Текст книги "РЕОЛ. Реинкарнации Онлайн (СИ)"

Автор книги: Елена Горелик

Соавторы: Константин Утолин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 47 страниц)

– Выжить индуса из РЕОЛа будет не так легко, как австралийцев.

– Задача вполне реальна. Понадобится время, на данный момент наша задача-минимум – закрепить уже достигнутый успех.

– Завтра совещание. Вы планируете быть в Москве?

– Обязательно. Кстати, я бы на Вашем месте не стал полностью доверять охранникам РЕОЛа. Очень советую обратиться к услугам независимого частного охранного агентства. Мистер Рамдирсингх тоже не из тех, кто забывает о долгах.

Совет был весьма своевременным. Таманский уже подумывал нанять пару телохранителей. "Жизнь одна. А семью мою никто за меня кормить не станет. Завтра же, с самого утра, позвоню в агентство. Только так, чтобы ни одна зараза раньше времени не узнала". Бояться за свою жизнь – такого за Таманским раньше не водилось. То есть, разумная осторожность присутствовала всегда, но чтобы вот так, до противного холодного комка, до липкого пота – не бывало. Мобильный, который он вертел в руках, показался совершенно лишней деталью. Таманский упрятал его в карман. Удобно умостился в кресле. Сцепил пальцы на затылке и закрыл глаза. Денёк сегодня выдался – врагу не пожелаешь. И просвета в ближайшее время не предвиделось. Но спать не хотелось.

Вместо будущего перед Таманским зияла бесформенная тёмная дыра. У него даже голова закружилась, как от взгляда в пропасть.

"Прорвёмся. Быть такого не может, чтобы не прорвались".

81. Сейшельские острова. Офис одной из оффшорных фирм.

Осень, медленно, километр за километром вползавшая в Европу, здесь, казалось, вообще никогда не появлялась. Рамдирсингх знал, что это не так. Что и на Сейшелах рай когда-нибудь отступает. Но, не смотря ни на что, они всегда казались ему царством вечного лета. Здесь он предпочитал бы отдыхать. Но начальству виднее. А Хельвиг – один из Рыцарей высшего посвящения – почему то обычно выбирал место встречи именно здесь. Назначал же он свидания только по особой необходимости – сообщить кому то из подчиненных ему лично Рыцарей положенные ему по рангу сведения от Старших, или... Хотя, Рамдирсингх не мог припомнить ни одного случая, когда его негласный куратор Хельвиг был так хмур. Ситуация располагала. Никогда ещё что-либо, созданное под эгидой Ордена, не оказывалось под угрозой потери контроля со стороны Рыцарей... Рамдирсингх не сомневался, что Старшие тоже не в восторге, но он точно так же не сомневался, что они уже нашли выход из сложившегося положения.

– Мы с вами допустили ошибку, Рыцарь, – то, как Хельвиг это произнёс, индусу вовсе не понравилось. – Надо было постепенно посвятить в часть наших планов этих русских, которые с нашей подачи и создали РЕОЛ. Мы же все время использовали их "в темную". И поначалу это было оправдано. Но потом наши враги смогли использовать это против нас.

Рамдирсингх по идее должен был что-то ответить, но ему нечего было сказать. И без того всё ясно. Он подошёл к окну, полюбовался на белые облака, похожие почему-то на взбитые перины. Радости от их созерцания не было никакой. Но ещё меньше ему хотелось сейчас смотреть на Хельвига. Тот ненавидел жаркий климат. Лысый, с красным лицом, всегда потный – если бы не его статус в Ордене, Рамдирсингх мог бы с чистой душой признаться, что этот человек вызывает у него отвращение. Допускать подобную мысль о члене Ордена запрещал Устав... и не только он. И всё же лишний раз наблюдать маленькие круглые глазки-буравчики, то и дело пронзавшие собеседника буквально насквозь, ему было неприятно.

– Поздно сожалеть о том, что уже свершилось, – сказал индиец, всё ещё глядя в окно. – Нужно решать проблему. Этот Торрес...

– Надеюсь, вы собрали о нём исчерпывающие сведения?

– Разумеется. Из подозрительного – ровным счётом ничего. Но он не из тех, кто удовлетворяет нашим требованиям.

– Что вы предлагаете? Избавиться от него?

– Я продумывал и этот вариант.

– Не спешите, Рыцарь. Завтра на совещании присмотритесь к этому Торресу поближе. Может, к нему будет возможно найти и менее радикальный подход.

– Для всех прочих подходов он слишком богат.

– Каждый имеет свою цену. Не скупитесь, это признак дурного тона. Или постарайтесь вовлечь и его, как нового акционера, в какие-нибудь дела РЕОЛа, которые в случае глобальной проверки фирмы будут выглядеть если и не прямо противозаконными, то как минимум портящими реноме. Так будет еще надёжнее, – немец устало обмахивался газеткой. Раскисший от жары пожилой европеец – кого здесь удивишь таким зрелищем? Обманчивое впечатление. Герр Хельвиг был опасен во всех смыслах и в любом состоянии. – Более радикальный метод следует использовать лишь в том случае, если не подействуют остальные. Мы не можем сейчас привлекать к себе внимание.

– Вы же знаете, я не оставляю следов.

– Знаю. Но сейчас добыча попалась слишком зубастая. Я тоже наводил справки о Торресе. Мы не первые, кому было бы желательно убрать его с дороги. И до сих пор никому не повезло.

– А что, если он связан с Братством...

– Разве вы не проверяли эту версию?

– Проверял, – индусу надоело разглядывать пейзаж, и он присел в кресло. – Не могу ответить ни положительно, ни отрицательно. Оттого я и склоняюсь к решительным мерам. Рисковать планами Старших мы не имеем права.

Хельвиг бросил газету на стеклянный столик.

– Старшие не одобряют убийств без веской на то причины, – хмуро произнёс он, прямо называя вещи своими именами. – Я не понимаю, Рыцарь, откуда эта кровожадность? Мне стало известно, что вы готовите акцию против господина Таманского. Я не хотел бы думать, что это проявление чувств, недостойных Рыцаря.

– Нет человека – нет проблемы, – напомнил Рамдирсингх. – В последнее время, Рыцарь, как мне кажется, я один пытаюсь что-то сделать. Простите за критику, но с вашей стороны я слышал только слова: сделайте то, не делайте того. Может, стоило бы положиться на интуицию и опыт того, кто реально владеет ситуацией?

– Послушайте, Рыцарь, – Хельвиг смерил его взглядом, от которого замёрзла бы и пустыня Сахара. – Что является первым непреложным правилом любого члена Ордена?

– Безопасность организации, – индус всё понял с полуслова, и помрачнел.

– Вот именно. Потому я требую вашего полного и безоговорочного подчинения. Я здесь не в картишки с вами пришёл перекинуться, а передать волю Старших. Надеюсь, вы достаточно благоразумны, чтобы не оспаривать их решение?

Рамдирсингх устало закрыл глаза и стиснул подлокотники лёгкого плетёного кресла так, что они едва слышно затрещали. Неудачи, преследовавшие его в последнее время – вот главная причина срыва. Хельвиг прав на сто процентов. Только почему-то совершенно не хотелось "не оспаривать". Хотелось решить возникшие и только намечающиеся проблемы одним махом. Никто не узнает. А если и узнают, руки коротки дотянуться. Зато крепче бояться будут.

И вообще, он вполне доказал, и Рыцарям, и Старшим, что он умеет заставлять людей считаться с его мнением. Почему же ему не доверяют?

– Повторяю: не принимайте решений, не посоветовавшись со мной, – сказал Хельвиг, и индус не просто понял, а буквально ощутил: лучше к этому совету-приказу прислушаться. – Ограничьтесь пока методами, не связанными с явной уголовщиной. Если же вы сочтёте нужным пресечь дальнейшую деятельность мистера Торреса – ничего сами не предпринимайте. Старшие умеют разбираться с неугодными так, что не остаётся никаких следов. И вы сами окажетесь вне подозрения. И прошу не забывать – решения по этой теме принимаете не вы. И не я. А Старшие имеют полное право посвящать нас лишь в ту часть своих планов, которую считают необходимой и достаточной.

– Я был не прав. Слишком устал, – кивнул Рамдирсингх. – Простите, Рыцарь.

Вечером того же дня самолёт уносил Рамдирсингха в Москву. Что ж, завтра многое должно проясниться. Торрес как новый акционер обязан присутствовать на совещании. А Рамдирсингх уж найдёт способ выяснить, на какой крючок его можно подцепить. Его люди пристально следили за каждым движением американца. Рамдирсингх и сам всегда находился под наблюдением СБ Ордена: он постоянно чувствовал потоки внимания. То мимолётные – людей – то холодные и пристальные – видеокамер. Потому-то он и не придал никакого значения вновь пробудившемуся чувству взгляда в спину. Это наверняка свои. Чужих бы давно отфиксировали, и дали сигнал тревоги. Безопасность Ордена в самом деле была непреложным правилом для всех его членов...

82. Москва. Квартира хакера «Рамиреса», кафе «Берлога».

«Что за фигня?»

Руслан-"Рамирес" всегда тщательно следил за безопасностью своего компа. А уходя из дому, выдёргивал силовой шнур из розетки. А то ведь находились умельцы, способные попортить компьютер и через обычную электросеть. А сейчас чёрный шнур исправно торчал в розетке. И воткнуть его туда было просто некому, если не думать, будто это мог сделать кот Кузя – ленивое существо породы рэгдолл, по большей части обитающее в гостиной в качестве диванного пуфика. Папа исключается, у него такой монстр, по сравнению с которым компьютеры Руслана и Анжелки – пишущие машинки. Мама вообще эту технику игнорирует, да и, честно говоря, с трудом отличает "Enter" от пробела. А Анжелку еще только выписывают из больницы. Тут явно кто-то порылся.

Руслан на всякий случай осмотрел квартиру. В особенности входную дверь и коридорчик. Ничего подозрительного не обнаружив, проверил балконную дверь. И тут вроде бы всё в порядке. Ну, так ведь он не криминалист. Даже если кто-то и забрался в квартиру, то сделал это чисто. Кроме воткнутого в розетку шнура питания. Тот, кто сюда влез, мог и не знать, что хакер Рамирес всегда отключает комп таким радикальным способом. А если и знал, то его могло что-то спугнуть. Уж не его ли приход на полчаса раньше времени?

Руслан, чувствуя, как похолодели пальцы, включил компьютер.

"Ну, блин... Я так и знал. "Invalid system disk C:", мать его за ногу. Винт форматнули, суки".

Флешка с резервной системой всегда валялась у него или в сумке, или в кармане. Но и она не помогла. Винчестер действительно кто-то обработал "форматированием низкого уровня", из-под BIOSа. Снести системный пароль при большом желании можно без особых выкрутасов, начиная от специальных программ и заканчивая примитивным вытаскиванием батарейки. Что, скорее всего, с его компом и проделали: вон, над щелью для SD-флешки, которой он в жизни не пользовался, стёрта давно ставшая привычной тонкая полоска пыли. Вся информация с винта, понятно, накрылась медным тазом. Руслан открыл ящик с дисками. Родимый бардак, в котором только он один и мог разобраться. Всё на месте, только лежит немного не в том порядке. Так ведь он не чайник, а хакер со стажем, и свои хакерские трофеи хранит в менее доступном для посторонних месте. К примеру, в своей сумке, с которой не расстаётся никогда. Или в сейфе у Нафигатора. В общем, там, где диски всегда под присмотром или надёжным замком.

А домашний комп? Да фиг с ним, всё равно там не было ничего важного. И операционку давно пора было переустановить.

"Стоп, приятель. Если они вышли на меня, то, во-первых, как? А во-вторых, на меня ли одного?.. Блин горелый, это ж надо Нафигатору срочно стучать!"

Звонить не стал – мало ли. Но СМСку набрал и отправил по контактному номеру, который Нафигатор дал ему как раз для такого экстренного случая. Жизнь хакера полна сюрпризов, и не всегда приятных.

– Рамирес?

– Да. Он уже второй. Рано утром Эвереста подловили. Сели двое в такси, попросили свезти в Химки. По дороге изобразили бандитское нападение. Ну, Эвереста такими фокусами удивить трудно, не первый год за рулём. Он за монтировку. Тут ещё таксисты подкатили, у них какая-то схема оповещения есть на такие случаи. Тех двоих отоварили по первое число, но они – представь! – ушли своими ногами! В машину какую-то прыг – и нет их. Сам Эверест сотрясением отделался. Определили в "склиф". Бодрится – а под глазом во-о-от такой фингалище, – Женька-"Нафигатор" сам пытался напустить на себя беспечно-бодрый вид, но у него это плохо получалось. Беспокойство всё равно выпирало наружу. – Это наезд, Стёпа. Причём наглый. Теперь меня интересуют два классических вопроса – кто виноват и что делать?

– Допустим, на первый вопрос мы ответ уже знаем, – Воронов сегодня "отпахал" всю ночь за компьютером, и был не прочь выпить чашечку крепкого кофе. Потому и пригласил Нафигатора посидеть в уютном кафе "Берлога" в Балакиревском переулке. Мало кто знал, что это кафе находилось под прикрытием людей Братства, и здесь можно было спокойно поговорить о деле. – А на второй могу ответить только одно: сворачивай деятельность, Женя. Вас таки накрыли. Ещё не знаю, как конкретно, но факт налицо. Предателя не ищи, у них другие методы вычисления противника.

– Тьфу, блин... Так что же это получается? Мы зря потели у компов, хакали эти треклятые гамы? – возмутился Женька.

– Не зря, Жень. Как раз очень даже не зря! Вы "Энтропию" с этим патчем так усадили, что они на время даже закрыли свои обменники в сети. Ищут дырку в скрипте.

– Ну и, ясен пень, за компанию ищут тех, кто кинул их на порядочную сумму бабла... Хех! С каждым днём всё радостнее жить... Ребят прикрыть своими силами сможете?

– Я уже просигналил, их прикроют. Тебя тоже.

– Стёпа, я тебя умоляю...

– Женя, вот только не надо переть с саблей на танки, – нахмурился Воронов. Нафигатора он знал как облупленного: этот вполне способен отколоть какой-нибудь геройский номер, который закончится поселением в палату по соседству с Эверестом. В лучшем случае. – Я верю, что ты не салага, и тебе небезразлична судьба ребят. Но сейчас самое лучшее, что ты для них можешь сделать – это довериться мне. Я уже сказал, их прикроют. Чего тебе ещё надо? Проследить за этим лично?

– Уел, мистер Бонд, – улыбнулся Нафигатор, отхлебнув приостывший кофе. Кажется, настоящий стопроцентный колумбийский "Арабика". – Окей, контору пока распускаю на каникулы. А дальше?

– А дальше – мы вызовем огонь на себя, – Воронов задумчиво смотрел на трёх девчонок, подбиравших жёлтые кленовые листья – осень на дворе, как ни крути – и мастеривших из них венки на голову. – Извини, Жень, я при всём желании не могу тебе сейчас ничего рассказать. Но я думаю, когда начнётся, ты всё сам поймёшь.

Хмурое небо, отражавшееся в подёрнутом рябью зеркале Москвы-реки, уже третий день обещало дождь. Но именно сейчас оно выбрало момент, и заплакало тяжёлыми каплями. Асфальт сразу же сделался в тёмную крапинку, девчонки помчались под ближайший навес. А Воронов и Женька, сидевшие под большим матерчатым зонтом, не спеша допили кофе. Им обоим дождь нравился. Потому что был созвучен настроению.

83. Москва, исследовательский центр Братства, один из подземных этажей.

Затишье перед грозой? Вряд ли. Северцев предпочёл бы назвать это готовностью номер один. Не нужно было обладать особыми дарованиями, чтобы ощутить некое напряжение, пропитывавшее здесь всё – стены, людей, воздух. Решение просилось на язык, но Ярослав понимал, что горячку пороть нельзя. Скомандовать: «В атаку!» легче всего. А им роскошь, доступная полевым командирам, не по карману.

Помещение, где Одинов назначил встречу, находилось в подземной части комплекса, и контур защиты здесь превосходил всё мыслимое. Строго говоря, эта комната, на вид неотличимая от обычных комнат отдыха на соседних уровнях – пара диванчиков, кресла, столики, музыкальный центр, большая плазменная панель на стене – являлась самым защищённым помещением центра. Здесь практически невозможно было подслушать и подсмотреть, а также просканировать происходящее в комнате с помощью как технических средств, так и операторов с паранормальными возможностями. Здесь собирались редко, только когда требовалось принять особо важное и ответственное решение, будучи в абсолютной уверенности, что сказанное не покинет пределов этой комнаты.

– Значит, они всё-таки сделали первый шаг к войне, – проговорил Одинов.

Все были в курсе происшедшего. "Наезд" на хакерскую группу, занимавшуюся ломом "Проекта "Энтропия", иначе объяснить было невозможно. Ребята работали под прикрытием Зигзага, стало быть, через сеть их вычислить не могли. Ну, а если не через сеть, то это стопроцентно дело рук приспешников Предтеч.

– М-да, – добавил он, задумавшись о чём-то. – Первый шаг. Наверняка, ждут от нас ответных действий, иначе не затевали бы эту волынку.

– По-моему, Сергей Алексеевич, у вас уже есть пара вариантов, как нам следует поступить, – Северцев посмотрел в "окно" – светившийся на плазменной панели фото-пейзаж, до того реальный, что совершенно исчезало ощущение подземного бункера – а ведь это действительно был самый настоящий бункер.

– Есть, конечно, – вздохнул Одинов. – Но подраться придётся в любом случае. Времени они нам, понятно, не дали, но мы вообще-то тут до сего момента тоже не ворон считали. Первый вариант: используя информацию, полученную от Торреса, организуем несколько судебных исков против РЕОЛа, одновременно подключив наших людей в ФСБ и спецслужбах других стран. Вариант второй: не будем тянуть юридическую резину и добываем вещдоки с боем. Благо, наши ребята уже вычислили координаты нескольких РЕОЛовских игровых серверов. А дальше уже изображаем все согласно плану номер один: ФСБ, суды и так далее. Этот вариант вернее, но гораздо опаснее. Сервера охраняются.

– Ясно. И вы, конечно, за второй вариант.

– По-вашему, мы можем позволить себе долгие судебные разбирательства, не имея на руках винчестеров с оригиналами сублиминальных модулей? Конечно, то, что передал нам мистер Торрес, тоже может привести к успеху, но в нашем случае нужна неубиваемая карта.

– Торрес говорил, что в принципе есть возможность получить контроль над РЕОЛом.

– Для этого придётся нейтрализовать представителя Предтеч – Рамдирсингха. Да, Ярослав, клан "Небесное Око" уже выяснил, кто из соучредителей представляет в РЕОЛе их интересы, – Одинов усмехнулся и подмигнул, как мальчишка. – Сейчас пока собирают на него подробное досье, и есть уже доказанные факты участия мистера Рамдирсингха в фирмах, производящих сублиминальные модули. Не отвертится.

– Сроки?

– Вообще-то это надо было сделать уже давно, – крякнул Одинов. – Хорошо. Послезавтра. Точное время пока неизвестно, всё зависит от того, как наши справятся с наведением на координаты. Приходится пробивать слишком плотную защиту. Только не в том дело, пробьём или нет. Победим или нет. У нас попросту нет права на поражение. Дело в том, что же будет дальше.

– Дальше? – Северцев сменил транслируемый на панели пейзаж: теперь там красовалась фотография Кайласа на закате. – Мы думали об этом, Сергей Алексеевич. Думали о том, что мы можем предложить людям вместо прививок агрессивности от Предтеч.

– Даже несмотря на то, что агрессивность уже закрепилась на уровне инстинктов?

– Если Предтечам удалось – правда, не у всех людей – закрепить в инстинктах агрессивность, то что помешает нам закрепить там что-то другое? – Ярослав позволил себе немного иронии. – Я не верю, что агрессия – универсальное противоядие от паразитизма. Изначальный Творец, создавая Предтеч как вакцину, наверняка заложил в их программу и другие методы удержания людей от этой напасти. Какие? Вот это пожалуй главный вопрос на сегодня. Потому нам не следует рассматривать Предтеч как врага. Вы же не назовёте врагом сбойный софт. С Предтечами как с существами высокого интеллекта общаться будет несколько посложнее, чем с программой, но суть та же. Пол предлагает выйти на контакт с Древними, но не когда-нибудь, а когда ваши соколы, Сергей Алексеевич, доставят РЕОЛу максимум неприятностей. Пожалуй, Владыка Амвросий не будет возражать против этой идеи. Потому что хотя есть и иные, помимо агрессивности, предохранительные механизмы от сползания человечества в паразитизм – платой за бесцеремонное вторжение человека в природные сообщества, естественным сочленом которых он не является, будут эпидемии энцефалитов, СПИДа, лихорадки Эбола, атипичной пневмонии и других, пока еще неизвестных нам патогенов. Но эскалация этих форм защиты Реальности от сползания людей к повальному паразитизму приведет все к тому же печальному финалу – гибели человечества.

Так что нашей задачей является скорее не уничтожить Предтеч, а проникнуть в их эгрегор и установить, какие же еще, помимо агрессивности, средства для борьбы с перерождением людей в паразитов, закладывал Творец в базовую программу своей "живой вакцины".

– Ну, пока делать это ещё рановато, – ответил Одинов, разглядывая созданную компьютером на одной из стен картину горного пейзажа и думая, что его настроению сейчас больше соответствовал бы лес, причем дубовый – с неохватными стволами, кое-где покрытыми зелёными пятнами мха. – Степан сообщил, что РБИ уже наняло двух известных адвокатов, и они готовятся к атаке на РЕОЛ. Но и они не сделают ничего путного, если у нас на руках не будет козырного туза – изъятых серверов. Вот когда они у нас появятся, тогда и с Предтечами поговорим.

– Главное, избежать при изъятии ненужных эксцессов, чтобы РЕОЛ потом не опротестовал наши действия в суде. У них юристы тоже не даром хлеб едят.

– Не волнуйтесь, мои ребята в курсе этих юридических закорючек, – проговорил Одинов. – Комар носа не подточит. Но это, так сказать, задача-минимум. А вот совсем на равных с Предтечами мы сможем поговорить, когда на Земле окажется Артефакт Помнящих Истину. Вполне возможно, кстати, что он был создан как раз таким образом, чтобы устранить возникшие у людей помехи и искажения в восприятии Реальности и тем самым дать всему человечеству возможность увидеть и ощутить другие, помимо агрессии, способы действий, делающие творчество и созидание как минимум не менее привлекательными, а как максимум и не менее энергетически выгодными, чем паразитизм.

При этом мы должны быть готовы найти альтернативы агрессии и паразитизму и в случае, если Предтечам все-таки удастся воспрепятствовать доставке Артефакта на Землю. Эксперименты-то в данном направлении в истории человечества уже были – и не скажу, что все попытки оказались безуспешными. Но в целом их эффективность заставляет желать лучшего, Слава Богу, конечно, что Древние не всех сумели превратить в покорную биомассу. Но самое страшное уже произошло: большинство-то считает себя свободным, на деле таковым не являясь. И этому большинству доверено выбирать правительства в крупнейших странах мира. Результат, как говорится, налицо. А иной раз и на лице. И что мы имеем в нашем арсенале такого, что может оказаться более успешным, чем действия наших предшественников?

Северцев давненько уже "парил мозги" над этой проблемой, и прекрасно понимал, насколько она масштабна. Задачка не на один год, даже не на одно десятилетие. Но, как гласит известная поговорка, взялся за гуж – не говори, что не дюж. И потому он ответил:

– По мнению наших ученых и специалистов Ордена Помнящих Истину, некоторые подсказки предоставляет нам история. Так, понятно, что паразитизм – это альтернатива солидарности. Солидарность сплачивает людей в единый социальный организм для совместного достижения цели, в то время как паразитизм обособляет и предполагает в идеале эксплуатацию, причем скрытую, всех со стороны одного. Или немногих. Агрессивность же, насаждаемая Предтечами, нацеливает людей на конкуренцию, которая, как мы уже обсуждали, в пределе, когда достигнута монополия, порождает тот же паразитизм. Но для выживания и глобального развития человечество должно быть едино в своих интересах. И направление первого шага на этом пути предложили, увы, паразиты, придумав идею общества потребления. Но и этот процесс, как и всякая вынужденная эволюция, протекающая в условиях цейтнота и стресса, не обошелся без искажений. Современное общество попросту зациклилось на росте физического, материального потребления, на гонке совершенно ненужной роскоши. Здравая идея была нащупана впопыхах и реализовывалась под руководством людей, значительная часть которых были и остается интеллектуальными плебеями. Творчеством для них стали "вариации на темы потребления", свойственные голодным рабам. И потому нашей задачей является сохранить имеющиеся ресурсы и направить их не на то, чтобы по-феодальному прокутить, а чтобы пустить, наконец, на цели непрерывного развития под руководством профессионалов, кровно заинтересованных в реализации именно данной стратегии развития.

Естественно, встает вопрос о том, где же взять таких профессионалов? Ответ – в истории и традициях народов, в последнем большом ледниковом периоде живших на землях, находящихся вблизи границы оледенения и решавших проблемы взаимоотношений с могучей природой, а не с дурными соседями. Люди Севера успешно действовали в системе "человек-природа". Они по существу, а не понарошку, "для отчета", за счет собственных усилий и собственного ума решали проблемы выживания в неблагоприятных условиях. Не перекладывая изначально решение этих проблем на рабов. Ибо рабов на Севере не было. Более того, на Севере любой встречный человек – это скорее соратник, чем конкурент. Ибо конкурировать за кусок заледенелой земли бессмысленно – ее кругом полно. А вот выживать вдвоем легче. При этом в принципе можно друг другу даже на расстоянии помогать. В тайге, например, встречаются пустые охотничьи заимки, ничейные, общие, где может найти приют одинокий путник. В заимке человек, не терпящий лишений, всегда оставит лишний коробок спичек и щепотку соли. Для другого, неизвестного ему человека, который может терпеть бедствие и у которого не будет ни одной спички и ни одной щепотки соли. А вот в джунглях, насколько известно, аналогичных объектов нет. Хотя соль или нож и в тропиках сохранятся. Но вот не возникло там подобных отношений.

Данные условия развития народов приледниковья привели также к тому, что интеллект и поиск прорывных решений уважался ими "на генетическом уровне". И первой группой, которая корпоративно выделилась в среде общих для всех европейских народов предков, были жрецы – носители жизненно необходимых знаний, а также таких свойств личности, как стремление к познанию и самоотверженность. При этом жрецы отнюдь не выделялись как некий привилегированный класс. Они не владели повышенной долей материальных благ. И не потребляли их "в три горла". Будучи равными всем во всем, они имели лишь возможность "размышлять за счет общества".

И это было весьма разумно. Ибо жрец, имеющий средний относительно всех членов общины уровень потребления, интуитивно заинтересован привести к успеху все племя и этот уровень поднять. Разумеется, в жизни все было не совсем по этой схеме. И не всегда. Но общая тенденция была именно такой. А посему своего рода неожрецы должны присутствовать и в постгосударственной модели общества будущего, которую мы должны построить на основе принципов, восходящих к истокам организации общества людей приледниковья.

Мне в последнее время часто вспоминается общество, описанное Ефремовым в его фантастических романах. В "Часе Быка", как вы наверняка помните, описана встреча людей будущего с цивилизацией старого типа (тормансианцами). Так наше современное общество без преувеличения можно сравнить с Тормансом. То же разделение людей на касты, только не узаконенное официально. То же одурачивание, и даже прямое вмешательство в психику, только в книге с помощью "Встречи со Змеем" и распыления галлюциногенов, а у нас – через медиа и компьютерные игры. И Ефремов дал нам – ещё в семидесятые годы прошлого века! – великолепную подсказку. Дело в том, что наше современное техногенное общество является неизбежным следствием расхождения путей Веры и Знания. Расхождение произошло из-за подмены понятий, когда Веру попытались – и успешно – подменить религией, а Знание – обездушенной наукой. Да не просто подменили понятия, а еще и натравили одно на другое. В результате мы получили чудовищное торможение цивилизационного развития, когда главенствовавшая тогда церковь (подчёркиваю – с маленькой буквы) объявляла ересью любую мысль, не соответствовавшую Аристотелю и Библии. Наука тоже не оставалась в долгу, подрывая авторитет церкви своими открытиями. И чем всё закончилось? Научно-техническим прорывом девятнадцатого века, когда церковь утратила "руководящую и направляющую" роль, и двумя мировыми войнами в веке двадцатом. Результат средневекового "достижения" Предтеч – а мы уверены, что это было дело их рук – мы имеем сомнительное удовольствие наблюдать и сейчас. Строго говоря, НТР девятнадцатого-двадцатого веков была компенсацией за столетия средневекового застоя. Их логическим завершением. И наши аналитики уже пришли к выводу, что Предтечи намеренно разводили в стороны Веру и Знание, чтобы прийти к современному состоянию мира, когда и церковь, и наука по отдельности уже дискредитировали себя как таковые. Церковь нашему современнику представляется тормозом прогресса, каким-то рудиментом, вроде хвоста у человека. Наука уже в наше время стремительно теряет авторитет, как не способная создать ничего радикально нового. Но мы с вами знаем, что Предтечи из века в век занимались дискредитацией и даже прямым уничтожением людей, способных помешать их планам. Как людей церкви, так и людей науки. Вот и сейчас, в настоящее время, мы вынуждены обеспечивать им защиту, а изобретателей прорывных и закрывающих технологий и вовсе скрывать от преследований приспешников Предтеч. Мы уже готовы вложить немалые деньги во внедрение их изобретений. Но для этого нужно совершить главный прорыв: гарантировать, что эти изобретения не будут использованы власть имущими только для себя любимых. Или, что гораздо хуже, во вред людям. Наноботы ведь можно использовать как для неинвазивных операций на сердце, так и для убийства. Стоит лишь заменить программу.

– Всё дело в людях, это известно, – задумчиво произнес Одинов.. – Но синтез Веры и Знания – как вы предлагаете это реализовать? За счет чего и на какой основе можно создать предлагаемое вами новое жречество? Кроме того, вполне естественно, что наши потенциальные критики зададут ехидный вопрос – возможно ли вовсе бесконфликтное отношение людей? Современная цивилизованная мораль говорит нам, что не только возможно, но и должно, но и единственно прилично и правильно. Все люди – братья. Друг, товарищ и брат. Коллега, помощник и сосед. Любимый кореш. Но возьмем братьев и сестер, делаем соседями и суем в коммунальную квартиру. Потеснее. С одним сортиром. С общей лампочкой в коридоре и одной газовой плитой на три семьи. И мгновенно получаем коммунальные склоки. Плюют в кастрюли и пишут доносы. Расселяем. В одинаковые квартиры. С надежной звукоизоляцией. Поднимаем зарплаты. Жизнь стала лучше, жизнь стала веселей! Конфликты сглаживаются. Одному ни за что ни про что дарим "мерседес". Другие завидуют. Корябают "мерин" гвоздиком. Он подозревает соседей и тихо ненавидит. Конфликт. Плохая жизнь и равенство – есть конфликты. Хорошая жизнь и равенство – нет конфликтов. Хорошая жизнь и неравенство – есть конфликты. А возможна ли всенародная хорошая жизнь в равенстве?