Текст книги "Ее дикие звери (ЛП)"
Автор книги: Э. П. Бали
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)
Глава 38
Дикарь
Какого хуя. Нет, какого хуя. Нет. Да. То есть, нет? Моя Регина – богиня, и я хочу накрыть это божественное тело, и засунуть свой член так глубоко в нее, что она начнет выкрикивать мое имя. Я хочу усадить ее к себе на колени и укусить за шею так сильно, что останется неизгладимый след, и каждый зверь в этой гребаной школе будет знать, кому она принадлежит.
– Успокойся, – раздраженно говорит Ксандер через нашу связь. – Кто-нибудь, скажите мне, что, черт возьми, произошло.
Я не… не могу ничего сказать, потому что слишком зациклен на заднице Аурелии, которая убегает из зала.
Подавляя желание ринуться за ней в погоню, я показываю Ксандеру мысленный образ наряда нашей Регины. Он замирает с вилкой у рта и удивленно вздыхает.
– Она выглядит потрясающе, – говорю я мысленно.
– Лайлу действительно следовало заковать тебя в кандалы. – ворчит Ксандер, игнорируя меня. – Кстати, Коса в режиме акулы, он уже две минуты не дышит.
Волков и птиц обычно не заковывают в магические глушители, потому что мы не можем атаковать с помощью наших даров. Ксандер продолжает запихивать бекон в рот самым джентльменским образом, пока я переключаю свое внимание на брата. Коса смотрит на дверь столовой, хотя там никого уже нет. И, вашу мать, он все еще не дышит.
– Брат. Голубая фея покинула чат.
Но Коса не отвечает. Он поднимается на ноги неестественно плавно, и я понимаю, что его инстинкт охоты активирован.
– Вот блядь, – бормочу я вслух, поднимаясь, чтобы последовать за ним.
Охотничий инстинкт Косы сильнее, чем у меня. На самом деле, сильнее, чем у любого, кого я когда-либо встречал, включая Блэквотер.
– В чем дело? – спрашивает Йети, готовый ко всему. Волки неловко переминаются с ноги на ногу.
Я кивком указываю на Косу, который идет, опустив голову и слегка ссутулив плечи, вслед за Лией. Выслеживая ее. Лицо Йети бледнеет.
Самцы за соседними столами замирают, осознав, что происходит.
– Мы справимся с ним, – вздыхает Ксандер, следуя за мной. – Все из-за этого гигантского красного флага, который она на себя напялила.
Коса уже вышел за дверь, так что мы ускоряем темп, чтобы догнать его.
– Ах, этот блядский красный, – я готов к драке, потому что упустил момент, когда Лия спасла жизнь той гиене, так что я заряжен и готов надрать Косе задницу.
Девочек в коридоре нигде не видно, но у нас в девять утра занятие по, ну, вы не поверите, взаимодействию с морскими зверями. Хотя в воздухе, как обычно, полное отсутствие ее запаха, Коса идет по следу крови Лии, и я даю знак Братьям-Погрузчикам следовать за мной, на всякий случай. Черт возьми, на этот раз нам действительно может понадобиться помощь.
– Готов? – спрашивает Ксандр голосом на октаву ниже, поскольку, даже в кандалах, его дракон слегка всплывает на поверхность.
– Пока нет, – отвечаю я. – Хочу, чтобы Лия посмотрела.
Он издает злобный смешок.
– Ты просто хочешь увидеть, как она снова это делает.
– В общем-то, да, – говорю я, почесывая челюсть. – Мне все еще кажется, что у меня случился обман зрения.
– Скорее всего, принятие желаемого за действительное.
На данном этапе я ни в чем не могу быть уверен, но должен признать: если сложить все, что нам известно об Аурелии, выходит как-то подозрительно.
Мы входим в лекционный зал, и мои глаза сразу же находят нашу Регину, потому что ее компания пришла сюда первой. Ее груди – не что иное, как сладчайшие, нежнейшие, аппетитные холмики поверх красного кроп-топа, и у меня мгновенно начинают течь слюни. Собака Павлова, съешь свое сердце. Я так возбужден, что почти упускаю Косу, который уже крадется к ней по деревянной лестнице.
Ксандер ухмыляется, потому что Ракель замечает остекленевшие глаза Косы, и с криком вскакивает со своего места.
Мы понимаем намек, и я с разбегу запрыгиваю прямо на спину Косе. Он рычит, я драматично реву в ответ и наношу удар прямо ему в голову.
Однако голова моего брата сделана из титана, потому что он даже не моргает и падает назад, чтобы прижать меня всем телом к полу. Его брачная метка пылает, и я невольно выдыхаю «Ох, блядь», потому что это не просто охотничий инстинкт, а брачный инстинкт акулы, который, по словам самого Косы, должен быть в тысячу раз хуже.
– Ксандер? – сдавленно цежу я сквозь зубы. Ему действительно удалось застать меня врасплох. – Возможно, сейчас самое время присоединиться!
Коса разворачивается и бьет меня кулаком в челюсть, и я вижу звезды.
– Похоже, ты и сам справляешься, Дик, – небрежно замечает Ксандер.
– Да пошел ты! – реву я, а затем говорю ему в голову: – Посмотри на его брачную метку.
– Я ее не вижу, идиотина. – О, хорошее замечание. – Но он пахнет по-другому.
Ксандер тяжело наваливается на Косу, прижимая нас обоих своим телом, и я мгновенно начинаю хрипеть. Есть только одно решение этой проблемы, и мы оба это знаем.
Если его магия не действует, остается только кровь и насилие, поэтому Ксандер бьет Косу по голове сзади, а я нападаю на него спереди. Затем мы пытаемся занять более выгодную позицию, чтобы Ксандер мог зайти ему за спину и придушить его.
– У нас есть зрители, – бормочет Ксандер, переворачивая Косу на себя и зажимая ему горло локтем, в то время как я удерживаю руки брата опущенными. Несколько минут происходит бешеная борьба, потому что Коса может целую вечность обходиться без кислорода, но, к счастью, без своей магии он в конце концов обмякает, и мне удается отскочить.
Я оглядываю аудиторию и вижу, что все анимы повскакивали на ноги и смотрят на нас с выражением ужаса на лицах. У Минни с собой розовая бутылка с водой.
– Минни Маус, милая, – воркую я. – Если ты бросишь мне бутылку с водой, я прощу тебя за то, что ты напала на меня.
Тигренок выпучивает на меня милые кошачьи глазки, а Аурелия скрещивает руки на груди.
– Пошел ты, Дикарь. Я все еще жду своих извинений.
– Мать-Волчица, ты великолепна, когда злишься.
И я говорю это совершенно серьезно, потому что ее щеки раскраснелись, кожа сияет, и я вижу все это восхитительное бедро, которое так и просит, чтобы мой язык скользнул по нему все выше и выше.… Потом я вспоминаю, что все остальные тоже могут видеть ее бедра, и сердито оборачиваюсь к толпе, ожидающей входа в лекционный зал позади Братьев-Погрузчиков.
– Воды! – рявкаю я.
Кто-то бросает мне пластиковую бутылку с водой, я хватаю ее в воздухе и открываю. Затем выплескиваю ее прямо в лицо Косе, и он приходит в себя с тяжелым вдохом.
– Блядь, – бормочет он. – Я что…
– Да, брат, – говорю я, когда Ксандер неторопливо поднимается по лестнице, чтобы выбрать нам места. – Полный брачный привод.
– Почему ты не привел меня в чувство раньше? – раздраженно спрашивает он, поднимаясь на ноги. Мокрые волосы сияют еще сильнее в свете ламп. Коса прекрасно вписывается в этот средневековый зал.
Я перевожу взгляд на Аурелию, и он сразу понимает почему.
– Засранец, – бормочет он. – Но молодец.
Такой мой брат, всегда отдает должное там, где это уместно. Я отвешиваю доблестный поклон перед аудиторией, и волки послушно хлопают в честь своего короля.
Мы садимся повыше, откуда открывается хороший вид на Аурелию, а Братья-Погрузчики позволяют всем остальным занять свои места. Лайл Пардалия замыкает шествие. Я наблюдаю, как раздуваются его ноздри, а взгляд скользит вниз, туда, где кровь Косы пятнает ковер. Уголок его рта раздраженно поджимается, прежде чем он поворачивается к Аурелии, а затем прямо к Косе, у которого начинает формироваться синяк под глазом. Через день он исчезнет, но в данный момент является доказательством драки.
Секунд через тридцать это будет выглядеть очень красиво.
– Добро пожаловать на сегодняшнюю лекцию, – гремит Лайл с кафедры. – «Жизнь с морскими зверями» – это новый курс, который мы можем начать в этом году благодаря любезности одного из наших студентов, Косы Харкоруса.
Все заинтересованно ерзают на своих местах, и, о чудо, единственный человек с достаточно большими яйцами, чтобы посмотреть на Косу, – это наша Регина.
Я решаю, что мне нравится играть с ней теперь, когда я знаю, что могу проникнуть в ее мысли.
– Я знаю твой секрет, – шепчу я ей, и это звучит чертовски жутко.
Ксандер улавливает телепатические волны в воздухе и тяжко вздыхает, понимая, что это я. Но моя Регина молчит в ответ.
– Кроме того, пялиться невежливо, – она отворачивается с порозовевшими щеками, и я мгновенно начинаю скучать по ней.
Лайл заканчивает свою речь о том, как он благодарен Косе, прикидываясь как никогда, что это не он запер нас в клетке на несколько дней. Мой брат выдыхает через нос и спускается обратно по лестнице к кафедре.
В качестве одной из вещей, которые мы должны сделать, чтобы компенсировать попытку похитить Лию, Коса согласился выступить со своими докладами на всех курсах Академии. Кто бы мог подумать, что наш босс-лев будет использовать образование в качестве разменной монеты? Странный зверь. Он все еще мне не нравится.
Коса прочищает горло, привлекая всеобщее внимание одним своим дыханием. Мой брат – потрясающее создание с серебристыми волосами, фарфоровой кожей, острыми скулами и инопланетной красотой. Не часто наземным зверям удается увидеть ему подобных, не говоря уже о разрешении смотреть на него добрых пятнадцать минут. Коса ненавидит, когда на него пялятся, и его внешность когда-то была абсолютным проклятием его существования, но как только мы освободились от опеки наших родителей, он позаботился о том, чтобы на него смотрели только со страхом, а не с вожделением. В детстве я думал, что мне повезло иметь такого брата, и это чувство не изменилось.
Его хрипотца завораживает, когда он говорит. Слайд-шоу с фотографиями океана запускается само по себе, пока Коса рассказывает о болезни, вызванной пребыванием на суше, о том, каково это – плавать в глубинах океана и дышать под водой, что он ест, и как его зубы периодически выпадают, чтобы через несколько дней на их месте выросли новые. Он также рассказывает о земельном психозе и о том, как это действительно страшно для морских зверей, словно их худшие кошмары становятся реальностью, и что нам нужны более эффективные способы защиты этого народа.
Если мы узнаем о морском звере на суше, Коса, как правило, следит за ним на случай, если того придется спасать. Тогда мы помещаем их в переносной резервуар, который специально изготовили для таких целей много лет назад. Такое происходит довольно редко, но если случается, – этим зверям требуется экстренная помощь.
В конце Лайл предлагает студентам задавать вопросы, хотя все слишком напуганы, чтобы спросить его о чем-нибудь. К моему удивлению, Минни Маус поднимает свою крошечную ручку. Коса кивает ей с кривой усмешкой на губах, очевидно забавляясь ее смелостью.
Она прочищает горло.
– Как, э-э-э… Как получилось, что ты не сумасшедший?
Я удивлен ее мужеством, но мне больше интересно посмотреть, как ответит на этот вопрос Коса.
– Некоторые сказали бы, что я и есть сумасшедший, – в аудитории повисает тишина, но брат расплывается в несвойственной ему улыбке, и все издают тихие смешки облегчения. Он проводит рукой по своим серебристым волосам, и пара девушек вздыхают, когда они ловят блики галогенных ламп, вспыхивая жидким серебром. – Честно говоря, не знаю, почему у меня не было земельного психоза. Полагаю, что наличие отца-волка, возможно, помогло стабилизировать мои гены. Это необычное сочетание, поэтому я думаю, что мой отец был достаточно доминантен, чтобы купировать психоз. Хотя мы никогда этого не узнаем.
При этих словах он переводит взгляд на меня. Я знаю причину, по которой Коса остался в здравом уме, и это больше связано с нашим отцом, чем кто-либо когда-либо узнает.
Первый вопрос явно придает толпе смелости, потому что волчица в передней части зала спрашивает:
– Это правда, что вы можете видеть духов и привидения? Вы сможете увидеть мою маму, если она будет рядом?
Коса относится к этому вопросу серьезно, потому что духи не любят с ним связываться.
– Могу. Но если они из тех, кто любит создавать проблемы, то… они уходят, когда я появляюсь, – он имеет в виду «спасаются бегством». Или упархиванием, что бы там ни делали призраки. – Если призраки хотят отправить сообщение, они обычно не выбирают меня в качестве проводника, или я сам отсылаю их прочь. Мне не нравится, когда они околачиваются поблизости.
Все замолкают, пока самец тайпана, на которого я положил глаз, не набирается наглости спросить:
– Это правда, что акулы всегда чувствуют океан, где бы они ни были?
Коса кивает.
– Да, мы чувствуем воду, куда бы ни пошли. Я точно знаю, где и как далеко находится океан от того места, где я нахожусь. Даже в этой комнате я чувствую воду в ваших бутылках.… даже кровь в ваших телах. Я могу чувствовать ее и отслеживать. Манипулирать ей, если захочу.
Мы с Ксандером ухмыляемся, когда вся комната замирает от этого зловещего откровения, и Ксандер мрачно смеется себе под нос.
Лайл выходит вперед и быстро говорит:
– Давайте поблагодарим Косу за то, что он уделил нам время.
Все бросаются хлопать.
Глава 39
Ксандер
Мы направляемся на следующее занятие, чтобы научиться готовить на студенческой кухне. Выстроившись в ряд у стальных столов, мы наблюдаем, как рыжеволосый тигр-шеф-повар показывает нам, как приготовить пад-тай.
Дикарь подробно описывает мне, во что одета змеючка, и что она делает, через нашу ментальную связь. Может быть, я и не могу увидеть ее наряд собственными глазами, но я достаточно легко улавливаю движение нового материала по ее обнаженной коже. И этот мягкий шорох говорит мне, что на ней нет нижнего белья, но я не спешу сообщать об этом Дикарю, потому что он и так сводит меня с ума. То, что она подчинилась ему в тот день, когда мы пытались ее похитить, окончательно толкнуло его за грань.
– Ткань обтягивает ее задницу, как мечта, а этот лифчик с эффектом пуш-ап дает мне вторую жизнь, клянусь. Я бы убил только за то, чтобы спустить эту юбку и оказаться по уши в ее сладкой киске. Мне нужно как следует попробовать ее на вкус, понимаешь? Это и в астральной форме было здорово, но в реальной жизни будет просто космос.
К сожалению для меня, на данный момент я вынужден отказаться от своего тибетского горлового пения. Когда я лишен магического зрения и физически слеп, это необходимо, потому что звуковые волны, отражающиеся от предметов в комнате, дают мне своего рода «зрение» с помощью эхолокации.
Змеючка определенно меня не привлекает, даже в ее новом наряде, но с мысленными образами, которые Дикарь продолжает посылать мне, я должен признать, что другие самцы абсолютно не понимают, как держать себя в руках рядом с ней и ее анимами.
Испытывая отвращение к этому открытию, я записываю рецепт блюда, которое мы должны приготовить, потому что Дикарь даже не представляет, сколько всего он пропустил мимо ушей.
Шеф-повар начинает выкрикивать приказы, и Братьям-Погрузчикам приходится разнимать двух львов, фехтующих ножами для разделки мяса, а я отталкиваю Дикаря в сторону, чтобы вытащить вок. К нам привели одичалую группу, и у них, скажем так, прорезываются клыки.
Дикарь осмотрительно отступает, пока я ставлю вок на плиту, при этом его глаза ни на секунду не отрываются от тела и лица змеючки, что начинает выводить меня из себя.
Коса предупреждающе поворачивается к нему, наверное, решив, что наш брат-волк собирается трахнуть змеючку при первой же возможности, будто сам совсем недавно не пытался ее сожрать.
Когда я впервые узнал, что нам не нужно ее похищать, я испытал момент облегчения. Но почему-то наблюдая за ней сейчас, я все еще чувствую себя не в своей тарелке. Как будто лава, кипящая под моей кожей, вот-вот вырвется наружу. Это чертовски раздражает.
– Ты посмотри, как она обращается с этим ножом. Какая же она хорошенькая, – вздыхает Дикарь, глядя на змеючку, которая в данный момент хихикает над какой-то глупостью со своей маленькой подружкой-тигрицей.
– Если ты не заткнешься нахуй, я отрежу тебе член, – рычу я. – Я пытаюсь приготовить Пад-тай.
А потом все моментально встает с ног на голову.
Я слышу, как змеючка наклоняется, чтобы взять что-то из шкафа под столом. В то же время змей, тайпан, толкает своего друга и шепчет:
– Только посмотри на это, – указывая на задницу змеючки.
Судя по всему, нижняя часть ее задницы обнажена на всеобщее обозрение.
Естественно, каждый анимус в комнате едва не сворачивает себе шею, чтобы посмотреть.
Дикарь издает звук звериной ярости, которого я никогда от него не слышал. Змеючка резко выпрямляется, но прежде чем кто-либо успевает что-либо предпринять, Дикарь хватает разделочный нож и перепрыгивает через стол к тайпану. Змей пускается наутек, и, поскольку в комнате полно длинных кухонных столешниц, Дикарю приходится гоняться за парнем, петляя между ними. Тайпан принимает змеиную форму. Начинается хаос, когда все бросаются к двери, а шеф-повар кричит Дикарю, чтобы тот остановился.
Но мой брат-волк, вне себя от ярости, гоняется за змеем по кухонному лабиринту. Мы с Косой просто зрители, и я слегка посмеиваюсь, потому что нет ничего лучше, чем наблюдать, как убивают змею. Прямо выходной какой-то.
Дикие Боги иногда бывают милостивы.
Внезапно змею приходит в голову, что можно использовать живой щит, и он скользит прямо к нашей Регине, застывшей подобно лани возле своего стола. Змей бросается ей за спину, как раз в тот момент, когда Дикарь с воплем останавливается.
Лия поднимает маленький нож для чистки овощей как раз перед тем, как он успевает совершить маневр вокруг нее, и произносит низким и строгим голосом:
– Нет.
Дикарь застывает на месте и, к моему полному замешательству, роняет нож. Инструмент с грохотом падает на пол, а Лия и Дикарь просто смотрят друг на друга, словно время для них остановилось. Я не слышу ни единого движения, кроме скольжения тайпана, который стремится прочь из кухни. Рядом со мной Коса снова перестает дышать.
– Даже не верится, что ты настолько жестокий, Дикарь, – говорит Лия все тем же низким, спокойным голосом. – Ты должен остановиться.
Дикарь медленно и размеренно выдыхает, признак того, что он приходит в себя.
– Поцелуй меня, и я остановлюсь.
Я мог бы вырубить его прямо сейчас.
– Нет! – недоверчиво произносит змеючка. – А теперь повернись и возвращайся за свой стол, пока кто-нибудь не пострадал в очередной раз.
К моему крайнему удивлению, Дикарь делает, как она просит, и топает прямо ко мне. Нимпин на плече Аурелии успокаивающе чирикает, и она гладит его в ответ. Ее движения такие тихие, что я впервые осознаю, что на Аурелии нет никаких украшений. Если подумать, я никогда не видел на ней ничего, кроме дешевой пары сережек со стразами. Как-то жалко, честно. У меня так много золота и серебра, что я действительно мог бы дать ей немного.
Я тут же выбрасываю эту мысль из головы, потому что какого черта? Дикарь молча подходит ко мне, но шеф-повар настолько взбешен, что я удивляюсь, как у него из ушей дым не валит.
– Ты! – орет он. – К заместителю…
– Парни немного повеселились, – хрипит Коса таким тоном, что с ним не поспоришь. – Оставь это, Гектор.
Коса знаком со всем здешним персоналом, поэтому тигр немедленно заканчивает свое выступление и покидает кухню, чтобы привести остальных студентов обратно. Я слышу, как они съежились от страха в соседней комнате. Лия поворачивается к нам спиной, ее дыхание немного прерывистое, словно она приходит в себя от того, что только что сделала.
Дикарь недоверчиво хмурится.
– Она что, только что отдала мне приказ Регины?
– Да, – рычу я, – и твоя маленькая сучья задница подчинилась.
Глава 40
Аурелия
– Этот день становится все безумнее и безумнее, – говорит Минни, подавляя зевоту, когда мы садимся обедать.
– Я же вам г-говорила, ребята, – ворчит Ракель. – Тебе не следовало т-так над ними издеваться, Лия. Охотничий и-инстинкт акулы – это не ш-шутка, и это было с-самое страшное, что я когда-либо в-видела.
– Аминь, – бормочут Стейси и Сабрина.
– Б-больше никакого красного, – предупреждает Ракель.
– Что бы он сделал, если бы добрался до Лии? – спрашивает Минни.
– Будем надеяться, что мы никогда этого не узнаем, – мрачно бормочу я. Потому что, черт возьми, чего анимус хочет от своей регины? Я бросаю взгляд на стол, полный львов, где Яна, наша подруга-первокурсница, сидит на коленях у своего рекса и кормит его картофельными чипсами. Рука парня лежит на ее бедре, медленно поглаживая вверх и вниз. Другие анимусы время от времени бросают на них ревнивые взгляды.
Внезапный образ Косы, задирающего мне юбку и наслаждающегося моей киской, застает меня врасплох, и я едва не падаю со стула.
– И что, черт возьми, произошло на домоводстве? – шипит Сабрина. – Дикарь уже был готов убить Честона, а в следующую секунду он стоит с поджатым хвостом возле своего стола!
– Понятия не имею! – я пытаюсь осмыслить то, что сделала. – Честон полз прямо ко мне, и я узнала его по Двору моего отца. Мы играли в детстве. Он был добр ко мне. Я… вспомнила об этом и просто подняла нож и сказала «стой».
– И он просто сделал это? – Минни левитирует кекс с подставки у буфета, и он летит к нашему столу, где она ловит его одной рукой. Какой полезный навык. – Дорогая Богиня, он подчинился тебе.
Она бросает на меня многозначительный взгляд, потому что мы обе знаем, что я отдала ему приказ, как его Регина. В моем голосе была какая-то сила, и это было совершенно незнакомое чувство.
Сабрина чертыхается, прокручивая ситуацию. Любой разумный зверь сложил бы два и два, и я не могу не думать, что откровенное собственничество Дикаря по отношению ко мне начинает выглядеть подозрительно. Мне нужно перекинуться с ним парой слов.… не перекидываясь с ним словами.
Мы обедаем в относительной тишине, потому что моих психов нет в зале. Прямо тяжкий груз свалился с плеч, учитывая все, что произошло сегодня.
По какой-то причине Клюв решает подойти к нам от своего стола с орлами. Он красив в черной рубашке поло, волосы уложены в фирменную колючую прическу. Клюв всегда был ухоженным парнем, что определенно является орлиной чертой, но под этим скрывается дьявольский шарм, который кружит головы анимам.
– Как ты, Аурелия? – спрашивает он, усаживаясь на свободное место рядом со мной.
Карие глаза Клюва обеспокоено рассматривают меня, рука касается моей. Я снова оглядываю зал, просто чтобы убедиться, что моих суженых нет поблизости. Ни за что не забуду его слова в тот день, когда Дикарь растерзал змея у меня на глазах.
– Их здесь нет, – быстро говорит он.
– У тебя большие яйца, раз ты подходишь сюда, орел, – предупреждает Сабрина. – Альфа-волк не спускает с нее глаз.
– Акула тоже, – добавляет Минни. – Тебе нужно быть осторожнее.
– Все в порядке, я их знаю. – отмахивается Клюв. – Не беспокойтесь обо мне. Решил узнать, все ли с тобой в порядке после всего, что случилось сегодня.
Я недоверчиво смотрю на него, потому что какого хрена? Ну и наглость, сам работает на Косу, а теперь пришел интересоваться моим благополучием? Не могу избавиться от чувства, что меня немного предали.
Поэтому мой голос звучит несколько резко, когда я отвечаю ему:
– Я в порядке. Как видишь, жива и здорова. Кстати, ты помогал планировать мое похищение? – Может, он и в других преступлениях им помогал?
Он морщится.
– Нет. Для протокола, я не знал о том, что они планировали.
Я свирепо смотрю на него.
– И ты работаешь на него с тех пор, как…
– Да, – быстро отвечает Клюв, совершенно не обращая внимания на мой убийственный взгляд. – Но не будем об этом. Я знал, что ты сильная, но тебе следует быть осторожнее, Аурелия.
Его взгляд скользит вниз, к моей одежде.
– Но… если тебе что-нибудь понадобится, ты только попроси меня, хорошо?
Я удивленно вскидываю брови, потому что, что мне может от него понадобиться?
– Ты знаешь, – говорит он тихо.
Минни строит глазки своим макаронам с сыром, в то время как другие девочки избегают смотреть в нашу сторону. Однако Ракель сверлит его взглядом.
Было время, когда я с радостью приняла бы его предложение, но сейчас? Я подписала бы ему смертный приговор. И… ну, он больше не привлекает меня с тех пор, как я встретила своих суженых. Вот что происходит, когда ты чувствуешь запах других членов своей брачной группы. Больше никто не сможет с ними сравниться.
– Спасибо, Клюв, – говорю я натянуто. – Буду иметь в виду. Мой дядя сказал, что ты предупредил его в день пожара. Только благодаря вам я смогла сбежать, так что, полагаю, спасибо тебе за это.
Внезапно его энергия меняется, и он вскакивает со своего места.
– В любое время, Лия.
Он возвращается за свой столик так быстро, что я даже не успеваю осознать произошедшее.
– Приближается, – предупреждает Минни.
Я поднимаю глаза и вижу в дверях Дикаря, который в одиночестве идет к буфету, не подавая никаких признаков, что замечает меня. Внезапно меня пронзает вспышка образов из сна, который я видела в ночь пятницы, и салат из макарон практически застревает в горле. Откровенная жестокость его прошлого пробирает меня до глубины души. Но не вся эта жестокость принадлежит Дикарю. Я знаю что такое жестокость родителей. Отца. Как это может разрушить тебя и превратить в то, кем ты не собирался быть.
На групповой терапии Тереза и Райлан, гепард с ленивой улыбкой, заставляют нас расставить пластиковые стулья большим кругом, чтобы мы могли видеть друг друга.
Подобная расстановка моментально вызывает у всех чувство дискомфорта, потому что мы оказываемся у всех на виду, к тому же у нас впервые терапия с парнями. Я сжимаю ноги плотнее, чтобы скрыться от множества глаз, скользящих по моим обнаженным рукам и ногам, и понимаю, что Коса и Ксандер демонстративно смотрят куда угодно, только не на меня. Я начинаю дрожать из-за включенного кондиционера и потираю руки.
– Хочешь мою рубашку, Лия? – с готовностью спрашивает ястреб, имени которого я не помню. Клюв бросает на него укоризненный взгляд, но парень игнорирует его.
Собственно, он собирает на себе взгляды всех анимусов в аудитории. Меня начинает действительно нервировать их настороженное отношение к анимам.
– Э-эм, это очень любезно с твоей стороны, но нет, спасибо, – я пытаюсь быть милой, но это сложно, когда я почти уверена, что Ксандер обращает пристальное внимание на каждый звук в комнате. Во всяком случае, такова моя текущая теория.
– Я возьму ее, Грегори, – мурлычет Сабрина, протягивая руку. Грегори улыбается ей и принимается снимать рубашку, прежде чем Райлан издает сдавленный звук.
– Грег, ты не должен снимать одежду, – терпеливо говорит гепард. – Помнишь, мы обсуждали это вчера? Невежливо сидеть без рубашки в человеческом обществе, если только ты не в бассейне, на пляже или в уединении своего собственного дома.
– Ах да, – медленно произносит Грегори, одергивая рубашку. – Забыл, извините.
Тереза одобрительно кивает.
– Молодец, Грегори. Ты забыл, но следовал указаниям дружелюбного человека. Помните, наша задача – помогать друзьям делать правильный выбор, если это в наших силах, – она подходит к нему с листом наклеек в руке и отрывает золотую звезду. Грегори выпячивает грудь, и Тереза добродушно шлепает на нее звезду. Он гордо клюет в наклейку носом.
Я какое-то время наблюдаю за ястребом, который выглядит счастливым, как любой детсадовец, пока Тереза объясняет:
– В классе Б мы раздаем звездочки, чтобы показать, что ценим старания. Иногда важны мелочи, понимаете?
Большая часть класса Б присоединилась к нам, но Дикарь, как показал эпизод с ножом, оказался не совсем готов. Интересно, где он сейчас.
– Она права, – шепчет мне Минни. – Теперь я тоже хочу звезду.
Я улыбаюсь ей, потому что это мило, и, более того, парни, похоже, не возражают, потому что видят в этом соревнование.
– Ладно, как ваши успехи на данный момент? – народ начинает неуверенно бубнить какие-то позитивные вещи. – Что вам больше всего нравится в Академии?
Рука Сабрины взлетает в воздух, и Тереза бросает ей синий блестящий мяч с надписью «О₽@то₽».
– Мне нравится Деревня. Там отличный выбор одежды.
Все девушки согласно кивают.
– Ты прекрасно выглядишь, – говорит Тереза, – но я не уверена, насколько практичны пятнадцатисантиметровые каблуки.
Сабрина ухмыляется и снимает туфли для демонстрации. И действительно, по бокам обеих ступней у нее образовались два волдыря.
– Да, завтра будут кошачьи каблучки.
– Не лижи их, – советует волк с повязкой на лбу. – Это не гигиенично.
Райлан одобрительно кивает и вручает ему золотую звезду.
Лев поднимает руку, и Сабрина бросает ему мяч.
– Мне нравится, что скоро начнутся Охотничьи игры. Это круто, что нам позволено быть агрессивными.
– Отличная мысль, – говорит Райлан. – Какие еще способы мы можем использовать для подавления звериной агрессии?
Мяч перебрасывается по кругу.
– Боевые маты!
– Очень важно, – объясняет Райлан. – Как только вы докажете, что владеете собой, сможете попрактиковаться в бою в своей звериной форме.
– Лия, – окликает меня Тереза, и я замираю. – Что мы недавно сделали, чтобы выплеснуть твой гнев?
Мяч падает мне на колени, и мое лицо заливается краской, когда взгляд Косы останавливается на мне.
– Я била по подушке, как по боксерской груше, – неохотно отвечаю я.
Несколько птиц хихикают и получают сердитые взгляды от Минни и Ракель.
– Это и правда хорошо работает, если вы в затруднительном положении, – говорит Тереза. – Итак, сегодня мы поговорим о надлежащем ухаживании среди зверей, потому что мы наблюдаем некоторые формы неподобающего поведения.
Я бросаю свирепый взгляд в сторону Косы, потому что, безусловно, похищение является верхом неподобающего поведения. Но он не смотрит на меня, а Ксандер, как обычно, щеголяет фирменной ухмылкой.
– Что из этого мы можем видеть в Академии? – подсказывает Райлан.
– Как насчет девушек в настолько коротких юбках, что видны их задницы, когда они наклоняются? – ехидно спрашивает Ксандер.
Я сразу же накаляюсь.
Тереза неодобрительно фыркает.
– Анимы любят покрасоваться, это нормально. Они наряжаются в модную одежду, часто обнажая кожу, чтобы представиться своим партнерам. Но ты прав, Ксандер, нам действительно нужно быть осторожными с подходящей одеждой на публике. Показывать свои ягодицы в местах, недоступных для купания, определенно неприлично. Мы не должны быть обнаженными на публике, где люди считают это оскорбительным.
Я стараюсь не выглядеть смущенной, а затем решаю перейти в наступление. Поднимаю руку, и Тереза передает мяч обратно мне.
– Как насчет похищения? Это неподобающее поведение при ухаживании, не так ли?
Сабрина поперхивается на середине глотка из своей бутылки с водой, и Минни кивает в знак солидарности. Она указывает на мяч, и я передаю его ей.
– Держать аниму в заложниках тоже невежливо.
