Текст книги "Драконы Солернии (СИ)"

Автор книги: Екатерина Рогозина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

  Возвращались мы изрядно уставшие и замёрзшие. Пусть Зимние Огни прошли, год перевалил через самое холодное и противное время, но до весны ещё было далеко. Нас на полпути застал унылый дождь, так что пришлось взять коляску. Ди Ландау всю дорогу громко страдал из-за потраченных лишних солей, поэтому я предложил ему возместить затраты из своих накоплений. К моему удивлению, молодой маг отмахнулся и замолчал.

  Вечером, после тяжёлой работы нас ожидало не самое приятное известие.

  Луиджи положил на стол ди Ландау повестку в суд с просьбой явиться через неделю на слушания по делу Алебастро Бьянко, маэстро, терапевта, обвиняемого в покушении на убийство, грабеже, нарушении врачебных клятв и подрыве государственности. Молодого мага вызывали как свидетеля.

  У моего напарника при чтении всех выдвинутых обвинений задёргался глаз:

  -Быстро же его заломали, я думал, что следствие продлится гораздо дольше... Судя по всему написанному – это вышка, на костёр он себе заработал. Кстати, разве то, что его шантажировали, и то, что он сдался без сопротивления, не является смягчающим обстоятельством?

  Я только пожал плечами, всё-таки диплом юриста из нас двоих нас был только у ди Ландау. Я вообще мало имел дело с этой областью, разве что хорошо в своё время изучил дуэльный кодекс, но тогда это было залогом моей успешной работы.

  Я предпочёл бы вообще более не участвовать в судьбе несчастного маэстро Бьянко, меня довольно сильно взволновала эта история. Причём, взволновала в плохом смысле. Впервые в жизни я был готов отказаться выполнять свои обязанности по сопровождению своего подопечного. Мне очень не хотелось идти в суд...

  К сожалению, Король-Дракон распорядился иначе.

  33

  -Ты должен следить за ди Ландау, глаз с него не спускать! – в пятый раз за вечер перед слушаниями повторила мне матрона Маргарита. – Чует моё сердце, что он во что-нибудь вляпается...

  -Что он может вытворить? – удивлялся патрон Бастиан, с трудом устроившись в гостевом кресле. Вполне удобное для меня, ему оно было просто-напросто мало. – Если вздумает дурить, его просто выведут из зала суда.

  -А я с Марго согласен, – хмуро сказал патрон Ливио. – Я бы его туда не пускал вообще, -

  трое начальников собрались в кабинете нашей начальницы и за горячим чаем обсуждали завтрашнее событие. – Но Стефано сказал, что ди Ландау должен быть там в любом случае.

  Все (и я в том числе) удивлённо посмотрели на главу магов-криминалистов.

  Стефано? Патрон Стефано? Начальник отдела Аналитики?

  Я почувствовал нервную дрожь. Вернее, сначала я увидел, как странно заколыхалась поверхность жидкости в моей чайной чашке, и лишь потом понял, что это дрожат мои руки. Патрон Стефано был известен почти так же как и Дрюини своими точными и внезапными предсказаниями. Похоже, эти его слова на счёт ди Ландау... это было предсказание. Так думал не один я.

  -Он ничего больше не говорил? – осторожно уточнила матрона Маргарита у коллеги.

  Патрон Ливио покачал головой:

  -Нет, просто собрал портфель и ушёл домой. У него же большая семья и всё такое.

  Главы подразделений ещё раз переглянулись, а потом патрон Ливио хмуро сказал:

  -Поставлю-ка я Джакомо в известность. Во всех делах, что замешан ваш ди Ландау без мордобоя и членовредительства не обходится.

  -Бедный Джакомо, – вздохнула матрона Маргарита. – Опять он расстроится. Он так не любит все эти магические заморочки.

  -Как будто мы не помогаем ему в работе, – "обиделся" патрон Бастиан за всех магов сразу.

  -Но и эту самую работу тоже постоянно подкидываем, – усмехнулся патрон Ливио, вызвав у остальных кривые улыбки.

  Начальники допили свой чай и разошлись, потому что час был поздний. Я тоже не стал засиживаться в отделе, у меня не было настроения заниматься своими вырезками. Ди Ландау уже ушёл с сеньорой Аффилатой, так что меня никто не торопил и не ждал.

  По тёмной улице я шёл один и... удивлялся. Вот только вчера ещё была зима, студёный ветер стонал среди домов и нёс колючую ледяную крошку, а сегодня внезапно всё стаяло и запахло мокрой землёй, хотя откуда в каменном городе – мокрая земля? Даже после того, как солнце село, и всё замёрзло снова, тонкий весенний запах оставался в воздухе, дразня своей неуловимостью.

  Из-за острого холодного ветра приближение весны было всё явственней.

  Как ни странно, у дормитория меня встречали: молодой эксперт сидел на ступеньках и меланхолично курил. На его физиономии под светом привратных фонарей ярко выделялся след узкой ладони.

  -Ну чего, всё Маргарите доложил? – ядовито спросил Багратион, увидев меня. – Насплетничались? Не забыли ничего обсудить, старпёры, а?

  Я остановился и посмотрел на него сверху вниз. Странно, ди Ландау уходил из отдела в приподнятом настроении и без свеженького украшения, формой точно повторяющую ладошку сеньоры Аффилаты.

  Моего молчания вынести маг не смог и фыркнул, отведя взгляд:

  -Только не говори, что вы там чай пили.

  Я вздохнул и подтвердил:

  -Мы пили чай.

  Мой напарник попрожигал меня взглядом, потом выкинул бычок в урну и мотнул головой:

  -Ладно уж, фиг с вами... заходи...

  Я немного подумал и всё-таки спросил:

  -А как же сеньора Клара?

  Парень обернулся от двери и глянул на меня через плечо:

  -Сеньора Клара была неприятно удивлена, что я живу в домитории, а не в собственном доме. Ей нужен кто-то... гм... более солидный, как она сказала.

  Как ни странно, большой обиды в его голосе не было. Я не имел большого опыта во всех этих делах, потому что у меня самого не было такой потребности, а у моих подопечных не всегда что-то получалось.

  Господин Массимо из-за своих психических особенностей страшно боялся подойти к любой даме, кроме тех, что работали с ним в Аналитическом отделе. Их он воспринимал как эдаких немного странно устроенных мужчин. Господин Евгений (если помните, я уже упоминал, что у него не было прямых наследников) однажды чуть не женился. Всё сорвалось буквально в последний момент, как ни странно, но по той же причине, по которой сеньора Аффилата отвесила ди Ландау пощёчину.

  Увидев лицо молодого эксперта, я внезапно вспомнил, как господин Евгений сидел у камина, злобно пыхал трубкой и ворчливо излагал монолог на тему, какие все женщины жадные и меркантильные.

  -Ей нужны были только мои деньги! – страдал мой бывший хозяин. – Деньги! Чтобы я ещё раз... да никогда...

  Впрочем, мой напарник ещё не настолько стар и закостенел в своих убеждениях. Быть может, он сможет найти общий язык с сеньорой Аффилатой. С другой стороны, как бы ни повернулось дело, я всё равно останусь с этим юношей и буду стараться во всём его поддерживать. И если быть совсем честным, более подходящей партией для моего напарника мне казалась серьорина Лючи. Если уж за пятнадцать лет общения с ним до сих пор ему радовалась и при встрече каждый раз прыгала на шею, то вряд ли он сможет её ещё чем-нибудь удивить. Да и их родители вроде бы были не против этого союза.

  Ди Ландау не стал рассиживаться допоздна. Завтра нас ждал нелёгкий день.

  Своей привычке к водному ритуалу юноша не изменил. Почему-то в тот день мне это показалось весьма символичным. Словно это некое заклинание, дающее силу и храбрость. Я бы от такого сегодня тоже не отказался, но начинать обливаться в зимний день сказалось бы не лучшим образом на моём здоровье.

  Зато ди Ландау с самого утра был крайне зол и бодр. У него даже лицо при общей спокойности выражения почему-то производило хищное впечатление. Как будто мой подопечный собирался если не на войну, то как минимум в драку. Видимо это и имела в виду матрона Маргарита, предупреждая меня, чтобы я приглядывал за молодым магом.

  Я очень надеялся, что он не станет хамить судье или задираться с прокурором... Но кто мог бы поручиться за это?!

  Лишь слова патрона Стефана служили слабым утешением, что Король-Дракон всё-таки приглядывает за происходящим и на Небесах уже всё решено.

  Здание суда располагалось рядом с полицейским управлением на пьяцца ди Форо [от ит. foro – "форум"]. Оно было одной из древнейших построек Латаны. Когда-то это было частью огромного комплекса: сама площадь являлась театром и использовалась для множества публичных мероприятий: здесь когда-то сражались легендарные борцы, выступали великолепные актёры и упражнялись в красноречии хитроумные ораторы. Суды здесь проходили тоже. Закончилось всё именно судом, одному из участников тяжбы не понравился приговор. Надо ли упоминать, что он был обладателем Силы? Беркано Гроссо (знаменитый как раз именно разрушением арены) был настолько разъярён, что разнёс древнейший памятник архитектуры на кусочки. Осталась только площадка, где проходили выступления, впоследствии ставшая городской площадью, а весь район пришлось перестраивать заново.

  С тех пор первым правилом на слушаниях дел запрещается использование Силы в любом виде. Новое здание суда делали очень долго, и теперь оно представляло из себя этакую каменно-орихалковую конструкцию, разрушающую Силу и не пропускающую никакого магического воздействия ни внутри, ни снаружи. Никому не хотелось бы оказаться под завалом из камней, если снова найдётся второй Беркано.

  Входя под строгие своды здания суда, ди Ландау поёжился. Насколько я знал, примерно так ощущали себя все маги. С них словно сдёргивали покров их собственной Силы, которой они привыкли манипулировать, поэтому все волшебники вели себя более чем смирно. Для них лишиться своей Силы даже на время было и унизительно, и неприятно, как будто тебя голым вывели зимой на обозрение огромной толпе. Это была одна из причин, по которой маги старались не участвовать ни в каких разбирательствах.

  Людей в холле было немного, в основном они носили форму судейского департамента.

  На нас сверху смотрели привычные драконы, но не привычные Бдящие, которые украшали наше Министерство и полицейское управление, и не Хранящие, высеченные у больницы, а Проницательные. Ваятелю удалось передать настороженное, но в то же время понимающее выражение на морде каждой крылатой ящерицы. Казалось, что они не просто видят тебя насквозь, но и что-то о тебе знают, о чём даже ты сам можешь не догадываться.

  Время и место слушаний было назначено заранее, поэтому мы напрямую прошли в небольшой зал, где уже половина мест была занята. Мы увидели сеньора Верде, которого тоже вызвали как свидетеля, и ди Ландау направился прямо к нему. Рядом было два свободных места, поэтому мы сели. Сеньор Верде приветственно кивнул. Выглядел он не слишком-то хорошо, видимо, тоже волновался.

  Чуть дальше с причудливыми значками из бронзы, приколотыми к одежде напротив сердца, сидели присяжные, клявшиеся Королю-Дракону судить справедливо. Впереди на скамье за резным бортиком сидел поникший маэстро Бьянко. Вот кому уж досталось... Я был бы не удивлён, узнав, что он сломался и сошёл с ума под таким давлением, которое навострилось оказывать наше полицейское и судебное ведомство. Он был не просто жалок, я бы сказал – раздавлен и сокрушён. Если в его кабинете, куда мы явились с карабиньерами, в его глазах светилась надежда, что ему помогут. Сейчас же его взгляд погас. Никакого ощущения тёплой, понимающей, исцеляющей силы не осталось. Сейчас маэстро не мог восстановить сам себя, так что вряд ли он смог бы снова работать доктором в таком состоянии.

  Мне было тяжело смотреть на него, поэтому я перевёл взгляд дальше.

  Рядом с ним расположилась немолодая, сухощавая женщина в облачении церковника. Её тёмные волосы были спрятаны под баску с драконом, этакий берет без козырька.

  -Это его адвокат, – пояснил мне ди Ландау, лучше разбирающийся во всяких юридических тонкостях.

  -Леджиста Юфия, – подсказал сеньор Верде. – Она проходит по всем делам, связанным с докторами и целителями. Очень цепкая дама.

  Впрочем, я и сам мог догадаться. По древним законам всех, владеющих Силой, курировала церковь. Неудивительно, что и защитника прислали ему их храмовой среды. Хотя, не похоже, чтобы она оказала ему большую помощь. Видимо, всё говорило против несчастного целителя. Хотя это действительно было странно, ведь, как упоминал ди Ландау, у маэстро Бьянко были странные обстоятельства.

  Надеюсь, адвокат найдёт, что сказать. Должны же быть какие-то законы, помогающие невиновным? Не знаю почему, но в преступную натуру терапевта я никак не мог поверить, хоть и своими глазами видел маэстро с "Глазом демона" в руках. Я слыхал ранее истории от тех же полицейских, что люди слишком хорошо умеют притворяться, особенно самые ужасные преступники. Но помимо всего я хорошо знал тех, кто владел Силой. Всё, что у них было внутри, всегда, подчёркиваю, всегда выплывает на поверхность.

  Я более ста пятидесяти лет общаюсь с магами, видел всякое, и при этом ни разу не встречал того, чья натура не проявилась наружу. Такого просто не бывает. Сила – как лакмусовая бумажка, всегда выносит на поверхность то, что хранится в глубине сердца.

  Недаром злобных колдунов изображают уродливыми, а святых целителей – сияющими, ведь их внутренняя сущность приходит в соответствие с внешностью, будь то дурная ипостась или светлая. Это случается всегда и со всеми. Исключений просто не бывает.

  Поэтому я не верил, что маэстро Бьянко больше похожий на какого-нибудь легендарного святого своей мягкостью и добротой, скрывал под этой приятной маской сердце, изгрызенное ядовитыми гадами и червями...

  Додумать мне не дали, вошли приставы и арбитр.

  -Встать, суд идёт!

  34

  По старинным правилам делового этикета все поднялись, приветствуя судейского чиновника. Даже замученный подсудимый встал, поднятый под руку бесстрастным приставом.

  Сеньор арбитр, именуемый (если верить табличке на трибуне) Кавиллаторе, устроился на своём месте, подал знак и процесс начался.

  Сначала было оглашено дело, прокурор зачитал обвинения. Список был такой длинный, что даже ди Ландау удивлённо поднял брови. Похоже, пока суд собирался, на маэстро Бьянко успели повесить ещё несколько смежных грехов, как будто бы у судейских был план, который надо было выполнить любой ценой. Осуждённых за это – столько-то, за то – столько-то.

  Теперь даже не верилось, что всё это мог совершить один-единственный человек. Мой напарник мрачнел с каждой минутой, даже сеньор Верде почувствовал себя неуютно. Они думали, что всё пойдёт как-то иначе.

  После подробного изложения всех особенностей дела начали вызывать свидетелей. Мой напарник оказался где-то в середине. Возможно, это изменило весь ход этой истории.

  Буквально перед нами выходила жена маэстро Бьянко, милая сеньора Алиса, темноволосая женщина с глазами цвета горного мёда. В отличие от мужа выглядела она очень хорошо – свежая и очень красивая. Я бы даже сказал, что в её предках были люди с востока – с такими чёрными изящными бровями и тонким носом. Она подтвердила, что муж начал вести себя очень странно больше месяца назад. Это совпадало и с моими наблюдениями. Ведь, помните, перед праздниками мы с ди Ландау были в больнице. Уже тогда Бьянко выглядел измученным, видимо что-то произошло с ним именно тогда.

  -Подсудимый утверждает, что вас и вашего сына взяли в заложники, чтобы шантажировать его и спровоцировать на преступления. Это так?

  Темноволосая дама захлопала пышными ресницами:

  -Но нам с Ринальдо ничего не угрожало, – смущённо сказала она.

  Маэстро Бьянко, до этого не поднимавший глаз, внезапно вскинулся, пронзительно глядя на жену, а потом как будто натолкнувшись на стену, сдулся, став ещё меньше и съежившись. Словно бы он ждал от жены помощи и поддержки, а получалось так, что она выставляет его злостным лгуном и сумасшедшим.

  Далее на все вопросы она отвечала отрицательно. С Ринальдо всё в порядке, ей самой никто не угрожал. Она высказала своё мнение, что в последнее время её муж очень много работал, быть может, это всё переутомление, но от этих слов судья отмахнулся, как от не относящихся к делу. В тюрьме сидели трое сообщников маэстро, которых всё-таки разговорили. Теперь-то нам стало понятно, откуда такой длинный список обвинений. Всё это было составлено по словам пойманных бандитов, но веры им не было и всё это нуждалось в проверке.

  Ди Ландау был не в силах спокойно слушать свидетельские показания сеньоры Алисы и просто извёлся на скамейке:

  -Она правда дура или решила избавиться от муженька? – прошипел он мне на ухо.

  -Тише вы, – шикнул на него сеньор Верде.

  -А что? – хмыкнул молодой эксперт. – Может, у неё кто на примете есть, а тут такой удобный случай...

  Он всё-таки вовремя замолчал, не став дожидаться предупреждения от судьи, хотя сеньор Кавиллаторе уже пару раз бросил на нашу скамью возмущённые взгляды. Зал, где проходили слушания, был совсем невелик, поэтому все посторонние шепотки и комментарии слышно было очень хорошо.

  Судья, следуя протоколу, после показаний свидетелей, спрашивал подсудимого и его защиту, есть ли что им добавить, подтвердить или опровергнуть.

  Леджиста Юфия невозмутимо молчала, а маэстро Бьянко всё тише и тише повторял одну единственную фразу:

  -Мне нечего сказать.

  Следующим к барьеру вызвали ди Ландау. Он отвечал на вопросы прямо и чётко. Я уже было начал радоваться, что он не будет выкидывать никаких неожиданных штук, грозящих превратить происходящее в балаган. Ведь, чем быстрее он выполнит эту неприятную повинность, тем быстрее можно будет отсюда уйти. Как бы мне ни было стыдно за это своё желание, я не мог перестать думать о том, что после выступления моего напарника доктору Бьянко – конец. Всё-таки именно он лично взялся за поиски преступника и преуспел в этом.

  Судья уже хотел было отпустить моего напарника на его место, как тот вылез без разрешения:

  -Но помимо всего есть ещё кое-что, о чём я молчать не собираюсь, – заявил мой напарник, и я почувствовал, как моё сердце ухнуло куда-то вниз.

  Предсказание патрона Стефано начало сбываться... Знать бы ещё, в чём оно заключалось!

  -Суд вас уже выслушал, займите своё место, – процедил арбитр.

  -Зато я ещё не всё сказал, – огрызнулся ди Ландау и, не дав себя остановить, выдал: – Шантаж имел место быть. В ночь с пятого на шестое, в больницу к Бьянко приходил какой-то мужик и требовал, чтобы тот закончил начатое. Не надо быть гением, чтобы понять, о чём была речь.

  Маэстро Бьянко во второй раз за слушания поднял голову. У него на лице застыло совсем странное выражение: он смотрел на мага, как утопающий на соломинку, и в то же время он словно желал, чтобы мой напарник молчал. Две противоположных страсти разрывали душу доктора, не привыкшего к таким волнениям.

  -Займите своё место! – рыкнул судья.

  -Протестую, – внезапно поднялась леджиста. – Защита просит выслушать свидетеля.

  Судья нахмурился, но всё-таки позволил продолжать.

  Я не видел лица ди Ландау, но поза у него была не самая официальная. Он засунул руки в карманы и опёрся на правую ногу больше, чем на левую, перенеся вес. Если судить по голосу, то на его лице расплылась одна из тех мерзких улыбочек, которые могли взбесить даже самого спокойного и незлобивого человека. Судья хмурился всё больше и больше, явно прикидывая, как бы вытурить нахала со слушаний, и придётся ли для этого использовать приставов.

  Мой напарник начал говорить.

  Оказывается, он ночью поднялся с больничной койки и пошёл до уборной по нужде. В кабинете дежурного врача горел свет. Ди Ландау слышал голоса двух мужчин: маэстро и ещё одного человека. Второй настаивал на том, что "твоя жена и пацан" не пострадают, если "сам знаешь что" окажется у шантажиста в руках.

  -Почему это не отражено в ваших показаниях? – тут же задали хором вопрос арбитр и леджиста.

  Ди Ландау пожал плечами:

  -У меня состояние было – не бей лежачего, Бьянко не даст соврать. Приходы после яда были просто волшебные, один мой мёртвый батька в окне чего стоит, – я просто слышал, как ди Ландау ухмыляется всё шире и шире, неприятным оскалом обнажая свои острые белые зубы – вот-вот вцепится в кого-нибудь... – Я сначала думал, что мне глючится. А в отчётах непроверенные глюки записывать не рекомендуется.

  Маэстро Бьянко смертельно побледнел, глотая воздух ртом.

  -Тогда ваши слова не имеют никакой ценности, – нахмурилась сеньора Юфия. – Как вы можете доказать, что виденное и слышанное вами происходило на самом деле?

  -Да легко, – отмахнулся молодой маг. – Мы ж в суде.

  Зал замер. Все как будто поняли, что сейчас последует, один только я не понимал, чем всё сейчас обернётся.

  -Божий Суд, – совершенно буднично произнёс ди Ландау. – Я требую Божьего Суда.

  Его слова произвели в зале эффект разорвавшейся бомбы: сначала повисла абсолютная тишина, а потом в одно прекрасное мгновение все вскочили и загомонили одновременно. Один я сначала ничего не понял и поднялся лишь потому, что не хотел выпускать из виду белобрысый затылок моего подопечного.

  Шум стоял страшный, говорили все одновременно: судья надрывался на трибуне, стараясь привести зал к порядку, приставы и присяжные махали руками, то ли осуждая, то ли поддерживая молодого эксперта, маэстро Бьянко напоминал выброшенную на берег рыбу, глотая воздух ртом, его защитница леджиста Юфия спорила с кем-то из секретарей. Даже сеньор Верде не мог удержаться от выражения эмоций, так что моё левое ухо стало хуже слышать.

  Один только бессовестный маг стоял, ухмылялся и наслаждался эффектом. Ну что за человек?! Устроил хаос и – доволен...

  Джустиция ди Ре-Драгоне [Guistizia di Re-Dragone – от ит. буквально "Правосудие Короля-Дракона"] – один из древнейших законодательных парадоксов. Если истца или ответчика не устраивало решение судей, даже самого короля (если дело доходило до его ведома), он имел полное право оспорить его на боевой арене. Собственно, именно так и был разрушен Форум – Беркано Гроссо в буквальном смысле раскатал противника по камушкам.

  С тех пор Божий Суд приобрёл пару новых правил, например, магия (любая магия!) была на нём запрещена полностью. Применивший – получал высочайшую кару и признавался виноватым в любом случае, даже победив. Сражались на клинках, которые издревле хранились в здании суда и являлись национальным сокровищем. Судейское ведомство имело небольшой штат джустицьонов – воинов, из поколения в поколение служащих противниками истцам и ответчикам в дуэльном зале. Не смотря на то, что этот закон использовали не так уж часто (не все же такие воинственные, как мой напарник), до сих пор их маленький корпус сохранялся не только как музейный экспонат, но и боевая единица. На моей памяти именно они впятером удержали Крылатые Врата в Трёхдневном восстании, когда чуть было не сменилась Солернийская династия.

  В общем, мой подопечный вызывал на бой кого-то из этих легендарных героев или их потомков. Я не сомневался в его способности хотя бы не опозориться в бою, но вот чтобы победить... Стиль молодого мага больше подходил для коротких схваток в подворотнях, в тесноте и темноте, где длинному клинку негде размахнуться. Я был не очень уверен, что он сможет перестроиться и победить с незнакомым оружием профессионала на дуэли.

  Пока я раздумывал, прикидывая шансы, неразбериха в зале улеглась. Все потихоньку расселись, мне тоже пришлось опуститься на скамью и прислушаться к тому, что говорил ди Ландау судье:

  -...Если принять во внимание все обвинения, предъявленные маэтро Бьянко, то, как минимум, к первым трём из них в обязательном порядке положен Божий Суд. Это из закона "О заговорах против короны и осознанном предательстве основ государственности", пункты четыре, пять, семь и восемь. Вы вообще обязаны Божьим Судом проверять всех свидетелей, проходящих по этому делу.

  -Поддерживаю, – серьёзно кивнула леджиста Юфия. – Показания свидетеля ди Ландау являются важными для моего подзащитного, я требую их проверки святыми законами.

  Кавиллаторе хмурился, комкал в руках лежащие перед ним бумаги:

  -Мы не можем проверять всех! – процедил он. – Сеньора Бьянко – всё-таки дама. Как вы представляете её с клинком в руках и на арене?

  -Она же не беременная, – пожал плечами ди Ландау. – Пусть мужа защищает. Вот всего-то сто лет назад матрона Фортуна...

  -Протестую, – поднялся прокурор. – Это вы хотите проверить свои свидетельские показания, вот вы и выходите на дуэль!

  Снова поднялся шум, но в этот раз, участвовали только самые важные стороны: зал безмолвствовал и ждал результата. Судья и прокурор против леджисты и моего подопечного спорили несколько минут. В результате, остановились на идее прокурора.

  Драться и защищать свои слова будет только ди Ландау.

  -Да без вопросов, – пожал плечами молодой эксперт. – За свои слова отвечаю.

  Я только тихо вздохнул... Не сбылось моё желание: этот суд не кончится для нас быстро.

  Но с другой стороны мне почему-то стало легче. Я не мог лично защищать доброго маэстро Бьянко, так пусть это сделает мой подопечный.

  35

  Возвращались мы со слушаний не одни. Ди Ландау внезапно решил сделать крюк – зайти в храм, а леджисте Юфии было по пути.

  Что бы там из себя ни корчил мой подопечный, но до какой же степени он разволновался, раз его потянуло к святыням и местам веры. У юношей вообще довольно сложные отношения с религией. Мало кто искренне и истово верит, соблюдает все посты и правила поклонения Королю-Дракону. Дело не только в юношеском максимализме, но и в том, что они ещё ищут свой путь в жизни. Они ещё не имеют достаточно опыта, чтобы узнать силу Провидения и испытать её на себе. Ди Ландау именно из таких. Он не верит в то, что не видел, не щупал, не нюхал и не пробовал на зуб. Самое смешное, что Сила как таковая сделала его ещё более практичным и неверующим. Он полагался на себя, на свой разум, на свою мощь и мало во что ставил Высшие Силы. Я очень надеялся, что однажды они пусть и удивят моего напарника, но хотя бы не до смерти...

  Из всех моих подопечных самым религиозным был господин Массимо. Вот уж кто жил по выражению "случайности – неслучайны". Впрочем, верой это назвать было сложно. Он точно знал, что Король-Дракон существует и как проявляется в нашей реальности Его сила, и переубедить его было невозможно.

  В общем, вы можете себе представить, до какой степени ди Ландау было не по себе, раз уж он решил завернуть к Королю-Дракону на огонёк. Да тут ещё и леджиста Юфия подлила масла в пожар:

  -Надеюсь, вы понимаете, во что ввязались, – задумчиво сказала она, спрятав руки в муфту. – Неужели вас так сильно волнует судьба маэстро Бьянко?

  -Да мне пофиг в общем-то, – в своём неповторимом хамском стиле тут же ответил молодой эксперт. – Мне просто хочется посмотреть, как оно бывает с Божьим-то судом, а то пока нам читали в Университете юриспруденцию, ни разу увидеть не довелось.

  Лицо у леджисты вытянулось от неприятного удивления, но она быстро взяла себя в руки. Я поразился её самообладанию. Мало какой человек может выдержать ди Ландау с его выходками. Оказалось, что мой напарник ещё не закончил, яда у него за всё время накопилось достаточно:

  -А вообще, меня удивляет отношение. Безо всяких слушаний же видно, что мужика тупо подставили. Руку даю, что его его жёнушка, уж больно она радостная. Чего радоваться, когда мужа в измене обвиняют? Если всё по этой статье пойдёт, имущество конфискуют и все банковские счета тоже. По-хорошему, она голышом останется. У неё сын на руках, а она цветёт и пахнет! Видать, у неё уже всё схвачено, осталось только Бьянко похоронить! – маг фыркнул. – Я просто поражаюсь. Следствие вообще хоть кто-нибудь проводил?

  -Я не могу раскрыть эту информацию, – бесстрастно сказала женщина.

  -Ааа, доказательств нет, – по-своему понял молодой человек и хмыкнул.

  -Удачи вам завтра на дуэли, – сухо сказала леджиста. – Я на вас рассчитываю.

  -Я сам на себя рассчитываю, – ехидно ответил ей невоспитанный мальчишка и сделал ручкой.

  Дама покачала головой и ушла не слишком-то довольная разговором. Мы остались на зимней улице одни. Ди Ландау вытащил из кармана пачку "Мондо", посмотрел на неё, скомкал и сунул обратно.

  Я сделал ему замечание:

  -Не стоит так разговаривать с дамой.

  Меня удивил его ответ:

  -Сам знаю, – маг пнул один из булыжников брусчатки. – Не сдержался.

  Я глазам своим поверить не мог: ди Ландау извинялся на свой манер, но он действительно раскаивался.

  -Меня правда это всё бесит. Дело сляпано как попало, ведут его из рук вон плохо. Чего там вообще хотят добиться?

  Я едва удержал в себе так и рвущуюся на язык фразу. Провокация. Это всё провокация. Вопрос только кого и зачем? Неужели Кавиллаторе или кто-то другой вроде леджисты добивался проверки доказательств именно Божьим Судом, таким средством, когда при нехватке проверенной следствием информации можно будет опереться хоть на что-то.

  -Кстати, чтоб ты знал, – очень тихо сказал мой напарник. – Верде стало плохо с сердцем как раз после того разговора, когда на Бьянко давили. Я точно знаю, что ко мне тоже приходили, я притворился, что сплю. Кто-то хотел избавиться от свидетелей. Я потому и просил тебя забрать меня оттуда.

  Ооо, какие новости... Но вот это уже мне знакомо. Я определённо уже такое видел.

  Далеко на востоке у тамошних народов есть вера в Колесо Судьбы: всякая душа, взошедшая на него, рождается в этом мире снова и снова. Господин Массимо, неужто вы переродились? Насколько мне помнится, такая паранойя у вас началась примерно в этом же возрасте. Или это просто постэффекты работы в Министерстве и общения с криминалистами и полицейскими экспертами?

  Зато у меня в голове словно раздался резкий паровозный гудок: насторожись, обрати внимание! Я-то ещё наивно удивлялся, почему ди Ландау не тронул ни единой книги, что я ему приносил в больницу, а спал днём как убитый. Из-за своих подозрений, в реальности которых он не был уверен, он бодрствовал по ночам, ожидая, что и от него попытаются избавиться.

  Даже если мой напарник ошибся, даже если ему это просто показалось... Я дал себе слово дежурить у него сегодня под дверью. Мне не хотелось бы, чтобы его фантазии стали реальностью. Ведь завтра – решающий день, Божий Суд расставит всё на свои места.

  Причём не столько поможет или похоронит окончательно маэстро Бьянко, сколько позволит ди Ландау разобраться в самом себе, в том, что он видел, в том, что было на самом деле. Что ж... я тоже рассчитываю на тебя, напарник.

  -Твою дивизию, – пробурчал маг, пряча руки в карманы. – Дубак какой... Давай шуровать быстрее, а то все храмы позакрываются. Мне сегодня надо свечку поставить!

  Как он потребовал, мы прибавили шагу. Я давно заметил, что ходим мы почти с одинаковой скоростью. Я высокий, а у моего подопечного довольно длинные ноги для его роста. В главный храм мы не пошли. До него было довольно далеко, да почему-то и не хотелось быть в толпе.