Текст книги "Под напряжением"

Автор книги: Джеффри Дивер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

30

В новостях показывали фотографию Гальта, допрашивали его бывших подружек, так же как и членов его команды по боулингу и его онколога. Но никто ничего не мог сообщить относительно его возможного местопребывания. Он идеально законспирировался.

Эксперт по геологии, знакомый Мела Купера, обнаружил двадцать одну выставку в районе Нью-Йорка, где могла присутствовать вулканическая лава, включая вернисаж одного художника в Куинсе, который делал из нее скульптуры.

– Двадцать тысяч долларов за что-то размером с арбуз, – ворчал Купер. – Да, кстати, оно именно арбуз и напоминает.

Райм рассеянно кивал и слушал Макдэниела, который сообщал из ФБР, что мать Гальта уже несколько дней не имела от сына никаких новостей. Но это ее не очень удивляло. Последнее время он был крайне подавлен из-за своей болезни.

– Вы получили разрешение на прослушивание их телефонных разговоров? – спросил Райм.

Агент раздраженно объяснил, что судью не удалось убедить дать такое разрешение.

– Но мы можем хотя бы начать регистрацию.

Данный режим, не допуская прослушивания телефонных разговоров, разрешал регистрацию номеров всех входящих и исходящих звонков.

На пределе терпения Райм снова позвонил Пуласки, и тот сразу же ответил дрожащим голосом, заметив, что из-за внезапного сигнала телефона чуть не наделал в штаны. После чего сообщил, что извлекает информацию из принтера Рэймонда Гальта.

– Господи, Новичок, не делай ничего сам.

– Все в порядке. Я стою на резиновом коврике.

– Я не об этом. Компьютером должны заниматься специалисты. В нем могут быть специальные программы по уничтожению данных.

– Нет-нет, компьютера здесь нет. Только принтер. В нем застряла бумага, и я…

– Не нашел ничего с адресами, указанием на место следующих терактов?

– Ничего.

– Как только что-нибудь найдешь, в ту же минуту, в ту же секунду звони.

– Я…

Щелчок.

Оперативной группе, направленной на Пятьдесят седьмую улицу и к соседям Рэя Гальта, также не повезло с поиском свидетелей. Преступник как сквозь землю провалился. Мобильник Гальта не отвечал. По словам провайдера, из телефона был удален аккумулятор, чтобы невозможно было установить его местонахождение.

Сакс звонила по своему телефону. Опустив голову, она внимательно слушала собеседника. Закончив разговор, Амелия поблагодарила звонившего и разъединилась.

– Это снова Берни Валь. Он сказал, что беседовал с сотрудниками отдела Гальта – отдела экстренного ремонта электросетей в районе Нью-Йорка, – и все они в один голос заявили, что он полный нелюдим. Избегает общения. Практически никогда ни с кем не обедает вместе. А на работу на линии всегда выходит один.

Райм кивнул.

Затем, обратившись к агенту ФБР, сообщил ему полученную информацию об источниках лавы.

– Мы обнаружили двадцать одно место. Мы…

– Двадцать два, – поправил его Купер, который разговаривал по телефону с женщиной из Куинса. – Бруклинская галерея искусств. На Генри-стрит.

– Так много? – со вздохом произнес Макдэниел.

– Боюсь, что да, – согласился Райм. – Нам нужно поставить в известность Фреда.

Никакого ответа.

– Фреда Дельрея. – «Твоего сотрудника», – добавил про себя Райм. – Он должен сообщить своим агентам о Гальте.

– Хорошо. Подождите. Я проинформирую его.

Череда щелчков, и несколько мгновений тишины. Затем они услышали:

– Дельрей слушает.

– Фред, здесь Такер. С Линкольном. У нас есть подозреваемый.

– Кто?

Макдэниел перевел взгляд на Райма, и тот сообщил Дельрею о Рэе Гальте.

– Мотива мы пока не знаем. Но все указывает на него.

– Вы его нашли?

– Пока нет. Он, что называется, пропал без вести. Мы направили наших людей к нему на квартиру.

– Сроки все еще те же?

– У нас нет оснований думать иначе. Ты что-нибудь нашел, Фред?

– У моего агента есть кое-что. Я жду информацию.

– Ты мог бы с нами чем-нибудь поделиться? – спросил Макдэниел многозначительным тоном.

– Не сейчас. Я встречаюсь с ним в три. Он сказал мне, что у него есть какая-то важная информация. Я позвоню ему и расскажу о Гальте. Возможно, это все немного ускорит.

Разговор закончился.

Через мгновение телефон Райма зазвонил снова.

– Детектив Райм? – спросил женский голос.

– Да.

– Говорит Энди Йессен. «Алгонкин консолидейтед».

Макдэниел представился и спросил:

– Вы получили о нем еще какие-нибудь сведения?

– Нет, но случилось кое-что, о чем я хотела бы вам сообщить.

Хрипловатый напряженный голос Йессен свидетельствовал о чем-то действительно важном.

– Говорите, – сказал Райм.

– Я уже сообщала вам, что мы поменяли компьютерные пароли. Поэтому он никак не мог повторить то, что произошло вчера.

– Я помню.

– На все подстанции направлена охрана. Однако пятнадцать минут назад на одной из наших подстанций начался пожар. В Гарлеме.

– Поджог? – спросил Райм.

– Да. Охрана находилась перед входом. И кто-то, по всей видимости, швырнул зажигательную бомбу в заднее окно. Или что-то в этом роде. Пожар потушили, но возникла проблема. Он вывел из строя коммутационную аппаратуру. Это означает, что мы не можем вручную отключить данную станцию из общей сети. Она вышла из-под контроля. Невозможно остановить поток электричества, идущего по проводам, не перекрыв всю сеть.

Райм чувствовал ее чрезвычайную озабоченность, но не понимал, чем она вызвана. Он попросил пояснений.

– Думаю, – сказала Йессен, – он сделал нечто совершенно безумное – вошел непосредственно в линию электропередачи, что идет от подстанции, на которой случился пожар. А это около ста пятидесяти тысяч вольт.

– Как он смог сделать такое? – спросил Райм. – Я полагал, что вчера Гальт использовал подстанцию только потому, что очень опасно входить в основную линию.

– Верно, но… Я не знаю, возможно, он сделал какой-то дистанционный переключатель, с помощью которого можно войти в основную магистраль и потом его задействовать.

– И где он может находиться? – спросил Макдэниел.

– Та линия, которую я имею в виду, примерно три четверти мили длиной. Она идет под Центральным и Западным Гарлемом к реке.

– И вы никак не можете ее отключить?

– Нет – до тех пор пока не будет починена аппаратура на поврежденной подстанции. А это займет несколько часов.

– И сегодняшняя дуга будет такой же сильной, как и вчерашняя? – спросил Райм.

– По меньшей мере – да.

– Хорошо, мы будем иметь в виду.

– Детектив Райм. Такер.

Ее голос заметно дрожал.

Ей ответил Макдэниел:

– Да?

– Мне очень жаль. Мне кажется, вчера я была не очень вежлива с вами. Но я, честное слово, не могла поверить, что кто-то из моих сотрудников способен на такое.

– Я вполне понимаю вас, – отозвался Макдэниел. – По крайней мере у нас теперь есть его имя, и если повезет, мы сможем остановить его до того, как другим людям будет причинен серьезный вред.

После окончания разговора Райм закричал:

– Мел, ты понял? Морнингсайд-Хайтс, Гарлем. Музей, скульптора, что угодно. Найди мне возможную цель террориста! – Вслед за этим Райм позвонил временно исполняющему обязанности руководителя отдела криминалистики в Куинсе – тому, кто теперь занимал его бывшую должность, – и попросил выслать группу сотрудников на подстанцию, закрытую из-за пожара. – И пусть они немедленно доставят нам все, что найдут там!

– У меня есть вариант! – воскликнул Купер, опуская телефон. – Колумбийский университет. Там находится одна из самых крупных в стране коллекций камней вулканического происхождения и лавы.

Райм повернулся к Сакс. Та кивнула:

– Я доеду туда за десять минут.

Они одновременно бросили взгляд на электронные часы на компьютерном экране.

11:29.

31

Амелия Сакс находилась уже в кампусе Колумбийского университета на Морнингсайд-Хайтс в Северном Манхэттене.

Она только что вышла из офиса отдела науки о земле и окружающей среде, где весьма любезный служащий объяснил ей:

– У нас нет выставки вулканических пород как таковых, но имеются сотни образцов пепла, лавы и камней вулканического происхождения. Всякий раз, когда наши старшекурсники возвращаются с полевой практики, здесь вулканическая пыль буквально стоит столбом.

– Я в университете, Райм, – сказала Амелия в микрофон и сообщила ему все, что узнала о вулканическом пепле.

– Я только что снова беседовал с Энди Йессен. Линия электропередачи проходит под землей от Пятой авеню до Гудзона. Примерно вдоль Сто шестнадцатой улицы. Но наличие следов лавы означает, что дуга должна произойти где-то рядом с кампусом. Что там вокруг, Сакс?

– В основном – учебные аудитории. Административные помещения.

– И целью может стать любое из них или любая из аудиторий.

Сакс оглядывалась по сторонам. Ясный прохладный весенний день. Студенты прохаживаются по кампусу или бегают трусцой. Некоторые сидят на траве или на ступеньках библиотеки.

– Не вижу я тут большого количества возможных целей, Райм. Университет старой постройки, в основном из камня и дерева. Вроде бы нет никакого металла и проводов. Не представляю, как он мог бы устроить здесь крупную ловушку, чтобы причинить вред большому числу людей.

– С какой стороны дует ветер? – спросил Райм.

Сакс на мгновение задумалась.

– Кажется, ветер западный или юго-западный.

– Если размышлять логически, то пыль далеко залететь не может. Возможно, на несколько кварталов.

– Думаю, что да. Значит, мы попадаем в Морнингсайд-парк.

– Я позвоню Энди Йессен или кому-нибудь еще в «Алгонкин» и выясню, в каком месте линии электропередачи проходят под парком. И еще, Сакс.

– Что?

Он явно колебался.

Сакс подумала, что он в очередной раз хочет попросить ее быть осторожной. Но на сей раз совет был явно излишним.

– Ничего, – ответил Райм.

И тут же отключил телефон.

Амелия вышла из ворот университета и направилась в ту сторону, откуда дул ветер. Она направлялась к Морнингсайд-Хайтс, расположенной к востоку от кампуса, в сторону ряда мрачноватых, но внушительно выглядевших типовых зданий, построенных из гранита и кирпича.

У нее снова зазвонил телефон. Она взглянула на дисплей.

– Линкольн, ну что еще?

– Я только что говорил с Энди. Она сказала, что линия электропередачи поворачивает на север у Сто семнадцатой улицы, а затем идет на запад под парком.

– Я уже почти там, Райм. Я не вижу… Боже…

– Что, что такое, Сакс?

Перед ней был Морнингсайд-парк, заполненный народом, – приближался обеденный перерыв. Дети, няньки, бизнесмены, студенты университета, музыканты – сотни самых разных людей, просто прогуливающихся, радующихся солнечному дню. Количество возможных жертв теракта было не единственным, что обеспокоило Сакс.

– Райм, вся западная сторона парка, Морнингсайд-драйв…

– Что?

– Здесь проводят строительные работы. Заменяют водопровод. Укладывают большие металлические трубы. Господи, если он подключит линию к ним…

– Тогда жертвой дуги может стать любой находящийся на улице, – закончил за нее Райм. – Черт, она даже может проникнуть внутрь зданий, офисов, общежитий, в магазины поблизости… и, вероятно, на целые мили вокруг.

– Мне необходимо найти то место, где он подключил их, Райм.

Амелия положила телефон в футляр и повернула к месту строительных работ.

32

Сэм Веттер испытывал смешанные чувства по поводу пребывания в Нью-Йорке.

Несмотря на свои шестьдесят восемь лет, он никогда не бывал здесь раньше. Ему всегда хотелось как-нибудь проехаться сюда из Скоттсдейла, где Веттер провел всю жизнь, да и Рут мечтала посмотреть Нью-Йорк, но как-то получалось, что свой отпуск они проводили то в Калифорнии, то на Гавайях, то в круизах на Аляску.

И вот теперь парадоксальным образом первая командировка Веттера после смерти Рут привела его в Нью-Йорк, притом совершенно бесплатно.

Он рад был оказаться здесь.

Но отсутствие Рут омрачало его радость.

Сэм сидел за обедом в элегантном неброском кафе отеля «Бэттери-Парк», потягивал пиво и вел дружескую беседу с несколькими другими постояльцами, в основном участниками встречи по вопросам финансирования строительных проектов.

Обычный разговор бизнесменов. Уолл-стрит, командные виды спорта. Ну, еще немного и об одиночных видах спорта, точнее, пожалуй, только об одном – о гольфе. Никто никогда не говорит о теннисе, любимом спорте Веттера. Конечно, Федерер, Надаль… и все-таки разговоры о теннисе не увлекают. О женщинах тоже не говорили, все присутствующие давно уже были не в том возрасте.

Веттер огляделся по сторонам, взглянул в огромные окна с панорамным видом. Ему нужно было как-то сформулировать свои впечатления о Нью-Йорке, так как дома его секретарша и помощники обязательно спросят о них. Ну что ж, на данный момент: очень суетливый, очень богатый, очень шумный, очень серый – даже при том, что небо совершенно безоблачное. Как будто солнце знало, что ньюйоркцам по большому счету не нужен его свет.

Смешанные чувства…

Отчасти еще и потому, что к ним примешивалось и чувство вины за испытываемое им сейчас удовольствие. Он собирался увидеть «Распутных» и выяснить, дотягивает ли он до версии «Феникса», а возможно, и «Билли Эллиота», и выяснить, насколько правдивы рекламные ролики о нем. Кроме того, предстоял обед в Чайна-тауне с двумя банкирами, с которыми Сэм познакомился сегодня утром, – одним здешним и одним из Санта-Фе.

В этих его нынешних удовольствиях был какой-то намек на неверность покойной жене.

Конечно, Рут не стала бы возражать.

И все же…

Тем не менее Веттер не мог не признать, что чувствует себя здесь немного не в своей тарелке. Его компания занималась строительством, специализировалась в самых насущных вещах: таких как закладка фундамента, проведение подъездных путей, прокладка пешеходных дорог, возведение платформ, – в общем, ничего пикантного, но все очень нужное и очень прибыльное. Его организация была достойной и весьма надежной… качества, порой не слишком высоко ценимые в его бизнесе. Но компания Сэма не очень велика. Другие организации, входившие в совместное предприятие, были гораздо крупнее, а еще гораздо изворотливее его в бизнесе, в юридических вопросах и в решении административных проблем.

Беседа за обеденным столом постоянно переходила от «Даймондбексов» и «Метсов» к вопросам дополнительного обеспечения, процентным ставкам и хай-тековским системам, что часто ставило Веттера в тупик. И он все время поворачивался к окну и смотрел на обширную строительную площадку рядом с отелем – там возводилось какое-то крупное деловое здание или жилой дом.

И вот один из рабочих на стройке привлек его внимание. Он отличался от остальных своей одеждой – на нем был темно-синий комбинезон и желтый шлем, – а в руках нес большой моток провода или кабеля. Парень вылез из люка, расположенного рядом со стройкой, и теперь стоял, оглядываясь по сторонам и щурясь от яркого солнца. Потом рабочий вытащил из кармана мобильный и кому-то позвонил, после чего проследовал через стройку по направлению к зданию, располагавшемуся в непосредственной близости от нее. Рабочий вел себя довольно непринужденно, передвигался уверенным упругим шагом. Ему явно нравилось то, чем он занимается.

В его поведении не было ничего неестественного. Этим парнем в синем комбинезоне мог быть сам Веттер лет тридцать назад. А теперь этот парень мог быть одним из рабочих в компании Веттера.

Благодаря ему и другим работягам в куртках и строительной форме с инструментами и материалами в руках бизнесмен снова ощутил себя в своей стихии. Он вспомнил о собственной компании и о людях, с которыми работал, – все они были одной семьей. Старшее их поколение состояло в основном из коренных американцев – спокойных, худощавых, загорелых, словно с первого дня жизни мешавших бетон, а младшее – из латиноамериканцев, невероятно болтливых, но работавших при этом с не меньшей отдачей, аккуратностью и ответственностью.

И Веттер подумал, что, вероятно, Нью-Йорк и люди, с которыми он сейчас говорил о делах, во многих отношениях были такими же, как он, и их мир мало чем отличался от того мира, к существованию в котором Сэм привык.

Он откинулся на спинку кресла.

И взглядом проследовал за человеком в синем комбинезоне и желтом шлеме, когда тот исчез в здании рядом со стройкой. Оно оказалось школой. Сэм Веттер обратил внимание на несколько объявлений в ее окнах.

1 МАЯ СОСТОИТСЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ МАРАФОН НА ПОГО-СТИКАХ

ПРЫГАЙ, ЧТОБЫ СТАТЬ ЗДОРОВЫМ!

3 МАЯ ПРОЙДЕТ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ОБЕД ДЛЯ УЧАЩИХСЯ, СМЕНИВШИХ ПОЛ. ЗАПИСЫВАЙТЕСЬ СЕГОДНЯ!

ОТДЕЛЕНИЕ НАУК О ЗЕМЛЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ «ВУЛКАНЫ: ЛИЧНЫЙ ВЗГЛЯД»

С 20 АПРЕЛЯ ПО 15 МАЯ СОВЕРШЕННО БЕСПЛАТНО И АБСОЛЮТНО БЕСПОДОБНО!

Нет, подумал Сэм с улыбкой, наверное, Нью-Йорк все-таки немного отличается от Скоттсдейла.

33

Райм продолжал анализировать имевшиеся у него материалы, отчаянно пытаясь отыскать в никак не связанных между собой кусках металла, пластика и грязи, собранных на месте преступления и в других местах, нечто такое, что могло бы высечь интеллектуальную искру, навести его на решение загадки Гальта и помочь Сакс выяснить, где Гальт подсоединил свой смертоносный кабель к водопроводным трубам, которые проходят через Морнингсайд-Хайтс и Гарлем.

Если он на самом деле это сделал.

Высечь интеллектуальную искру… Какая глупая метафора, подумал Райм.

Сакс продолжала осмотр Морнингсайд-парка в поисках провода, идущего от трансмиссионного кабеля к водопроводным трубам. Райм понимал, что она будет чувствовать себя в постоянной опасности, так как не существует другого способа найти провод, как только подойти совсем близко к нему, к тому месту, где он подсоединен к водопроводу. Райм вспомнил ее интонацию, ее полный ужаса взгляд в тот момент – вчера, когда она описывала шрапнель от дуги и раны на теле Луиса Мартина.

Несколько десятков полицейских в форме из ближайшего отделения выводили людей из парка и зданий, расположенных поблизости от места замены труб. Но разве электрический ток не может проникнуть вместе с трубами куда угодно? Ведь он, по-видимому, способен вызвать дугу на какой-нибудь кухне на расстоянии целой мили оттуда?

К примеру, здесь, у него на кухне, где в данный момент рядом с раковиной стоял Том…

Райм бросил взгляд на часы на компьютерном экране. Если они не найдут место подключения в течение ближайших шестидесяти минут, то в конце этого периода получат страшную подсказку.

Позвонила Сакс.

– Ничего, Райм. Возможно, я ошиблась. Думала, что линия должна проходить через метрополитен. А если он подсоединил его таким образом, что удар придется по вагону метро? Мне придется там тоже поискать.

– Мы на связи с «Алгонкин», пытаемся сузить круг поисков, Амелия. Я тебе перезвоню. – Потом Райм, обращаясь к Мелу Куперу, крикнул: – Есть что-нибудь?

Купер в этот момент беседовал с руководителем одного из подразделений в контрольном центре «Алгонкин». Выполняя указание Энди Йессен, он вместе с подчиненными пытался найти перепады напряжения в определенных частях линии. Обнаружить подобные перепады не составляло особого труда, так как через каждые несколько сотен футов были установлены специальные сенсоры на случай возникновения проблем с изоляцией или каких-то нарушений в самой линии электропередачи. Существовал шанс, что они смогут найти то место, в котором Гальт подключился к линии и вывел свой смертоносный кабель на поверхность.

Но Купер ответил:

– Извини, пока ничего.

Райм на мгновение закрыл глаза. Головная боль, о которой он старался забыть, нарастала и становилась почти нестерпимой. Он даже задался вопросом, не болит ли у него что-то совсем другое, а головная боль только иллюзия. При полном параличе такое часто случается. Без ощущения боли невозможно понять, что в действительности происходит в твоем теле. Когда в лесу падает дерево, от падения возникает звук, даже если нет никого, кто этот звук может услышать. Но существует ли боль, если ты ее не воспринимаешь?

Подобные мысли оставили мрачноватый осадок на душе. Райм неожиданно подумал, что в последнее время они стали его слишком часто посещать. Он не понимал почему, однако никак не мог от них отделаться.

Но еще более странным было то, что в отличие от вчерашней стычки с Томом его сегодня совсем не потянуло на виски. Воспоминание о виски вызвало у него чуть ли не отвращение.

И это встревожило его еще больше, чем головная боль.

Райм пробежал взглядом по своим схемам на доске, но слова внезапно показались ему чужими, словно из какого-то забытого языка, который он изучал когда-то в школе и которым с тех пор ни разу не пользовался. Затем его взгляд вновь остановился на схемах, но перед ним предстала картина того, как электрический ток течет из электростанций в человеческие жилища, постепенно снижая напряжение.

Сто тридцать восемь тысяч вольт…

Райм попросил Купера связаться с Соммерсом в «Алгонкин».

– Отдел специальных проектов.

– Чарли Соммерс?

– Да.

– Говорит Линкольн Райм. Я работаю с Амелией Сакс.

– Да, конечно, она о вас говорила. – Немного понизив голос, Соммерс добавил: – Я слышал, преступление совершил Рэй Гальт, один из наших сотрудников. Это правда?

– Складывается впечатление, что да. Мистер Соммерс…

– Называйте меня просто Чарли. А то мне начинает казаться, что я какой-нибудь заслуженный полицейский.

– Хорошо, Чарли. Вы следите за тем, что сейчас происходит?

– Вся сеть у меня на ноутбуке. Энди Йессен, наш президент, попросила меня отслеживать происходящее.

– Сколько времени еще потребуется на починку… как там оно называется… коммутационной аппаратуры на той подстанции, где был пожар?

– Два-три часа. Эта линия все еще остается вне общей сети. Мы никак не можем отключить ее. Единственный способ – перекрыть ток большей части Нью-Йорка… Я могу еще чем-нибудь вам помочь?

– Да. Мне необходимо побольше узнать о вольтовой дуге. Создается впечатление, что Гальт вошел в основную линию, линию трансмиссионного уровня, и подсоединил свой провод к водопроводной трубе, затем…

– Нет-нет-нет. Он не стал бы делать ничего подобного.

– Почему?

– Потому что это земля. Короткое замыкание в то же мгновение, как он к ней прикоснется.

Райм задумался на мгновение. И ему в голову пришла еще одна мысль.

– А что, если он просто пытается нас отвлечь, подбрасывая нам намек на то, что он собирается подключиться к трансмиссионной линии? Возможно, на самом деле он устроил где-то в другом месте ловушку поменьше. Какое напряжение необходимо для дуги?

– Сто тридцать тысяч для по-настоящему разрушительной дуги, но, конечно, ее можно устроить и с меньшим напряжением. Суть в том, что напряжение начинает превосходить мощность линии или терминала, который переносит электроэнергию. Дуга перескакивает на другой провод, с фазы на фазу. Или уходит в землю. Фазирует в землю. При напряжении в жилых домах можно получить искру, но не дугу. Там самое большее двести вольт. Когда вы приближаетесь к четыремстам, небольшая дуга становится возможной, а при шестистах и выше она уже вполне вероятна. Но все они, в общем, довольно незначительны. И по-настоящему серьезные дуги начинаются только в зоне очень высокого напряжения.

– Значит, при ста тысячах вольт она вполне возможна?

– При наличии необходимых условий – да, конечно.

Райм внимательно всматривался в карту Манхэттена, в ту точку, где в настоящий момент находилась Сакс. Сведения, которые он получил от Соммерса, в геометрической прогрессии увеличивали число мест, где Гальт мог устроить свой очередной теракт.

– А почему вы спрашиваете о дуге? – спросил Соммерс.

– Потому что менее чем через полчаса, – рассеянно ответил Райм, – Гальт с ее помощью может убить много людей.

– А что, в письме Гальта говорилось что-то о вольтовой дуге?

Райм вдруг вспомнил, что там о ней ничего не говорилось.

– Нет.

– Значит, вы просто предполагаете, что он собирается это сделать?

Райм ненавидел слово «предполагать» и все его производные. Он разозлился на самого себя и задался вопросом, не упустили ли они что-то серьезное.

– Продолжайте, Чарли.

– Никто не спорит, дуга – очень впечатляющее зрелище, но одновременно она и один из наименее эффективных способов использования электричества в качестве оружия. Ею нельзя по-настоящему управлять, никогда нельзя быть уверенным, где она причинит наиболее серьезный ущерб. Ну вот, к примеру, возьмите вчерашнее утро. Целью Гальта был весь автобус, и он промахнулся… Хотите знать, как бы я поступил, если бы собирался кого-то убить с помощью электричества?

– Да-да, конечно, – поспешно ответил Райм и плотнее прижал телефон к уху, чтобы не упустить ни единого слова.