Текст книги "Ряд случайных чисел [СИ]"

Автор книги: Елена Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Риан в темно-зеленой мантии Короля-судьи сидел на Троне. Расшитый золотыми серпами и колосьями, глубоко надвинутый капюшон оставлял в тени все лицо, казалось – под мантией никого нет, на Троне сидит бесплотный призрак. В круге серпов перед Троном стоял на одном колене Лейн дэ Форнелл. Тимон и его мать там уже побывали, согласились на предложенную им половину состояния Дома дэ Форнелл и, будучи милостиво отпущены, уселись в углу на креслах. Абсолютно спокойная и невозмутимая Мина ободряюще похлопала Тимона по руке. Тимону же было тяжело на душе. Он давно не питал иллюзий относительно своего отца, но Лейн, тем не менее, оставался отцом, и наблюдать за его унижением было Тимону неприятно. И стыдно за отца – серпы засветились еще до того, как Лейн успел открыть рот, и с каждым ответом разгорались все ярче. «Многолетняя привычка постоянно врать в мелочах», услышал Тимон комментарий Видящей Короны в ответ на недоумение Риана.

– Но если вы так обеспокоены благосостоянием ваших будущих наследников, как же вышло, что их до сих пор нет? Неужели за три тысячи лет ни одна на-райе не пленила ваше сердце?

– Я пытался, на-фэйери, но помолвка сорвалась по независящим от меня обстоятельствам, – серпы вспыхнули.

– Не лгите Нам, на-райе! – разгневался Риан. – Обмануть Жнеца еще никому не удавалось! Вас предупреждали, что при обращении в королевский суд помыслы должны быть чисты, а Серпы говорят Нам, что вы лжете через слово! Что вы скрываете?

– На этот вопрос, на-фэйери, если позволите, могу ответить я! – в тронный зал вошла Лья. – Приношу глубочайшие извинения за опоздание, но последние документы мне принесли буквально пять минут назад, а без них картина была бы неполной. – Тимона скрутило. Она! Опять она! Теперь-то что ей надо? Лейн вскочил, с ненавистью глядя на Лью, глаза забегали. Если ей разрешат говорить…

– Райя дэ Тэрон? Но… Хотя, да, одна из ответчиц ваша со-подданная… Хорошо, Мы выслушаем вас. Вы будете говорить, как частное лицо, или от имени ле Скайн?

– Если позволите, как протекторат на-фэйери, и просто – как женщина!

– Интересно! – хмыкнул Риан. – Что ж, будьте любезны! – он жестом указал ей на колосья. Лейн вышел из круга Серпов, не сводя с Льи ненавидящего взгляда, сделал пару шагов – и вдруг рванулся к двери. Охрана молниеносно скрутила его, Тимон болезненно поморщился и услышал, как рядом презрительно фыркнула мать. Лья грациозно опустилась на колосья, не обратив на краткую суматоху у двери никакого внимания. Даже в строгом деловом наряде она казалась подчеркнуто, даже вызывающе женственной. Черный сарафан по фигуре, белая блузка с воротником-стойкой, но… Тимон скрипнул зубами. Ненавижу!

– На-фэйери, райнэ! – склонила голову она. – С этим на-райе я имела неудовольствие познакомиться больше семисот лет назад при весьма неприятных обстоятельствах. Примерно пятьдесят лет назад он обратился ко мне за помощью в связи с болезнью его жены. То, что я увидела, привело меня в возмущение настолько сильное, что я взяла на себя труд ознакомиться с его жизнью более полно. Причем, на-фэйери, с моей стороны это не личная неприязнь к дэ Форнеллу, это простая женская солидарность и стремление к справедливости! – серпы остались темными. Она не лгала! Удивительно! – Результаты здесь, в этой папке. Если позволите, я изложу вкратце? – Риан милостиво кивнул. – Благодарю вас. Благословенный Тори Лейн на-райе Форнелл оказался личностью неординарной. Примерно каждые 200 лет он женился. На человеке, – даже у стражников вырвались восклицания, Риан подался вперед на Троне. Серпы оставались темными. – Когда женщина старела, он отправлял ее в одну из подотчетных Дому Форнелл деревень – доживать. За три тысячи лет он был женат 15 раз! Формально он был в своем праве, действительно, случается, что эльф влюбляется в человека – но, как правило, больше такой ошибки старается не совершать – настолько тяжелы последствия душевной травмы. Но, похоже, не для на-райе Форнелл. Результаты: трое оставленных им женщин сошли с ума и провели остаток дней в Госпитале, двое покончили жизнь самоубийством. Остальные доживали свой век, люто ненавидя эльфов! Не мне вам рассказывать, как часто ненависть к одному представителю расы переносится на всю расу в целом. И им было, кому передать свое отношение. Жены на-райе Форнелл рожали! Может быть, за 3000 лет 12 детей – это немного, но из них только четверо смогли прожить нормальную, достойную жизнь. Вы помните смуту 600 лет назад? Предводителями были два сводных по отцу брата, оба дэ Форнелл, одному было 200 лет, другому 500. И это только один пример, остальное здесь, – Лья показала пухлую папку с бумагами. – Как протекторат на-фэйери, я прошу подвергнуть на-райе Форнелла экспертизе Видящей. Этот на-райе опасен для Короны. Как представитель ле Скайн, я прошу назначения в Дом Форнелл другого на-райе. Ле Скайн не может допустить использования человеческой расы таким образом. Даже мы, зависящие от людей, не позволяем себе подобного обращения с ними, тем более это непозволительно для тех, кто взял на себя обязанности на-райе, учителей и пастырей. А как женщина, да простит меня Жнец Великий, я с удовольствием бы его кастрировала, жаль, это не в моей компетенции! – Риан фыркнул и еле сдержал смех, настолько неожиданно эмоциональным было окончание спокойной и сдержанной речи ле Скайн. Тимон был ошеломлен. Он знал уже, что его отец – не пример для подражания, но такого откровенного паскудства он не ожидал.

– Я подозревала что-то подобное, но это уж совсем! – прошептала Мина сыну на ухо. Тимон досадливо мотнул головой. Он не понимал главного, главного – для него: зачем? Зачем Лье все это понадобилось? Да, она сказала – как протекторат, как ле Скайн – а так ли это? Отец теперь, конечно, уничтожен – но зачем ей, лично ей это понадобилось? Личная месть? Но она сама сказала, что это не так, и Серпы подтвердили это. Она познакомилась с отцом очень давно. Ждать столько времени? Ерунда! Сочувствие к маме? Еще большая ерунда – сочувствующий вампир – ха! Тогда что? Неужели… выступить перед Рианом? Обратить на себя его внимание и… И что? Она посол ле Скайн, при дворе бывает часто, просто Тимон с ней не сталкивается… Непонятно…

Тем временем в зал вошла Видящая Короны, склонилась у Трона. Риан указал ей на дэ Форнелла и кивнул охране головой. Четыре охранника почти подтащили на-райе к Видящей и заставили его опуститься на одно колено и подать руку. Женщина подержалась за его ладонь и тут же отпустила с брезгливой гримасой, было видно, что ей хочется вытереть руку – чем-нибудь, пусть даже и подолом – хоть это и бессмысленно.

– Насквозь, на-фэйери, – кивнула она Риану – Рекомендую стирание, это уже не исправить. И гниль, и ненависть, и желание отомстить…

– Благодарю вас, райя, – кивнул Риан. – Тори Лейн дэ Форнелл! Судом на-фэйери, ле Скайн и свободных райнэ вы приговариваетесь к принудительному стиранию всех воспоминаний до трехлетнего возраста, и усыновлению семьей на-райе для воспитания вас в Законе Жнеца Великого. Подотчетные земли Дома Форнелл на 97 лет, до вашего нового совершеннолетия, поступают в ведение трех соседних Домов. У вас есть, что сказать?

– Я… не хотел… – пробормотал дэ Форнелл. Риан брезгливо поморщился и сделал знак охране увести бывшего на-райе.

– И последнее, – обратился Риан к Мине и Тимону – Райнэ! Будете ли вы настаивать на владении недвижимостью, или вас устроит денежный эквивалент?

– Вполне устроит, – поклонились оба.

– Я так и думал, – кивнул Риан. – Тем лучше. Быть по сему, волею Жнеца и Короны! – торжественно провозгласил он, соскочил с Трона и откинул капюшон. Ненавистная официальная часть была закончена – ура! Можно перестать быть занудой! – Вы можете подождать здесь, райнэ, документы оформят быстро, а райя Видящая все равно уже присутствует и, я надеюсь, любезно подождет несколько минут! Она поставит вам Утверждение – и можете быть свободны, отпадет необходимость в лишней беготне! – Контраст между Рианом-Судьей и просто Рианом был разителен, этот любезный улыбающийся эльф совершенно не был похож на сурового беспристрастного на-фэйери, только что приговорившего одного из на-райе к стиранию личности. Даже тембр голоса изменился!

– Какой… – прошептала Мина, влюблено проводив Риана взглядом. А Риан, сияя радугой на слегка отросшем ежике волос, подскочил к Лье, все еще спокойно стоящей на колосьях, вывел ее оттуда с извинениями: «Райя, ах, как неудобно! Неужели я не сказал, что вы можете покинуть Серпы? Прошу вас, благословенная, не сердитесь!», отобрал у нее папку, сунул на сиденье Трона, подхватил под руку, повел по залу. Тимон услышал только начало разговора, потом они отошли, и он мог только наблюдать:

– Смею напомнить, райя дэ Тэрон, войдя сегодня в зал, вы обещали ответить на вопрос, почему этот на-райе так и не обзавелся наследником – и так и не ответили! Меня мучает любопытство! – Лья засмеялась. Ага, любопытство тебя мучает, подумал Тимон. Вон, уши-то как горят! От любопытства, не иначе! Бедная королева!

– Как угодно на-фэйери! – улыбалась Лья, искоса поглядывая на Риана. Скучает Король. Бедолага! Но, собственно, чего и следовало ожидать. – Но история-то тривиальная, даже пошловатая, я бы сказала. Меня тогда только-только подняли, лет пятьдесят мне было, что ли? Отец мой во Жнеце, Дэйл, взял меня с собой на прием в честь помолвки дочери своего друга на-райе. А мне тогда еще все в диковинку было, непривычно. Куча незнакомых эльфов – то есть, их представили, конечно, но – пойди, запомни! Ну, поплясала, выпила немножко – а дальше так скучно стало! Вокруг такая чопорная благопристойная публика – ни поржать, ни на ушах походить! Не то, что у нас на вечеринке! Пригласил меня танцевать какой-то пьяный в лоск на-райе, отдавил мне все ноги, потом утащил в уголок – и давай тискать! Был бы человек, или свой брат-инкуб – получил бы в лоб до полного удовлетворения, а тут все такие благовоспитанные – даже орать неудобно! Я дождалась, когда мимо кто-то шел, и говорю: «Благословенный! Вы не могли бы оттащить от меня этого на-райе? А то ведь зашибу сейчас ненароком от избытка теплых чувств – и случится полный… дипломатический инцидент!» Тот заржал, стал любвеобильного оттаскивать. А он сопротивляется и вопит: «В этом гадюшнике девок еще до фига, возьми другую!» А потом оказалось, что мой спаситель – отец невесты, а любвеобильный – предполагаемый жених, вот как раз этот дэ Форнелл. Так у них все и развалилось. Не захотели они такого зятя. Брак-то по расчету был, так что ничего, кроме самолюбия жениха, не пострадало.

– Он не пытался протестовать? – Риана восхитила и сама «история любви», и изложение. Очень хотелось продолжения.

– А как же! Он целый год у меня за спиной такие пакости про меня говорил! Меня достало, я предложила Суд Жнеца. Но тут его папенька занервничал, что я его сынка драгоценного, обойди Жнец, поврежу в каком-нибудь важном для производства потомства месте. Так, поверите, на-фэйери, мне даже извинения принесли!

– Суд Жнеца? Вы владеете мечом, райя? – Риан откровенно млел. Лья захохотала. Ох, эти эльфы! Сиськи есть – значит баба! Да не баба я, дружок! Суккуб я, со всеми вытекающими и сопутствующими! Ну, что, пожалеем скучающего Короля? Да-а, и приятелей-то не осталось – вот она, тяжелая королевская доля!

– У тебя слабовато левое запястье, дружок! – в лицо Риану ехидно ухмылялся его учитель фехтования, однажды исчезнувший в неизвестном направлении, бесследно и необъяснимо.

– Мастер Корнэль… – растерялся Риан, потом тоже захохотал. Сюрприз был очень приятным! – Ни за что бы не подумал, ни за что!

– Вот и не думай, – Лья перетекла обратно. – Совершенно непозволительное нарушение этикета! – приняла она вид чопорный и надменный. – На-фэйери, Вы ржете, как лошадь! Фу! А-я-яй!

– Мастер! – Риан был счастлив. – Куда вы тогда исчезли? Я вас так долго искал…

– Давай потом, хорошо? Я зайду поближе к вечеру – там и поговорим. С женой познакомишь, то да се, – состроила Лья невинную рожицу.

– Так вы ж с ней вроде… – недоуменно начал Риан, потом до него дошло. – Мастер-р-р!!!

– Да шучу! Не буду я у тебя жену отбивать, расслабься! – опять захохотала Лья. – Больно надо! Хотя, хорошенькая, да… Это ты мне интересную мысль подал…

От того, чтобы наброситься и погонять Мастера по залу, Риана удержало только присутствие посторонних.

Лья стояла к Тимону спиной, и ее метаморфоз он не видел, зато хорошо разглядел радостное, растерянно-восторженное выражение лица Риана и его пламенеющие уши. Все, решил Тимон, безнадежно. Бедная Рэлиа! Прямо у нее на глазах! А еще Судья! Но есть Принц-на-Троне! Хоть его как-нибудь уберечь от этой ле Скайн! Похоже, только Тимон видит все ее происки и невосприимчив к ее непонятному воздействию на всех окружающих. Она всем нравится, всем! Видимо, это какое-то специфическое ее свойство. Это, конечно, очень опасное свойство. Надо подумать, как его можно нейтрализовать. И защитить Принца Дэрона! И так, чтобы никто ничего не узнал. Его размышления прервала Видящая Короны. Бумаги были готовы. Тимон и Мина по очереди укололи себе пальцы, оставив по капле крови на печати Утверждения, оттиски легли на документы, дело Тори Лейна на-райе Форнелл было завершено.

Два года Тимон прилежно работал над заклинанием. Основная беда была в отсутствии подопытных. То, что он не мог ни с кем посоветоваться, еще можно было пережить, Тимону не привыкать было к самостоятельной работе. Но испытать! Это заклятие на кроликах не опробуешь, нужны люди или эльфы. Нельзя же подойти и спросить: «Позвольте, я опробую на вас заклинание?» Да и права на самостоятельную научную деятельность у Тимона не было. Для этого нужно было бы проучиться еще лет десять и получить научную степень, а не цепляться за работу, пусть даже и при Дворе. Посыльный, на котором маг решил опробовать свое изобретение и понаблюдать за результатом, неожиданно получил наследство и уехал. А садовник, как оказалось, вампиров и так недолюбливал, поэтому в счет не шел. Беда! Тимон работал, как одержимый. Впрочем, почему «как»? Он и был им.

А предмет его одержимости периодически появлялся при Дворе. Лья любезничала с Рианом, сверкала бриллиантами, обнаженными руками, улыбкой. Тимон недоумевал – неужели Рэлиа не видит? То, что все может быть с точностью до наоборот, и опасаться приходится скорее Риану, даже не приходило ему в голову. Что поделать, Тимон не вырос при Дворе, а из-за укоренившейся нелюдимости так и остался здесь чужаком, понимающим все весьма предвзято. Он так и остался провинциалом и узким, очень узким специалистом. И всего лишь помощником мага-целителя.

И в близкие приятели к принцам Тимону втереться не удалось, хоть он и старался: в его плане это имело немаловажное значение. Ни Дэрон, ни Квали не были снобами, знакомые и друзья их принадлежали к самым разным слоям общества, а Квали и вообще служил, и, как поговаривали, аж в Руке Короны, а там, знаете ли, кого только не встретишь. Но Тимон их обоих откровенно раздражал. Он был для них в психологическом плане слишком тяжеловесен, неуклюж и коряв. Тимон вообще мало кому нравился – разве что своему начальству, и то только тем, что не создавал проблем. А друзей, даже близких приятелей у него так и не появилось. Впрочем, если ты угрюм и необщителен – сложно ожидать чего-то иного. Неуклюжие попытки изобразить оживление выглядели в его исполнении весьма искусственно и фальшиво, и желания продолжать общение не вызывали ни у кого, тем более у молодых эльфов. Но он старался, ах, как он старался! И кое-чего даже добился! Если Принц-на-Троне получил невзначай фингал под глаз, к кому он обратится? К Тимону. Если принцы хотят устроить дома вечеринку так, чтобы об этом не узнали родители, к кому они обратятся за заклятием на тишину? К Тимону! Если одна из приятельниц принцев оказалась в интересном положении, а замужество, как выяснилось, не грозит, а грозит, наоборот, колоссальный скандал – к кому бежать? К Тимону же! Поможет, и будет молчать – проверено, могила! Он даже позволял себе побрюзжать на тему их легкомыслия – вот до чего дошло! А главное, это было как раз вполне искренне, и не производило отталкивающего впечатления – вписывалось в образ. Образ правильного до тошноты зануды, в приятели по развлечениям и собутыльники не годящегося, но, в общем-то, человека полезного и «понимающего». Когда принцы, как-то раз невзначай изрядно упившись, соизволили отлупить друг друга, и Квали капитально расквасил Дэрону нос, лечил Дэрона кто? Правильно, Тимон, потому что любой другой целитель обязательно поставил бы в известность Риана, и обоих принцев ждала бы двухчасовая нотация: папа Риан никогда не жалел времени на воспитательные беседы со своими детьми! А если учесть, что один – Большой Руки Короны, а другой – Принц-на-Троне, Большой Кулак, так это и вообще караул, нарушение субординации, и так далее, и тому подобное! А так – тишина, и все довольны. И платок с кровью Дэрона остался где? Правильно, у Тимона. Вот так-то!

Два года, целых два года Тимон оттачивал свое заклинание, проверял и перепроверял – и медлил. Дэрон вроде бы не проявлял никакого интереса к Лье дэ Тэрон. Тимон уже стал надеяться, что все обойдется, но на очередном приеме Принц неожиданно пригласил Лью на танец, на второй… на третий! Не обойдется, понял Тимон, пора действовать. Заклинание на крови он решил навесить ночью, пока Принц будет спать. Удобный с его точки зрения случай подвернулся через день. Дэрон явился не один и кривой в дугу. Тем лучше, сообразил Тимон, значит до утра точно никуда не денется.

Ах, если бы… Если бы Тимон занимался под чьим-нибудь руководством… Если бы он хотя бы спросил кого-нибудь знающего и опытного… Если бы… На платке была кровь пьяного Дэрона, в момент попадания под заклятье Принц тоже был, увы, пьян, да еще и с дамой. То, что заклинание дало неприятный побочный эффект, стало ясно уже через неделю. Дэрон не просыхал. Днем он еще как-то держался, но к вечеру неизменно был пьян в стельку, как лепрекон. Через полгода Тимон по утрам уже без вызова шел к нему в покои – снимать похмелье. Как это исправить, целитель не знал, а спросить кого-нибудь – все равно, что расписаться в содеянном. Он долго, месяца два, не мог поверить, что все происходящее с Принцем – последствия его ворожбы, он сто раз проверил свои построения – не должно было быть такого эффекта! Проверки у Видящей стали кошмаром.

– Что вас так беспокоит, райн дэ Форнелл?

– Принц-на-Троне, благословенная.

– Да, это наша общая беда, но откуда это чувство вины?

– Я чувствую себя виноватым, потому что я целитель, но ничего не могу исправить! – и это была правда, исправить он ничего не мог.

Риан ругался страшно, вызывал сына на очередной разнос, потрясая пришедшими жалобами – гулял Дэрон широко и громко. Неделю-другую принц тихо квасил у себя в покоях, потом выбирался-таки в город – и все повторялось. Заклинания против пьянства помогали на месяц, не больше, потом полностью утрачивали силу – и Дэрон успевал знатно накуролесить, прежде чем на него накидывали новое. Через год Тимон решился на еще один опыт, по его соображениям, корректирующий. Результат оказался… спорным. Количество спиртного действительно уменьшилось, пьянки стали реже, зато прорезалась неукротимая блудливость мартовского кота. И, хотя «шалил» Принц инкогнито и довольно невинно, без катастрофических последствий типа разбитых сердец, Тимона это совершенно не радовало, поскольку выслушивать истории этих похождений приходилось именно ему. То, к чему он так стремился, наконец сбылось: принц считал его своим другом и чем-то вроде исповедника – и теперь Тимона уже тошнило от этого сбывшегося кошмара. К концу года маг уже активно искал способ нейтрализации собственной ворожбы. У Тимона даже знакомой женщины еще не было, не говоря уже о чем-то большем, зато чисто теоретическими познаниями он теперь мог дать фору весьма многим ловеласам. Но, Жнец, как же мучительно неприятно было ему выслушивать, кто, как, кого, кому и в какой позе, и еще изображать при этом понимание и даже интерес! Это было невыносимо.

А со снятием заклинания обнаружился неприятный сюрприз. Если для наложения было достаточно нескольких капель крови, то для снятия требовалось участие в ритуале самого принца целиком! Кажется, я в чем-то был неправ, подумал Тимон, когда окончательно уяснил себе создавшееся положение, и это была первая здравая мысль за последние четыре года. Тимон зарылся в книги.

Через год с небольшим что-то начало вырисовываться. Он постарался заинтересовать принца ритуальной магией, получилось откровенно плохо, но на участие в одном-единственном ритуале его все же удалось уговорить, приманив обещанием неутомимости в сексе. Как раз во время ритуала Тимона и осенило. Перед процедурой был предписан трехдневный пост, принц выдержал его с большим трудом – но выдержал. И Тимон вдруг сообразил: трезвость! Вот ответ на неудачу в первый раз! И не устоял перед искушением. Благополучно сняв прежние заклинания и доведя обещанный обряд на неутомимость до конца, он опять навесил то, первое, сто раз проверенное и выученное наизусть заклинание – и с дрожью стал ждать результатов.

Одураченный Дэрон был в восторге.

– Действует, Тимон! Еще как! Вот, послушай! – и на несчастного мага вываливался новый ворох, мягко говоря, весьма фривольных рассказов. Тимон внутренне лез на стену и выл, а внешне изображал интерес и со знанием дела обсуждал вещи, в которых не имел, увы, никакой практики. Повторно же наложенное заклинание пока не давало о себе знать, Вилльи ле Скайн почему-то давненько не было видно, а спрашивать Тимон не решался – нечем было оправдать подобный интерес. Разве что изобразить, что влюбился – и кто поверит? Пить Дэрон почти перестал, но именно почти. Три с лишним года пьянства не прошли даром, привычка уже выработалась, по крайней мере один раз в неделю принц «отдыхал» по полной программе – но не чаще. Зато девиц охмурял пачками. Правда, после одного раза, когда его чуть было не женили, стал еще осторожнее и переключился исключительно на замужних райе. Вроде бы все улеглось, Тимон перевел дух. На фоне предыдущих лет принц вел себя просто идеально!

И вот этот злосчастный карнавал! Тимон всем телом почувствовал, как сработало его заклинание – не так, совсем не так, как он планировал! Оно не оттолкнуло принца, а вызвало приступ неконтролируемой ненависти! Первая же магическая проверка – и все откроется! Надо бежать! Риан не будет слушать про благие цели Тимона – он воздаст по результату, а результат, похоже, ужасающий! Да и сам факт попытки манипуляции его сыном… Маг собрался быстро. К утру он был уже далеко, успев забрать с собой или уничтожив все следы, по которым его могли бы вычислить – печати Утверждения на крови из архивов Дворца и Университета. Это было очень просто: охранные заклятия во Дворце он знал отлично, а в архиве Университета особой защиты никогда не было – зачем бы, собственно? Кому могут понадобиться нелегально полученные сведения о студентах? Как выяснилось – бывшему студенту. Часом позже исчезли копии свидетельства о рождении из магистрата городка Форнелл-най-Вайс, для чего оный архив пришлось взломать, и из маминой шкатулки с документами. Прости, мама, но мне очень страшно. Ушел. Похоже, ушел.