Текст книги "По пути Ориона"

Автор книги: Евгений Данилкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 50 страниц)

25 Демонстрация шлемов

Ночной пейзаж был скуден как никогда. Темнота кругом и только лёгкий ветерок и журчание воды говорило о том, что Мариа стояла на берегу реки или ручья. В небе не было ни звёзд, ни луны, да и разобрать где заканчивается небо и начинается земля, было невозможно, всё накрыла кромешная темнота. Мариа сделала шаг назад и наткнулась на камень, рядом она нащупала ещё несколько. « Значит это гора!» – Подумалось ей, но уверенна она не была. Мариа снова выпрямилась, словно ожидая какого-то продолжения. С минуту ничего не было, а потом вверху появилось какое-то свечение. Оно быстро приближалось прямо к Мариа, освещая пространство вокруг себя. Наконец, девушка могла увидеть, что стоит на одном из склонов горы, вокруг неё возвышались ещё несколько пиков, а чуть ниже её бежал ручей, маленький, такой, что можно было легко перешагнуть его. Свет ударился о камни в метрах десяти от неё и погас. Мариа вздрогнула, когда бесшумно свечение вспыхнуло и погасло, спустившись на землю. Подойдя поближе, аккуратно ощупывая камни под ногами, она заметила меж камней, тусклый огонёк красного цвета. Поднеся к нему руку и почувствовав пронзающий её холод, отступила. Меж тем огонёк набирал силу и разгорался всё сильнее и сильнее. Вот он уже разделился на два, пылающих совсем рядом огонька. В размерах они уже не увеличивались, но сила, с которой светили, возрастила с каждой секундой. Мариа ахнула, вспомнив в этих огнях глаза чёрного существа. Ужас, а вместе с ним и холод, пронзили её, огоньки поднялись вверх и остановились чуть выше девушки. Она попятилась было назад, но тут же споткнулась о лежащий под ногами камень и упала. Чувствуя его дыхание, бесшумное и холодное, Мариа смотрела на него, точнее на два красных огонька и не двигалась, она забыла даже дышать и всё её нутро подчинилось им. Они жадно рассматривали её и, наконец, двинулись вперёд. Мариа нащупав камень подходящего для броска размера, бросила в существо, но он пролетел сквозь него, чуть пониже глаз и не причинил тому никакого беспокойства. Девушка предприняла попытку встать и убежать, но как только она развернулась, то уткнулась в невидимую стену, которая не позволяла ей двигаться дальше. Как она не старалась, ноги дальше не шли, кулаки проваливались в пустоту после ударов, но ни шага вперёд она не сделала. Холодное дыхание приблизилось, и кожу Мариа стало покалывать от холода, а пальцы рук с трудом двигались. Девушка помнила, что ей надо сопротивляться ему как угодно. Собрав последние силы и волю, она резко развернулась и попробовала ударить врага, но рука рассекла воздух. Почувствовав внутри себя ярость, Мариа забыв о страхе, бросилась на существо и попыталась вцепиться ему в глаза, но и теперь её руки прошли сквозь красные огоньки, почувствовав только нестерпимую, прокалывающую насквозь боль. Мариа вскричала, а глаза врага вспыхнули, осветив покрытый инеем склон горы и окованный льдом ручеёк и исчезли.

Мариа открыла глаза и увидела перед собой улыбающееся лицо Элифер.

– Что страшный сон приснился? Ты кричала во сне.

– А где Дик? – Мариа медленно сползла с кровати, приводя мысли в порядок и пошатывающейся походкой, шаркая по полу, направилась из дома.

– Мариа оденься, сегодня ночью резко похолодало. – Сказала вслед Мариа Элифер, но та словно не слышала, вышла на крыльцо и вдохнула свежесть прохладного утра. Из её рта вывалился пар, а тело покрылось мурашками.

Где-то за Зироном поднималось солнце. В его первых лучах, на заднем дворе, блистал меч Дикина. Сараллон занимался фехтованием и видимо уже долго: его рубаха промокло от пота, даже в это прохладное утро. Мариа подбежала к нему и завидев девушку, Дик опустил меч.

– Я снова видела его. – Шепотом сказала Мариа, только подойдя к Дику.

– Я думала, что он отстал от меня, а он снова появился. – Мариа дала свободу чувствам и заплакала. Дик прижал её к груди и погладил по голове.

– Ничего, ничего. Скоро всё закончиться.

– Я пыталась его ударить, но его словно не было там. Глаза горели, а его самого не было.

– Значит, ты сопротивлялась ему? Ты молодец! – Дик обхватил Мариа за плечи и поцеловал в лоб. – Теперь он знает, что ты сильна.

Оттого что враг знает, что она сильна, Мариа легче не стало, она по-прежнему живо ощущала его холодное дыхание, а боль в руках только недавно стала притупляться от отходившего окоченения. Она повернулась к дому и уже через минуту съёжившись, дрожала под одеялом, боясь закрыть глаза и увидеть красные огоньки, пылающие в темноте.

Этого дня ждали многие. Кто-то, для того чтобы хорошенько разбогатеть, кто-то поглядеть на лучших рыцарей, а кто-то просто, одеть лучший наряд и покрасоваться на многолюдных площадях. Нельзя сказать, что Кишурмах до и после ярмарки бывает пуст, но такого скопления народу ни в какой другой праздник не увидишь. Только во время ярмарки этот город становился, наверное, самым многолюдным в Дириусе. Правда, такого рода ярмарка проводилась и в Икороне, но теперь Кир занят войной за часть земель Таврона, которые когда-то принадлежали ему и тамошняя ярмарка стала не так популярна. Ну, наверное, не для различного рода рабовладельцев, которые как коршуны слетаются туда за новыми партиями рабов. Всё же эту ярмарку ждут с того дня, как она заканчивается, ровно год.

Торжества по случаю открытия начались с полудня, хотя официальное открытие было запланировано на вечер. Крестьяне и простые ремесленники, горланили песни на занимающих ими площадях и доблестные охранники не пытались их разогнать. Так, оккупировав рыночные ряды, площади на окраинах города, простой люд, с песнями и плясками и конечно, с немалым количеством спиртного, принялся отмечать начало ярмарки. Люди побогаче, ближе к вечеру засели в трактирах и барах с той же целью– отметить начало ярмарки. Привилегированные, или как их называли здесь – приглашённые, собрались во дворце Зиторона, сразу после того, как на площади перед дворцом фейерверком, наконец, таки была открыта ярмарка, на грандиозный бал и неотъемлемую часть рыцарского турнира, своеобразное его открытие– демонстрация шлемов.

Каждый из прибывших рыцарей нёс в правой руке свой шлем, после чего в главном зале торжества он устанавливал его на специально отведённое место, некий обрамлённый бархатом постамент. Таких пьедесталов было ровно по количеству участников турнира. В итоге шлемы, выставленные в полукруг, красовались перед всеми своей яркостью и пышностью. Вокруг них ходили, любовались, а затем дамы выбирали самый красивый и это была первая победа на турнире, не официальная, но очень почётная.

Появляться или не появляться на этом мероприятии у Дикина вопроса не стояло. Он должен там присутствовать, дабы таковы были традиции и не уважение к ним могли резко пошатнуть шансы на победу. Вопрос стоял, в чём идти? Пышных одежд у него не было, да и денег практически не осталось. Пришлось идти в том, что было: в посеревшей от времени и грязи когда-то белоснежной рубахе и кожаной жилетке, в таких же чёрных, кожаных штанах, единственных, что позволил себе приобрести Сараллон и уже стоптавшихся, но по-прежнему почищенных до блеска, сапогах. В итоге, по словам Ентри, Дик шел на бал, чтобы посмешить народ. Но самое главное, что шлем был в полном порядке. Отполированный, с отчеканенным гербом на правом боку и прикреплённым на левом, гербом, подаренным отцом. Шлем, конечно, был добротный, но на демонстрации шлемов победить ему не суждено.

Это понял Дикин когда прибыв во дворец и предъявив пригласительное письмо, прошёл в церемониальный зал. Он шёл гордо, держа на вытянутой руке, блестевший в свете многочисленных свечей свой шлем и не обращал на косые взгляды присутствующих и ухмылки в свой адрес, когда его прибытие объявили. Глазами он высматривал только одного– Лавариона, но не найдя того, немного успокоился.

Широкие, резные, украшенные золотом и балитоном двери, медленно открылись перед ним. Под аплодисменты собравшихся, он вошёл в церемониальный зал. Тот был пуст, в центре его, в полукруг были построены постаменты, за которыми установили канделябры, чтобы в свете свечей, шлемы выглядели ещё более грациозно. Шлемов пока было выставлено чуть больше половины, но уже шлем Дика уступал им в помпезности и напыщенности. Яркое оперенье на макушках, разукрашенные во всевозможные цвета, некоторые изготовленные из драгоценных металлов они сияли в свете свечей, не уступая ни пяди грациозности друг другу. Скудно украшенный шлем рыцаря Грайса, резко выделялся своей скромностью. " Петушиный строй". – Пронеслось в голове Дика, когда он устанавливал шлем на постамент. " Можно подумать эти перья помогут им выиграть"?

Установив свой шлем на пьедестале, он поспешно вышел в соседний зал, где собирались гости бала. Блеск драгоценностей и ярких нарядов собравшихся, ударил в глаза Дику. Он хотел было где-то спрятаться от посторонних глаз, но, выйдя из дверей, тут же попал в объятья молодой женщины в шикарном платье, обнажающее её плечи.

– Рыцарь Грайс! Рада снова видеть вас на турнире. В том году вы запомнились своей доблестью и отвагой. Позвольте мне познакомить вас с моей дочерью. – Она жестом показала куда-то в толпу и оттуда появилась юная девушка, в платье розового цвета, обшитое золотой нитью и бисером. – Это Силема, моя дочь. Ей уже пятнадцать…

– Очень рад. – Тихо произнёс Дик и поцеловал Силене руку. Впрочем, та не очень была рада знакомству с бедно одетым рыцарем. Её куда больше прельщали разговоры и кокетство с благородным рыцарем Радира– Туритом. Кстати, с одним из победителем прошлого турнира. Дик тоже не хотел долго задерживаться в обществе с дамами и попытался галантно улизнуть от них, но не тут то было. Женщина преградила ему путь рукой и приблизилась к нему вплотную. Насыщенный запах духов резко ударил в нос и Дикин чуть заметно отшатнулся.

– Меня зовут Лиоретта. Я ваша страстная поклонница. – С этими словами она ещё сильнее прижалась к Дику. – Я буду болеть за вас и надеюсь, вы отплатите взаимностью. – Она протянула Дику шёлковый платок, который теперь должен быть у него на доспехах или оружии, дабы не обидеть поклонницу. Правда, он мог обидеть её и нацепив украшение ещё и другой почитательницы. Дик с благодарностью взял платок, сам не зная зачем и раскланявшись, поспешил удалиться, услышав напоследок адресованный другим женщинам, стоящим рядом, голос Лиореты: " Вот увидите, это будущий победитель"!

Отойдя шагов на пять, Дика оглушили фанфары, приветствующие очередного гостя. Им оказался ещё один рыцарь– митирманский рыцарь Лиобур, грозный воин и свирепый человек. Не редко бои с его участие заканчивались летальным исходом. Для него турнир был продолжением войны, а не простое спортивное соревнование. Он спускался по гостевой лестнице с суровым выражение лица, злобно осматривая всех присутствующих и нес на вытянутой руке чёрный шлем с гребнем на макушке и возвышающейся на коротком стержне над ним звездой. Он молча проследовал в соседний зал и установил шлем на своё место. Среди гостей нависла пауза, которая вскоре перешла в обсуждение вновь прибывшего. Дик продолжил путь в дальний угол, но трубы предательски протрубили начало бала и в писклявом женском ликовании вступил оркестр, открылись двери в очередном зале, в раза два больше двух соседних и освещённом ещё лучше. Пять огромных канделябра свисали над залом, отчего в помещении было светло, но жарко. Толпа гостей ринулась на танцпол, неся Дика туда же не по его воле. Преодолев двери в зал, толпа рассеялась, дав Сараллону свободу. Тот не преминул ею воспользоваться. Выбравшись обратно, из шумного танцевального зала, который назывался " большой изумрудный зал", правда, ничего изумрудного в нём не осталось, напоролся на одну семейную чету, которая радостно приветствовала Дика, хотя и смущённо косясь на его наряд. Шумное веселье и топот каблуков слышался позади, оркестр играл быстрый вальс, а танцующие пары кружились в центре зала, звонко смеясь, заглушая смехом гул, стоящих по стенам гостей и обсуждающих ту или иную тему. В парадном зале, откуда перебрались гости, стало свободней, хотя людей и там было предостаточно. Дик старался как можно быстрее скрыться с глаз присутствующих, но его популярность играла против него. Не пройдя и десяти шагов к гостевой лестнице, его остановили две женщины, совсем юных, в платьях с глубоким декольте и так быстро щебечущих, что Дик их еле понимал.

– Рыцарь Грайс, как вы симпатичны. За доспехами вас трудно разглядеть, вашу красоту… – Щебетала женщины маленького роста, с кругленьким личиком и большими голубыми глазами, такими, что можно было утонуть в них, если бы Дик заглянул в них, но он смотрел поверх их голов и скоро, учтиво отвечал им.

– Я думал турниры это не показ мод, как вы думаете и на них надо показывать свою силу и ловкость, а не красоту и напыщенность.

Ответ немного смутил женщин, но они вскоре снова перешли в наступление. Одна из них приблизилась к Сараллону и встав нацыпочки, сказала ему на ушко:

– Я покорена вашим талантом воина. Не хотите скрасить вечер перед турниром? – Она посмотрела на Дика, при этом, кокетливо похлопав глазками и вложила в его руку брошь. Этого Дикин и боялся. Уже одно подаренное украшение у него было, но опыт подсказывал, что подарок лучше взять, так как во время турнира подарившая видит в основном только своё украшение, а в случае чего можно сослаться на некий элемент декорирования доспех. Хотя до этого лучше не доводить.

– Я очень польщён, но перед турниром хотелось бы выспаться…

– Так кто вам мешает? У меня сон ваш будет здоров и крепок. – Женщина уже говорила в полный голос, не стесняясь посторонних ушей, но Дик уклонившись от продолжения разговора, извинился и поспешил в сторону, где заметил отца и мастера Паорстониута. Он с облегчением вздохнул, когда освободился из объятий юных дев и даже не взял брошь.

– Дикин! – Воскликнул Сараллон-старший, как только увидел приближающегося к ним Дика. Минот тоже поприветствовал юного Сараллона. – Ну, как ты чувствуешь себя на пороге турнира?

– Хорошо отец, спасибо. – Ответил Дик, ища глазами Лавариона, который уже должен появиться.

– Его ещё нет. – Видя бегающие зрачки Дика, сказал Минот. – Мы сами его ждём. – Над троицей нависла пауза, которую никто из них нарушать не хотел. Смелость нарушить её взял на себя Сараллон-старший.

– Турнир обещает быть грандиозным. Такие мастера собрались, ух…

– Ну… – Протянул Минот. – Сильнее нашего Грайса вряд ли найдётся! – Все натянуто засмеялись. Напряжение возрастало с каждой минутой и вот, как приговор прозвучали очередные фанфары и на лестнице появился Семион, в окружении своей свиты. На его прибытие вышли посмотреть даже из изумрудного зала, аплодисменты заглушали звуки оркестра. Спустившись с лестницы, Лаварион мило здоровался с каждым, награждая тех улыбкой и рукопожатием. Деловые партнеры тут же пытались завести разговор о делах, но Семион отнекивался и твердил, что дела подождут дозавтра. Воспользовавшись тем, что Лаварион занял внимание большинства собравшихся, Минот тихо отошёл от Саралонов, дабы не портить мнение о себе. Семион проходя ряды встречающих его, наконец, добрался и до Минота.

– Семион! Рад тебя видеть в здравии!

– Минет! Друг! Я тоже тебя рад видеть. Как твои дела? Идут в гору? Я готов заключит несколько сделок, выгодных и тебе и мне… – Семион отвёл взгляд от Минота и заметил стоящих в стороне Сараллонов. Ответ Паорстониута он пропустил мимо ушей. Его нутро наполнилось гневом почти моментально и от дружелюбной улыбки не осталось не следа.

– Что Дикин, прибежал просить помощи у папочки! – Выкрикнул Семион, не доходя до Сараллонов. – Думаешь, папочка спасёт тебя! – Гул в зале разом стих. Лаварион подошёл к Сараллонам и ехидно улыбаясь, продолжил. Остальные слушали их, но звуки оркестра часто заглушали слова, так что смысла разговора многие не поняли. – Вот мы и встретились, Дикин Сараллон. Ты удирал от меня как заяц, но я всё– таки нашёл тебя. Интересно, твой папочка знает, что ты преступник? Ты рассказал ему, что украл у меня работников?..

– Семион, не кипятись! – Прервал его Сараллон – старший. – Это были вольнонаёмники, а значит, тебе не принадлежат.

– Ну конечно, отец будет защищать сына до конца, но смотри, как бы и тебе не потесниться на троне, или вовсе не слететь с него.

Собравшиеся в зале встали плотным кольцо, прислушиваясь к разговору. Завтра весь Кишурмах будет судачить, что рыцарь Грайс– преступник. Эта новость будет просто сногсшибательна. Поэтому каждый пытался ухватить каждое слово из разговора, но удалось это лишь стоящим рядом.

– Я хочу, чтобы все знали… – Лаварион сделал короткую паузу и на радость собравшихся, громко заявил: – Рыцарь Грайс, защитник дома Сараллонов– вор и трус!

Зал ахнул. В этот момент, даже оркестр прекратил играть и все собравшиеся обескуражено застыли.

– Ваше заявление очень серьёзно, мастер Лаварион! – Внимание гостей теперь занял появившийся незаметно, без пышности и объявления, мужчина, в пунцовой мантии и в сверкающей, в ярком свете дворцовых люстр, короне. " Король Друвар"! – Волной прокатилось по залу. Наконец, с гостевой лестницы спустился средних лет мужчина, с длинными волнистыми волосами, зачесанными назад. Его осанка была величава и голова гордо смотрела прямо, не обращая внимание на низкие поклоны вокруг себя. Лицо ещё не изрезано старческими морщинами, седина не тронула висков, у Друвара на лице не было никакой растительности, присущая королевскому роду и только усталые глаза, смотревшие из-за полузакрытых век, говорили о не лёгкой судьбе короля. Он взошёл на престол в возрасте двадцати лет, когда его отец Летсир V умер от полученных ран в битве при Наораге с армией Тукомеров, что служили королю Аделанса. Это было тринадцать лет назад. Молодого, неопытного, склонного к развлечениям и женщинам, и не как не готового к правлению Друвара, по первой много критиковали, даже хотели лишить трона, готовили несколько покушений, которые провалились. Но вскоре, Друвар прослыл как строгий и справедливый правитель, отчего врагов у него скорее прибавилось, чем наоборот. Его так же критикуют, теперь за лояльное отношение к беднякам и среднему классу и повышенных налогов для знати.

Друвар в сопровождении двух своих слуг, что шли чуть позади, подошёл к Сараллонам и Лавариону и дождавшись от них почтенных поклонов, повторил:

– Ваше заявление очень серьёзно, мастер Лаварион. – Молчание в залах давило на присутствующих. Оркестр так и не вступил вновь и танцы на время прекратились. Теперь собравшимся было не до танцев. Обвинение в адрес Грайса вышло на первое место и его ещё долго будет обсуждать каждый, кто был здесь. – Вы обвиняете приглашённого рыцаря Грайса в воровстве!? – Продолжил король, своим обычным, грозным, сотрясающим воздух, голосом. Даже когда Друвар бывает в благодушном настроении, у слушающих, мурашки по телу бегают, от его голоса. – У вас есть доказательства?

– Он увёл у меня работников… – Начал Лаварион, но уже не так уверенно. Властность короля Радира давила на него.

– У вас есть доказательства?

– Пока нет, но они будут.

– Мастер Лаварион, да будет вам известно, что на земле Радира нельзя обвинять человека без доказательств. Тем более, приглашённого гостя, тем более, в большом знатном обществе, тем более, в доме уважаемого Зиторона. – Семион потупил взор, как мальчишка, которому высказывают за проделки. Друвар смотрел сверху вниз на Лавариона, не дёрнув ни одной мышцей лица и продолжал: – В противном случае, вы будете лишены пригласительного письма и привилегий на ярмарке. – Он замолчал и готовый уже пройти дальше, произнёс:– В последствии, ваши обвинения можете предоставить мастеру Сараллону. – С этими словами король прошёл дальше, в глубину зала и показал жестом, что оркестр может продолжить праздник. Сам же вскоре скрылся за дверьми церемониального зала. Собравшиеся, потихоньку оживились и в зале медленно, по нарастающей, поднялся прежний гул. Вступили духовые и женщины бросились танцевать, уводя за собой своих кавалеров.

Лаварион поднял голову и злобно посмотрел на Сараллонов, которые, не скрывали своей радости по поводу слов короля.

– Ты ещё заплатишь, за всё. Теперь следи за своей тенью и прислушивайся к своему дыханию. – Он быстро покинул праздник, но спокойней от этого Дику не стало. Он тоже был бы рад покинуть бал, но любознательные особы, которые и посещают в основном такие праздники ради слухов и сплетен, не могли упустить такой удачи. Они оккупировали Дика и его отца, но те молчали. Через несколько минут, поняв, что от Сараллонов ничего не добиться, интерес к ним стал пропадать и плотное кольцо интересующихся стало постепенно таять. Им оставалось только самим догадываться, что же такое сотворил Дик, если его работодатель обвинил его в воровстве и трусости. Ещё на балу были выдвинуты мнения, что Дик убил дюжину невинных рабов, что бывший управляющий украл деньги, чтобы прибыть на турнир и что Дикин решив завладеть состоянием Семиона, подослал к нему убийц. Причём, каждый из рассказывающих, обязательно ссылался на то, что услышал это от самого Дика или Семиона.

Дождавшись момента, когда интерес к его персоне спадёт, Дик поспешил быстро и незаметно удалиться, но женщины в декольтируемых платьях опять преградили ему путь. Задорно хихикая, они встали в пол-оборота на пути Дика и не прекращая улыбаться, сверлили взглядами Сараллона– младшего. Пауза затянулась. Дик нервно топтался на месте, не понимая, что от него хотят.

– Что? – Вопрос рыцаря заставил оживиться одну из них. Она встала прямо перед Диком и тот поймал себя на мысли, что от одного неверного движения, её грудь может выскочить из платья, отчего моментально покраснел.

– Рыцарь Грайс! Вы становитесь всё популярней и популярней. – Улыбка не сходила с лица женщины, она как будто нарочно чуть выгнула спину, дабы продемонстрировать все прелести бюста. Дик моментально опустил голову.

– Не понимаю, о чём вы?

Обе женщины задорно рассмеялись.

– Я хочу знать о вас всё. В особенности, о том тёмном деле с Лаварионом. – Наконец, улыбка сошла с лица женщины и пред Сараллоном предстал деловой человек, напористый и не любящий проигрывать. Её глаза сузились, готовые метнуть в Дика молниями, а губы сжались. – Я готова платить.

– Я не понимаю о чём вы? – Дик, поняв, что его ставят в тупик, из которого просто так не выбраться, поспешил удалиться от женщин, при этом, не очень вежливо оттолкнув обоих и поднялся по гостевой лестнице. Казалось, что его исчезновение мало кто заметил, но в кулуарах дворца его имя стало на слуху.

Поднявшись по лестнице, Дик, оказался в полутемном мраморном зале, где приятно веяло прохладой и где народу было не мало. Правда, в основном это были слуги. Дик же прибыл без сопровождения, без экипажа, верхом на горте, которого прикупил для турнира. Горта звали Ролк. По приказу Дика, животное подвели к воротам дворца быстро, что не могло не радовать Сараллона. Он вышел на улицу вечернего, празднующего Кишурмаха. Со всех сторон слышались звуки музыки, громкий ор гуляющих, разбавляемый резкими припадками смеха. Менестрели и другие бродячие артисты уже работали во всю. Ярмарка и для них было золотой жилой. Справа от дворца Дик слышал, как поёт тенором менестрель, рассказывая историю славных побед прославленного в прошлом рыцаря Кларгота– хранителя чёрных стрел, слева, вспыхивало пламя огня, выпускающееся из-за рта эквилибриста шагающего по канату, натянутого через улицу.

Дик сел на горта и направил его по окраине города, чтобы не застрять в толпе празднующих. Его мысли были о встрече с Лаварионом и только это объясняет то, что он не заметил как от дворца за ним следовала тень. Бесшумно и незаметно она скользила за гортом Дика, который, медленно шёл по полупустой улочке, неподалёку от городской стены. Редкие фонари на окраине помогали слежке, Дик погруженный в свои мысли, сгорбившись, восседал на животном, изредка поглядывая вперёд. Он резко почувствовал себя уставшим, ноги гудели, а голова своевольно опускалась на грудь. В приемлемой тишине, которую разбавлял шум праздника, доносившийся с соседних улиц, Дик вспомнил громыхающие звуки оркестра и ор собравшихся на бал. Непроизвольно его передёрнуло. Горт остановился на пересечении двух улиц, справа, вдалеке слышался шум толпы. Дик хотел было направиться прямо, но странные шорохи оттуда заставили его свернуть влево. Улица стала более светлой, но также безлюдной. Редкие магазинчики и лавки были закрыты, а гулянья протекали на соседних улицах. Дик чётко не представлял правильность своего пути, скорее он поддался воле Ролка, который рано или поздно выведет его к южным воротам Кишурмаха.

Вдруг, Дика встревожил слабый скрежет железа. Он остановился и прислушался. Впереди, на пустующей улице, появилась тень всадника. Свет фонаря не доставал до него, поэтому, кто это, Дикин не знал. Дик интуитивно прижался к голове Ролка, нежно почесывая его свисающие уши и вовремя. В месте, где мгновение назад была голова Дика, просвистела стрела и застряла в стене очередной ремесленнической лавки. Сараллон вжался в горта и, нащупав кинжал на поясе, обнажил его. Прямо перед глазами горта пролетела ещё одна стрела. Ролк испугавшись, издал робкий рёв и рванул на всадника. Дик видел, как тот обнажил меч и приготовился к удару. Проскочить мимо него вряд ли представлялось возможным, он занимал полдороги, а мечом, легко мог достать до узкого тротуара. Ролк приближался к нему. Теперь всадника можно было разглядеть. Впрочем, кроме отражающих свет фонаря доспех, ничего увидеть нельзя было. Никаких обозначений принадлежности воина Дик не заметил. Позади всадника, откуда были выпущены стрелы, он заметил ещё одно движение. Некий низкорослый человек, закутанный в чёрный плащ, выпустил вдогонку ещё одну стрелу, которая застряла в брусчатке, перед гортом и уже держал наготове следующую стрелу. Всадник вытянул правую руку в сторону и замахнулся для удара. Всё произошло молниеносно. Приблизившись на расстояние удара, Дик скатился на левый бок животного и меч противника рассёк воздух прям над его правым плечом. Оказавшись чуть позади врага, Дикин воткнул ему кинжал в шею, не защищённую бармицей и тот с хрипом, обмякнув, свалился наземь. Тут же просвистела ещё одна стрела, но и она проследовала чуть выше головы Дика. Сараллон, не дожидаясь следующей, метнул уже запачканный кровью кинжал в сторону, откуда была пущена стрела. Предсмертный крик и звук падающего лука, послышались сразу же. Дик, не теряя ни секунды, спешился и бросился к поверженному человеку в плаще. Тот лежал, закатив глаза, а из груди торчала рукоять Сараллоновского кинжала.

– Лаварион. – Прошептал Дик и скоро оседлав Ролка, рванул на оживлённые улицы Кишурмаха. Дорога к дому Элифер пусть будет и дольше, зато безопасней.