Текст книги "Конечно, это не любовь (СИ)"

Автор книги: Екатерина Коновалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 52 страниц)

Конечно, это не любовь. Глава 43

Изображение лица Эвр на экране пропало, Шерлок опустился на пол без сил и пробормотал:

– Это не пытка. Это вивисекция. Мы – подопытные кролики, на нас ставят эксперимент.

Вокруг валялись щепки и обломки – все, что осталось от гроба для практичной женщины невысокого роста, не слишком близкой со своей семьей и любящей его – Шерлока Холмса. Для Молли Хуппер.

Или для Гермионы Грейнджер. Хотя, возможно, у волшебников вовсе нет гробов. Шерлок не помнил.

Сколько времени прошло с того момента, как Эвр начала свою игру? Очень немного, час, может, меньше. Но этого короткого времени хватило, чтобы вскрыть на живую их грудные клетки, вытащить сердца, осмотреть – и признать бесполезными. Удивительное открытие – сердца обнаружились у всех троих. У Джона – большего, у них с Майкрофтом – меньшего размера, но живые, качающие кровь и совсем не похожие на мохнатое сердце чародея из сказки Гермионы.

– Шерлок, – Джон протянул ему руку.

– Сегодня мы солдаты? – спросил Шерлок.

– Солдаты, – Джон помог ему встать.

Не глядя на разломанный гроб, Шерлок первым прошел в следующую комнату. Майкрофт на короткое мгновение почти незаметно сжал его плечо и отошел к пустой стене. На экране возникло лицо Эвр.

– Не хочу портить твою игру, – зло сказал Шерлок, – но комната пуста.

– О, не совсем, – Эвр улыбнулась, – у тебя все еще есть пистолет в руках. Пришло время им воспользоваться. С этого момента игру продолжат только двое, и тебе нужно выбрать себе напарника и застрелить другого. Кто пойдет с тобой: Джон или Майкрофт? Что тебе дороже: дружба или семья?

Шерлок стиснул рукоять пистолета. Этого следовало ожидать – проверка приоритетов.

Шерлок перевел взгляд с Майкрофта на Джона. Майкрофт скривился как от зубной боли и уточнил:

– Ты ведь не станешь открывать дискуссию? Извините, доктор Ватсон, вы – хороший человек во многих отношениях. Шерлок, попрощайся с ним и застрели. Убей его. Убей доктора Ватсона.

Шерлок ничего не ответил. Майкрофт продолжал нести чушь – про то, что Джон Ватсон ничего из себя не представляет, что он – бездарность, которую легко заменить. Потом перешел к оскорблениям, прошелся по умственным способностям Шерлока… он бы сильно расстроился, если бы узнал, что Шерлок не слушал его – столько актерского таланта было вложено в монолог.

Майкрофт всегда защищал его – извращенным способом, конечно, но защищал. И сейчас делал все возможное, чтобы облегчить ему выбор – злил, нарываясь на пулю. Как давно он все просчитал, интересно? Из них двоих, объективно говоря, Майкрофт был умнее, так что он мог давно, еще в начале игры понять, что из них троих как минимум один не выйдет живым из игры Эвр, и решить, что именно он будет выбывшим.

Будь он действительно тем высокомерным, заносчивым, бесчувственным ублюдком, убить его было бы гораздо проще.

– Дьявол, он прав, – прервал Майкрофта Джон.

Шерлок сглотнул и прервал словоизлияния Майкрофта:

– Не обращай внимания. Он просто хочет, чтобы мне было проще застрелить его. Но теперь сделать это будет сложнее, гораздо сложнее, – он медленно направил пистолет на брата.

– Не в лицо, пожалуйста. Я обещал свои мозги Королевскому Обществу, – Майкрофт опять изобразил свою кислую улыбку. Впрочем, Шерлок тоже не умел как следует улыбаться. Семейная черта.

– Куда ты хочешь?

Лицо Майкрофта почему-то стало расплываться, перед глазами возникла непонятная мутная пелена, сквозь которую прорывались старые, давно запрятанные в глубину Чертогов образы: семейные ужины, их с братом вечные ссоры и перебранки, какая-то ерунда, которой Шерлок никогда не придавал значения.

– Вероятнее всего, где-то в груди у меня есть такой орган, как сердце. Не такое большое, чтобы без труда попасть, но почему бы не попробовать?

Шерлок сморгнул пелену и увидел, как Майкрофт аккуратно расправляет галстук и смахивает несуществующую соринку с лацкана пиджака.

Рука не дрожала – Шерлок умел владеть собой и блокировать непрошенные физические реакции. Он не сомневался, что попадет в сердце с первого раза – с некоторых пор он знал, что у Майкрофта оно на месте.

– Не медли, братец, – шепнул Майкрофт-из-Чертогов. – Делай то, что должен. И не вздумай реветь.

– Нет, Шерлок, я тебе не позволю, – это реальный Джон.

– Это не ваше дело, доктор Ватсон. Я привел Мориарти к ней. Рождественский подарок – пятиминутное общение с Джимом Мориарти.

– О чем они говорили?

Вероятнее всего, видеозапись «Соскучились по мне?» появилась именно после этой беседы. И те сумасшедшие видеокривляния, которые сопровождали их по Шеринфорду, тоже.

– Пятиминутное общение без наблюдений. Прощай, братец.

Шерлок встретился взглядом с Майкрофтом. Мелькнуло странное, глупое сожаление – что он не умеет читать чужие мысли. Хотелось знать, о чем думает Майкрофт. Возможно, о допущенных ошибках. Или о том, что спасает таким образом младшего брата. Или о вечерах у камина в компании Гермионы Грейнджер.

Гермиона не позволила бы этому произойти. Она никогда не понимала концепцию меньшего из двух зол и была готова жизнь отдать за друзей и семью. Выстрелила бы она сейчас? Никогда.

– Цветов не нужно. Это мое пожелание.

– Пять минут, – пошептал Шерлок, – ей понадобилось пять минут, чтобы уничтожить в нас все человеческое.

Сзади с экрана смотрела Эвр – Шерлок слышал ее учащенное дыхание. Джон нелепо открыл рот – хотел что-то сказать, но не мог подобрать слова. Майкрофт ждал, не моргая и не двигаясь. Идеальная мишень.

Шерлок выживал слишком много раз.

Он должен был умереть в пятнадцать, когда на него напала жуткая волшебная тварь и Гермиона впервые спасла его жизнь. Потом он мог умереть под пытками похитивших его конкурентов Майкрофта. Позднее – от передоза, причем не раз. Он падал с крыши, ломал спину, но всякий раз Гермиона вытаскивала его. Чудом. Сегодня было не время для чудес – она не могла прийти. Она торжественно принимала пост Министра магии и едва ли могла следить за своими часами, а даже если бы и могла, она не догадалась бы искать его в Шеринфорде. И он не оставил ей никаких подсказок, куда направляется.

Чудеса закончились.

Майкрофт точно подметил – Эвр нужен был он, Шерлок. Это с ним она играла в игру, его эмоции, страхи, переживания были для нее ценными. Без него Джон и Майкрофт не будут ее интересовать, и это даст им шанс выбраться, а Джон проследит, чтобы девочку в самолете спасли. С него достаточно игр – он собирался закончить последний раунд на своих условиях.

– Не в мою смену, – сказал он и опустил пистолет.

– Шерлок, так нельзя! – воскликнула Эвр с экрана.

– Один хороший человек просил, чтобы его помнили, – он кивнул Майкрофту, – я помню управляющего. Десять…

Он прижал дуло пистолета себе под подбородок – металл обжег кожу холодом, чувствительность повысилась в разы.

– Девять.

Эвр кричала, что это неправильно, что ему столько всего еще нужно узнать, но он не собирался ее слушать.

– Восемь.

– Ты еще ничего не знаешь про Рыжую Бороду!

Ему уже было плевать. Иллюзорная Гермиона в Чертогах положила теплую руку ему на плечо – не приходилось сомневаться в том, что она останется с ним до конца, что бы ни произошло.

– Семь. Шесть.

В этот раз не было ничего, похожего на страх, не было никаких сожалений, не билось в голове безумное: «хочу-жить!».

– Пять. Четыре.

Эвр еще может прекратить игру. Она уже один раз спасла его жизнь, не дав отправиться на смертельно-опасное задание в Восточную Европу, возможно, спасет снова. Но ей придется поторопиться.

– Три.

Шею сзади кольнуло. Майкрофт и Джон тоже дернулись и зашатались.

– Два, – слабеющим голосом произнес Шерлок, а потом сознание покинуло его. Последней мыслью было: «Игра еще не закончена».

Он очнулся от испуганного:

– Алло?

Голова гудела – Эвр, похоже, не блистала в химии или перестраховалась, зная о его наркозависимости, потому что, судя по ощущениям, ему вкололи лошадиную дозу транквилизатора.

– Вы еще там?

– Да, я здесь, – ответил он. Горло саднило, но это был временный эффект. Шерлок ощупал голову и обнаружил закрепленный наушник с микрофоном.

– Куда вы ушли? – девочка в самолете едва сдерживала слезы.

Шатаясь, Шерлок поднялся со стола, на котором лежал, и попытался осмотреться в темноте.

– Извини, похоже, связь прервалась.

– Вы сказали, что поможете, и ушли. Взрослые вечно врут!

В комнате было всего два источника света – старая масляная лампа с едва тлеющим фитилем и полная луна, заглядывающая в зарешеченную крышу. Шерлок подхватил лампу и попытался понять, где находится, попутно успокаивая девочку. Ей предстояло сделать то, что под силу не каждому взрослому – посадить самолет в безопасное место, спасти свою жизнь и жизни сотни других людей.

– Ты должна быть очень храброй девочкой, – сказал он так мягко, как умел, – можешь быть храброй? Ради меня?

– Я… попробую.

– Тогда пройди в кабину самолета.

– Это там, где пилоты?

– Именно туда!

Шум двигателя глушил звук, но Шерлок слышал, как она поднимается на ноги и, спотыкаясь, идет по коридору. Пока она шла, у него было несколько мгновений на осмотр. Комната была пуста, только стол и стены. Он подсветил лампой – вся комната была заклеена его детскими фотографиями. Отовсюду смотрел тот ребенок, каким он когда-то был: смеющийся, хнычущий, задумчивый маленький Шерлок.

– Ты в порядке? – раздался в ухе голос Джона.

– Да, да, – ответил Шерлок, выключая и пряча поглубже радость от того, что друг жив – пока нет времени на эмоции.

– Где ты?

– В очередной клетке. Только что говорил с девочкой.

– Она что, еще там?

– Пока да, – если бы это действительно было важно, то по продолжительности полета Шерлок мог бы вычислить объем двигателя и попытаться определить рейс и местонахождение проклятого самолета, но сейчас на первом месте была необходимости посадить его на землю, а на втором – выбраться самому и вытащить Джона и Майкрофта.

– Майкрофт с тобой?

Очевидно, нет. Нельзя было думать о том, что Эвр сама решила провести игру на выбывание и все-таки убила его. Они найдут его, живого и невредимого. Главное, нужно решать задачи постепенно.

– Джон, осмотрись вокруг. Что ты видишь?

– Стены… крепкие, каменные.

– Стоишь на чем?

– На камне и… Шерлок, тут полметра воды! И… цепи. Да, мои ноги в цепях. Постой, я что-то нащупал…

Булькнуло, а потом Джон добавил помертвевшим голосом:

– Кости. Тут кости!

– Какие? – спросил Шерлок, но в этот момент в луч света от лампы попал блестящий предмет под столом.

Шерлок наклонился и поднял с пола небольшую жестяную миску, на которой краской было аккуратно написано: «Рыжая борода». Маленькие кости и собачья миска – смутные образы в голове стали четче. Его добрый, умный, ласковый пес со смешной кличкой Рыжая борода никогда не болел, его не усыпляли – это была обманка, выдуманная Шерлоком позднее. Он пропал. Его убили. Эвр убила.

«Ты яму раскопай, где старый дуб растет… Грядет восточный ветер, и ты мне помоги…», – детская песенка из его кошмаров зазвучала четче, и стало можно разобрать слова. Найти дуб было несложно – он был один возле дома. Шерлок вспомнил его густую крону, толстую ветку, к которой крепились качели, и яму, которую он выкопал возле корней. Глубокую яму…

– Алло? – девочка снова вернулась на связь, и образы из детства пропали.

– Ты уже в кабине?

– Да, но никак не могу разбудить летчиков!

– Не страшно, – солгал Шерлок, – расскажи мне, что ты видишь?

– Большое колесо.

– Отлично! Сейчас мы с тобой вместе будем вести самолет, ты и я.

– Правда? – на смену слезам, похоже, пришла улыбка.

– Да, это совсем несложно, – заверил ее Шерлок. – Надо только связаться с кем-нибудь на земле. Видишь что-нибудь, похожее на рацию?

– Нет!

Девочка снова запаниковала.

– Не страшно! Продолжай искать. У нас с тобой полно времени.

Она вскрикнула.

– В чем дело?

– Весь самолет трясется! – девочка заплакала. Шерлок попытался ее успокоить, хотя понимал, что делает это напрасно.

– Огни приближаются! – у самолета заканчивалось топливо. Уже было поздно что-то предпринимать.

– Это хорошо, ты уже почти дома, – пробормотал Шерлок, но канал связи снова сменился. Голос Джона сообщил:

– Я в колодце.

– Откуда…

В Шеринфорде не должно было быть колодца. И комнаты с фотографиями Шерлока. И мисочки Рыжей бороды. И сквозняка.

Он подошел к стене и резко толкнул ее – картонный блок поддался и упал, открывая вид на сгоревший, покореженный, но все еще узнаваемый Мастгрейв. Родной дом.

В наушнике засмеялась Эвр:

– Мы с Джимом были как огонь и вода. Это напомнило мне о Мастгрейве.

– Что с самолетом? – рявкнул Шерлок.

– О, милый Джим не хотел оставаться в живых – он понимал, сколько проблем можно доставить, когда ты мертв, – она опять засмеялась, но Шерлок ее прервал:

– Это неинтересно. Что с самолетом?

Не дожидаясь ответа, он вышел из картонной коробки и вдохнул вечерний воздух.

На территории Мастгрейва было много всего занятного. Кладбище с фальшивыми надгробиями – шутка выжившего из ума Дилана Холмса, любившего говорить всем, будто Мастгрейв – древний фамильный замок. Светлый лиственный лес – творение ботаника-самоучки Ларса Холмса, еще одного психа с фамильного древа. Картинная галерея с портретами, которые все время как будто наблюдают за гостями – после пожара от них ничего не осталось, но, кажется, даже родители по ним не скучали. Винный погреб со вторым дном. Обсерватория. Но колодец? Наверняка он где-то был, но Шерлок не помнил его. В классической средневековой постройке колодец должен был располагаться недалеко от дома, скорее всего справа, возле хозяйственных помещений, но Мастгрейв был домом-загадкой, семейной шуткой. В то время, когда он был построен, колодец уже не был нужен – в доме сразу сделали водопровод.

– Ты знал, что Джим отомстит, – продолжила Эвр, – и его месть – это я.

– Эвр, дай мне поговорить с девочкой в самолете, а потом я сыграю в любую твою игру, – он толкнул чудом сохранившуюся дверь и вошел в дом через черный ход.

– Сначала найди Рыжую бороду!

Под лестницей вспыхнул экран, Эвр взглянула на Шерлока и с удовольствием сообщила:

– Я пускаю воду. Ты же не хочешь, чтобы я утопила еще одного твоего питомца? Ну же, Шерлок, пора разгадать мой ритуал. Твое первое дело, помнишь? И последняя проблема.

В наушнике раздался судорожный вопль Джона: «Шерлок!».

Следом раздался плеск – потекла вода.

– Джон! – Шерлок чувствовал, как сквозь пальцы утекают решающие секунды. Нужно было найти колодец.

– Я где-то был потерян, иди меня искать, – запела Эвр, и он вспомнил слова – все до одного, все четыре куплета. – Ты яму раскопай, где старый дуб растет. Восточный ветер дует, и ты мне помоги.

– Самолет падает! – закричала девочка. – Помогите, мы все умрем!

Шерлок заметался на одном месте – его блестящий ум оказался не таким уж блестящим. Он не справлялся с загадкой, ни с одной из них. Он не мог спасти ни Джона, ни девочку. Лицо Эвр на экране исчезло, сменившись изображением потоков темной воды. Водопад, сметающий все и поглощающий все в своей пучине. Водопад, в который Шерлок прыгнул во время одного из наркотических видений.

– Вода все прибывает!

– Мы падаем!

А Эвр продолжала петь свою песенку.

Нужно было сосредоточиться и найти ответ. Песня – ключ, загадка, ответ на вопрос: «Как спасти Рыжую бороду?». Эвр тогда все пела эту песенку. Шерлок пошел ее строчка за строчкой, но ничего не нашел. Ему было семь. Возможно, в тридцать семь он сумеет с ней справится.

– Шерлок, что мне делать? – в панике закричал Джон.

– Постарайся не тонуть! – велел Шерлок и попытался отключить все звуки, но песенка не давала – из глубины сознания, из самых страшных кошмаров она поднималась и сводила его с ума. «Шестнадцать на шесть – в темноту вглядись, мои шаги – пять на семь».

– Мне недолго осталось!

– Я найду тебя! – пообещал он, опасаясь, что это обещание придется нарушить. – Эвр! Я изучил всю песню, прошел строчка за строчкой. Но ничего не нашел. Я выкопал яму под старым дубом. Шестнадцать на шесть дюймов, футов, метров – но ничего не нашел. И никого.

– Это была умная, хорошая загадка. Почему ты не справился с ней, Шерлок? – крики Джона и девочки смолкли, на экране снова возникло лицо Эвр. – Все дело в эмоциональном контексте. Но не переживай. Сейчас он придет…

– Шерлок? – тихо произнес Джон. – Ты должен знать кое-что. Кости, которые я нашел…

– Да, кости моего пса, я знаю…

– Нет, Шерлок, не пса. Майкрофт солгал нам.

– Шерлок, – позвала его Эвр, – ты помнишь, у папы была аллергия. Из-за этой аллергии он не позволял тебе что сделать? Он не позволял тебе, сколько бы ты ни просил, что.?

Шерлок прикусил ладонь, чтобы сдержать крик ужаса. У папы аллергия до сих пор. Жуткие приступы астмы. И из-за этой аллергии он никогда не позволял ему…

– Завести собаку.

У них никогда не было собаки. И не могло быть. Но Рыжая борода – он ведь был. Они играли в пиратов. Смеясь, носились по Мастгрейву и окрестностям. Сражались на деревянных мечах к неудовольствию толстого и ненавидевшего подвижные игры Майкрофта. Они вдвоем – лучшие друзья…

– Начинаешь вспоминать? – с извращенной заботой спросила Эвр.

– Виктор Тревор. Мы играли в пиратов. Я был Желтая борода, – Шерлок задохнулся, пытаясь закончить предложение, – а он – Рыжая.

– Вы были неразлучны, – с болью проговорила Эвр, – а меня все время оставляли одну.

– Господи…

Смешной мальчишка с рыжими волосами, с которым они вместе ели мед на террасе. У папы были ульи. Стена в сознании Шерлока рушилась, и его захлестывали забытые, стертые образы. Эвр не играла с ними – она была другой. Она прыгала с качелей, как будто слетала на невидимых крыльях. Она говорила со змеями, из-за чего папа дважды вызывал службу по отлову.

Когда он узнал о магии Гермионы, он почти не удивился, потому что вырос среди волшебства, хотя и не понимал его.

«Поиграй со мной, Шерлок!», – зазвучал у него в голове детский голос.

Он редко играл с ней, ведь у него был лучший друг, которому тоже нравились пираты. С ним было весело. А потом он исчез. И Эвр, смеясь, говорила, что найти его просто – надо только разгадать загадку. Никто не смог. Полиция, родители Виктора, мама и папа – никто. Шерлок тоже пытался. Он искал и искал, а потом до изнеможения копал яму. Его принес домой папа – едва живого, с температурой и в бреду. Он долго не мог говорить, потом пришел в себя и все плакал, звал Виктора, повторял про себя песенку Эвр.

В один из дней к ним в дом пришла женщина в темно-зеленой мантии и остроконечной шляпе. Шерлок не слышал разговора – он тогда редко выходил из своей комнаты. Но прежде, чем уйти, женщина зашла к нему и спросила, как дела.

Он повторил ей песенку и заплакал. Она нагнулась к нему, погладила по голове и пошептала:

– Бедный ребенок. Как тебя зовут?

Он назвался и спросил с надеждой:

– Вы можете найти Виктора?

Женщина вздохнула:

– Боюсь, что нет, Шерлок. Но я могу помочь тебе. Чтобы не было так больно. Вырасти хорошим умным мальчиком, – она погладила его по голове, неожиданно тепло улыбнулась и достала из кармана черную палочку. Направила ее Шерлоку в лицо, и он услышал непонятное:

– Обливиэйт.

Минерва МакГонагалл, профессор Хогвартса, не могла спасти погибшего несколько месяцев назад Виктора Тревора и, очевидно, не могла помочь Эвр. Она сделала то, что было в ее силах – забрала у перепуганного, почти обезумевшего от сознания своей вины мальчишки убивающие его воспоминания.

Но теперь блок исчез, и Шерлок вспомнил все.

– Ты убила его, – прошептал он, – убила моего лучшего друга.

Она убила Виктора, а теперь убивает Джона. Шерлок уже не сдерживал слезы – они текли ручьями, заливались за воротник рубашки, от них горела кожа.

– Я тоже хотела лучшего друга, – зло бросила ему Эвр. – А у меня никого не было. Никого.

– Никого, – повторил за ней Шерлок.

«Никто».

Он закрыл глаза, и почти сразу внутри Чертогов выросла тяжелая серая могильная плита. На ней было написано: «Немо Холмс».

– Это значит «никто» на латыни, – произнес Майкрофт, расправляя складки на пиджаке. – Никто – это кто-то ничтожный, жалкий, бесполезный, ничего из себя не представляющий. Кого тебе это напоминает, Шерлок?

Он открыл глаза, подхватил масляную лампу и бросился к кладбищу. Он был готов сыграть в игру.

Конечно, это не любовь. Глава 44

Силы портала хватило, чтобы вышвырнуть Гермиону перед стальной дверью прямо под ноги охране. Булавка последний раз вспыхнула и потухла, а на Гермиону оказались направлены четыре дула.

К счастью, в этот раз расстояние работало на нее – она прошептала «Отключись» быстрее, чем охрана поняла, что вывалившаяся из воздуха женщина представляет опасность.

С дверью Гермиона церемонится не стала, сильным ударом вышибив замок, распахнула ее и остановилась перед толстой стеклянной стеной, разделявший на две неравные части просторную белую комнату без мебели.

Черноволосой женщины из воспоминаний пленников здесь уже не было, в углу почти у самого стекла в луже черной крови кулем лежал труп с простреленной головой, а у дальней стены, скрючившись, обхватив себя за колени и плотно зажмурившись, сидел Майкрофт.

Гермионе повезло не застать вживую василиска из Тайной комнаты, но, пожалуй, поверженный, он выглядел так же, как Майкрофт сейчас – одновременно величественно и жалко. Гермиона могла по пальцам пересчитать случаи, когда замечала на лице старшего Холмса проявление хотя бы слабой эмоции (не важно, какой именно). И смотреть на то, как он трясется от беззвучных сухих рыданий, было больно.

Прохода за стекло Гермиона не увидела и не хотела искать – «Бомбарда» одинаково хорошо действовала и на старые металлические решетки, и на современные бронированные стекла. От звона Майкрофт подскочил со своего места и тут же со стоном снова съехал по стене на пол. Гермиона опустилась рядом с ним на колени и поймала тяжелый, больной взгляд. За месяц, которые они не виделись, Майкрофт потерял, похоже, несколько фунтов, его лицо удлинилось, щеки впали, и теперь их с Шерлоком сходство было очевидно.

Что бы ни произошло сегодня, оно вымотало стального, несгибаемого Майкрофта Холмса, истощило его силы и подвело к краю. Он молча, шумно сглатывая, смотрел на Гермиону и, похоже, не мог заставить себя хоть что-нибудь сказать.

– Майкрофт, – позвала его Гермиона и коснулась руки – неестественно холодной.

При звуке своего имени он моргнул, еще раз сглотнул и пробормотал:

– Шерлок…

– Вообще-то, не совсем, – попыталась улыбнуться Гермиона.

– Он в опасности, – Майкрофт судорожно рванул воротник рубашки, выдохнул: – жаль, что ты сумела найти подсказку слишком поздно.

Уточнять, что за подсказку он имеет в виду, не было смысла – вспомнился его идеально убранный дом и случайно забытая на столе галстучная булавка. Вот только Майкрофт ничего и никогда не делает случайно.

– Я вытащу его, – Гермиона принялась растирать его ледяные пальцы, – и тебя. Но мне нужно знать, что произошло. Где искать Шерлока?

Майкрофт мотнул головой, показывая, что не знает, а потом закрыл глаза, попытался обрести контроль над собой, но не мог. Отпустив его руку, Гермиона сунулась в сумочку – и зашипела от досады.

– Прости, Умиротворяющий бальзам достался хорьку, – сказала она, – в качестве альтернативы могу предложить это.

Она вручила Майкрофту запечатанную шоколадную лягушку. Видимо, он настолько этого не ожидал, что почти нормальным брезгливым тоном спросил:

– Что это?

– Шоколад. Один хороший человек научил меня, что шоколад отлично помогает в подобны случаях.

– Моя младшая сестра захватила Шеринфорд, убила толпу людей и едва не заставила моего младшего брата пристрелить меня, и ты считаешь, что поможет шоколад?

Закончив тираду, Майкрофт прикусил губу, взглянул на коробочку и, уже более не раздумывая, распечатал ее и безо всяких сомнений откусил лягушке голову.

– Повезло, – заметила Гермиона, – в первый раз многие их упускают.

Двумя минутами и одной шоколадной лягушкой позднее Майкрофт сумел подняться с пола, вытереть белоснежным платком лицо и шею, застегнуть воротничок и манжеты и нацепить привычную маску василиска. Правда, он ничего не мог поделать с трясущимися руками и постукивающими зубами, но Гермиона делала сделала вид, что не замечает этого.

– Итак, – произнес Майкрофт отстраненно, – тебе следует знать, что Шеринфорд более не надежная тюрьма, а резиденция сумасшедшей, обладающей гениальным умом и волшебными способностями. Моя сестра Эвр… – он неожиданно прервался и побледнел. Маска не спасала.

– Майкрофт, – позвала его Гермиона, – боюсь, у нас слишком мало времени. Помнишь, однажды я без разрешения проникла в твои мысли. Мне не следовало так поступать, и я обещала больше этого не делать. Но сейчас я прошу тебя пустить меня в свое сознание.

– Разумеется, – спокойно согласился он и безо всякой нужды поправил галстук, – что именно ты хочешь увидеть?

– Что сегодня произошло. И где может быть Шерлок.

– Что нужно от меня?

Гермиона направила палочку ему в лицо и ответила:

– Не пытайся меня вытолкнуть. Легиллименс.

Несмотря на стресс, сознание Майкрофта было четким и структурированным. Гермиона прошептала:

– Эвр, – и тут же перед ее глазами возникла девочка лет восьми, темноволосая, задумчивая, с пронзительными голубыми глазами и очень серьезным выражением лица. Мгновение – и на месте девочки возникла девушка лет восемнадцати – худая, с отчетливо выделяющимися синими жилками на шее, беснующаяся в припадке ярости в комнате с оклеенными рисунками стенами. А следом – женщина, сутулая, худая, одетая в белую одежду, играющая на скрипке посреди огромной белой комнаты.

Гермиона чуть надавила на сознание, и ее глазам предстала все та же белая комната, но теперь Майкрофт находился внутри, рядом с ним стояли Шерлок и Джон, а в стороне – незнакомый мужчина в деловом костюме. Извне пришло понимание того, что это – управляющий Шеринфорда, загипнотизированный Эвр.

Сама Эвр тоже была здесь – смотрела с огромного монитора.

– Дай поговорить с девочкой! – это Шерлок.

Только что Эвр соединила их с маленькой девочкой, которая проснулась на борту летящего самолета и поняла, что все остальные, включая экипаж, спят. И предложила сыграть в игру – она даст им шанс спасти девочку и самолет, а они будут выполнять то, что она велит.

– Не сейчас. Сначала спаси жену управляющего, – Эвр изобразила улыбку и повернулась в кресле, давая возможность увидеть связанную женщину. Если бы Гермиона была в своем теле, она вряд ли сумела бы сдержать крик – это была та самая женщина, над чьим телом рыдал Малфой. Но она была в сознании Майкрофта. Он кричать не собирался – понимал, что бесполезно.

– Я застрелю ее. Если только Майкрофт или доктор Ватсон не застрелят самого управляющего. Ты-то сможешь это сделать, не сомневаюсь, но они.?

На Гермиону нахлынул чужой ужас – Шерлок протянул Майкрофту пистолет. Он отпрянул от него.

– Нет. Я не сделаю этого.

Гермиона стиснула зубы и усилием воли промотала воспоминания вперед. Быстрым потоком сменяющихся образов перед ее глазами пронесся сегодняшний день: самоубийство управляющего, смерть его жены, трое подозреваемых, среди которых Шерлоку нужно было найти виновного в убийстве – это их Эвр сбросила в море и их успели поймать они с Роном. Следом – пытка для Шерлока, его признание в любви Молли Хупер (Гермиона не позволила себе даже думать о том, что это может причинит ей хоть какую-то боль), и, наконец, раунд на выбывание.

Гермиона чувствовала, как бешено колотилось сердце Майкрофта, когда он стоял, чуть улыбаясь, под дулом направленного на него пистолета и убеждал младшего брата стрелять. Но потом сердце замерло – Шерлок направил пистолет на себя и начал обратный отсчет. На цифре «семь» у Майкрофта начали трястись руки, на пятерке закончилось дыхание. А на счет «три» его шею обожгло укусом – из стены вылетел дротик со снотворным. Угасающее сознание успело уловить: невнятное: «… где все началось».

Гермиона выскользнула из сознания Майкрофта, а он прошептал:

– Масгрейв.

– Что такое «Масгрейв»?

– Дом, – Майкрфт пошатнулся и оперся рукой о стену, – наш родной дом, особняк на севере Норфолка. Мы втроем родились и росли там. Там все началось. И там она хочет закончить свою игру. Если она может перемещаться в пространстве, то они должны быть там.

Он снова закрыл глаза, спина сгорбилась.

Могла ли необученная волшебница овладеть аппарацией? Гермиона знала ответ на этот вопрос – могла. Она сама однажды, еще до Хогвартса, переместилась на большое расстояние, с порога дома – на порог школы, а ведь она почти не владела своей магией, тогда как Эвр колдовала осознанно. Мог ли Майкрофт ошибаться? За то время, что она знала его, подобного не происходило ни разу. Он допускал ошибки в сфере понимания чувств, но в оценке ситуаций – никогда.

Можно было попытаться обойти Шеринфорд, проверить все комнаты. Или рискнут отправиться в особняк Холмсов.

– Мне нужно знать, как выглядит Масгрейв, – сказала Гермиона. Майкрофт открыл глаза и приглашающе кивнул. Она мягким усилием проникла в его сознание, и сразу же перед глазами всплыло нужное воспоминание.

Майкрофт, мальчик лет тринадцати, стоит на берегу даже на вид холодного с серой водой моря, в левой руке у него – несколько плоских камешков, правой он делает замах – но не успевает кинуть еще один в воду, его окрикивают:

– Майк! Домой!

– Майкрофт, мама, – бормочет он себе под нос, но выбрасывает камни, разворачивается и идет к величественному трехэтажному особняку, за которым шумит светлый лес. Закатное солнце освещает дом, и каменные стены кажутся медово-золотыми. Медом пахнет и воздух. Окна первого этажа открыты, и Майкрофт видит, что за столом уже собралась вся семья. Кудрявый Шерлок трет разбитый нос и болтает без умолку, серьезная девочка рядом с ним сосредоточенно рисует что-то пальцем на скатерти. Миссис Холмс смеется, а мистер Холмс качает головой.

Гермиона вернулась в реальный мир – у нее было все, что нужно.

Лес, высокий дом, каменистый пляж – все отложилось в ее сознании. Она заколебалась – что делать с Майкрофтом. Он угадал ее сомнения.

– Я останусь. Придешь за мной позднее. Главное – спаси Шерлока.

– Спасу. Даже если… – Гермиона не договорила, но Майкрофт, ее давний соратник в сохранении жизни Шерлоку, отлично ее понял. Она спасет его, даже если ей самой будет угрожать опасность. Даже ценой своей жизни. И, в случае необходимости, так же поступит Майкрофт.

Она вытащила из сумочки мобильный телефон и протянула ему:

– Скоро здесь будут волшебники, так что не созывай половину армии. Обливиаторам и так придется поработать.

Майкрофт принял телефон и убрал в карман – на лице на короткое мгновение промелькнуло облегчение. Гермиона сосредоточилась на подсмотренной картинке – дом, каменистый пляж, море… – и неожиданно услышала: