Текст книги "Блестящие разводы"
Автор книги: Джун Зингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)
63
Бейб могла утверждать, что хотя Кэтрин и старалась изо всех сил сдерживаться, она все же пыталась воздействовать на поведение дочери.
– Я хочу, Бабетта, чтобы ты сию минуту позвонила Грегу и пригласила его пойти с тобой завтра на спектакль.
– Что за церемонии? Я уже была с ним два раза на этой неделе. А это всего лишь учебный спектакль Хани. И после спектакля мистер Розен берет нас – меня, Сэм и Хани на маленькое частное торжество. Только и всего. Уверяю тебя, Грег даже не захочет идти. Учебная постановка «Ромео и Джульетта» для него вовсе не великое событие.
Он будет сидеть там и занудствовать, смотреть на все свысока и испортит мне все настроение.
– Не в этом дело. Ты должна пригласить его, чтобы он не ощущал, что ты исключаешь его из какой-то части своей жизни.
Она не может заставить меня сделать это! Мне уже не четырнадцать лет, когда, если я не слушалась, она могла отослать меня в мою комнату и заставить пропустить игру.
– Ты очень пожалеешь, если испортишь ваши отношения, мисс. Грег молодой человек с блестящим будущим. Даже твой отец говорит, что он далеко пойдет. И если у тебя есть хоть половина мозгов, то можешь быть уверена, – будешь рядом с ним. Хоть раз в жизни ты можешь сделать что-то приятное твоему отцу? Или тебя просят о слишком многом за все то, что он для тебя сделал?
– Ох, ладно! Я попрошу Грега пойти со мной, если, черт возьми, это осчастливит вас обоих! Только отвяжитесь от меня!
– Вот и хорошо. Только постарайся удерживаться от использования всяких неприличных слов. По крайней мере, в обществе Грега. Каждому ясно, что у этого молодого человека старомодные представления о приличиях, что он не может жениться на девушке, которая способна сконфузить его плохими манерами в обществе.
– Жениться? Держите меня! Я всего лишь встречаюсь с ним, но вовсе не готова пойти с ним к алтарю.
Кэтрин с презрением ответила:
– Ты, конечно, можешь выкинуть что-нибудь и похлеще, но уж большей дурой, чем если упустишь его, ты наверняка не станешь!..
Ей некого было винить, кроме как себя, что она впуталась в эту передрягу. Если бы у нее хватило разума удрать на следующий же день после того, как она буквально столкнулась с ним в юридической библиотеке. Вместо того она притащила его домой, чтобы показать им, что способна произвести впечатление на подходящего молодого человека. Но как она могла предвидеть, что это будет любовь с первого взгляда между красивым, велеречивым студентом-юристом с третьего курса, чьи прекрасные манеры понравятся любой матери, и ее родителями?
И что с того момента, когда они положили глаз на Грега, они видели в нем не очередного ее приятеля, а того долгожданного стайера, который при некотором уходе, некоторой финансовой поддержке, некоторой помощи влиянием и при подходящей жене способен преодолеть длинную дистанцию первым?
И как она тотчас же поняла, он – столь же он приветливый, сколь и амбициозный, – был очень заинтересован в политической карьере. А потому его властно потянет к богатому и влиятельному судье. К его практичной в социальном плане жене и ко всему, чем они обладают – большому дому в Беверли-Хиллз, членству в лос-анджелесском загородном клубе, официальным обедам, на которые Кэтрин приглашала нужных людей.
Оглядываясь назад, она сознавала, что он никогда не казался по-настоящему увлеченным ею, но она была слишком польщена, чтобы заметить это. В первое время она была действительно обрадована одобрением, даже восхищением своих родителей, и это было приятной, опьяняющей чепухой. Это помогло ей почувствовать, что наконец-то она стала достойна их любви. Это было до того, как она стала замечать трещинки в фасаде Грега Райана, дефекты, которые ее родители старались не замечать или не придавать им значения. Они находили его сердечным и дружелюбным, а ей пришлось увидеть его в ярости. Это произошло всего лишь из-за фильма, который он хотел посмотреть, а она нет. В гневе Грег вовсе не производил приятного впечатления. Но когда она рассказала об этом судье, тот заметил только, что мужчина, который приходит в ярость в таких ситуациях, бесхребетник, и после небольшого раздумья она признала это заявление вполне разумным.
Но когда Грег слишком много выпил на одной вечеринке, она вспомнила, как Нора Грант однажды сказала: «Каждый может порой выпить слишком много. Но испытание для мужчины заключается не в том, может ли он напиться, а в том, как он ведет себя, когда пьян». В тот раз Грег сделался очень противным, он даже обвинил ее: она унизила его, пытаясь быть остроумнее, чем он, а это уже было совершеннейшим абсурдом.
Но попробуй только сказать это Кэтрин и судье!
Когда она сделала это, они указали на ее промах и сказали, что тоже находят невежественным и непривлекательным, когда молодая женщина отпускает шутки, и что только совсем глупая девчонка рискует потерять прекрасного молодого человека, унижая его на людях. Тогда она перестала рассказывать им хоть что-нибудь относительно Грега, даже перестала шутить. Она не должна теперь шутить. В жизни есть и другие, более стоящие вещи… Были ли они у нее?
Затруднительное положение – она должна встречаться с парнем, которого обожают ее родители, но который ей даже не нравится…
Бейб опустила трубку.
– Он идет, – сказала она Кэтрин. – Теперь ты довольна?
– Не будь глупой, – сказала ее мать. – Это не я должна быть довольна, Бабетта, а ты… Ты должна быть довольна, что из всех девушек, с которыми мог бы встречаться Грег Райан, он выбрал тебя.
Сэм повесила трубку и повернулась к Норе:
– Это звонила Бейб. Она идет на спектакль с Грегом Райаном, так что ты можешь пойти со мной.
– Я ценю это предложение, но сегодняшний вечер – едва ли тот случай, когда Бейб и ее приятель хотят побыть наедине. И почему бы вам не пойти втроем?
– Потому что я не собираюсь образовывать троицу. Раза два я уже была с ними и нашла его самовлюбленным петухом. Несколько минут в его обществе оказалось достаточно, чтобы я обнаружила в себе склонность к убийству, о наличии которой раньше и не подозревала.
Нора, довольная таким проявлением дружеского расположения, разговором с Сэм «как девушка с девушкой», засмеялась:
– Должно быть, он все же не так плох, если нравится Бейб.
– Попробуй угадать точнее.
– Она любит его?
– Еще раз.
– Она без ума от него?
– А что, если так: эти трахнутые Трейси без ума от него? В таком случае кто-то должен подсказать Бейб, как выйти из этого положения. Так что я принимаю твое предложение поехать вместе. Терпеть не могу идти куда-нибудь одна.
– Ты уверена, что тебя никто не пригласил? – спросила Сэм, искоса взглянув на нее.
– Ну кто может пригласить меня на спектакль в КУЛА?
– Может быть, Тедди Розен? Вы с ним были близки.
Сэм произнесла это небрежным тоном, но Нора видела, что это был пробный камушек, и ответила небрежно:
– Были близки? Ты хочешь сказать, хорошими друзьями, да? Конечно, мы друзья, но я не видела его с выпускного праздника в Бизли, кроме одного случая, когда он принес сценарий «Во имя любви» твоему отцу, и потом еще раз на траурной церемонии. Какую близость это может означать?
– Ну, не очень значительную, но ведь мы говорим всего лишь о том, чтобы пойти на ученический спектакль, а не заключить какое-то соглашение [13]. А я знаю, что ты никогда не заключишь никакого соглашения с Тедди Розеном, – засмеялась Сэм.
– А как вообще возможен переход от посещения спектакля к какому-либо соглашению? – с раздражением отозвалась Нора. – И просто из любопытства, откуда ты знаешь, что я никогда не заключу соглашения с Тедди Розеном?
– Ну, это легко, – протянула Сэм, – У него для тебя недостаточно денег.
Нора вздохнула. Вот какова она к тебе, Сэм. Сначала отвлечет внимание – дружеское предложение поехать вместе, а когда усыпит бдительность, нанесет комбинацию ударов слева-справа точно в сердце.
– Ты будешь просто чудесной, так что никаких оснований нервничать, – убеждал Тедди, когда они с Хани загодя входили в еще пустой театр.
– Я не буду нервничать, но профессор Бьюмон пригласил нескольких своих друзей – настоящих профессионалов – посмотреть спектакль, а это заставляет меня немного нервничать. Придет даже Джошуа Принс, глава «Ройял продакшнз».
– Даже! Ладно, на меня это произвело впечатление, – поддразнил ее Тедди. – Кронпринц [14]вечерних «мыльных опер» действительно придет посмотреть, как моя маленькая принцесса играет Джульетту. Какая честь!
– Папа, ты насмехаешься, а это тебе не идет. Ты смотришь на телевидение свысока, потому что делаешь сейчас большую кинокартину, а разве ты не принял премию «Эмми» за шоу в День благодарения?
– Прошу прощения, мисс Хани, неужто вы сравниваете мое шоу с одной из бесконечных серий Принса или какой-нибудь еще дребеденью со всякой стрельбой и автомобильными преследованиями?
– К вашему сведению, они называются сериями, воздействующими на аудиторию, и профессор Бьюмон говорит, что серии компании Джошуа Принса обеспечивают самые престижные часы на телевидении больше, чем любая другая телевизионная компания в истории, и может закономерно похвастаться самым большим числом шоу, получивших наивысший рейтинг. А это что-то, разве не так, даже если это то, что вы, снобы, рассматриваете как «развлекательный дух», а не «искусство».
Тедди рассмеялся:
– Но я не пытался принизить достижения мистера Принса. Я только хотел воздействовать на тебя, чтобы ты не нервничала перед такими, как он, поскольку ты серьезная актриса, а он, возможно, не в состоянии отличить настоящую актрису от хорошенькой шлюшки, если та попалась ему на глаза. Но, похоже, что твой профессор Бьюмон и в самом деле дудит в рожок мистера Принса, и я размышляю почему.
– Ну, он его друг и поэтому, естественно, говорит о нем только приятные вещи. Кроме того, поскольку профессор Бьюмон серьезный преподаватель драматического искусства, я думаю, что ему хотелось бы поставить некоторые эпизоды в чисто «развлекательном» духе Джошуа Принса. Он говорит, что профессор драматического искусства не должен жить одним Шекспиром – ему нужен и какой-то реальный хлеб тоже, – хихикнула она.
Тедди кивнул:
– Уверен, что он прав.
И все же он продолжал размышлять, зачем Бьюмону, который вращался в Голливуде Бог знает сколько лет и был другом Принса, понадобилось притащить продюсера на ученический спектакль. Лишь для того, чтобы тот посмотрел, как он поставлен? Безусловно, Принс и так достаточно хорошо знал его работу.
– Ну, я лучше пойду за кулисы, папа. Там, должно быть, уже беспокоятся, где я. Почему бы тебе не сесть где-нибудь поблизости и не занять места для Сэм и Бейб? О, я совсем забыла. Знаешь, кто придет сегодня вечером? Этот итальянский режиссер, Виттори Конти, он снимает здесь картину для «Коламбии». Он тоже друг профессора Бьюмона.
– Посмотри, Нора, там в переднем ряду сидит Тедди, а рядом с ним два свободных места. Он, возможно, занял их для меня и Бейб, так что мы прекрасно можем занять их.
Сэм устремилась вперед по проходу раньше, чем Нора успела запротестовать, и ей не оставалось ничего иного, как последовать за ней, хотя она и находила ситуацию неловкой.
Тедди, немного взволнованный, встал.
– Сэм… – он обнял ее. – Нора, рад видеть вас. Я не знал, что ты придешь. Я…
– О, я ни за что не могла пропустить дебют Хани, – быстро сказала она. – Но я вижу тут только два свободных места, а еще должна прийти Бейб, так что…
Сэм сделала круглые глаза:
– Слушайте, люди, я понимаю, что есть некоторое замешательство по поводу того, кто должен прийти и кто может сидеть здесь, но почему мы просто не можем сесть и успокоиться? Кроме того, Бейб придет с одним важным человеком. Это ее приятель, Грег Райан, если вам неизвестно, – объяснила она Тедди. – И они могут сами найти себе места. Эй, да вон они идут! Вы двое сидите здесь, пока я проберусь к ним и скажу, что эти места заняты. Кстати, Тедди, вы не хотите включить Нору и Грега Великого в число приглашенных на ваше празднество после спектакля? Он, конечно, будет обузой, но я не знаю, есть ли у вас выбор? Что ты скажешь, Нора? Ты всегда знаешь, как надо правильно поступить. Если Тедди собирается взять Хани, Бейб, меня, а теперь и тебя на это торжество, то почему бы ему не позвать и Грега?
– Я… – начала Нора, думая, что ей хотелось бы задушить Сэм, – но Тедди выручил ее:
– Тогда, Сэм, пригласи Грега от моего имени.
Когда Сэм выбралась в проход, Тедди обратился к Норе:
– Ты ведь придешь, не так ли? Мне кажется, что кто-то должен помочь мне управиться с этой эмоциональной молодежью.
– Разумеется, охотно. Кроме того, я все же твоя должница. Я помню, как ты выручил меня, когда я выступила как компаньонка на том спектакле в Бизли? Припоминаешь?
Она старалась не встретиться с ним глазами и невольно перевела взгляд на галстук. Она увидела на нем золотую булавку, которую подарила ему на Рождество.
– О, – улыбнулась она, а он сказал:
– Помню, – глядя на ее волосы и стараясь не глядеть в ее блестящие синие глаза. На самом деле они цвета золота, подумал он.
Она вспыхнула и тронула рукой маленькую золотую музыкальную ноту, висевшую на цепочке в вырезе платья, словно это был приносящий удачу талисман.
Сэм вернулась на свое место и сообщила:
– Эта счастливая парочка не может вообще принять участие в нашей вечеринке – они должны вернуться обратно к Трейси. Похоже, судья предложил Грегу какую-то должность клерка, пока тот будет готовиться пройти в адвокатуру, и сегодня вечером они будут отмечать это событие. Что с тобой, Нора? Все в порядке?
– Да, конечно. Спасибо, что подумала обо мне, дорогая.
– Вот это да! Угадайте, кого я вижу там, в задних рядах? Джошуа Принса!..
– Где он сидит? – поинтересовался Тедди, а когда Сэм показала, спросил: – А где ты с ним встречалась?
– О, я никогда не встречалась с ним, но узнала его по фотографиям, в газете была статья о нем, кажется, в каком-то пресс-релизе. Он подбирает исполнителей для новой серии, которая называется «Три разбитные девчонки». Это о трех репортерах, с массой всяких забавных ситуаций, и он ищет свежие лица.
Она рассмеялась:
– Разве они не всегда такие? И угадайте, кого он ищет? Сексуальную роскошную блондинку, сексуальную классическую рыжую и сексуальную дерзкую брюнетку. И знаете, о ком эти три молодые женщины со свежими, непримелькавшимися лицами заставили меня подумать? Плохо, что я занимаюсь только производством фильмов. Хотя родители Бейб скорее согласятся видеть ее мертвой, чем играющей, а Хани желает быть только серьезной актрисой, но какой ансамбль мы могли бы составить!
И Тедди, и Нора воздержались от комментариев.
– А вы видите, кто сидит рядом с Принсом? Итальянский режиссер Вик Конти. Уж этот человек, чей талант вы должны уважать, даже благоговеть перед ним!
– Его личностью и его талантом можно манипулировать, – сухо прокомментировала Нора.
– Ты его знаешь? – удивленно спросила Сэм.
– Я встречала его много лет назад в Европе, когда… Поверь мне, этот человек приносит одни лишь неприятности.
– Правда? – Глаза Сэм загорелись, и она лукаво улыбнулась. – Может быть, ты просто не нажала нужную кнопку?
Нора уже пожалела, что открыла рот, осознав, что только что нажала на самую неудачную кнопку, какую только можно было нажать, имея дело с Сэм, – кнопку с надписью «вызов», или это была кнопка, отмеченная просто «Нора»?
В этот момент свет стал гаснуть, а занавес подыматься.
Когда после заключительной сцены занавес опустился в последний раз, Тедди, аплодируя стоя, обернулся, чтобы еще раз взглянуть, насколько горячо аплодирует Джошуа Принс. Но кресла обоих – и Принса и Вика Конти – уже были пусты, и он предположил, что Принс пошел за кулисы, чтобы подойти к Хани.
– Мне не терпится сказать Хани, как я горд, пойду за кулисы, – обратился он к Сэм и Норе. – Вы подождете нас здесь, или?..
– О, нет, – ответила Сэм. Мы тоже не можем дождаться, чтобы сказать Хани, как мы гордимся ею, правда, Нора? Посмотрите, к нам идут Грег и Бейб. Я предполагаю, что они тоже хотят поздравить Хани прежде, чем отправятся домой к мамочке и папочке Трейси.
Тедди убедился, что его предположение оказалось верным. Это была прямо сцена из кино: Конти, престижный режиссер, стоял в стороне, взирая на происходящее несколько свысока, в то время как Бьюмон с видом собственника обнимал одной рукой протеже – раскрасневшуюся, сияющую Хани. Она была в своем девичестве, одетая в костюм Джульетты, с массой волос, золотым ореолом обрамляющим разрумяневшее лицо, с завораживающими топазовыми глазами, от которых не отрывал восхищенного взгляда в равной степени ослепительный принц Джошуа.
Хани приветствовала отца и друзей и возбужденно представила каждого каждому. И Тедди не мог не восхититься, как обвораживающе повел себя при этой церемонии Принс.
– Ах эта легендарная Нора Грант! – сказал Принс, и хотя в действительности не поцеловал ее руку, но у всех создалось впечатление, что он это сделал. Потом он выразил ей свои соболезнования в связи с недавней кончиной ее не менее легендарного мужа. Затем он провозгласил, что считает честью познакомиться со счастливым человеком, который владеет такими сокровищами – этой замечательной Хани, а также премиями пулитцера и «Эмми» [15]. Это показало Тедди, что Джошуа Принс – человек умеющий хорошо готовиться к тому, что предстоит. Без сомнения, он знал, что мать Хани была знаменитой французской секс-бомбой – такая информация не повредит рекламной кампании потенциальной сексуальной богине американского телевизионного экрана. Затем Принс вежливо заметил существование Грега Райана, а когда подошел к Сэм и Бейб, то захохотал от удовольствия:
– Красота в этой комнате просто ослепляет!
И Тедди убедился, что Сэм блистательная пророчица, когда Принс сказал:
– И вот это самое изумительное – я работаю сейчас над новой серией «Три разбитные девчонки» и прямо сейчас могу пригласить на роли трех очаровательных молодых женщин и обещать им великолепную карьеру в кино. Разве не так, Вик?
Но Вик Конти уже ничего не слышал, захваченный Сэм. Они глубоко погрузились в дискуссию о художественном превосходстве европейских фильмов над американскими. Но Бейб все слышала и тоскливо сказала:
– Меня вы можете соблазнить этими словами о грандиозной кинокарьере, но я сомневаюсь, что вы сможете уговорить мою мать.
Тут Грег внезапно подтолкнул ее:
– Раз уж зашел разговор о твоей матери, Бабетта, нам лучше двигаться. Твои родители ждут нас.
Когда Бейб с Грегом ушли, Тедди предложил Хани поторопиться с переодеванием, чтобы не опоздать в ресторан. Хани с энтузиазмом воскликнула:
– Папа, ты не можешь позвонить туда и сказать, что нас будет больше? Я просила мистера Принса, мистера Конти и профессора Бьюмона присоединиться к нам, и они дали согласие.
Джошуа Принс попросил Хани называть его просто Джошуа раньше, чем Тедди успел сказать, что уже слишком поздно вносить изменения в заказ. Но Нора остановила его:.
– Я позабочусь об этом, Тедди. У меня всегда получается с метрдотелями.
Некоторая суматоха возникла в связи с тем, как доехать до «Сцены» – нового и самого модного заведения в Западном Голливуде, которое Тедди выбрал, думая, что девочкам там понравится. Поскольку Вик Конти приехал вместе с Джошуа, который пригласил в свой двухместный «ламборджини» Хани и та приняла это предложение с восторгом, то он остался без места. Его быстро пригласила Сэм, а поскольку ее машина тоже была двухместной, то теперь осталась без места Нора.
– Боюсь, что тебе придется терпеть меня, – сказала Нора Тедди.
– Я думал о худших трудностях, – ответил он, – например, что придется терпеть Бьюмона, – и они оба расхохотались, потому что Жаку Бьюмону, все равно некуда было деться – автомобиль Тедди был единственным, который вмещал более двух человек.
В «Сцене» было шумно: музыка оглушала, еда была паршивой, а вино – водянистым. Это, однако, никого не смущало, кроме Жака, который отказался от этой дряни и надолго прильнул к крепкому коктейлю «Маргарита».
Тедди и Нора сидели рядом с ним, ели немного, пили только минеральную и наблюдали за танцующими. Сэм и Вик, занятые танцами и бесконечным разговором, были слишком поглощены собой, чтобы есть, в то время как Джошуа и Хани, сделав лишь несколько глотков из единственной бутылки шампанского, молча танцевали на расстоянии всего лишь нескольких дюймов друг от друга и не отрывали друг от друга глаз.
– Вик и я уходим, – сказала Сэм, забирая свою сумочку.
– Почему? – удивленно спросила Нора, – куда…
– Если тебе обязательно знать, то мы едем домой посмотреть «Гражданин Кейн» и «1900» Бертолуччи, чтобы сравнить их художественные достоинства. Все о'кей, разве не так, если уж папа оставил мне свою фильмотеку?
Тедди смотрел на Нору, Нора смотрела, как Вик и Сэм уходят, на лице ее было написано беспокойство. Он протянул руку над столом и тронул ее.
– Ты не можешь остановить ее, даже если знаешь, что она ввергает себя в беду. Ты сама говорила мне, что это часть процесса взросления.
– Я знаю, но я не могу не хотеть, чтобы она побыстрее выросла без лишних неприятностей и боли.
– Во всяком случае, ты можешь не волноваться, что с ней случится беда сегодня вечером, – сказал он, пытаясь вызвать у нее улыбку. – Даже без «Гражданина Кейна» сокращенная версия «1900» длится четыре часа. У вас какая версия?
Она засмеялась:
– Оригинал. Шесть часов.
– Тогда можешь не беспокоиться, это займет у них весь вечер.
Но тут к ним подбежала раскрасневшаяся и возбужденная Хани, чтобы сообщить, что они с Джошуа тоже уходят:
– Джошуа хочет провести для меня экскурсию по «Ройял Продакшнз».
Тедди встал и начал возражать, ссылаясь на поздний час.
– О, папа, все будет о'кей, занятий у меня завтра нет, – сказала она, а Джошуа Принс тоже постарался заверить его:
– Не беспокойтесь о ней, мистер Розен. Я обещаю, что буду оберегать нашу медовую Розу и доставлю ее домой не слишком поздно. И благодарю вас за прекрасный вечер.
Потом он поблагодарил Нору за чудесную компанию, абсолютно проигнорировав Бьюмона, который был поглощен очередной «Маргаритой». Хани обняла отца, и они с Джошуа ушли.
Ошеломленный Тедди опустился в кресло и спросил Нору:
– Неужели это все? После стольких лет, и все? Один-единственный вечер, и я уже не нужен? Неужели все закончилось так быстро?
Она протянула руку через стол и положила на его ладонь.
– Это не конец даже для тебя. А для нее это только начало… Да и для тебя тоже. Начало еще одного времени… нового времени, как для меня и Сэм.
– Но Хани не похожа на Сэм. Она не умеет так защитить себя, как Сэм. Сэм резка и остра на язык, а Хани еще такая невинная, такая уязвимая.
– Знаешь, очень может быть, что как раз все наоборот. Что в действительности Хани сильна, обладает внутренними ресурсами, которые помогают постоять за себя, а Сэм, наоборот, уязвима. Кто это может сказать наверное? Только время покажет…
– Но как я могу доверить этому человеку свою дочь? К тому же он староват для нее.
– Он не так уж намного старше. На тринадцать… от силы четырнадцать лет. Возможно, Хани хочет… нуждается в человеке постарше, потому что он больше похож на тебя.
– Но ты видела его, слышала его. Он слишком прилизанный. Его манеры слишком безупречны, чтобы быть искренним.
Он слабо улыбнулся.
– У тебя тоже хорошие манеры, но ты, несомненно, искренний. Думаю, это одна из причин, почему он произвел впечатление на Хани. Ей никогда не понравится мужчина с плохими манерами или явно самоуверенный.
– Но я убежден, что он хочет только использовать ее. Ты не можешь отрицать это.
– Я не могу ничего ни отрицать, ни подтверждать. Он может желать использовать ее в этой своей серии, но это не значит, что он не может полюбить ее. Это сможет определить только она. Она должна сама разобраться в этом.
– Но ты слышала, он назвал ее Медовой Розой. Он только познакомился с нею, а уже пытается изменить ее имя…
– Но это же глупо, – улыбнулась она. – Подумай сам. Все, что он сделал, откинул «н» в фамилии «Розен», он же не назвал ее Хани-Принцесса.
– Пока…
– Пока… Но я не думаю, что у нас есть какой-то выбор, кроме как отпустить наших девочек и позволить им взрослеть самостоятельно…
Он кивнул:
– Полагаю, ты права. Да, ты всегда права! Разве не так все всегда говорят о тебе?
– Я думаю, ты меня дразнишь, а нам пора тоже уже уходить.
– Нет, еще нет. Съешь немного икры.
– Но я не голодна.
– Чтобы есть икру, не нужно быть голодной. Возьми немного, мне этого хочется.
Она засмеялась:
– Почему?
– Я хочу угостить тебя чем-то богатым и чудесным.
– Тогда дай мне купюру в двадцать долларов.
Пока Жак Бьюмон пьяным, заплетающимся языком бормотал «Мне нравится что-то богатое и чудесное», Тедди вручил Норе двадцатидолларовую банкноту, она подошла к дирижеру оркестра и что-то шепнула ему на ухо. В тот момент, когда Нора возвращалась к своему столику, оркестр прервал буги и перешел на старую, сентиментальную мелодию. Она протянула Тедди руки, он встал и принял ее в свои.
Я буду любить тебя всегда
Любовь, которая будет настоящей всегда.
Когда они танцевали – ее руки вокруг его шеи, его – на ее талии, – они глядели друг другу прямо в глаза и видели в них одну и ту же новую дрожь, которую больше нельзя было отрицать, и ее трепещущее тело подтверждало это. Пришло время, подумала она, то самое время. А потом он подтвердил это, потребовав:
– Где?
О, только не у нее. И не сейчас, во всяком случае… Не в этот первый же день. Там Сэм и еще дух Т. С. И не у него… В его доме тоже обитают свои духи. Где-нибудь в нейтральном месте, но не в «Беверли-Хиллз-отель», где еще витает дух Тони Нэша. Это должно быть место, новое для них обоих… Начало.
– Почему ты не хочешь, чтобы я все устроила? – Она откинула голову так, что его губы могли коснуться ее шеи.
– Ты знаешь, что они всегда говорят о тебе, – пробормотал он, касаясь губами ее шеи.
– Что я великолепно устраиваю большие приемы. Поэтому доверься мне – это то, что я делаю лучше.
Он от души засмеялся, полностью доверяя ей.
– Но что нам делать с ним? – кивком головы он указал на Бьюмона.
Мы можем просто оставить его здесь, льющим слезы над своей «Маргаритой», вместе со счетом, который не больше, чем он заслуживает. Или мы можем быть милыми и посадить его в такси.
– Ладно, сейчас наше время и мы хотим быть милыми. Но час уже поздний, поэтому поспешим, – шепнул он настойчиво.
