Текст книги "Путник. Вселенная (СИ)"

Автор книги: Евгений Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– И куда это мы, господа, направляемся?

«Господа» даже голов не повернули… Да, плохо с коммуникабельностью у ребят. И амазонка куда-то пропала. Где-то сзади прозвучала пара коротких команд. Больше человеческой речи было не слышно. Самому Сергею очень хотелось говорить. Причём на ум почему-то приходили исключительно сильные выражения. Однако осознание того факта, что его могут понять, заставляло помалкивать.

Путь оказался неблизким. Уже и холмы измельчали и встречаться стали совсем редко. Руки затекли, хотя настырные попытки ослабить путы дали всё-таки какой-никакой результат. Было больно, а значит «защитнику» будет меньше работы. В глазах темнело не от этого – пить хотелось до изумления сильно.

Ну, всё. Встали, наконец. Хорошо отлаженное взаимодействие в банде – слезли со своих «коней», расседлали, занялись каждый своим делом не сговариваясь. Уже появился костёр и даже не один, а целых три. Сергей напряженно следил за своими «коллегами по контакту» и телепатически пытался внушить им, что его «коня» тоже неплохо было бы расседлать… ага… сработало… теперь бы ещё водички.

Водички всё-таки дали, но этим дело и ограничилось. Кормить его явно не собирались. Впрочем, и сами похитители этому процессу много времени не уделили. Буквально через час, Сергей даже отдохнуть не успел, снова – в седло и снова – в дорогу.

Вечером ещё один привал. На этот раз Сергею, кроме водички «обломился» ещё кусочек мяса… ну что ж – нужно привыкать к местной диете. Вариантов вроде бы нет.

Расположились на ночь. Никаких тебе шатров – только шкуры на земле. Сергею и этого не досталось. Но его место всё-таки определили там, где было много густой травы и опавших листьев с одиноко стоявшего дерева. Чтобы не заскучал, к нему приставили сразу двух угрюмых головорезов. Сергей подумал, что со связанными руками и ногами да на голой земле его ждёт бессонная ночь, но уснул сразу, как убитый.

Утром, как и положено, был утренний туалет, ради которого ему развязали не только ноги, но даже руки, но приставили усиленную охрану. Сергей едва успел насладиться облегчением, как руки снова связали. Он показал в сторону речки, и тут не возникло особых возражений. Недовольство проявил всего один головорез. Но как раз его-то и включили в «эскорт». Этот паразит снова связал ему руки. Хорошо, что хоть спереди, а не сзади.

У Сергея после пут ноги работали ещё не совсем уверенно, да и спешить куда-то у него нужды не было. Он всё время нянчил идею покинуть своих незваных попутчиков. Пока ничего внятного в голову не приходило.

Подошли к воде. Толчок в спину чуть не свалил его на землю. Сергей обернулся и получил ещё один толчок от «недовольного», но уже в грудь и со словарным сопровождением, которое Сергей определил, как оскорбление. Во всяком случае, остальной «эскорт» слова развеселили.

«Ладно, сочтёмся». – Обиделся Сергей.

Он повернулся к речке, сделал пару шагов… «Ну…». Да! Уход влево, вниз… «Недовольный» «провалился» и бросился догонять свой центр тяжести… Крайне неудачная погоня! Большой «бултых», волны по воде… «недовольный» выбирался по скользкому берегу наверх мрачнее тучи под оглушительный хохот всего «эскорта». Сергей покосился на развеселившихся головорезов – как мало нужно людям для счастья…

«Недовольный» выдернул из ножен недлинную саблю с небольшим изгибом клинка. Сергей напрягся:

«Ну? Что решил? Рубить? Колоть?»

Он выбрал второе. Сделал обманное движение, выпад! Медленно, очень медленно… абориген опять провалился, а ещё получил подсечку. Начал подниматься… медленно! Короткий удар ногой, выпученные глаза, раскрытый рот, короткое «ха-а…». Явные проблемы со вдохом.

Сергей взял чужую саблю двумя руками, – разрезать верёвку на руках уже не успеет. «Эскорт», разумеется, тоже дружно начал «хвалиться» своими клинками. В выставке оружия только «недовольный» участия не принял. Он стоял на четвереньках и никак не мог вспомнить, как правильно дышать… хлопал ртом и пучил глаза.

Конфликт прекратился одной короткой командой. На берегу внезапно появился тот, кого Сергей давно определил, как главаря. «Эскорт» наперебой начал объяснять «главарю» суть произошедшего, показывая остриями на Сергея и на, поднявшегося наконец, «недовольного». Главарь немного послушал, заткнул всем рот одним словом. Ещё одна команда и «эскорт» с кислым видом начал убирать свой металлолом в ножны. Главарь направился к Сергею, не доставая оружия. Что-то сказал, протянул руку. Сергей бросил саблю на землю.

Его никто пальцем не тронул, даже дали спокойно умыться. Потом ещё дали поесть, попить водички. Даже спокойно подождали, пока он справил свои более прозаические нужды. Некоторое время вокруг него сохранялся небольшой ажиотаж. Головорезы подходили, на него показывали пальцами. Кто-то качал головой, другие усмехались. Всем рассказывали подробности происшествия. Судя по жестам описание стычки стремительно обрастало новыми подробностями. «Лавину» прекратил главарь парой коротких команд и через несколько минут хмурый поход продолжился.

Если бы Сергею на Земле сказали, что он способен выдержать скачку длиной в несколько дней, то он подумал бы, что это плохая шутка. Ну, или сильное преувеличение… и оказался бы совершенно прав. Уже к полудню его состояние было далеко от нормы, а к вечеру мысли о побеге были выбиты из него окончательно и бесповоротно проклятой скачкой. Он подумал, что эта ночёвка была последней, но на следующий день повторилось всё сначала. А потом был ещё один день, похожий на предыдущий…

Единственное, что заставляло его держаться, это мысль, что похитители могут его просто прибить, чтобы он не тормозил движение. Однако они вели себя с точностью до наоборот. В конце концов, двое головорезов, которые сначала его жёстко контролировали, начали прямо-таки нежно о нём заботиться. Хотя останавливаться при этом никому в голову не приходило. Его просто поддерживали с двух сторон, да ещё пару раз устроили небольшой привал.

Через несколько часов пути стала понятна причина столь лояльного поведения головорезов – на окраине большого поселения, у реки, разместился шумный базар, а в его центре невольничий рынок. Всё правильно – «товар» должен выглядеть добротно.

Едва прибыв на торг большая часть шайки куда-то исчезла. Остались только «главарь» и с ним ещё трое головорезов. Однако никакого торга с пришельцем в качестве товара не получилось.

Сергей даже вспотел от натуги, но всё же так и не смог уяснить, что вокруг него происходит. Переводчик всё ещё не проявлял себя, хотя отдельные слова чужого языка, а точнее – двух языков он уже расшифровал. Это проявилось только как отдельные сигналы, но перевода не было. Это означало, что определённого знания ещё достигнуто не было – только предположительный перевод. Именно по этой причине Волк предпочитал помалкивать, даже если было понятно, что обращаются к нему. Он намеревался вообще не пользоваться переводчиком в режиме звукового сопровождения. Ещё неизвестно, как местные отреагируют на голос «из ниоткуда». Нужно было учить язык самому. Благо дело стимуляторы, встроенные в «венец», позволяли это сделать куда быстрее обычной зубрёжки и без особого напряжения.

Глава 7

Кое-что изменилось. Его новое положение в этом обществе было куда приятнее прежнего. Хотя, по-сути, тюрьма просто изменила свою форму. Смена статуса произошла неожиданно, прямо на невольничьем рынке. Сначала его, что называется, изъяли у похитителей. К Сергею вдруг стали относится значительно уважительнее. Самое удивительное, что процесс шёл явно по нарастающей. Ему постоянно приходилось перемещаться помимо воли и желания. «Командовал парадом» молодой воин, статус которого, видимо, был очень высок. Мало того, что его все слушались беспрекословно, но при нём постоянно находилось пять хорошо вооружённых телохранителей. Прозвучало и его имя – Коги Пон. Именно эти ребята сначала легко расправились с похитителями Сергея, сняли с него путы, а потом почти волоком оттащили его к какому-то, подозрительного вида деду. Это был, по всей вероятности, местный лекарь. Эскулап посмотрел в глаза, пощупал пульс, напоил его каким-то отваром… неожиданно приятным на вкус и, что-то раздражённо сказав Коги Пону, чуть не пинками выгнал всех из своей «приёмной». Коги Пон на удивление не обиделся, а просто повёл Сергея в другой дом. Значит, к разуму в этом мире относятся с уважением. Хорошо. Плохо было, что опять верхом.

Дом, в который его привели, был не очень интересным – это было что-то похожее на казарму. Там при нём сразу оказалось два охранника. Охраняли или сторожили – было не ясно. Хотя относились с уважением. Значит, скорее – охраняли.

Сергей подумал, что это конец метаниям, но ошибся. Меньше, чем через полчаса Коги Пон вернулся, и поведение у него стало очень, очень странным. На этот раз воин смотрел на него уже совсем другими глазами. Во взгляде явно читалась смесь любопытства, недоверия… и ещё чего-то, если не страха, то опаски какой-то. Он даже сделал неуклюжую попытку поклониться Сергею. Телохранители тоже выглядели обескураженными. Если до этого они могли вполне быть образцами выдержки, то теперь всё время таращились на него, как на шаровую молнию, и постоянно о чём-то вполголоса переговаривались между собой. Чаще всего звучало короткое слово «Лон».

Коги Пон что-то сказал, сделал приглашающий жест, и они через несколько минут были уже в другом здании. Оно выглядело и снаружи, и изнутри куда презентабельнее первого… ковры, подушки, оружие на стенах, низкие столики, на них – какие-то фрукты на блюдах. Сергей начал подозревать, что это – резиденция Коги Пона. Тот обвёл вокруг руками, опять что-то недлинно разъяснил, поклонился и… снова куда-то ушёл, поклонившись на пороге.

Ну что ж… изучим новую камеру, подумал Сергей, попытавшийся выйти на улицу, но натолкнувшийся на охрану. Пришлось вернуться к осмотру помещения. Осмотром он остался вполне доволен. Была спальня, даже две; был туалет (вот это да!) … какой-то колокольчик на видном месте. Сергей взял его в руки – колокольчик мелодично звякнул, чем явил сразу двух постоянно кланяющихся персонажа… слуги, наверное. Да, похоже, рабство ему пока не грозит, подумал Сергей, отослав слуг царственным жестом.

«Ну и кто я теперь?»

Глава 8

Лицо Коги Тю было бесстрастным, как и положено великому воину – повелителю неустрашимых тувагов, но как же трудно было сдерживать себя, глядя на своего сына. Девятый – так он называл его про себя, вкладывая в это слово столько отцовской любви и гордости, что хватило бы на остальных четырнадцать сыновей.

– Славной дороги, Повелитель. Презренные фаги привели на торг странного человека, обличием похожего на баса, но одет он не как бас. Он не говорит ни на языке басов, ни на языке тувагов. Они пришли со стороны Священной Долины.

– Фаги совсем потеряли разум. Они хотят столкнуть нас с басами. Тогда эти падальщики смогут набить своё брюхо… Скоро праздник Трёх Братьев…

Коги Тю замолчал, задумался, глядя куда-то поверх головы девятого. Наконец он возвратился от беседы с духами предков:

– Говори.

– Я велел убить фагов. Человек в моём шатре.

Глаза Коги Тю чуть прищурились. Фагов – общее название мелких бандитских шаек презирали и туваги и басы, но убивать из-за одного пленного баса? Повелитель понял, что девятый сказал не всё. Перемена не осталась незамеченной для девятого из рода Коги. Он понял, что пришло время для главного. Тон его голоса стал глуше. Так говорят о тайном:

– Не одни фаги вышли сегодня к твоим заставам.

Девятый покосился на Рока Лу – певца, внука певца Рока Орола. Коги Тю чуть склонил голову. Всё равно к вечеру обо всём будет знать каждая птица на расстоянии дневного перехода.

– Говори славный Коги Пон. Что знают люди, то знает и ветер.

Пон кивнул головой и взглянул на Лу – на языке басов Орол – ветер.

– Это была Вела. Она сказала, что нашла и потеряла мужа.

Рок Лу вскочил на ноги, выронив тунар – неслыханная дерзость в присутствии самого Повелителя, но Тю сделал вид, что ничего не заметил. Возможно, ему и в самом деле стало не до того.

Коги Тю был мастером политических интриг, но нельзя было сказать, что он их любил – просто положение обязывало. И сейчас завязывалась величайшая интрига! И центром её становился странный человек, привезенный фагами.

В религиях и басов и тувагов был один непростой персонаж – Лон. Ни один из служителей богов, как бы они не прозывались, не рисковал назвать его богом, но ему поклонялись и временами его культ был очень силён. Лон был героем, помогавшим людям, спорившим с богами. Он жил среди людей и когда-то ушёл, пообещав вернуться, когда будет нужен людям. Уходя, он оставил людям в залог один из своих двух мечей. Этот меч, как величайшую реликвию хранили лониты-басы, чем сильно раздражали лонитов-тувагов. В давние времена на самом краю Священной Долины лониты построили для великого Лона дом – прекрасный, как сказка и мощный, как крепость. В доме возвращения Лона всегда ожидали пять жён. Их выбирали из самых красивых девушек в пять лет, и они ждали своего мужа, пока им не исполнится семь. Тогда они уходили из дома Лона, чтобы стать жёнами самых достойных мужей басов или тувагов. Постепенно традиция угасла, но год назад в доме Лона снова появилась молодая красавица – дочь Верховного лонита басов В’Охра Пайя – Вела… Коги Тю сам ходил к Священным вратам дома и оставил дары для жены Лона. Он прекрасно понимал, что это был совсем неоднозначный шаг с его стороны в глазах многих тувагов, но он также знал, что нужные его поддержат – Лон был повелителем воинов. И именно поэтому Священная Долина даже в самые плохие времена оставалась Священной.

И вот туда сначала вломились презренные фаги, привезли оттуда странного человека, да ещё за ними появилась Вела и сделала заявление, способное перевернуть мир! Надо полагать, она сделала его совсем не шёпотом – девочка не глупая.

Повелитель тувагов склонил голову, будто прислушиваясь к тишине в шатре. Слова, которые он произнесёт сейчас, решат многое.

– Сын мой, не сообщила ли тебе прекрасная Вела, когда её сможет приветствовать род Коги?

Пон очень по-отцовски прищурил глаза и положил в знак уважения и внимания два пальца левой руки на рукоять меча. Обращение «сын мой» говорило о том, что отец с этой минуты берёт всё управление ситуацией на себя. Остальная часть речи недвусмысленно намекала, что он готов признать странного человека Лоном, но не собирается отдавать инициативу священникам-лонитам. Это было понятно – Лон-идея – это предмет культа, но Лон-человек – это уже политика.

– Повелитель. Жена могучего Лона в белом шатре. Два кольца, золотое и чёрное берегут её покой. С ней твои жёны. Они сообщат её решение.

Пон замолчал было, но столкнулся со взглядом не отца, а Повелителя! И он продолжил:

– Молодой Лон претерпел лишения в пути. Он отдыхает. Лучшие воины Повелителя с могучим Шувом Люка готовы отдать ему своё дыхание. Чёрные клинки держат рукояти на груди твоих богатырей.

– Хорошо, что чёрные воины богоподобного Лона будут беречь покой избранника богов и его прекрасной супруги. Передай великому воину и главе лонитов славному Беркаю Фуни, что полог моего шатра открыт для него.

– Да, отец. – Коги Пон сделал два шага назад и воспользовался своим правом повернуться спиной к Повелителю.

Едва он вышел, как стражник возвестил о прибытии Беркая Фуни. Слова приветствия глава лонитов проквакал скороговоркой – чистоте его речи сильно мешал старый шрам от сабельного удара. Ответное приветствие Коги Тю, это было видно, показалось ему вечностью, но последовавшая за протокольной речью фраза заставился часто забиться сердце.

– Я должен послать гонцов, достойных возвестить о возвращении великого Лона и думаю, что лучших для этой цели, чем воины с чёрным мечом на груди не подобрать. Найди их сам, а потом мы поговорим о том, как лучше встретить повелителей степи.

У Беркая от радости в горле перехватило – это было то, о чём он хотел просить у Коги Тю. С трудом сдерживая себя, глава лонитов проговорил:

– Повелитель, нужно ли мне послать гонца и к нашим братьям у басов?

– Нет, славный Беркай. Прекрасная Вела сама должна известить Хранителя меча.

Глава лонитов был на вершине счастья – сам Коги Тю назвал его по имени, признав равным себе. Даже Коги Пон не часто удостаивался подобной чести! Радость заслонила двусмысленность второй части фразы повелителя. Баркай Фуни проникся такой преданностью к жилистому долговязому человеку, лежащему на высоком помосте перед ним, что прощальную фразу старательно проговорил нараспев, как положено по всем правилам придворного этикета басов. Впрочем, всё равно получилось плохо – шрам помешал. Баркай был хорошим воином, но вот политиком он не был.

– Обяжет ли Повелитель неустрашимых тувагов своего верного воина приказами?

– Славный Беркай волен слушать, и волен уйти.

Стандартный ответ показался лониту также наполненным великого смысла.

«Итак, что-то началось». – Думал Коги Тю, глядя, как изуродованное шрамом и восторгом лицо скрылось за пологом шатра.

Его положение, никогда не бывшее особенно прочным, в последние два года сильно пошатнулось. Оставаться даже формальным повелителем становилось всё труднее. О войне не могло быть и речи – у него было немногим более тысячи клинков. Его четыре основных противника в этом плане были куда могущественнее. У каждого из них было от тысячи до двух тысяч клинков. Остальные вожди были безвредны сами по себе, но если кто-нибудь из его противников подомнёт под себя их сотни, то это может стать по-настоящему опасным. По-сути всех их останавливали только две вещи. Во-первых, это восемь старших сыновей Коги, у каждого из которых было от сотни до трёхсот клинков, во-вторых, вожди боялись друг друга и Коги об этом старательно заботился. Но такое зыбкое равновесие царило в степи уже слишком долго. Клан Коги контролировал лучшие земли. Земли было много настолько, что часть была собственностью клана чисто формально. На самом деле это была зона обитания фагов. Разумеется, Коги мог при желании истребить фагов, но не делал этого. Фаги были для него не только источником постоянных трений с басами, но и своеобразным буфером между степью и жителями предгорий.

Да, земля. Это было главным. В том месте, где горный хребет Спящий Змей положил кончик своего хвоста на Заоблачный Стол – горную страну, населённую неведомыми людьми и зверями, находилась Священная Долина. С юга к ней примыкали земли басов, а с запада и севера земли клана Коги. Здесь было много воды, которая поила не только отличные пастбища, но и небольшие леса. Коги даже особой нужды кочевать не было, в отличие от остальных кланов. Резиденцию Коги Тю называли шатром только по традиции. На самом деле это было просторное деревянное строение. И таких домов в столице степи было много. Басы помогли построить водопровод, не было проблем со сточными водами, был большой торг. Но это всё же был лагерь, а не город. Никаких стен, башен – единственной защитой столицы были клинки клана Коги – лучшие клинки Великой Степи!

Если у него поселится Лон… даже просто Степь узнает, что Лон появился именно у него…

Коги Тю даже зажмурился от обилия возможностей. С Лоном он просто отнимет клинки у своих конкурентов. Ни один воин не посмеет поднять оружие на друга великого повелителя воинов – Лона! Даже Мал Шав уже не будет столь опасен…

Мал давно ждёт удобного момента – Коги это знал наверняка. Для этого ему нужна была, кроме военной силы слава великого воителя, и он старался. Два года назад Мал Шав с почти девятитысячным войском вторгся в земли басов. Однако басы как-то узнали о нападении и устроили Малу ловушку. Знатная резня получилась. Сам Мал с остатками войска еле ноги унёс. Именно в этот момент его двоюродный брат Мал Гу решил захватить власть в клане и добить Мала Шава. Но молодой и самоуверенный родственник не учёл полководческого таланта старшего в роде и шесть тысяч выживших в резне воинов Шава наголову разгромили восьмитысячную орду Мала Гу. Погиб в этой схватке и сам родственник. Коги Тю тогда помог Малу. И тот щедро отблагодарил Коги, однако… оба понимали, что это всё – временно. Коги сделал тогда ещё один хороший ход – собрал Совет Великой Степи. Совет рассудил, призвал к миру между кланами и возвеличил Коги Тю. Малу пришлось спрятать когти…

И вот сейчас Мал может, использовав лонитов, насквозь пропитавших все орды, поднять явление Лона как знамя, и устроить новый поход на басов, заодно отодвинув клан Коги. Отсюда задача заключалась в том, чтобы самому, использовав религиозный бум, устранить влияние конкурента. Ещё лучше было бы удавить его при случае чьими-нибудь руками. Благо дело врагов у неистового Мала было достаточно.

На первый план выходили лониты. Коги Тю никогда не брезговал союзниками, даже такими, как потерявшими былую мощь лонитами. Меньше года назад их формальным главным вождём стал его бывший сотник Беркай Фуни. Он был когда-то очень смелым лихим рубакой, но другими талантами не отметился. Занял же он своё место после целой серии нелепых и странных смертей его предшественников. Его прямо поддерживал Коги. Честный Беркай всегда это помнил. И вот теперь эта игра на втором плане оказалась очень востребованной.

Мог ли осторожный и недоверчивый Коги Тю в этих условиях легко и просто поверить во второе пришествие Великого Лона? Да он просто был обязан это сделать!

Молодой Рок Лу склонил голову, уловив лёгкое движение Повелителя. Он поудобнее взял в руки тунар, но инструмент ему не понадобился. Великий воин вдруг заговорил каким-то неожиданно мягким голосом, скорее даже сам с собой, чем с певцом:

– Ты уже совсем взрослый, внук Орола. Твоё мастерство известно всей степи. Я знаю, что ты умеешь читать и писать. Не волнуйся – жрецы Хая и Бабаса этого не знают. И рано или поздно их упрямству придёт конец. Нельзя остановить то, что остановить нельзя. Я умею, мои сыновья умеют, хотя они никогда не были жрецами… многие басы вообще не скрывают этого. Скоро многое изменится и это – хорошо и… очень трудно. Многое будет потеряно, но и найдено многое.

Коги Тю замолчал и снова заговорил уже не скоро:

– Нужно чтобы кто-то из певцов был рядом. Твой отец – Рок Орол это опыт и мудрость, и он видит глубже. Ты молод и твой взгляд ярче. Рядом будете вы оба. Рядом со мной и с тем, кого назвали Лоном.

Рок Лу смотрел на вновь замолчавшего Повелителя и не мог понять, что с ним происходит. Привычно резкие черты лица смягчились, глаза широко открыты и светились оранжево-жёлтым блеском, но смотрели они куда-то вдаль, словно вдруг смогли пронизать и стены шатра, и само время. Хотя Лу побаивался грозного воина, но, в общем-то, он ему нравился. Во всяком случае, молодой певец считал, что достаточно хорошо его знает, и вот эти слова, этот взгляд…

Повелитель неожиданно изменился. Его взгляд ужесточился, голос снова стал твёрдым:

– Смотри и слушай, смотри во все глаза. Запоминай, записывай. Я знаю твоего деда очень давно. Я тогда ещё сидел совсем не на мягких подушках, а он держал в руках что-то потяжелее тунара. Я знаю – он тебя хорошо учил… Рок Орол… – Тю улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. – Да, скоро тебе понадобится вспомнить всё… Это были хорошие времена. В молодости не бывает плохих времён. Скажи Рок Лу, тебе нравится бег чуа? Ты видел тех, новых, которых я купил недавно у фагов?

Лу даже растерялся – Повелитель снизошёл до него, простого певца и задаёт ему вопросы?

– Да, Повелитель, они прекрасны. То есть красивы сами звери, но прости, Повелитель, твоих новых чуа я не видел. Если ты прикажешь, то Рок Лу будет счастлив… многие певцы степей и гор прославляют великие дела …

Певец замолчал, уловив насмешливый взгляд жёлтых глаз:

– Разве Рок Орол учил своего внука быть робким? Этих новых чуа я велел отправить к Сладкой Воде. Ты их ещё увидишь… хм… когда придёт время. Они быстры и очень выносливы. Фаги продали мне три ладони этих благородных охотников. Думаю, они обрадуются, увидев супругу молодого Лона. Сейчас ты пойдёшь и расскажешь Року Оролу всё, что ты здесь видел и слышал, расскажешь ему всё, что я сказал… расскажешь всё и только ему. Иди и будь весел…

Глава 9

На следующий день своего высококомфортного заточения он снова предпринял попытку совершить вылазку на улицу, но ему снова пришлось отказаться от этой идеи. Хотя причина была уже другой. Едва Сергей показался в дверях, то почувствовал себя троллейбусом в часы пик. Разница была лишь в том, что к троллейбусу на четвереньках никто не бросался. Сергей взмахнул рукой и попросил прекратить базар потому, что троллейбус идёт в парк – толпа сразу притихла. Он вздохнул и захлопнул дверь. Совсем не так он представлял себе первый контакт. Но такой, или не такой – он был, и это было его работой. Это было то, из-за чего всё и было затеяно… из-за чего погибли люди.

Размышления прервал странный голос за спиной. Единственные понятные слова были «дорога» и «Лон». Сергей повернулся к говорившему. Стало понятно, почему голос показался странным – лицо человека было изуродовано страшным шрамом. Шрам и ещё что-то неуловимое в манере себя держать сразу подсказали – здоровенный клинок на боку – совсем не украшение. Воин. Это был воин. Заслуженный ветеран. В его взгляде не было подобострастия или робости – только восхищение. Сзади него плечом к плечу стояли ещё два вооружённых парня. Все трое носили одинаковые жилетки поверх остальной одежды с изображением меча наискосок через грудь. У «ветерана» жилетка была белая, у эскорта – чёрные. Но меч, изображённый на них – одинаковый даже в деталях.

«Если это приветствие, то нужно полагать, что Лон – это я сам. Очень интересно было бы узнать обо мне подробнее, а то сделаю что-нибудь неправильное, и конец контакту будет быстрым. Вот чёртов переводчик. Что-то он долго расшифровывает язык. Видимо, основа неизвестна вообще. Хотя по звучанию здорово напоминает немецкий».

«Ветеран» вдруг левой рукой вытащил из ножен свой палаш примерно наполовину и прижал рукоять к груди:

– Беркай Фуни. …

Продолжение было не переведено, но снова прозвучало «Лон».Сергей заметил, что, когда этот самый Беркай проделывал своё явно ритуальное действие его оружие практически точно наложилось на изображение меча на жилетке.

«Какое-то фирменное приветствие. И что это? Монашеский орден какой-то? А я, стало быть – бог, которому они поклоняются. Нет, видимо не бог – особого подобострастия что-то не заметно. Тогда кто? Посланник бога? Пророк? Основатель ордена, вернувшийся с того света?»

Сергей слегка кивнул в ответ на приветствие, улыбнулся и машинально, чисто по-славянски показал правую ладонь. На троих посетителей это произвело впечатление. Все трое тоже улыбнулись. У Беркая Фуни из-за шрама это получилось только наполовину. Молодёжь осторожно перебросились парой фраз. Опять прозвучало «Лон». Они ещё раз поклонились и, пятясь назад, по очереди вышли из комнаты. Уже на пороге Беркай Фуни ещё что-то проговорил, не забыв помянуть «Лона» и тоже ушёл.

«Ну, так. Будем считать, что первое знакомство кое-как состоялось. Хотя понятно, что пока это всё были какие-то, безусловно, важные, но всё-таки «вторые» лица. А если я здесь являюсь знаковой фигурой, то должно быть и представление меня пред светлые очи высших руководителей. Хотя, вероятнее всего, одного высшего руководителя. Остаётся надеется, что переводчик хотя бы частично начнёт работать. Если уж сам буду рыбой, то хоть буду знать, что мне говорить будут. Хорошо бы попасть туда, где много людей и где много разговоров. Неплохо бы снова на базар вернуться. Но там я буду центром внимания. Не пойдёт».

Оконные проёмы в доме располагались достаточно высоко от пола – ненамного меньше полутора метров. В них были установлены витражи. Судя по качеству стекла, с его производством были проблемы. По крайней мере, крупных абсолютно прозрачных образцов не наблюдалось. Ещё раньше он заметил, что в других домах дела обстояли ещё хуже – где-то были похожие «витражи», где– то нечто похожее на тонкую полупрозрачную кожу, а кое-где – просто различного рода сетки. Всё это было очень важно в том смысле, что организовать доступ информации с улицы было невозможно. Значит, выход был один – попробовать ещё раз появиться на улице.

Сергей вздохнул и открыл дверь, попутно отметив – открывается вовнутрь. За порогом оказалось сразу четыре стражника – все в жилетках с мечами. Стражи дружно, как один подтянулись. Один из них повернулся к Сергею, трое выстроились полукругом. Волк оценил их действия не менее чем на четыре балла по пятибалльной шкале. Суета во дворе перед входом немного изменилась, но ничего особенного – в пределах обычного любопытства. В остальном люди продолжали мельтешить взад-вперёд, переговариваться… то, что нужно. Ворота дворика были открыты настежь, за ними были видны ещё стражники, улица, люди, обычный шум. Паломничества к «телу» не случилось. Успокоились? Или особо ретивых отжали куда-то?

Волк повернулся к «начальнику стражников» и широко повёл рукой по горизонту. Стражник на секунду задумался, глядя на него. Сообразил, что от него требуется на редкость быстро. Короткая команда и стражи заняли позиции попарно справа и слева от Сергея. Он огляделся по сторонам – скамеечки возле порога не предусмотрели. Задачу снова решил старший по страже. Он открыл дверь в дом, короткая команда и вскоре появились двое слуг с низкой, широкой скамейкой и подушками. Сергей воссел на это сооружение – немного непривычно, но вполне приемлемо. Стражи сразу дружно опустились на одно колено. Ну, понятно – нельзя возвышаться над начальником. Сергей повернулся к догадливому стражнику и лёгким жестом поставил их на ноги.

Теперь «защитник» мог собирать информацию, а у Волка появилась возможность понаблюдать и подумать… лёгкий шум за спиной. Слуги принесли столик, на нём кувшин, чаша и два блюда – с фруктами и с какими-то штуками, сладостями, по-видимому. Отлично – теперь наблюдать, и думать можно было с комфортом.

Наблюдение. Вроде бы ничего существенного, но сколько полезной информации! Встретились знакомые – как они приветствуют друг друга? Молодые люди между собой? Молодой парень и солидного вида мужчина? А что делает при этом слуга? А вот две женщины о чём-то говорят друг с другом… Охранники у ворот не позволяли стоять у ворот, но некоторые всё же останавливались. Обыватели норовили бухнуться на колени, вооружённые люди кланялись или слегка стукали левым кулаком по груди. Изредка попадались люди в таких же жилетках, как и у стражников на пороге дома – эти доставали свои клинки, как это сделал Беркай Фуни. Сергей установил свою градацию – на «обывателей» не обращал внимания, просто воинам слегка кивал, тех, кто был в жилетках – приветствовал поднятой рукой, как своих.