355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Филипп Грибанов » Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы » Текст книги (страница 14)
Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 04:07

Текст книги "Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы"


Автор книги: Филипп Грибанов


Соавторы: Кирилл Демуренко

Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)

Уж сколько раз мы охали над тем, что каждый прожитый день к вечеру так и стремится взорвать наш мозг бесчисленными вопросами: «Почему же так?» Надеюсь – нет, я верю, – что хотя бы 40 % нашего, российского, общества тоже не может найти на них ответы. Да, мы не мудры, как наши родители, которые постоянно корректируют наше восприятие, но мы пытаемся стать умнее, чтобы не подвергаться корректировкам, хотя… нет предела совершенству! Ну что вы скажете, например, на это (диалог в интернете):

Филипп 23 апреля в 20:56

Еду на днях в метро, сижу, рядом со мной свободное место, напротив еще одно, захотят мама с дочкой (дочке примерно 25 лет), мама садится рядом со мной и говорит: «Леночка, вон напротив садись!» Леночка садится, я встаю и говорю Лене: «Да садитесь на мое место!» она говорит: «Нет!» Я присаживаюсь обратно со словами: «Ну ладно, нет, так нет!»

Вот и тебе тоже говорю: «Ну нет, так нет!»

Ирина 23 апреля 2007 в 20:58

А ты еще и невоспитанный.

Филипп 23 апреля 2007 в 20:59

В чем моя невоспитанность? В том, что она отказалась?

Ирина 23 апреля 2007 в 21:07

Это была шутка такая.

Филипп 23 апреля 2007 в 21:11

(смеюсь) Прикольная шутка! Я столько раз сталкивался с ситуацией, когда девушка хочет сказать: «Да!», но говорит: «Нет!». Кто ее этому научил?

Ирина 23 апреля 2007 в 21:16

Ну, смотря как ты это сказал, может быть, это выглядело как одолжение, т. е. она почувствовала недоброе.

Филипп 23 апреля 2007 в 21:19

Человек сначала чувствует «недоброе», а потом уже начинает думать: «А может, мне просто человек хотел сделать приятное!»

Естественно, я набросился на нее с топором и заорал на весь вагон: «Ну-ка быстро села рядом с любимой мамой!» (смеюсь)

Ирина 23 апреля 2007 в 21:27

Да, это означает, что человек начинает выздоравливать.

Филипп 23 апреля 2007 в 21:29

Устал я быть терапевтом, Ир!

Ну дело-то не в Ире. Игривая она немного, но неплохая, хотя, если прочитает и узнает себя, то не исключено, что гневно будет на меня набрасываться: «Как ты посмел нашу переписку вынести на люди!!!». Кирилл уже достаточно нацарапал про то самое «НЕТ», мне нечего добавить, поэтому поплывем дальше (пишу кратко – по пунктам, в надежде, что вы (особенно девушки) мне ответите, если есть, что сказать; e.mail не изменен – [email protected]):

1) Частенько мне приходится сидеть в интернет-кафе, и на днях, уже в 800 ООО ООО раз, наблюдал следующую картину: за одним компьютером сидят две барышни, и их взоры пытливо устремлены в один монитор, в котором болтается окно все того же сайта знакомств. «Одна голова хорошо, а две – лучше», если я правильно понимаю. Я уже вскользь касался темы «советы подруг», развивать ее не хочу, оставляя вам на откуп. Если желаете, напишите – дам ссылки на женские сайты, где можно вдосталь нахлебаться тамошней бурдой, почему так происходит, но, увы, не найдя ответа на самое главное – «почему оно так?»

2) Частенько в анкетах отдельных гражданок содержатся минимальные данные о сути пребывания на злополучном сайте. Вот на арену выходит Ира № 2:

Филипп 20 апреля 2007 в 19:54

Ира, привет, извини, не устоял, из всего обилия анкет, которые я просмотрел, выбрал твою, чтобы задать вопрос: «Почему же в большинстве своем анкеты женщин настолько неинформативны?» Не думаю, что тебе нечего рассказать о себе интересного…

Ответишь? Фил.

Ирина 20 апреля 2007 в 20:03

Ответ прост: дабы избежать наплыва поклонников.

Филипп 20 апреля 2007 в 20:08

Так я всегда считал, что когда у женщины много поклонников, то:

1) Есть из кого выбирать.

2) Это тешит ее самолюбие…

Неужели, я неправ?!

Ирина 20 апреля 2007 в 20:15

Два варианта, как-то маловато.

Филипп 20 апреля 2007 в 20:20

Ну, Ир, зачем тебе больше, если ты только что написала, что тебе не нужно много поклонников?! Или я не понимаю скрытых причин того, что может повлечь обильный прилив воздыхателей? Расскажи…

Ирина 20 апреля 2007 в 20:25

Маловато не поклонников, а вар-ов))

Филипп 20 апреля 2007 в 20:28

«Вар-ов» – это что? Варанов? Варваров? Вариантов? Варобеев?

Ирина 20 апреля 2007 в 20:37

Да, Варобееввв!

Ну бог с ней, с этой Ирой, она развлекается. Но я, будучи серьезным, заумным человеком, в свои 28 лет полагаю, и полагал, а скоро, видимо, совсем положу, что без определения конечной цели достигнуть ее невозможно. Поясню в данном контексте: «Без точного определения параметров искомого мужчины можно выбирать всю жизнь и ничего не выбрать!» Так чем обусловлена такая «информативная» анкета Иры? Честно скажу: не допираю я чего-то…

«Иду туда, не знаю, куда» – эту тему я изрядно обсосал, рассказывая о тех, кто пытается наладить свою личную жизнь через интернет. Если интересно, вернитесь наверх позже, а сейчас пожалуйте в следующий зал нашей экспозиции!

3) Кто придумал, что интеллект зависит от цвета волос? Почему блондинки считаются глупее брюнеток? И вообще, кто ввел разделение умственных способностей человека по цвету волос? Претворяясь дотошным ребенком, я частенько дергал за женский подол и канючил: «Ну скажите мне, почему так?» Большинство ответов сводилось к «так повелось», но были и те светлые (кстати, и в прямом, и в переносном смысле) головы, кто попытался разумно выстроить требуемое объяснение. Мне трудно оценивать искренность, но какая-то изюминка в ответах этих есть:

А. Мария предположила, что обесцвеченные волосы часто у тех женщин, которые страдают отсутствием вкуса, что есть следствие примитивности ума. И видя девушку со светлыми волосами, индивид часто снедаем сомнениями в достаточности ее интеллектуального развития. Что, конечно (оговорилась Маша), далеко «не всегда оправдано», но… «с этим трудно что-либо поделать» (!).

Б. Маргарита посчитала, что причина в большей яркости белого цвета. Следовательно, мужчины скорее реагируют на светлую окраску волос, и этим пользуются женщины-хищницы, кто не в состоянии завлечь мужчину другими способами, потому что, опять же, не отличаются особенным складом мозгов.

Все остальные догадки (если таковые рождались в потугах) вращались вокруг пунктов «А» и «Б», поэтому отметаю их и сознательно останавливаюсь только на этих двух ответах. Ну и для полноты картины хотелось бы высказаться самому.

Представляете, как становится легко жить, когда отпадает необходимость объяснять свое мерзкое поведение, истоки которого уже давно социально оправданы, мотивация их восходит к одобренным предубеждениям, к многовековому потаканию сложившимся стереотипам. Воистину, что можно противопоставить, когда на вас моргает пара удивленных глаз под копной обесцвеченных волос и, недоумевая от вашего внезапного протеста, растянуто произносит: «Ну а что ты хотел, я же блондинка?!» В части, касающейся женской логики, Кирилл умело развернул скатерть, на которой, как просроченные продукты перед носом у инспектора санэпидемстанции, выложил тухлые поступки и прогорклые реплики, в красочной, как кажется их «производителям», обертке с заводской маркировкой: «Внимание: товар изготовлен в строгом соответствии с нормами женского мировосприятия».

На мой субъективный взгляд, подобно тому, как со временем была исковеркана идея народовластия В. И. Ленина, также подпортили и науку Аристотеля – логику, придав тем поведенческим моделям, что заметно выбиваются своей несуразностью из общей структуры, определение «женский». Запутать легко, распутывать трудно. И даже не распутывать, а выпутываться, поэтому-то путь избран наикратчайший: списываем на издержки – относим в разряд аномалий, ставим штамп «женская логика».

Как ни пыхтите, дорогие мои, но если девушка после романтической прогулки говорит тебе, что ей «просто нужно было размяться перед завтрашним днем, когда она будет без машины» (Екатерина Г-кова), ни слова не произнеся о том, что ей приятно твое общество, то навряд ли ее спутник спишет это на женскую логику или попытается выцарапать скрытый смысл сказанного. По крайней мере я поступлю однозначно: укажу на то, что мне это, мягко говоря, не совсем приятно слышать. А услышав в ответ: «ну я же женщина, мне свойственны глупости» или (что более противно): «мы же блондинки, мы глупые», постараюсь как можно скорее вычистить ее образ, имя, телефон и прочие данные из своей памяти и адресной книги.

Повторюсь, я примитивен настолько, что мне достаточно короткой фразы: «Извини, я сказала, не подумав!», и недопонимание будет вырвано с корнем.

В самом деле, я же после очередной пьянки не твержу вам: «Ну я же военный, ты что, не знаешь, как они пьют?!»

И СЛУЧИЛАСЬ У МЕНЯ
ВОТ ТАКАЯ КОИТНЯ…

Кирилл

Мда-а-а… Чует мое сердце, тяжко мне придется с написанием этой части нашего с Филей графомантсва. Ведь там, где означенной теме отводится одна только глава, должны, по идее, быть центнеры бумаги. Глава тут – не более, чем слабый отзвук ненаписанных томов, которым бы выстроиться внушительной обоймой на подобие «Британики» и занять тронное место в библиотеке каждого дома. Тема секса нависает громадой.

Вообще-то, все дело в отношении к ней. В школьном учебнике весь секс умещается на двух страничках, да и те учителя стараются проскочить галопом, тезисно. Зато на страницах любых других изданий, как периодических, так и эпизодических, секс монопольно властвует умами. И те же самые учительницы, что днем скороговоркой и не поднимая глаз на взрослеющих школяров проматывают материал побыстрее к следующему разделу, вечером смотрят «Секс с А. Чеховой» и читают в метро женские журналы, обложки которых семафорят яркими шрифтами: «Какой секс ему нужен?», «Секс по-новому» и «Секс по-быстрому». Я лично готов сделать учительское лицо и заявить: тема либо обсуждается с тем, кто в нее посвящен с тобой на практике, либо затрагивается в печати так же лаконично, как и в учебнике. И нечего огород городить. В идеале. Кстати, когда я слышу, что идеальных людей не бывает, меня всегда тянет сказать: «Да потому что никто по-настоящему не стремится ими быть». В том числе и я сам. Поэтому я добавляю это мысленно. Вы, между прочим, совершенно правильно делаете, что сейчас надо мной смеетесь. Над утопиями положено смеяться. Разумеется, о сексе всегда будет не просто много, а очень много говориться. Спрос на информацию и предложение в данной сфере никогда не упрутся ни в какое препятствие и будут лететь наперегонки вечно. Ажиотаж и обмусоливание этого аспекта жизнедеятельности позволяет умным людям неплохо заработать. Народ отчего угодно устанет и к чему угодно охладеет, но только не к интимным нюансам, пусть начисто вымышленным и сценическим. Мы перевернули следующую культурную страницу, и новый век принес полноценный категориальный ряд: метросексуал, уберсексуал, техносексуал, ретросексуал. Примечательно, что каждое из этих понятий, описывающее человека комплексно по его стилю и ценностям, имеет, тем не менее, вполне определенную привязку. Различные личностные характеристики проецируются не куда-нибудь, а именно на сексуальную плоскость. Без секса еще можно прожить, а вот без разговоров о нем нет, как гласит афоризм.

Закон философии о переходе количественных изменений в качественные действует четко, как затвор мосинской винтовки. Ни один номер глянца не выходит без статьи о сексе. И не просто отписки на четверть полосы, а такой добросовестной разработки с фотографиями (весьма абстрактными, если издание играет в политкорректность), результатами опросов, пустующими квадратиками для тестирования и прочими дидактическими материалами. Так и надо, иначе не сделаешь кассу. Все, на что налеплен лэйбл «Секс», продается лучше. Если подсчитать количество статей о сексе, которые среднестатистическая дама прочитывает в год, так уже давно бы вге, по идее, должны защитить диссертацию или, как минимум, довести до совершенства собственную интимную жизнь. Но как бы не так! Кому выгодно, чтобы люди умнели и лотом не покупали глянец? Поэтому статьи, если рассматривать их как множество, напоминают бесконечную мозговую жвачку. Ни последовательности, ни системы – все одно и то же под разными названиями. Рано или поздно это количество выстрелит качественным переходом. Я только не уверен, что прилагательное «качественный» в данном случае несет положительную коннотацию. Жующий жвачку беспрестанно либо наживет себе гипертрофию челюстным мышц, либо захлебнется собственной слюной. Я не взываю к цензуре и мракобесию, но минимальная этика информационного обмена должна соблюдаться. Так что налицо кризис избытка. Сексуальная революция хоть и разразилась в отдельно взятой стране, но принцип «Революции задумывают романтики, осуществляют авантюристы, а пользуются негодяи» тоже никто не отменял.

Вообще-то, сейчас я отступил от правил. Я пишу этот блок в хронологических координатах читателя: увертюра рождается раньше пьесы. Обычно предисловие и заключение, как две части одного резюме, выводятся по результатам тематической проработки.

Поэтому для меня самого это в некотором роде интрига: о чем я буду писать, мне самому пока известно весьма смутно. Но призовем на помощь память и какой-никакой жизненный опыт. Наши партнерши по жизненному опыту, который мы частично обнародуем ниже, могут поностальгировать вместе с нами.

Ну, раз уж ностальгировать, то со вкусом дела. Санкт-Петербург.;. Мой непонятный, непередаваемый, а вообще, порядком уставший от велеречивых эпитетов город. Тебе придется набраться терпения, ибо воспевать тебя будут еще долго, хотя, мне кажется, лучше бы заровняли чудовищную дыру, что зияет у тебя рядом с Площадью Восстания.

Для меня Питер до определенного рубежа в моей биографии всегда был городом-праздником. Даже когда курсантами четвертого курса мы были отправлены туда табуном в десять человек в командировку, веселье било ключом, несмотря на довольно серьезную задачу по переводу с английского языка и обратно. Умудрялись практически без денег, на одном пиве и шаурме – простите мой москальский говор – шаверме, всегда не выспавшиеся и с бодуна, переводить весь день, а потом опять срываться на целую ночь куролесить. Впоследствии я туда приезжал несколько раз к другу Максу, прихватив с собой одного-двух из своих друзей. К вратам северной столицы мы подъезжали либо в пятницу вечером, либо в субботу утром, а уезжали в воскресенье днем, скупая всю пресную воду в ларьках вокзала и подвывая от головной боли. Все, что имело место между этими двумя посещениями вокзала, можно однозначно квалифицировать как самозабвенное пьянство и тотальный промискуитет [17]17
  Промискуитет (лат.) – развратное поведение.


[Закрыть]
. И все казалось лучше, чем дома: и водка слаще, и настроение лучше, и женщины приветливее да изобильнее. Работал нормальный синдром блиц-интервенции. В чужом городе способности организма резко повышаются, а тормозящие центры нервной системы временно отключаются и ставятся на профилактику.

Но давно известно, что лучший способ выпарить иллюзии относительно какого-либо места – это переехать туда жить. Что я и предпринял в марте две тысяче пятого года. После полутора лет выпаривания иллюзий я вернулся обратно в Москву. И сейчас я вам поведаю один характерный случай из моего питерского опыта. Считаю, что мои утраченные иллюзии были вполне компенсированы следующим будоражащим воображение эпизодом. Итак.

Июнь две тысячи пятого года принес мне знакомство с женщиной Юлей. Не сказать, что очень длительное. Парни, не поддавайтесь эмоциональным всплескам, держитесь таких людей как можно дольше, сжав всю свою волю в кулак. Потому что в один прекрасный день они вам отчебучат такое, что у вас глаза на лоб полезут, а то, что удивляться полезно, уже давно доказано. Отношения с Юлей были весьма бодрящими именно в эмоциональном смысле, так как меня то накрывало по макушку страстью, то я скрежетал зубами, чтобы не дать ей в голову кулаком. Да, в принципе, было за что. Это сложно объяснить одним словом: тут была и вредность, и взбалмошность, и наглость, и желание делать назло, и обескураживающая уверенность, что она – звезда незатмеваемая. Меня, собственно говоря, спасал солидный опыт здравого пофигизма. Я не раз видел, во что превращаются мужчины, попадающие в зависимость от женщин типа нее. Мы встречались настолько часто, насколько это было в удовольствие, и если не принимать в расчет Юлиной поведенческой чересполосицы, все было неплохо. До тех пор, пока она не осознала, что на меня эта политика психологического истощения действует слабо. И тогда был созван военный совет в Филях.

– Здравствуй. Ну что, как договаривались?

– Привет, Юлек! Да, давай у Гостиного в восемь.

– Хорошо. – Она сделала паузу. – И вообще, нам надо будет серьезно поговорить.

Мне, если честно, стало зябко. Сейчас как ошарашит какой-нибудь беременностью… На свидание я шел, ощущая что-то неясное и тревожное задницей. Мне кажется, как кошки чувствуют землетрясение за несколько часов, так и человеческая задница начинает тосковать и маяться перед чем-то грустным, хотя сердце еще живет инерцией счастья.

Мы погуляли, пошатались бесцельно по вечернему городу, а потом сели в какой-то кафешке и заказали по джину с тоником: я – в крайней степени нетерпения, Юля – с ожиданием вопроса на лице.

– Ну? – хрестоматийно откинулся на спинку стула я. – И о чем ты хотела со мной серьезно поговорить?

Моя женщина сделала глоток, облизала губы и выложила на стол гранату без чеки. Она ожидала, что я, как любой нормальный человек, предприму. нечто сообразное ситуации: заору, зажмурюсь, полезу под стол, упаду в обморок, испачкав штаны.

– Кирилл, я ухожу к своему бывшему молодому человеку. Между нами все кончено.

Я взял гранату в руки, сжал предохранительную скобу, накрепко примотал ее к телу гранаты и убрал боеприпас в карман.

– Да, я помню, ты мне как-то рассказывала про него.

– Я рассказывала тебе очень мало. Леша оказался мужчиной, способным на красивые поступки, понимаешь?

– Оказался еще тогда или уже после нашего знакомства?

– Позавчера ОН пришел ко мне на работу с огромным букетом. Прямо в офис в рабочее время. И я хочу сказать, что он сумел разбередить мои чувства. А ты по сравнению с ним просто сухарь.

– Я – сухарь? Да брось ты. В такой ситуации даже меня бы слеза прошибла.

– Я теперь ничего не знаю. Я в замешательстве второй день. У нас с тобой вроде как отношения, но он повел себя столь благородно, что я не могла не обратить на это внимания. Теперь я перед выбором, и честно без утайки тебе все рассказываю. Что скажешь?

– Признателен за честность.

– Ты ничего не собираешься делать? Так и будешь сидеть, как пень, когда твоя девушка уходит?

– Ха! Аты ждала гладиаторских боев? Рыцарских турниров? «Молить напрасно, звать напрасно. Бежать за ней – напрасный труд. Уходит, и ее, как праздник, уже, наверно, где-то ждут». Сергей Орлов.

– Какой, к чертям, Орлов? Ты опять хочешь отшутиться? Не получится!

– А от чего мне отшучиваться? Ты ведь так и начала наш разговор: «я ухожу к другому». Просто и прямо, за что тебе, повторю, отдельное спасибо. Я все понял.

Но дальше она меня почти не слушала. Юля вспомнила текст и почесала скорее, чтобы ничего не пропустить.

– Ты когда мне цветы в последний раз дарил? Ты мне их вообще дарил? Ты только и знаешь, что секс да свои идиотские шуточки. Где знаки внимания, где настоящие ухаживания? Или ты не знаешь, как это важно для девушки? Или ты думаешь, что мы проводим время так, что лучше не бывает? Ты циник, равнодушный циник! Я даже не могу понять, нравлюсь я тебе или просто удобна.

Я не спорил. Действительно, как я уже указывал выше, любовный роман с нас написать было бы проблематично. Насчет своей черствости я слышал до Юли уже неоднократно и наедине с собой, признаться, иногда себя за это корил. Но что поделаешь, если ты искренен в своем нежелании петь серенады и вставать на одно колено? Женщинам важно внимание, но какая из них согласится на клоунаду, пусть мастерски сыгранную? Оказывается, многие согласятся.

Юля продолжала свои политзанятия.

– А Леша все это может дать. Он готов это давать. Он лучше тебя, понимаешь? Он и серьезнее тебя, хоть и младше возрастом. И в постели там тоже все в порядке. Ты же какой-то весь бесчувственный. Плюс жадноватый. Мне холодно с тобой, мне с тобой – никак, понимаешь? Я остыла к тебе. Все! – Она разошлась, аж порозовела.

– Юль, а чего ты так разоряешься? Радуйся, что уходишь к тому, кто тебя от этого всего убережет.

К такому ходу она готова не была.

– Так ведь… Так ведь я о тебе забочусь… Ты же так никогда и не найдешь себе никого… Задумайся!

Я засмеялся.

– Ну что за благотворительность, Юленька? Уходишь, так уходишь, и не надо меня на прощание спасать. Разберусь сам как-нибудь.

– Подожди. – Она уставилась мне в глаза. Она до сих пор не могла поверить, что эффекта катастрофически мало, что граната обезврежена. – Подожди, я не поняла… Тебе что – вообще все равно, что я ухожу? Не сожалеешь, не переживаешь?

– Ты сделала осознанный выбор, и я как культурный человек должен его уважать. Ты уходишь. В добрый путь.

– Но ведешь себя сейчас так, будто тебе наплевать! Неужели ты как мужчина не собираешься отстаивать свои чувства?

– Юля, я за тобой не успеваю. То я бесчувственный, то мне надо отстаивать чувства, в которых ты мне за пять минут до этого отказала… Ты сказала, что ты больше не со мной, и с этого момента мы по разные стороны. Мы можем общаться, но теперь все, что творится у меня в душе, касается только меня. Больно мне, не больно, обидно, не обидно – теперь тебе этого никогда не узнать. С тем, что я чувствую, я справлюсь сам.

– Ишь ты какой! Но я-то не последний для тебя человек? Я-то имею право знать?

– Зачем? По старой дружбе? Слушай. – Я положил свою ладонь на ее. – Давай-ка мы закажем еще и сменим тему. Ну не сошлись мы с тобой в жизненных позициях – эка невидаль. Я, заметь, и не спорил с тобой, когда ты указала на мою черствость. Да, есть такое во мне. Толи от рождения, то ли приобретенное по пути к тебе… не знаю. А раз есть мужчина, который даст тебе больше внимания, заботы… чего там еще? Цветов подарит… Раз есть такой мужчина, то он имеет все основания на… это… на тебя, короче.

Я стал запинаться, потому что почувствовал настоящую усталость. Мне кажется, что это правильно – разбегаться цивилизованно, но, видать, я не располагаю достаточной практикой в таких переговорах. Нам принесли еще джин-тоник. Юлька подуспокоилась и завела что-то про своих подружек. «Черт побери, – вертелось у меня в голове невеселыми оборотами, пока я ее слушал. – А ведь она повела себя достойно. К сожалению, в таких случаях я предпочитал просто скрываться, сливаться с рельефом местности и мычать нечто бестолковое, когда меня припирали к стенке. И я всегда выруливал из таких гадких ситуаций на гордости тех девушек, которых бросал. Сначала отмалчивался до последнего, а потом с облегчением вздыхал, когда мне делали ручкой, устав ждать честного ответа. Гнусно, что и говорить. Хотя, если взглянуть по-другому, это можно выдать за высокую степень моей деликатности. Не хочу причинять боль. Не каждая ведь выдержит такой резкий удар. Реветь прилюдно начнет. Ой, нет, бред… Анестезиолог нашелся. Бред!»

Я заметно захмелел. Пора было двигать домой.

– Эммм… Кирилл, а тебя можно попросить об одной услуге? – Юля задумчиво поиграла соломинкой в бокале.

– Да о чем разговор…

– Мне завтра надо рано вставать и бежать на встречу. – Она даже достала свой ежедневник. – Во! В девять-пятнадцать.

– Так, – кивнул я.

– Ну вот, мне от себя далеко ехать, а встреча будет на «Васи-леостровской».

– Ну?

– Что «ну»? Можно я останусь с тобой сегодня? Просто переночевать, ты ничего не подумай. Я не очень наглею? – Она улыбнулась той самой своей улыбкой, от которой у меня всегда… а, ладно. «И ведь не разу ей вслух этого не говорил, – подумал я о ее улыбке. – Ни разу. Неужели было так сложно сделать человеку хорошо одним словом?»

– Юль, я хоть и циник, но мстительно отказывать тебе не буду. Надо – поедем ко мне.

Мы вышли на улицу ловить машину.

– Ой! – вдруг дернула она меня за рукав. – А поехали сначала в «Лев»? Там сегодня Танюха с друзьями отмечает что-то. А?

– А вот тут я решительно отказываюсь, – покачал головой я. – Мне спать хочется, да и место, говоря откровенно, сарай-сараем.

– Ну, пожалуйста. Мы ведь не надолго.

– Да ты решай сама: если хочется, то езжай к ним, но только без меня.

Рядом взвизгнул «Жигуленок».

– Ладно, не поедем. У-у-у, вредина, – она ущипнула меня за поясницу.

По дороге в машине я задумался, как увязать тот факт, что ей надо рано вставать на работу, и ее предложение ехать сейчас в ночной клуб. Однако спрашивать не стал.

Дома мы включили какой-то ужастик и плюхнулись на диван втроем: с нами была еще бутылка «Gordon's», купленная в ночном магазине. Юля невзначай обвила меня руками и прижалась к груди, забросив ноги на валик. Былое счастье оглянулось на меня через плечо и замедлило свои удаляющиеся шаги. Но то ли «Дом восковых фигур» подействовал на меня мобилизиующе, то ли джин пробудил во мне воинственность, то ли извечная страсть экспериментировать с ситуациями взыграла 1во мне. Так или иначе, я понял, что будет дальше, и решил, что этого не будет. Из принципа. Из гордости. На слабо. До конца кинокартины я просидел с ехидной улыбкой.

Кино кончилось, джин кончился, и Юленька, попросив полотенце и раздевшись до нижнего белья прямо при мне, проследовала в ванную. Друзья мои, попытайтесь хоть раз в жизни пойти против там, где оно вроде бы и ни к чему. Попробуйте поуправлять ходом событий просто из азарта. Это, конечно, лишает привычных предписанных удовольствий, но несет в себе удовлетворение иного порядка. Будете потом вспоминать с улыбкой очень долго, тогда как банальные приятности уже давно перепутаются в памяти.

Через пять минут она вышла ко мне. Обнаженная, еще чуть мокрая и дурманящая. Я наводил последние штрихи по застилке кровати, где мы всегда спали.

– А это что? – спросила Юля, указывая на стопочку свежего постельного белья на стуле.

– А это мне, – ответил я просто и пошел застилать вторую кровать в другой комнате. – Оставляю тебе как гостье спальное место поширше да помягше. Приятных сновидений. – Ия чмокнул ее в обездвиженные мышцы лица. Потом выключил свет. Уходя к себе, даже затылком я ощущал, как ее оглушило.

Я застелил себе, лег. Стены квартиры затрещали и выгнулись от чудовищного давления. Что-то нехорошее нагнеталось в тишине между комнатами. Она лежала через стену от меня и отражала белизну потолка своими остекленевшими глазами. В ее голове догорали предохранители, тончась еденьким дымком и постреливая искрами. А я просто ждал, когда заскрипят, распрямляясь, пружины ее кровати. Есть в жизни редчайшие секунды, когда будущее можно потрогать руками. Скрип, приглушенные ковролином шаги…

Она возникла серым силуэтом в дверном проеме.

– Эй, – шепотом позвала Юля. – Можно я к тебе? Мне страшно там одной.

Я даже и не думал разыгрывать сонного.

– Говорил я тебе, незачем такие фильмы на ночь смотреть.

Не дожидаясь разрешения, Юля соскользнула мне в постель и прижалась к моим губам влажным, долгоиграющим поцелуем. «Приди в себя, лунатик!!!» – кричал мне ее поцелуй. Я не стал толкаться, просто аккуратно вывернулся, встал, перешагнул через нее и пошел туда, на широкую кровать.

– Ты куда, Кирилл?

– Спать, Юленька. Может, тут тебя не будут мучить кошмары?

Она молча уставилась на меня, не веря в происходящее. Потом тоже встала.

– Ладно, – со вздохом произнесла она. – Спокойной ночи. Я возвращаюсь на то место.

Диспозиция осталась прежней. Дома снова на некоторое время повисла тишина. После пятиминутной интермедии пружины заскрипели вновь, и меня в прямом смысле накрыло шквалом страсти. Она влетела бегом и прямо от двери прыгнула на меня, как рысь, оседлав, обездвижив и утопив в ласках. Вот тут уже бороться с собой было сложнее. Юленька, если ты будешь читать эти строки, знай: ты прелесть, ты рождена для чувственных бурь, ты – стихия. Но истина дороже. А она топила меня в себе своими ласками. И говорила, говорила, говорила…

– Малыш, ну ты что? Обиделся на меня сегодня, да? Ну, не надо. Я ведь еще не приняла окончательного решения. («Кирилл, я ухожу к своему предыдущему молодому человеку. Между нами все кончено»). Он не настолько уж и хорош на самом деле. («Он лучше тебя, понимаешь?»). Ну, хватит капризничать, ты же хочешь меня и все еще любишь меня, я вижу. («Я даже не могу понять, нравлюсь я тебе или просто удобна»). Ты ведь на самом деле не такой бесчувственный, как я про тебя сказала. Мне хорошо с тобой. («Ты же какой-то весь бесчувственный. Мне холодно с тобой, мне с тобой – никак, понимаешь? Я остыла к тебе»).

В мгновение ока человек опроверг все, что так темпераментно доказывал три часа назад. Она была в экстазе. Я, стараясь не быть грубым, оттиснул ее от себя.

– Юля, мы все выяснили. Мы больше не вместе, – как можно спокойнее произнес я.

– Ты все-таки обижаешься. Дурачок ты… – И она с утроенным пылом ринулась мне на грудь.

– Стой. – Я опять выжал ее от груди, как штангу. – Ты слышишь, что я сказал? У нас не будет секса. Мы больше не в тех отношениях. – Я достал из-под кровати припрятанную давеча гранату. Вынул из тумбочки маникюрные ножницы, чтобы разрезать скотч.

Она перевела дыхание и неожиданно ледяным голосом спросила:

– Ты думал, что – я сюда к тебе спать приехала? («Просто переночевать, ты ничего не подумай»). Чего строишь из себя?

– Абсолютно ничего не строю. Просто не хочу секса с тобой.

– Это я, я хочу, ты понял?!! – вдруг без крика но с наглым начальническим нажимом заявила Юля. – Я хочу, я требую! Я – женщина!

– Хочешь, так сходи прими холодный душ, – пожал плечами я. – Мигом отвлечешься. – Я перерезал клейкую ленту на гофрированном корпусе лимонки, отпустил предохранительную скобу и передал изделие обратно владелице.

– Да ты просто идиот! – Юля кузнечиком соскочила с меня. – Ты вообще не умеешь с женщинами обращаться! Принципиальный придурок! Больной на всю голову!

Эх, смачно рвануло. Она убежала в ту комнату, где ей было постелено, зажгла свет и стала торопливо облачаться в одежду.

– Куда же ты? – спросил я, еле сдерживая нервический хохот. – Завтра ведь встреча в девять-пятнадцать!

– Урод конченый, – бормотала Юля себе под нос, не попадая ногами в колготки. – В мужскую солидарность решил сыграть. Импотент безмозглый.

Одной рукой она красила губы у зеркала, в другой уже теребила сотовый телефон, названивая кому-то. Ну, подумал я, сейчас еще вызовет каких-нибудь друзей-гангстеров. Приедут, наведут ствол и прикажут: возлюби ее, фраер! В голову полезли слышанные ранее истории о том, как уязвленные женщины обвиняли потом обидчиков в изнасиловании. По мере феминизации нашего общества можно ожидать появления в УК статьи за отказ мужчины от интима с женщиной. Не удивлюсь. Я вышел из комнаты. Меня потрясывало от нервного возбуждения. Юлька действительно разбушевалась, хотя чего тут катастрофического, если подумать? Ну, не дали… Мы, мужики, с этим сталкиваемся сплошь и рядом, и ничего – обходится без неврастении. Через пять минут она уже выбивала чечетку вниз по лестнице подъезда. Извините, жители города-праздника, оговорился – парадной.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю