Текст книги "Мракан-сити (СИ)"
Автор книги: Евгений Павлов
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)
– Что ты сделал? – посмотрел на него Фернок, полный непробиваемой невидимой злости.
– Друзья! – закричал схваченный, – А я не хотел!
Через десять минут.
Квартира, в которой произошла поножовщина, стала для Вильтона практически гробом: та, которую он любил в своей жизни больше самой жизни, скоро отправится в морг. Речь, конечно, шла о жене.
Фернок, считая своей обязаловкой помочь другу пережить, возможно, самый тяжелый период, связанный с кончиной неверной супруги, задал вопрос Вэйлонду:
– Ну, что, допросили его?
– Да – Дрю развел руками, – Сознался. Говорит, что поссорился с ней якобы из-за ее признания в оставшейся любви к мужу и не смог сдержать наплывших чувств, заставлявших вздыхать…
– То есть… – злость в Ферноке переполнила чашу, – Я правильно понял ситуацию? Эта тварь думает, что сможет отмазаться сознанкой?
– Вроде как бы да…
– Ни черта у него не получится!
Фернок походил кругами, как он обычно любил это делать, когда не мог принять решения. Вариантов, как поступить с убийцей – множество, но лейтенант выбрал самый жестокий. И усмехнулся. Возможно, над собственным выбором…
– Нет. Убитых было двое…
– Что? – Дрю попал в некое замешательство.
– Ты все правильно расслышал – нынешний Фернок не допускал варианта оставить парню жизнь, а его взгляд был настолько твердым, что устрашал, – В этой квартире никого в живых не осталось. Погибли оба: и сука-жена, и сучий любовник.
Следующее заявление подвело лейтенанта к вынесению окончательного вердикта. Мигель вышел из комнаты и чуть ли не прокричал:
– Зрачки расширены, язык заплетается. Возможно, наркоман, что-то принял, перед тем как убить.
– Пожалуйста! – наконец-то Фернок распорядился жизнью убийцы, – Сделайте с ним что-нибудь! Без суда и следствия.
– Что? – задрожал Дрю.
Шеф намекающе повернулся к нему.
– Что-нибудь нехорошее…
К этому времени Вильтон находился уже в курсе произошедшей трагедии. Дрю сообщил ему, мол, жены больше нет. А все, чем ограничился Фернок, это повторно пожал руку и сказал «поправляйся», после чего отвел от него ребят, чтобы оставили в покое. Неспособный словесно выразить боль, ту, что пострашнее любых физических пыток, бедняга Вильтон встал на колени и заплакал. Прямо на улице, не заходя в квартиру. Степень выраженности болевых ощущений также не подлежала описанию. А способом снятия, казалось, не послужит и самый крепкий алкоголь.
…Но и Ферноку, далеко не бесчеловечному, сопереживающему чужому горю, нелегко далось увидеть друга в таком состоянии. Вернувшись в душный кабинетик, он немного потусил у окна, подумал о чем-то своем и… вспомнив выражение лица Вильтона, возникли губные подергивания…
И хоть случившаяся беда никакого отношения к нему не имела, лейтенант не постеснялся расплакаться. Он пускал слезы, пока мог, пока те не закончились, стоя у потертого подоконника.
Любовника жены Вильтона обнаружили мертвым в ванной. Парень был задушен душевым шлангом. Первая версия, пришедшая в голову, обнаружившим его копам – суицид.
Фредди Кригер пустился вовсе тяжкие со второго дня «службы» в департаменте. Ночь напролет он заполнял бумаги, подписывал важные документы и параллельно вел дело о гендерном грабеже, соучастники которого, предположительно, члены преступного итальянского клана Матераццо, действовавшие еще в далеких шестидесятых.
Краеведение – страсть Фредди – наука, которую он ценил сильнее любых историков. Юрист прочел немало книг, посвященных криминальному прошлому Мракан-сити, и мог с уверенностью утверждать, что итальянский клан не вымер, как считают некоторые, а расцвел. Логично так полагать, раз последний представитель семейства Матераццо жив, значит, жива и мафия.
– Такс, такс, такс…
Вдруг из-за мощного порыва ветра распахнулось окно, и в офис проник хладный ветер. Обвинитель осмотрелся, мало ли что, и вновь уперся в бумагу. Но… через минуту чья-то твердая рука коснулась его плеча. Он чуть поднял голову и… увидел демона-защитника – грозу всех преступников Мракана, Спауна!
– Думалось мне, вы – вымысел здешних наркоманов! – съязвил Фредди, но еще раз взглянул на нежданного призрачного гостя и убедился в его непреувеличенной натуральности, – Я был неправ насчет вас, что, определенно, к лучшему…
Спаун выпалил мрачненькую фразу:
– Каждый имеет право на ошибку – фразу в его стиле…
– Не спорю…
Демон стал прохаживаться по кабинету Кригера, рассматривая, как новый работник департамента все там обставил.
За время, пока «оно» ходило туда-сюда, прокурор успел оценить хэллоуинский наряд существа и не поскупился на комплимент:
– Эффектно выглядишь!
– Прокурор – начал Спаун, – Я очень на вас рассчитываю.
Услышать такое от супергероя было огромной неожиданностью для Фредди.
– Что ж, как мне вас не подвести?
– Начинайте открытую борьбу с криминальной структурой.
– Открытую?
– Не ослышались – еще до начала своих странствий демон допускал вариант, что через какое-то время его «место» займет кто-то другой – место народного героя, которым он пока еще не стал, – Ваша работа во имя всеобщей безопасности не пройдет мимо глаз народа. Вас будут благодарить, а, главное, на вас не будет маски. Город заслуживает видеть героя в лицо.
– Вы, правда, так считаете? – выслушав заманчивое предложение «человека в черном», Кригер едва не помер от смущения.
– Баллук… – Спаун упомянул фамилию преступника, которого побаивался даже сам прокурор, будучи человеком, достаточно смелым и рисковым, – Начинайте с него… Он – источник большинства конфликтов…
– Баллук? – занервничал Фредди, – А можно я начну с Бориса? – Демон ничего не ответил, – Простите, господин Спаун, спорить с таким профессионалом, как вы, я не хочу, да и не посмею! Но, мне кажется, что именно Борис источник, а Баллук так… мелочь! Последствие стихийного бедствия…
– Как считаете нужным, так и поступайте… – дал добро мститель.
– Так и поступлю – Фред ударил ручкой по виску, – А что вы скажете насчет Матераццо? Он, говорят, в это время года особенно активен. Клубы, наркотики…
– Ничего – у Спауна имелась своя точка зрения касаемо любого более-менее известного преступника, и он мог стать хорошим советчиком прокурора, – Деятельность итальянца не представляет особой угрозы. На нем не сосредотачивайтесь…
Демон собрался уходить: запрыгнул на подоконник, но перед прыжком в ночную бездну предупредил обвинителя:
– Только не играйте в мышки-кошки с преступниками. Помните, они этого не любят…
Прокурор подвигал нижней челюстью.
– У меня на них иммунитет.
И Спаун исчез…
Все оставшееся время до рассвета Фредерик заполнял бумаги. Голова болела от накопившейся за сутки информации, усилилась утомленность и раздражительная слабость. Рот приоткрывался все чаще. Зевать себе не запретишь!
По наступлению долгожданного утра достопочтенный господин Кригер покинул здание департамента. В его планы входили отдых и полноценное восстановление сил для новой двухсуточной «отсидки». По дороге домой он размышлял о легендарном клане Матераццо!
И о краеведении…
Дэвид Блейк ощутил весомый упадок сил, как только очнулся. Лежал он в государственной клинике, по уровню запущенности схожей с больницей святого Феодора. Треснутый кафель, грязные койки…
Словом антисанитарные условия! Ситуацию более-менее спасал отзывчивый персонал, врачи попались на удивление добрыми, не грубыми, как во многих нечастных медучреждениях.
Блейку бы только вспомнить, что предусматривает статья об избиении средней тяжести… и ему станет гораздо легче.
Позавтракав и выпив кофе, полицейский поинтересовался у своего доктора, когда сможет уйти. Медик, чья работа заключается в заботе о пациентах, в их физической и духовной поправке, не стал зазря обнадеживать обеспокоенного Дэвида и сказал, как есть.
– Вам придется задержаться здесь на недельку – а потом добавил от себя, – Если, конечно, желаете избежать осложнений, связанных с сотрясением…
– Ага… – кивнул Дэвид.
Спорить со специалистом не было смысла. И так ясно, что он прав…
Второе отделение – онкологическое, а третье – предназначенное для жертв инсульта. Пытаясь чуть приподнять настроение решением кроссвордов и просмотром безыдейных передач, Дэвид ощущал сопротивление: чтобы сохранить веселость в таком месте, нужно быть сумасшедшим, двинутым на всю голову и бесчувственным.
Далеко не все пациенты выглядели на «ура-урашеньки». Кто-то откровенно походил на мертвеца, в основном, это касалось безногих инвалидов, стариков с запущенным воспалением легких и больных лейкемией.
От мысли, что в такой печальной атмосфере придется пробыть еще неделю, Блейка бросало в дрожь. Но он, как никто другой, сочувствовал всем этим людям, и если бы хоть чем-то мог помочь им, то обязательно б помог…
Но Дэвид и так потрудился на славу. К вечеру перестали зудеть отбитые колени, отошла голова и он принялся помогать: довел одного дедулю до столовой, которая находилась на первом этаже клиники, исполнил пожелание мальчишки «принести поесть в палату» и починил телевизор в одном из актовых залов четвертого этажа.
Лечащий врач ценил «услужки» копа и решил поинтересоваться у него.
– Вам, наверное, с неохотой приходится, да?
– Нет, что вы… – возразил Дэвид, – Я по собственному желанию помог нескольким больным. Есть вопрос к вам…
Док улыбнулся:
– Ради бога. Задавайте…
– Кхм – Блейк кашлянул пару раз, а потом достал из кармана сшитого на заказ свитера несколько купюр, – Вот, возьмите!
Врача ошарашил данный подход пациента.
– Нет, что вы? Мы не берем деньги…
Блэк был вынужден настаивать:
– Возьмите… – он не стал спрашивать, и засунул «купюры» в карман.
Мне так будет спокойнее – а потом признался, для чего «профинансировал» доктора, – Знаете, это тоже не совсем просто так. Мне кое-что нужно…
– Слушаю внимательно – док принял эту «похвалу», добавил ее к своей зарплате в портмоне, – Что вас мучает?
– Мне нужно уйти – решительным тоном произнес Дэвид, – Сегодня же. Сейчас же…
– А как же ваше, простите за навязчивость, здо…
– Здоровье?
– Да, я о нем!
– А… в норме! – коп покрутил головой, – Все со мной в порядке! Я еще молод и вынослив. Ничего плохого не случится, уверяю…
– Ну, мы так не можем знать, случится с нами что-то или нет…
– Пожалуйста.
– Ладно… – врач не стал насильно удерживать человека. Пришлось отпустить. Но перед тем как Блейк взялся собирать вещи для отбытия, он предупредил, – Если будет болеть голова, ноги или что-то еще… я не знаю… Не стесняйтесь, звоните на мой городской. Выпишу эффективное лекарство.
– Спасибо…
Доктор дал Дэвиду свою визитную карточку. Тот, разумеется, принял ее и пообещал обращаться в случае возникновения боли или чего-то еще…
– Я эту услугу не забуду. Спасибо!
– На здоровье. Будем считать, что помог, чем смог, раз вы решили отплыть.
– Хорошо…
Вернувшись на работу слегка не в форме, не в том спортивном состоянии, в котором, возможно, следует находиться, Блейк встретил Пэксвелла и… выдумал красивую историю. Не будет же он подставлять Фернока из-за собственной неудачи…
– Напали какие-то отморозки. Даже лиц не запомнил.
– Воры? – предположил лейтенант.
– Нет. Ничего не взяли.
– Тогда за что тебя так?
– Да сам не знаю… – помаячил «башней» Дэвид, – Понятия не имею за что…
– Не знаешь или не хочешь говорить?
Блейк хотел бы ответить «не хочу», но ответил…
– Не знаю. Мало ли, сколько сейчас хулиганья всякого бегает…
– Ну… – Пэксвелл похлопал «орла» по плечу, – Если ты так быстро реабилитировался, восстановил свою трудоспособность, мне остается только пожать руку и пожелать удачи!
– Спасибо…
Они обменялись рукопожатиями и разошлись в разные стороны. Дэвид намеревался посетить кабинетик Фернока и пообщаться с дорогими «коллегами», рассказать поподробней «как оно было».
Фредди Кригер замечал за людьми Эсмонда подозрительное поведение, но забитая более важными делами башка не позволяла отвлекаться на такие мелочи, как грубые нарушения полицейских. Однако, в отличие от них, прокурор с уважением относился к работе и уже много раз выказывал Пэксвеллу недовольство нынешним подбором кадров.
– Вы хотите услышать желаемое или узнать мое реальное мнение о ситуации? – спросил Фредди, когда лейтенант Максимилиан Пэксвелл зашел к нему, не постучав, и тут же начал твердеть о «наболевшем», о непозволительно жестком Ферноке, о возможных «провернутых аферах» его подчиненными и обо всем, что волнует совестных стражей порядка.
– Как думаете, так и говорите – ответил лейтенант, – Я не вправе с вами спорить. Вы за достаточно короткий промежуток времени доказали свою работоспособность, чего, по-видимому, не скажешь о нынешнем составе департамента…
Фредди польстило, что в словах «Макса» больше не проскальзывал фальшь в союзе с высокой самооценкой и абсолютной верой в идеальность «кадров».
– Я вас понял – сказал Фредди.
– Но поймите и вы меня, если сейчас не сломать ситуацию, дальше будет хуже…
– Что предлагаете, о, свет Мракана?
– Пэксвелл чутка сыронизировал.
– Отстранить нарушителей, естественно – ответил «мистер неподкупность», – Но это само собой. Нужно дождаться, когда они конкретно накосячат, а до сего момента продолжим притворяться, что нас все устраивает, закрывать глаза на мелкие нюансы…
Лейтенант согласился с супер-юристом, ведь его самого в какой-то мере напрягало присутствие в департаменте «оборотней», работающих под покровительством главного волка – Фернока.
По давно сложившемуся мнению друзей-сыскарей, Кригер обладал незаурядным интеллектом и талантом маститого следака, а также множеством других незаменимых талантов. Впрочем, сей вердикт был недалек от правды.
Четыре месяца назад Кригер вел собственное независимое расследование, касающееся одного жестокого убийства, совершенного в пустынном зале заброшенного кинотеатра «Одеон». Жертва – молодая девушка двадцати лет, негритянка.
Так Кригер и начинал свой путь «наверх».
Убийцу искали долго. Выстраивали разные версии, основа половины которых – бред и нелогичность. Но Фредди, молодой, рисковый юридического склада ума, «с потенцией», безжалостный к преступникам, немного честолюбивый и тщеславный имел собственное представление о случившемся и подкинул более-менее правдоподобную версию – убийца расист. Логично допустить такое, раз жертва являлась афроамериканкой!
Вывеска на ближайшем к Одеону магазине «модные кофты и свитера – новый подход к теплым вещам» показалась будущему герою Мракана чересчур подозрительной. Почему – он так и не смог понять. Но направился туда, в магазин ради попытки узнать, что его так напрягло.
К нему подошел продавец – тип в наколках. Он-то, как позже выяснилось, и является убийцей бедной негритянки. Вызывающие тату противная рожа выдали преступника. С тех пор, из-за этой самой случайности, из-за столь быстрого раскрытия тяжелого преступления, Кригера уважают сильнее многих следователей с тридцатилетним стажем.
Поговаривали, на этом герой не остановился и раскрыл еще пару-тройку тяжких преступлений, перед тем как получить приглашение «поработать в департаменте» для улучшения статистики.
– Как ты, чудо мое? Оклемался или еще не очень? – Фернок встретил Блейка в коридоре, так и нерешившегося постучаться к нему, – Можешь поделиться ощущениями?
– Слушай, у меня в данный момент такое настроение убитое, честное слово, что шутить не очень хочется. Извини… – Дэвиду поплохело десять минут назад, приболело место на затылке, где был ушиб.
– А кто сказал, что я шучу? – Фернок выпучил глазки, – Ты, конечно, подвел меня и компанию. Причем, неслабо. Надо бы тебе зарплату разок не выдать, но… Я, как видишь, тоже отличился не в лучшую сторону, послав тебя одного следить за этими уродами, страховать…
– Что с ними делать будешь? – спросил Дэвид.
– Что-то да буду – развел руками Фернок, – Не спускать же им такую грубость, верно? Один раз промахнулись, а на второй – попадем.
– Задумал посадить их?
– Тебя их судьба не должна интересовать. Ты свое получил? Вот и радуйся… – лейтенант тоже как-то заметно погрубел, но уже больше не пытался стебаться над изрядно покоцанным, недавно выписанным из клиники подчиненным, – Так что вот так вот, дружок, мир – та еще гадина. Не ты, так тебя – он повернулся к Блейку и сказал еще кое-что перед тем, как свалить к себе, – Если ты не хочешь рвать, значит, порвут тебя. Это-то понимать должен. Не совсем же дурак…
Фредди готовился к судебному заседанию, которое обещало быть громким. Он нервничал от нехватки уверенности, что все пройдет тип-топ. Кое-какие заковыристые аспекты в деле Матераццо его сильно напрягали, а именно отсутствие прямых доказательств и наличие лишь косвенных незначительных улик, которые способен опровергнуть любой не самый толковый адвокатишка. А итальянец, понимал Фредди, способен нанять на деньги своего отца Гельнандо, упокой душу усопшего, целую армию профессиональных защитников и вообще подмять весь процесс под себя.
«Нужно выстрелить один раз, но выстрелить точно. Нужно попасть в яблочко, потому что другой возможности может банально не представиться» – думал супер-юрист.
Через пять минут ему пришлось сделать один немаловажный звонок коллежке из окружной прокуратуры и выяснить нынешнее местонахождение судьи Карла Шнайдера.
– Але, прокурорская юрисдикция! – Фредди начал с легенького юмора, чтобы немного разбавить напряженную до предела обстановку, – Свяжи меня, сам знаешь с кем. С господином Шнайдером, то есть! Нужно обсудить детали предстоящего праздника, прости за давление…
В трубке послышалось.
– Как новое рабочее местечко? Освоились?
– Что-то пока не очень… – признался Кригер, – Но пройдет время, и я обязательно привыкну.
– А что такое?
– Да так… – он явно не хотел стучать знакомцу на отдел, – Возмущает, что совсем перестали чистить кадры и допускают к работе всех, даже отпетых хулиганов…
– О ком это?
– Да не суть… В общем, свяжи, хорошо? Смертельно нужно обсудить…
– Хорошо свяжу. Повисеть придется…
– Ой, да не проблема! – прокурор откинулся на спину кожаного кресла, – Повишу, сколько надо! Только найди…
– Не волнуйтесь, мистер закон…
Дрю Вэйлонд и Мигель Роше внимательно осмотрели «красивое» лицо вернувшегося из небытия Дэвида. Изучили каждый фингал, каждую ссадинку. Эти двое придурков некрасиво смаковали перед друганом, и хоть тот просил их сбавить обороты, они его не послушали, продолжив ухмыляться.
Дрю вел себя тихо только при Эсмонде, чего не скрывал, а не менее придурковатый Роше пытался копировать поведение приятеля и тоже, если и затыкался, то только, когда его отчитывали за бестолковку. В отличие от Блейка, эта сладкая парочка не дружила с лейтенантом, а именно что боялась его и старалась не попадаться на глаза в нерабочее время.
Но если Дрю со временем привязался к Эсмонду и стал ходить за ним хвостиком, то, пожалуй, самый трусоватый член «банды» Мигель даже не пытался подружиться с шефом.
– Отойдите, идиоты! – не выдержал Блейк. Хоть и нехотя, но нагрубил. Как тут сдержаться?
– Да расслабься! Мы же просто шутим! – не переставал смеяться Дрю.
– Ах, иронизируете… – поморщился тот, – Мне не до шуток. Вы бы знали, как это некруто – получить сразу от семерых…
– А ты хочешь получить от двоих? – улыбнулся Роше, – Так это ж более позорно! Так их семеро было, а нас всего двое! Дай пять, Дрю!
«Кретины – Блейк подумал, – А может взять отпуск?».
Голос Шнайдера был грубым и до подозрительности злым. Судья не хотел напрямую раскрывать прокурору свою сущность, но, видимо, пришлось. Предыдущий разговор Фредди и Карла прошел более мирно, возможно, причина столь резких изменений в настроении бундеса крылась в намерениях Фредди развязать войну с мафией, ударив по гнезду Жеребца.
– Так, я не понял, вы перешли к угрозам?
В трубке настало молчание. Оно продлилось ровно минуту. Ненадолго куда-то отлучившись, судья повторил.
– Вы роете себе могилу, Кригер. Чего вы добьетесь от признания? Вряд ли вы сможете посадить человека, покровители которого купаются в деньгах и каждый понедельник готовы платить самому президенту за его защиту? Одумайтесь! Даже вам это геройство не под силу…
– Почему так думаете? – уперся рогом Кригер, – Может, под силу! Все же зависит от расклада. Мне, например, вот так вот говорили…
– Профессионализм это не только слепая вера в себя, не пустая потенция! – Шнайдер, казалось, считает себя самым тактичным человеком на всем белом свете, – Это еще и наличие адекватной самооценки, дорогой прокурор, а если ж вы безрассудно лезете под пулю, выставляя себя самоуверенным клоуном, то это – смелость сравни глупости, она не имеет никакого отношения к профессионализму обвинителя. Настоящего обвинителя!
– Скажите – Кригер тяжело вздохнул, – Что вы поимеете от моего провала? Кто вам платит?
– Это неважно! – запротестовал «чистый» судья, – В данной ситуации я, может, и защищаю собственные интересы, но одновременно оберегаю и вас. Допустим, я имею процент от Бориса, периодически оказывая всякие услуги лицам, погрязшим в криминале, но ведь сейчас и времена такие, что двуличность судий, таких, как я, и даже прокуроров, мифических героев-юристов, таких, как вы, уже давно вошла в основной рацион! Чему тут удивляться?
– Вы правы – Кригер еще раз вздохнул, – Удивляться нечему. Но и… – он решил «порвать» всякое общение со своим некогда надежным коллегой, – Но и разговаривать нам тоже больше не о чем. Всего наилучшего…
…Малый Киев. Ресторан Бориса Гуднаева.
Украинская мафия – одна из самых старых организованных преступных сообществ в мире. Начало было положено украинскими иммигрантами из США в тысяча девятьсот двадцатых годах, подобно итальянским, ирландским, китайским и другим беженцам. Украинская мафия гораздо старше таких могущественных объединений как Русская и Еврейская преступные организационные группы, хотя и по сегодняшний день уроженцы Украины состоят в этих группах, в отдельных исключениях представители этой диаспоры являются лидерами вышеупомянутых объединений. На просторах СНГ криминальный элемент добился колоссальных успехов, под его контролем: Политики, олигархи; разнообразные заводы, крупные частные предприятия и т. п.; тюрьмы, СИЗО, лагеря и это далеко еще не все.
В Мракане же украинская мафия – отдельный случай, аналогичный триаде в городах Китая. В американском мегаполисе «хохлы» заняли достаточно высокое место у власти, сместив могущество Италии, тех же Матераццо…
Но Борис – наиболее яркий представитель «царьков» утверждал, что…
– Ты же знаешь, существование моей шайки не зависит от климата, и я строю свой бизнес сугубо на доверии граждан к моей продукции.
Он сидел за столиком ни с кем-то, а с самим лейтенантом Пэксвеллом, решившим в очередной раз встретиться и поприятельствовать, как в старые добрые времена, заодно рассказать об идеализированном герое департамента – окружном прокуроре Фредерике Кригере, о чрезмерно борзом Ферноке и о многих других…
– Люди считают тебя подонком и преступником. Что еще добавить? Мне кажется, они правильно делают… – высказался Пэксвелл насчет типичных оправданий Бориса.
Украинец не стал спорить, тем более, он, как-никак, уважал точку зрения Макса.
– Многие меня осуждают, но посмотри на ситуацию извне. Думаешь, на твоей работе все чистюли? Да там один Фернок стоит горстки моих орлов! Не говоря уже о тех двух, Лео и Финче, которых я к тебе подослал…
– Но это же ты подослал – поднял голову Пэксвелл.
– Да я, я! – не стал скрывать Гуднаев, – Вот только не я выдал им значки, а сам знаешь, кто. Лживая система…
– На самом деле… – лейтенант немного пригорюнил, – Я уже давно смирился с коварной правдой, с мыслью, что общаюсь с человеком, который продает наркотики и плодит смерть. Это же, по сути, из-за тебя сформировался весь этот чертов Китайский квартал, из-за твоей жадности…
– Не груби – Борис прервал полицейского, – Видишь ли, из нас двоих себя не обманываю только я, и только я полномерно принимаю реальность!
– Ты о чем?
– О жизни – после того, как запихнуть в рот очередной бутер с сельдью, Гуднаев обтер салфеткой жирные губы, – От водки откинулось куда больше людей, чем, к примеру, от того же героина! И это – правда, с которой не поспоришь. Это – реальность. Ну, а если ж я приношу вашему гнилому департаменту массу проблем, являюсь корнем всех твоих бед, то нарушь клятву и просто пристрели меня, что ли…
– Ты же знаешь, я этого не сделаю… – Пэксвелл потребовал у официанта бокал виски. Хозяин обещал за все заплатить.
– Не сделаешь? Ну, тогда и не упрекай…
– Ладно, вот для чего я пришел к тебе…
– ?
Речь пошла о Кригере.
– Ты знаешь, теперь в соседнем кабинете работает прокурор, это человек с отменным послужным списком, задавшийся целью посадить тебя, а прежде – твоего кровного врага.
– Подозревал, что ботаник сидеть смирно не сможет и обязательно позарится на мафию – с неприкрытым раздражением произнес Борис, – Но предпринимать что-то против прокурорского не буду. А вот насчет Матераццо… – он принялся жевать листья салата под овощным соусом, – Этот парень мне не враг.
– Ты уверен?
– Последний из итальянского рода – обычный тусовщик, у него нет ни таланта, чтобы что-то мне сделать, ни опыта, ни даже хорошей поддержки…
– Судью уже успел завербовать, как я понял? – спросил лейтенант.
– Никого я не вербовал, выбирай выражение – Борис плеснул в стопку капельку мартини, – Хочешь знать, как это было? Судья поставил на одну чашу весов верность закону, а на вторую – деньги. Видимо, решил, что лучше хорошо зарабатывать, нежели честно вести себя. И я тут не при делах, так как элементарно не имею права решать за человека, как ему жить. Люди решают сами, кем им быть. Мое дело предлагать варианты, втайне извлекая выгоду…
Пэксвелл ничего не ответил на это. Ему просто захотелось помолчать… и подумать. Диалог с Украинцем длился невероятно долго.
Устал не только язык, но и мозг.
Вэйлонд и Роше решили удивить Эсмонда Фернока, отправившись на поиски сбежавших хулиганов. Они не боялись, что те вновь примутся за старое и будут травить районы наркотиками. Им вообще было до одного места на безопасность и порядок.
Как и все «современные полицейские», эти двое признавали лишь хорошую зарплату, и то, если только деньги вкусно «пахли». Звонки родителям сбежавших ничего им не дали – оказалось, что недопреступники так и не вернулись домой.
– Значит, сволочи где-то прячутся! – крикнул Мигель.
– Ага – подмигнул ему Дрю, – У них не хватило мозгов не связаться с нашими, но зато хватило не возвращаться домой – и прикрыл рукой оба глаза, – Молодежь нынче какая-то странная. Не то что в мои времена…
Напарник посмотрел на Роше:
– Да? А мне всегда казалось, что страннее тебя никого нету…
– Ты давай это, молчи и тренируй смекалку – Дрю пригрозил Роше пальчиком, – Нужно развивать мозги, а то, смотрю, они у тебя в зачаточном состоянии…
Тот пропустил грубую шутку мимо ушей, и согласился – нужно думать.
Десять минут Дрю методично опрашивал по телефону родителей сбежавших негодяев, попросил, что в случае, если их чадо таки появится, срочно отзвониться ему. Он сказал, детишки круто влипли, и не только из-за несостоявшегося наркозаработка…
Там было море нюансов. Избиение Блейка, к примеру…
– Когда-нибудь должны вернуться – Роше произнес мысль вслух и, поглядев на Дрю, продолжил, – Не нагружай себя лишними хлопотами. Вот увидишь, прибегут, как милые!
Напарник оказался прав. Уже двое «преступников» сидели дома. Тот, что самый старший, посмотрел отцу в глаза и дал полную сознанку. Рассказал обо всем, что натворил и пообещал искупить вину перед семьей…
– Мне казалось, это нормально, но теперь я понял, что нет, да и не хотел я… Лишь в самый последний момент приспичило попробовать.
Заботливый отец напомнил сыну:
– Поднять руку на представителя полиции – поступок глупца! О чем ты вообще думал, вытворяя такое?
– Папа… – мальчик подумал, прежде чем сказать, оценил свой в кавычках подвиг, все осознал, – Этому нет оправдания. Меня просто занесло. Сам все видишь, что я собой представляю…
– Ладно, сын, ничего страшного, все обойдется… – пока отец с провинившимся обнимались, мама тайно позвонила в полицию. Так она решила проучить непослушного Гиби.
…Через час.
– Эсмонд! – Дрю буквально влетел в кабинет, и, кажется, с хорошими новостями.
– Чего надо? Что не стучишься? Или тебе по голове настучать? – рассвирепел лейтенант.
– Не надо, потому что я нашел!
– Что нашел? – хозяин кабинета бросил на ворвавшегося странный взгляд, – Мозги свои? Можешь не обнадеживаться. Их поздно вставлять в черепную коробку. Заплесневела…
– Да нет же! – Дрю стал говорить еще громче.
– А что тогда?
– Этих, как их…
– Кого?
– Нарушителей общественного спокойствия! Юнцов, навалявших Блейку… Помнишь?
Фернок злорадно улыбнулся, находясь в предвкушении жестокого наказания. Вероятно, смертельного. Уж так сорванцы «насрали» в его душу.
– И что с ними?
– Мать одного из этих уродов связалась со мной, ну, я ж сказал, что работаю в полиции. Так вот, Гэйб Моралес, а именно так зовут одного из них, вместе с друзьями свалил на квартиру. Адрес мамашка дала.
Там, по ее словам, ублюдки собираются, время от времени выпивают, веселятся…
Фернок решительно произнес:
– Значит, недолго прятались наши засранцы! Что ж – он с восхищением посмотрел на частично полезного Дрю, – Нужно от них избавляться.
– В к-к-к – заикнулся Вэйлонд, – В каком смысле?
Походив немного из стороны в сторону, лейтенант вновь присел.
– Да в самом что ни на есть прямом! – посмотрел на подчиненного, – В физическом! Зови наших… – и достал пистолет, – Идем на задание!
Спустя час.
На той самой «хате» Моралеса отчитывали «други» за его поспешное решение показаться родителям. Никто из начинающих преступников не верил, что его мама с папой не обратятся в полицию и не сдадут их место сбора.
В компании парней начались разногласия, дело дошло до потасовки: один из приятелей не выдержал и в отчаянии накинулся на Гэйба.
– Ты – вонючий трус! Нисколько не можешь без своих предков! Из-за тебя нас закроют или убьют!
– Тихо всем! – прокричал другой, – Звонок! Слышите?
Все семеро подошли к входной двери.
Фернок, еще не войдя даже, начал кидаться жуткими предупреждениями:
– Давайте, открывайте уже! Чем дольше я простою здесь, тем меньше живых мест на вас останется!
– Это он… – Гэйб чуть не помер от страха!
Ребята презрительно уставились на него:
– Все из-за тебя…
Дверь открылась, и внутрь вошел Эсмонд Фернок. Оглядев скромное обиталище, «преступное гнездо», лейтенант не поленился прокомментировать:
– Неплохо устроились здесь, хоть и не дворец.
Роше отвесил самому мелкому подзадник и приказал:
– На колени встали, а руки за голову!
Фернок поддакнул:
– Правильно! Последние минуты должны быть самыми тяжелыми, чтобы создатель учел все страдания.
