Текст книги "Кровавое пророчество (ЛП)"
Автор книги: Энн Бишоп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц)
– К данному участку на Чеснат Стрит прикреплён район, который включает в себя и Двор Лейксайд, – сказал Бёрк. – Тебе назначается роль посредника между полицией и Иными.
– Сэр… – Монти начал протестовать.
– Под твоим прямым подчинением будет три офицера. Офицер Ковальски будет твоим водителем и напарником; офицеры Макдональд и Дебани – зайдут на вторую смену патруля, но будут отчитываться о всевозможных инцидентах тебе в любое время суток. Эллиот Вулфгард – консул, который разговаривает с майором и пожимает руки другим государственным чиновникам, но тебе лучше познакомиться с Саймоном Вулфгардом. Хотя бы потому, что он открыл терра индигене магазин, в котором есть сотрудники-люди и терпимо относится к покупателям-людям. И потом, мне кажется, у него гораздо больше влияния в Дворе, чем наше руководство считает.
– Да, сэр.
Вести дела напрямую с Иными? Может быть, ещё не слишком поздно вернуться в Толанд и найти какую-нибудь другую работу. Даже если Элейн не пустит его обратно, он всё равно будет ближе к Лиззи.
Бёрк встал и вышел из-за стола, жестом приказав Монти остаться сидеть. После продолжительного взгляда, он сказал:
– Ты знаешь о Потопленном городе?
Монти кивнул.
– Городская байка.
– А вот и нет, – Бёрк поднял канцелярский нож со стола, перевернул его в руках несколько раз, а затем положил обратно. – Мой дедушка был в одной из спасательных бригад, которая отправилась на поиски выживших. Он никогда об этом не рассказывал вплоть до дня моего выпуска из полицейской академии. В тот день он посадил меня и рассказал о случившемся.
– Судя по тому, что впоследствии было собранно по кусочкам, три молодых человека, полные бравады, решили, что если избавиться от Иных, люди возьмут бразды правления, и это будет первым шагом к нашему доминированию на этом континенте. И они вылили пятьдесят галлонов яда в устье реки, которая была источников воды для этого Двора.
– Иные поймали парней на земле, которая была под контролем людей, и они вызвали полицию. Парней доставили в участок, и их наказание должно было быть исполнено по людскому закону и в людском суде.
Выражение лица Бёрка стало мрачным.
– Оказалось, что один из этих парней был племянником какой-то важной особы. И было заявлено, что эти парни просто стояли рядом с бочками, и никто не видел, как они выливали яд в реку. Их освободили, и городское правление оказалось довольно глупым позволить им публично заявить об их «действиях без последствий» как о победе для человеческого рода. А терра индигене наблюдала и слушала.
– Позже той же ночью, пошёл дождь. Небеса разверзлись, и вода обрушилась столь мощно и быстро, подземные переходы были заполнены, протоки и ручьи переполнились и вышли из берегов раньше, чем кто-либо осознал наличие проблемы. Чётко выверенные молнии вырубили электричество по всему городу. В тот же самый миг затихли телефонные линии. Полночь. Темнота – хоть глаз выдери, нет возможности позвонить и попросить о помощи. А дождь всё шёл.
– Провалы грунта, достаточно большие, чтобы проглотить грузовики с прицепами, оборвали все до единой дороги, ведущие из города. Мостовые балки, которые простояли сотни лет, вырвало из земли. Локализованные землетрясения разрушили здания, в то время как другие постройки были поглощены провалами грунта. А дождь всё шёл.
– Люди тонули в своих собственных машинах в попытке сбежать – или в своих домах, даже не имея возможности попробовать избежать этой участи.
– Дождь прекратился на рассвете. Водители грузовиков, прибывшие в город для утренней доставки, были первыми, кто осознал, что что-то случилось, и позвал на помощь. Они обнаружили машины, битком набитые женщинами и детьми, плавающими на полях по другую сторону дороги.
Бёрк прочистил горло.
– Почему-то именно машины, в которых были только женщины и дети, смогли выехать из города. А большинство мужчин, которые были примерно того же возраста, как те, что отравили источник воды Иных, умерли не от утопления.
Монти наблюдал за лицом Бёрка и ничего не сказал. Эта история не шла ни в какое сравнение с тем, что он слышал о Потопленном городе.
– Когда вода начала спадать, спасательные бригады на лодках вошли в город и стали искать выживших. Их было не много, помимо тех, кого вымыло из города. В городе не осталось ни здания правительства, ни полицейского участка. Спасательная бригада моего дедушки подошла ближе ко Двору, и спасатели увидели то, что наблюдало за нами. Это был их первый – и единственный – взгляд на правду о Дворах и терра индигене.
Бёрк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, вернувшись в своё кресло за столом и сев.
– Иные, типа оборотней и кровососов? Тех, кто предпринимает вылазки затариться в людских магазинах и взаимодействует с людьми? Все они буфер, лейтенант. Такие же смертоносные, они меньшее из того, что живёт в Дворах. А вот то, что живёт незримым… Мой дедушка сказал, что термин, использованный в отчётах, был Элементалы. Он не стал объяснять чем они были, но всю жизнь после того как он увидел их, у него до сих пор трясутся руки, когда он произносит это слово.
Монти содрогнулся.
Бёрк сплёл пальцы и прижал руки к столу.
– Я не хочу, чтобы Лейксайд стал следующими Потопленным городом, и я ожидаю, что ты поможешь мне сделать так, чтобы этого не случилось. Мы и так уже заработали одну чёрную метку. Ещё одну мы не переживём. Мы это прояснили, лейтенант?
– Всё ясно, сэр, – ответил Монти.
Он хотел спросить об этой чёрной метке, но ему уже и так о многом предстояло сегодня подумать.
– Загляни на своё рабочее место и возьми карты и мобильный телефон. Офицер Ковальски будет ждать тебя там.
Он встал, поскольку было ясно, что Бёрк закончил с ним. Кивнув капитану, Монти развернулся уходить.
– Ты знаешь шутку о том, что случилось с динозаврами? – спросил Бёрк, когда Монти открыл дверь кабинета.
Он развернулся, нерешительно улыбнувшись мужчине.
– Нет, сэр. А что случилось с динозаврами?
Бёрк не улыбнулся.
– Иные случились с динозаврами.
* * *
Офицер Карл Ковальски оказался импозантным, приятной внешности мужчиной в возрасте около тридцати лет, который знал, как водить машину по заснеженным улицам Лейксайд.
– Надеюсь, грузовики с солью и песком очень скоро приведут проезд в порядок, – сказал Ковальски, пока они наблюдали, как машину перед ними занесло на светофоре. – Иначе, мы весь день проведём, разбираясь с лёгкими ДТП и машинами, которые занесло и забуксовали.
– Мы это проверяем? – спросил Монти, открыв небольшой блокнот, который он носил с собой повсюду.
– Надеюсь.
Странный ответ, поскольку их первым заданием было проверить машину, брошенную на Парксайд Авеню.
Монти проверил сделанные им записи.
– Снегоуборщик заметил машину прошлой ночью, но он не сообщил об этом вплоть до самого утра? Почему такая задержка?
– Машина могла съехать с дороги и застрять, – ответил Ковальски. – Владелец мог позвонить другу и тот отвёз его домой, и владелец мог решить заниматься машиной утром. Или он мог вызвать эвакуатор и найти где-то укрытие, поскольку каждая служба эвакуации будет иметь целый ряд звонков в подобную погоду, и могут уйти часы, прежде чем грузовик доберётся до владельца этой машины.
– Но машина до сих пор там.
– Да, сэр. Машина по-прежнему там, поэтому пришло наше время проверить её.
Ковальски припарковался позади брошенной машины и включил проблесковые маячки. Он посмотрел в сторону кустов, которые служили ширмой позади длинного отрезка забора.
– Ах, чё… Простите, лейтенант.
Монти посмотрел на то, что могло бы быть тропинкой от машины до забора.
– Что это?
– Ничего хорошего, – мрачно ответил Ковальски, когда он вышел из патрульной машины.
Монти вышел, проверив землю под снегом, чтобы убедиться, что не ввалится в канаву. Убедившись, он двинулся через снег рядом с отпечатками, которые могли быть следами другого человека.
Кар-р кар-р
Он взглянул направо на группу птиц, взгромоздившихся на ближайшее дерево.
Забор высотой по грудь не имел декоративных шпилей, которые не давали перебираться через него. Кусты не были такой уж стеной, особенно если кто-то перепрыгнет через забор в поисках помощи. Заметив сломанные верхушки двух кустов, Монти занёс руки над забором и развёл кусты.
Кар-р кар-р
– О, боги, тут столько крови, – вымолвил Монти, мельком увидев истоптанный снег под кустами. – Подтолкни меня. Кто-то пострадал и нуждается в помощи.
– Лейтенант, – Ковальски схватил Монти за руку и оттянул его на несколько шагов назад, прежде чем тихо произнёс: – Это Двор. Поверьте мне, по ту сторону забора нет никого раненного.
Услышав страх под утвердительностью в голосе Ковальски, Монти огляделся по сторонам. Группа Ворон увеличилась до десяти особей, и ещё больше Ворон летело в их сторону. Ястреб уселся на верхушку фонарного столба, а другой парил над головами. И все они наблюдали за ним и Ковальски.
А потом Монти услышал вой.
– Нам надо вернуться в машину, сейчас же, – сказал Ковальски.
Кивнув, Монти вернулся назад к машине. Как только они сели в машину, Ковальски запер двери и завёл двигатель, и включил печку на полную мощность.
– Я думал, барьер между людьми и Иными будет более… солидными, – сказал Монти, содрогнувшись. – Это на самом деле Двор?
– Да, – сказал Ковальски, изучая Монти. – Вы не работали близ Двора в Толанде?
Монти покачал головой.
– Ни разу не был рядом, – он заметил, что руки Ковальски всё ещё дрожали. – Ты уверен, что на другой стороне этого забора нет никого пострадавшего?
– Уверен, – Ковальски слегка склонил голову, указывая на открытый участок земли на другой стороне четырёхполосного Авеню. – Как только прибудет буксир, мы сможем проверить могильник, и выясним, кто перелез через забор.
– Я не понимаю.
– В каждом Дворе есть своя собственная полиция, когда дело касается контакта с людьми. Вулфгард управляет этим Двором последние несколько лет, и их правила ясны. Дети, которые на спор перелезают через забор, чтобы посмотреть что там, вышвыриваются обратно через забор и сидят там, пока мы не заберём их и не арестуем их за незаконное проникновение. Подростки получают взбучку, могут заполучить плохой укус или сломанную кость, перед тем как их вышвырнут за забор. Но любой взрослый, который входит без приглашения, не возвращается. И если кто-то из людей – ребёнок, подросток или взрослый – перелезает через забор и несёт оружие… – Ковальски покачал головой. – Иные оставят кошельки, ключи и иные личные вещи в могильники, так мы узнаем, что этот человек не вернётся. Мы заполняем СМН форму. Знаете о таких формах?
Монти покачал головой.
– СМН. Скончался, Местонахождение Неизвестно. Семьям необходима данная форма, чтобы получить свидетельство о смерти, когда тело не может быть получено.
Монти уставился на кусты и подумал об истоптанном снеге и крови.
Ковальски кивнул.
– Да. С формой СМН, мы все пытаемся особо не задумываться о том, что произошло с телом, поскольку размышления об этом никому ничего хорошего не приносят.
Как много людей в Толанде, которые числились пропавшими, на самом деле были СМН?
– Что такого особенного в могильнике?
Ковальски проверил деревья и фонарные столбы. Монти сомневался, что число Иных, приглядывающих за ними, хоть как-то изменилось, но его партнёр имел лучшее представление об этом.
– Два года назад, Дафна Вулфгард со своим сыном была на пробежке. Вообще-то, прямо-таки здесь. Один мужчина подстрелил и убил её. Второй мужчина выстрелил в её сына, но промахнулся. Они уехали раньше, чем Волки добрались до неё и имели возможность преследовать мужчин. Но Волки нашли место в парке, где мужчины сидели в засаде, поджидая всё, что окажется в зоне поражения. Они последовали по запаху мужчин, но потеряли след, где вероятней всего был припаркован автомобиль, на котором те скрылись.
– Этой весной Иные высадили этот можжевельник, чтобы ограничить линию видимости, и наш майор и совет Лейксайда изменили парковую зону напротив Двора до природного заповедника, сделав её запрещённой для людей, за исключением прогулок с проводниками и запретили тут охотиться. Любой, кого поймают в парке ночью, будет арестован и оштрафован. Любого, кого поймают с оружием в любое время суток, отправят за решётку, если только не открыт сезон охоты на оленей, и каждый человек в этой стороне имеет разрешение на охоту с луком.
– Капитан Бёрк прилагал огромные усилия найти мужчин, убивших Дафну Вулфгард, но, похоже, они покинули Лейксайд сразу же после этого. Есть предположение, что они с самого начала не были из Лейксайда – просто-напросто приехали сюда за трофейным убийством и затем исчезли. Это дело до сих пор открыто.
– Почему дело всё ещё открыто?
Улыбка Ковальски была мрачной.
– Никогда не задумывались о налоге на воду, лейтенант?
– Да, задумывался.
Его потрясло, когда его домовладелица объяснила свои строгие правила насчёт использования воды. Другие квартиранты в его строение рассказали ему об использовании воды из дождевых бочек для мытья машин и полива небольшого огорода. Ему показалось странным, что никто не захотел рассказывать ему, почему здесь был налог на воду, когда они жили прямо на берегу озера, которое и было источником воды.
– Всю свежую воду контролируют Иные. Плата за воду и аренда для сельскохозяйственных земель, которые поставляют большую часть еды в Лейксайд, обсуждается с Двором. В год смерти Дафны Вулфгард, налог на воду был внесён в основную ставку. Тогда никто и словом не обмолвился, и с той поры ничего не было сказано, но капитан держит дело открытым, поскольку также не сказано, что если мужчины, ответственные за убийство, будут пойманы и понесут наказание, налог будет снят.
Монти втянул воздух.
– Вот почему ты принял это назначение? Из-за доплаты за риск?
Ковальски кивнул.
– Через шесть месяцев у меня свадьба. Дополнительный чек за каждый месяц поможет нам оплатить счета. Всякий раз сталкиваясь с Иными, мы рискуем, поскольку не знаем, посчитают ли они тебя мясом, когда посмотрят на тебя. Они опасные, и это правда, но человек может вести с ними дела, если будет осторожен.
– Забор – граница? – спросил он.
– Нет, их земли тянуться вверх до дороги. Забор быстрее служит предупреждением, нежели баррикадой. Зона между дорогой и забором считается коридором для доступа коммунальных служб и городских рабочих.
– За которыми наблюдают, – сказал Монти, посмотрев на Ястреба, который в ответ уставился на него.
– Всегда. И они высматривают куда больше, чем в Дворе и парке, – Ковальски глянул в зеркало. – А вот и буксир с патрульной машиной. Если эта группа останется с буксиром, мы сможем уехать.
Когда Ковальски открыл дверь и вышел поговорить с прибывшими офицерами, Монти задумался о том, что будет после того, как они проверят могильник.
– В случае СМН-формы, кто уведомляет семьи?
Пожалуйста, пусть это буду не я.
Ковальски запнулся с закрытием двери.
– Есть специальная группа следователей и психотерапевт, который берёт это на себя.
Он закрыл дверь.
Монти с облегчением выдохнул.
«Мы квартиросъемщики, не владельцы жильца, – однажды сказал церковнослужитель во время еженедельной службы. – Мы лишь берём взаймы воздух, которым дышим, и еду, которую едим, и воду, которую пьём».
Так просто было забыть обо всем в Толанде. Он подозревал, что налог на воду помогал всем в Лейксайд помнить истину.
Ковальски вернулся и повёл машину в сторону светофора, а потом развернулся по разделительной линии, притормозив почти напротив места, где они были припаркованы буквально минуту назад.
Даже со всем снегом, выпавшим вчера, груду камней и выброшенные личные вещи было несложно отыскать.
Три бумажника с удостоверениями личности и кредитными картами. Три связки ключей.
– В бумажниках есть немного наличности, – сказал Ковальски. Вероятно, здесь не весь нал, что был в бумажниках изначально, но Иные никогда не забирают всю наличность.
«Не дети», – подумал Монти, посмотрев на удостоверения личностей.
Однозначно молодые, но вполне зрелые, чтобы лучше знать – что это явно не поможет их семьям справиться с утратой.
– Я бы предположил, что молодые люди чаще носят больше денег в карманах.
– Вероятно, так и есть. Бумажники и ключи – чаще только это оставляют здесь. Драгоценности, оружие, цацки, и тому подобное, оказывается в итоге в одном из здешних магазинов Иных, в другом Дворе Северо-восточного региона, или где-то ещё на континенте. Даже оружие продаётся, хотя и не возвращается нам. Иные не будут убивать ради кражи, но как только мясо мертво, они используют все трофеи, что могут.
Тошнотворное чувство вспенилось в Монти.
– Так ты думаешь о своём собственном виде? Как о мясе?
– Нет, лейтенант, я так не думаю. Но так считает терра индигене, и я видел результаты, когда люди – офицеры полиции и другие – забывали об этом.
Лучше уж не начинать задаваться вопросом, а не стоило ли воспользоваться ещё одной пулей, увидев, как тот молодой Волк обернулся и вновь стал девочкой, которую ты спас. Лучше уж не начинать гадать. Не здесь. И не сейчас.
– Давай отвезём эти вещи в участок, – сказал Монти. – Семьи могут начать волноваться, почему их парни не вернулись домой прошлой ночью.
– А потом? – спросил Ковальски.
– А потом, думаю, мне стоит представиться Саймону Вулфгарду.
* * *
Коробки и пакеты накопились в двух ручных тележках, после суматошного прибытия развозных грузовиком, их водители нервозно озирались на Ворон, сидевших насестом на уличной стене, и явно расслабились, заметив маленькую смертную девушку за прилавком. Все они по-быстрому сообщили названия своих компаний, как и свои имена, продиктовав их по слогам, пока она записывала их в свой блокнот. Удостоверение личности. Проверка. Некоторым водителям пришлось сделать два захода, чтобы принести все доставки, а Мег задавалась вопросом, неужели они избегали этого пункта остановки как можно больше дней.
В этот первый час дверь открывалась и закрывалась так часто, что она решила купить перчатки без пальцев, о которых упоминал Харри, и найти какой-нибудь утеплённый жилет, чтобы носить поверх водолазки и свитера.
Желая немного обогреться и показать хоть какой-то прогресс до возвращения Шутника, она отправилась в сортировочный зал, поработать с письмами.
Сортировка писем обернулась трудным испытанием. Некоторые письма были адресованы конкретным лицам, другие – группам, а ещё были с указанием улицы – возможно, это была улица – и с обозначением, которое она вовсе не понимала. Единственное, что все письма и пакеты, за которые она расписалась, имели общего, это то, что на всех был указан «Двор Лейксайд».
– Неудивительно, что у них проблемы с получением своих писем, – пробормотала она.
Она умудрилась начерно отсортировать первый мешок писем и принять ещё две доставки, прежде чем вернулся Шутник.
– Неплохо, – сказал он, начав перекладывать несколько писем из одной стопки в другую. – «Вороний» идут к Кроугард. Так они называют комплекс, где живёт большая их часть. «Покои» идут к Сангвинатти. Числа указывают на конкретную часть Покоев. «Зелёный Комплекс» – единственная резиденция, где нет конкретного вида. Он находится близко к Рыночной Площади, и там живут члены Деловой Ассоциации.
– А есть какая-нибудь карта или список, который подскажет мне кто с чем идёт? – спросила Мег.
Лицо Шутника побледнело на миг. А потом он сказал:
– Я узнаю. А теперь пошли, познакомлю тебя с твоими помощниками.
Он подошёл к панели в стене и открыл внешнюю дверь сортировочного зала.
Мег подумала заскочить в заднюю комнату за пальто. Но потом она увидела своих помощников и позабыла о пальто.
– Это Гром, Молния, Торнадо, Землетряс и Туман, – сказал Шутник. – Это единственные пони, которые согласились осуществить поставку сегодня.
Пони были достаточно высокими, чтобы смотреть прямо ей в глаза. Мег не была уверена, что они были типичного размера для пони в плане роста, но то, что она видела – меховые брюхи с мясистыми ногами и сварливыми мордами. Гром был чёрным, Молния – белой, Торнадо и Землетряс – коричневыми, а Туман – пёстрым серым.
– Привет, – сказала Мег.
Никаких изменений в сварливых мордах.
– У каждого из них есть корзины, – сказал Шутник, возвращаясь к столу за двумя стопами писем. – На корзинах написаны секции Двора, видишь? Так, например, письма для «Вороний» или кому-либо с именем Кроугард кладутся в корзины Грома, – он разложил небольшие конверты по четырём отделениям в корзине, а большие конверты и каталоги положил в другую корзину, висевшую на другом боку пони. Он посмотрел на Грома. – Сегодня ты идёшь к Воронам.
Пони качнул головой и отошёл в сторону.
Молнии выдали письма для Комплекса Вулфгард, Торнадо отправился к Ястребам, Землетряс пошёл к Совам и в Хлев Пони, а Туман – к Сангвинатти.
– Что происходит, когда они доходят к комплексам? – спросила Мег.
– Ох, там всегда кто-то есть, кто опустошит корзины и распределит почту по особям, – ответил Шутник, закрыв и заперев внешнюю дверь. – Хмм. Никто не понесёт письма в Зелёный Комплекс или на озеро. Полагаю, им придётся подождать до завтра, – он слегка наклонил голову и улыбнулся ей. – Саймон дал тебе твой пропуск?
Она покачала головой.
Улыбка приобрела плутовское веселье.
– Ну, он был несколько занят сегодня. Собственно, как только ты выйдешь через заднюю дверь этого офиса, тебе нужен пропуск для посещения Рыночной Площади или Зелёного Комплекса, который является единственным жилым комплексом, не полностью закрытым для людских визитёров. Ты всегда должна носить с собой пропуск, чтобы избежать недопонимания.
– И где мне его достать?
– В офисе консула, который находится в другом здании, и вход со стороны этой же улицы, что и у этого офиса. Я возьму его для тебя и занесу.
– Что мне надо сделать с тележками в главном зале, которые битком набиты пакетами?
Шутник открыл внутреннюю дверь для доставок и загнал тележки в сортировочный зал.
– Смотря по обстоятельствам, – произнёс он, закрыв дверь. – Если пакет вмещается в корзину, пони может отнести его с остальными письмами. Или ты можешь сама доставлять в КНК. Мы не призывали предыдущих Связных доставлять посылки в Двор, но в широком смысле это предусмотрено критериями твоей работы, если ты решишь включить самостоятельную доставку.
Неужели разнос почты действительно был частью её работы, или Шутник пытался навлечь на неё неприятности по некой причине?
– КНК? – уточнила она.
– Коробка на колесах. Небольшой автомобиль, который мы используем внутри Двора. Он работает на электричестве, так что не забывай заряжать свой КНК, если не хочешь где-нибудь застрять. Один из КНК для Связного находится в гараже прямо за офисом. Не пропустишь.
– У меня есть машина, – сказала Мег, довольная.
– У тебя есть Коробка на Колесах, – поправил её Шутник. – Это не та машина, на которой ты захотела бы выехать на улицы города.
Она и не планировала покидать Двор.
– Не хочешь взять перерыв? – спросил он.
Она посмотрела на настенные часы и покачала головой.
– Я должна быть на месте до обеда, чтобы принять все доставки, так что я продолжу сортировать письма.
– Как угодно. Я схожу за твоим пропуском.
Шутник вышел через служебную дверь и перепрыгнул через прилавок. Несколько минут спустя он вернулся. Пропуска у него не было, но он что-то положил на стол в сортировочном зале.
– Это карта Двора, – тихо сказал Шутник. – Тут показаны дороги, и где какой гард живёт.
«Мой Распорядитель заплатил бы целое состояние за эту карту, – подумала Мег, изучая карту. – Он бы, не задумываясь, убил, чтобы получить столь много информации о внутреннем содержании Двора».
Вулфгард. Кроугард. Хоукгард. Оулгард. Сангвинатти. Зелёный Комплекс. Девичье Озеро. Бренная Роща. Коммунальный Комплекс. Озёра. Устье реки. Водохранилище.
– Советую, класть в ящик, когда не пользуешься картой, – сказал Шутник. – Последним двух связным с этим вообще не доверяли и, как я уже говорил, мы не побуждали их к исследованиям территории. Ты должна быть осторожна в том, кто может знать о наличии у тебя карты, Мег Корбин.
– Мистер Вулфгард знает, что у меня есть карта Двора?
– Саймон дал её мне для тебя.
«Проверка», – подумала Мег. Саймон Вулфгард дал ей тест, чтобы проверить сможет ли он доверять ей. А это означает, что она не должна рассчитывать, что карта была точной. Если он считал, что она была какой-то шпионкой, которая пыталась заполучить доступ в Двор, обеспечить врага недостоверной информацией было столь же хорошо, как не дать информацию вовсе.
Затем Шутник широко улыбнулся, и его вид настолько противоречил его мрачному тону минуту назад.
– А теперь я пошёл твоим пропуском.
И он снова исчез.
Когда следующие полчаса прошли без доставок и Шутник так и не появился снова, Мег проверила музыкальный центр. Дисков не было, что стало разочарованием, но она похимичила с кнопками и нашла ту, которая переключала центр с проигрывателя на радио, и отыскала радио-станции Лейксайда. Несколько минут она крутила диск, пытаясь настроить станцию, где играла подобающая музыка. И тогда-то до неё дошло. Ей не нужно ничье одобрение или разрешение. Она может слушать разные типы музыки каждый день и решить за себя, что ей нравится.
Воодушевившись, она включила радиостанцию и вернулась к работе.
* * *
– «Бег и Удар»? – спросил Монти, прочитав вывеску на фасаде одного из зданий терра индигене.
– Фитнесс-центр, – ответил Ковальски.
Он завернул на парковку, на которой было не треть меньше пространства для машин, поскольку области близ задней стены парковки были завалены горами снега по обе стороны деревянной двери.
– Беговые дорожки для бега, и глухой звук силовых тренажёров. Не знаю, чем занимаются на втором этаже. Как и не знаю, почему Иные захотели иметь такое заведение, когда сами могут бегать по территории, размером более трёхсот акров.
Может даже их беспокоил запах влажной шерсти, и они предпочитали бегать в спорткомплексе в суровую погоду.
– Что насчёт здания, на котором нет вывески?
– Социальный центр. Этот Двор нанимает нескольких людей и время от времени позволяет некоторым из них жить в квартирах над швейным магазином. Но вот принимать посторонних в квартирах, которые могут пройти в Двор? – Ковальски покачал головой. – С друзьями встречаешься в социальном центре. И появляешься там, если хочешь пообщаться со знакомыми, которые являются терра индигене.
– А если я захочу более приватного типа свидание? – Монти внимательно изучал более молодого мужчину.
– Квартиры над социальным центром могут использоваться для подобных свиданий.
– Это слухи или личный опыт?
– Мне, наверное, надо познакомить вас со своей матерью?
Монти скрыл улыбку, но это потребовало усилий.
– Верно.
Ковальски выдохнул.
– На самом деле у меня не так много личного опыта. Я слышал, что если ты пользуешься одной из таких квартир, ты ответственен за застилку свежего белья и доставку использованного постельного белья в корзину для стирки, которая находится в конце коридора. Рядом с корзиной стоит стеклянная банка. Пять долларов за использованные простыни и за пользование комнатой.
– И если сумма в банке не соответствует количеству простыней, которые были использованы?
– В следующий раз для тебя нет никаких чистых простыней – а девушки сильно оскорбляются, когда их просят ютиться на белье второй свежести, потому что ты был слишком скуп, чтобы положить пять долларов в банку в прошлый раз.
Теперь Монти и не пытался скрыть свою улыбку.
– Да, вы кладезь информации, офицер Ковальски.
Ковальски искоса посмотрел на него.
Рассмеявшись, Монти вышел из машины. Невзирая на ветер, которые по-прежнему был достаточно холодным, чтобы пробирать до костей, он оставил пальто расстёгнутым, чтобы была видна кобура с пистолетом. Затем он вынул своё удостоверение личности в кожаной обложке, чтобы оно было в руке, когда он войдёт в «Вопиющее Интересное Чтиво».
– После стрельбы два года назад, все окна в этих магазинах заменили на пуленепробиваемые, – сказал Ковальски.
– Вооружённый человек может войти в магазин и начать стрелять, – парировал Монти.
– Войти он может, но живым уже не выйдет.
Ковальски слегка наклонил голову, открывая дверь.
Монти посмотрел в направлении, в котором указал Ковальски, когда вошёл в магазин, и застыл.
Янтарные глаза пристально смотрели на него. Зубы обнажены в тихом рычании. Создание, лежавшее перед стеллажом, поднялось на лапы. Проклятущая тварь была большой. Плечевой пояс был бы наравне с его бёдрами, если бы они встали бок о бок. И Монти был уверен, что создание превосходило его в весе.
Девочка, которую он спас, походила на грубую версию волчонка, которых он видел в очерках. Но это создание никак нельзя было спутать с животным. Было нечто первобытное в его теле, такого не было в животных, которые теперь населяли землю. Первые люди, вышедшие на этот континент, должно быть, использовали слово «волк» для уменьшения своего страха перед тем, что таращилось на них с края леса – или охотилось за ними в темноте – а не потому, что это было точное описание.
Ковальски тихо прочистил горло.
Осознав, что все стоят по стойке смирно – и в то же самое время дрожат – он поднял кожаный футляр с удостоверением и подошёл к столешнице.
На первый взгляд ему показалось, что мужчина за прилавком был человеком. Тёмные волосы были слегка взъерошены, но профессионально пострижены. Рубашка и полувер были рабочими, повседневными и по качеству соответствовали вещам, которые он видел в лучших магазинах Толанда. А очки в тонкой металлической оправе придавали красивому лицу педантичности.
А потом мужчина посмотрел на него глазами, которые были такого же янтарного цвета, как у Волка.
«Как кто-то мог посмотреть в эти глаза и не понять, что в ответ на него смотрит хищник? – подумал Монти, подойдя к прилавку. – Как могут люди не понимать, что ничего человеческого нет за этими глазами?»
– Мистер Саймон Вулфгард? – спросил Монти, по-прежнему держа на виду своё удостоверение.
– Я Вулфгард, – ответил он баритоном, который ласкал бы слух, если бы не слышал рычание за высказанными словами.
Сделав вид, что он не услышал рычания, Монти продолжил:
– Я лейтенант Криспин Джеймс Монтгомери. Меня с офицерами назначили вашими контактами в полиции, поэтому я хотел воспользоваться возможностью представиться.
– И зачем нам нужны контакты в полиции? – спросил Саймон. – В Дворе мы со всем разбираемся сами.
Позади него ощерился Волк.
Несколько девушек, которые ошивались в передней части магазина, взвизгнули и направились дальше вглубь, где могли спрятаться за полками и поглазеть за драмой.
– Да, сэр. Я в курсе этого, – ответил Монти, приправив свой голос тихой, но твёрдой учтивостью. – Но, как вам известно, я буду отвечать на любые призывы о помощи, и я надеюсь, что вы не будете считать, что вам всегда придётся разбираться во всем самостоятельно. К примеру, в магазинной краже.
