Текст книги "Дорога во тьму (СИ)"

Автор книги: Гай Северин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 56 страниц)

– Дальше помещения наших парней, – повел меня вдоль проходов Ланс. – Здесь спальня Николаса, ты его видел, он сегодня дежурит у двери, в этой отдыхает Пьер, потом моя, следом Марлока, он тоже сны смотрит, дальше – самая удобная – Базиля, за ней обитают Клод и Хуго, следом Парис – это те трое, что в карты перекидываются, и самая крайняя тоже пока пустая. С противоположной стороны расположились наши девушки – Вирджинию и Сильвию ты видел, Адель и Романи отдыхают. А там наш склад, „зоопарк“ и игровая, – повел он меня дальше.

Под ногами и так постоянно попадались зловонные лужи, через которые приходилось перебираться прыжками, а вскоре я почувствовал еще и острый резкий запах пота и давно немытых человеческих тел, к которым примешивалось характерное „амбре“ общественных туалетов. Все вместе это правильнее было назвать отвратительной вонью, пожалуй, куда хуже, чем в настоящем Парижском зоопарке. Похоже, местные обитатели не слишком дружат с санитарией и чистотой. Даже удивительно, ведь среди них и девушки живут. Но вскоре мне стало понятно, в чем причина подобного.

Пройдя еще немного вперед, я замер, ошарашенно глядя перед собой. Меня сложно удивить, но сегодня, кажется, получилось. В одном из небольших тупиковых ответвлений, забранном двумя рядами решетки, сидели, лежали и стояли люди – молча и бессмысленно глядя перед собой. Их было человек пятнадцать в довольно тесной клетке – мужчины и женщины, совсем молодые и преклонных лет – вперемешку. Судя по их внешнему виду, принадлежали они к самым разным слоям общества – и бездомные бродяги, и студенты, проститутки, вполне солидный джентльмен и довольно неприятная старуха.

– Что это, Ланс? – не желая верить в то, что подсказывали мне интуиция и здравый смысл, уточнил я.

– Местный „зоопарк“ или хранилище крови, – ухмыльнулся он. – Они все под внушением, поэтому и смирные. Но это они сейчас такие, а порой, знаешь, как побегать приходиться, пока до них доберешься. Думаешь, за решеткой сидят, чтобы не сбежали? Как бы ни так, никуда они бы не делись, это их от нас защищает решетка. Так бы их мигом осушили, если бы добраться смогли. Тут, знаешь ли, все голодные, кроме Базиля, разумеется.

Ланс продолжал и дальше мне что-то рассказывать, похоже, для него все это не было чем-то шокирующим, скорее привычным и повседневным, но я почти не слышал его объяснений, молча вглядываясь в лица людей. Большинство из них были мне совершенно незнакомы. Но вот этого джентльмена я точно видел пару раз: в театре, где он был под руку со своей женой – приятной молодой дамой, и еще в Люксембургском саду, где они чинно гуляли с тремя мальчиками-погодками в матросских костюмчиках.

Догадывается ли его жена, где сейчас ее супруг и что его ожидает? Надеюсь, что нет. А вот этот паренек, уставившийся в одну точку и медленно раскачивающийся вперед-назад, тоже смутно показался мне знакомым, кажется, он раньше работал чистильщиком обуви на площади Бастилии. Похоже, моя наблюдательность и отличная память – мое наказание. Я сам регулярно пью кровь, но вид этих людей, еще вполне живых, но тупо и безропотно готовых пойти на бойню, пожалуй, произвел даже более угнетающее впечатление, чем зрелище вскрытой женщины в кабинете Оливера.

Почему-то у меня не возникло ни малейшего сомнения, что ни один из этих людей никогда не вернется домой. Имелись и на моей совести трупы, но я считал их своими ошибками и старался этого избегать не только ради соблюдения правил, но и потому что все они являлись людьми, такими же, как и я сам был недавно, со своими желаниями и чувствами. А тут они низведены до положения скота в загоне. Это казалось мне совершенно неправильным, хотя, и вполне логичным для вампирской организации. Люди – еда и всех их можно считать всего лишь случайными жертвами, и я, очевидно, не имел никакого права в это вмешиваться.

– Что, проголодался? – по-своему истолковал мое пристальное внимание к этому зрелищу Ланс. – Увы, дружище, – вздохнул он, – ничего не получится. Ключи есть только у Базиля, а через две решетки до них не дотянуться, даже если приказать им приблизиться и протянуть руку, мы все уже пробовали. Так что, зря только слюни пускаешь, пойдем лучше дальше, – и он повел меня вперед, продолжая свои объяснения. – А вот эта камера, – показал он на закуток, расположенный напротив „зоопарка“ и также отгороженный решеткой, – это для нас, это и наказание, и воспитание, типа карцер. Когда ты тут голодный сидишь, а на твоих глазах другие кровь пьют, пробирает еще как, в другой раз подумаешь, прежде чем что-то нарушить, как утверждает Базиль, – Ланса аж передернуло от неприятных и мучительных воспоминаний. – А вот это тоже интересное место, – увлек он меня в боковое ответвление. Я уже и не надеялся увидеть хоть что-то приятное, под тем, что он называет „интересным“, и, в общем, не ошибся. – Это прежде было подземельем под старой тюрьмой, но наверх отсюда путь замурован, а сам подвал остался нам.

Он провел меня по нескольким помещениям, служившим прежде чем-то вроде пыточных или мест для допроса, которыми раньше пользовалась святая инквизиция, вместе с полным ассортиментом различных приспособлений, блоков, клещей и тому подобных инструментов. Несмотря на то, что здесь было относительно чисто, в воздухе витал запах крови и чего-то еще, несущего оттенок страха, паники. Похоже, это место и сейчас продолжало достаточно активно использоваться. Впрочем, так оно и вышло.

В последней камере, дверь которой оказалась запертой, сквозь небольшое окошко-глазок можно было увидеть подвешенную на цепях молодую женщину, едва прикрытую обрывками одежды. Наручники довольно сильно врезались в запястья вытянутых вверх рук, ноги едва касались пола, голова безвольно свешивалась на грудь. Вначале мне показалось, что она без сознания, но, заслышав движение за дверью, несчастная нашла в себе силы не только поднять голову, но еще и оскалиться, что бесспорно говорило о ее сущности.

– Молодец, хорошо держится, – одобрил Ланс, – у нее есть шансы уцелеть.

Я даже не стал ничего уточнять. Принимая решение стать вампиром, я, помимо закономерных трудностей, предполагал, что в остальном моя жизнь станет легче и приятней, откроются большие перспективы и возможность реализации моих амбициозных планов. Вампирам из катакомб, очевидно, подобное и в голову не приходило. За время этой экскурсии, помимо смятения чувств, вопросов у меня набралось, пожалуй, больше, чем ответов. Но, прежде чем задавать их, мне следовало сначала хорошенько поразмыслить. Не хотелось выглядеть совсем уж наивным в глазах этого молодняка.

После осмотра мы вновь вернулись в зал.

– Ну, как, друг мой, тебе понравилось? Удовлетворил ты свое неуемное любопытство? – поинтересовался Оливер, вновь впившись в меня своими немигающими глазами. “И откуда у него эта гадючья манера?” – почему-то раздраженно подумал я и неопределенно пожал плечами.

– Я так понял, Джорджес, что ты не вчера обращен, – обратился ко мне Базиль, сидевший напротив Оливера, – причем ты все это время прожил наверху, и, судя по твоему виду, вполне благополучно прожил. А значит, можешь считать себя более-менее приспособившимся. Зачем тебе нужны эти катакомбы, красавчик? Скучно наверху стало? Так здесь не цирк, дружище, и не аттракцион для острых ощущений, это вампирское дно, здесь грязно и нередко очень больно, чистоплюям здесь не место. И далеко не все, кто сюда попадает, потом оказывается наверху. В этой школе не ставят оценок. Тех, кто смог выдержать, сообщество принимает, а те, кто не справляются, становятся кучкой пыли, которой здесь и без того достаточно. Так что, даю тебе дружеский совет: поверь лучше месье Кэмпбелу на слово и отправляйся наверх к своему покровителю, а дорогу к этому месту забудь.

Не припоминаю, чтобы спрашивал его совета. Да и тон местного главаря был не дружеский, а, скорее, снисходительно-презрительный, чего я не выношу в принципе.

– Ты абсолютно прав, я не новичок и давно самостоятелен и не беспомощен. А потому и решения, что мне делать, а чего нет, принимаю всегда сам, советы если и прошу, то не у таких, как ты, – твердо произнес я.

– Ну, мое дело предупредить, – хмыкнул тот в ответ, но мой тон, кажется, его тоже задел.

Глава 07.

Вскоре мы продолжили с Оливером свой путь. По дороге он показал мне, где располагалась еще одна колония молодых вампиров и тех, кто по каким-либо причинам не нашел себе место наверху. Как ни странно, были среди нас и такие. Если учесть, что катакомбы, как сеть, пронизывали весь Париж, то немудрено, что многие, не слишком требовательные к комфорту, сочли их очень удобным для жизни.

– Это своего рода вампирское отребье, – продолжил мое просвещение приятель. – Кто-то до обращения был клошаром и просто не знает другой жизни, кто-то выбрал для себя именно такой путь, а кому-то элементарно лень устраиваться наверху, подобная жизнь стала привычкой, некоторым из них сотни лет, а они здесь так и застряли.

Хотя мы не осмотрели и половины всех подземелий, решили на сегодня завершить прогулку. Несмотря на обилие разнообразных впечатлений и эмоций, я чувствовал, что нуждаюсь в отдыхе и сне. Очевидно, то же самое требовалось и Оливеру, или ему все это надоело и не терпелось вернуться к своему любимому делу.

Приятель показал мне кратчайшую дорогу к „Соблазну“, хотя я и сам неплохо ориентировался и уверен, что нашел бы выход. Уже стемнело, поэтому наверху мы распрощались. Наверняка Оливер хотел услышать о моих впечатлениях, но я еще не был готов дать всему этому оценку. Сначала мне хотелось все обдумать и упорядочить в голове, поэтому я просто поблагодарил его за экскурсию и отправился домой, по дороге заглянув к одному из своих поставщиков крови.

Отец еще не спал, словно ожидая меня. Тщательно смыв вонь подземного „зоопарка“, которая, казалось, еще долго будет преследовать меня, я не отказался от позднего ужина, а Гаэтан устроился за компанию с чашкой чая. Вкратце я рассказал ему, что знакомился с катакомбами и о роли вампиров в их освоении.

– Знаешь, папа, – вдруг неожиданно вырвалось у меня, – когда-то в детстве ты строго-настрого запрещал мне приближаться к подземельям и следил, чтобы я каждый день пил вербену. И хотя, наверное, это глупо, но теперь я прошу тебя о том же самом. Не выходи, по возможности, с наступлением темноты на улицу, не приближайся к катакомбам и не забывай про отвар вербены. Может быть, стоит попросить кухарку, чтобы она каждое утро подавала его тебе вместе с кофе? И, конечно, не приглашай в дом незнакомцев. Оказывается, вампиров в городе гораздо больше, чем я мог себе представить.

– Спасибо за заботу, сынок, – ласково улыбнулся отец. – Мне очень приятно, что ты обо мне беспокоишься. И, конечно, я буду осторожен, обещаю.

Устроившись в постели, я понял, что все размышления об увиденном, пожалуй, лучше перенести на утро и почти моментально уснул.

На другой день я уже мог смотреть на все более трезво и постарался как следует обдумать и осмыслить новые сведения и наблюдения. В конце концов, хотя многое мне было неприятно, а кое-что даже шокировало, но, наверняка, всему имеется рациональное объяснение. Едва ли, поскольку вопрос стоял о выживании и приспособлении, они держали людей и истязали ту вампиршу только ради прихоти или удовлетворения садистских наклонностей.

Ни мой гид Ланс, ни другие обитатели вампирского общежития, которых я видел пусть и мельком, но вполне достаточно для моей природной наблюдательности, не походили на извращенно-жестоких монстров. Даже своего приятеля с его сомнительным хобби я с трудом мог представить в качестве палача-садиста. Очевидно, это тоже элементы тренировки. И еще я осознал, что мне самому все-таки необходимо приобрести подобный опыт.

Во-первых, я так и не удовлетворил до конца свое любопытство. Уверен, есть под землей еще немало того, что мне увидеть не помешает. Во-вторых, я сделал вывод, что раз большинство уважаемых вампиров, так или иначе, но прошли испытание катакомбами, то те, кто этого избежали, все равно будут выглядеть для них несколько ущербными, а следовательно, это вопрос престижа. Да еще этот снисходительный совет, брошенный мне, как перчатка.

Может, глупо пускаться в авантюру из-за уязвленного самолюбия, но всех в совокупности причин мне было более чем достаточно. К тому же, раз уж я решил, чтобы не попадать впросак, изучить вампирскую жизнь снизу доверху и во всех ее проявлениях, значит, у меня не должно быть никаких пробелов. На прошлой неделе мне посчастливилось иметь дело с Советом – вершиной вампирской власти, а теперь не мешает познакомиться поближе и с дном сообщества.

Таким образом, отбросив все сомнения, я собирался сегодня же вечером вновь спуститься в подземное чрево Парижа и посвятить его изучению ближайшие пару недель. На всякий случай, предупредив отца о том, что, возможно, буду отсутствовать довольно долго, я попросил его, при необходимости, заменить меня, если наш секретарь месье Гален решит, что какое-либо срочное дело требует моего неотложного присутствия. Потом я собрал сумку с необходимыми вещами – туалетные принадлежности, белье, сорочки, несколько книг.

Поскольку мой вид вчера явно не соответствовал принятому в катакомбах, я предпочел удобный дорожный костюм, взял с собой еще один, который надевал последний раз для игры в гольф, а также захватил спортивную одежду, удобные домашние брюки и несколько мягких джемперов. Качество моей одежды все также не соответствовало той зловонной клоаке, в которой я планировал провести ближайшее время, но все же лучше, чем вечерний смокинг с шелковым цилиндром. Привычный головной убор я тоже заменил на знаменитую шляпу „федору“. Чувствуя себя, таким образом, намного увереннее и соответствуя обстановке, я отправился в путь.

Глава 08.

Пройдя, как и в предыдущий раз, через нижний „Соблазн“, я задержался у барной стойки и основательно подзаправился свежей кровью, только сейчас в первый раз задумавшись о том, не использовали ли управляющие клуба той же системы „зоопарков“, как и общины катакомб? Убедившись, что отлично помню дорогу, я быстро кратчайшим путем двинулся в сторону обитания возглавляемой Базилем колонии. В этот раз дежурил Парис – высокий сильно заросший мужчина, который беспрепятственно позволил мне пройти.

Похоже, крепыш Базиль никак не ожидал меня увидеть во второй раз, а уж мое желание задержаться здесь надолго его просто поразило.

– Надеюсь, для этого не требуется особого разрешения? – напористо уточнил я.

– Да нет, не требуется, – подтвердил Базиль. – Войти в катакомбы может каждый, не все, правда, отсюда могут выйти. Но, если ты так хочешь, оставайся, места хватит, – пожал он плечами. – Возможно, ты даже сможешь быть нам полезен, раз сумел почти год прожить наверху, но на какое-то особое отношение не рассчитывай. Ну, а поскольку ты уже познакомился с Лансом, пусть он тебя и просветит насчет наших правил, все равно никого свободного больше нет на месте.

Русоволосый паренек с видимым удовольствием помог мне обустроить мою келью. Наверное, рад передать мне эстафету самого зеленого новичка в их общине. Первым делом я попросил его показать, где можно набрать воды. Учитывая обстоятельства, я не рассчитывал на удобную комфортную ванную комнату с горячей водой, но все оказалось еще хуже. Для элементарного омовения, нужно было в одном из коридоров спуститься с ведром еще ниже, где протекал подземный приток Сены. Вот и все удобства.

К счастью, несмотря на мутноватый вид, ничем, кроме обычного запаха реки, от воды не тянуло. Аристократическое происхождение и воспитание диктовали, что я не позволю себе жить в грязи, поэтому я не гнушался запачкать руки. Я тщательно выгреб мусор и все вымыл в своей новой комнате, предварительно избавившись от затхлого матраса своего предшественника, который довольный Ланс забрал к себе. Уж лучше я просто каменное ложе застелю и так спать буду, чем на этой гнили.

– Как здорово, Джорджес, что ты решил сюда вернуться, – искренне радовался мой новый знакомый. – Ты мне сразу понравился, да и вообще, у нас здесь скучновато, а с тобой я хоть немного от жажды отвлекся.

Похоже, он был не прочь поболтать, и я решил этим воспользоваться, чтобы побольше узнать о моем новом обиталище. Достал из своего багажа бутылку коньяка и предложил Лансу отметить знакомство.

– Алкоголь помогает заглушить жажду и позволяет легче ее переносить, – авторитетно поделился я своими знаниями.

– Серьезно?! – радостно воскликнул Ланс. – Значит, и от него польза бывает. Спасибо, Джорджес! Это то, что мне сейчас больше всего нужно, а-то уже просто сил нет терпеть, глотку нещадно дерет, хоть на стену лезь.

– Можешь звать меня Джори, – предложил я. – Расскажи что-нибудь о здешней жизни. Может, ты знаешь, что у вас означает „игрушка, которой удалось выжить“?

Ланс обрадовался еще больше, словно мой интерес ему польстил:

– Знаю, конечно! Перед тобой та самая игрушка – это я и есть.

Ну, надо же, на ловца, как говориться, и зверь бежит. Я снова разлил коньяк и приготовился слушать его историю.

– Завтра уже две недели будет, как я в катакомбах, так что я тут пока самым младшим считаюсь, – поделился Ланс, подтверждая мои догадки. – А попал сюда, наверное, потому что повезло; можно сказать, трижды подряд от смерти спасся. В Париж я в позапрошлом году из Руана прибыл. Честно сознаюсь, из дома сбежал. Отец у меня мясником работал на колбасной фабрике и считал это место очень выгодным. Брата моего старшего, опять же, к себе пристроил, ну, и меня, как я подрос, попытался туда же. А я к технике тянулся, в школе хорошо успевал, дальше учиться хотел и еще путешествовать. Мечтал или машинистом железнодорожным стать, ну, или механиком судовым. Только папаша мой ни о каком техническом училище и слушать не желал, мол, держаться нужно поближе к продуктам, а не к железкам. Ну, делать нечего, вот я и промучился две недели вместе с ним в убойном цеху, вынашивая план побега. А как первую зарплату получил, пока папаша не отобрал, не заходя домой, рванул на вокзал и в столицу. На железную дорогу по молодости не взяли, поэтому устроился в трамвайное депо учеником слесаря ночами вагоны обслуживать. Год проработал, а на второй поступил-таки в училище. Ну, а после занятий, дело молодое, сам понимаешь, и с девчонками погулять хочется, и в кино сходить. Спать, честно говоря, только урывками и удавалось, внимание и реакция притупились.

И вот, в прошлом месяце у одного из нашей бригады сын родился, мы выпили перед работой немного ради такого дела, поздравили. Одним словом, и так уставший, да еще и выпив, проверял я вагон, и, видно, на тормоз не поставил. Да к этому еще и не заметил, что не стоит под колесом тормозной башмак. Однако, чувствую – засыпаю, сил нет, вот и вышел наружу, размяться чуток, голову проветрить, тут задумался, на звезды загляделся и присел на рельсы. Размечтался, девушку свою вспомнил, с которой у нас буквально накануне все сладилось, ну, и сам не заметил, как задремал. А вагон тем временем не спеша под горку покатился. Так бы ко мне и смерть пришла во сне, но тут неведомая сила подхватила меня, вырвала буквально из-под колес. Вот только спасение мне не от ангела-хранителя пришло, а, как ты понимаешь, от вампира и, увы, не бескорыстно. Не успел я поблагодарить спасителя, да и не нужна ему была благодарность моя.

Тогда-то я еще не знал, конечно, что это не человек. В первый момент даже не понял – то ли я еще сплю, то ли мне псих какой-то попался, когда он себе ладонь рассек и силой мне в рот свою кровь влил. А потом приказал заткнуться и волоком, как котенка, за шкирку меня к подсобкам потащил. Там одной рукой сдавил мне горло так, что кадык проломил, в глазах потемнело от боли, тут я и отключился. Очнулся я, когда уже рассвело, чувствую, все тело затекло ужасно и во рту какая-то дрянь. Думал сперва, что просто перепил накануне, вот и приснилось мне все это, даже с перепуга пить зарекся. Попытался встать, но тут понял, что не могу. Руки и ноги туго стянуты веревками, привязаны к стальной балке у стены, рот заткнут. Так и не обнаружил меня в тот день никто, просидел я в той подсобке, ничего не понимая и только чувствовал, что нехорошо мне, и с каждым часом все больше мутило, и есть ужасно хотелось.

Дергался я там, дергался, как червяк на крючке – все бесполезно, мастерски меня скрутили. А к вечеру и этот маньяк придурочный объявился. Развязал он меня, а я думать не стал, оттолкнул его и, как мог, на задеревеневших ногах поковылял к выходу. А тот только засмеялся мне вслед. Выскочил я за дверь, и тут, как на грех, на своего напарника наткнулся. Он меня за плечо ухватил, спрашивает, где я пропадал да что со мной, а я и не слушаю его, только вижу, что он утром, когда брился, порезался, на скуле царапинка, а чуть ниже на шее у него жилка пульсирует. И так мне в тот миг захотелось вцепиться в неё зубами, аж скулы свело. Ну, и не удержался.

А опомнился я, когда уже труп в руках сжимал, а во рту вкус крови. Рядом этот чудной стоит, и все ухмыляется. „Молодец, – смеется. – Сам все сделал, даже помогать не пришлось. Теперь ты один из нас – кровопийца, да не спеши печалиться, ненадолго, уверен. Поиграем мы с тобой немного, развлечемся. Сейчас правила объясню“. А я еще никак от ужаса отойти не мог, и слов его почти не слышал от звона в ушах. Убил я напарника своего, да еще каким образом: кровью его до капли последней напился. Чувствую, схожу с ума прямо на месте. А дьяволу тому, видно, скучно стало, что я не в себе, время терять ему не хотелось, он и двинул меня кулаком со всей дури, губы разбил и половину зубов повыбивал, кровищи снова полный рот, теперь уже моей. Взвыл я от боли, но тут же все успокоилось и ранки затянулись.

„Слушай, – говорит, – что я тебе приказываю, а-то убью на месте“. Понял я, что эта не игра и не сон кошмарный, что все наяву и жизнь моя на волоске держится. А незнакомец этот из преисподней, все стоит и бубнит мне про силу мою новообретенную да про скорость, что теперь он охотник, а я жертва. „Фору, – говорит, – я тебе дам и три попытки до утра. Первый раз поймаю – пощажу, если, конечно, стараться будешь, на второй раз – если только очень хорошо меня позабавишь, ну, а на третий уж не обессудь, оторву тебе голову. Ну, а если сумеешь до утра от меня уйти, так, что я отыскать не смогу, считай, что повезло, специально уже искать не стану. Хотя до сих пор от меня еще никто не уходил. Ну, и все, теперь беги, а я тебе две минуты даю“, а сам на часы смотрит.

Повторять мне уже не нужно было, ринулся я, и правда, как вихрь, думал, уж тут-то в депо мне каждый уголок знаком, сейчас спрячусь так, что вовеки не сыщет. Да вот только не спасла меня ни женская уборная в первый раз, ни слуховое окно на чердаке во второй. Вижу, этот чудной злиться начинает. „Плохо играешь, – говорит мне, – без фантазии, последний шанс у тебя остался“. У меня хоть поджилки тряслись, но в мозгу немного прояснилось и страх высоты исчез, потому что чудовище за мной пострашнее смерти гналось. Ну, и рванул я как заяц петлять: и по крышам, и по переулкам, что было сил, мчался, только понимать начал, что так не уйду. Вижу впереди люк канализационный, ну, и сорвал я с него крышку, да вниз сиганул, не разбираясь. Окунулся с головой, да и поплыл, не высовываясь, куда течение несло. А когда рискнул, наконец, голову поднять, да вздохнул, то и сам едва не помер от смрада, и только смутно услышал, как вдали где-то тот гад смеется: „Хитрый ты какой, ну живи, заслужил. Я в дерьмо за тобой точно нырять не стану“.

Ну, а я вот так, задыхаясь, и плыл, пока дыру выше этой трубы не заметил. Так и выбрался, оказался в катакомбах. Можно сказать, что мне снова повезло. Наверху ведь я, не ведая опасности, как котенок слепой был бы. Утром бы и сгорел на солнце. А здесь я воду нашел, искупался, отмылся, ну и побрел, пока вот на это место не наткнулся случайно. Ну, а тут уж Базиль со мной разобрался и объяснил мне, что и как. Мол, у вампиров наверху правило такое есть, что просто так обращать человека не положено. Лишь находящегося в смертельной опасности или на смертном одре, как исключение, можно обратить для подобных игр и развлечений. Дескать, скучают они, вот и забавляются. Вот и случаются порой и такие вот осечки, как со мной, тогда мы здешнее население пополняем.

Что же, с „игрушками“ стало понятно. Впрочем, когда у тебя впереди вечность плюс сверхспособности и море энергии, а при этом нет любимого дела, которое поглощает все эти „излишки“, да еще и определенные ограничения существуют, то немудрено, что от скуки вампиры начинают искать такие способы получения адреналина, потакая своим низменным инстинктам. Взять хотя бы виденные мною развлечения в нижнем „Соблазне“, в коих и я сам поучаствовать успел.

Раз подобные явления существовали, нужно иметь их в виду. Уже это укрепляло меня в мысли, что сюда я сунулся не зря, и еще много полезного для себя смогу почерпнуть.

Далее, Ланс поделился со мной основными принципами и правилами проживания в катакомбах. Из его слов я узнал, что законы в этой группах устанавливал главарь как наиболее старший, сильный и опытный. Но нормы все же основывались на общих принципах, выработанных за века подземной борьбы за выживание.

Поскольку Базилю уже больше трех вампирских лет и он неплохо приспособился, имел наверху квартиру и даже периодически дневал в ней, он уже вполне мог бы оставить это место. Наверное, через какое-то время так и произойдет, когда он сумеет найти себе занятие на земле более увлекательное, чем быть лидером этой разношерстной группы, тогда на смену ему придет другой, наиболее авторитетный из оставшихся. В общем-то, все это не слишком отличалось от того, что происходило в человеческом обществе, как, впрочем, и в стае высокоорганизованных животных.

Потом Ланс подробно рассказал о поддержания мер безопасности и бдительности. Необходимость опасаться наших традиционных врагов-охотников была не единственной причиной выставлять дежурства. Вампиры из других групп регулярно совершали набеги на сопредельные территории.

– И из-за чего же вы воюете? Тоже от скуки? – насмешливо уточнил я. Прямо не катакомбы, а какой-то скаутский лагерь.

– Из-за крови, конечно, – Ланс посмотрел на меня так, словно был удивлен подобной непонятливостью. – Из-за чего еще могут сражаться вампиры? Противники стараются захватить у другой стороны как можно больше людей из „зоопарков“, ну, и пленников, по возможности. Это тоже часть нашей тренировки.

Тут я вспомнил о вопросе, который не задал при первом посещении подземелий:

– Девушка, подвешенная в камере, – догадался я, – она пленница?

– Именно так, – подтвердил Ланс. – Пленных допрашивают по-настоящему, без шуток и пощады, только что стараются не убить, а так применяют любые методы: и жаждой, конечно, мучают, в ход идет все. Выпытывают разное – сколько в их „зоопарке“ людей, как охраняют, когда очередной набег задуман, да все что угодно. Если вампир не дрогнет, не выболтает все, то у него есть шанс дождаться, что, когда его группа тоже пленного возьмет, то его обменяют.

Ланс с сожалением посмотрел на опустевшую бутыль из-под коньяка и сглотнул. Жажда беспокоила его довольно сильно. Помнится, в первые дни после обращения я сам только и думал, что о крови. В то время это отдвигало на второй план все остальные потребности, включая даже плотские. Поэтому непонятно, зачем он сидит здесь со мной.

– Почему ты не на охоте с остальными, если голоден? Тренируешь выдержку? – уточнил я.

Ланс с досадой поморщился и снова загрустил.

– Да какая там тренировка? Мне кажется, я за глоток крови сейчас и маму родную бы продал, или выпил. У нас тут все бегут сломя голову на охоту, как только возможность появляется. Меня пока наверх не выпускают, я еще не научился останавливаться, пока только на этих, из „зоопарка“, тренироваться разрешают. Первые дни меня просто отрывали от людей, – шеф или Вирджиния – у нее тоже неплохо получается справляться. Потом стали напоминать, требовать, чтобы я останавливался, ну вроде у меня кое-как получалось с их помощью, а позавчера приказали – как хочешь, но останавливайся сам, не будем же мы тебе вечными няньками, ну, и не стали подсказывать. А я увлекся и выпил всего до конца, а за это мне в наказание приказано двое суток терпеть. Теперь, когда все соберутся, то снова будут проверять, смогу я сдержаться или нет. Вот только я сейчас так оголодал, что чувствую, что опять не справлюсь, – снова горестно вздохнул Ланс. – В таких случаях тут на несколько дней за решетку сажают без крови, а остальные на твоих глазах могут кровавый пир устроить или оргию. В общем, сам понимаешь, никак мне сегодня сорваться нельзя.

Ланс приуныл, а я задумался. Тренировка силы воли вещь полезная, в этом Базиль прав, тоже нужно взять на вооружение, мало ли, какая ситуация в жизни случится, не хотелось бы стать заложником своих кровавых желаний.

Но тренировать новичка голодовкой глупо, на мой взгляд. Конечно же, наказание жаждой – очень неплохой стимул, чтобы стараться, но мне показалось, что Ланс не очень представляет, каким образом вообще можно контролировать необходимость остановиться, наверняка, никто не объяснил ему. Кстати, с большим удивлением я только сейчас понял, что сам уже делаю это неосознанно, это происходит автоматически и естественно, само по себе. Так, может быть, мой опыт будет парню полезен.

– Послушай, дружище, – обратился я к нему, —, а в чем конкретно у тебя проблема? Ведь главный подсказчик для тебя жертва и есть, вернее, ее сердце.

Похоже, они методом проб и ошибок действуют, как, скорее всего, большинство вампиров на земле, пока не находят свой метод. А кто-то и не задумывается об этом, люди – всего лишь еда для них. В очередной раз я с благодарностью вспомнил своего создателя. Ланс внимательно выслушал мои советы, поразился простоте моего метода, посетовал, что сам не догадался, и никто раньше не подсказал. К нему снова вернулось его хорошее настроение. Уже не терпелось воспользоваться на деле моим руководством.

Глава 09.

Однако, в этот раз все пошло совсем не так, как рассчитывал жаждущий напиться крови парень. Нашу неторопливую беседу прервали тревожные и возмущенные голоса, поэтому мы с Лансом поспешили в общий зал. Вернувшаяся с охоты группа поредела и вид имела потрепанный. Одежда у многих порвана и запачкана кровью, лица возбужденные и злые. Базиль поднял руку, призывая к тишине, попросив рассаживаться за столом. Хмуро поглядывая в мою сторону, ведь некоторые видели меня впервые, все заняли свои места, я также устроился на свободном табурете.