Текст книги "Драконы Солернии (СИ)"

Автор книги: Екатерина Рогозина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

  Как оказалось, я был прав. Всю ночь несчастное кресло двигали по библиотеке и роняли с диким грохотом в разных местах.

  Мы оба совершенно не выспались. Попытки выкликать призрака ни к чему не привели – он не польстился даже на табак, другим способом успокоить его не получалось.

  На следующую ночь началось абсолютно то же самое безобразие, и ди Ландау не стал этого терпеть. Его волосы опять поднялись дыбом, а глаза принялись сиять как зимние звезды, так же ярко и холодно. Он пришёл в библиотеку и принялся орать, что спалит весь дом нафиг с тупыми призраками вместе.

  -Я тебе не нанимался разгадывать дебильные загадки!!! Мне плевать, кто тебя убил и зачем!!! Я тут хозяин и этой халупой не дорожу, а без здания тебя любой прете выселит! И Фила верну в Архив, там ему быстро мозги вправят, чтобы не лез куда не надо со своей инициативой! – от такой угрозы даже меня кинуло в дрожь. – И кресло твоё на щепу переведу!!! И фиг ещё раз на дорогой табак разорюсь!

  Кресло перестало валиться на бок и выпрямилось.

  Ди Ландау злобно зыркнул на непослушную мебель и покинул комнату, забрав с собой лампу. Я остался в темноте.

  И тогда, явно из вредности, на пол шлёпнулась подушка, вытолкнутая с сидения чьей-то обиженной и невидимой рукой. Я поднял её, взбил и положил обратно.

  Я не знал, что сказать, как утешить нечто невидимое и неосязаемое (господин Евгений то ли не мог, то ли не хотел показываться). Поэтому негромко и коротко пересказал события в Прадо и наши будущие планы:

  -Мы обязательно во всём разберёмся. Я знаю, что терпение не ваш конёк, но мы доберёмся до правды.

  Мне ответом была тишина, но и это уже радовало. Я покинул библиотеку и уже было закрыл дверь, как сердитый голос господина Евгения догнал меня в спину:

  -Ненавижу долго ждать, Фил!

  Я только вздохнул. Ну, что с этим можно поделать?

  На кухне меня ждал надутый ди Ландау. Стоило мне появиться в тёплом помещении, как он тут же высказал всё, что думает о моих неосторожных обещаниях всяким там вредным призрачным задницам!

  Ну что я мог ему сказать? Только лишь поблагодарил, что тот вообще не бросает это дело и сказал, что это для меня очень важно.

  Ди Ландау фыркнул, но больше не не поднимал этот вопрос.

  Оставшиеся рабочие дни прошли довольно спокойно и ровно. В назначенное время мы встретились с маэстро Фабио и отправились к могущественному предсказателю на поклон.

  82

  По правилам клуба я не мог находиться во внутренних помещениях, меня оставили рядом с подставкой для тростей и зонтов. К счастью, там оказалась удобная банкетка и стопка свежих журналов. Над ухом никто не зудел, добрый маэстро Фабио распорядился, чтобы мне предложили бокал вина и немного закусок, так что для меня это был очень хороший отдых.

  Я как раз дочитал до раздела международных новостей, освещающих политический кризис в Аттау, как кожа рядом с коробочкой, спрятанной под моим браслетом, начала ныть и чесаться. Избавиться от этого зуда не было никакой возможности, кроме как поспешить в тот зал, где находился ди Ландау.

  Судя по всему, он опять во что-то ввязался!

  Меня очень старались не пропустить ответственные стюарды, ведь я бессовестным образом нарушил правила клуба, но мне было очень важно убедиться, что с моим магом всё хорошо, поэтому я так и появился в гостиной, как паровоз, с прицепом из трёх служащих. Я был сильнее, поэтому приволок их за собой.

  Они грозились вызвать полицию и храмовников, чтобы те угомонили сумасшедшего голема (это меня-то! Что за люди, механическое существо от искусственного человека не отличают!), я только молчал, двигаясь напролом туда, откуда неслась ругань. Что-то мне подсказывало, что я найду своего напарника именно там.

  На меня оборачивались завсегдатаи клуба, выныривая из-за развёрнутых газет и отрываясь от бокалов вина. На моё счастье, никто из них не вмешался, предпочитая оставить эту работу стюардам.

  Ноги принесли меня в один из уголков, где на удобных креслах расположилось совершенно замечательное общество. Я сходу узнал в лицо одного из известнейших политиков, министерских служащих и даже относительно молодого генерала. Они, вытаращив глаза, смотрели на разгневанного старикашку, который сжимал в сухоньких руках тяжеленую по виду трость и замахивался на ди Ландау. Я никогда раньше не встречал сеньора Дрюини, но сразу понял, что это он. Никто из окружающих не выглядел большим... гм... волшебником.

  -Это ты мне тут будешь говорить, что и как я сказал?! – прошипел предсказатель. – Какое тебе дело, мелкий паршивец, до чужих слов?!

  Даже маэстро Фабио не успел ничего предпринять, судя по всему, ещё несколько мгновений назад беседа сеньоров была вполне мирной. Каким образом она перешла на силовой уровень, затруднился бы сказать даже я. Поэтому можно было всё спокойно списывать на гадкий характер собравшихся волшебников и срочно спасать моего подопечного.

  Я не успел вытащить его из-под удара (на мне висели троица стюардов, заметно меня замедляя), только лишь закрыл его рукой (к тому же я не мог позволить, чтобы досталось бедным официантам, которые были ни в чём не виноваты). Удар тяжеленой тростью пришёлся ровно на мой браслет. Я готов поклясться на Кодексе, что в этой палке был как минимум стальной сердечник, а то и спрятанный клинок. Будь на моём месте человек, ему бы просто сломало руку. Я же отделался всего лишь синяком, как обнаружил впоследствии.

  После удара и моего внезапного появления все вскочили и поспешили оттащить ди Ландау подальше от рассерженного предсказателя. Последнего стюарды, отцепившиеся от меня, подхватили под руки и помогли сесть обратно в кресло.

  Маэстро Фабио загородил собой моего эксперта, чтобы тот не раздражал сеньора Дрюини одним своим видом.

  -Судари, судари успокойтесь! – поднялся политик. – Монсеньор, – обратился он к предсказателю. – Вам вредно волноваться. Давайте лучше выпьем этого замечательного вина и всё спокойно обсудим.

  Я спиной чувствовал, как ди Ландау из последних сил сдержал обиженный фырк. Я вздохнул... Ведь учили же его целый год вежливости и этикету, а как дошло до дела – он сразу забыл всю науку. Бедный маэстро Фабио... Он ведь так старался!

  Взгляды людей обратились на меня, стюарды попытались было меня отпихать прочь, но куда им... Я вежливо кивнул членам клуба:

  -Прошу прощения за вторжение, – и хотел было уйти, но хозяин паркетной удержал меня за рукав кителя.

  -Стой, Фил, раз уж ты тут, перескажи нам слова Евгения, которые ты слышал именно от него. Ты же имел непосредственное отношение к нему. Бартоломео, ты же его выслушаешь? – вкрадчиво спросил наш наставник.

  Дождавшись милостивого кивка от предсказателя, после которого стюарды перестали настойчиво подпихивать меня к двери, я по возможности кратко обрисовал давние события.

  Сеньор Дрюини поджал губы, сделал длинный глоток вина, явно растягивая паузу и нагнетая интерес. Ди Ландау выглядывал из-за моей спины и сопел от нетерпения, маэстро Фабио прикрыл глаза, а окружающие вытянули шеи, ожидая ответа.

  -Я такого, – сердито выдал предсказатель. – никогда не говорил Руфбольту. Этот кантонский грубиян и тупица, пожиратель сосисок, никогда не чувствовал тонкостей нашего солернийского языка! Я ему чётко сказал "кони и железо", а не "конь из железа" или "железный конь". Есть ведь разница!

  Сидящие за столом переглянулись и согласились с ним. Мой напарник хотел было что-то ляпнуть, но маэстро Фабио предусмотрительно поймал его за плечо.

  Он принудительно нас откланял и выпихнул из клуба, прежде чем молодой эксперт успел вытворить хоть что-нибудь. Сам маэстро остался внутри, якобы, улещивать вредного предсказателя, но ди Ландау ворчливо сдал мне все планы нашего наставника: тот просто пришёл поиграть в карты в хорошей компании.

  Мы потихоньку направились домой.

  Зима почти вступила в свои права: у нас изо рта рвалось клубами дыхание, а стылый ветер сбрасывал с деревьев последние листья. Думаю, ещё пару недель, и ночью лужи будут замерзать хрупким и хрустящим ледком.

  -Сильно досталось? – осторожно спросил ди Ландау.

  Я только покачал головой, я почти не чувствовал боли.

  -Через несколько дней само заживёт, – сказал я.

  Мой подопечный вздохнул и потянулся в карман за сигаретами.

  -Ничего яснее не стало. Про Кавалли мы и так всё знаем, – он затянулся. – Это ведь они у нас "Кони*". А Железо тогда кто? Тот самый мужик, про которого проговорилась племянница Руфбольта? Как думаешь, если мы призраку скажем, что его прибило Железо, он от нас отстанет?

  [*Cavalli – от ит. "кони" =D]

  Я только пожал плечами. Я прекрасно понимал и видел, что и мой напарник понимает, насколько эта надежда слаба и прозрачна.

  -Надо попробовать найти Витторио, – наконец вздохнул ди Ландау. – Давай завтра сходим, мне аналитики тут посоветовали годную тётьку, говорят, она по поиску людей собаку съела, к ней даже из полиции иногда обращаются...

  Мой напарник хотел было выдать мне совершенно замечательную историю об этой самой 'тётьке', но подавился дымом и уставился в дальнюю часть улицы, где уже виднелся наш дом. Рядом с оградой стояли две вполне узнаваемые фигуры. Одна высокая и плотная, женская, с волосами цвета чистого золота, вторая чуть пониже, тонкая, мужская, с рыжей шевелюрой. Я даже и предполагать не собирался, кто это такие. Я с лёгкостью узнал этих людей, точно так же, как и молодой эксперт.

  Его взгляд заметался, отыскивая пути отступления, но потом он тяжко вздохнул и поплёлся как на эшафот.

  -Ну, привет, племянничек, – приветственным жестом поднял руку жизнерадостный сеньор Пассеро.

  -Ты куда мою дочь дел?! – добавила его жена, таким тоном, что я начал опасаться за здоровье молодого человека.

  -Добрый вечер, дядя, тётя, – натянув на лицо маску отстранённого доброжелательства, поклонился им молодой человек. – Простите, не могу пригласить вас зайти, у нас там призрак буйный.

  Чета Пассеро переглянулась и резво подхватила юношу под руки:

  -Ну-ка, пойдём, побеседуем, мы тут заметили неплохую харчевенку, пока шли.

  Они зажали его с двух сторон как клещами, и потащили вниз по улице. Ди Ландау как-то обмяк и не сопротивлялся, видимо, оценил свои силы и понял перспективы. Мне ничего не оставалось, разве что спешить за ними по мостовой. Я понятия не имел, что можно предпринять в такой ситуации, но мой долг был следовать за молодым магом. Так я и поступил.

  Мой напарник вёл себя как очень почтительный племянник: молча жевал и отвечал только тогда, когда его спрашивали. Сеньоры Пассеро очень замёрзли, пока ждали нас у двери, поэтому они затребовали себе горячего вина с пряностями и, позволили всем присутствующим подкрепиться, прежде чем начали строгие расспросы.

  Я просто поражался, с какой инквизиторской лёгкостью они выжали из молодого человека всю нужную им информацию: и про сеньорину Лючи, и про дом с призраком, и про поединок с Луиджи. Сеньора была злым инквизитором и цедила вопросы через губу, а сеньор был добрым и всячески поощрял племянника к сотрудничеству. Судя по всему, в эту игру они играли не в первый раз, а ди Ландау слишком устал от всех событий, чтобы достойно сопротивляться. С другой стороны, что он им мог сделать? Учинить скандал? Это бы дела не решило. Наоборот, только бы всё ухудшило.

  Мой напарник разумно рассудил, что если ему не начали ломать руки-ноги при встрече (я думаю, что сеньоры Пассеро, действуя слаженно, вполне могли: муж бы держал, а жена била), но пошли на диалог, то не стоит всё усугублять. Поэтому он выбрал беспроигрышный вариант: почтительное достоинство.

  Когда заговорили о девушке, сеньора Магдалена не выдержала и повернулась ко мне:

  -Моя Люченька действительно сейчас живёт у хороших людей? – похоже, в этом отношении она почему-то доверяла мне намного больше, чем моему напарнику.

  Я серьёзно кивнул и, как мог, успокоил её:

  -Более чем.

  И на всякий случай добавил, что ди Ландау позаботился, чтобы она ни в чём не нуждалась.

  Это вызвало сердитое фырканье у сеньоры. Её муж только улыбнулся:

  -Можешь его не выгораживать, Фил. Магду этим сейчас не успокоишь.

  Ему достался суровый взгляд от женщины, а она сама снова повернулась к племяннику и отчеканила:

  -Ты хоть представляешь, какой отличный вариант с браком ты расстроил моей Люченьке? И что ты можешь предложить взамен: развалину с одержимыми духами? Моя дочь не для того создана, чтобы ютиться у чужих людей и расплачиваться за твои ошибки. Даю три дня сроку. Избавишься от призрака – тогда будем с тобой разговаривать, если нет, то мы забираем Лючию обратно в Бергенту, и можешь мне на глаза даже не показываться.

  Ди Ландау нервно сглотнул и перевёл взгляд на дядю. Тот только руками развёл:

  -Прости, племяш, я сделал всё, что мог. Я даже жену отговорил привезти с собой её отцовскую алебарду, чтобы зарубить тебя на месте, цени!

  -Ценю, – слабо выдохнул мой напарник и заметно сбледнул.

  Судя по выражению его лица, это была отнюдь не семейная шутка.

  Сеньора Пассеро поднялась и кивнула мужу:

  -Идём, Рикардо, нам пора.

  Тот улыбнулся жене:

  -Конечно, милая.

  Владелец "Красного воробья" встал и подмигнул молодому волшебнику:

  -Разве моя дочь не стоит того, чтобы постараться изо всех сил?

  83

  Стоило чете рестораторов скрыться, как ди Ландау уронил голову на скрещенные руки и тихонечко заныл. Я разобрал среди невнятного бормотания "да что это такое?" и весьма крепкие народные выражения. Меня это покоробило: как только не стыдно?!

  Само собой, это так легко, как с более слабым противником на дуэли драться, и не так приятно, как заниматься интересными вещами. Право слово! До финиша (до счастливого финиша!) остались считанные шаги, а он... Ему столько людей помогают!

  Маэстро Фабио мимо пройти мог и не устраивать знакомство с предсказателем. Матрона Маргарита могла не благодарить за помощь с Луиджи, а ополчиться против бессовестного поросёнка. Тот всё-таки не плюшками секретаря угощал. Сеньор Рикардо мог жену не успокаивать и дочери билет на поезд не покупать. Сеньорина Фениче не подбирала бы юную Лючию и не оставляла бы жить у себя. Пусть бы ди Ландау сам всё расхлёбывал, как есть.

  Увидев проявление такого его эгоизма, я не сдержался и высказал своё мнение.

  -Король-Дракон, сейчас напьюсь, – всхлипнул волшебник.

  -Король-Дракон, сейчас по шее дам, – как можно более сердито сказал я и даже брови сдвинул на переносице.

  Мой напарник поднял голову и неверяще поглядел на меня, захлопал своими голубыми глазищами:

  -Фил, ты чего?!

  Я выдержал паузу и как можно более веско сказал:

  -Сейчас – нельзя, пить потом будете.

  -Магда из меня чуть котлету не сделала! – шмыгнул он носом, потихоньку начиная приходить в себя.

  -Чуть – не считается.

  Я не ожидал, но молодой человек расплылся в странной весёлой и мученической улыбке одновременно:

  -Дядька Рик тоже так говорит.

  -А ещё он говорит, что ради сеньорины Лючии надо постараться, – на всякий случай напомнил я.

  Всё-таки младшая Пассеро – необыкновенное существо. Даже не её присутствие, а одно только воспоминание он ней помогло моему подопечному немного взбодриться.

  У ди Ландау то ли кончился запал, то ли силы, но он всего лишь повторил за мной слабым эхом:

  -Ради Лючи... – и поднялся с лавки.

  Он привычно оплатил счёт, и мы двинулись к особняку. Мой напарник еле плёлся, поэтому приходилось поддерживать его под руку, а после устроить отдыхать. У молодого волшебника всё падало из рук, он даже не мог нормально умыться. То ли он действительно так сильно переволновался, то ли был не на шутку напуган угрозой от тётушки.

  Впрочем, когда мы гостили в Бергенте, у меня создалось впечатление, что сеньора Магдалена вообще не склонна шутить ни по какому поводу (в отличие от своего мужа). И потом... алебарда? Хотя, вероятно, это единственная вещь, которая бы проняла моего напарника без исключения.

  Утром он затемно растолкал меня и потребовал выдвигаться, хотя время было совсем не подходящее для визитов. Под глазами у юноши залегли тёмные круги, а вид был весьма помятым, как будто он не спал всю ночь и не совершал свой ежедневный ритуал.

  Пришлось погнать его наружу и облить самому, а потом отпаивать горячим кофе. Ди Ландау совершенно не мог усидеть на месте. Он не допил и не доел свой завтрак (вы только оцените размер трагедии!), молчал и просто смотрел на меня несчастными глазами.

  Я не выдержал и собрался как можно быстрее. Оставалось только надеяться, что предсказательница не будет слишком рассержена таким внезапным визитом.

  Мои часы показывали четыре тридцать утра, мостовые искрились инеем в свете фонарей, и над Латаной царила совершеннейшая зимняя ночь. Почтенные граждане и их семьи сладко почивали под покровом тьмы, а мы шагали по каменным террасам вверх. Нужный нам дом располагался на отвесной скале, чуть вдали от главных улиц, опасно стоя на самом краю. Зато у резного парапета, можно было сверху увидеть набережную Арна и все замечательные ажурные мосты, сейчас подсвеченные фонарями.

  Как ни странно, но в верхних окнах нашего здания горел свет. Хозяева уже встали... а может быть и не ложились.

  Я почувствовал себя намного лучше, что не придётся тревожить людей ото сна, и пару раз стукнул в дверь. Нам открыла немного сонная девушка, поёжилась от холода и не спрашивая ни слова провела в довольно большую комнату, не то гостиную, не то приёмную.

  -Хозяйка спустится через минуту, – прикрывая зевок рукой, сказала она и удалилась.

  Ди Ландау не мог заставить себя сесть и мерил комнату шагами. Ноги у него были длинные, поэтому получилось пять шагов в одну сторону и пять шагов в другую. Он успел пробежать мимо меня ровно семь раз, когда мы услышали голос и обернулись.

  -Какие у меня сегодня энергичные клиенты, – с улыбкой сказала пожилая женщина, входя к нам.

  Пришлось все вежливости взять на себя, иначе мой напарник накинулся бы на предсказательницу и вытряс из неё информацию.

  -Простите, что тревожим так рано.

  -Глупости, – спокойно отмахнулась маэстра Карлотта, усаживаясь за стол с ажурной скатертью. – Моя бессонница в кои-то веки послужила как надо. Задавайте свой вопрос.

  Ди Ландау вывалил из кармана маленький клубочек ниток, в котором я опознал кисточку с подушки, которая лежала в кресле призрака. Я хотел было возмутиться таким актом вандализма, а потом заметил, что кисточка не была отрезана, мой напарник аккуратно отвязал её от тесьмы.

  -Где искать племянника этого человека? Он где-то тут, в Латане!

  Женщина задумчиво посмотрела на принесённую вещь, но в руки её не взяла. Она просидела в задумчивости несколько минут, которые стоили молодому магу много нервов, но он сопел и молчал. Потом маэстра попросила меня принести огромную папку с завязками, в которой хранились географические карты. Предсказательница сняла с себя маленький амулет – простой кварцевый маятник на кожаном шнурке и принялась водить им над планом города. Наконец, маятник остановился над одной из площадей.

  -Дом, где много людей, – задумчиво сказала маэстра.

  -Дети? – вскинулся ди Ландау, помня слова Кавалли о школе.

  Женщина покачала головой:

  -Нет. Люди в пути. Гостиница, постоялый двор.

  Мой напарник посмотрел на меня:

  -Какого демона пацан там забыл?

  -Возвращается домой, – медленно произнесла предсказательница.

  Ди Ландау подскочил, вывалил на стол плату и с воплем:

  -Так и знал! – вынесся из приёмной.

  Маэстра проводила его спокойным взглядом, не высказывая возмущения таким поведением.

  Я встал, поклонился, поблагодарил, забрал кисточку (нечего раскидываться добром) и последовал за ним. Верите или нет, но мне пришлось бежать за моим длинноногим подопечным, чтобы догнать его. Поверьте, в беготне ночью по обледенелым мостовым и каменным лестницам нет ничего хорошего, особенно, когда вы обладаете моими габаритами. Как мы оба ноги не переломали, до сих пор понять не могу.

  Ди Ландау нёсся, как угорелый, на ходу сообщая, что его самая чувствительная точка тела (та, что пониже спины) предупредила его об этом.

  -Я из-за этого спать не мог!!!

  Неудивительно, кто бы заснул. С его-то Силой такой приступ интуиции был вполне естественным явлением, особенно, если учесть в какой стресс его ввело нашествие родственников. У кого хочешь третий глаз проклюнется, чтобы вывернуться из такой ситуации.

  Ди Ландау собирался добраться до железнодорожного вокзала в кратчайшие сроки, но у меня это вызвало некоторые сомнения. Уехать в Прадо из столицы можно было разными способами, а не обязательно поездом, но мой подопечный ни о чём не желал слушать, поэтому я решил положиться на него. В конце концов, у молодого эксперта должно было хватить денег с собой на билет хотя бы для себя одного и нагнать Кавалли в дороге.

  Состав на Сан-Гриньяно отходил ровно в шесть, в пять сорок пять мы были на перроне. Я высматривал Кавалли среди подходящих на посадку пассажиров, а суматошный эксперт ставил состав на уши вагон за вагоном. Даже бравые проводники и карабиньеры не рисковали лезть к буйному колдуну. Наконец, я увидел напарника с шумом выдворяющего из вагона второго класса весьма курпулентного сеньора Кавалли. За мужчиной бежал мальчик и пытался остановить ди Ландау. Усилия бедняжки были не просто равны нулю, а скорее уходили в область отрицательных значений. В результате, мой подопечный выволок их обоих из вагона, и я подошёл к ним.

  -Что вы себе позволяете! – рычал почтенный сеньор Кавалли. – Я вызову полицию!

  -Замечательно! – шипел на него в ответ встопорщенный волшебник. – Заодно и объясните им старую историю с призраком Руфбольта и его кувырком с вашей лестницы.

  Из сеньора Кавалли как будто выпустили воздух. Вот только он раздувался для громкой и привлекающей внимание охранников порядка тирадой, как в результате обвинения только и мог, что выдавить слабый "квак".

  Как ни странно, потерявший присутствие духа отец прибавил храбрости маленькому Витторио:

  -Отец не виноват! Отпустите папу!

  Вместо того чтобы последовать просьбе, ди Ландау сильнее встряхнул свою жертву:

  -Ну? И кто виноват?! Имя, быстро!

  -Я н-не-ее... – захрипел сеньор Кавалли, даже не пытаясь вывернуться, явно готовясь рухнуть в обморок.

  -Никто не виноват, – твёрдо сказал его сын. – Это всё случайность! Двоюродный дедушка поссорился с дедушкой на лестнице, и это было глупо.

  -Какой ещё дедушка? – озадачился мой напарник.

  -Дедушка Айзен приехал к нам, – ответил мальчик. – Они поругались и почти подрались с дедушкой Евгением, его братом, потому что тот не хотел что-то ему отдавать. Но вам это всё зачем? Дедушка Айзен умер год назад.

  -Как умер?!

  -Он был старенький, – снисходительно пояснил ребёнок взрослому, который не догадался о такой простой вещи.

  Ди Ландау от удивления выпустил пальто сеньора Кавалли. Тот кинулся к сыну:

  -Ты должен был это забыть! Как... ты?..

  Мальчик пожал плечами:

  -Я никогда не забывал, я просто притворился, что не помню, чтобы мама не боялась и не плакала.

  Он стрельнул взглядом в моего обалдевшего напарника и потянул папу за рукав:

  -Пойдём, поезд отправляется.

  Ди Ландау не стал их задерживать, лишь крикнул вслед:

  -Это правда?

  Уже поднявшиеся на подножку Кавалли обернулись. Младший положил руку на сердце и серьёзно сказал:

  -Клянусь Королём-Драконом, что – правда.

  Поезд с шумом и свистом, в клубах пара сдвинулся с места, унося бывших родственников господина Евгения и их мрачные семейные тайны. Ди Ландау задумчиво смотрел им вслед, никто не решался подойти к нему, поэтому ко мне бочком приблизился один из карабиньеров и осведомился:

  -Всё ли тут в порядке? Говорили, тут драка.

  Я только лишь покачал головой:

  -Всё в порядке, все недоразумения разрешились благополучно.

  Полицейский выдохнул поспокойнее и отошёл. Ди Ландау подёргал себя за чубчик и оглянулся на меня:

  -Одно не могу понять, при чём тут 'Железо'?

  84

  По большому счёту, можно было бы закончить нашу историю уже здесь, но, думаю, вы, читатели, не будете в обиде, если я расскажу о некоторых последующих событиях, которые непосредственно касались того, что я вам до этого описал.

  Во-первых, как бы ни ругали государственные службы за их медлительность нетерпеливые волшебники, два дела, пущенные ди Ландау в ход, добрались до своих исполнителей. В частности, заключение по случаю с господином Евгением Рофбольтом было сделано официально и официально заверено. Правда, почти через полгода после того, как до разгадки добрался мой напарник.

  Незадолго до Золотой недели нас вызывали в представительство четвёртого Храмового отдела. Моему напарнику рассказали всё, что он и так уже знал и попросили отказаться от претензий к семье Кавалли, тем более, что виновнику гибели господина Евгения, ничего предъявить уже не могли. Ди Ландау пожал плечами и подписал бумаги.

  Зато история с ворами, которыми занимался тот же четвёртый отдел, пролила свет на конфликт интересов двух старших Рофбольтов. Правда, это заняло у священников больше года, но они нашли нанимателя. Кто бы мог подумать, что им окажется старший сын Айзена Рофбольта, проживающий в одном из северных Кантонов. Ему, как жителю другой страны, не могли сделать практически ничего, разве что настоятельно порекомендовали не пересекать границу между нашими государствами, иначе солернийское правосудие могло настигнуть и покарать за попытку ограбления нашего гражданина.

  Оказывается, очередной племянник господина Евгения, сильно хотел заполучить некую вещицу, передающуюся среди Рофбольтов из поколения в поколения старшему сыну, который становился главой клана. Насколько я понял, это было что-то вроде золотой бляхи или пряжки с гербом. Именно из-за этой же вещи вышел спор у сеньоров Айзена и Евгения. Насколько стало известно, Айзен упирал на то, что Евгений давным-давно покинул Кантоны и живёт в Солернии и главенство в роде Рофбольтов ему без надобности. Он сначала просил, предлагал выкупить, потом угрожал, но с моим вспыльчивым хозяином такие номера не проходили. Он был дьявольски упрям и за всё, что считал своим, дрался до конца. В результате, Айзен не получил, что хотел, а господин Евгений расстался с жизнью после очередной их стычки.

  Бедная сеньора Камилла Кавалли, переживая за семью, пригласила дядю и отца к себе, в надежде, что они найдут общий язык, но всё закончилось весьма трагически. Этот конфликт прошёл мимо меня, потому что герр Айзен прибыл ровно в тот момент, когда я был в городе. Чтобы поссорится (точнее, окончательно обострить и без того давний конфликт) горячим кантонским господам хватило каких-то жалких полчаса. В результате, брат господина Евгения отбыл из поместья дочери с изрядной поспешностью и отправился в сторону границы.

  Старший сын Айзена, Николас Руфбольт, не расстался с отцовской идеей относительно клановой бляхи, именно так воры и оказались в нашем доме. Но господин Евгений, даже будучи мёртвым, бдил над своим сокровищем.

  Забегая немного вперёд, сразу скажу, что мы нашли семейную драгоценность Рофбольтов. К страшному разочарованию ди Ландау это оказалось вовсе не золото, а всего лишь позолоченное серебро. Поэтому на семейном совете было решено переслать эту бляху Кавалли, а именно маленькому Витторио. Если честно, я не понял, был ли это жест доброй воли со стороны моего подопечного, или же он из мести решил устроить хаос в семейных отношениях разных ветвей семейства Рофбольтов (пусть борятся за главенство между собой!) за то, что они заставили его побегать по их делам, но решил не прояснять этот вопрос. Иногда некоторых вещей лучше не знать. Кстати, мы выяснили, что за "железо" упоминал сеньор Дрюини. Кто-то добрый подсказал ди Ландау, где посмотреть, а уже он сунул мне под нос солернийско-кантонский словарь. Кто бы мог подумать, но имя Айзен и означало "железо".

  -Ненавижу предсказателей с их тупыми намёками и смысловыми играми, – фыркнул мой подопечный.

  Я подумал немного и мысленно с ним согласился... Ведь пойми всё верно господин Евгений, история могла бы повернуться по-другому. Впрочем... Об этом судить может только Король-Дракон.

  Теперь, думаю, пора коснуться вопроса о том, как же мой непоседливый напарник наконец-то добрался до всех тайников своего нового дома. Так сказать, во-вторых.

  В тот же самый день, когда мы переговорили с младшим Кавалли, ди Ландау снова заставил меня призывать дух бывшего хозяина. Он не смог ждать ночи, поэтому мы закрыли ставни и занавесили окна одеялами, создавая темноту в библиотеке. Думаю, мы могли бы не стараться, сам призрак господина Евгения едва ли не подпрыгивал от возбуждения. Само собой, он не мог не устроить такое же представление, как прошлый раз. Старый волшебник держал фасон предо мной и молодёжью в лице ди Ландау. И будучи довольно щепетильным существом, он действительно отблагодарил моего напарника за помощь – позволил делать ремонт в особняке и открывать все тайники. Он сказал, что было ключом ко всем его волшебным замкам. Кто бы мог подумать, что он зачарует ключ от моего браслета! В общем-то, его можно было понять. Пока он был жив, у него всегда был доступ к своим секретикам, а после незнающие люди никогда бы не догадались, как открыть потайные дверцы.

  Я думал, что у ди Ландау случится истерика по поводу моего ключа, ведь он был у матроны Маргариты. Кто бы мог подумать, что начальница, готовясь уходить со службы, будет подбивать все свои старые дела к логическому завершению. В общем, мой задёрганный беготнёй напарник получил ключ от моего браслета, как только похвастался, что нашёл убийцу господина Евгения. Я был удивлён, когда матрона, лукаво глядя на меня, спросила давать ли ключ ди Ландау или не давать. Меня никогда раньше не спрашивали об этом, столь важные решения начальство всегда принимало само. Вы бы видели лицо молодого эксперта, когда он ждал моего ответа...

  Это было очень большое искушение ответить "нет", но я боялся, что юноша этого не переживёт. Я слишком много сил потратил, заботясь о его душевном здоровье, и не хотел рушить сам плоды собственных трудов. Поэтому просто выдержал паузу в стиле патрона Бастиана и согласился.

  Три последующих вечера в особняке царили активные поиски кладов. Чета Пассеро, сеньорины Лючия и Фениче с удовольствием поучаствовали в этом незабываемом развлечении. Добыча была разнообразна, но весьма богата. Например, та же Рофбольтова бляха, которая нашлась под одной из паркетных плиток. Получив разрешение от призрака, я показал все тайники, которые знаю, в том числе каморку за шкафами в библиотеке, где, к моему огромному удовольствию, сохранилась малая, но весьма ценная часть коллекции книг по магии, некоторые раритетные издания и часть работ самого господина Евгения, а так же его тетради и чертежи. В тайнике над камином лежали табакерка (табак внутри превратился в противную массу из-за сырости), почти рассыпавшийся засохший цветок, медальон с портретом и вышитый платок с инициалами, той самой дамы, с которой у господина Евгения так и не сложилось. Я и не знал, что он так переживал по этому поводу, раз хранил все эти вещи. Никто не захотел брать их себе. Поэтому всё аккуратно упаковали в коробку и похоронили под корнями апельсинового дерева в нашем маленьком садике.