Текст книги "Полет Стрижа"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц)

17

На одном из перекрестков они тормознули уазик Семыкина, рассказали все, что узнали.

– Дом с колоннами, дворец с фонтаном, – озадаченно повторил Игорь. – Видел я в Алексеевке дома для этих самых "новых русских", но там что-то не было ни колонн, ни фонтанов. Да и по времени не подходит. До

Алексеевки езды всего пятнадцать минут.

– Может, пошутил этот самый Махмуд, а мы тут голову ломаем? – подал голос Илья.

Тут заговорила радиостанция уазика.

– Первый, первый, я двенадцатый…

– Да, первый слушает, – торопливо отозвался Семыкин.

– Из дома выехал мотоцикл с двумя седоками, «ямаха», номер РТ 408, движется в сторону рынка.

– В сторону рынка, значит, должен проехать мимо нас, – быстро сообразил Стриж.

– Исчезните! – приказал лейтенант.

Друзья торопливо надели шлемы и, отъехав от машины Семыкина, укрылись за огромным рефрижератором.

Игорь захлопнул дверь и сосредоточил все внимание на зеркале заднего обзора, именно оттуда должны были пожаловать гости. Секунд через тридцать мимо него действительно промчались двое в закрытых шлемах на красивом импортном мотоцикле. И номер был именно тот, что сообщили по рации. Из-за рефрижератора вывернулся мотоцикл с Сергеем и Стрижом, за ним Илья на «Иже».

– Мы поедем за ним, вы держитесь подальше! – прокричал лейтенанту Стриж, и уже на ухо Сереге: – Гони, брат!

Кавалькада рванулась в погоню.

Это было не так просто. Приближаться близко они не рисковали, а потому и боялись потерять преследуемых, все-таки машина под чеченцами была мощная. «Иж» Ильи безнадежно отстал, еще дальше держался Семыкин. Вскоре выехали из города и понеслись по магистральному шоссе Москва – юг России. Тут было много машин, это и облегчало задачу, и усложняло ее – могли запросто потерять чеченцев из виду. Что минут через сорок и случилось. Сергей со Стрижом проклинали все на свете. Остановились. Вскоре к ним на обочину зарулил Илья.

– Что? – коротко спросил он.

– Как сквозь землю провалились, – обескураженно ответил Сергей. Стриж с досадой мотнул головой.

Подъехал Семыкин.

– Потеряли, – коротко, со вздохом ответил Анатолий на немой вопрос тревожных глаз лейтенанта и отвернулся. "Ну вот, доверь нам, мы возьмемся! Сели задом в лужу", – горько подумал Стриж.

– А не могли они свернуть куда-нибудь? – предположил лейтенант, доставая сигареты.

– Скорее всего, – поддержал его Сергей.

– Если подумать, – вступил в разговор Андрей, – мы ехали сорок пять минут. Махмуд говорил про час.

Свернуть они могли только влево, к Волге. Помните, он упоминал дворец с видом на Волгу?

– Точно! – обрадовались все.

– И мне кажется, – Андрей улыбнулся своей скупой, но удивительно красивой улыбкой, – я могу сказать, где находится этот дворец.

– Ясновидящий? – иронически спросил Стриж.

– Догадливый, – снова усмехнулся снайпер. – Я смотрел не только вперед, но и на таблички по сторонам. Тут только один съезд влево. И уж его-то вы знаете.

Он выдержал паузу, посмотрел всем по очереди в глаза и, откровенно рассмеявшись, произнес:

– "Солнечный плес"!

После этих слов последовал трудноописуемый всплеск эмоций. Кто схватился за голову, кто хохотал во всю глотку, Стриж с досадой стукнул себя кулаком по коленке. "Солнечный плес" был самым известным в районе пионерским лагерем, где каждый из них провел не одну смену. Там действительно имелся один большой старомодный корпус с колоннами, фасадом на Волгу, а перед ним простенький, но фонтан.

– Так его что, продали? – удивился Стриж.

– Сейчас большинство лагерей не действует. Завод давно хотел избавиться от него, – подтвердил Семыкин. —

Я слыхал, что его продали, но не знал, что Джиоевым.

– Ну что ж, поехали, проверим, – предложил Илья.

– Только подъехать надо с тыла, там, где кухня, – добавил Сергей. – А ты, лейтенант, встань не доезжая, сверни куда-нибудь, чтобы машину не было видно.

– Хорошо, – согласился Семыкин.

18

Лагерь располагался в красивом сосновом бору. Дорога была хоть и старая, но вполне приличная, асфальтированная. Она по дуге огибала «Солнечный плес» и уходила дальше, где стояли еще три небольших санатория и турбаза. Семыкин свернул в сторону, не доезжая с полкилометра, загнал машину за невысокий пригорок и пешком двинулся вслед за мотоциклами. Те же, не таясь, проехали мимо старомодных ворот-арки с навеки прибитым портретом дедушки Ленина и бодрящим лозунгом: «Будь готов! – Всегда готов!»

Внешне в лагере было тихо и заброшенно. Только из-за угла сарая торчал квадратный кузов грузового фургона.

– Вот он! – шепнул на ухо Сергею Стриж, разобрав номер: 36–48.

– Отыскали! – кивнул головой тот.

Проехав чуть дальше, они свернули в пологую лощинку, заросшую кустарником, и заглушили двигатели.

– Андрюха, ты гений, – похвалил друга Стриж.

Тот лишь слегка улыбнулся. Разобрав оружие, друзья осторожно, стараясь не шуметь, двинулись к лагерю.

В нем почти ничего не изменилось за столько лет. Еще больше стало дыр в обветшавшем заборе да штукатурка изрядно поотлетала на некогда белоснежном корпусе. Друзья проникли на территорию и сгрудились за небольшим сараем, стоящим сзади и чуть сбоку от нужного им здания. Черные окна были пусты, ни света, ни движения. Переждав немного, перебежками перебрались за длинную пристройку кухни-столовой.

Отсюда, только несколько сбоку, был хорошо виден фасад основного корпуса. Около массивного крыльца с фигурными перилами стоял знакомый мотоцикл.

– Здесь, голубчики, – удовлетворенно шепнул себе под нос Стриж.

– Что делать будем? – шепотом спросил Илья.

– Надо узнать, сколько их, – предложил Сергей.

– Погоди, – остановил обсуждение Стриж, – кажется, вот они все.

На крыльцо вышли четверо, стали прощаться. Прощались, как видно, надолго, тискали друг друга в объятиях, что-то горячо говорили, смеялись. Из-за угла было плохо видно, центральное крыльцо как бы вдавалось внутрь здания, деля его на два флигеля. Наконец, закончив ритуал прощания, двое сбежали вниз, к мотоциклу. Уже поднимая шлем, один из них оглянулся назад в ответ на очередное «курлыканье» соплеменников. Стрижа словно что-то кольнуло в сердце – он узнал Алибека.

– Ах ты, черт! – Анатолию стал понятен смысл этого продолжительного прощания. Алибек решил все-таки сбежать подальше от неприятностей. Муса убедил его покинуть город.

"Пристрелить его прямо сейчас? – Рука невольно сильнее сжала автомат. – Но остальные успеют убить жену лейтенанта. Вдруг еще кто-нибудь в доме есть?" Ему очень не хотелось отпускать убийцу Ивана.

Поколебавшись секунду, Стриж обратился к друзьям.

– Серега, Илья, берите мотоцикл и дуйте за Алибеком. Не упустите его.

– Ясно. – Они ушли тем же путем, что и пришли.

«Ямаха» взревела всей мощью своего дурного двигателя, с крыльца еще крикнули что-то напоследок, потом сидевший за рулем Алибек газанул, и мотоцикл молнией вырвался за ворота. Звук его мотора стал удаляться, где-то в лесу заработал другой мотоцикл. "Секунд тридцать, – прикинул Стриж. – Успеют или нет? Неужели уйдет гад?"

– Ну что, пойдем? – шепотом спросил он Андрея.

– Давай, – согласился тот.

Они перебежали к торцевой, глухой стороне здания, потом пригнувшись, осторожно скользнули за угол.

Более высокий Андрей, встав на цыпочки, тихонько заглянул в окошко, отрицательно мотнул головой. То же самое он повторил у остальных окон. "Скорее всего, они в соседнем крыле или с другой стороны флигеля", – подумал Стриж. Он мысленно восстановил в памяти план здания. Три палаты слева, три палаты справа, точно так же в другом флигеле. Между ними две комнаты воспитателей и "красный уголок".

Убедившись, что на крыльце никого нет, они быстро миновали это массивное сооружение. Андрей снова заглянул в окошко, потом в другое. В третье он взглянуть не успел.

– Это кто такие тут? – заорал сзади них дурной голос.

Стриж аж подпрыгнул от неожиданности. Андрей же вскинул руку с пистолетом и еле удержался от выстрела. Кричал старик по кличке Лешак, бессменный сторож этого лагеря. Он действительно, как самый настоящий леший, густо зарос ярко-рыжего цвета бородой и пышной, того же цвета, шевелюрой. Сколько он здесь жил, не знал никто. У него был свой домик за оградой лагеря, летом он откармливал свиней на остатках пионерских харчей, держал двух коров. Большой был любитель застать ребятишек за чем-нибудь противозаконным и шугануть их во всю свою луженую глотку. Своей привычке он не изменил и теперь.

– Вы что тут делаете, кто разрешил?! – продолжал орать дед.

Над вжавшимся в стену Стрижом с треском отдираемой краски открылось окно. Вслед высунулась чья-то черноволосая голова.

– Эй, дед, чего орешь! Тэбе сказали, что ты уволен, гуляй отсюда.

Больше он ничего добавить не успел, Стриж, перехватив автомат как дубину, со всей силы навернул прикладом по черепу любопытного.

– Подсади! – бросил он Андрею, когда «обласканная» таким способом личность освободила оконный проем.

Тот подставил руки и почти закинул Стрижа внутрь здания.

В комнате, кроме лежащего без сознания чеченца, больше никого не оказалось. Обстановка была временной, неуютной: две панцирных кровати, стол без клеенки, два стула – все из реквизита старого лагеря. У одной стены громоздились большие щиты с наглядной агитацией, и только в углу за койками стоял большой плоский обогреватель, да бормотал что-то переносной телевизор. Стриж огляделся и бросился к выходу. Дверь как будто специально для него открылась, в проеме появился второй чеченец.

– Стоять, руки! – властно приказал ему Стриж.

Тот повиновался, сделал шаг вперед. Стриж чуть отступил, держа своего визави под прицелом. Парень был высокий, сухощавый. Удивила Стрижа какая-то искорка смеха, мелькнувшая в его глазах. Затем тот сделал что-то неуловимо быстрое ногами, Анатолий почувствовал пальцами какой-то удар, он даже не успел удивиться, а автомата в его руках уже не было. Нападающий между тем продолжал удивлять: крутанулся на месте, и, если бы не редкая реакция Стрижа, который все-таки успел чуть-чуть уклониться от пятки противника, ему бы досталось больше. Но и того, что попало, хватало. Он отлетел назад, ударился спиной о наклонно стоящие щиты, отскочил в сторону – как раз вовремя, ибо успел уклониться от кулака, пробившего в фанерном щите приличную дыру.

Стриж тряхнул головой, отгоняя оставшийся после полученного удара легкий звон, и встал в стойку. За это время они невольно поменялись местами – чеченец оказался спиной к окну, а Анатолий спиной прикрывал дверь. Теперь они находились в равном положении. Каждый был в своем деле мастер. Чеченец попробовал ударить ногой – Стриж уклонился. Тогда тот сработал руками, Стриж снова ушел от ударов, да еще и успел левой приложиться по лицу противника. Сколько бы они прыгали так, неизвестно, но тут раздался глухой звон стекла, глаза у кавказца закатились, и он плавно сложился у ног незаметно возникшего в комнате Андрея. В руке тот держал горлышко от бутылки.

– Спасибо, Андрюха! – хрипло поблагодарил Стриж, потрогал разбитую губу и, подхватив с пола свой автомат, рванулся в коридор. Открыл одну дверь – пусто, распахнул другую…

Все-таки их было трое. И этот третий, рослый, мощного сложения детина, густо заросший бородой, держал пистолет у виска смертельно испуганной русоволосой женщины.

– Заходи, дарагой. Только автомат брось на пол.

Стриж понял, что он не успеет уже ничего.

19

Бородатого звали Резо. Именно к нему приезжал прощаться Алибек. А познакомились они в Абхазии, на родине Резо, воевали вместе бок о бок. Резо являлся для Алибека не просто командиром – был его кумиром, человеком, на которого тот мечтал походить. В конце концов они стали кровными братьями. Роднило их еще одно – общность духа. В обоих жила какая-то природная свирепость, неприятие чужой воли и безрассудная жажда власти.

Резо был истинным "солдатом удачи", и когда в самом начале чеченской войны шальная пуля раздробила ему ногу, он подумал, что для него жизнь, та, к которой он так привык и полюбил, кончилась. Но кости врачи ему собрали, хоть с костылями, но он начал ходить. Тогда за ним и приехал Алибек. Предложение пожить у кровного брата Резо принял с радостью, горы ему уже осточертели.

Комнату ему обставили по высшему разряду, совсем не так как увиденную Стрижом соседнюю. Мягкий уголок, телевизор, игровой компьютер, вина и жратвы навалом. Днем он гулял по лесу, дышал смолистым воздухом. Что ему здесь не хватало – так это женщины. Алибек обещал решить проблему, но теперь ему самому пришлось бежать из этих мест. Вот почему Резо решил пойти к заложнице. Он никогда ни в грош не ставил все эти условности. Мало ли что там наобещал Муса. Еще когда эти двое привезли женщину, он сразу оценил ее неброскую, чисто русскую красоту. Резо сказал себе – она будет моей.

Попрощавшись с Алибеком и переждав немного, он двинулся со своими костылями в комнату заложницы.

Людмила сидела на кровати рядом со спящей дочкой. Все это время она испытывала странную смесь страха и какого-то непонятного чувства нереальности всего происходящего, словно это был затянувшийся кошмарный сон. Но по-настоящему она почувствовала весь ужас, когда поймала на себе взгляд из окна именно вот этого человека. Когда только ключ начал скрежетать в замке, она сразу поняла, что идет бородатый.

Худощавая, зеленоглазая, с длинными русыми волосами, она казалась еще моложе своих двадцати двух.

Такие всегда нравились Резо. Он не спешил. Женщину надо сломать с самого начала, это он понял давно. По– хозяйски устроился на единственном стуле, неторопливо закурил. Стянув с себя куртку, остался в одной безрукавной тельняшке. Мощные плечи, грудь и руки – все это поросло у него густой шерстью. На левом плече виднелась татуировка – эмблема ВДВ, память об армии.

– Ну, что, девочка, – голос его густой, слегка хриплый, звучал негромко и ровно, без эмоций. – Ты, наверное, любишь свою дочь? Ну, не молчи, скажи хоть слово.

Людмила только кивнула, страх перед этим человеком почти парализовал ее.

– Любишь, это хорошо. Значит, ты сделаешь все, о чем попросит тебя дядя Резо. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя дочурка на всю жизнь осталась слепой?

И он словно из воздуха сотворил в руках отполированный до зеркального блеска охотничий нож. Люда вздрогнула и подалась назад, прикрывая собой мирно спящую девочку.

– Ты, я вижу, все поняла. Иди, сделай дяде Резо приятно.

И он начал неторопливо расстегивать штаны.

Тут за стеной возник какой-то непонятный шум. Резо насторожился, сунул нож в высокий армейский ботинок, выхватил пистолет, не обращая внимания на гипс, в два прыжка оказался рядом с женщиной, схватил ее за волосы, оттащил в угол, приставил пистолет к ее голове и замер, переводя взгляд то на окна, то на дверь.

20

… Стриж понял, что ничего не успеет. Выстрелить он не сможет, а если бросит автомат, бородатый его сразу кончит.

– Отпусти ее! – крикнул он, больше для Андрея.

– Я сказал, положи автомат, – негромко, не меняя ровной интонации повторил Резо.

Стриж понял, что враг сильнее, он держит в руках жизнь жены лейтенанта и без сомнения нажмет на курок в любую секунду. Таких людей Стриж достаточно повидал в свое время в зоне. Они брали власть голосом, взглядом, стоящей за всем этим внутренней силой. Анатолий бросил автомат под ноги абхазцу, а сам плавно опустился на колени. Резо удивился только на секунду, потом повернул ствол в сторону Стрижа, тот увидел аккуратный кружок дула. "Неужели все?" – мелькнуло в голове. Грохнул выстрел…

Прошло уже с полчаса, как все кончилось, а Стриж никак не мог унять внутреннюю дрожь. Он сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене и, полузакрыв глаза, прислушивался к своему телу. По тому словно проехали танком, оно все болело, не было сил. Такое с ним случалось на ринге после тяжелого, проигранного боя. Только почему проигранного?

Он приоткрыл глаза, чуть повернул голову. Резо лежал завалившись набок, изуродованного лица не было видно, только ноги, одна в ботинке, другая в грязном гипсе. И волосатая рука с толстыми сильными пальцами.

Та самая, что недавно держала в руках его жизнь. И Стрижу снова, как в замедленной съемке, явился в памяти короткий миг, когда он увидел черный глаз своей смерти. А затем, все так же в замедленном ритме: голова кавказца дергается, тело начинает падать назад, вспышка выстрела – мышцы Резо еще выполнили последний приказ мозга, но пуля ушла вверх, в стену за спиной Стрижа. Повезло и Андрею – полметра левей, и она досталась бы ему. Повезло им обоим.

Они на какое-то мгновение расслабились, вдыхая густой запах сгоревшего пороха. Андрей опустил свою мощную «пушку», и тут за его спиной, где-то в коридоре грохнули два пистолетных выстрела. Андрей дернулся назад, выглянул в коридор и облегченно вздохнул. Это был Семыкин, и подоспел он как нельзя кстати. Забытый ими каратист очухался и стоял в коридоре, держа в руках автомат. Еще несколько секунд – и покрошил бы он всех в капусту к чертям собачьим.

В комнату вошел Андрей.

– Что там? – спросил Семыкин. Он сидел на кровати, держа на руках дочку. Люда примостилась рядом, истерика уже кончилась, теперь она только всхлипывала на его плече да не отпускала руку мужа ни на секунду.

А сначала долго ревела, взахлеб, до икоты. Все пыталась что-то рассказать, и никак слова не шли сквозь рыдания.

– Все нормально, все проверил, больше тут никого нет. Вызвал наряд, «скорую». Телефонная линия оборвана, воспользовался твоей рацией. Деда на всякий случай оставил охранять чеченца. Но вряд ли он выживет, хорошо ты его приголубил.

Последние слова он адресовал уже Стрижу. Потом сел рядом, они переглянулись. Анатолий обнял его.

– Сколько я тебе уже должен, Андрюха? Я с тобой в жисть не расплачусь. Называй цену.

Тот улыбнулся.

– Ловлю на слове. Шафером у меня на свадьбе будешь?

– Конечно! – улыбнувшись, согласился Стриж.

– Ну, значит, в расчете.

Они рассмеялись, и Анатолий почувствовал, как внутренняя дрожь, то остаточное напряжение, что не отпускало его все это время, исчезло. Появились силы снова жить и радоваться каждому новому глотку воздуха, каждой новой секунде. "А чего я, собственно, так испугался? Просто меня хотели в очередной раз убить. Который уж по счету? Надо как-нибудь на досуге посчитать".

– Как там наши, интересно? – нарушил молчание Андрей. – Догнали что ли Алибека?

21

Алибек уходил. Они чуть было не потеряли его сразу, на шоссе. Сергей хотел повернуть налево, но встречные машины шли сплошным потоком, заставив их остановиться, выжидая возможность проскочить на нужную полосу движения. Илья чисто случайно оглянулся, вскрикнул и хлопнул рукой по плечу друга.

Чеченцы уходили совсем в другую сторону, назад, к городу. Все прояснилось минут через десять, когда «ямаха» свернула на шоссе, ведущее в аэропорт. Через полчаса Сергей затормозил около здания аэровокзала.

Большие лайнеры здесь не садились, но и на Як-40 можно было улететь очень далеко. Оставив мотоцикл на платной стоянке, там, кстати, с другой стороны уже стояла знакомая «ямаха», они прошли в зал ожидания.

Аэропорт был небольшой, но очень уютный и современный. Среди немногочисленного народа они сразу увидели черную куртку Алибека около пассажирских касс. Там собралась небольшая толпа, и Илья с Сергеем, не особенно таясь, подошли и встали чуть в стороне, разглядывая товары, разложенные местными коммерсантами на лотках, и прислушиваясь к тому, о чем говорили чеченцы. А те что-то лопотали по-своему, пересмеивались, мало внимания обращая на окружающих. Тут подошла и очередь Алибека.

– Слушай, дэвушка, дай билет до Владикавказа. Нэту? А куда есть? Минеральные Воды? Через час?

Хорошо, дарагая, давай до Минвод. Сколько посадок? Три! Вай, мама! Это взлет, посадка, снова взлет, посадка. Я лучше пешком пойду. Нэт, дэвушка, я пошутил! Какая ты, однако, серьезная. Спасибо, дэвушка, сдачи нэ надо.

Довольные чеченцы отошли от кассы.

– Блин, что же делать? – шепнул Илья Сергею.

– Не знаю, – ответил тот и внимательно посмотрел на друга. На боку у того висела большая спортивная сумка. В ней они прятали АКМ с откидным прикладом. Почти такая же была и у чеченцев.

– Слушай, есть идея! – и Сергей что-то зашептал на ухо товарищу. Губы у того расплылись в улыбке.

– Надо попробовать. Давай я позвоню, а ты иди на улицу от греха подальше, еще перепутают, не дай Бог.

Дождавшись, когда Сергей уйдет, Илья поинтересовался в справочном бюро телефоном отделения милиции аэропорта. Затем он выждал, пока освободился телефон-автомат и, набрав нужный номер, что-то долго и горячо говорил в телефонную трубку.

Вскоре к мирно поглощавшим мороженое чеченцам подошли трое в синей форменной одежде.

– Куда летим? – строго спросил старший по званию, лейтенант.

– На юг, дарагой, в Минеральные Воды, – весело ответил Алибек.

– Ага, Минводы, потом Карачи, далее везде, – съязвил неулыбчивый милиционер.

– Слушай, дарагой, зачем так говоришь, – вскричал уже обеспокоенный Алибек.

– Пройдемте с нами, – предложил лейтенант.

– Слушай, дарагой, зачем так, он вот совсем не летит, – попробовал выгородить товарища Алибек.

– Пройдемте оба, – настаивал упрямый мент.

Чеченцы переглянулись. Алибек был чист, но у его провожатого в сумке лежал чехословацкий пистолет– пулемет «скорпион», а в кобуре под мышкой – «вальтер».

– Ну, хорошо, хорошо, мы пойдем, нам бояться нечего.

Нагибаясь, чтобы поднять стоящую у ног сумку, Алибек коротко глянул на своего напарника. Илья, наблюдавший за всем происходящим со стороны, понял все сразу, даже подался вперед, хотел что-то крикнуть ментам, но было уже поздно. Алибек, разгибаясь, с размаху ударил тяжелой сумкой по лицу стоящего рядом сержанта. Второй чеченец, не оглядываясь, пнул рьяного лейтенанта по голеностопу, и пока тот, взвыв от боли, на время выключился из игры, врезал ребром ладони по глазам третьего мента. Развернувшись, Алибек добавил согнувшемуся лейтенанту по голове сумкой. Теперь они были совсем свободны. Не теряя времени,

Алибек швырнул свою сумку в большое витринное стекло, а его напарник, подхватив обитое кожей сиденье, высадил и второе.

Сергей, стоявший рядом со своим мотоциклом, только вытаращил глаза, когда вслед за звоном бьющегося стекла в оконном проеме показались две знакомые фигуры. Подхватив сумку, они кинулись к своему мотоциклу под аккомпанемент ошалелого визга двух шарахнувшихся от них девиц. Уже взревел двигатель, и только тогда из окна выпрыгнул прихрамывающий милиционер без фуражки с пистолетом в руке и как-то жалобно закричал:

– Стой, стрелять буду!

Сергей надел шлем, бросил другой подбегающему Илье и рванул вниз рычаг кикстартера.