Текст книги "Маска: история Меллисы де Бриз (СИ)"
Автор книги: Эллин Крыж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
Глава 6
Меллиса умела добиваться своего. Мэтр Карро и его семья пожелали взять ее себе в дочери, но они не знали, что по сути сама Меллиса выбрала их. Причем, ее совершенно не интересовало, сможет ли она любить этих людей, она просто хотела попасть в их семью и точка. С родителями Меллиса была довольно послушной и если не слишком ласковой, то, по крайней мере, внимательной. Но своими отцом и матерью она чету Карро не считала. Для нее садовник был только «хозяином», а его жена «хозяйкой». И всё.
Вместе с хозяином Меллисс ездила продавать цветы на рынок в Ларшан. В те дни, когда она была там, мэтр Карро продавал больше обычного, и он это заметил. Меллисс полола грядки и убирала в комнате вместе с хозяйкой. Она могла мыть посуду и поливать цветы.
Хозяевам нечего было жаловаться на свою новую работницу. Они звали Меллису "дочкой", но между собой говорили "она". А она не звала их никак.
С соседскими детьми Меллиса не подружилась. Часто гуляла одна, не боясь уходить далеко. Несколько раз подралась с мальчишками (они были вообще новым явлением для воспитанницы приюта и к тому же дразнили ее).
По-настоящему радовалась Меллиса, когда в Ларшане встречалась с Аньес. Мадемуазель Деларю стала теперь белошвейкой, попала в хорошую семью и сменила фамилию. Она не забыла подушечки для иголок и хранила ее, как самую большую реликвию. Встречаясь, девочки говорили о прошлом или просто болтали обо всём на свете. Один раз Меллиса даже побывала в гостях у Аньес и, наконец, оценила, что та очень счастлива. О своей жизни Меллиса не распространялась да и для себя не могла решить, осуществилась ее мечта или нет. Со времени ее прихода в семью Карро прошло четыре или пять месяцев. Лето было в самом разгаре, когда Меллисс наконец поняла, что ей делать дальше.
* * *
В один из базарных дней, когда мэтр Карро торговал на рынке цветами, а его жена с девочкой оставались дома, хозяйка послала Меллису в город. Ей не хотелось идти самой по жаре и она отправила приемную дочку. Меллиса охотно отправилась в Ларшан. Она взяла деньги и должна была купить молока, яиц, ветчины и других продуктов.
Задержавшись в Ларшане не более двадцати минут, Меллиса выполнила все поручения хозяйки и теперь возвращалась домой.
Надо было видеть, как шагала эта маленькая крестьяночка! Подруги из приюта никогда бы не признали в ней Меллису де Бриз. Она шла по дороге, засыпанной белой пылью, мимо прохладной тени каштанов и вязов. По той самой дороге, где она встретила когда-то траурную процессию, так изменившую ее жизнь.
Меллиса шла по самой середине, по солнцу. На ней была красная полосатая юбка, белая рубашка, коричневый корсажик, белый фартук и белый чепчик, аккуратно сидящий на ее гладко причесанных волосах, заплетенных в две косы. Деревянные башмачки стучали, выбивая пыль на дороге. В одной руке Меллисс несла бидон с молоком, в другой – корзинку с покупками.
Вдруг что-то резко ударило ее по ноге, на уровне щиколотки. Меллиса споткнулась и чуть не упала.
Молоко расплескалось, хотя бидон был закрыт крышкой.
Из придорожных кустов с воплем вылетела ватага мальчишек. Трое или четверо соседских ребят. Они неожиданно появились и кинулись на Меллису. Прежде чем она успела стукнуть хоть кого-нибудь по голове, один мальчишка вырвал у нее из руки корзинку. Другой дернул к себе бидон с молоком, а третий толкнул ее, так что девочка упала. Хохоча и вопя, они скрылись с захваченными трофеями, бросив Меллису одну посреди дороги. Встав и осмотрев место происшествия, Меллисс обнаружила веревку, проходившую поперек дороги. Она-то и преградила путь Меллисе минуту назад.
– Ну, это уж свинство, – вслух сказала Меллиса, раздумывая, что же ей делать теперь. Мальчишки украли у нее все покупки. В кармашке передника осталось только несколько мелких монет. Хозяйка наверняка рассердится, что Меллисс не принесла молока. Можно вернуться в город, найти на рынке мэтра Карро и все ему рассказать. Если у него хорошая выручка, он, возможно, даст денег Меллисе, она снова всё купит и придет домой. Но вероятнее всего мадам Карро всё равно будет ругать ее за задержку.
Размышляя, какой выход можно найти из создавшегося, вернее, созданного соседскими бандитами положения, Меллиса услышала песенку. Не представляя, зачем она делает это, Меллиса машинально юркнула за кусты и притаилась в той же канаве, где недавно сидели в засаде мальчишки. Она взялась за конец веревки, по-прежнему лежащей поперек дороги и невидимой в белой дорожной пыли. Другой конец веревки был крепко привязан к чему-то на другой стороне. К кустам или корню дерева.
На дороге появилась маленькая фигурка девочки. В точно таком белом чепчике, как Меллиса, малышка так же шла по дороге, но направлялась в город, а не оттуда. Она напевала что-то, время от времени доставала руку из кармашка и смотрела, сколько у нее денег.
Глаза Меллисы сузились, как зрачки кошки. Она сжала в кулаке веревку.
Когда девочка (Меллисс давно узнала ее, это была дочка сапожника, восьмилетняя Кристина) подошла к тому месту, где лежала на дороге веревка, она как раз снова вытащила деньги и, похоже, пересчитывала их на ходу. Меллиса резко дернула за веревку. Та натянулась невысоко над землей, тугая, словно струна.
Кристина споткнулась и шлепнулась на дорогу.
6(2)
Как коршун Меллиса вылетела из укрытия. Кинулась к рассыпанным в пыли деньгам, схватила их, чуть не наступив на лежащую девочку, и метнулась обратно в кусты.
Бедняжка Кристина ничего не успела сообразить. Она села, отряхнула руки от пыли и сейчас же заметила пропажу. Убедившись, что не осталось ни одной монетки, девочка снова села на землю и горько заплакала.
Кристина рыдала так, что могла разжалобить камни, а Меллиса, осторожно раздвинув ветки, смотрела на нее во все глаза. Удивлению налетчицы не было предела.
"Почему она плачет? Неужели такое горе, что она потеряла несколько жалких ливров? У Кристины родные родители, они не обижают ее, чего же она боится?"
Меллиса пораженно смотрела и никак не могла понять. Ее саму недавно огорчила точно такая же потеря. К тому же, было ужасно обидно. Но не реветь же из-за этого так, будто во всём мире черная ночь и ничего хорошего на свете уже не будет!
Но Кристина продолжала горько плакать.
– Эй! Ты чего? – выйдя из-за кустов, растерянно спросила Меллиса.
Малышка отняла ручки от лица и глянула на нее.
– Ты их видела? – спросила со всхлипом Кристина.
– Кого?
– Бандитов, которые на меня напали! Это мальчишки, я знаю. Они всегда караулят на дороге в Ларшан. Мне так нужно было купить сегодня… – Кристина снова заплакала.
Меллиса отлично поняла, что девочка не видела ее. От страха Кристине привиделась целая банда. Меллиса стала успокаивать плачущую девочку. Кристина всхлипывала и продолжала объяснять, как ей нужно было купить муки и яиц, и как расстроится ее бедная мама…
– Сколько денег у тебя было? – спросила Меллиса.
– Три ливра!*
"О, мне бы всё равно бы не хватило", – подумала Меллиса и сунула руку в карман:
– Возьми…
Кристина захлопала мокрыми ресницами. Потом взяла деньги, не зная, что это ее собственные три ливра, и улыбнулась Меллисе.
– Какая ты добрая! Спасибо!
Та по привычке дернула плечом: "Не за что". И еще долго смотрела вслед Кристине, уходящей в город.
"Мда, когда мой хозяин говорит: "Всё возвращается на круги своя", – он, вероятно, имеет в виду что-то совсем не то, что я сейчас сделала. – Меллиса в раздумье крутила в пальцах свою косичку. – Но если мэтр Карро говорит как раз об этом, то, наверное, я могла бы его понять так…"
Меллиса отряхнула юбку, забросила косички за спину и решительно пошла по дороге к деревне.
Немного не доходя до ограды крайнего дома, принадлежащего пекарю, Меллиса свернула на лесную тропинку и пошла напрямик, зная, что выйдет около трактира.
* ливр (Livre) – старая французская монета, равная франку. В одном ливре – 100 сантимов или 20 су.
Глава 7
«Ну, держитесь, я вам устрою!» – думала Меллиса, пробираясь сквозь редкий лесок, даже рощицу, примыкавшую к деревне.
Она прекрасно знала, что мальчишки не стали сами пить молоко, отнятое у нее. Все продукты, скорее всего, отправились в трактир. Мальчишки получили за них несколько ливров и теперь гуляют, не помышляя о возможной мести со стороны своих жертв.
Первым делом Меллиса хотела убедиться, что все ее покупки пропали. В трактире она узнала, что Жан с компанией только что был здесь. Мальчишки принесли еду на продажу и получили за нее монеты. Теперь они пошли в сторону пруда. Так сказала Меллисе девочка-посудомойка.
Именно это Меллисс и хотела узнать.
"Если мальчишки пошли к пруду, они и сейчас там. В такую жару они не отойдут от воды, пробыв там какие-то десять минут. Ох, я им устрою!.."
Меллиса оказалась права. Еще издали она заметила четверку мальчишек: Жана, Мишу, Поля и еще какого-то толстого коротышку, которого Меллиса не знала по имени. Она осторожно пробиралась к ним кружным путем, под прикрытием той же рощицы, состоящей из рядов каштанов, лип и больших старых вязов.
Подкравшись к грабителям, Меллиса увидела, что ей повезло точно в сказке: разбойники сидели возле своей пещеры сокровищ и пожирали ветчину, любезно купленную для них Меллисой. Жан откатил в сторону камень, и в небольшой ямке, выложенной древесной корой и листьями липы, заблестела кучка монет.
– Скоро соберется достаточно, – с удовлетворением сказал Жан.
Они стали говорить о том, что куда-то уедут, как только наберут двадцать-тридцать пистолей*. Причем, понятно было, что речь идет о побеге из дому и морском путешествии.
– Сначала нужно добраться до Гавра, – объяснял приятелям Мишу.
Маленький Поль (он не был младше своих приятелей, но не отличался ни высоким ростом, как Жан, ни крупным телосложением, как Мишу, ни весом, как тот четвертый мальчишка) Поль выразил крайнее разочарование, узнав, что поездка отодвигается на месяц, а то и на два от сегодняшнего дня.
– Сколько же можно ждать, – вздыхал Поль. – Скоро и осень. По холоду далеко ли убежишь? Жанно, ты посчитай хорошенько, может быть, там всё-таки достаточно денег?
– Нет, – однозначно ответил предводитель компании, долговязый Жан. – Сто пятьдесят ливров это будет всего пятнадцать пистолей. Нам никак не хватит этой суммы на четверых.
– Жаль…
– А мне вполне хватит и этого! – услышали мальчишки резкий злой и насмешливый голос у себя над головой.
Меллиса напала на них сверху, спрыгнув с глинистого откоса. Двое мальчишек не успели опомниться, как уже барахтались в воде. Пока они выбирались на твердую землю, Меллиса схватила длинную ветку, лежащую на песке, и яростно разогнала ею еще двоих. Мишу получил к тому же удар ногой, обутой в деревянный башмачок, а Жана девочка больно стукнула веткой.
Меллиса в мгновение ока сгребла все деньги вместе с листьями, на которых лежало сокровище. Снова сильно ударив по руке Жана, пытавшегося помешать ей, она пробежала по берегу и очутилась на краю рощи. Там Меллиса, тяжело дыша, обернулась.
– Это во-первых! – стуча зубами как в лихорадке, громко сказала она. Она и сама не могла понять, отчего волновалась. Не от страха. Кого ей было бояться, все четверо мальчишек таращились на нее, открыв рты, и не двигались с места. Поскольку никто не осмелился спросить ее, что же "во-вторых", а сама Меллиса не знала, она спокойно развернулась и, так же держа одной рукой фартук с монетами, а второй сжимая палку, ушла и скрылась за деревьями.
* пистоль (франц. – pistol; испан. – pistolа) – французская монета, равная 10 ливрам. Испанская золотая монета 16–18 веков. В 17 веке находилась в обращении во Франции, Испании, Италии, Германии и других странах.
7(2)
Как она собиралась с самого начала, Меллиса вернулась в город. В Ларшане в тот день проходила ярмарка, и в четыре часа дня она еще не закончилась. Меллиса сперва пошла к лавке, собираясь купить всё, что ей поручала хозяйка и наконец вернуться домой. Но потом она представила, как будет ругаться мадам Карро, как придется снова идти по той же злосчастной дороге в деревню. Мало ли что придумают за это время расстроенные мальчишки. Она, глазом не моргнув, украла все их сбережения! Впрочем, угрызения совести даже слабо не куснули Меллису. На чувства мальчишек-грабителей ей было решительно наплевать. Она сама чувствовала себя как-то странно.
Для собственного успокоения Меллиса купила себе сладкую булочку с марципаном внутри. Она могла пожертвовать на это три су* из своего богатства.
Меллиса слышала, сколько денег было у компании Жана. Но, подходя к Ларшану, она еще раз пересчитала свой капитал. Там было полтораста ливров и десять су – монетами разного достоинства. Для Меллисы, в жизни не имевшей собственных денег, это было целое состояние, тем более, что деньги ей и правда достались немалые.
Проглотив булочку, Меллисе захотелось пить. Она пошла и купила дорогой сочный персик. Съев и его, девочка серьезно задумалась. Она стала медленно ходить вдоль рядами поставленных лотков с самыми различными товарами. Меллиса всегда раньше рассматривала товары бродячих торговцев и галантерейщиков с интересом. Но сегодня это был другой интерес. У нее приятно щекотало в животе, когда она, глядя почти на любую вещь, мысленно говорила: "А это я могла бы купить!" Она не собиралась тратить деньги бездумно. Просто ей нравилось чувствовать их вес у себя в кармашке передника. Меллиса чувствовала себя очень богатой. Она была хозяйкой любого из этих лотков. Стоило ей указать пальцем и спросить: "Сколько?" – и она замирала от чувства собственной значимости и свободы. Стоило ей захотеть, и вещь могла стать ее. Навсегда. Меллиса смутно понимала, что такие чувства могут прорасти только сквозь бедность. Она была сейчас совершенно свободна, и свобода подаренная деньгами Меллисе понравилась. Она собиралась потратить свое богатство. Потратить шикарно, не оглядываясь, и не боясь остаться опять без гроша. Надо было решить, чего же ей хочется.
И Меллиса решила. Она пошла и купила бархатный красный кошелек с ремешками и золотым шитьем. Длинный, как боевой вымпел. Она долго выбирала его и купила не самый новый, слега потертый на швах. Так ей казалось более солидно. Пересыпав свое богатство в кошелек, Меллиса направилась дальше. Она купила себе гребень и зеленые бусы. Торговка сказала ей, что все девочки хотят носить красные бусы, но Меллиса хорошо помнила – хозяйка она. И ей не было никакого дела до других девочек. После, хорошенько подумав, и увидев еще связку бус на другом лотке у молодого мужчины, Меллиса купила и нитку красных бус, на всякий случай. К тому же, они стоили дешевле на два сантима*, чем те, что уже красовались на ее шее. Затем Меллиса купила вместительную новую корзинку из темно-красной блестящей лозы. Туда она первым делом бросила свой надоевший чепчик. Туда же последовал мятый фартук. Еще немного погодя в корзинку стали попадать всевозможные вкусные вещи, которые Меллисе всегда хотелось попробовать, но до сих пор не пришлось. Напоследок Меллиса купила прехорошенькое зеркальце на длинной ручке и голубой шелковый платок, который немедленно накинула себе на плечи. У нее оставалось еще много денег, но на сегодня разорение прилавков было приостановлено. Решив, что семья Карро подождет, Меллиса отправилась в гости к Аньес, своей старой подружке.
Там ее встретили с настоящей радостью. Меллиса осталась ночевать в новой семье Аньес. Она подарила подружке зеркальце и красные бусы. Как нормальная девочка Аньес была счастлива, а ее новая молоденькая мать и две тетушки были глубоко тронуты подарком. Тем более, что Меллиса еще и обеспечила им деликатесный обед. Все так были возбуждены и радостны, что не подумали спросить, откуда у Меллисы средства на подобную роскошь. Только ночью, болтая допоздна, девочки переговорили обо всём.
Аньес слега испугалась. Ей казалось, что теперь Меллиса не сможет вернуться в семью садовника. Или ей придется всё рассказать родителям.
– Ни за что, – ответила Меллиса. – Ты права, подружка, я теперь сама по себе.
– Ты и раньше была сама. Вспомни!
– Да. Но теперь всё иначе. Я не могу больше жить у Карро. Они мне чужие и потом…
– Что, Меллиса?
– Мне там скучно… Сегодня я вырвалась на свободу и не вернусь.
– Что же ты будешь делать? – забеспокоилась Аньес. – Хочешь, мы договоримся, чтобы ты жила с нами?
– Не хочу.
Меллиса помолчала немного, понимая, что это звучит резко. И надо как-то сказать Аньес, что она самая ее близкая подруга и пусть та не обижается. Но Аньес и сама поняла.
– Куда ты пойдешь?
– В Немур. Не потому что там герцогский замок, не думай! Мне просто нравится, когда город стоит на реке. Я буду там жить.
– В таком случае, проще поехать в Париж, – со смехом сказала Аньес. – Там большая река, и город большой.
– Не всё сразу, – обещающе пробормотала Меллиса, уже засыпая, – Не всё сразу, подружка…
* су – мелкая французская монета, 1/20 ливра (франка).
* сантим – мелкая французская монета, сотая часть франка.
Глава 8
На другой день Меллиса с утра продолжила поход за покупками. Она купила себе новую одежду – мужскую куртку из синего сукна, штаны и кожаную жилетку. А еще две сорочки, но уже на себя, не на вырост, и фетровую шляпу с широкими полями. Меллиса недаром училась в рабочей группе и знала, как переделать всё для себя. А на вырост покупать было легче – никто не задавал девочке лишних вопросов. Потом Меллиса подыскала себе кожаные башмачки. Ее запас денег таял и последнее, что она купила, был большой кусок горячего пирога с мясом. После этого, в кошельке оставалось еще десять ливров, которые Меллиса решила приберечь на будущее. Все обновки, деньги и прочее Меллиса уложила в корзинку, которую спрятала в лесу. В яме под корнями старого вяза на полпути от деревушки до Ларшана. Свой клад она заложила ветками и запомнила место. Не надеясь хорошенько на память, Меллисс привязала к кусту над дорогой свой белый чепчик как раз напротив вяза, но не рядом с ним. С новой ниткой зеленых бус на шее и без гроша Меллиса всё-таки пошла в деревню. Она не собиралась возвращаться к садовникам. У нее были несколько иные намерения.
Меллисс не удивилась, когда на входе в деревню она столкнулась с мальчишками, которых ограбила вчера. Не испугавшись, она решительно пошла им навстречу. Поскольку денег у нее уже не было, а авторитет ее после вчерашнего был высок, Жан и его компания сразу согласились на ее вызов: "Надо поговорить"!
Это Меллиса сообщила им вместо "здравствуйте".
Мальчишки обступили ее кольцом, но Меллиса быстро развеяла их надежды. Она не боялась их и предлагала исключительно деловое сотрудничество.
– Вы собираетесь сбежать из дому? – спросила Меллиса.
Когда все ответили нечётко, но утвердительно, девочка перешла в контратаку.
– Можете злиться, что я оставила вас вчера нищими, но вы это заслужили. Имея столько кулаков и голов, я бы в два дня вернула себе ваш капитал, а за неделю собрала полсотни пистолей! – свысока заявила она.
Жан, понимавший, что такое деловой разговор, ведь его отец работал приказчиком в лавке, сразу понял, чего хочет от них эта странная девчонка. Но также Жан понял, что речь идет об одном атамане, и этим предводителем будет не он. Поэтому всю дальнейшую беседу Жан молча исподлобья наблюдал за своими вассалами. Мишу реагировал осторожно и скептически, а малыш Поль и толстяк Люка сразу перешли на сторону Меллисы.
Она заявила, что уходит жить в лес, и "если у мальчишек хватит храбрости", зовёт их с собой. Грабить детей – свинство! На свете столько ходячих туго набитых кошельков, что можно безбедно прожить за их счёт.
– А для этого надо делать так, как я поступила вчера, – подытожила свою речь Меллиса. – Надо брать деньги у тех, у кого они есть. И нападать неожиданно.
– На взрослых?! – ужаснулся ее дерзости Поль.
– На простаков! – отрезала Меллиса и, сузив глаза, обвела взглядом своих собеседников. – Кто со мной?
– Я, – первым откликнулся Жан. В его голосе слышалась грусть и капитуляция. Но чего не сделаешь, ради грядущих побед.
Бой был выигран. Меллиса назначила своим новым воинам место сбора на одной из лесных полян поздно вечером.
– Кто струсил, может оставаться дома за печкой. Но предупреждаю: не вздумайте болтать! Я сумею заставить вас пожалеть об этом.
После такого грозного предупреждения, ведь никто не сомневался в силах нового командира, на лесную поляну явились все четверо. Меллисс была даже удивлена.
Она перенесла свой клад на поляну, развела костёр и первым делом крепко-накрепко пришила к новой фетровой шляпе красивую пряжку, купленную отдельно еще вчера. Потом Меллиса переоделась. И, сидя у костра, поджидала своих вассалов, но в душе сомневалась, все ли придут.
Они пришли. Все, и будто бы с серьёзными намерениями. Свой побег компания Жана готовила довольно давно, так что всё необходимое из вещей и провизии они не забыли. Увидев своего атамана в новом наряде, мальчишки вздрогнули. А после решили, что так всё и должно быть. Меллисс представлялась им немножко ведьмой, поэтому ее приказы не обсуждались, и страх держал мальчишек в повиновении.
Переночевав в лесу, рано утром все пятеро отправились по дороге в Немур.
8(2)
Через неделю они перебрались в леса поблизости Фонтенбло. Вся округа гудела и на ярмарках у крестьян только и разговоров было что о таинственных привидениях, которые водятся на лестных дорогах. Все боялись привидений, но после славной пирушки, подвыпившие смельчаки специально отправлялись в путь ночью, только бы увидеть лесную фею. Они хвалились поймать ее, но те, кому «посчастливилось» встретиться с ней, больше не хвастались и возвращались без гроша.
Рассказывали, случается так: едет ночью по дороге над лесом загулявший торговец или крестьянин. Возвращается с ярмарки. И видит – над дорогой впереди огонёк. Слышится ему прекрасная песня, и если не повернёт в ту же секунду он свою телегу – пропал! А поворачивали немногие. Любопытно же, да и голос нежный, женский, разбойники на больших дорогах так не поют.
Вот, подъезжает очередной простак ближе. Видит: сидит у костра юная красавица в венке из лесных цветов, играет чем-нибудь: зеркальцем или безделушкой какой-нибудь и поёт. И только подъедет он ближе, засмотрится, а фея – раз и бросит в огонь охапку травы. Миг – всё в дыму, огонь гаснет, тьма и страх кругом.
Говорят, трава эта сонная. Все утверждали, что чувствовали, будто их ударили по голове и всех денег и товаров – как не бывало. А очнутся когда, бывает, на дороге и утро уж наступает. И сколько не смотрели по сторонам, нигде никакого следа от костра.
Так рассказывали те, кому повезло познакомиться лично с работой Меллисы. А следов костра никто не мог заметить лишь потому, что их не было. Ведь никогда ограбленные "привидениями" простачки не "просыпались" после удара дубинкой на том же месте, где "засыпали". Кто-нибудь их мальчишек всегда отводил телегу подальше, не меньше чем за сотню шагов, от того места, где путника ждала засада. Когда Меллиса бросала большую охапку сырой травы или листьев в костёр – огонь моментально исчезал и валил густой белый дым. Тому, кто до этого смотрел на пламя, невозможно что-либо разглядеть в полной тьме. Это служило Жану и его друзьям сигналом к атаке.
Дольше недели Меллиса не желала оставаться на одном месте. Ее банда кружила по всем лесам и дорогам одного из городов, а когда все они приобретали "колдовскую" дурную славу, перебирались дальше.
В Фонтенбло Меллисс задержалась надолго. Места королевской охоты были щедры на лесные дороги и богатый урожай. А дворяне оказались даже более любопытны, чем крестьяне, и попавшимся на удочку "лесной феи" некогда было думать о шпаге. Хотя все они были вооружены и мальчишки рисковали встретить сопротивление, от такой добычи как королевский слуга они никогда не отказывались. А солдат, даже нищих, обходили двадцатой дорогой.
Однажды к Меллисе и ее банде попал в руки слишком уж тяжёлый кошелек. Хотя его хозяин, одетый в черное, совсем не выглядел богачом.
– Дело плохо, – сказал Мишу, – это сборщик налогов. Теперь сюда пришлют отряды солдат, прочёсывать лес.
– Предлагаешь оставить ему кошелек? – резко спросил Жан. Сам его тон отрицал такую возможность.
– Он был сильно пьян, – сказала Меллиса, – иначе бы никогда не сунулся на дорогу один. Завтра он только днём доберётся до властей. Только после обеда они вышлют солдат. У нас уйма времени! Уходим отсюда.
Она имела в виду район Фонтенбло.
На рассвете юные грабители были уже далеко от деревень и охотничьих замков, растущих среди зеленых полян дикого леса. Дорога вывела их в Барбизон, где тоже были вокруг густые леса и просёлочные дороги.
Прошёл не один месяц. Жан и его друзья давно могли взять необходимую сумму и уехать в Гавр и дальше, куда угодно. Золотой запас банды сильно вырос. Деревенским мальчишкам никогда и не снилось столько денег, сколько сейчас у них было. Меллиса вообще никогда не видела во сне деньги, поэтому воспринимала свой успех совершенно спокойно. Ее волновало лишь то, что будет зимой. Меллиса предвидела осложнения.
8(3)
Меллиса была уверена, что только ступив на отчий порог, бывшие соратники выдадут ее с головой. Поэтому, после их ухода, Меллиса собрала своих новых вассалов (их было всего трое, с собакой) и двинулась на маленькую деревушку Версаль*.
Очень скоро, кроме Рика и Сомси – двоих мальчишек бродяг, у Меллисы было полдюжины новых "волков", как называл их Рик. Почти все они были старше Меллисы и не очень охотно подчинялись девчонке. Рику было почти пятнадцать, Бенжамену и Пьеру – по четырнадцать, остальные примерно ровесники своей атаманши – лет двенадцати.
Меллиса тщательно отбирала и вербовала их лично. Главное, чтобы от голода или из любопытства новобранец согласился участвовать в первом налёте. Увидев воочию стратегический гений Меллисы, никто больше не спорил. Кроме того, вокруг лежал снег, а у костра было тепло и сытно.
Всю зиму "стая" Меллисы прожила в окрестностях Версаля на одном месте. Изредка совершались нападения, но только на приезжих. Крестьян трогать запрещалось, ради собственной безопасности. Меллиса жила в пещере, вырытой в большом стогу сена. Это называлось Соломенным дворцом.
В Соломенном дворце жила только она и Баро, своих мальчишек Меллиса видела, лишь когда они приносили ей еду и новые сведения.
Раньше Меллиса очень тяготилась тем, что она рождена девчонкой. Только и слышалось вокруг: "Ты не должна так себя вести, так говорить, так думать, так делать. Ты – девочка!" Самым ужасным ругательством в устах сестры Марго был вечный упрёк: "Ты ведёшь себя, как мальчишка!"
Меллисе хотелось познакомиться с ними поближе. Но потом, познакомившись, Меллиса не считала больше, что похожа на них. Мальчишки часто оказывались трусливее ее, были беспечны, нетерпеливы, не могли сами добывать себе еду и жить в лесу. Они вечно ныли, жаловались на судьбу и при жуткой способности хвастать своими заслугами и храбростью, были подвержены суеверному страху, а временами, просто глупы. Меллиса не хотела быть на равных с мальчишками и считаться одной из них. Она стремилась управлять ими и совершенно не доверяла многим из своей банды. Нескольких ребят она считала неплохими товарищами, но побаивалась их. Ей нужен был пёс, чтобы чувствовать себя уверенной в собственной "стае".
Рик был прав, голодными они превращались в волков, но в мирное время становились щенками. А Меллиса хотела от них третьего – слишком многого – быть людьми. Но, не зная точно, способны ли мальчишки на это, Меллиса на всякий случай рассчитывала всегда на себя одну. И это противопоставление мешало ей видеть, что юные грабители преданы ей и душой и телом, а многие попросту влюблены в нее. Многие? Да нет, все! Но Меллиса не хотела замечать ничего подобного.
Ее мечтой были бродяги. Грубые молчаливые мужчины, которые иногда появлялись в морозные ночи у их костра. Меллиса мечтала, что один из таких бродяг, (а почти все они шли в Париж!) возьмёт ее с собой. Она с обожанием смотрела на мужчин, случайно оказавшихся возле ее костра. Обычно бродяги о лишнем не спрашивали, а рассказывали о себе еще меньше. На девчонку они не обращали внимания или не подавали виду, что заметили ее. Возможно, у некоторых из них были дурные намерения, но Меллиса была не одна. С ней рядом – полдюжины ребят и собака. Но всё-таки Меллисе хотелось иметь свой нож. Такой, какие она видела у бродяг. Если ни один из них не звал ее с собой, то мог бы сделать ей хотя бы подарок.
Горящими глазами смотрела на бродяг маленькая атаманша и слушала истории, которые они рассказывали, сидя у костра. В Меллисе снова просыпалась маленькая девочка из приюта, и эти краткие встречи напоминали ей родительское дни. К ней приходили когда-то почти такие же мужчины. Возможно, их репутация и костюмы были почище, но суть осталась такой же: они были одиноки на свете и много пережили. Меллиса любила и жалела их всех, не вдаваясь в подробности. Но взрослые мужчины уходили на другое утро, не оставив ей на память даже нескольких ласковых слов.
Впрочем, в конце зимы половина желаний Меллисы сбылась – она получила нож. Но за этот прекрасный изогнутый кинжал с красивой чеканной ручкой Меллисе пришлось продать свою собаку. Она отдала Баро какому-то бродяге, и была зла на них обоих. На пса, который радостно согласился идти куда-то с мужчиной, и на самого бродягу, который был настолько глуп, что не догадался взять с собой вместе с собакой его хозяйку. Но зато теперь у Меллисы был острейший прекрасный нож, внушавший уважение не меньшее, чем злой пёс.
Тем более, хотя Меллиса и любила Баро, она не могла прижать его к сердцу, расцеловать в черную морду, поиграть с ним, как с настоящей собственной собакой. Пёс ее слушался, и только. А того бродягу он, кажется, полюбил. Зато нож был такой вещью, которая не предаст. И прижимать его к сердцу можно было спокойно – толстые кожаные ножны превращали его в безопасную игрушку, а отливавшее синим стальное зеркальное лезвие делало его страшным оружием. Даже несмотря на то, что рукоятку сжимала маленькая детская ручка.
* в те годы король для охоты предпочитал Фонтенбло. Охотничий замок в Версале построят лишь в 1624 г. А знаменитым Версалем он станет в грядущее царствование Людовика XIV.
