Текст книги "Ряд случайных чисел [СИ]"

Автор книги: Елена Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Сдохнуть.

– Уже! – прямо сияет. Ну еще чуть-чуть пошире улыбнись – сиялка-то пополам и треснет. – С этим желанием ты чуть-чуть опоздал! Второй раз – это, знаешь ли, как-то затруднительно! Но ты жутко везучий, даже не представляешь, насколько – ты это осознаешь?

– Ага. Со страшной силой.

– Именно что – со страшной, дружок! Попади ты Лье в сердце – и лег бы рядом. И хрен бы тебя кто поднял, уж я бы позаботился, – ласково улыбнулся ему вампир. – И чхать я хотел, хоть ты три раза на-фэйери! А так – видишь, поднял, кушать тебя веду, мило беседуя! И даже морда у тебя цела, хоть ты мою райю на десять лет в ящик и уложил. А в связи с этим учти: плохо будешь себя вести – сделаю своей девочкой! – дэ Мирион болтал весело, с улыбкой, и Дэрри никак не мог понять, это он так шутит, или… Или вовсе даже нет.

– Почему на десять?

– По кочану. Никогда не кусай эльфов, дружок – вкусно конечно обалденно, но очень дорого обходится. А уж если не удержался – бегом в Госпиталь! Иначе грохнет тебя свой же брат-вампир.

– Почему?

– Из зависти, конечно! Ты такой вкуснятины нажрался – а ему не перепало! – фыркнул дэ Мирион. – Потому что монстром станешь, если в ящик на десяток лет не запрут. Я не шучу, понял?

– А… она знала?

– Знала, знала. А кстати, что ты ей сказал, не припомнишь?

– Что-то про истинную любовь… Не помню, пьян же был в зюзю.

– Да-а, – уважительно протянул дэ Мирион. – ты действительно везучий, она тебя всего лишь укусила!

У подножия холма Стэн от главной дороги, связывавшей Дворец со столицей, направо отходила дорожка более узкая, грунтовая, двумя изгибами среди запущенного парка приводя к первому корпусу Госпиталя св. Афедоры. Госпиталь был построен в незапамятные времена, как место регистрации и кормления вампиров. С тех пор функции его изрядно расширились, как и занимаемая площадь. За 6000 лет к трем корпусам добавились четыре десятка новых, и это – не считая трех филиалов на северо-востоке. Здесь лечили и магией и медициной, здесь в десяти корпусах располагались ящики с грибницей – замечательным произведением Перворожденных. Здесь проводили исследования, здесь оседали многие престарелые маги (один корпус был построен под общежитие для них). Попасть сюда на лечение считалось большой удачей, хотя и стоило для лиц, не состоящих в Руке или Детях Жнеца, довольно дорого. Только защитники Короны и те, кто невинно пострадал при боевых действиях Руки, могли получить здесь лечение бесплатно. И, конечно, кормлецы. Поместить в Госпиталь своего спятившего родственника было делом само собой разумеющимся. Где еще о нем лучше позаботятся? Навестить пару раз в месяц можно – пожалуйста! А может, и вылечат – бывает и так. Управление по делам вампиров и кормлецов занимало половину первого этажа первого корпуса – трехэтажного здания светлого камня с широкими окнами. К двустворчатым дверям входа вела широкая лестница с пандусом для кресел-каталок. Вдоль здания тянулась широкая лужайка, посередине бил фонтан, облицованный розовым гранитом. Вокруг фонтана по краю замощенной площадки стояли тенты от солнца, под тентами в креслах-каталках сидели кормлецы, некоторые сосали из бутылочек, закрепленных перед лицом специальными конструкциями в удобном положении. Кормлецы гуляли – все чистенькие, розовощекие, ухоженные, без тени мысли в безмятежно-младенческих глазах. Две девушки в форме Дочерей Жнеца сидели на бортике фонтана – присматривали. Дэрри покосился на эту идиллию, отвел глаза – стало как-то неприятно.

– Никогда здесь не был? – Дэрри помотал головой. – Теперь будешь заходить каждую неделю. Можно дома держать, но очень хлопотно, сам же ухаживать не будешь, а им и массаж надо делать, и кормить специальной хавкой, и лечить – это ж люди, они на раз заболевают. Значит, прислугу заводить, чтобы за ним персонально ухаживала – в общем, морока, проще сюда сходить и не париться. Можно добровольного завести, но у них часто крыша едет. Такие заявки бывают – ого! Я, говорит, тебя люблю! Ага, и что с таким делать? Некоторые на поднятие надеются выслужиться, некоторые из-за денег – да по-всякому. Поверь моему опыту – проще купить печатей и ходить прямо на ресепшен – сейчас увидишь. А то и просто прогуляться, тебе ж близко, сколько мы с тобой шли? Меньше получаса!

В небольшой комнате с тремя дверями и без единого окна все было белым: пол, стены, потолок, столик, за которым сидела девушка в белом форменном халатике. По стенам вился плющ, тянулся к светлякам, в изобилии висящим вдоль стен у потолка. На столике толстый журнал для записей, в углу видеошар – вот и вся обстановка.

– Райя! – лучезарно улыбнулся дэ Мирион. Дэрри молча поклонился.

– Райнэ, – кивнула девушка. – Чем могу помочь?

– Это новенький, райя. Его надо зарегистрировать, вот разрешение. И покормить. И… что вы делаете сегодня вечером?

– Вечером, благословенный, я молюсь Жнецу! – хихикнула девушка.

– Ай, жалость какая! А я вас пригласить хотел!

– Куда же, благословенный? Хи-хи! – Но заносить сведения в журнал хихиканье не мешало.

– Помолиться, конечно! Святой матери ле Скайн! – резвился дэ Мирион, сверкая клыками.

– Ну вы и нахал! Фу! Печати брать будете? Распишитесь вот здесь. А сюда своей рукой имя и род полностью. Что? – глаза девушки попытались вылезти даже не на лоб – на затылок. Она прямо со стула соскользнула на одно колено, склонила голову. – На-фэйери, простите, я вас не узнала… – Дэрри сморщился, как от зубной боли.

– Райя, прошу вас, встаньте. И так дураком себя чувствую!

– Благословенная! Будьте любезны! Чем быстрее мы уйдем – тем быстрее вы сможете поделиться новостью с подругами! – ехидно осклабился дэ Мирион. Дочь вздохнула, выдала печати и жетон с номером комнаты, заставила Дэрри еще раз расписаться – и они вышли через среднюю дверь в коридор. В полированном белом мраморе пола отражались заплетенные зеленью стены и уходящий вдаль ряд дверей по обеим сторонам. Они нашли нужную, зашли внутрь. За широким окном виднелась та самая лужайка с фонтаном, у одной стены застеленная кровать, в другой стене еще одна дверь и ближе к двери низкий комод. У окна в кресле на колесиках сидел кормлец, коротко, почти налысо стриженый юноша, взгляд в никуда, из угла рта тонкая струйка слюны тянется на слюнявчик, повязанный вокруг шеи. Дэрри передернуло. Гадость какая! Ему вот до этого надо будет дотрагиваться? Хоть бы девушку… Хотя… В таком виде без разницы. Даже, наверно, еще противнее было бы.

– У тебя с магией как?

– Понятия не имею. Час назад была, теперь не знаю.

– Ну-ка, попробуй. Сначала обезболивание, потом «неиссякаемый источник». Давай, – дэ Мирион подтолкнул Дэрри к кормлецу. Дэрри привычно потянулся к теплому центру внутри себя… и обнаружил пустоту и холод. Пришло удивление, но не пустотой, а собственной реакцией на это открытие. Еще час назад он ужасно расстроился бы от этой утраты, а сейчас он… мысленно пожал плечами, пожалуй, так.

– Я на нуле.

– Ага. Не удивляет. Ну, давай я. Но последовательность постарайся запомнить. Вот, смотри…

– А нафига? Все равно ничего не могу – какой смысл?

– Во-первых, всегда можешь купить печати – большинство ординаров магией не обладает, но им их просто выдают, а тебе придется покупать, ты инкуб. Во-вторых, магия тебе вполне доступна, надо просто не лениться и слегка подсуетиться – потом объясню. А сейчас смотри внимательно: обезболиваешь, «источник», теперь вскрываешь лезвием и делаешь два-три глотка. Заживляешь, потом снимаешь источник – ни в коем случае не наоборот. Последним снимаешь обезболивание. Все понял? И не вздумай вместо лезвия использовать клыки! Сейчас я тебе свое дам, а тебе купим на Базаре. Чего моргаешь? Укусишь – придется тебе его – того, – он многозначительно поиграл бровями.

– Чего – того? – не понял Дэрри.

– Чего-чего! Трахнуть тебе его придется!

– Чего-о?

– А ты вспомни, что с тобой после укуса Льи было! А это, между прочим, в обе стороны действует! Если б ты ее не ранил, вы бы всех гостей сильно развлекли, уверяю тебя, равнодушных не осталось бы!

– Б-блин!

– А то! – засмеялся дэ Мирион. – Ты еще не въехал, во что вляпался, дружок! Все наше существование – магия крови, и законы бытия соответствующие. Ничего, научишься, у тебя все впереди! Давай хавай уже, трепетный мой! – он подсунул под безвольную руку кормлеца полотенце, чиркнул лезвием по ладони, подсунул Дэрри под нос. Дэрри нерешительно наклонился, брезгливо морщась, ноздрей коснулся запах – и вдруг он понял, что очень, ну очень голоден, что кровь – это очень, ну очень вкусно, и… Получил затрещину.

– Я же сказал: два-три глотка. Был обыкновенным пьяницей – теперь кровяным стать захотел? Или у тебя остаточный эффект? Контролируй себя, трепетный мой, если будешь пить помногу – упырем станешь, крови будет хотеться постоянно. А потом очень быстро деградируешь. Как? А вот так. Перестанешь выносить солнечный свет. Сначала глаза, потом все тело. Начнешь прятаться днем в темные места. А когда охотиться начнешь, мы тебя выследим и грохнем. Рука Короны для того и создавалась изначально. Это сейчас она просто Рука. А тогда была Карающая Рука Короны. Уяснил? Это сейчас упырь – ЧП, а сразу после войны, когда Рука создавалась, по три штуки в неделю вылавливали.

– Слушай, откуда ты все это знаешь? – после еды равнодушие слегка отступило, Дэрри даже заинтересовался рассказом. – Нам даже в Универе ничего похожего не рассказывали!

– А еще бы это кому-то рассказывали! Лишние знания смущают умы, ты ж на-фэйери, тебе ли не знать! Мне так это в весьма юном возрасте объяснили!

Под разговор они вышли из Госпиталя, порталом шагнули на Базар и теперь неторопливо двигались по неширокому проходу между рядами крохотных магазинчиков, палаток и просто лотков. Здесь торговали всем. Абсолютно всем. Если в Мире было что-то, что можно было продать – рано или поздно оно попадало на Базар. Держать на Базаре хотя бы лоток было для каждого торговца вопросом не столько дохода, сколько престижа. Здесь всегда была хорошая погода: полторы сотни магов поддерживали шесть сотен защитных куполов, под некоторыми мог разместиться небольшой городок, под каждым поддерживались температура и влажность, подходящие для определенного товара. Обойти весь Базар невозможно было и за год – да и не нужно это было никому. Сюда не вело дорог, ходили на Базар порталами, печати продавались в каждом магистрате и много где еще, попасть из купола в купол можно было через проход в месте соприкосновения куполов, или, если вы не гуляете, глазея на диковинки, а пришли за конкретной вещью – коротким порталом. Ими торговали здесь везде, с каждого лотка. Народу было немного, проталкиваться в толпе не приходилось. Дэрри с проснувшимся интересом крутил головой. Здесь он никогда раньше не бывал: зачем бы на-фэйери ходить на Базар? Вокруг было ярко, довольно шумно, на удивление чисто, откуда-то пахло свежими булочками, компотом, жареным мясом, но эти запахи, хоть и создавали некий симпатичный фон, не вызвали у Дэрри желания что-нибудь съесть. Стены пестрели бумажками объявлений. «Требуются ординары на лесоповал. Крайний север. Бесплатное питание, порталы Госпиталя, обмундирование и инструменты. 5/2.» «Гувернантки, воспитательницы, няньки в хорошие семьи. Ле Скайн не предлагать». «Требуется горничная с проживанием. 6/1. Долина Ле Скайн». «Гувернантка девочке на-райе 50 лет. Вампирам не обращаться». «Ординаров на строительство, высотка, кровля. На мышь двойной тариф. 2/2». «Детский сад. Только люди. 5/2». Бахрома печатей связи, закрепленных по нижнему краю объявлений, весело перезванивалась под легким ветерком. Дэрри все еще понятия не имел, зачем они сюда притащились, но ему здесь определенно нравилось.

– Давай-ка схаваем что-нибудь! – дэ Мирион потянул Дэрри к павильону под вывеской «Соломинка».

– Сена пожуем?

– Можно и сена! Некоторым нравится!

– Это кому? – подозрительно покосился Дэрри.

– Коровкам, например, козочкам, овечкам всяким, – неистощимая доброжелательность дэ Мириона приводила Дэрри во все большее недоумение. – Заходи, заходи! Будет тебе и сено, и солома, и продукт их переработки! Не навоз, не бойся, – хихикнул он. – Да зайди уже!

Внутри обнаружились полки-столы вдоль трех стен и барная стойка у дальней стены. Народу было немного – пятеро посетителей что-то тянули через соломинки из высоких стаканов. Ноздри Дэрри дрогнули. Какая странная смесь запахов! Молоко, вино, сырое мясо, сырая рыба, острый аромат рубленой зелени, специи… Он остановился в замешательстве.

– Я бы порекомендовал козье молоко с клеверным медом и перепелиными яйцами. Мясо и рыбу не советую, такие вещи лучше делать дома самому, – тихо сказал дэ Мирион. – Хотя бы будешь знать, кем оно было при жизни, и как давно оная закончилась. – Дэрри поспешно согласился, отчетливо представив себе мелкого грызуна, серенького такого, с голым розовым хвостом. Смесь оказалась приятным на вкус приветом из детства: как-то раз он умудрился простудиться и его поили чем-то похожим, только тогда оно было обжигающе горячим. Дэрри высадил бокал одним махом, понял, что хочет еще – оказывается, это было то, чего ему не хватало – и только тогда сообразил, что у него нет денег. Ни клочка, ни ниточки. Не в том он был состоянии, чтобы об этом подумать, покидая Дворец. Дэ Мирион довольно ухмыльнулся, и перед Дэрри нарисовался еще один бокал с молочной смесью.

– Пей-пей. Потом рассчитаемся. Понравилось?

– Ага, – Дэрри оживал. Мир был не так уж плох! Оказывается, чтобы понять это, нужно было всего лишь поесть, он просто был одуряюще голоден. Ему, выросшему во Дворце, чувство действительно сильного голода было попросту незнакомо, а поднятие, отобрав все силы до донышка, щедро подарило ему возможность ощутить всю невыразимую прелесть этого незабываемого состояния. А в случае с вампиром, не только незабываемого, но, иногда, и смертельно опасного. Для окружающих. Жалкая пара глотков крови в Госпитале проблему не решила, только раздразнила аппетит. – Послушай, можно два вопроса?

– Да хоть двадцать два. Неужели у тебя прорезался интерес к Миру? – хмыкнул дэ Мирион. – Ничего, проклемаешься. Ты пей, пей. Тебе надо отъедаться как минимум неделю. По меркам вампиров ты катастрофически истощен, а это, знаешь ли, жизнерадостному мироощущению не способствует! Вот купим все что надо, я тебя научу, как себе еду готовить. Побольше печенки и мяса, свежие соки с мякотью – и через недельку будешь доволен своей не-жизнью, как поросенок в теплой луже!

– Да? Ага. Ну да. Наверно. Вот об этом я и хочу тебя спросить. Вот я тебе вроде пакость сделал: твоя райя из-за меня в ящике – а ты со мной возишься, окучиваешь, как добрый дядюшка. Почему?

– Скорее дедушка! – фыркнул дэ Мирион. – Все просто. Я тебя поднял – значит, по закону ле Скайн, ты теперь мой сынок во Жнеце! Как тебе новый родственничек?

– Тебе сколько лет, папочка? – опешил Дэрри.

– Больше, чем мне бы хотелось, деточка!

– Мне тебя, что ли, действительно папой звать? У меня уже есть один, я запутаюсь! – они опять шли по междурядью, дэ Мирион высматривал что-то по известным только ему признакам.

– Ой, я тебя умоляю! Зови Доном – я буду счастлив! И не бойся, воспитывать тебя не собираюсь – больно надо! Покажу, расскажу, дам список литературы – и свободен! Ну, конечно, если что – всегда помогу, но я, как ты догадываешься, не всемогущ. Давай-ка зайдем вот сюда, тут вроде хорошо и не сильно дорого.

Вывеска гласила «Приятного аппетита!». Внутри это оказалось посудной лавочкой. Глаза у Дэрри разбежались. С посудой он всегда сталкивался за уже сервированным столом, где внимание уделял вовсе не ей, а тому, что на ней лежало, и – иногда – соблюдению правил этикета. А тут… Тут был выбор. Полки были забиты кружками-вампирками разных размеров, расцветок и материала, мисками в комплекте с металлическими ситами, толкушками и еще какими-то неведомыми прибамбасами, Дэрри и назначения-то их не знал, тем более – как такие называются. В застекленном прилавке лежали трубочки для питья – фарфоровые, золотые, деревянные, пачки одноразовых из нарезанной в размер соломы для дешевых массовых мероприятий вроде похорон и забегаловок типа «Соломинки».

– Я бы посоветовал… – начал Дон, но, здраво оценив выражение лица Дэрри, решил заняться покупками сам. Из этой лавки они зашли еще в одну, потом еще…

– А скажи-ка мне, трепетный мой, ты, случаем, не девственник? – Дэрри даже подскочил от такой смены темы: они только что купили килограмма два печенки – какая связь?

– Нет, – покосился он на Дона. – А что, похож? Отец же при тебе меня ругал – про юбки и все такое.

– Ну, а что – юбки, – хмыкнул Дон. – Мало ли, может тебе фасончик к душе припал! Они та-акие быва-ают – не то, что эти шта-аны пра-ати-ивные! О! Что я слышу! Неужели ты хихикать умеешь? Кто бы мог подумать! Ладно. Нет – и слава Жнецу, одной проблемой меньше. Тогда нам здесь делать больше нечего. Ура, вперед! Нас дом зовет… Или не дом… В общем, что-то куда-то зовет… На, сломай, у меня руки заняты.

Портал привел их к тихому боковому входу. Дэрри оценил предусмотрительность Дона: хороши бы они были со всем этим барахлом на Дворцовой парадной лестнице! А нагрузились они знатно. Со всех сторон у обоих свисали пакеты, сумки, сумищи, кулечки и пакетики. Часа два Дон терпеливо учил новоявленное дитя обращаться со специальной вампирской посудой и с ее помощью готовить для себя еду. Всем странным приспособлениям нашлось свое применение. Заодно еще раз перекусили. Дэрри сначала с недоверием косился на подозрительную бурую массу в вампирке, но, попробовав, пришел в восторг. Мясо, прокрученное в мясорубке с луком и зеленью, а затем протолченное сквозь сито и щедро залитое сухим красным вином, оказалось выше всяких похвал.

– Ну что? Не так уж страшно быть вампиром? Я же обещал кучу пряников! – Дон расслабленно валялся в кресле, закинув руки за голову и вытянув тощие ноги. Дэрри мыл ершиком сито, тихо зверея – мясо, конечно вкусное, но попробуй эту дрянь отмой! Зараза! Магией бы, да где ж ее взять?

– Да постучи! Щеткой! Во! – Сито волшебным образом очистилось.

– Слушай, я все равно не понимаю, – повернулся к нему Дэрри. – Ты же не просто по обязанности со мной возишься, ты… очень добр ко мне. А должен бы злиться.

– А смысл? – хмыкнул Дон. – Зачем злиться, если можно просто убить? А если почему-то нельзя убить – что толку злиться? – у Дэрри отвисла челюсть. Такой радикальный подход к решению проблем плохо укладывался в голове. Весь опыт прежней жизни вопил, что это неприемлемо. Но прежняя жизнь кончилась. А в новой, пока еще не совсем понятной, предложенный Доном способ взаиморасчетов с Миром казался вполне правильным. Рациональным. Что-то внутри Дэрона с удовольствием соглашалось – да, так и надо.

– Так… Ты ж…Чего ж не убил? – растерянно промямлил он.

– А я убил, – довольно оскалился Донни. – С чего ты взял, что не убил? Живых не поднимают, парень! И у меня к тебе уже ни-ка-ких претензий! Сплошные положительные эмоции при взгляде на дело рук своих! Я старался!

– Э-э-э… – заморгал Дэрри. – Как-то мне не приходило в голову рассматривать это под таким углом…

– А теперь пришло, – заржал Донни. – И как – не жмет? Угол не мешает? Изнутри не упирается?

– А ты знаешь – нет, – с удивлением признался Дэрри. – Даже странно. И… это нормально?

– А то! Ты теперь физически, даже, я бы сказал, физиологически, не сможешь испугаться, смутиться, всерьез обидеться, приревновать или раскаяться в содеянном. Тебе может не понравиться результат, ты можешь попытаться что-то переделать – но сокрушаться не будешь, потому как нечем. Чтобы сожалеть, органы нужны соответствующие, а у нас только мозги нормально действуют, остальное – так, слегка. Можешь только изобразить, если вспомнишь, как это выглядит в твоем исполнении. Но лучше не пытайся, актеры из нас фиговые.

Дэрри задумался. Он помнил, какой страх испытывал совсем недавно – часа три тому назад. Да не страх – ужас! Он помнил – головой. Самого чувства не осталось. На его месте прослеживалась логическая цепочка: он был неправ, но не виноват, от него мало что зависело – изменить или исправить ничего нельзя – наказание последовало, заинтересованные стороны удовлетворены – сдать в архив. Дон с легкой улыбкой наблюдал за процессом самокопания.

– А вот того гоблина, который действительно во всем виноват, я найду и грохну. По крайней мере, приложу максимум усилий, – потягиваясь, мечтательно сказал он. – И, заметь, без всякой обиды, даже без раздражения. Просто потому, что это будет правильно. Кстати, чувство глубокого удовлетворения от хорошо проделанной работы нам отнюдь не чуждо, и знакомо даже ординарам.

– Приятно слышать… – задумчиво пробормотал Дэрри. – Слушай, а хоть какие-то отрицательные эмоции у нас остаются? Или мы совсем… бесчувственные? Бессердечные?

– От мозгов, – Дон постучал себя по лбу. – Например, восхитительно-отрицательное чувство досады на чужую, а иногда и на свою глупость. И желание немедленно объяснить вызвавшему эту досаду его досадную неправоту. Этакий холодный гнев. К понятию «злиться» отношения не имеет. Модулируется твоими понятиями «правильно-неправильно», а насколько эти твои понятия соответствуют общепринятым… – он развел руками. – Вот гнев Льи ты уже имел возможность испытать на собственной шкуре. Как она тебя не загрызла нафиг… – он пожал плечами.

– Да-а… – Дэрри задумчиво потрогал шею. – Видимо решила, что это неправильно…

– Скорее просто не успела, – утешил его Дон. – Я до дому доберусь – тебе книжек подгоню. Кодекс, философия, психология. Особенно кодекс. Пока себе в башку не запихнешь – из Дворца не высовывайся! Влипнешь так, что ни один папа не отмажет! У ле Скайн разговор короткий, сотрут – и все.

– Сотрут? – утрата личности показалась Дэрри гораздо хуже утраты жизни. Собственно, так оно и было.

– А что с нами еще сделать можно? Убить? Мы и так не живы. Кончай, дружок, вот прочитаешь то, что пришлю, и не будешь задаваться такими вопросами. Все станет просто и понятно. А сейчас давай-ка я тебе дам урок трансформации – и пойду уже. Завтра Руки поднимут, значит, мои дни Осознания – псу под хвост. А мне еще в библиотеке для тебя копаться, да и так… подсуетиться надо. Повесь-ка зеркало.

Пластина полированной меди была тяжеленной и громоздкой, зато Дэрри видел в ней свое отражение. Удивительно, но после поднятия он стал гораздо больше похож на младшего брата. Почему? Должно бы быть наоборот – он теперь черноволосый, как все не-мертвые. Или дело в фигуре? Плечи после поднятия раздались, какой-то он стал… не эльф. Странно.

– Ты бы уж разделся сначала, а потом любовался! – Дон налил себе вина в свежекупленную вампирку и опять развалился в кресле. – Раздевайся-раздевайся, не зыркай глазом возмущенно. Хотя бы до пояса. А теперь представь, что ты женщина. Попытайся очень четко почувствовать свое тело, а потом постарайся изменить это ощущение. Вот это, – Дон похлопал себя по плечам и бицепсам, – должно уйти вот сюда, – он изобразил на груди внушительный бюст.

Дэрри уставился на свое отражение. Минут десять он сопел, поводил плечами, ежился, выпячивал грудь – ничего не получалось. Дон сначала развлекался, потом заскучал.

– Не сосредоточивайся на процессе, – наконец посоветовал он. – Просто почувствуй – мысленно – что у тебя есть грудь. Какую ты сам хотел бы видеть у своей женщины? Вот и представь!

Дэрри послушался, перестал дергаться, сосредоточился. Тело вдруг подалось, поплыло. Интересно! Он повернулся правым боком, левым, внимательно рассматривая «плоды» своего опыта. Сбоку донесся какой-то подозрительный звук, Дэрри повернулся. Кресло тряслось, как припадочное, трясся Донни, лежащий в кресле, тряслась, расплескивая вино, вампирка в далеко отставленной руке, ноги скребли по полу. Отравился? Подавился? Дэрри шагнул к нему – помочь, но Дону удалось наконец вдохнуть, и покои огласились громовым хохотом. Принц не понял. Растерянно обернулся к зеркалу – да нет, все так, как он и хотел…

– Трепетный мой, – наконец всхлипнул Донни. – Хх-ии… Ты ж сказал, что знаешь женщин… – он сел, взглянул – и его опять скрутило, жестоко, с повизгиванием.

– А что не так? – удивился Дэрри. На груди у него боевито торчали две здоровенные мускулистые сиси с небольшую дыньку каждая. – Вот, – он поиграл мышцами. Сиси агрессивно зашевелились вразнобой, хищно поводя сосками.

– А-а-а… – Дон сполз на колени, потом вообще лег и пополз куда-то под кресло. – Убери-и это-о! – стонал он. – Я больше не могу-у-у! Ты еще отжиматься на них научи-ись! И-и-ихихи-и-и!

– Да ладно! – пожал плечами Дэрри. Обратная трансформация прошла на удивление легко. – Ты же сам сказал – какие хочешь. А мне всегда не нравилось, что они у них такие… мягкие. Вот и…

Донни, обессилено привалившись к ножке кресла, вытирал выступившие от смеха слезы.

– Ох! Порадовал! Я начинаю понимать твоего отца! Ты еще зубы в жопе вырасти! Новая программа обучения для инкубов «Тело, как боевой инструмент»! Трепетный мой! Ты вампир-соблазнитель! Ну кого ты соблазнишь этим э-э-э… бюстом? Да от тебя умчатся впереди собственного визга!

– Соблазнять? А на фига? – нахмурился Дэрри.

– А энергию для магии ты откуда брать собираешься? Не, ну можешь, конечно, овечку завести… или собачку… – Дэрри от неожиданности икнул, Дон ехидно скалился. – Все просто, дружок! Эльфийской магии можешь сделать ручкой, нет ее больше у тебя, потому что и тебя-то собственно больше нет, а есть ходячее заклинание, которое само по себе требует постоянной подпитки энергией. Но с этим справляется кровь, которую мы пьем раз в неделю. А чтобы получить энергию для магии, нужны совсем другие мощности. Так понятно? Нужную мощность может дать либо ужас пополам с болью и страх смерти, либо безумное удовольствие, а это чаще всего оргазм. Любители первого типа оч-чень быстро становятся клиентами Руки, ты ж понимаешь! Они, как правило, чокнутые совершенно и необратимо. Видишь ли, нам эти эмоции совершенно чужды, страх, даже просто смущение или обида очень горчат, прямо как не знаю что. Получается «несварение эмоций». Так что, соблазнил – получил обед, изнасиловал – получил изжогу и Руку на хвосте. Дошло?

– А трансформация-то зачем? Если я стану женщиной… меня?!?!

– Дружок, поверь папе Дону, мужиков соблазнять на порядок проще! Им о репутации заботиться не надо! И угрызениями совести, кстати, тоже очень горькими на вкус, они практически не страдают! И линять удобно: перекинулся – и нет восхитительной райи! А то эти, соблазненные, они обычно еще хотят! – заржал Дон. Он валялся на ковре, пил вино и явно не испытывал ни страха, ни смущения, ни угрызений совести.

Дэрри тяжело задумался. Как-то ему все это не нравилось… Стремительный перебор возможных вариантов привел к закономерному результату:

– А если просто к шлюхам?

– Э-э, нет дружок! Они же не удовольствие получают – они работают! Исключения крайне редки, уж ты мне поверь! Или надо быть несравненным виртуозом – ты как, потянешь? Да ты зря переживаешь, это пока ты в мужском теле, тебе эта идея не нравится, а перекинешься – восприятие тоже изменится!

– Да? – совсем расстроился Дэрри. – Тогда мне магии еще очень долго не видать. У меня воображения не хватает себя женщиной представить, ты ж видел, что получается!

– Ну-у, я могу тебе помочь, конечно. С одного раза научишься. Но… тебе может не понравиться. Зато с одного раза. А может, наоборот – очень понравится, кто тебя знает? – Дон насмешливо блестел глазами. Проблемы пола – ха! Проблема пола – это найти местечко с мягким ковриком! Вот как здесь, например! А если еще и подушку подгонят – так и вообще зашибись!

– А… что ты сделаешь? – Дэрри мучили сомнения. Может, не стоит? Может как раз он – какой-нибудь неправильный, и у него все будет по-другому? И что тогда делать?

– Я – можешь поверить? – ничего! – развлекался Дон. – А вот тебе придется меня поцеловать!

– И ты превратишься в лягушку…. – автоматически закончил Дэрри.

– Ну, это маловероятно. Разве что в мышку! Зато ты – в прекрасную принцессу! – скалился Дон. – Думай быстрее, трепетный мой. Вот чего не собираюсь – так это уговаривать! Не хочешь – так я пойду уже. Принцип я тебе объяснил, рано или поздно сам научишься. Месяца через два.

Два месяца! К этому Дэрри был не готов два месяца без элементарной магии – да он завшивеет! А покои кто убирать будет? На шмотках через неделю «порядок» сдохнет – это ж какой бардак в комнате начнется? И грязь. А посуду мыть – опять руками? А причесываться? Щеточкой? Гребешком? Блин! Да он через неделю с ума сойдет! Волосы-то не жиденькие человеческие!

– Давай! – отчаянно махнул рукой принц. – Что делать-то?

– Целовать! – заржал Дон, садясь на ковре, ноги кренделем. – Иди сюда, – он приглашающе похлопал рядом с собой. Дэрри насупился, но подошел и встал рядом на колени. – Да расслабься ты, кусать не буду! – фыркнул Дон. – Нет, не так. Вот так, – он развернулся, пристроил голову Дэрри себе на сгиб локтя, как ребенка. – Слушай свое тело и запоминай ощущения. Запоминай так, чтобы потом их вызвать самому, понял? – В первый раз в жизни Дэрри целовался с мужчиной. И ему… нравилось! И нравилось все больше и больше… Он уже обнял Донни за шею, устроился поудобнее… и вдруг поцелуй прервался. Дэрри растерянно заморгал. Только он приноровился… В чем дело-то? И клыки не мешают, зря он сомневался…

– Ну, как? – улыбнулись над ним глаза в невозможных ресницах.

– Хорошо-о… – раздумчиво ответил Дэрри и опять потянулся…

– О-о-о! Вот этого я и боялся! – завел глаза Донни.

– Что, уже все? – опомнился Дэрри.

– А то! – засмеялся Дон. – Ничего такая брюнеточка получилась!

Дэрри вытянул руку, покрутил кистью, рассматривая, как обновку.

– Ты не любуйся, ты ощущения запоминай, а то так целый вечер и процелуемся! А там, глядишь, до чего поинтереснее дойдем! – фыркнул Дон. Обратная трансформация напряжения не потребовала. – А теперь опять в девочку! – скомандовал Дон. – Вспоминай, что чувствовал! – Дэрри вспомнил. Был бы жив, покраснел бы до ушей, а так – просто перекинулся. – Вот, молодец!

Дон сгрузил полуголую девушку на ковер, погладил по голове, встал.

– Я тебе совсем не нравлюсь? – захлопала глазами симпатичная брюнетка. Дон поперхнулся.

– Блин, да у тебя талант! – засмеялся он. – Далеко пойдешь! Ладно, мне пора. Книжки где-нибудь через пару часов тебе закину. И помни: пока кодекс не выучишь, в город – ни ногой! Ни в каком виде! Ты понял? Ни девчонкой, ни мальчишкой, ни серой мышкой! А потом, если понадоблюсь, спросишь в казарме на посту Среднего Руки дэ Стэн. Они вызовут.

– Ты у братца Квакли, что ли? – вырвалось у Дэрри.