Текст книги "Полет Стрижа"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 37 страниц)

9

Поднялись они поздно, в одиннадцатом часу. Проспали бы и дольше – за разговорами и размещением на ночлег легли уже в пятом часу. Женщины устроились в конце концов на диване в детской, а мужчины разместились вчетвером на софе. Улеглись они поперек, а под ноги подставили две табуретки, накрыв их сверху листом фанеры, оставшейся от ремонта. Утром Илья, спавший очень беспокойно, умудрился ногой поддеть табуретку так, что все сооружение с грохотом развалилось, поневоле разбудив обитателей квартиры. Невыспавшиеся ребята, сидя на софе, долго хмуро разглядывали друг друга, таращили глаза на заспанные лица Лены и Зои, встревоженно выглянувших из соседней комнаты. Илья, сделав свое черное дело, снова попытался упасть в объятия сна, но Стриж, взглянув на настенные часы, грубо растолкал друга.

– Вставай, соня! Всю ночь брыкался, как мустанг, локтями пихался. Убегал что ли от кого?

Илья, поджав ноги, в тщетной попытке уместиться на коротком лежбище, с трудом оторвал голову от подушки, попытался что-то восстановить в памяти, но не смог.

– Не помню. Помню только ринг, а что с кем… Бог его знает…

Он снова было уронил голову на подушку, но вздохнул и поднялся, сел на софе, по-турецки поджав под себя ноги. Ленка, уже возвращавшаяся из ванны умытой и причесанной, засмеялась и потрепала Илью за черные кудри.

– Смешной ты, Ильюшка. На кота похож. Скажи «мяу».

Илья со своими реденькими усиками и черными выразительными круглыми глазами в самом деле имел что-то кошачье в облике, что и подтвердил душераздирающим мяуканьем. После такого необычного сигнала побудки вся процедура общего подъема пошла гораздо веселее. Женщины быстро приготовили нехитрый завтрак из яичницы, макарон и большой чашки салата. Уже пили кофе, когда Стриж, все поглядывавший на часы, и Андрей встретились глазами.

– Тебе шею не намылят за самоволку? – спросил Андрей.

– Вряд ли. Скорее всего, наоборот, рады будут. В случае чего нашлю на них Ленку, они ее ой как боятся.

– Ага, конечно, как что потрудней, так Ленка – вперед! – хмыкнула "боевая подруга".

– У тебя это хорошо получается, – с улыбкой заметил Стриж, обнимая жену за плечи.

– Илья, а что ты там говорил насчет доктора? – снова напомнил Андрей.

Тот запихал в рот остатки бутерброда, зачем-то глянул на часы, и стал набирать на диске телефона какой-то номер, сверяясь при этом с телефонной книгой.

– Скажите, пожалуйста, доктор Самсонов во сколько принимает? Сегодня не принимает, а когда? Что! Как? Когда?

Все за столом сразу примолкли и обернулись в его сторону. Илья же, положив трубку и обернувшись, обескураженно развел руками.

– Его убили сегодня утром.

Про кофе все как-то забыли, долго сидели молча.

– Обрубают концы, – негромко высказал свое мнение Андрей.

– Да, похоже на то, – отозвался Стриж.

– Надо позвонить этому самому капитану, как его, Василию Макаровичу, – снова предложил Андрей.

– Точно. Лен, где у тебя его телефон?

Быстро договорились о встрече, и через полчаса Андрей и Стриж подъехали на мотоцикле к крыльцу здания УВД. Пименов их ждал, поздоровались и отошли в сторонку. Стриж шлем снимать не стал, только поднял стекло. Выслушав все, что они знали о враче, Пименов оживился.

– Это многое проясняет. А то абсолютно были непонятны мотивы убийства. В подъезде дома, ножом, с утра. Я и не припомню такого случая. Жена вышла на балкон, проводить, как обычно, а его все нет и нет. Вышел только здоровый детина. Кстати, она заметила, что он сел в зеленую машину.

– А марка? – в один голос спросили Андрей и Стриж.

– Увы, в этом она не разбирается. Но за два дня до этого Самсонов принес домой приличную по нашим временам сумму денег. Так что вполне возможно, что он действительно штопал Пежо.

– А как он его гипсовал? Обычно они перед этим делают рентген, – припомнил Стриж.

– Да, надо проверить все рентгенкабинеты, – согласился Пименов.

– А нам что теперь делать? – спросил Анатолий.

– Хорошо бы уехать куда-нибудь и ждать.

– Чего?

– Когда мы раскрутим все это дело.

Стриж скептически усмехнулся.

– А что, есть какие-то шансы?

Пименов немного смутился.

– Ну, данных, конечно, маловато. Но должны же мы когда-нибудь задержать этого самого Пежо с его чертовым «БМВ». Все въезды-выезды в город перекрыты, будем ждать.

– Свежо предание, – снова выразил недовольство Стриж. – А вчера кто стрелял, тоже Пежо?

– Вряд ли. Стреляли с крыши техникума, а туда забрались по пожарной лестнице. И ушли очень быстро. Сторож заметил машину, она стояла минут пятнадцать, не больше. А на гипсе далеко не ускачешь.

– Что за машина?

– Похожа на «джип», в темноте он не разглядел. Их сейчас много похожих.

– Да, – припомнил вдруг Стриж, – уехать говорите, а подписка о невыезде?

– Да, тут Поплавский переборщил. – Пименов смущенно потер подбородок. – Резковатый он мужик. Решил почему-то, что все сейчас одним миром мазаны. Ну, ладно… Тогда просто будьте осторожны.

Попрощавшись со следователем, друзья вернулись в квартиру Стрижа. Выслушав все новости и пользуясь тем, что женщины занялись приготовлением обеда, стали думать, что делать.

– Есть два варианта, – начал как обычно рассудительный Андрей, – уйти с дороги и затаиться. Весь вопрос в том, кому мы так мешаем, или что делаем не так. К тому же нет гарантий, что все это не повторится потом, через месяц, через полгода.

– Точно, – качнув головой, подтвердил Илья. Остальные слушали молча.

– Другой вариант – идти до конца и самим во всем разобраться. Что плохо – неизвестно, с чего начать. Все как в тумане. Незнакомый город, да еще такой большой.

– Ну это отпадает сразу, – решительно начал Стриж. – Этот твой вариант пахнет порохом и кровью. Я не хочу, чтобы вы из-за меня снова попадали под пули. Вы и так уж помогли хорошо. Грех, конечно, выгонять гостей, но, ребята… Вами я рисковать не хочу.

– Ага, помогли мы тебе, как же! – возмутился Илья. – Если б не этот парнишка из «Икаруса», сейчас бы мы…

Он махнул рукой, не докончив своей тирады.

– Толь, мы давно все уже решили, – спокойно начал Андрей. – Пока угрожают твоей жизни, мы будем рядом.

Несколько минут они пререкались, и наконец, Стриж сдался.

– Черт с вами. Но запомните – если кто погибнет, это будет на моей совести.

Закончив эту тираду, он, нахохленный, уселся на софу. Неожиданно голос подал Сергей, до этого больше молчавший.

– А если убьют тебя, это будет на нашей совести.

Простые эти слова как-то примирили Стрижа со сложившейся ситуацией. Он обнял сидевшего рядом Илью, вздохнув, улыбнулся остальным двоим.

– Тогда давайте думать, что делать.

– Надо искать Пежо, – снова начал Андрей. – Плохо, конечно, что нет оружия…

– Почему нет? – прервал его Стриж. – Есть целых три ствола. Арсенал Шварца.

– Ну, это уже совсем другое дело, – повеселел Андрей. – Теперь техника. Одного мотоцикла мало, еще нужны колеса.

– Надо посмотреть, что осталось от моей «Явы». Она сейчас в отстойнике ГАИ.

– Значит, чем сейчас займемся?

– Я с Серегой поеду за стволами, потом мы смотаемся в ГАИ. Определим на месте, что и как.

Так и решили действовать.

10

Оружие Стриж хранил на Башне. Оставив Сергея внизу, он поднялся наверх, мельком глянул на переполненный пляж, удивленно подумал, что в этом году народу приехало еще больше, и нырнул под тент, натягиваемый на лето самими спасателями для защиты от немилосердного солнца. На стороне, обращенной к морю, из трех шезлонгов был занят только один. Судя по звуку мотора, остальные спасатели курсировали вдоль пляжа на катере.

– Здорово, – подходя поприветствовал Стриж Матвеева, невысокого, щуплого, наполовину седого мужичонку. Из всех спасателей он был самый старый. Работал он всего месяца три, и Стриж не мог отделаться от какой-то неприязни к нему. Виной была странная манера Матвеева не смотреть в глаза собеседнику. Вот и сейчас, он вроде бы обрадовался, вскочил с шезлонга, горячо пожал руку, но глаза так и убегали куда-то в сторону.

– А говорили, что ты надолго загремел. Ребята вчера получку получили, хотели к тебе в больницу зайти.

– Да были они, – усмехнулся Стриж, припомнив вчерашний визит коллег. – А меня выписали.

– Совсем?

– Нет, с месяц еще посачкую. Я возьму ключи от компрессорной на минутку?

– Бери, они на щите, – не спрашивая зачем, согласился Матвеев.

Взяв ключи, Стриж по крутой винтовой лестнице спустился вниз и, открыв ключом перегораживающую первый этаж на два отделения решетку, очутился в компрессорной. Оглянувшись по сторонам, хотя окон в этом помещении не было, он опустился на колени и, запустив руку под компрессор, выволок из-под станины тяжелый сверток. Развернув его на всякий случай, он убедился, что там действительно находится то, что он в свое время прятал, и успокоившись, погрузил все в сумку. Повесил ключ на место и, попрощавшись издалека с Матвеевым, вскоре уже входил с Сергеем в родную квартиру.

Дома оказались одни мужчины. Ленка пошла воевать в больницу и забрала с собой Зою.

"Весьма кстати, – подумал Стриж. – Не будем зря травмировать женщин видом оружия, особенно Зою".

Отношения между ним и Зоей по-прежнему оставались сложными, и Анатолий не знал, чего ждать от этой тихой с виду, но скрытной и упрямой девушки.

Выложив на стол привезенный сверток, он торжественно развернул его.

– Ого, какие здоровые, – живо отреагировал Илья. Он протянул было руку к оружию, но Андрей сильным шлепком отшил его.

– Ты чего? – обиделся Илья.

– Не лезь раньше батьки, – ответил Андрей, внимательно осмотрел пистолеты, поставил один из них на предохранитель и протянул его Илье.

– Чего, я сам бы не догадался на предохранитель поставить? – обиженно спросил друга Илья.

– Все несчастные случаи с оружием происходят не от незнания, а от небрежности. Это тебе, брат, не «Макаров», и даже не «ТТ», а самая настоящая «Беретта», модель М-92. Если не ошибаюсь, буквы СБ означают "компакт", – он прищурился, припоминая. – В обойму входит четырнадцать патронов системы парабеллум, калибр 9 миллиметров.

– Ну точно, это «Беретта», я и сам вижу. Вон у ней на боку написано, – попробовал усомниться Илья. – Но откуда ты знаешь, что именно «компакт» и четырнадцать патронов?

– Интересовался в свое время, каталоги изучал. А проверить просто. Во все другие модели этой серии входит пятнадцать патронов.

Вынув обойму, он начал по одному извлекать из нее расположенные в два ряда патроны. Все остальные начали вслух считать их.

– … Одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать!

Андрей с легкой улыбкой на губах продемонстрировал пустую обойму, и Илье пришлось признать свое поражение.

– Что можно сказать? Мастер! Приношу извинения, что позволил себе усомниться в ваших знаниях. Впредь подобного не позволю.

– А в этом всего семь патронов, – прервал его излияния Сергей, без спешки занявшийся другим пистолетом.

Стриж поднял голову, взглянул. Все остальные патроны он всадил тогда в Шварца.

– А в этом двенадцать, – подал свой голос Илья.

– Ну ладно, вы занимайтесь оружием, а мы с Сергеем съездим в ГАИ. Посмотрим, что осталось от моей «Явы».

– Хорошо. Толь, – остановил его уже около двери Андрей. – А глушители присоединить?

– Да придется, наверное, все-таки город.

– И еще, – Андрей подошел поближе. – Надо бы их пристрелять. Без этого я за точность не ручаюсь. Да и ребятам полезно попробовать, все-таки мощное оружие, вес другой, отдача.

Стриж наморщил лоб. Да, это была проблема. На юге, забитом под завязку людьми, трудно найти место для тира, даже если и стрелять с глушителем.

– Подумать надо. Может быть, где-нибудь в горах.

В ГАИ они проторчали с час. Вопреки ожиданиям урон оказался не такой уж и большой.

– Сменить колесо и вилку, стекло у фары вставить на место, да какая-то сволочь сняла шланг от бензобака. А движок цел, – подвел итог осмотра Сергей.

Проезжая по набережной, Стриж легонько стукнул Сергея по плечу.

– Давай съедим по мороженому?

– Можно, – согласился Сергей. Повертев головой по сторонам и не обнаружив запрещающих знаков, он свернул к ближайшему киоску. Вскоре, удобно устроившись на парапете, они усердно поглощали мороженое.

Солнце палило нещадно. Тысячи людей огромным человеческим муравейником сновали внизу под набережной по раскаленному бархату пляжа. Сергей с интересом разглядывал столь разнообразную картину. Стрижу же давно уже наскучил этот пестрый человечий зверинец, он повернулся спиной к морю и весь отдался поглощению столь желанного в такую погоду пломбира. Короткая эта быстро тающая радость подходила к концу, когда внимание его привлекла высокая красивая женщина в легком, полупрозрачном платье, поднявшаяся из-за столика небольшого кафе под открытым небом.

– Я сейчас, ты не скучай, – крикнула она, обернувшись к кому-то за столиком, и быстро сбежала по гранитной лестнице к морю.

Проводив взглядом девушку, Стриж решил посмотреть на того счастливца, к кому она обещала вернуться. Человек этот, в белых брюках и рубашке, как раз снял в этот момент солнцезащитные очки и начал просматривать лежащую перед ним газету. Что-то в облике его заставило Стрижа наморщить лоб, припоминая. Вспомнив, он даже рассмеялся.

– Ты чего? – удивился Сергей.

– Эх, и тесен же наш мир, Серега. Подожди меня в тенечке, надо мне поговорить с этим вот гражданином.

Сергей, кивнув головой, завел мотоцикл и, переехав на другую сторону улицы, расположился в тени каштановой аллеи.

Между тем Стриж с улыбкой надвигался на ничего не подозревающего читателя газеты.

– Какими судьбами в наших краях, капитан? На отдых или по службе?

Человек в белом сначала вздрогнул от неожиданности, на его красивом, несколько лощеном лице промелькнула растерянность, но потом он рассмеялся и, отложив газету в сторону, протянул руку Стрижу.

– Долго жить будешь, Анатолий Васильевич. Совсем недавно тебя вспоминали, буквально вчера.

– Что так, соскучился, капитан?

– Да не сильно. Ты меня по званию так громко не называй, – он на всякий случай огляделся по сторонам, но закончил с улыбкой. – Я здесь на отдыхе, да и не капитан уже, а майор.

– Поздравляю, – искренне удивился Анатолий. – Два звания за два года! Далеко пойдешь, Семенов.

Они встретились действительно два года назад в родном городе Стрижа на Волге. Только что вышедший из тюрьмы Анатолий Стрижов и сосланный в провинцию за излишнюю самостоятельность старший лейтенант Семенов. Молодой расчетливый москвич использовал давние счеты Стрижа к главарю местной мафии Мураю, и в завертевшейся кровавой карусели сумел снять достаточно выгодные для себя сливки. Но до конца вести честную игру он не смог. Когда перед Семеновым встала дилемма, что выбрать: карьеру или спасти жизнь Стрижа, он остановился на первом. И это тоже незримо присутствовало в простом, на первый взгляд, разговоре двух старых знакомых.

– Надеюсь, – кивнул головой Семенов.

– У тебя что, медовый месяц?

– Можно это назвать и так.

– Поздравляю. Фотомодель?

– Почему? – удивился Семенов.

– Слишком красива.

– Да нет, что ты! Из приличной семьи, папа генерал, в нашей системе работает.

– О, тогда вдвойне поздравляю! – засмеялся Стриж.

Сергею, наблюдавшему беседу со стороны, как-то по-особому бросилась в глаза контрастность двух собеседников. Элегантный, весь в белом, с хорошей прической Семенов, и коренастый, широкоплечий Стриж в тельняшке и грубо обрезанных джинсовых шортах, в черных турецких тапочках на босу ногу.

– Слушай, майор, у тебя тут знакомых случайно нет из вашей камарильи? – перешел к делу Анатолий.

– Как раз случайно есть, – кивнул головой Семенов и внимательно глянул на собеседника. – А что, появились проблемы?

– Имеются. Какие-то сволочи целую охоту за мной устроили. Три раза уже пытались отправить к праотцам.

– Результат, насколько я вижу, отрицательный, – тонко заметил майор.

– Пока да. Но я не пойму, почему все это закрутилось? Зачем им понадобился мой скальп?

Семенов молча вытащил из карманчика небольшую авторучку и на салфетке написал несколько цифр.

– Позвонишь по этому телефону, спросишь Винтера. Передашь привет от Мартышки.

– От кого? – удивился Стриж.

– От кого слышал, – огрызнулся Семенов. – Кстати, именно с ним мы вчера о тебе и говорили.

– А вот и я, не соскучились? – весело прощебетала жена Семенова, подсаживаясь к столику. От нее как-то сразу пахнуло морем, запахом солнца на разогретой коже. Волосы еще не высохли до конца, и на красивом, слегка тронутом загаром лице сияла столь счастливая улыбка, что Стриж понял, пора уходить.

– Конечно, соскучились, – ответил Семенов, целуя женщину в щеку.

– До свидания, большое спасибо за помощь. Счастливого вам медового месяца! – искренне пожелал Стриж и перебежал через дорогу к заскучавшему Сергею.

– Кто это? – спросила жена Семенова.

– Один мой старый знакомый, это еще по моей волжской ссылке.

Проводив взглядом промчавшийся мотоцикл, он обернулся к жене.

– Слушай, а если нам махнуть на теплоходе до Сочи? Как ты на это смотришь?

– Ты же хотел остаться здесь на две недели? – удивилась она.

– Знаешь, Алла, я, конечно, не пророк, но там, где появляется этот парень, вскоре начинается дикая пальба. А я ее и так достаточно наслушался, хотелось бы отдохнуть.

– Ну что ж, как скажешь, – согласилась Алла. – Поехали в Сочи.

11

После обеда они снова разделились. Сергей и Илья поехали на барахолку за запчастями, а Стриж с Ильей занялись телефонным номером, оставленным Семеновым. Абонент отозвался сразу, словно и ждал этого звонка.

– Да, Винтер у телефона.

– Вам привет от Мартышки, – произнес заготовленную фразу Стриж.

– Вот как? – удивился собеседник. – Вообще-то я его вчера видел.

– Я знаю. И говорили вы обо мне.

– А вас как зовут, если не секрет?

– Стриж.

– Ну, теперь многое понятно. Что ж, буду рад встрече. Приходите на Нахимовскую, дом шесть, квартира восемь. Через полчаса сможете?

– Вполне.

Собираясь, они столкнулись с проблемой оружия. Носить его на теле не представлялось возможным. Жара уничтожала малейшее желание надеть куртку или пиджак, да и выглядело бы это среди предельно раздетой толпы крайне дико. В конце концов остановились на спортивной сумке на длинном ремне. Андрей прикинул, как он будет в случае необходимости выхватывать оружие, и остался очень недоволен. Но что делать, другого выхода не было. Стриж для маскировки водрузил на нос огромные черные очки, принадлежащие Ленке, Андрей ограничился бейсболкой цвета хаки с длинным козырьком.

Само их шествие по улицам представляло собой забавное зрелище. На Стрижа напал редкий в последнее время приступ веселости. Он непрерывно что-то рассказывал Андрею, показывал какие-то достопримечательности города. Но его высокорослого собеседника больше беспокоила безопасность Стрижа. Он старался отстать от друга хотя бы на шаг, беспрерывно, как армейский локатор, крутил головой по сторонам. Анатолий же, пытаясь находиться лицом к собеседнику, оборачивался назад, они сталкивались то друг с другом, то со встречными прохожими. В очередной раз наступив на Стрижа, Андрей не выдержал.

– Слушай, ты можешь идти нормально, не крутиться?

– Нет, а ты чего отстаешь?

– Я не отстаю, я тебя страхую.

– Ты что, думаешь, что они решатся вот так, средь бела дня, в центре города?

Андрей только хмыкнул, глянув на друга сверху вниз.

– Тоже мне, нашел проблему. Кеннеди грохнули средь бела дня, и ничего.

Высочайший пример подействовал. Стриж немного поутих и некоторое время сосредоточенно провожал взглядом каждую проезжающую машину, особенно зеленого цвета, косился на подворотни и балконы. Но потом он отвлекся на одну очень хорошенькую девушку, затем на другую. Но совсем забыть об опасности его заставили десять гулливерш, очевидно, баскетбольная команда. Стрижа с его довольно скромным ростом подобные гренадерши всегда приводили в восторг.

– Нет, ты посмотри какие, особенно те две негритянки!

– Да ты под ноги себе смотри! – возмутился Андрей, выдергивая товарища чуть ли не из-под колес какого-то сумасшедшего «Вольво», свернувшего во двор дома без всяких сигналов поворота. Проводив внимательным взглядом подозрительное авто, он обернулся к Стрижу и высказал свое мнение о его поведении.

– Не хотел бы я долго быть твоим телохранителем, – закончил он свою речь вполне уже ласково.

– Чего это так?

– Не чувствуешь всю остроту момента.

– Да ну тебя! Такой день, такие девушки! И вообще, я привык тебе доверять.

Кое как, но все-таки добрались до нужного им дома, с блаженством нырнули в прохладную пасть подъезда. Дом оказался послевоенной постройки, с широкими пологими лестницами, высокими потолками. В отличие от полутемных «хрущевок» с их небольшими окнами-бойницами, лестничная клетка этого дома прекрасно освещалась благодаря громадному витражу из цветного стекла, проходящему как единое целое через три этажа четырехэтажного здания. Но Андрей все-таки внимательно поглядывал вверх и вниз, пока Стриж звонил в нужную им квартиру.

Дверь открыл высокий худощавый парень в легкой серой тенниске и светло-коричневых летних брюках. Сначала Стриж подумал, что они ошиблись адресом, настолько его облик мало совпадал со стереотипом работника всеслышащего и всезнающего ведомства. Но хозяин сам развеял все сомнения, радостно улыбнувшись и распахнув пошире дверь:

– Проходите, давно жду.

Проведя гостей через обширную прихожую, он показал рукой на одну из дверей.

– Сюда, пожалуйста.

"А хорошо живет комитетчик, трехкомнатная квартира, с раздельными комнатами, кухня громадная, не то что у нас", – подумал Стриж, успевший оценить старомодное благородство планировки.

– Это квартира моего отца, – словно прочитав его мысли, сказал идущий сзади хозяин квартиры, – он у меня был кадровый военный, почетный гражданин города. Отличился при его обороне во время войны. Этот портрет, – он показал рукой на большой поясной портрет бравого военного с внушительным «иконостасом» медалей и орденов на груди, – писал знаменитый в свое время художник Брагин к тридцатилетию Победы.

Стриж с Андреем долго рассматривали портрет, осваивались с обстановкой. Винтер, с улыбкой наблюдавший за ними, не торопил. Обстановка комнаты требовала некоторого усилия для продолжения разговора. Два старинных кресла, на которые жестом указал хозяин, усаживая их, внушали почтение своими благородными формами и потрескавшейся черной кожей. Небольшой диван с кожаными круглыми валиками, старомодный шкаф, битком набитый книгами разного размера и формата, большие часы, неторопливо поблескивающие круглым маятником под сопровождение своего неторопливого тиканья. Но более всего их поразила коллекция холодного оружия, развешанного на большом турецком ковре. Сабли, шашки, кавказские кинжалы и турецкие ятаганы – они различили. Но другие замысловатые, а то и вовсе непонятные орудия убийства были для них абсолютно незнакомы.

– Мачете? – узнал одно из широких лезвий Андрей. – А это крис?

– Да, верно, – подтвердил Винтер, снимая с ковра непривычно выгнутый в другую сторону режущей частью тяжелый нож, утолщающийся в середине.

– А что это за клыки? – удивился Стриж, увидев в самом низу ковра странное сооружение в виде большого замкнутого кастета с приделанными параллельно друг к другу двумя прямыми рогами сантиметров по тридцать.

– Это оружие сикхов. – Винтер взял в руки странный предмет, вставил в скобу руку, потом резко вскинул его вверх, и отшатнувшийся назад Стриж все понял про предназначение этой необычной вещи, увидев два острия на уровне своих глаз.

– Да, жутковато, – признался он.

– Как же это все собиралось? – спросил Андрей. – Ведь тут вещи со всей планеты.

– Отец долгие годы был военным советником в разных, как говорили тогда, дружественных странах. Африка, Азия, Индокитай. А остальное ему привозили друзья. Конечно, контрабандой. У него очень много было друзей капитанов, и они знали про его страсть.

Вздохнув, он повесил обратно смертоносные клыки.

– Отец давно умер? – спросил Андрей.

– Два года, – коротко ответил Винтер и снова показал на старомодные кресла. – Присаживайтесь.

Пока друзья устраивались, он отошел к стоящему у окна солидному письменному столу и уселся на столешницу, использовав монитор компьютера, странно смотревшегося на фоне антиквариата, как подпорку для левой руки.

– Ну что ж, давайте все-таки познакомимся. Моя фамилия Винтер, Александр Яковлевич, по званию я капитан, по должности заместитель начальника отдела борьбы с терроризмом.

Пока Винтер рассказывал про себя, Стриж старался понять, кто же тот по национальности. Если б он знал, скольких сотен людей мучил этот вопрос по долгу службы, он бы, наверное, удивился. В графе «национальность» у всех Винтеров стояло: русский. Первый из Винтеров, дед, вынырнул из неизвестности во времена гражданской совсем еще молодым пацаном. В двадцать первом ему было всего семнадцать, а он уже командовал ротой при Перекопе. А до этого был приют при монастыре, и про родителей своих, подаривших ему столь редкую фамилию, узнать он не успел. Сумасшедший вихрь семнадцатого года увлек его раньше, чем он стал задумываться над тайной своего происхождения. Уже в тридцать четвертом он разыскал тот монастырь под Черниговом, но увы, бурное время раскулачивания и размонашивания оставили от него одни только стены. Пытался он наводить справки, но через год командир полка Александр Винтер нелепо погиб во время летних маневров. Впрочем, счастливо избежав страшного и несправедливого тридцать седьмого года. Судя по воспоминаниям и фотографиям, роста он был высокого, светлоглазый, светловолосый. И дед и отец нынешнего Винтера сделали все, дабы разбавить эту нордическую внешность привнесением другой, более южной крови. Дед женился на чистокровной татарке, а отец – на молдованке. Все это причудливо смешалось во внешности Александра Яковлевича. Светло-голубые глаза и черные волосы, смуглый цвет кожи и длинный, с солидной горбинкой нос на продолговатом худощавом лице странным образом сочетались в нечто гармонично-целое, вроде бы и непривлекательное, на первый взгляд, но удивительно располагающее к себе.

Стриж назвался сам, затем представил Андрея.

– Я уже догадываюсь, что привело вас ко мне, сегодня мы занялись этим делом в больнице. Я бы хотел услышать все с самого начала, подробно, с деталями.

Анатолий вздохнул, поднял вверх глаза и в который раз начал вспоминать утро, шоссе, зеленый «БМВ». Иногда он что-то пропускал, и тогда Андрей подсказывал, поправлял его.

Винтер выслушал повествование с громадным интересом, затем долго «доставал» гостей самыми разнообразными и порой неожиданными вопросами. Наконец и они у него иссякли. Закурив и сделав первую глубокую затяжку, он сделал округлый жест рукой и подвел итог всему услышанному.

– Да, ребята, где-то вы зацепили очень крупные силы. Даже винтовка, из которой в вас стреляли, и то еще не везде поступила на вооружение. У нашего ОМОНа ее нет. Но это так, к слову. Вернемся на полгода назад. После смерти Шварца и Боцмана несколько стай кинулись делить добычу. Самый большой кусок наметил себе урвать Витенька, патриарх местной братвы, вор в законе старой закалки. Они со Шварцем имели один вес в городе. Но через месяц его рванули на куски вместе с машиной. Месяца два продолжались разборки, потом все затихло. И оказалось, что власть в городе взяла группировка приезжих. Как их называл покойный Витенька – ребятки с севера. Север, конечно, относительный, дальше Москвы никто из них и не жил. Самое интересное то, что все они из самых разных мест. Обычно все эти группировки строятся по типу землячества. Слыхали, конечно, – солнцевская, люберецкая, казанская, чеченская. А это какая-то сборная. Еще недавно все они жили в Рыбинске, Казани, Саратове и на тебе, потянуло их всех на юг. Руководит ими вот эта личность. Полюбуйтесь.

На фотографии, что протянул им Винтер, красовался мощного сложения круглолицый мужик с обширными залысинами и слегка крючковатым носом. На шее у него болталась какая-то здоровенная медаль.

– Беца, Григорий Васильевич. Мастер спорта международного класса в метании диска. Восемь лет назад, оставив спорт, сначала подался в инкассаторы, потом в охранники к одному, ныне уже покойному, банкиру, затем окончательно перебрался к рэкетирам. Кстати, два года жил в ваших родных краях. Вот он сейчас и заправляет всеми этими ребятками с Севера. Они подмяли под себя проституцию, сферу развлечений, бары, казино, даже порт. Но…

Винтер затушил сигарету и чуть-чуть переменил позу.

– Все те, кто хорошо знают Бецу, в один голос говорят, что прежде всего он исполнитель. Придумать операцию по захвату целого города – не по его мозгам. За ним явно кто-то стоит, но кто – выяснить не удается. Я думаю, что охоту за вами устроила именно эта группа. Только ей сейчас по силам подобное дело. Вот такие пироги…

Они немного помолчали. Потом Андрей спросил:

– А про Пежо что-нибудь удалось узнать?

– Да. Этот врач, Самсонов, в самом деле привозил больного в рентгенкабинет портовой больницы. Сослался на то, что в его больнице сломалась аппаратура, а дело срочное. Врач и медсестра опознали обоих, и Пежо, и Федора. У Пежо двухсторонний перелом обеих лодыжек, Самсонов поставил там два шурупа. Хороший, говорят, врач. Вообще непонятно, почему они его убили, все равно через два месяца им придется искать кого-то, чтобы снять эти шурупы.

– Машину не нашли?

– Найти не нашли, но зато вычислили. У нас не так много машин такой марки и такого цвета. Машина есть, но знаете, кому она принадлежит по документам?

Винтер выдержал паузу.

– Боцману. И что интересно, даже жена не знала, что она существует. Сам он катался на «Чероки». Где она стояла все время, и откуда всплыла через полгода? Одни загадки.

– Что же делать? Искать Пежо?

– Тут несколько вариантов. Можно попробовать прищемить Бецу, но это сложно. Один он никогда не ходит, с ним как минимум двое. Все вооружены на законном основании. Трудно. А вот с Пежо можно было бы попробовать. С ним вообще странная история. Его должны были убрать еще месяц назад, когда он здорово наследил в столице. Но он исчез, и появился здесь, на родине. Затем две неудачных попытки покушения, перелом ноги. Такое не прощается, ведь он должен знать заказчика.

Почти в это же время Григорий Васильевич Беца услышал точно такую же фразу. Несмотря на то, что прохладу в кабинете, где он находился, создавал кондиционер, бывший метатель диска истекал потом. Лицо его, и без того в любом состоянии полыхавшее красным румянцем полнокровного человека, стало почти багровым. Слишком жестокие и, увы, верные слова говорил человек, сидящий перед ним за полированным столом.

– Тебе ничего нельзя поручить. Стоило на неделю уехать, и все летит к черту. Где ты нашел этого лилипута с его бендеровцем?

– Да я знал его раньше, работал он на нас, чистенько, без следов. Я и не представлял, что он в розыске.