скорее, наслаждался моими муками. Опыт подсказывал, что гадать бесполезно, как и пытаться что-то разузнать, пока сам не расскажет, я постаралась успокоиться насколько возможно и воспользоваться выпавшим шансом. Это было совсем непросто, но во мне словно проснулась отчаянная решимость. Если уж суждено стать жертвой очередного «воспитательного эксперимента», так хоть проведу последний день в свое удовольствие. Тем более, не припомню, когда вообще отдыхала. Кажется, еще в поезде на Чикаго.

Тирон за завтраком насвистывал, многозначительно поглядывая в мою сторону, а мне чудилось, словно ворон над могильной плитой каркает. С огромным облегчением приняла сообщение, что уходит, и до вечера можно не ждать.

Первую половину дня посвятила банным и косметическим процедурам, давно требовалось привести в порядок волосы и ногти. Моник пришла бы в ужас, увидев, во что превратились ее старания. Хотя и высока вероятность, что следующей ночью брат сведет на нет все мои усилия. К тому же, необходимо написать весточки маме и доброй ведьме, они с Рождества не получали от меня писем, наверняка беспокоятся. Да вот только рассказать им нечего, пришлось напрячь фантазию, выдать желаемое за действительное.

После обеда с нетерпением готовилась к походу в кино. Невероятно, как давно в последний раз я наслаждалась этим удивительным искусством! Не представляю реакцию Тирона, если узнает, как я провожу время, но мне все равно. Раз сказал, что день в моем распоряжении, то нечего ждать, что отправлюсь в тир оттачивать меткость стрельбы. По пестрящим вокруг афишам я знала, что сейчас в прокате чудесная романтическая комедия с красавицей Элинор Бордман в главной роли. Что

бы там не придумал для меня в будущем Тирон, твердо решила этим вечером насладиться завораживающей атмосферой кинематографа. Может быть, переживания героини с экрана помогут хоть ненадолго расслабиться и не ожидать возвращения брата, как приговора о повешении.

Мне удалось прекрасно провести время и даже ощутить себя обычной девушкой. Очень не хотелось, чтобы этот день заканчивался. После кинотеатра не удержалась от удовольствия неспешно пройтись по набережной озера Мичиган в Линкольн-парке, съела большое карамельное яблоко и с трудом отказала настойчивому художнику, желавшему непременно написать мой портрет в лучах заката, тонущего в озерных водах. Возвращаясь обратно к реальности в медленно катящемся и

позвякивающем трамвае, беспечно улыбалась своим мыслям, чувствуя себя почти счастливой.

Брат не вернулся вечером, и я с чистой совестью легла спать, не дожидаясь. Вероятно, и себе выходной устроил, даже ему необходим отдых.

Утром, он кратко рассказал, что узнал. Оказывается, вчера он направился в ту самую Вторую пресвитерианскую церковь на Мичиган-авеню, которую проклинала старуха-вампирша. Тирона заинтересовала информация, что служители и, вероятно, некоторые прихожане этого храма божьего являются охотниками. До этого нам в Чикаго ни разу не встречались собратья по оружию, и Тирон часто поминал их недобрым словом, называя трусливыми крысами, прячущимися по норам. Не может

быть, чтобы в огромном городе, да еще с неимоверно расплодившимися кровопийцами, наслаждающимися безнаказанностью, не нашлось и борцов за род человеческий.

– Я был прав, они действительно жалкая пародия на нашего брата, – процедил он, презрительно кривя губы. – Сам пресвитер, трое его братьев и их семьи – совсем немалая община. Но охотятся редко и осторожно, убивают и того реже, больше совещаются в секретном подвале храма, наводят торжественной таинственности и важности. Благое дело творят! Смотреть и слушать противно. Клоуны бездарные. Рассказал им о старухе, так едва не онемели от счастья, святой отец аж прослезился. Говорит, не знали уж, что и делать с этой дьяволицей. Внучку ее, впятером ловили, не удивительно, что гарпия озверела. Девчонка – дура – влюблена была в сынка одного из охотников, на свидания к нему бегала в церковный сквер вечерами. Он ей букет подарил, а в нем вербена, нарвал с клумбы, романтик вшивый. Та блаженно нюхать цветы и лицо ошпарила. Пока они дружно орали, она от боли, а пацан от страха, сбежались пресвитер с братьями, собравшиеся на очередное «важное» заседание. Нашпиговали вампиршу, как подушку для булавок. Предложил я им в совместной охоте поучаствовать, все к делу ближе будет, затряслись, с испугу себя крестными знамениями осеняли, в общем, плюнул на них. И все же, одна огромная польза была. Больше нет необходимости вылавливать упырей наугад. Дали они несколько адресов, где собираются кровососы посерьезней: элитный джаз-клуб на набережной, бар «Зеленая мельница» и им подобные. Сами от этих вертепов порока и дьявольских угодий держатся подальше, не суются. А мы оттуда и начнем.