Текст книги "Мракан-сити (СИ)"
Автор книги: Евгений Павлов
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)
– А прикидывался-то невинной овечкой, придуривался… Ой, половой гигант, ты у меня, Сэм! – и пнул разлегшееся тело своего подельника, а затем все свое внимание перевел на прижавшуюся к стене жертву, – Знаешь, что я с тобой сделаю?
Луиза затряслась.
– И правильно. Лучше даже не думать об этом – утерев рот, он повторил, но уже медленнее и тише, – Лучше не думать…
Легавые основательно задержались на территории. Спустя час напрасных ожиданий звонка от Барча они сгруппировались, кто-то направился внутрь, а кто-то остался ждать.
В это время Хэлван, давно «вылизавший» все черные ходы санвэстрондского госпиталя, выбежал из здания, быстро пересек пустынный двор и добрался до транспортной магистрали. Там, зайдя в кустики погуще, смешливый злодей раскрыл гульфик.
– Защита гениталий открывается! – из дырочки вытекла бледно-желтая струйка, – Давай, ровно, не задевая края, мой конь! Какой же ты размякший от огромного количества мочегонного, содержащегося в сладких апельсиновых нектарах!
– Ай! Опять моча края задела! Сука, блядь! Как же все неловко выходит-то… – Джек пописал, застегнул молнию и побрел дальше, – Что? Никаких комментариев? Правильно глаголят, глупо смеяться над клоуном!
Крыша здания полицейского управления. Троица – Спаун, Призрачная Тень и лейтенант Максимилиан Пэксвелл встретились для важного разговора. Ни доносящаяся с балкона соседнего дома ругань жильцов, ни неперестающий рокот машин, ни какие-либо другие звуки не смогли помешать обсуждению.
Мрачнее всех взглядов – взгляд Мэри, ощущавшей себя лишней среди мужчин – устремился в черное небо и долго-долго не мог оторваться.
– Мы уже говорили о нем – произнес полицейский, думая, лезть за сигаретой или отложить это дело на потом, – Ты не забыл, да?
– Убийца с юмором? – спросил Спаун.
– Рим строился не один день. Я очищу город, но только с вашей помощью и с помощью всех тех, кто готов сражаться, бороться за порядок и закон, и, если не останется выбора, умереть за них! Как Ной построил ковчег. Как рабы фараона возвели пирамиду.
– Придется попотеть. Против системы идти особенно трудно, когда она дает сбой. Это чревато последствиями…
– Разумеется. Я готов ко всему, лишь бы «залатать дыру»: банда Украинца напугана, Эдгар Дупи пойман с поличным.
– Стало быть, появилась надежда… Но Шнайдер сбежал, вместе с остальными продажными копами и судьями…
– Схватим. И посадим за решетку.
– Что-то еще лейтенант?
– Да…
– Вчера вечером пропали спасенные тобою люди. А этой ночью их нашли мертвыми. Мэр Свифт, комиссар Вагнер, судья Томпкинс…
– Кто убил, вы знаете?
Пэксвелл капель занервничал, чувствуя, что в «системе» возникли осложнения и передал демону конверт:
– Это что?
– Послание. Видите ли, он не пытался скрыть свою личность. Скорее, наоборот. И этот не свойственный преступникам поступок припугнул меня.
Мститель немного помял в ладонях вещдок и медленно вынул письмо:
– Сумасшедший Джек.
– Я помню его… – демон-защитник на секунду повернулся к партнерше и получил достаточно резкую реакцию:
– Что ты на меня так смотришь? Впервые о нем слышу…
Затем Спаун повернулся к Пэксвеллу:
– Что он делает?
И тот ответил:
– Ломает надежды.
– Мы искали эту тварь на протяжении нескольких месяцев, мучились, обыскивали каждую улицу. Поисками занялись все отделения, Фрост помогал, как мог, да вот только всё напрасно – полицейский рассказывал так громко, так выразительно, так искренне, что хотелось сказать «будь он актером, то, несомненно, получил бы престижную премию ОСКАР», – Но ничего не вышло. Ублюдок просчитывал все наши действия, каждый раз оказываясь на два шага впереди!
– В комнате, где псих удерживал Сета Картера, лежали тела, одно из которых принадлежало непосредственно градоначальнику.
Тень не выдержала долгого молчания и влезла в разговор.
«Я, хоть и женщина, но право-то голоса никто не отнимал, вроде как».
– Кто еще был убит, лейтенант?
Пэксвелл не мог не удовлетворить женское любопытство:
– Похищенная репортерша, к примеру. Подельник убийцы, коим оказался санитаришка Антнидаса. И двое преступников. Гребаный сеньор Матераццо и один очень упертый отморозок, сбежавший из плохо охраняемой тюрьмы на Эсайберс-стрит…
– Подельник? – ранее Спаун не слышал, что у грозы летних лагерей – Джека Хэлвана – имелись помощники, а потому, представляя Джека законченным маргиналом, представителем социального «дна», он удивился услышанному.
– Был такой. Но это не самое страшное…
– Хм… – снова влезла Тень, – А что в вашем понятии самое?
– Хэлван причастен к взрыву в метро, которое устроил подельник, виновен в подорванной репутации господина Кригера…
– Кстати, как он? – перебил Спаун, – Оправился после случившегося?
– Доверие подорвалось – объяснил лейтенант, – Ответы адвокатов и юристов по теме «моральный ущерб за клевету». Не знаю, верна ли история с убитой сестрой, или это все проделки ублюдка, но одно ясно точно: если не остановить этого чертового психа, то дальше будет хуже. Он, считай, устроил настоящий политический переворот. Потянув за нить, спровоцировал массовый гнев…
Мэри потрогала волосы и изумленно посмотрела на копа.
– Чего же ради?
Пэксвелл посчитал сей вопрос неуместным, но, так или иначе, попытался ответить:
– Зададите это его больному мозгу – хоть и грубее, чем мог, – А мне некогда размышлять о действах психа!
Спаун вдруг еще кое-что вспомнил:
– По рации вы говорили о послании…
Об этом «кое-что» не забыл и Пэксвелл, просто малость заговорился. Коп внимательно пошарился в своем брендовом куртоне, залез в каждый карман и где-то минуты через две-три нашел то, что искал.
Лейтенант незамедлительно передал «послание» Темноку, но и словесно объяснил, чего хочет маньяк:
– Он жаждет встретиться, пишет здесь о своей одержимости тобой. Я бы посоветовал отказаться, сам знаешь, как я к тебе отношусь, но ради народа… – Пэксвелл тяжело вздохнул, – Я прошу явиться на встречу, попытаться выяснить у маньяка о его планах, а, может, там же и разделаться с ним. Если хочешь – тебя подстрахуют.
Спаун подумал…
«Не нужна страховка. Все сделаю сам».
– Нет, лейтенант. Это – моя обязанность, я просто не позволю, чтобы вы рисковали жизнью…
– Ты уверен? – спросила Призрачная Тень, – Если Джек так опасен, как говорит господин-полицейский, то, может, стоит заручиться помощью друзей. Как считаешь…?
«Это моя задача, а не их. Преступник одержим мной, а не ими».
Не собираясь подставлять напарников, друзей, свою новую любовь, демон и здесь отличился непоколебимостью и невозмутимостью. Встал непробиваемой стеной между желанием и принципами.
– Не пытайтесь меня уговорить. Все будет так, как хочет преступник. И никак иначе…
«И убивать никого я не собираюсь, даже Джека…»
Никта снова сохранила присущее ей одной «немое молчание», бледным светом луна снова озарила Мракан. Перед встречей с, возможно, самым кровожадным из преступников Спаун решил немного побыть с Тенью, постоять с ней на том самом месте, где они впервые поцеловались.
«Но его остановила Тень, как он тогда остановил ее – один в один повторенная сцена – дважды случившееся чудо!»
– Я слышу звуки сирен даже тогда, когда их нет – касаясь накрашенных красной помадой губ Мэри, демон не переставал рассуждать о том, что его волновало – о порядке, – Психическое расстройство на почве жажды правосудия?
– Нет – шепнула Тень, – Никаких расстройств в помине нет…
– А что тогда?
– Затянувшийся комплекс героя. Ты слышишь то, что хочешь услышать…
– Быть может…
Поцелуй повторился, являя влюбленным копию первого по ощущениям.
– Я не знаю, что он хочет мне сказать. Но, считаю, правильно, что не беру тебя с собой.
– Быть может, нет? Тебе нужна подмога! Смелость хороша, но не всегда. Согласен?
– Да. Но никак по-другому я поступить не могу.
– Опять же, призыв к внутренней собранности определяет, кто ты…
Открыто взволнованный предстоящей беседой с Хэлваном Спаун вырвался из объятий Тени, подойдя к краю деревянного мостика и заглянув в воду.
Он пытался казаться невозмутимым при Пэксвелле, но не считает нужным делать это при Мэри:
– У меня нет никого, кроме тебя – вода была настолько черной в «черное» время суток, что выглядела, как зеркало, отражающее тьму, показывающее темную сторону души Спауна, сгубленную вынужденным одиночеством, – Обещай, что умрешь после меня…
Постояв так несколько минут, он повернулся к ней и сказал искренне-искренне, как не говорил еще никому:
– Ты лучше, чем ты думаешь…
– Сегодня я знаете, что делаю? – Джек засунул в рот жевательную резинку, – Первый раз иду на свиданье с мужиком! Как-то стремновато…
Психиатрическую клинику «Антнидас» ограждал чёрный забор. Хэлван специально избрал местом встречи именно окрестности психушки. Он стоял там, где несколько десятков лет назад приняли смерть два очень хороших человека, неподалеку от места, где произошло историческое событие, повлиявшее на судьбу Мракан-сити – мальчик, оставшийся в дождливую ночь совсем один, познакомился с собственными страхами.
Джек никогда не молчал, потому что не умел. Даже находясь один-одинешенек, он повторял недавно произнесенную пошлость и смеялся над своими же «шутками».
– А прикидывался-то! Ой, половой гигант, ты у меня, Сэм! – его это очень забавляло, – Что вы пердите? Вот скажите, что вы пердите? А? Зачем же так жестоко портить воздух! Что ж выделаете, шалунята? Влияние экологических факторов сказывается на всех процессах жизнедеятельности организмов! А вы совсем не печетесь об экологии, об этих процессах жизнедеятельности! Вы убиваете нас!
А-а-а-а-а-а-х-а-ха-ха!
– Эй! – от самодурачества Джека оторвал внезапно появившийся голос показавшегося вдали Темнока. Герой вышел из кустов на дорогу, – Ты Хэлван – лагерный убийца?
– О! – подпрыгнул паяц, – Привет, ты – мой худший ночной кошмарик – пришел ко мне на свиданье! Не забывай же, гей это прилагательное!
– Зачем хотел встретиться? – демон-защитник предчувствовал угрозу недопонимания.
– Эмм… – Джек достал жвачку, – Потому что! Зачем искать смысл, если можно просто насладиться болтовней с придворным короля – юродивым шутом!
– Я, хоть и считаюсь врагом правильности, а ты у нас очень-очень правильный, не забывай, кто неоднократно спасал твою шкуру от гиен. Да-да, это я спасал ее от них! Сказать как?
– Валяй.
– Так я и это… валяю!
– Ты, главное, слушай, дурак! Кто еще тебе обо всем расскажет, если не я!
– Я узнал, что Фредди Кригер страдает раздвоением личности. Как именно? Имелись завязочки в клинике, в которой я лежал, в которой работал Сэм Дойл, упокой его душу, который потом стал чем-то вроде моего двоюродного брата из-за своего длинного языка. Да и вроде меня боялись, поверь, очень сильно! Так что… дали ответ на вопросик «к кому ходит прокурор». А там и коп, посещавший сестренку Фредди, выронил телефончик. А еще мне повезло, что коп все снял на камеру. Сэмик тоже хорошо изучил всю эту грязную мутотень с педофилией мистера Кригера!
– В борьбе за народное дело я стал инородное тело!
– Гипнотизер выведал, кто ты, малыш Джонни. Он все мне рассказал. Да-да! А коль ты – особо известная персонка, проигрывающая по известности разве что Владу Дракуле, то узнать, где ты пошатнулся психикой, было несложно! Пробиваешь «смерть предков маленького засранца» и все дела. Гугл в помощь!
– Бен Майро угоманиваться не желал. Этот даун бы по-всякому слил информацию о тебе. Поэтому я и отпиздил его кухонной принадлежностью! Было забавно, но не так забавно, как могло бы быть, ведь у тебя более нет секретов от меня, Джонни, а уровень забавности тоже измеряется!
– Перед путешествием в никуда Бенька все мне поведал!
Уже ничего не соображая, теряя всякий контакт с конечностями, Майро все равно, даже перед лицом смерти все еще хотел отомстить демону-защитнику. Он сказал своему убийце, кто прячется за маской…
Убийца обрадовался! Не забыл отблагодарить:
– Спасибо! – и докончил дело – навсегда заткнул жертву ударом по голове об стену.
Бросил поварешки, кастрюлю, вилки, ложки на пол и ушел…
– Спасибо за мозговставляющую дискуссию! Ты мне дал самое главное…
– Знания!!!
Дождь заморосил. Прямо как в ту ночь – в ночь гибели семейной четы.
– Жаль, что я не умею читать мысли, как мистер покойненький. Очень жаль. Но мне этого в принципе-то и не нужно, поскольку я знаю максимум, сколько смертный может уместить в свой мозг! Я знаю твою тайну, Спаун, всю твою мотивацию мы хорошенько изучили. Все выводы сделали, полезные и не очень, все осмыслили. Вот так вот… как-то! – Джек наслаждался одной только мыслью о выполненном «великом плане» по устрашению жителей Мракана. Он был самой смертью в человеческом обличии, замаскированной под сатиру и черную иронию. Главная цель лохматого безумца – сеять плоды хаоса.
– А взрыв в метро? А погибшие жизни? Устранение мэра… Зачем? Для чего? – наивный, как ребенок, Спаун спрашивал Джека так, словно все еще верил в существование сохранившейся в нем толики жалости. Поиск нравственности, хоть в данном случае и показался бы бессмысленным любому другому, он, как ничто лучше, отражал суть Спауна – веру в добро.
– Чтобы проучить! – сказал маньяк, – Мэр был еще той сволочью! Гонка ради должности на лживой основе. Его бессовестность доказана скрытием фактов, касающихся резни в Полуночниках и других местах курорта, где только побывала моя нога!
Следующие признания Джека Хэлвана прозвучали без фирменных смешков, без дурачества, а вполне тихо, и по сниженному тону складывалось мнение, что маньяк всерьез призадумался:
– Мою жизнь при всех недоступным другим жизням привилегиях, таких, как полная независимость от мнения толпы, нельзя назвать легкой. Я резал, убивал, находился в поисках… Я подменял грусть весельем, боль – бесчеловечностью, и привык к этому, к такому поганому образу жизни, где, чтобы остаться на плаву, нужно показать себя – пойти против правил, против всего мира!
– Знаю, ты смотришь на меня только как на психа, знаю, что никогда не поймешь меня, потому что не видишь во мне жаждущего справедливости человека. Только монстра. Поэтому… на – Джек миролюбиво выставил руки вперед, – Делай, что должен. Шестери на тех, кому потом перестанешь быть нужным.
Убийца поставил Спауна в неловкое положение.
«Чего я не ожидал, так это то, что он позволит себя задержать. Хотя, как знать, может, в этом кроется очередной злодейский промысел».
Но герой по-другому не мог. Он надел на Хэлвана черные наручники из сверхпрочной стали.
«Я выполнил миссию. По крайней мере, мне так кажется».
Шут имеет свою жизненную историю, человеческий характер. Он Локи – трикстер, чего не отнять. У него нет того, что у всех – цели, и если он что-то делает, то только для самодурачества! Это и плюс, и минус одновременно.
Но он больше, чем человек. Он – трикстер Локи!
– Уа-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – мозг санитаров еле переносил безудержный смех самого опасного преступника Мракана. Самого безумного и тем непредсказуемого.
Когда они добрались до назначенного пункта – одиночной камеры – Джек выдал еще одну полушутку-полуправду:
– Дам дельный совет всем начинающим и заканчивающим преступникам совершенно забесплатно! Чтобы вдруг не заставили против воли усесться на электрический стул, необходимо стать неясным для людей! Рецепт до боли прост: скривить лицо в дебильной ухмылке и тупо ржать, как лошадь! Тогда никто тебя никогда не казнит, по крайней мере, следуя закону. Какой с дурака спрос?
Сотрудники персонала заперли Хэлвана и направились к лестнице, но не успели дойти до двери, как до них донесся очередной выплеск словесного поноса:
– Эй, куда вы уходите, друзья? Могу дать еще один дельный совет! Вспомните каноны высшей справедливости и целесообразности, нельзя казнить дураков! Да что там, их даже обижать нельзя! Это страшный грех!
Спаун и Призрачная Тень, третий раз на том же месте, неотрывисто смотрели друг другу в глаза, мысленно взвешивая все «за». Некоторое волнение не покинуло мстителей, и не было никакой уверенности в том, что Джек оставит город в покое, но… сейчас они думали совсем о другом, на время выкинули из памяти и Джека, и все, что с ним связано…
– Ты переживала за меня… – Спаун все так же гладил ее волосы, – Итог таков, что маньяк теперь находится в месте, которое ему больше подходит. Правда, я не уверен…
– Ммм?
– Что он никогда не сбежит.
– Уверена, сбежит… – Тень позволила партнеру расстегнуть пару пуговиц на ее лифчике, – Но можно предотвратить потери, можно не упираться, а переступить и подстраховаться. Заодно и жизней наспасаем. Подсказать как? Или сам додумаешься? Смотри, я могу…
Спаун знал, к чему она клонит – к убийству.
– Но мы не должны, мы не можем так просто это сделать…
– Пожалуй, я никогда не соглашусь с тобой…
– Но я не убийца, а останусь ли я не убийцей, если переступлю?
– Боишься?
– Это изменит меня, чего я очень не хочу…
– Если у нас разные правила, то почему мы вместе?
– Когда-то я тебе сказал одну вещь. Не знаю, помнишь ли ты…
– Какую?
– Я не ищу славы, малыш… – Тень от всего открещивалась, в чем бы ее ни упрекали, – Гуляю сама по себе, как одинокая кошка…
– Посмотри на меня – Спаун широко расставил руки, – Разве не видишь? Мы с тобой похожи, как две половинки одного целого – и, взмахнув плащом, спрыгнул с крыши…
– Я говорил это не только для того, чтобы ты доверилась мне.
– Ну? И чем похожи-то, если правила разные? Временное влечение еще ни о чем не говорит…
– Думаю, говорит…
– Уверен?
– Да.
Серия довольно невинных и скоротечных чмоканий закончилась с наступлением рассвета, который встретил граждан, озарил ласковым солнцем, наделил свежим чистым воздухом и заставил улыбаться.
Маски – существа ночные, днем никто их не видел, и неудивительно, что на занимающихся интимом призрачные фигуры мужчины и женщины можно было поглазеть только в порту Мираза, с трех до шести ночи.
Некоторые тинейджеры прибегали сюда ночью только чтоб пронаблюдать за «масками» с камерами и сотовыми телефонами.
Департамент. Кабинет прокурора.
– Черт! – чувствуя, как рушится карьера, Фредди не находил себе места, он брал винный графин и хлестал из горла. В полицейском управлении с ним никто не разговаривал, никто не хотел к нему подходить даже близко после всплывших фактов, – Все это происходит вопреки моим ожиданиям…
В пустом кабинете, который из-за депрессии напоминал хозяину одну из камер Антнидаса, неожиданно возник демон-защитник.
– Казалось, я наперед знал, что предстоит тонуть в болоте, и охватило какое-то недоброе предчувствие карьерного заката… – Кригер допил вино и повернулся к демону, – Скажи, ты все обо мне знаешь? Ты больше не веришь мне, да? Больше не доверяешь мне их жизни?
– О ваших грехах мне известно – ответил непрошеный гость, – Верю или нет, не скажу…
– Почему? Это так сложно для тебя? – Кригер еле стоял на ногах после принятого, – Или боишься уколоть правдой? Давай, говори, что думаешь обо мне. Только не тяни резину. Устал уже от всего, видят боги…
– Промолчу. Но вы еще можете все исправить… – демон кинул взгляд на уроненный сосуд.
– Как?
Спаун ответил громко:
– Раскайтесь публично!
Но Фредди явно не понравилась эта затея.
– Что? Ты совсем с ума сошел? На меня сразу застегнут наручники и увезут. Никто даже спрашивать не будет…
– Да. Зато, перестав лгать, мы победим Безумного Джека – человека, который раскрыл правду о вас!
Прокурор, не сказать, что согласился, но проявил какой-никакой интерес к задумке демона-защитника. Уселся за стол и попросил сказать, что он там удумал.
– Говори…
– Хэлван привык верить только в плохое, в то, что люди способны на ложь! – Спаун был уверен, такой план обязательно сработает, – Он не допускает, что они могут меняться к лучшему, говорить правду!
Фредди несколько раз подряд проглотил слюну.
– И ты хочешь, чтобы я подтвердил заявления о частом издевательстве над родной сестрой, ее дальнейшее убийство и родство с Баллуком? Хочешь, чтобы чистосердечно во всем признался? Ты, правда, думаешь, что это как-то поможет остановить Джека?
– Как-то… – ответил демон, – Но и вам тоже поможет, поможет снять с себя груз ответственности.
– Не забывай, меня посадят… сразу же посадят!
– Поверьте, ваша жертва не будет напрасной!
– Хотелось бы верить…
История тощего лондонского мальчишка затронула Спауна. Фредди много лет держал в памяти детальную картину своего прошлого, и раскрыл ее только одному человеку.
– Лондон. Много лет тому назад. Мать запирается в комнате, беззащитная против отца. Я сижу в другой комнате, под мебелью, дергаюсь от страха. Потом приходит Джимми, мой родной брат…
– Джерси?
Прокурор не услышал вопрос демона-защитника.
– И говорит, что нам нужно срочно бежать, потому что квартира, в которой мы жили, стала чужой для нас. Мне ничего не остается, как согласится и пойти за братом. Я не знал, куда нам идти, но понимал, что этот день был неизбежен.
– Каждое утро я просыпался в поту, дрожа как в ознобе. Меня преследовало лицо моего отца. Всю жизнь я пытаюсь побороть свои страхи, но у меня не получается.
– Месть отцу за мать был первым хорошим поступком Джеймса. Первым и последним. Остальные деяния не поддаются никакому оправданию.
– А вы?
– Просто выполняю некоторые просьбы, время от времени. Понимаю, меня это не красит, как человека, обязавшегося защищать правопорядок, все же согласись, от моей, может быть, не совсем честной игры, тоже есть польза, не так ли?
– А убийство сестры? Похищение детей? Как это объясните? Страхом или ненавистью?
Прокурор не ответил на этот вопрос. Все, что получил вопросник – мертвое молчание. Вместо продолжения диалога Кригер полез за бутылкой гасконского пойла…
После разговора с Темноком, оставившего на душе еще больший осадок, пьяный Фредди вышел из здания департамента. Но по дороге к дому его поджидала очередная неприятность.
– Кстати, могу ли я узнать, что вы планируете сотворить с прокурором? Пойдете законным путями? Или…
Фернок изрядно поугорал от наивности офицера.
– Ты что, совсем? Как я тебе законными уберу?
– А какими? – напрягся Уолтер.
– Народными. Физическими!
На прокурора напали с бейсбольными битами, порвали деловую сумку, окунули лицом в лужу и выкрикнули предупреждение:
– Не свалишь с нынешнего места работы – исчезнешь с карты города! – так решил один из нападавших, – На решение сутки! – через минуту банда скрылась за углом кирпичного дома.
«О, боже. Проклятье» – Фредди не видел их лиц, одежда была намочена, от смачных тумаков посерела кожа, – «Боже, проклятье».
Таким побитым и униженным ему пришлось ковылять до самого дома!
