Текст книги "Робеспьер детектив (СИ)"

Автор книги: Елена Руденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

– Кто бы мог подумать, что такая женщина раньше была уродом, – пробормотал Камилл.

– Похоже, судьба позволила ей взять реванш! – высказалась Светик. – У нас остался мсье Жобер.

– Тут совсем иной мотив, – сказал Макс. – Это деньги. Кстати, самый весомый из всех. Он убивает мадам Кори, чтобы самоубийство ее мужа было обоснованным. Ну, вот и все.

– А что с убийством мсье Кори? – спросила Светик.

– Думаю, мотивы те же. Только у мсье Лотнера алиби. Кстати, версию о самоубийстве рано отбрасывать. Он любил жену, и ее смерть могла толкнуть его на этот шаг… Мне кажется, что мы имеем дело с двумя разными убийствами. Тогда полицейские начали искать связь между ними, считали, что убийство совершено одним и тем же лицом. Поэтому не смогли раскрыть ни одно из них… Сначала нам надо разобраться с первым убийством и только потом перейти ко второму. Пожалуй, дам вам еще задание. Посетите дом, где убили мадам Кори.

– Вот и обсудили, – разочарованно вздохнул Камилл, когда они покинули Макса. – К загадке ни на йоту не приблизились.

– Я бы попросил тебя не вмешиваться в это дело! – сурово проворчал Антуан. – Своими необдуманными действиями и вульгарными манерами ты создаешь нам помеху. Мне бы хотелось заметить, что визит трех человек может вызвать непонимание со стороны хозяина.

Камилл собрался выдать все, что думает о Сен-Жюсте, используя весь соответствующий лексикон своего друга Жоржа. Но Светлана не дала ему.

– Вот что, друзья! – сказала она. – Не ссорьтесь. Идите вдвоем. Только обещайте не драться.

– А почему ты не пойдешь? – спросил Сен-Жюст, которому общество Светик было все же поприятнее.

– У меня приглашение на литературный прием. Это очень важная встреча, я обязательно должна быть. А к тому времени мы вряд ли успеем вернуться из Фонтенбло.

– Езжай, – махнул рукой Демулен. – Мы с Антуаном проведем расследование.

Лемус поблагодарила их и ушла.

– Что, понравилась девушка? – хихикая, спросил Камилл. – Я видел, как ты не хотел ее отпускать.

– Дело в том, что твое общество не доставляет мне удовольствия! – прямо сказал Сен-Жюст.

Демулен захохотал.

– Я тебе не девушка, чтобы доставлять удовольствие!

– Я бы попросил прекратить сие издевательство!

Камилл хлопнул Антуана по плечу.

– Ничего, сработаемся! Теперь в этом расследовании мы напарники! Не кисни! Я могу много чего интересного порассказать. Слушай и учись, пока я жив. Вчера мы с Люсиль…

Назойливый граф Нарбонн

Светлана тут же пожалела, что пришла на этот прием. Гости, как обычно бывает, разбились на группы с более или менее одинаковыми вкусами и интересами. Светик пришлось остаться в компании хозяина приема, который вел умную беседу с мадам де Сталь и какими-то жутко образованными господами. Они обсуждали философию Платона. Лемус сделала умное лицо и, кивая, слушала их. О Платоне она знала только то, что это какой-то грек. Античные мифы, которые она в свое время изучила с Максом, Светик знала прекрасно. Философию она проходила уже в пансионе. Это был один из лучших пансионов Европы, где готовили просвещенных барышень, способных поддержать любую беседу. Но Светлана слушала так: «в одно ухо влетело, в другое вылетело». Стоило только учительнице начать говорить, как мадмуазель Лемус мгновенно погружалась в свои мысли и фантазии. Даже когда ей задавали вопрос, она не сразу приходила в себя. Однако уроки Робеспьера, который умудрился вложить знания в мечтательную головку Светланы, очень помогли ей в учебе. Светик вскоре стала пользоваться репутацией очень умной молодой особы, но немного тронутой.

Сейчас Светлана корила себя за невнимательность. Девушка мысленно молилась, чтобы ее ни о чем не спросили. Зато мадам де Сталь просто блистала, она «сажала в лужу» своих собеседников одного за другим и упивалась своими победами. При этом она выглядела просто очаровательно. Вскоре де Сталь перешла на более актуальную тему – политику.

– Я разработала теорию идеального государства! – сказала она важно. – Необходима конституционная монархия, как в Англии, с разделением властей, двухпалатной системой, высоким имущественным цензом, со строгим соблюдением свободы личности, совести, слова и торговли.

От этих рассуждений Светлане Лемус легче не стало. Она не поняла половины из того, что высказала просвещенная Жермена.

Спас девушку граф Нарбонн.

– Разрешите похитить у вас мадмуазель, – попросил он. – Мне бы очень хотелось с ней переговорить.

Жермена де Сталь окинула его суровым взглядом, но ничего не сказала.

Вскоре Светлана поняла, что попала из огня в полымя. Граф начал проявлять весьма навязчивое внимание. Комплементы лились рекой, но Светик не была дурой, поэтому не поверила красивым речам. Наоборот, эти отточенные слова стали вызывать раздражение, она извинилась и быстро покинула графа. Девушка решила укрыться в библиотеке, которой очень гордился хозяин дома. Особенно его радовало, когда гости покидали болтающие компании, дабы взглянуть на его редкие книги. Лемус очень надеясь, что Нарбонн ее не найдет, но ошиблась.

– А, вот вы где! – услышала она.

Светик обернулась, перед ней стоял граф Нарбонн, на сахарном лице которого играла усмешка.

– Я хотела побыть одна, – сказала она. – Я пойду…

– Постойте!

Он властно схватил ее за руку. Лемус испугалась. Подозрительные комплименты еще были свежи в памяти девушки.

– Я хочу с вами поговорить.

– Мне все ясно! – взорвалась Светик. – Вы планируете совратить меня. Зачем – не знаю, возможно, чтобы самоутвердиться, или хуже, чтобы я шпионила за моим другом! Оставьте меня!

Нарбонн расхохотался.

– Не бойтесь, вы мне просто понравились, клянусь, у меня не было никаких непристойных мыслей. Знаете, чем вы меня привлекли? Нет, не внешностью. Блондинок с голубыми глазами полно… вы не обращали на меня внимания, поэтому мне захотелось побыть с вами.

Светлана изумленно смотрела на него. Они сели на небольшой диванчик.

– Вы не представляете, как мне надоели эти дуры, – вздохнул Нарбонн, – с их постоянным кокетством и откровенными взглядами. Скажу вам по секрету, ни одна из них не вызвала у меня сильных чувств. Особенно противно, когда они вспоминают пошлые рассказики, и считают, что при этом неотразимы!

– Вам надо просто сменить круг знакомств, – посоветовала Лемус.

Ее немного шокировали фразы графа. Не так она представляла себе речь придворного. Граф чересчур расслабился.

– Увы, нельзя. От этого круга зависит моя карьера, – в голосе Нарбонна прозвучала обреченность.

– Но вы уже всего достигли, вы министр. Кстати, зачем вы стремитесь развязать войну? – спросила Светик.

– А зачем ваш друг протестует? – парировал граф.

– Поняла, вы меня поставили на место, дабы лишних вопросов не задавала, – сказала девушка. – Что ж, вы правы.

– Да, жаль, что мы с вами по разные стороны барьера.

Какое-то время они сидели молча.

– Ничего, вы скоро встретите свою любовь, – сказала Лемус весело. – Но ведь… а как же мадам де Сталь?

– Она меня раздражает! Постоянно пыжится. Ведет беседы с учеными людьми, делает вид, что разбирается в литературе. Вы не представляете, как ужасно быть рядом с такой женщиной. Только ради карьеры я связался с ней. Однако, благодаря ей, я занимаю пост военного министра. У нее хорошие связи.

– Честно говоря, мне ваш способ достижения цели не нравится! – высказалась Светик. – Ради этого вы…

– А я считаю, что все средства хороши!

Их прервал стук в дверь.

– Мсье граф, мсье граф! – раздался тонкий голосок. – Вы здесь?

– Ни на минуту нельзя отлучиться, эти коровы преследуют меня, – проворчал Нарбонн.

«Коровы? А вы, значит, пастушок!?» – подумала Светлана.

– Не давайте им повода! – возмущенно сказала она. – Ведите себя прилично!

Нарбонн усмехнулся.

– О-о! Вы даже спорите со мной, и на меня не претендуете. Ох, мадмуазель Лемус, вы мне очень нравитесь.

– Я рада, – ответила девушка мрачно. – Прощайте!

С этими словами она покинула Нарбонна.

Не успел граф Нарбонн вернуться в зал, как его тут же окликнула Жермена.

– Нам пора, – сказала она ему. – Едем!

– Но я еще не простился с друзьями…

– Я это сделала за вас!

Ее слова звучали как команда. Граф мысленно обругал подружку, но спорить не стал. Они сели в личный экипаж Жермены.

– Наконец-то мы одни! – воскликнул Нарбонн, обнимая любовницу.

Она уклонилась от его объятий.

– Похоже, ты решил променять меня? – спросила она сурово. – И это после того, что я для тебя сделала!

– Жермена! – принужденно рассмеялся он. – Раньше ты меня не ревновала.

– Да, то были игры, а теперь…

Нарбонн состроил веселую мину.

– Ты имеешь в виду Рози? – спросил он иронично.

– Рози? А-а, эту румяную дурочку. Ее я даже не заметила… Я говорю про ту маленькую дрянь, от которой ты не отходил весь вечер, а потом пошел за ней в библиотеку! Эта второсортная писательница, которая ничего не смыслит в литературе!

– Мадмуазель Лемус? Глупости! Мне просто захотелось поговорить.

– Нашел с кем! Ладно, не будем об этом. Только попробуй меня предать, пожалеешь. Я могу уничтожить тебя так же, как возвысила.

Она с властной улыбкой обняла Нарбонна.

Хитрая Мадлен

Как Бриссо и предполагал, его ждали споры с Манон Ролан, но он никак не хотел признавать правоту ее супруга. К тому же при этой беседе присутствовала Мадлен Ренан, которая оказывала им мощную финансовую поддержку. Накануне Бриссо красовался перед этой дамой, хвалился своим ораторским искусством. Теперь он чувствовал себя побитой собакой.

– У нас только один выход! – сказала Манон. – Вы должны вежливо предложить Робеспьеру перемирие! Хватит с нас скандалов, теперь вы убедились, что они только вредят. Мой муж считает…

Оратор вскипел.

– Я не намерен унижаться! Все это в характере вашего мужа! В смелости ему нет равных, разве что кролики!

Манон, не теряя самообладания, ответила:

– Согласна, мой супруг не обладает мощным голосом, не знает ругательств! Однако его ум с лихвой покрывает то, что вы считаете недостатками. Я помогаю супругу, чтобы его идеи не исчезли бесследно благодаря снобам нашего времени!

– Но мадам… советы мсье Ролана выдают всю его слабость.

– Мсье Бриссо, прошу, закончим эту дискуссию! – перебила Мадлен, которая с легкой усмешкой наблюдала за их разговорами. – Ролан прав! Нужно перемирие, так как сейчас вы бессильны против Робеспьера. Поверьте мне, я знаю этого человека лучше других.

Ее требование прозвучало спокойно, но жестко.

– Мадам, вы это говорите для того, чтобы Робеспьер стал победителем! Вы ведь его… любовница, вы хотите помочь ему.

– Если бы я поддерживала интересы Робеспьера, то не беседовала бы с вами! – ласково произнесла Ренар. – Вам просто дали совет. Для вас будет лучше им воспользоваться!

Бриссо поклонился.

– Ну что ж, милые дамы… я согласен.

С этими словами он удалился.

– Вы чувствуете себя королевой, – сделала Мадлен комплимент. – Эти люди подчиняются вам. А вашей известности может позавидовать любая женщина.

– Да, мне с трудом верится! – улыбнулась Манон. – Я знаменита и влиятельна! Ах, мой салон самый лучший! Весь Париж об этом говорит! Пора развеять предрассудки, что женщина и политика несовместимы!

– Да… а вот мадам де Сталь…

– О, да! Я восхищаюсь ее отцом! Ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы свет обратил на его чадо внимание!

Мадлен улыбнулась.

– Мне бы надо многому у нее поучиться, – продолжала иронизировать Манон, – например, искусству унижать собеседников! Хотя у меня это никогда не получится. В моем салоне за чашкой кофе идет милая беседа, пусть о политике, но в легкой форме… Еще мне надо научиться выдвигать голословные теории, вроде «идеи идеального государства», как достичь которого, никто не знает. Увы, я всегда предлагаю конкретный план действий. Конечно, мне помогает мой муж, он умница.

– Вы правы, – кивнула Ренар.

– Мы вчера беседовали о Сталь. Многие мужчины над ней лишь насмехаются. Я удачно пошутила в тот вечер. Сравнила ее с Сирано де Бержераком. Нет, не ум, а профиль.

Мадлен вежливо рассмеялась.

– Ну, ладно, мадам, мне пора! – спохватилась Ролан. – Надеюсь, наше сотрудничество будет удачным.

Женщины дружески простились.

– Ох, ее погубит честолюбие, – проворчала Мадлен. – Один неверный шаг и все… Мадам де Сталь это тоже касается… Нет, у меня другая тактика… Спасибо дядюшке, царствие ему небесное, он меня научил… В таких делах нужно быть серым как мышь… Мое имя нигде не фигурирует, обо мне не пишут газеты, никто не знает о моих связях… Я светская дама, украшение балов и приемов, мечта каждого мужчины… От недостатка внимания я никогда не страдала… А мадам де Сталь совершает еще одну ошибку – вытягивает всяких слащавых типов, которые даже в грош ее не ставят…

Мадлен подошла к зеркалу, аккуратно расправила кружева на платье, полюбовалась собой.

– А я никогда не помогаю карьере моих любовников – не хочу получить нож в спину!

Она взглянула на часы.

– Ох, у меня же свидание с Робеспьером!

Красотка поймала себя на том, что с нетерпением ждет встречи с ним.

– Надо будет подобрать что-нибудь более соблазнительное, – решила она. – Все твердят Неподкупный, Неподкупный. А для меня он самый обычный любовник.

Робеспьер пришел вовремя, Мадлен в этом не сомневалась.

– Столько времени мы знакомы, – сказала она весело. – А вы ни чуть не изменились. Так же ходите в сопровождении собаки. Слава богу, хоть в комнату ко мне ее не завели.

Действительно Робеспьера нельзя было представить без собаки. Когда умер Герцог, друзья сразу же подарили ему щенка по кличке Браунт. Максимильен поначалу не хотел заводить другую собаку, но вскоре привязался к песику, который постепенно вырос в огромного черного волкодава. Неподкупный был истинным любителем собак и очень сокрушался, что его возлюбленная Мадлен не разделяет этого увлечения.

– А вы до сих пор боитесь собак? – спросил Макс.

Красотка кивнула.

– Я не изменилась, – сказала она.

– Нет, вы не изменились только внешне, – возразил Робеспьер, – а характер у вас поменялся полностью. Когда-то вы были наивной девочкой, которая временами просто поражала своей непосредственностью.

– По-моему, я была сахарной дурочкой! Кстати, от прежнего Макса у вас осталась только любовь к собакам, сейчас вы другой… Вы какой-то… не могу сказать…

– Да, время меняет нас. Теперь мы принадлежим к разным фронтам, обидно.

– Зачем вы так! Я не имею к политике никакого отношения! Вы доверяете мне? – глаза красотки хитро блестели. – Ведь я обещала исправиться!

– Вы не из тех, кто следует обещаниям, – обнимая ее, ответил Неподкупный. – Я вам не доверяю. Наверняка, за моей спиной вы плетете интриги.

– Гм… но почему вы тогда встречаетесь со мной? Ведь я ваш враг!

– Для меня вы просто красивая блондинка с большими серыми глазами, которая меня покорила. К тому же личные чувства и политику я не смешиваю.

Она рассмеялась и поцеловала его.

Робеспьер надолго задержался у Мадлен. Когда он вернулся в дом Дюпле, было уже поздно. Благодаря «телохранителю» Браунту Макс не боялся пройти по улице даже поздней ночью. Верный пес был готов порвать на клочки любого, кто осмелиться напасть на его хозяина.

У Робеспьера был ключ от входной двери, и он осторожно открыл ее. Не успел Макс войти в прихожую, как перед ним предстала Элеонора Дюпле со свечой в руке.

– Вы еще не легли? – удивился он.

Она смущенно опустила глаза.

– У меня… бессонница…

Элеонора боялась – вдруг Неподкупный поймет, что причиной бессонницы был он. Девушка благодарила небо, что во мраке Макс не видит, как у нее горят щеки. Робеспьер, занятый своими мыслями только ласково пожелал ей спокойной ночи.

Почему Нарбонн ненавидит свою благодетельницу?

Бриссо все же решил последовать совету Роланов. Другого выхода у него не было. Этот человек остудил свой пыл и решил прибегнуть к хитрости.

– Умоляю мсье Робеспьера закончить эту скандальную борьбу, которая выгодна только для врагов общественного блага! – торжественно заявил он с трибуны.

После этой фразы враги картинно обнялись. В том, что это сделано напоказ, не сомневался никто.

– Мы будем бороться, как свободные люди, энергично, с прямотой, но с уважением и чувством дружбы, – произнес Неподкупный.

– Макс! Ты был настоящим триумфатором! – сказала ему потом Светик. – Ты победил Бриссо! Он открыто признал это!

– Моя милая наивная девочка! Бриссо просто сменил тактику, – пояснил Робеспьер. – Наверняка, он что-то задумал. Кстати, как прошел твой вечер?

Светлана все рассказала другу.

– Почему этот граф ко мне прилип? – спросила она.

– Очень просто. Да и он сам сказал тебе об этом. Наконец-то появилась девушка, с которой он мог побеседовать на равных, которая не стремилась стать его любовницей.

– Да, ты прав. Но почему он ненавидит мадам де Сталь? На людях они всегда изображают любовную идиллию.

– На это тоже есть ответ. Да, Нарбонн многим обязан своей покровительнице, он крутиться вокруг нее, разыгрывает влюбленного. При этом его злит, что эта женщина управляет его судьбой, что она всегда и везде подчеркивает свое превосходство над ним. Не думаю, что ему нравиться слушать: «Кто такой граф Нарбонн? Это всего лишь любовник мадам де Сталь!» Чем больше мадам де Сталь ему помогает, тем больше он ее ненавидит. А постоянная необходимость показывать большую любовь еще больше подогревает чувство ненависти. Я думаю, что мадам де Сталь частенько напоминает ему о своих благодеяниях. Такому гордецу, как Нарбонн, тяжело быть игрушкой и осознавать, что она в любой момент может перечеркнуть всю его карьеру. К тому же ее постоянное стремление блеснуть умом, выделиться, доказать, что она умнее остальных, мало кому покажется приятным. Да, де Сталь дочь Неккера, она привыкла быть в центре внимания, привыкла быть самой первой! Она правильно решила сделать ставку на свой ум и познания. Внешность у нее обыкновенная, салонные дамы затмили бы ее мгновенно, а умные беседы вести под силу не каждой. Именно благодаря своему уму или умению казаться умной де Сталь пользуется успехом, это придает ей особое обаяние. Кстати, я думаю, Нарбонн в своих кругах тоже всегда был самым красивым и умным мальчиком с прекрасными манерами, но при всем этом хитрым, пронырливым и наглым. Замечу, он умеет расположить к себе людей, особенно женщин.

– О чем беседа? – спросил подошедший Камилл. – Светик, говорят, за тобой приударил сам Нарбонн?

– Ох, болтают всякую чушь! – возмутилась девушка.

– Ездили мы в этот дом, – продолжал журналист. – Ерунда. Все запущено и заброшено, один пьяный привратник. Он нам показал комнату, где убили мадам. Просторная гостиная почти без мебели с огромными окнами, которые закрывают широкие и длинные бархатные шторы, пропитавшиеся пылью. Не понимаю, какой в этом наблюдении толк? Ладно, Макс, тебе решать.

Жан-Поль Марат

– У нас есть еще один человек, столкнувшийся с этим делом, – сказал Робеспьер. – Он не подозреваемый, просто врач, который констатировал смерть мсье Кори. Кстати, довольно известная сейчас личность.

– И кто это?

– Жан-Поль Марат.

– Тот самый Марат! Человек, призывающий к убийствам аристократов! – воскликнула Светик.

– Ничего себе! – в тон ей произнес Камилл.

– Да, он самый, – кивнул Неподкупный. – Я должен посетить его.

– Можно мне с тобой? – попросила Светик.

– Почему бы и нет, – согласился Макс – Но только… этот визит будет не из приятных… меня пугают его изуверские замашки…

– Ага, – подтвердил Демулен. – Я к нему не пойду. Светик, а на… прости… зачем он тебе нужен?

– Мне действительно надо его увидеть, – улыбнулась девушка. – Для моего нового романа как раз необходим подобный образ… а мсье Марат – лучшая кандидатура!

Робеспьер пожал плечами.

Визит к Марату был действительно не из приятных, причем с самого начала, когда они спустились в жутковатый подвал. Какое-то время пришлось подождать, пока глаза привыкнут к темноте.

Светлана слышала, что Жан-Поль Марат очень нелюдимый человек и с непрошеными гостями очень груб. Девушка боялась, что их вытолкают в шею. Однако, как ни странно, визит Робеспьера Марат встретил более чем благосклонно.

– Наконец-то я увиделся с вами! – воскликнул он. – Вы, можно сказать, единственный, кто бросил вызов шайкам короля, Лафайета и Бриссо! Мне не нравится лишь ваша тактика, она слишком мягкая…

– А вы в вашей газете «Друг народа» использовали иные методы, – произнес Робеспьер сурово. – Постоянные призывы к кровавым расправам. Не это ли послужило причиной закрытия газеты?

Марат улыбнулся. Светлана невольно вздрогнула.

– Я не могу кривить душой! – воскликнул журналист. – Я высказывал, все что думаю! Ох, с каким бы удовольствием я сжег бы короля в его дворце, собственноручно зарезал бы Лафайета, посадил бы на кол многих продажных депутатов, повесил бы священников.

Он говорил эти слова с таким смаком и жаром, что девушке стало жутковато.

– С такими идеями вы не боитесь, что вас самого схватят? – спросил Неподкупный.

– Опасаюсь. Но благодаря тому, что я живу как отшельник, это мне особо не грозит. Пусть кто-нибудь попробует сюда сунуться! Пусть попробует!

Лемус поняла, что таких найдется немного. У нее мелькнула мысль, что они с Максом пока единственные смельчаки.

– Мне бы хотелось поговорить с вами о другом деле, – начал Робеспьер. – Помните самоубийство мсье Кори?

– Конечно, помню! Ведь именно меня позвали, когда Кори застрелился… хотя, мне это самоубийство показалось странным.

– Почему? Не припоминаете?

– Во-первых, Кори был очень легко одет, он не смог бы пронести пистолет мимо слуг так, чтобы те этого не заметили. А во-вторых, рана… уж я то знаю, если бы Кори застрелился, то она была другой. Точно сейчас сказать не могу, но другой!

– И вы не сказали об этом полиции? – спросила Светлана, которая до этого момента сидела тихо как мышь.

– Милое дитя, у меня уже тогда были кое-какие нелады с полицией. Мне не хотелось лишний раз привлекать к себе пристальное внимание. Если бы я начал выдвигать свою теорию, мной бы заинтересовались. А так как я не вмешивался, обо мне сразу же забыли. Я был просто врачом, который подтвердил смерть, и все.

На этом их беседа завершилась.

– Это какой-то сумасшедший доктор! Сумасшедший ученый! – восклицала девушка, когда они вышли на улицу. – Кошмар!

– Ты права, если его идеи осуществятся… страшно подумать!

– Лучше уж не думать… но с него выйдет прекрасный персонаж для книги. Этакий доктор-злыдень.

– Хм… но я бы не стал его недооценивать, – сказал Робеспьер.

Император Леопольд не торопится

День императора Леопольда начался с весьма неприятной беседы с графом Ферзеном.

– Ваше величество! Как вы могли так поступить!? – прямо спросил граф.

– Вы о чем? – переспросил император. – Я вас не понимаю! Кстати, я даже не знал, что вы в Австрии.

– Зачем вы надавили на курфюрста, чтобы он разогнал собрания эмигрантов? – Ферзен с большим трудом старался не потерять самообладание.

– Как зачем? Ведь король Франции сего требовал, я подчинился! – спокойно ответил Леопольд.

– Но ведь вы прекрасно знали, что так был разыгран предлог к войне, теперь он исчез! Вы предали короля Людовика!

– А вас ведь волнует судьба Марии-Антуанетты.

В голосе императора чувствовалось скрытое издевательство. Ферзен до боли сжал кулаки, не будь перед ним особа королевских кровей, он бы его проучил.

– Не волнуйтесь, – продолжал Леопольд. – В своей ноте Франции я отметил, что в случае нападения на курфюрста мои войска придут на помощь. Так что предлог для войны еще есть.

– Да, но теперь у Франции нет предлога для нападения! Как вы можете так поступать, ведь речь идет о спасении вашей сестры! Прощайте, ваше величество.

Ферзен покинул императора. В кабинет вошел принц Франц, наследник престола.

– Как мне надоел этот ненормальный влюбленный! – пожаловался Леопольд.

– Но почему вы не хотите помочь французскому королю? – спросил Франц. – Я бы на вашем месте немедленно начал бы наступление!

– Ох, ты молод и к тому же войн в душе. Потом ты поймешь, почему я не ввязался в войну из-за Людовика тупого! К тому же война принесет моей сестре больше вреда, чем пользы. Бедняжка пока этого не осознает.

Полезные глупые шутки

Морис и Лизетта решили разыграть Элеонору.

– У меня есть план, – сказал Морис, подростковый возраст которого очень располагал к шалостям. – Кто-то из нас ляжет за шторы в гостиной, они очень большие и широкие. Элеонора подойдет одернуть штору и увидит «труп». Потом другой вбежит в комнату и закричи: «Убийство! Помогите! Элеонора, зачем ты это сделала!?»

Лизетта была постарше Мориса. Хоть она и вышла из детского возраста, но любовь к розыгрышам еще жила в ней.

– Не пойдет! – отрезала она. – Элеонора сразу поймет, что мы валяем дурака. Помнишь, с каким треском провалилась наша последняя затея?

– Тогда надо намазаться красной краской, будто кровь! – нашелся Морис. – Тут уж она точно перепугается.

– Хорошая идея! – одобрила сестра. – Но кто будет «трупом».

– Ты!

– Вот еще придумал! Давай-ка ты, у тебя лучше получится!

Брат с сестрой начали горячо спорить. Они чуть было не подрались, как бывало во времена их более раннего детства. Сейчас ребята кое-как научились улаживать свои разногласия мирным путем. Решили тянуть жребий. Повезло Морису, именно он был удостоен чести стать «трупом».

Коварный план решили осуществить немедленно. Красная краска была похищена у Элеонора и сразу же пошла в дело. Лизетта решила проявить свой скрытый талант художника. Она нарисовала Морису огромную рану через всю шею, точно ему перерезали горло, струйку крови из рта.

– М-да, – проворчал Морис, любуясь в зеркало. – А ты, сестричка, обладаешь живодерскими наклонностями.

– Это твоя идея, – парировала она, – так что следи лучше за собой!

– Не злись, не будь Элеонора… возьми нож для бумаги и обмакни его в краску. Положишь рядом со мной для большей реалистичности!

Вот, наконец, настал час розыгрыша. В комнату вошла Элеонора, но не одна, с ней были Макс и Светик.

– Что-то шторы задернуты! – воскликнула Элеонора. – Не понимаю, зачем? Я их открыла и задрапировала складки! Опять несносные дети все испортили!

Ничего не подозревая, она подошла к шторам, раздвинула их и издала пронзительный крик. Робеспьер поспешил к ней на помощь. И вовремя, перепуганная девушка потеряла сознание. Лизетта вбежала в комнату и приготовилась закричать «Убийство!», но поняла, что лучше не надо.

– Это шутка! – воскликнул Морис, поднимаясь с пола. – Мы пошутили.

– М-да, – только смогла произнести Светик.

К счастью Элеонора быстро пришла в себя.

– Усади ее в кресло, – посоветовала Лемус другу. – А то она опять упадет в обморок, сообразив, что очутилась в твоих объятиях!

Строгий взгляд Неподкупного был ей ответом. Однако Светик была очень близка к истине.

– Элеонора, скажи ребятам спасибо, – хихикала она. – Это благодаря им Макс прыгает сейчас вокруг тебя!

Девушка густо покраснела.

– Простите меня, – извинился Максимильен. – Это все из-за моих расследований, я не думал, что они произведут такое впечатление. Вам лучше?

– Сейчас она счастлива! – продолжала хихикать Светлана.

– Милая моя, – обратился к ней Неподкупный. – Прошу тебя, хотя бы на время оставь свои шуточки! Элеонора, я вас провожу в вашу комнату.

После того, как мадмуазель Дюпле успокоилась, Робеспьер спустился в гостиную.

– Светлана, – сказал он. – Нужно поговорить с Гийомом Кори. Это очень важно!

Лемус поначалу хотела еще раз подколоть друга по поводу Элеоноры, но так как Макс резко начал разговор о расследовании, шутки моментально вылетели у нее из головы.

– Отправь ему письмо на парижский адрес, – сказал Неподкупный. – А также нужно будет навестить мсье Лотнера. Ты можешь завтра с приятелем отправиться к нему?

– Да, конечно. Но с чего это вдруг на тебя нашло озарение?

– Детские проказы подсказали.

– Да? Надо бы сказать об этом Лизетте и Морису.

– А вот этого делать не стоит. Нельзя поощрять подобные безобразия, даже если в итоге они принесли пользу.

Робеспьер отправился к себе. Было много работы. Светлана отыскала ребят. Они сидели тихо, ожидая своей участи.

– Элеонора наверняка все расскажет отцу, – вздохнул Морис.

– И нам здорово влетит, – добавила Лизетта. – Братишка – это была твоя идея! Надо было с самого начала думать о последствиях.

– Я тебя не тянул! – обиженно отозвался он. – Ты ведь у нас взрослая, могла бы и сама подумать!

– Не ссорьтесь, – сказала Светик. – Я вам по секрету кое-что расскажу. Только никому не слова…

– А, вот вы где! – перед ними предстала Элеонора. – Шутнички!

– О-о! Тебе уже лучше, – хихикнула Светик. – Макс тебя…

– Это все твое дурное влияние! – перебила ее Элеонора. – Книжки твои дурацкие, прочие идиотские истории! Чтобы я их больше не видела и не слышала! С тобой, Морис, вечером поговорит отец. Елизавета, пошли со мной на кухню, пора бы распрощаться с детством!

Первая ошибка Робеспьера

Гийом Кори с волнением ждал, что скажет Робеспьер.

– Теперь я могу поделиться с вами некоторыми выводами, – сказал Неподкупный.

– Вы уже знаете имя убийц? – с надеждой в голосе спросил молодой человек.

– Я знаю имя только одного убийцы. Это мсье Лотнер.

– Почему вы так считаете? – насторожено спросил Кори.

– Все просто. Дело было так. Он позвал мадам Кори в гостиную переговорить, она, ничего не подозревая, пошла за ним. Люди ее типа очень наивны. Между ними состоялся какой-то разговор. Потом, когда ваша мать направилась к двери, она повернулась спиной к Лотнеру, и он нанес удар.

– Ничего не понимаю! Но ведь Обри и Шалабр видели его в гостиной одного, а потом он вышел за ними. Я думаю, труп бы они заметили.

– Все не так просто, мой друг. В этой комнате огромные окна, которые закрывают объемные шторы, не так ли? За этими шторами легко спрятать тело, так и поступил Лотнер. Он подождал в гостиной, пока мадам Кори начнут искать, чтобы обеспечить себе алиби. Шалабр говорила, что он не сразу пошел за ними, а через некоторое время. Этого времени недостаточно, чтобы подождать жертву и совершить убийство. Однако его вполне хватило, чтобы приподнять занавеску и открыть тело.

– Вы правы, тело моей матери было найдено у окна.

– Лотнер совершил убийство из-за тщеславия и мести. Он боялся стать посмешищем и ненавидел женщину, которую не смог покорить. Самолюбие способно довести до убийства. Таким человеком никогда не овладеет раскаяние.

– Но у него алиби, когда убили моего отца!

– Тут мы имеем дело с двумя разными убийствами, – пояснил Неподкупный.

– Ах вот оно что! Честно говоря, меня порадовало то, что убийца не мой дядюшка Поль. Я так надеялся, что он невиновен! Слава богу, я в нем не ошибся.

Был поздний вечер. Стемнело рано. Зимний парк погрузился в мрачное безмолвие. Мсье Лотнер медленно, опираясь на трость, шел по дорожке. Идти было трудно. Лотнер то и дело останавливался, чтобы перевести дух.