Текст книги "Под защитой камня"

Автор книги: Джин Мари Антинен Ауэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 61 страниц)

А ближе к ночи, уже лежа под спальным покрывалом в общей семейной палатке, где все спали в непосредственной близости, Эйла вспоминала устройство спальных очагов в земляном жилище Мамутои. Когда она впервые увидела его, ее изумила необычная конструкция заглубленного в землю длинного жилища Львиного стойбища. Кости мамонта поддерживали толстые земляные стены, утепленные тростником и покрытые слоем глины, они надежно защищали людей от сильных ветров и зимних морозов. Тогда она решила, что Мамутои сами построили пещеру. В каком-то смысле так оно и было, поскольку в их краях не было пригодных для жизни пещер, и ее изумление было справедливым: Мамутои строили замечательные жилища.

Все обитатели Львиного стойбища жили в одном общем доме, но все семьи имели отдельные жилые помещения, располагавшиеся вокруг вытянутых в одну линию очагов, а их спальные платформы были скрыты за плотными занавесами. Такое близкое и тесное соседство порождало молчаливую тактичность и взаимную вежливость, такие отношения постепенно вошли в привычку, обеспечивая семьям относительное уединение. Пока Эйла жила с ними, ей даже не приходило в голову, что земляной дом маловат, ведь тогда она еще не видела огромную Девятую Пещеру. Ей вспомнилось, что и в Клане каждая семья имела свой очаг, но там вообще не было стен, его границы обозначал лишь ряд камней. Люди Клана также тактично и уважительно относились к личной семейной жизни, никогда не заглядывая в помещения соседних семей.

И хотя дома Зеландонии окружали стены, звуки они пропускали достаточно хорошо. Их жилищам не требовался такой прочный каркас, как земляным строениям Мамутои; природные скальные навесы надежно защищали от непогоды. Строения Зеландонии в основном обеспечивали сохранение тепла внутри дома и охраняли от ветров, случайно залетевших под каменный навес. Проходя по жилой площадке Зеландонии, зачастую можно было слышать доносившиеся из домов голоса, но люди привыкли не обращать на это внимания. Эйла осознала, что, прожив с ними не так уж много времени, она уже тоже почти привыкла не обращать внимания на голоса, доносившиеся из соседних домов.

Волк уже угомонился и лег около их спальных мехов, прислушиваясь к тихому бормотанию из-под других спальных покрывал. И Эйла, пристроившаяся под боком своего жениха, вдруг тихо сказала:

– А знаешь, Джондалар, мне понравилось, что Зеландонии строят отдельные дома для каждой семьи.

– Я рад, что тебе это понравилось, – пробормотал он, испытывая еще большее удовольствие от того, что уже подготовил все для строительства их собственного жилища и что он сохранил все в тайне, чтобы удивить ее после возвращения с Летнего Схода.

Закрыв глаза, Эйла мечтала о том, что когда-нибудь и у нее будет собственный дом, обнесенный стенами. Стены дома Зеландонии представляли для нее новую степень уединения, неизвестную людям Клана и даже Мамутои. Внутренние перегородки также усиливали изолированность. Несмотря на недостатки одинокой жизни, Эйла научилась наслаждаться уединенностью в ее долине, и долгое странствие вдвоем с Джондаларом укрепило ее желание как-то отгородиться от других людей. Однако близость соседних домов внушала чувство спокойной уверенности.

При желании она могла послушать спокойные голоса укладывающихся спать соседей, звуки, которые она слышала всю свою жизнь; тихие разговоры, плач ребенка, вздохи разделяющих Дары Радости. В уединении ее пещеры ей очень не хватало этих привычных звуков, но в Девятой Пещере также были отдельные спальные помещения. За тонкими внутренними перегородками жилища с легкостью можно было забыть о том, что делишь дом с другими людьми, но приглушенный звуковой фон давал надежное чувство безопасности. Эйла пришла к выводу, что Зеландонии выбрали очень правильный способ общежития.

На следующее утро Зеландонии продолжили путь, и Эйла заметила, что походников стало гораздо больше. К ним присоединилось много людей из Двадцать Девятой Пещеры, хотя она не заметила, или не узнала, среди них людей со стоянки Скалы Отражений. Джохарран объяснил ей, что с ними пошли большинство живших в Летнем Лагере, примерно половина обитателей Южного Входа, и часть людей со Скалы Отражений. Остальные собирались выйти через день-другой. Она вспомнила, что Джондалар говорил о возвращении в Летний Лагерь для сбора урожая орехов, и у нее создалось впечатление, что Девятая Пещера более тесно связана с Западным владением, чем с другими владениями Двадцать Девятой Пещеры.

От Скалы Отражений Река сначала устремлялась на север, потом широкой излучиной отклонялась на восток, постепенно поворачивала на юг, потом – снова на восток и опять на север, образуя волнообразную кривую. После этого речные изгибы становились более плавными, и Река придерживалась, в общем, северо-восточного направления. В северном конце первой волны имелось несколько каменных пещер, которые использовались для ночевок и привалов во время разнообразных походов или охотничьих вылазок, но следующее поселение находилось на южном конце второй волны, где небольшой поток нес свои воды в Реку по Древней долине; там и обосновалась Пятая Пещера Зеландонии.

Если поход осуществлялся на плотах, то их приходилось толкать против течения почти десять миль от Скалы Отражений до Старой долины, однако посуху легче было пройти напрямик по плоскогорью, придерживаясь северо-восточного направления, чем следовать по крутым излучинам речного русла. Напрямик до Пятой Пещеры было чуть больше трех миль, впрочем, и по холмам дорога слегка петляла.

Выйдя на хорошо заметную тропу, Джохарран повел людей в сторону от Реки, поднялся по склону горы и вышел на округлую вершину в месте пересечения с верхней тропой, что вела от Третьей Пещеры Скалы Двуречья, а затем вновь спустился вниз по другому склону примерно до речного уровня. Понимая, что впереди их ждет встреча с Пятой Пещерой, Эйла решила попытаться выяснить что-нибудь о ее обитателях.

– Джондалар, насколько я поняла, Третья Пещера славится своими охотниками, в Четырнадцатой живут отличные рыболовы, а чем известна Пятая Пещера, Джондалар? – спросила она.

– Я бы сказал, что Пятая Пещера известна своей исключительной самодостаточностью и независимостью, – сказал он.

Эйла заметила, что шедшие поблизости четверо молодых люден, которые вчера во время речных переправ помогали переносить волокуши, услышали ее вопрос и подошли поближе. Хотя они всю жизнь прожили в Девятой Пещере и знали остальные Пещеры Зеландонии, им не приходилось еще слышать, как их описывают для иноземцев. Их заинтересовало мнение Джондалара.

– Они гордятся своими искусными охотниками, рыболовами и мастерами, – продолжал Джондалар. – Даже сами строят плоты, утверждая, что именно они стали первыми делать их, хотя Одиннадцатая Пещера не согласна с таким утверждением. Их жрецы и художники всегда были весьма уважаемыми. Некоторые из их пещер украшены резными и живописными изображениями животных, в основном бизонов и лошадей, потому что Пятая Пещера имеет особую связь с этими травоядными, их изображают не только на стенах, но и на разных предметах.

– А почему их стоянку называют Древней долиной? – спросила Эйла.

– Потому что там находится одно из самых древних поселений. Их счетное слово уже говорит о его возрасте. Старше Пятой только Вторая и Третья Пещеры. В преданиях многих Пещер упоминается о родственных связях с Пятой Пещерой. Большинство их настенных резных изображений настолько древние, что никто уже не знает, кто на самом деле их вырезал. Согласно древним легендам одно настенное изображение пяти животных является символов счетного слова этой Пещеры, – сказал Джондалар, – а Зеландони говорит, что пятерка является одним из самых священных чисел.

– Что значит священное число?

– Оно имеет особый смысл для Матери. Попроси Зеландони как-нибудь рассказать тебе о числе пять, – сказал Джондалар.

– А что случилось с Первой Пещерой, – Эйла немного помедлила, мысленно перебирая счетные слова, – и с Четвертой Пещерой?

– Первая Пещера часто упоминается в преданиях и древних легендах, ты наверняка еще услышишь о ней на Летнем Сходе, но никто не знает, что случилось с Четвертой Пещерой. Многие полагают, что с ней произошла какая-то трагедия. Одни думают, что враждебные силы завладели их Зеландони и он наслал болезнь на всех жителей Пещеры, от которой все они умерли. Другие считают, что, возможно, большинство людей предпочли покинуть зловредного вождя и присоединились к другим Пещерам. Но вступление новых членов в Пещеру обычно запоминается в ее преданиях, по таких упоминаний нет в преданиях ни одной из наших Пещер. По крайней мере, они нам не известны, – сказал Джондалар. – Считается, что число четыре приносит несчастье, но Верховная говорит, что несчастливым является не само это число, а только некоторые его сочетания.

Пройдя около четырех миль, они преодолели последний подъем и вышли к узкой долине с высокими скалистыми склонами, в которых виднелось восемь пещер разных размеров, а по дну ее бежал говорливый поток. Когда эта длинная вереница походннков во главе с Джохарраном начала спускаться по тропе в Старую долину, их встретили двое мужчин и женщина. После ритуального приветствия, они сообщили путешественникам, что большинство людей Пятой Пещеры уже отправились к месту Летнего Схода.

– Вы можете, конечно, остановиться у нас, но поскольку еще только полдень, мы подумали, что вы, возможно, захотите продолжить путь, – сказала женщина.

– А кто остался? – спросил Джохарран.

– Два старика, которых уже ноги не держат – один почти не встает с постели – и женщина, которая вот-вот должна родить. У нее уже были сложности с родами, и Зеландони сказала, что ей опасно сейчас путешествовать. И конечно, еще пара охотников. Они дожидаются рождения новой луны.

– А ты, видимо, Первая Ученица Зеландони Пятой Пещеры, – сказала Верховная служительница.

– Да. Я осталась помочь роженице.

– Мне показалось знакомым твое лицо. Может, нужна наша помощь?

– Спасибо, не надо. Время еще не пришло. Роды начнутся через несколько дней, к тому же с ней остались ее мать и тетя. Надеемся, что все будет в порядке.

Джохарран устроил небольшое общее совещание с представителями всех присоединившихся к походу Пещер.

– Лучшие места для установки лагерей, наверное, уже разобраны, – сказал он. – Я думаю, нам надо продолжить путь, не задерживаясь здесь. – Все его поддержали, и было решено двигаться дальше.

На последнем участке пути им встретилось еще несколько жилых Пещер, но лишь обитатели одной из них еще укладывали последние пожитки перед выходом на Летний Сход. Эйла удивилась тому, какими густонаселенными являются берега Реки. Все Дети Великой Земной Матери привыкли собирать плоды земли, охотиться и рыбачить, обеспечивая себя едой и одеждой, они селились в найденных скалистых укрытиях или строили защитные сооружения от непогоды и делали инструменты и оружие из подручных материалов. Чисто интуитивно Эйла понимала, что если в какой-то местности живет слишком много людей, то природных запасов может оказаться недостаточно для их пропитания. Очевидно, земля Зеландонии очень богата, раз может обеспечить жизнь такого множества людей, но что же будет со всеми этими людьми, если природные кладовые вдруг оскудеют?

Чтобы избежать этого, ежегодные Летние Сходы устраивались в разных местах. Собравшись вместе на целый теплый сезон, такое большое племя изрядно истощало запасы близлежащих долин, и на их восстановление могло понадобиться несколько лет. Сход этого года проводился не так далеко от Девятой Пещеры, примерно в двадцати милях от нее, если следовать вдоль берега Реки, но Зеландонии немного сократили путь, пройдя напрямик по холмам от Двадцать Девятой до Пятой Пещеры.

От Старой долины до места Летнего Схода надо было еще пройти около десяти миль, и Джохарран подумал, что можно избежать еще одной ночевки и успеть дойти туда до вечера. Решив не выносить этот вопрос на очередное совещание, он устроил лишь короткий привал в середине дня и продолжил путь, учитывая силы разновозрастных путешественников.

Начинало смеркаться, и солнце уже клонилось к закату, когда русло Реки, повернув направо, вывело путников к небольшой возвышенности. Хорошо утоптанная тропа поднималась от Реки на вершину невысокого холма, с которого открывался отличный панорамный вид на окрестности.

Но Эйлу поразил иной вид: огромное скопление людей в распаде долины. Она уже знала, что на Летний Сход приходят далеко не все Зеландонии и что не все они еще добрались сюда. Она никогда прежде не видела такого большого скопления людей. Их количество сравнимо – единственное сравнение, пришедшее на ум Эйле, – разве что с множеством бизонов или оленей, собиравшихся каждый год в огромные, многотысячные стада, но здесь собралось несметное и говорливое человеческое племя.

Изначально вышедшая из Девятой Пещеры группа сейчас значительно увеличилась, однако попутчики быстро разошлись, отправившись искать друзей и родственников или установленные ими лагеря. Зеландони пошла к главному лагерю, в центре которого находилось особое жилище, устроенное для всех Зеландони. Во время Летнего Схода они обычно играли главную роль. Эйла надеялась, что Девятая Пещера найдет себе место где-нибудь на окраине летних жилых стоянок, чтобы любопытство множества незнакомых людей не слишком досаждало лошадям.

Джондалар уже говорил с братом об этом, и Джохарран сказал, что он постарается найти не слишком людное место, но сам лично подумал, что потребности людей Девятой Пещеры важнее, чем потребности животных. Ему хотелось быть поближе к центру событий, и он надеялся найти местечко около реки, откуда легче будет таскать воду, слегка затененное деревьями, чтобы можно было отдохнуть в прохладе, и не слишком далекое от леса, снабжавшего их топливом. Вождь понимал, однако, что ближайшие леса резко поредеют к концу сезона. Всем нужно было топливо.

Но, отправившись с Солабаном и Рушемаром обследовать окрестности, Джохарран быстро понял, что все удобные места, расположенные близко к воде и лесу, уже заняты. Сообщество Девятой Пещеры насчитывало больше всего людей из всех Пещер Зеландонии, ей требовалось больше места для размещения, и вождю хотелось найти такое место до темноты. Поэтому Джохарран решил осмотреть окраины главной стоянки Летнего Схода. На последнем повороте большой водный поток сужался, и берега его поднимались более круто, чем везде, что затрудняло подходы к воде.

Трое мужчин вернулись обратно к Реке, и пошли вверх по течению. Вскоре они увидели небольшой приток, который бежал по лугу, вливаясь в основную реку, и отправились посмотреть, что он собой представляет. На небольшом расстоянии от Реки они заметили стайку деревьев. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ряды деревьев обрамляют оба берега этого ручья. Проходя вдоль берега этой мелководной речки, Джохарран осознал, что она огибает главный холм и ближайшие лесистые склоны выглядят довольно густыми, а дальше становятся еще гуще, превращаясь в настоящий лес.

Пройдя немного по берегу, мужчины увидели источник этой речки – небольшой, бьющий из-под земли родник, над которым простерли ветви ивы, а рядом зеленели березы, ели и несколько лиственниц. Тут же поблескивали воды глубокого пруда, питавшегося от того же источника. Окрестные долины изобиловали родниками, создающими небольшие притоки для Реки. За деревьями, на другом берегу водоема, высился довольно крутой каменистый склон, где крошечные голыши перемежались с массивными валунами. К водоему подходила узкая луговая долина, которая заканчивалась прибрежной полосой из мелкого песка и окатанных водой камешков, а часть ближнего берега скрывала изгородь низкорослого кустарника.

Это было славное и живописное местечко, и Джохарран подумал, что если бы он пришел с небольшой группой людей, то устроил бы лагерь прямо здесь, но целой Пещере нужно гораздо больше места, и к тому же еще желательно обосноваться поближе к главной стоянке Схода. Трое мужчин направились обратно вдоль ручья, и когда они дошли до луговины около Реки, Джохарран остановился.

– Как вам нравится это место? – спросил он. – Оно лишь немного дальше, чем любое другое.

Рушемар зачерпнул пригоршню воды из ручья и попробовал ее вкус. Она была холодной и чистой.

– Здесь у нас все лето будет чистая вода. Вы же понимаете, что к концу сезона обе речки, текущие по долине главной стоянки, и сама Река перед ней, и ниже по течению лишатся и свежести, и чистоты.

– Да, и к тому же все будут ходить за дровами в тот большой лес, – сказал Солабан. – А это место не особо популярно, хотя деревьев здесь больше, чем кажется.

Девятая Пещера разбила свой лагерь на ровном лугу, между рощицей и Рекой, около родникового ручья. Большинство людей согласились с тем, что это вполне подходящее место для долговременной стоянки. Вряд ли еще какая-то Пещера захочет дальше удалиться от главной стоянки, разобьет лагерь выше по течению и замутит им воду. В этой чистой воде будут купаться, плавать и стирать свои одежды только они. А родниковый ручей обеспечит их чистой питьевой водой.

В тенистых рощицах можно будет найти прохладу и топливо. А окрестные лесистые склоны и луга также обеспечат их ягодами, орехами, дарами земли и мелкой дичью. В Реке водится более чем достаточно рыбы, а также и пресноводных моллюсков. Да, это местечко имело массу преимуществ.

Единственным его недостатком была удаленность от центральной стоянки, где будут происходить главные общие события. Некоторые сочли, что оно слишком далеко, в основном семьи с детьми или те, чьи друзья из других Пещер уже разбили свои стоянки в более удобных, по их мнению, местах. Часть этих людей решили обосноваться в лагерях других Пещер. Что отчасти даже порадовало Джондалара. Тогда, возможно, здесь хватит места для стоянки Даланара, и по прибытии племя Ланзадонии сможет устроиться рядом с ними.

Эйле выбранное место показалось просто прекрасным. Лошади будут жить в стороне от переполненной людьми долины и свободно пастись на лугах. Животные уже привлекли особое внимание, и Эйла, разумеется, тоже. Она помнила, как перепугались Уинни, Удалец и Волк, когда они прибыли к месту Летнего Схода Мамутои, хотя сейчас они уже стали спокойнее относиться к большим скоплениям людей, возможно, даже спокойнее, чем она сама. Люди открыто высказывали свое удивление, и Эйла невольно все слышала. Похоже, больше всего их удивляло то, что лошади мирно идут бок о бок с волком – "они ведут себя очень дружелюбно" – и как хорошо они слушаются незнакомую женщину и сына Мартоны.

Она и Джондалар проехали вверх по течению речушки и обнаружили ту идиллическую узкую долину с водоемом. Именно такие места им нравились больше всего. Все здесь было создано как будто по их заказу, хотя, конечно, сюда мог зайти любой человек, но Джондалар сомневался, что эта долина будет часто посещаема. Большинство людей приходили на Летний Сход для общения с друзьями и знакомыми, и им меньше нужно было уединение, чем Эйле, животным или даже ему самому, признался себе Джондалар. Эйла с восторгом обнаружила, что кустарник на берегу пруда в основном состоял из орешника, а фундук она любила больше всего. Орехи пока еще не созрели, но урожай обещал быть хорошим, а Джондалар уже наметил, что в следующий раз поищет на дальнем каменистом берегу пруда выходы кремня.

После того как люди обосновались и присмотрелись к окрестностям своего лагеря, большинство пришло к выводу, что им досталось лучшее место. Джохарран был доволен, что они успели прибыть вовремя, чтобы занять его. Он понимал, что его уже давно заняли бы, если бы не было второго несколько большего притока, который, извиваясь, бежал по луговой равнине главной стоянки Летнего Схода. Большинство ранее прибывших Пещер установило лагеря на берегах этого притока, сознавая, что воды Реки вскоре будут загрязнены от чрезмерного использования. Именно там сначала и пытался найти место Джохарран, но сейчас радовался, что решил осмотреть эти дальние луга.

Джондалар подумал, что брат по его просьбе подыскал более спокойное место, и высказал ему свою благодарность. Джохарран не стал возражать ему. Сам-то он считал более важными потребности людей, но, возможно, упоминание о нуждах животных осталось в глубине его сознания и помогло ему найти это место. Он не знал, как было на самом деле, но если такой выбор заставил его брата чувствовать себя слегка обязанным ему, то почему бы ему быть против. Довольно трудно руководить такой большой Пещерой, и кто мог знать, когда ему вдруг может понадобиться помощь Джондалара.

Поскольку уже стемнело, то установку летних жилищ решили отложить до утра, скоротав ночь в дорожных палатках. Быстро поставив временный лагерь, несколько человек отправились на главную стоянку, чтобы встретиться с друзьями и родственниками, с которыми не виделись целый год, и разузнать, какие события планируются на завтра; но большинство людей устали и решили не ходить далеко. Многие просто осмотрелись, прикидывая, где лучше установить семейные жилища, да прошлись по ближайшим лугам, выясняя, что там произрастает, и особенно примечая те растительные материалы, что могли понадобиться для обустройства их летних домов.

Эйла и Джондалар отвели лошадей в рощицу на берегу ручья и привязали их там, в основном для их же безопасности. Они с удовольствием перестанут их привязывать, когда все Зеландонии познакомятся с ними и у них уже не будет искушения поохотиться на них, тогда лошади смогут бродить где угодно, как в окрестностях Девятой Пещеры.

Утром, убедившись, что с лошадьми все в порядке, Джондалар и Эйла вместе с Джохарраном пошли на главную стоянку, на встречу с другими вождями. На общем собрании решалось много вопросов, связанных с охотой, сбором плодов и распределением запасов, добытых в этих походах, а также обсуждалось время проведения разных мероприятий или ритуалов, включая первый летний Брачный ритуал. Волк бежал рядом с Эйлой. Все уже слышали о женщине, имевшей сверхъестественную власть над животными, но слышать – одно, а видеть – совсем другое. Их проход по территориям летних лагерей сопровождался испуганными взглядами людей, а если кто-то вдруг случайно оказывался у них на пути, то он сначала потрясенно замирал от ужаса. Даже люди, знавшие Джохаррана и Джондалара, встречали их изумленным молчанием, не осмеливаясь приветствовать.

Они проходили вдоль низкорослого кустарника, который скрывал Волка, когда к ним приблизился один человек.

– Джондалар, я слышал, ты вернулся из Путешествия и привел с собой женщину, – подбегая, сказал он. – Я хотел бы познакомиться с ней. – Эйла не совсем поняла, что он сказал, его речь звучала как-то странно, словно ребенок шепеляво говорил голосом взрослого мужчины.

Джондалар посмотрел на него и нахмурился. Его явно не порадовала встреча с этим человеком. По правде говоря, этого мужчину ему вовсе не хотелось видеть. Кроме того, ему не понравилось такое притворное дружелюбие, но он понимал, что ему ничего не остается, как познакомить их.

– Эйла из Мамутои, познакомься с Ладроманом из Девятой Пещеры, – сказал он, не осознавая, что назвал ее прежний статус. Его голос звучал беспристрастно, но Эйла сразу почувствовала недовольный оттенок и мельком глянула на него. Его напряженно сжатые челюсти показывали, что он едва не скрипит зубами, а застывшая, не располагающая к объятиям поза подтвердила, что он не рад видеть этого мужчину.

Сделав шаг ей навстречу, мужчина протянул вперед руки и улыбнулся, показывая отсутствие двух передних зубов. Она считала, что уже догадалась, кто он такой, и отсутствие двух зубов подтвердило ее догадку. Когда-то Джондалар подрался с этим мужчиной и выбил ему два передних зуба. В результате Джондалару пришлось покинуть Пещеру и отправиться на время жить к Даланару, что, как оказалось, было только к лучшему. У него появилась возможность лучше узнать мужчину его очага и научиться ремеслу, постепенно ставшему его любимым занятием – обработке кремня, у признанного лучшим мастера.

Эйла уже достаточно знала о символах Зеландонии и, видя нарисованную на лице этого мужчины татуировку, поняла, что он был учеником очага Зеландони. И вдруг она с удивлением заметила, что Волк с тихим рычанием перегородил ей путь, когда она шагнула навстречу этому незнакомцу. Обычно Волк делал так только в тех случаях, когда чувствовал, что ей угрожает опасность. "Возможно, он почувствовал скрытую враждебность Джондалара", – подумала она, однако этот мужчина явно не понравился и самому Волку. Мужчина нерешительно отступил, вытаращив от страха глаза.

– Волк! Назад, – сказала она на языке Мамутои, шагнув вперед, чтобы ответить на ритуальное приветствие. – Я пр-р-ривет-ствую тебя, Ладр-р-роман из Девятой Пещеры, – сказала она, принимая его руки. Они были влажными.

– Нет больше Ладромана из Девятой Пещеры. Теперь меня зовут Мадроман из Пятой Пещеры Зеландонии, ученик очага Зеландони. Приветствую тебя, Эйла из… из какого ты племени? Ману… Мутони? – сказал он, поглядывая на волка, чье рычание стало заметно громче. Он мгновенно отпустил ее руки. Мадроман заметил ее странное произношение, но едва обратил на него внимание, настолько сильное замешательство испытал при виде этого хищника.

– И она тоже, Мадроман, больше уже не Эйла из Мамутои, – исправил ошибку брата Джохарран. – Теперь ее имя – Эйла из Девятой Пещеры Зеландонии.

– Значит, тебя уже приняли в племя Зеландонии? Что ж, Мамутои или Зеландонии, я рад, что мне довелось познакомиться с тобой, но мне нужно идти… срочно на собрание, – сказал он, стремительно отступая. Развернувшись, он едва только не побежал туда, откуда пришел. Эйла взглянула на братьев. Их усмешки были почти одинаковыми.

Джохарран увидел группу собравшихся на совещание людей. Среди них была и Зеландони. Она жестом подозвала вновь прибывшую компанию, но больше всего внимания досталось Волку. Эйла велела ему держаться сзади во время церемонии знакомства. Она побоялась, что он проявит к кому-то еще такую же агрессивность, как к Мадроману. Несколько человек удивились, когда незнакомку со странным произношением представили как Зеландонии, бывшую Мамутои, но им объяснили, что Девятая Пещера уже приняла ее в члены племени, желая избежать вопросов о том, где она будет жить, став женой Джондалара.

После помолвки жениху и невесте предстоял очень важный выбор – в какой пещере их семья будет жить. В любом случае требовалось согласие исходных Пещер жениха и невесты, но особый случай представляли люди, пришедшие из других племен. Поскольку Эйла и Джондалар хотели жить в Девятой Пещере, то принятие Эйлы в ее члены снимало все вопросы.

Держа Волка при себе, Эйла сидела рядом с Джондаларом, слушая, как мирские и духовные вожди обсуждают предстоящие дела. Было решено провести завтра вечером ритуал поиска для первой охоты. Если все пройдет успешно, то вскоре после нее будет проведен Первый Брачный ритуал. Эйла уже знала, что каждое лето проводится два Брачных ритуала. В первом участвуют пары обычно из одной или из соседних Пещер, которые решили соединиться во время прошедшей зимы. Второй – проводят ближе к осени. В основном для пар, участники которых происходят из более удаленных друг от друга Пещер, которые приняли решение во время этого Летнего Схода и, возможно, познакомились только в этом году или на год или два раньше.

– Раз уж речь зашла о Брачном ритуале, – сказал Джондалар, – то у меня есть одна просьба. Даланар, мужчина моего очага, должен прийти на наш Летний Сход, я хотел бы узнать, нельзя ли устроить Первый ритуал после его прибытия. Мне хотелось бы, чтобы он присутствовал на моем бракосочетании.

– Я не буду возражать, если речь пойдет о нескольких днях, но что, если Даланар придет очень поздно? – спросила одна Зеландони.

– Конечно, я предпочел бы соединиться во время первой церемонии, но если Даланар опоздает, то я лучше подожду вторую, – сказал Джондалар.

– Все это вполне допустимо, – сказала Верховная жрица, – но я полагаю, что сейчас нам нужно решить, на сколько дней мы можем отложить Первый Брачный ритуал, учитывая, сколько пар хотят соединиться в начале Схода.

Пожилая женщина с татуировкой Зеландони поспешно сказала:

– Я поняла, что Даланар и Ланзадонии скоро навестят нас. Он прислал гонца с сообщением к Зеландони Девятнадцатой Пещеры, поскольку они ближе всего к месту нашего Летнего Схода. Дочь его жены решила основать семью, и он хочет, чтобы она прошла настоящий Брачный ритуал. Я поняла также, что он хочет найти у нас духовного вождя для его Пещеры. Такая перспектива может заинтересовать опытного ученика или Зеландони, недавно призванного к служению Великой Матери.

– Джондалар рассказал нам об этом, Четырнадцатая Зеландони, – сказал Джохарран.

– Именно по этой причине он решил привести к нам Пещеру Ланзадонии в этом году, – пояснил Джондалар. – Им недостаточно целительских познаний Джерики, и к тому же у них некому проводить ритуалы. По мнению Даланара, они не могут провести надлежащий Брачный ритуал по всем правилам, пока в их Пещере нет жрицы. Мы заглянули к ним во время Путешествия и присутствовали на помолвке Джоплаи. Она собирается соединиться с Экозаром…

– Даланар намерен разрешить Джоплае соединиться с мужчиной, чья мать была плоскоголовой? С мужчиной смешанных духов? – удивилась Четырнадцатая Зеландони. – Как он мог решиться на такое? Ведь она же дочь его очага! Мне известно, что в Пещере Даланара живут иноземцы, но как он мог принять кого-то из этих животных?

– Они не животные! – воскликнула Эйла, сердито глянув на говорившую.