Текст книги "Блестящие разводы"
Автор книги: Джун Зингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 44 страниц)
18
Так как репутация Хьюби в «Тредуэлле» уже была подмочена, Нора перевела его в школу Уитона, чтобы ему окончательно не прикрепили ярлык еще до того, как он закончит начальную группу. Она пыталась объяснить ему, как важно хорошо начать учиться и вести себя в школе. Он должен выполнять правила, уважать и слушаться учителей и не делать ничего, что вдруг взбредет ему в голову. Сначала всегда следует подумать.
– Я понимаю. Все равно как перед прыжком, нужно посмотреть, куда прыгаешь.
– Совершенно верно, – она была счастлива, что он ухватил самую суть.
Но когда через несколько дней Хьюби увидел на дворе огромную лужу, он вместе с другим мальчиком тут же прыгнул прямо в ее середину, как бы решив, что нужно выполнить первую часть афоризма. Хьюби и Питер Хор-тон не только вымокли до нитки в грязной воде, но они обрызгали еще полдюжины других ребят, а разозленный помощник учителя заявил, что оба мальчика специально прыгнули в эту лужу. Они совершенно не думали о здоровье и безопасности других мальчиков. Школа начала раздувать этот проступок и потребовала, чтобы лорд и леди Хартискор прибыли обсудить поведение их сына. В школу также пригласили родителей Хортона. Но Джеффри отказался ехать, обозвав все это полной чушью, и посоветовал Норе забыть об этом случае.
– Но мне придется пойти, чтобы объяснить все это недоразумение. Заявить, что мальчики прыгнули в лужу специально, – это просто возмутительно. Я не хочу, чтобы у Хьюби в документах было записано замечание.
– А что Хьюби говорит в свою защиту? – поднял бровь Джеффри.
– Я еще с ним не разговаривала. Я хотела сначала поговорить с тобой. Решить, как мы намереваемся защищать…
Джеффри недовольно усмехнулся:
– Наверное, нам придется нанять Хьюби защитника и потребовать суда присяжных!
Норе стало очень обидно, она даже отпрянула от него. Если это была шутка, то очень плохого сорта, с почти очевидным намеком. Считал ли Джеффри, что дело не стоит выеденного яйца, и поэтому так пошутил, или же постоянные проказы Хьюби так уж ему надоели, что он просто не желал больше об этом разговаривать? И вообще: действительно ли его интересовал мальчик, которого он усыновил, или же он только притворялся, чтобы она больше старалась ублажать его самого?
Расстроенная, она обратилась за советом к Руперту.
– Как ты считаешь, было школе из-за чего поднимать шум?
– Не думаю. И разговор с двумя озорниками, стоящими перед судом взрослых, обернется инквизицией, но…
– Подожди, подожди, озорниками? В твоем выражении уже заложено утверждение их вины и…
Руперт ласково ухватил ее за руку:
– Это просто всего лишь выражение, но не ярлык. И я все еще вспоминаю нашу маменьку, которая говорила, что не представляет себе мальчишку, в котором бы не было капельки озорника, – он засмеялся. – Мне кажется, она так и не простила меня за то, что я всегда вел себя лучше, чем Хьюберт!
– О, бедный Руперт, как же тебе тяжело пришлось! Я уверена, что детские травмы никогда не проходят без следа. Поэтому я так хочу не совершать ошибок в отношении моего сына. В особенности я не желаю, чтобы Хьюби считали лжецом или же сорвиголовой! Как только ему приклеют ярлык, ты сам знаешь, как это бывает, он будет считать, что если это так назвали, то он должен вести себя соответствующим образом!
– Ты абсолютно права. Кроме того, виновен он или нет, как будет выглядеть, если ты не станешь его защищать? Всем станет ясно, что он тебя не интересует.
– Я не собираюсь защищать Хьюби, если он виноват.
Руперт грустно улыбнулся и покачал головой.
– Это ты сейчас так говоришь, но как только войдешь в комнату, где будут сидеть Хортоны и эти кисломордые преподаватели из школы, ты начнешь сражаться за Хьюби, как это всегда делала Миранда, защищая Хьюберта. Если кто-то смел в чем-то обвинить ее любимца, она вставала на дыбы и была готова вырвать глаза обидчику!
– Но, Руперт, я ведь не Миранда, и Хьюби – не Хьюберт.
– Конечно, нет. Просто дело в том, ну, как тебе сказать, Хьюби так напоминает Хьюберта, что они вполне могли быть отцом и сыном!
– Вот как? – ледяным тоном спросила Нора, хотя эта же страшная мысль неоднократно ей самой приходила в голову.
– Почему так? Разве существует какое-то физическое сходство? Только потому, что Хьюби так же хорош собой, как был Хьюберт? В мире примерно у половины людей голубые глаза и светлые…
– Но даже ты не сможешь отрицать, что между ними существует не только физическое сходство. У них похожие характеры.
– У Хьюби тот же шарм, перед которым невозможно устоять, как это было у Хьюберта, ты это имеешь в виду? – холодно поинтересовалась Нора. – И он так же любит хорошо проводить время. Ты именно это имел в виду?
– Я понял, что тебе неприятна эта тема. Давай прекратим наш разговор, ладно?
– Нет, я настаиваю, чтобы ты мне все объяснил.
– Нора, мне не хочется тебя обижать, но… Дело в том, что Хьюби как бы настоящий сын Хьюберта, унаследовавший его самую важную черту – отсутствие моральных устоев. Помнишь, мы уже с тобой говорили об этом?
Да, она прекрасно помнила их разговор – отсутствие моральных устоев, он назвал это слабостью характера, – и ей захотелось ударить его. Как он посмел? Но ведь она сама настояла, чтобы он произнес эти проклятые слова. Она заранее знала, что он скажет. Она не раз вспоминала: «Изъяны в натуре великолепного в физическом смысле человеческого экземпляра!»
– Ты знаешь, мне кажется, я сказал глупость, – продолжал Руперт, ему стало неудобно. – Хьюберт был взрослым мужчиной, а Хьюби еще маленький мальчик. Он просто озорной и живой ребенок. Я уверен, что он все это перерастет! Прости меня за мои слова, пожалуйста! Я просто…
– Ты хотел мне помочь… – Она пыталась улыбнуться ему.
– Да, ты права. Ты ведь знаешь, как я хочу быть твоим другом и другом Хьюби, я хочу помогать тебе, насколько это в моих силах. Ты мне позволишь делать это?
Она вспомнила, как Джеффри ловко увиливал от решения подобной проблемы.
– Конечно, я никогда не отказываюсь от хорошего предложения, даже если его делает мне сам дьявол! – Она рассмеялась: – Извини, я совсем не имела в виду…
Руперт тоже рассмеялся:
– Я знаю. Но мы обо всем договорились, правда? Если ты пойдешь на это чертово собрание в школу, почему бы мне не пойти с тобой, чтобы как-то помочь тебе?
– Благодарю тебя, Руперт. Мне и правда нужна помощь!
Она пошла в комнату Хьюби, чтобы выслушать, что он скажет по поводу случившегося. Почему они решили сделать свой знаменитый прыжок в лужу. Но Хьюби уже мирно спал. Она посмотрела на него в слабом свете ночника: его золотистые волосы вились кольцами на голубой наволочке, длинные ресницы отбрасывали тени на розовые щечки, губы – все еще прелестные губки малыша – улыбались, как будто он видел ангельские сны. Она нежно погладила его лобик и тихо поцеловала. Он был совсем не похож на мальчика, который страдал от «хронического заболевания характера».
Как может характер Хьюби быть точной копией характера Хьюберта? Разве лживый и плохой характер не должен передаваться лишь через гены? Может ли он передаваться какими-то таинственными, неизвестными человечеству путями, как болезнь? Может ли милый, похожий на ангела ребенок подхватить заболевание только из-за того, что он получил имя, которое ему по-настоящему не принадлежало? И если это так, то каких еще проявлений ей следует ожидать? Вырастет ли он еще одним прелестным бездельником, пользующимся успехом шарлатаном, дурящим людей жуликом, человеком, который мог любить, но не тех и не когда это было нужно?
Она начала размышлять, как это уже не раз было в прошлом, каким же человеком был подлинный отец Хьюби – Герцог из Монтаны. Кроме того, что он был неуклюжим и хамоватым мужланом, она больше ничего о нем не знала. Ей никогда не приходило в голову даже из простого любопытства что-нибудь узнать о нем. Лгал ли он? Мог ли он быть нежным? Мог ли он стянуть что-нибудь? Любил ли он свою мать? Жульничал ли он в играх? Мог ли он предать кого-нибудь? Отличал ли праведное от неправедного? Почему он так грубо и жестоко занимался любовью? Потому ли, что был жестоким человеком, или потому, что она его совершенно не интересовала? Мог ли он хорошо относиться к другому человеку? К своему собственному ребенку?
Улучшила ли война его характер? Выжил ли он во время битвы? Может, он жил и процветал в Бутте, штат Монтана. Вел там такую хорошую жизнь, о которой и сам даже не мечтал. Может, ей стоит ради Хьюби заняться розыском и что-то узнать о нем?
Она отказалась от этой мысли. Джонни Уэйн внес семя в ее лоно, но человек может разбрасывать по ветру сотни и тысячи семян. Только те, кто удобряет почву и ухаживает за слабыми ростками, несут ответственность за последующий урожай! Для Хьюби Джонни Уэйн был таким же незнакомцем, каким был для нее. Нет, ей следует верить тем людям, кто знает и любит ее и Хьюби, и помогает им – Джеффри (ей придется простить ему его невнимание) и Руперту, который поклялся ей помогать.
Руперт доказал свою преданность, когда он сопровождал ее в школу. Как ни странно, он быстро утихомирил всех присутствующих, пользуясь своим шармом и чувством юмора. Все взъерошенные перья постепенно выпрямились и улеглись, даже у неприятной миссис Хортон, которая была убеждена, что Хьюби дурно повлиял на ее Питера и побудил его плохо себя вести.
Прежде всего он заставил мальчиков признать, что они специально прыгнули в лужу, но только потому, что им это показалось интересным. Потом он стал ловко защищать их перед мрачными взрослыми. Кто из нас настолько стар, что забыл, как было приятно шлепать по лужам, кто стал таким черствым, что может наказать мальчишек только за то, что они так малы и полны энергии и озорства? Прежде чем разбирательство закончилось, оба мальчика пообещали, что в следующий раз они дважды подумают, прежде чем прыгать куда-нибудь! Все взрослые были довольны, хотя ребятам не поверил никто. Потом все пожимали друг другу руки и улыбаясь повторяли:
– Ну что делать?! Мальчишки есть мальчишки! – И еще: – Не могут же они быть другими.
Потом Руперт заставил всех прослезиться, когда вдруг нагнулся и прижал к себе Хьюби. Он сказал:
– Вы знаете, он мой названый брат. Он – хороший мальчик, очень хороший. Я очень люблю его, может, сильнее, чем если бы он был моим сыном!
По дороге домой Нора взяла руку Руперта и прижала ее к щеке:
– Ты просто прелесть!
– Хотя твоя похвала звучит в моих ушах музыкой, я не сделал ничего особенного.
– Для меня ты сделал так много! Ты сделал все, что мог. Я сейчас подумала, что у вас очень сильны родственные связи и черты.
– Что ты имеешь в виду?
– Сегодня я могла действительно сказать, что ты брат Хьюберта, – поддразнила она его. – В первый раз я поняла, что тебе и ему присущи две очень важные черты.
Руперт захихикал:
– Побыстрее скажи мне, что это за черты, чтобы я знал, печалиться или радоваться?
– О, тебе не стоит волноваться. Это были две лучшие черты Хьюберта. Я надеюсь, что Хьюби будет тоже благословлен ими – его шарм и его проявления любви.
Увидев, как помрачнело лицо Руперта, она быстро спросила:
– Это тебя расстроило?
– Конечно, нет. Кого бы не взволновало, если сама великолепная Нора назвала его любящим и могущим очаровывать? Но почему ты так долго не могла понять, что я такой же приятный и любящий, каким был мой братец? – спросил он, улыбаясь. Потом перестал улыбаться. – А я размышлял, каким же необычным человеком был на самом деле Хьюберт.
– Необычным? Да, во многом он был именно таким. Но необычность подобна красоте, ее видят далеко не все.
– Что ты считаешь в Хьюберте необычным?
– Я могу только повторить, что он был необыкновенным человеком.
Она повернулась и посмотрела в окно машины. За окном быстро темнело. Ее угнетало, что в сердце Руперта все еще сохранилось столько злобы и горечи в отношении покойного брата. Она увидела, как на улице целовались двое влюбленных. Ей в голову пришла еще более неприятная мысль. Чего в нем было больше – горечи или же ревности? Но она уже не была любовью его брата. Она стала женой его отца…
Она повернулась, чтобы посмотреть в лицо Руперта. Понять бы, что было у него на сердце, но его глаза впились в нее, и она снова отвернулась. Потом машина въехала во двор, Руперт открыл дверцу, и она тихонько прикоснулась к его руке:
– Пойдем найдем Джеффри и расскажем ему, что все чудесно прошло и что именно ты все уладил.
19
Нора готовилась пойти на прием в американском посольстве – прощальный прием в честь Хью Кантингтона, который отбывал домой после того, как отработал послом в течение десяти лет. Когда она зашла пожелать Хьюби доброй ночи, он стал умолять, чтобы она осталась с ним.
Он жалобно сказал:
– У меня болят живот и голова.
После того как она поговорила с врачом, она пошла вниз сказать Джеффри, чтобы он отправлялся без нее. Она нашла его нетерпеливо шагающим взад и вперед в библиотеке.
– Мы должны уже выезжать, или же мы опоздаем.
– Джеффри, мне кажется, что мне лучше остаться дома с Хьюби. Он себя плохо чувствует и…
– Ты позвонила врачу? – резко поинтересовался он.
– Да. Он сказал, что сейчас кругом все болеют гриппом и что нам лучше подержать его в постели, дать ему аспирин и много жидкости. А утром снова позвонить ему.
– Ну, ты ему дала аспирин?
– Да, но…
– Ты можешь сказать слугам, чтобы они его часто поили и проверяли, как у него дела?
– Наверное, – неохотно признала Нора.
– Тогда ты сделала все, что нужно было для Хьюби, так или нет?
– Но ты же знаешь, как вел себя в последнее время мальчик. Когда он себя плохо чувствует, он всегда хочет, чтобы я была рядом. И только я одна!
– Я все это прекрасно знаю. Ты никогда не задумывалась, что он так часто плохо себя чувствует только для того, чтобы больше получать внимания от его мамочки? Нора, ты его портишь. Ты всегда выполняешь все его капризы, как это делала Миранда! Однажды так случилось, что только прием в Букингемском дворце заставил ее выйти из дома! Поверь мне, ты не приносишь пользы Хьюби, когда потакаешь всем его причудам. Я тебе не позволю это делать! Кроме того, Хью будет очень расстроен, если тебя не будет на приеме. Ты знаешь, как хорошо он к тебе относится! Рита воспримет это как обиду. Ты ее тоже хорошо знаешь, она всегда ищет причину, чтобы встать в позу обиженной.
– Но если сегодня на приеме будет пять сотен гостей, ни Хью, ни Рита не смогут заметить, была я там или нет. Если они станут спрашивать обо мне, ты извинишься и скажешь, что мне очень жаль, но я никак не смогла быть у них. Пожалуйста, попытайся понять, мне кажется, что на сей раз Хьюби действительно болен. У него даже немного поднялась температура!
– Я в этом уверен, – хмыкнул Джеффри, – нет ни одного школьника, который бы не знал, как можно поднять температуру на градуснике. Для этого существует несколько способов, и я могу тебе поклясться, что наш разбойник знает все. Сейчас пожелай ему доброй ночи и возьми свою накидку. Ты знаешь, как я не люблю опаздывать.
Если честно, она могла понять раздражение Джеффри. Если она не пойдет с ним на прием сегодня, это будет уже в четвертый раз за этот месяц. Но Хьюби был в слезах и как-то странно вел себя в последнее время.
– Почему бы тебе не поехать прямо сейчас, а позже, если…
Она остановилась, когда вошел Руперт, после того как постучал в дверь, которая была открыта.
– Надеюсь, что не мешаю хорошенькой семейной ссоре или чему-нибудь подобному, – жизнерадостно заявил он.
– Я хочу провести спокойный вечер дома и подумал, не поискать ли мне хороший детектив. Может, Агату Кристи? Она неплохо для женщины закручивает сюжет, – поддразнил он, оглядывая Нору. – Но я вижу, что вы отправляетесь в свет. Должен признаться, что вы оба великолепно выглядите. Нора, ты просто прекрасна в этом платье с обнаженной спиной. Ты лучше выглядишь, чем во время бала в честь коронации. И куда это вы собрались?
– В американском посольстве прием в честь Хью Кантингтона, мы собираемся туда, если я смогу оторвать Нору от Хьюби, – сказал Джеффри низким голосом, он весь кипел.
– Вот как? А что за проблема с Хьюби?
– Он неважно себя чувствует. Я знаю, что он постоянно жаловался в последнее время и, как правило, не было ничего серьезного. Но мне кажется, что он по-настоящему заболел сегодня. Я решила остаться дома, но твой отец очень рассердился на меня.
– О, если бы я был на его месте, я тоже был бы зол. Ты слишком хорошо выглядишь, чтобы оставаться дома. Ему хочется похвалиться тобой. Мне кажется, что он хочет, чтобы все мужчины, включая старичка Хью, глазели на тебя и завидовали. Я прав, отец?
Джеффри гордо улыбнулся:
– Мне кажется, что Хью слишком уж потрепан для Норы, но даже посмотреть на нее принесет ему огромную пользу!
– О, прекратите, вы оба! Что за чушь вы несете!
– Ты не захочешь испортить отцу удовольствие, когда в этом нет особой необходимости. Я все равно остаюсь дома, и ты прекрасно знаешь, как хорошо я выполняю роль няньки! Сначала мы посмотрим «Я люблю Люси» по телику. Потом мы сыграем с ним в «Угадайку». Он неплохо играет. Он ленится подольше подумать, но я знаю, как его можно заинтересовать. Я разрешаю ему использовать сленговые слова, хотя это против правил, даже иногда разрешаю ему употреблять не слишком сильные ругательства. И на каждое из них я потом говорю ему другое, более вульгарное.
– Вот здорово! – засмеялась Нора. – Это именно то, что нужно, чтобы учить восьмилетнего мальчика разным новым словам.
– Мне это тоже нравится, ты сделал нам прекрасное предложение, – заметил Джеффри. – Видишь, и Нора согласна. Теперь нам пора двигаться!
– Ты уверен, что тебе это не доставит хлопот, Руперт? Мне не хотелось бы эксплуатировать тебя, но понимаю, что так оно и получается…
– Изыди отсюда, девица!
– О, Руперт, ты просто прелесть!
Когда Нора танцевала с Хью, она вдруг вспомнила, как Джеффри сказал, что Хью пускает слюни при ее виде. Хью держал ее очень крепко и близко к себе. Но, может, он это делал совсем не осознавая своего жеста.
– Я буду скучать по моим английским друзьям, – грустно улыбнулся Хью. – Но больше всех мне жаль, что мы расстаемся с вами и Джеффри.
– Джеффри и мне тоже будет недоставать вас. – Это было правдой. Хью был приятным человеком и настоящим джентльменом.
– Вы должны постараться приехать к нам в Америку.
– Это было бы просто прекрасно. Я никогда не была в Америке.
– Как вы считаете, когда может состояться ваш визит?
– Ну, я не знаю, – она с трудом сосредоточилась на разговоре, постоянно возвращаясь мыслями к Хьюби.
– Вам понравится Вашингтон.
Перед ней стоял образ рыдающего Хьюби, но она ответила:
– О, я в этом уверена.
– Вашингтон особенно красив весной.
– Да, мне говорили.
«У него почти началась истерика».
– Но летом там жуткая погода. Летом мы уезжаем на Кейп-Код. У нас там на берегу есть дом.
– Это просто прекрасно!
«Мне не следовало оставлять его, несмотря ни на что!»
– Вы, наверное, уже соскучились по дому?
– Да и нет. – Она почувствовала, как его рука крепче обхватила ее обнаженную спину. – Но у меня будет много дел. Айк просил меня, чтобы я начал работать в его кабинете. Я отказал ему, но буду счастлив работать в его администрации в качестве советника.
– О, как интересно! – Это был обычный разговор на приеме, но у нее не было сил даже для таких банальностей.
– Так вы приедете к нам? – Он крепче сжал ее руку. – Может, вам лучше навестить нас на Кейп-Коде вместо Вашингтона? Наше поместье, как ни странно, расположено рядом с землей Джозефа Кеннеди, моего уважаемого предшественника.
– Как чудесно! Вы друзья или просто соседи?
Хью рассмеялся:
– Отнюдь. Мы с ним часто спорили по поводу его антибританских настроений.
– Но это же было так давно. До войны. Вы уже, наверное, помирились?
– Более или менее. По крайней мере, мы вели себя по-соседски, когда сталкивались друг с другом, что случалось весьма редко, потому что я работал здесь.
– Конечно…
Подумав, о чем же они теперь начнут разговор, она улыбнулась Хью. Но видела лицо Хьюби, раскрасневшееся и испуганное. По его щекам ручьем текли слезы.
Когда она поднялась наверх, чтобы сказать, что с ним останется Руперт, он тесно прижался к ней.
«Что я здесь делаю, ведя идиотские разговоры с Хью Кантингтоном, когда во мне нуждается Хьюби?»
Она резко отстранилась от Хью:
– Извините меня, ради Бога, Хью, Хьюби плохо себя чувствовал, когда я уезжала. Мне нужно ехать домой! Скажите, пожалуйста, Джеффри, что я отправилась домой. Я потом пришлю за ним машину!
Когда она садилась в «роллс», прибежал рассерженный Джеффри. Он был очень зол:
– Нора, почему вдруг такая горячка? Хью очень расстроился.
– Ничего, он успокоится. Тебе совсем не обязательно уезжать. Вернись туда, Джеффри!
– Я настаиваю, чтобы ты вернулась вместе со мной.
– Я не могу. У меня такое предчувствие, что Хьюби нуждается во мне!
– Но ведь с ним Руперт.
– Мне вообще не следовало уезжать…
– Хорошо, – мрачно сказал он. – Мы вернемся домой вместе и посмотрим, из-за чего была такая спешка!
Нора бежала вверх по лестнице, за ней бежал Джеффри. Она понимала, что он хочет быть там, когда они увидят мирно спящего Хьюби, чтобы сказать:
– Ну что, ты довольна? Из-за этого нам пришлось уйти с приема!
Но ему не представилась возможность сказать эти слова, потому что, когда она тихонько, чтобы не разбудить Хьюби, если он уже заснул, открыла дверь комнаты мальчика, они увидели в полутемной комнате, полной теней, молчащего Хьюби, который обнаженный лежал в кровати, лицом вниз, у него были широко раскинуты ноги. Потом они увидели, что у Хьюби был кляп во рту и на нем верхом сидел Руперт, его обнаженное тело блестело от пота, когда он вонзал и вытаскивал свой член из тела мальчика.
Когда она начала кричать, она услышала, как Джеффри выдохнул:
– Боже мой, все оказалось правдой!
И она поняла, когда бежала к кровати Хьюби, что они сейчас переживают кошмар не только Хьюби, но и самого Хьюберта…
