Текст книги "Полет Стрижа"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

22

Между ними успел вклиниться милицейский «жигуленок» с включенной сиреной. Илья расстегнул сумку и, глянув вперед, успел заметить, что показавшиеся на одном из поворотов из-за милицейской машины чеченцы заняты как раз тем же.

– Водитель мотоцикла, немедленно остановитесь! – проскрежетал голос из мегафонов «жигулей».

В ответ простучала короткая очередь. «Жигуленок» мотнуло, он чуть было не вылетел с дороги. Очевидно, менты не ожидали столь резкого ответа.

– Остановитесь, иначе открою огонь на поражение! – опять донеслось из громкоговорителя.

Чеченец снова начал стрелять, теперь он бил одиночными, экономил патроны. Илья и Сергей увидели, как в заднем стекле машины появилась паутина трещин – пуля насквозь прошила салон. Менты стали вилять по шоссе, стараясь уйти от огня. Но мотоцикл по прямой неизбежно уходил, они снова прибавили в скорости, приблизились почти вплотную. Чеченец сзади вывернулся насколько мог, вытянул руку с оружием, прицелился. Нервы у водителя «жигулей» не выдержали, он крутанул руль влево. Это было роковое решение – машину вынесло на встречную полосу, лоб в лоб мчавшемуся навстречу КамАЗу. Грохот удара слился со звоном стекла, смятую легковушку откинуло назад, развернув поперек шоссе. Каким-то чудом мотоцикл

Сергея проскочил мимо. Илья даже глазом моргнуть не успел, его колено прошло в нескольких миллиметрах от угла багажника пронесшейся навстречу машины. Уже за спиной у себя они снова услышали тяжелый грохот. Оглянувшийся Илья увидел, что в покореженный «жигуленок» вписалась серая «волга», а чуть подальше заваливался в кювет КамАЗ. В последний момент его шофер попытался уйти от удара, и тяжелая машина, отбросив «жигуленок», понеслась по касательной вниз с крутого откоса дороги. Илью передернуло, настолько все произошло быстро и страшно. Сергей же назад не оглядывался. Он выжимал все что мог из рожденного в муках творчества мотогибрида. Скорость перевалила уже за сотню, Сергей знал это не по спидометру, еще перед армией он у него сломался, а починить никак не дошли руки. Но расстояние до «ямахи» медленно, но неумолимо увеличивалось.

– Стреляй, Илья! – крикнул он через плечо другу.

Тот вытащил «калашникова» с откидным прикладом, перекинул сумку назад, чтобы не мешалась. Сергей пригнулся к рулю, а Илья, наоборот, вытянулся, чуть отклонился в сторону и держа автомат по всем правилам и уставам двумя руками, тщательно прицелился. Это было опасно, так как он держался только за подножки, зацепившись за них ступнями снизу, любая кочка могла выбросить его из седла. Но думать об этом было некогда, он уже нажал на спуск. Чеченцы оглянулись, сидевший вторым снова вытащил свой короткоствольный, но мощный «скорпион» и начал торопливо садить пулю за пулей в их сторону. Илья дал еще одну очередь, потом другую. Стрелявший чеченец дернулся, выронил оружие и, заваливаясь назад и вбок, выпал из седла.

– Ага! – радостно закричали оба друга.

И тогда Алибек сделал то, что подсказала ему интуиция – свернул на проселок. Вскоре связанные невидимой нитью мотоциклисты попали на совсем разбитую колхозными тракторами дорогу. Илья закинул за спину бесполезный автомат – какая тут стрельба, усидеть бы в седле. Они уже не летели, с ревом ползли по разбитой колее, выбрасывая назад целый шлейф грязи. И свернуть было некуда – по обе стороны дороги тянулась уже почти съевшая снег пашня. Расстояние не увеличивалось, но и не сокращалось – все те же пятьдесят-шестьдесят метров. Наконец пашня кончилась, и Алибек свернул прямо в поле. Тут земля еще держала хорошо, гонка началась снова.

Алибек, без сомнения, имел за плечами хорошую школу. Он без труда вел мотоцикл по сложной трассе. На иных кочках машина подпрыгивала высоко вверх, но он неизменно точно приземлялся на два колеса и, пользуясь превосходством в мощности и весе, все больше и больше отрывался от преследователей. Вот он исчез за пригорком, Сергей спустя несколько секунд выскочил вслед за ним и даже закричал от ярости и разочарования. Внизу, в распадке, был небольшой овраг, и именно в этот момент Алибек, используя небольшой пригорок как трамплин, перелетел на другую сторону. Им вдвоем на родном мотоцикле не стоило об этом и мечтать. Сергей резко дал по тормозам, их поволокло юзом, остановились лишь в полметре от края оврага. Алибек же на гребне очередной высотки остановился, торжествующе вскинул вверх сгиб правой руки под запястье левой и засмеялся. Илья рванул из-за плеча автомат, но веер пуль не застал на пригорке уже никого.

Донельзя обескураженные своей неудачей и физически измученные проклятой проселочной дорогой, Илья и Сергей подъезжали к городу, когда сзади кто-то просигналил. Это были Андрей и Стриж.

– Где это вы так уделались? – спросил удивленный Анатолий заляпанных по самую шею друзей.

– Кроссом пришлось заняться, – нехотя отозвался Сергей, разглядывая свои черные от грязи штаны.

Более словоохотливый Илья начал рассказывать все перипетии погони за Алибеком. Стриж тоже поведал о своих делах. Прошло с полчаса.

– Ну, ничего, не переживайте, – успокоил Анатолий хмурых друзей. – Главное, что вы не дали ему так просто уйти. Никуда он от нас не денется, чует мое сердце.

Тут, коротко прогудев, к ним подъехал уазик Семыкина. Лейтенант был один.

– А где Люда? – удивился Стриж.

– Завез к матери в деревню.

– Как она? – поинтересовался Андрей.

– Ничего, немного успокоилась. А у вас что? – обратился лейтенант к преследователям Алибека.

Пришлось Илье рассказывать все снова.

– Да, наворочали вы, однако, – мотнул головой лейтенант. Он хотел еще что-то добавить, но тут подала голос рация.

– Первый, первый, вызывает двенадцатый.

– Первый слушает, – отозвался лейтенант.

– К дому Джиоевых подъехал рефрижератор с прибалтийскими номерами. Загоняют его во двор.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарил Семыкин и обратился к друзьям. – Надо бы посмотреть двумя глазами на этот рефрижератор.

– И лучше это сделать с голомовского сеновала, – продолжил за него Стриж.

– С какого сеновала? – не понял Игорь.

– Голому знаешь? – спросил Стриж.

– Кто его не знает, – усмехнулся Семыкин.

– Так вот его дом стоит на горе, над домом Мурая. А сеновал выходит как раз во двор. Дома сейчас никого нет, разрешение я у хозяина получил, так что все нормально, – успокоил лейтенанта Анатолий.

– Ну, ты даешь! – снова усмехнулся Игорь. – Старые связи, да? Впрочем, раз разрешение получено, то можно и на сене поваляться. Поехали.

"Похоже, у лейтенанта с возвращением семьи вернулось и чувство юмора", – отметил про себя самый наблюдательный из друзей – Андрей.

Они уже повернулись расходиться, но снова ожила рация:

– Первый, первый, ответьте двенадцатому.

– Первый на связи, – быстро отозвался лейтенант.

– Только что во двор дома заехал мотоцикл «ямаха» с одним седоком. Номер сильно заляпан грязью.

Все переглянулись.

– Ага, все-таки пташка вернулась! Слава Богу! – с облегчением вырвалось у Ильи.

– Я же тебе говорил! – хлопнул его по плечу Стриж.

В город они ворвались, не очень заботясь о соблюдении знаков по ограничению скорости в населенных пунктах. Недалеко от площади Стриж тормознул всю кавалькаду.

– Который тут дом Голомы? – спросил он друзей, крутя головой во все стороны.

– Вон тот, – Андрей кивнул вверх по склону. – Только оттуда видно, что творится во дворе, и голубятня на месте.

– Похоже на то, – согласился Анатолий.

Развернувшись, они переулками подъехали к дому с голубыми наличниками на окнах, с громадным сеновалом внутри двора, выходившим тыльной стороной как раз на дом Мурая. Рядом, на плоской крыше сарая стоял аккуратный домик голубятни с неизменным шестом и поперечиной наверху.

– А ничего мент живет, вон какие хоромины отгрохал, – присвистнул Илья, разглядывая кирпичную громадину. Тут он скосился в сторону лейтенанта, тот ведь тоже был из той же «породы». Но Семыкин ничем не выдал своего недовольства этой прилипшей с незапамятных времен кличкой.

Пришлось приступом брать высоченный забор. Сергей остался охранять технику, а остальные, кто с шутками, кто с матом, пошли на штурм высоченного забора. Огородами пробрались к сараю и, не обращая внимания на отчаянный лай злой немецкой овчарки, бьющейся на цепи во дворе, полезли на сеновал. Он наполовину был забит пыльным и душистым сеном. Снизу несло коровьим навозом, иногда и сама корова коротко подавала голос. Дружными усилиями отодрали одну доску, лейтенант навел на мураевский двор бинокль.

– Ага, разгружают. Большие ящики. Из свежего дерева, без маркировки, плотные. Теперь другие пошли, поменьше. Встали чего-то, ругаются. В гараж носить стали, машины выгоняют. Видно, в доме все забили, ставить некуда.

Он отошел от импровизированного окна, передал бинокль Стрижу. Тот, рассмотрев все подробно, сунул бинокль в руки Илье.

– Зараза, сколько же в него влазит, все носят и носят?! – удивился объемности рефрижератора эмоциональный Илья.

– Надо бы его тормознуть и выяснить, что он привез, – задумчиво предложил Андрей.

– О, загружают!

– Что загружают? – все обернулись к Илье.

– Вроде бы фрукты. Ящики такие все в росписях, с дырками.

– Много? – продолжал допрашивать лейтенант.

– Три, четыре, пять… Пять штук.

– Только-то? Что-то маловато для такой махины.

– Может, еще что-то загрузят? – предположил Андрей.

– Скорее всего. Не будут же они гонять его порожняком, – сказал Семыкин.

– Так как его все-таки тормознуть и все выяснить? – вернулся к своей идее Андрей.

– ГАИ подключить, – предложил Илья.

– Они уже все сгрузили, чего им теперь бояться, – отверг эту идею Стриж. – Разве только мы их сами остановим.

– Это как? – спросил лейтенант, насторожившись.

– Есть одна мысль, – почесал висок несколько смущенный Анатолий. – Только опять будет не совсем по закону.

– Опять? – спросил лейтенант.

Они посмотрели друг на друга.

– Игорь, давай уж пойдем до конца.

Семыкин неуверенно качнул головой.

– Не имею права. – Но сказал он это скорее по обязанности, по своему статусу и положению.

– Игорь, – Стриж умышленно два раза назвал его по имени. Он словно подчеркивал, что теперь, после того что он сделал для лейтенанта, их отношения встали на другой уровень. – Ты будешь в стороне. Мы сами все сделаем. Если что – открещивайся от нас, мы не обидимся. Ты, главное, не мешай.

– Мне надо подумать. – Лейтенант сел на сено, снял шапку и, обхватив руками свои непокорные сивые вихры, задумался.

Прошлый раз он согласился легко, ведь дело шло о его семье. А сейчас стоял вопрос о том, чтобы применить силу вроде бы против ни в чем не повинных людей. Они могли и не знать о том, что везут, хотя вряд ли. Кто согласится возиться с опасным грузом за просто так, без хорошей оплаты? Дальнобойщики и без этого получают немало, и если они шли на риск, значит, им платили очень хорошо.

Но самое главное – вставал вопрос этики. В школе милиции в курсантов пытались вбить римское правило:

"Плохой закон – но закон". Закон превыше всего. Вот только к своим двадцати шести годам Игорь Семыкин давно уже понял, что в жизни все иначе. Закон – это не то, что написано в толстой книге, а то, что угодно вышестоящим. Все продается и покупается. Неделю назад при назначении его и. о. начальника милиции тот же

Малышев торжественно пожал ему руку и прозрачно намекнул, что именно он будет одним из тех, кто решит, оставить лейтенанта на этом посту или снова отправить к тем многим внизу.

Но было и другое. Застывший оскал мертвого лица Ивана Кротова, простого русского парня. Глумливая рожа прокурора с его торжествующей силой верховной власти, этот жуткий взгляд Мусы Джиоева и его,

Игоря, унизительный страх за семью. Заплаканное лицо жены, ее рвущие душу рыдания, непонимание в глазах ребенка.

Ненависть подступила волной к горлу лейтенанта. В душе он всегда был самолюбив, иначе бы не пошел в милицию. И это положение пешки, когда ты – никто, ты – орудие в руках тех, кто выше тебя по званию, давно уже воспринимал как личное унижение. А еще рядом находился Стриж. Семыкина не было в городе во время прошлогодней бурной эпопеи. Он застал уже сложившуюся легенду. В ней были двое: Стриж и огромная и безжалостная система, внешне могущественная и несокрушимая. А Стриж смог ее победить. Сегодня он подтвердил эту легенду, он сумел, казалось бы, невероятное – найти и спасти его семью.

– Хорошо, – кивнул головой лейтенант. – Попробуйте. Я буду рядом. Объясни только, что ты собираешься делать?

Вскоре вся троица дружным штурмом снова взяла забор, теперь изнутри, изрядно пугнув при этом проходящую мимо женщину.

– Едем! – крикнул Стриж, надевая шлем.

– Куда? – спросил изрядно промерзший и заскучавший в ожидании друзей Сергей.

– К Ленке.

23

Стриж ворвался в дом, как ураган.

– Лена, Ленка, где ты?! Лена!

Ему никто не ответил. Он хотел уже метнуться на второй этаж, но тут ощутил запах табачного дыма. Она была в зале, лежала вниз лицом на диване, ноги на подушке, рука свесилась, рядом валялся потухший окурок.

На столе темнела бутылка из-под "Солнечного бряга" и стакан. Стриж взял бутылку в руки, посмотрел на свет – на донышке.

– Да, приплыли. – Он постоял секунду, потом решился. – Лен, Лена, проснись!

Он долго тряс ее за плечи, уговаривал. Наконец девушка открыла глаза, абсолютно ничего не видящие и не понимающие.

– Лен, ну, очнись ты. А, черт! Целый пузырь без закуски.

Наконец он ее усадил, но пока ходил в прихожую за обувью и одеждой, Ленка снова упала на диван. Кое– как натянув на нее сапоги и напялив куртку, Стриж накинул еще сверху шарф и, подхватив на руки, понес из дома. Осторожно ступая по ступеням, Анатолий бормотал про себя:

– Вчера вроде легкая была, а сейчас впору надорваться.

Усадив Ленку на сиденье люльки «ижака», он тяжело перевел дух и, вытирая пот, заявил:

– Фу, думал пупок развяжется.

– Чего это она? – удивился Илья.

– Чего-чего. Отдыхает. Поехали.

Семыкин ждал их около дома Голомы. Открыв дверцу уазика, он сообщил:

– Рефрижератор завернул на склад Джиоевых, загрузился фруктами. Сейчас уже выехал из города.

– Давно?

Семыкин глянул на часы.

– Три минуты назад.

Все переглянулись – догнать на мотоцикле «рено» было чистейшей авантюрой. Но Стриж, махнув рукой, решил:

– Надо попробовать. Чем черт не шутит, пока Бог спит. Езжай за нами, лейтенант, только не мешай, пожалуйста. – И оборотясь, скомандовал: – Газу, Илья, газу!

24

Бешеная гонка длилась уже сорок минут. Довольно теплый для этого времени года воздух на скорости превратился в ледяной поток, пробирающий до самых костей. Глаза слезились от ветра. Стриж пригнул голову и поймал расширенный от ужаса и непонимания Ленкин взгляд.

– С добрым утром! – нагнувшись к самому уху, сказал ей Анатолий и, уловив ответное негодование, подмигнул и рассмеялся.

– Вот они! – прокричал, оборачиваясь к Стрижу, Илья.

Действительно, серебристая громада рефрижератора стояла около построенного в старинном русском стиле заведения под громким именем "Трактир «Подкова». Рядом с трактиром находилась еще и заправочная станция. Кормили в «Подкове» довольно сносно, хотя и обдирали нещадно, зная о длинных рублях дальнобойщиков.

Невдалеке, у обочины, пристроился «жигуленок» гаишников. Они уже занялись своим делом, останавливая проходящие машины.

– Спасибо, Валя, дальше я его поведу сам, – поблагодарил в микрофон Семыкин. Проехав пару километров, он остановил уазик. Остановились и мотоциклисты.

– Лен, ты как? – спросил Стриж.

Та подняла на него посиневшее лицо, зубы выбивали крупную дрожь.

– Да, такая красотка нам не нужна. Ну-ка, вылазь! – Анатолий почти выволок ее из люльки и взяв за руку, скомандовал: – Бегом!

Стриж припустил вдоль дороги, буксируя за собой упирающуюся девушку. Парни тоже разминались, прыгали, грелись движением. Илья с Серегой провели даже короткий, но интенсивный мини-бой. Семыкин, постояв минутку и подумав, крикнул им:

– Я к «Подкове», предупрежу, как они поедут.

Он развернул машину и умчался назад к трактиру.

Вернулись Анатолий с Ленкой. Лицо у той раскраснелось, глаза блестели.

– Ну вот, другое дело, – остановившись и оглядев ее, довольно заявил Стриж. – Лена, ради Бога! Надо остановить один грузовик. Ты его только тормозни, а уж дальше мы поработаем.

– Как это поработаете? – не поняла та.

– Ну… – Стриж вытащил пистолет, показал его Ленке.

– Расскажи-ка! – потребовала девушка.

Стриж вздохнул и пересказал последние события, подробно остановился на ее задаче.

– Ясно. Дай мне, – и она протянула руку к пистолету.

– А ты сможешь? – засомневался Анатолий.

– Дай! – требовательно повторила Ленка, дергая пистолет за ствол. Он поневоле вспомнил, как ударила она

Алибека, и отдал оружие.

– Только не нажми случайно. Дай я поставлю на предохранитель. Вот так.

Он щелкнул собачкой. Парни уже загнали мотоциклы в лесопосадку, сами пристроились с автоматами в кустах по обе стороны дороги.

– Дай-ка я посмотрю на себя, – Ленка вытащила из кармана маленькое зеркальце. – Кошмар! – Она достала помаду, подкрасила губы, подвела карандашом глаза, расчесала маленькой массажкой волосы, красиво завязала свой невероятный шарф. – Хорошо, у меня карманы большие, никакой косметички таскать не надо.

Мимо них, погудев клаксоном, промчался уазик.

– Едут! Ну, Лена, вся надежда на тебя, давай! – Стриж чмокнул ее в щеку и бросился в придорожные кусты.

25

Два друга, два «викинга», Арвидас и Гедеминас, пребывали в благодушном состоянии. Благополучно выполненный рейс венчал хороший ужин, где они позволили себе по сто граммов коньячку. Правда, впереди лежал еще путь домой, но, по сравнению с тем, что они уже сделали, он казался сущим пустяком. К тому же нынешний их опасный груз был куда менее заметен.

Девицу, голосующую около обочины, дальнобойщики увидели издалека и дружно заржали в две луженые глотки. Это было как раз то, что нужно здоровому мужику после сытного ужина для полного счастья.

– Берем? – спросил сидевший за рулем Гедеминас.

– Конечно!

Громадная махина тупорылого тягача, взвизгнув шинами и фыркнув пневматикой тормозов, остановилась рядом с Ленкой. Сердце у нее забилось отчаянно, и горло вмиг пересохло, но она изобразила на лице какое-то подобие улыбки.

– Куда вам, девушка? – Улыбающаяся рыжебородая физиономия прибалта в берете с глупым белым шариком помпончика склонилась над ней сверху. Надо было что-то говорить, но она не смогла выдавить ни слова, а поэтому просто сунула вверх руку с зажатым мертвой хваткой пистолетом. Если бы не предусмотрительность Стрижа, водитель был бы уже мертв, так как Ленка изо всех сил давила указательным пальцем на спусковой крючок.

Гедеминас не испугался, скорей удивился. Рэкетиров они повидали немало на этих дорогах, но вот такого еще не встречали. Додумать, что ему теперь делать, то ли завести разговор, то ли просто ударить ногой по руке с пистолетом, он не успел. Рядом с Ленкой как из-под земли вырос невысокий крепыш с автоматом в руке и коротко и жестко приказал:

– Вылазь!

Второй «викинг» безмятежно ожидал конца переговоров с девушкой, а когда заподозрил что-то неладное и потянулся к припасенной рядом с сиденьем здоровенной монтировке, его дверца распахнулась, и очень знакомое дуло «калашникова» сняло все вопросы.

Прибалтов отвели в лесопосадку, подъехавший Семыкин вежливо препроводил дальше по трассе слишком любопытных из остановившихся машин. Сергей сел за руль и, осторожно съехав по крутому спуску, укрыл рефрижератор за лесопосадкой метрах в ста от места общей группы. Он, Илья и присоединившийся к ним лейтенант взялись за осмотр грузовика.

Между тем на полянке шел торг. Стриж усадил «викингов» на сваленный ствол березы и неторопливо увещевал «гостей»:

– Ребята, деньги нам ваши не нужны, жизни тоже. Скажите только одно – что вы привезли Джиоевым?

– Консервы, – ответил один из водителей, тот, что был в берете с помпоном.

– Только не надо, не надо нам это фуфло гнать! – Стриж поморщился. – Давайте не будем терять времени.

Скажите и езжайте с Богом. Зачем зря тянуть резину.

– Мы просто водители, – не торопясь, твердо выговаривая слова, начал другой шофер. – Нам что скажут, то и везем. Наше дело, как это у вас говорят, сторона.

Беседа явно затягивалась. "Да, эти не скажут", – зло подумал Стриж, вслушиваясь в неторопливую речь прибалта. Между тем Арвидас потихоньку поглядывал по сторонам. Охранников было всего двое, допрашивающий их крепыш с автоматом и худощавый парень с пистолетом, сидевший несколько в стороне, на пеньке той же самой березы, с несколько отрешенным лицом. Остальные были заняты машиной, да за деревьями маячила коричневая куртка девушки-приманки. Ездили вместе они уже давно, лет пять, понимали друг друга с полуслова. И сейчас только на секунду встретились взглядами, все решили, напряглись…

Выстрел прозвучал неожиданно громко. Он был явно не стартовый и не подстегнул, а наоборот, остановил.

Гедеминас поднял руку, потрогал берет на макушке. Помпона не было. Он сглотнул слюну, растерянно уставился на друга.

– Без глупостей! – предупредил Стриж и признательно глянул на Андрея. Сам он прозевал этот опасный момент.

На звук выстрела примчался встревоженный Сергей.

– Что случилось?

– Да так, по душам беседуем. А что у вас?

– Ищем, пока ничего.

– Давайте, давайте! А то господа тут лапшу нам на уши вешают.

Сергей убежал обратно. Минут через двадцать появились все трое. Впереди шел лейтенант, в руках нес металлическую коробку сантиметров тридцать на тридцать и мешочек с апельсинами.

– В жизни бы не нашли, хорошо я срочную служил на таможне, повидал кое-что.

Открыли ножом нехитрый замочек коробки. Она доверху была полна стодолларовыми купюрами.

– Это не криминал, это плата за груз, – заявил явно взволнованный Арвидас.

– Да, это не криминал. А вот это – криминал, – лейтенант поднял вверх пакетик с апельсинами. Вытащив один и передав пакет Сергею, он тем же перочинным ножом осторожно вскрыл оранжевую корочку апельсина.

Внутри оказалась вата и небольшой пакетик с темной густой массой. Ковырнув ножом полиэтилен, Семыкин понюхал вещество и удовлетворенно кивнул головой:

– Так и есть. Героин.

Затем он показал Стрижу тонкий шовчик на другом плоде и произвел ту же операцию. Вскоре на березовом пеньке лежало уже восемь таких пакетиков.

– Ну, что ж, варяги, – обратился к дальнобойщикам лейтенант. – Или вы говорите, что привезли Джиоевым, или я оформляю это, – он показал на наркотик, – и вы садитесь лет на пять в нашу, российскую (он плотно выделил это слово), тюрьму.

Такая перспектива водителям явно не понравилась. Они начали о чем-то взволнованно препираться по– литовски. Наконец договорились, и Арвидас – видно было, что он лидер в своем маленьком коллективе, – сказал по-русски:

– Хорошо, начальник. Единственно, мы хотим гарантии, что нас отпустят, если мы все расскажем.

– Гарантии? – Семыкин усмехнулся. – Ну, хорошо, слово офицера вас устроит?

Дальнобойщики переглянулись.

– Ладно, попробуем вам поверить. Мы привезли оружие.

– Какое, сколько?

– Разное. Там и ваши автоматы, и взрывчатка, и мины, несколько ПТУРСов, и даже два «стингера».

– Давно ему возите?

– Четвертый рейс.

– Раньше действительно возили консервы и фрукты, – добавил Гедеминас, – а на обратном пути прихватывали это.

Он кивнул головой в сторону наркотиков.

– Куда оружие идет дальше? – продолжал расспросы лейтенант.

– Конечно, в Чечню, – как о само собой разумеющемся ответил несколько удивленный Арвидас.

– А почему не везете до конца? – снова задал вопрос любопытный милиционер.

– Опасно, могут накрыть.

– Дальше его везут армейские машины, – проговорился более болтливый Гедеминас.

Арвидас бросил на него недовольный взгляд, о дополнительной информации они с ментом не договаривались.

– Армейские? – удивился Стриж.

– Да, – нехотя подтвердил Арвидас. – Однажды мы даже застали машины во дворе за погрузкой. Это все, что мы знаем.

– Ну, что ж, раз обещал, езжайте, – и Семыкин отдал прибалтам их документы.

Они поднялись, потоптались на месте, нерешительно поглядывая на героин и ящичек с деньгами.

– А это останется у нас, – с усмешкой бросил им Стриж.

Поняв, что ни того, ни другого им не отдадут, дальнобойщики двинулись к рефрижератору, переговариваясь и оглядываясь на ходу. По их напряженным спинам Анатолий понял, что водители ждут выстрелов в спину.

– Трусят «викинги». А это куда девать? – Стриж кивнул в сторону пенька.

Семыкин, очнувшийся от своих каких-то дум, глянул вниз.

– А, это… Как вещдоки их не оформить, продавать тоже не будем.

И он пинком спровадил опасный груз в ближайшую залитую водой колдобину.

– Поехали, – как-то устало сказал лейтенант.

– Возьми Ленку в кабину, – попросил Стриж.

– Хорошо. Лена, пошли, – крикнул Семыкин сидевшей в отдалении на мотоцикле девушке.

Через пару минут своеобразный кортеж помчался назад в город.