Текст книги "Воин"

Автор книги: Дональд Маккуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 59 страниц)

Дональд Маккуин
ВОИН

Лучшим из нас – Тиму, Конну и Марку с любовью.

Пролог

Девочка беспокойно пошевелилась во сне, маленькая ручка высунулась из-под шерстяного одеяла, как бы желая отогнать что-то скребущееся, крадущееся, шепчущее в темноте.

Звуки становились все громче, так что когда малышка окончательно проснулась, то не смогла понять, откуда они доносятся. Несколько томительных мгновений она вслушивалась, стараясь унять бешено колотящееся сердце.

Даже спокойное дыхание родителей, спящих на своей постели у другой стены хижины, и дружное сопение и вздохи четырех братьев и сестер не успокаивали.

Вчера ей приснился плохой сон, и она с криком проснулась, рассердив всех вокруг. Поэтому сейчас девочка прикусила губу, говоря себе, что должна быть храброй.

Но это был уже не сон. Страшные твари снаружи – она чувствовала, что их там много – стали реальными. Стены родного дома, тонкие и непрочные, не могли защитить от них. Нечто огромное и страшное подкрадывалось, припадая к земле и готовясь к прыжку.

Девочка сдалась и позвала мать. Но вместо успокаивающего полусонного ворчания ей ответили грубые крики снаружи. Мать вскочила, бросившись к детям, еще до того, как отец успел добежать до дверей. Она выхватила девочку из кровати, и та, испуганно прижимаясь к ней, залилась слезами. Ребенок понял, что отец побежал за топором, лежащим в дровах.

Отсветы огня от горящей тростниковой крыши играли на его спине. С криком он вбежал назад, одной рукой держа перед собой топор. Другая рука была согнута и дергалась резкими болезненными толчками, как крыло у сбитой на лету утки. За ним в дом ворвались два человека с мечами в руках. Один из них размахивал факелом, отбрасывавшим неровные блики на его страшное размалеванное лицо. Он пронзительно крикнул и споткнулся, когда отец взмахнул топором. Другой ударил отца мечом. Что было дальше, девочка не видела – мать выронила ее, и она, упав, сильно ударилась об пол.

Встав на корточки, девочка увидела, что мать лежит, хрипя – она никогда еще не слышала такого хрипа. И, что самое страшное, по груди у матери расплывается большое пятно. Девочка знала, что это кровь – она видела, как убивают животных, но ей никогда не приходило в голову, что такое может случиться с матерью. От ужаса слезы высохли. Увидев, что к ней потянулась чья-то рука, девочка отпрыгнула с быстротой дикой кошки. Прежде чем рука смогла схватить ее, она уже проскользнула мимо забрызганных кровью ног и выскочила за дверь. Ее остановил отчаянный крик, но это кричал не мужчина – она узнала голоса братьев и сестер.

Охваченная ужасом, девочка метнулась обратно, зная только одно: ей надо быть со своими родными. Она с разбегу налетела на ноги мужчины, стоящего к ней спиной. Дети лежали на полу, они уже не кричали и не шевелились. Почему-то малышка поняла, что это навсегда. Отец глухо стонал, а мать пыталась приподняться с пола.

Девочка собрала все свои силы и ударила мужчину.

Воин завопил, схватил ее за руку и потащил вверх, все выше и выше, поднимая к своему ужасному раскрашенному лицу. Глядя в его глаза, она видела только свое крохотное, не больше мухи, отражение. Потом он поднял меч, красный и сверкающий, зловеще блеснувший в свете горящей хижины.

С рычанием ворвался второй воин и быстро схватил его за руку. Мужчина поставил ребенка на пол.

Девочка подумала, что ее собираются отпустить к матери, и, как только ноги коснулись земляного пола, попыталась отбежать к ней. Но воин не ослабил свою хватку.

Мать приподнялась на локте, другой рукой хватая воздух, и попыталась дотянуться до девочки. Она выдохнула ее имя и снова опустилась на землю. Из ее горла вырвался звук, похожий на треск ломающегося льда. Потом послышался хриплый вздох, за которым, девочка знала, уже не будет ничего.

Широко, до боли, открыв рот, девочка пронзительно закричала. Грубые руки потащили ее к выходу. Вся деревня пылала, превращая ночь в день. У девочки не было сил сопротивляться. Ее подняли с земли и бросили в корзину, висящую на боку у мула. Там уже были три ребенка, затравленные, испуганные и несчастные. Девочка оцепенела, почти не осознавая их присутствия. Она даже не чувствовала, как крошечные ручки и ножки проваливаются в щели грубо сплетенной корзины, обдираясь о ее прутья. В корзину кинули еще одного ребенка, и крышка захлопнулась.

Щелкнул кнут. Мул вздрогнул и двинулся вперед. Девочка обернулась на горящую деревню. Хижины пылали, съеживаясь, выбрасывая высоко в небо фонтаны искр, постепенно заволакиваясь дымом и исчезая в темноте.

Она уже не могла бы сказать, какая из них была ее домом.

Книга первая
Не отвечая на вызов

Глава 1

Серебряное лезвие рассвета прорезало сплошную завесу облаков, приоткрыв горизонт. Гэн дрожал, стараясь вжаться в каменистую вершину холма. Казалось, пробивающийся свет принес еще больший холод, помогая ветру находить прорехи в его меховой одежде, пробираться внутрь и леденить тело.

Но на душе у Гэна все равно было радостно.

Лагерь мог жить обычной жизнью – ночные дозорные службу знали, и это была истинная правда. Хотя нельзя сказать, что исполняли ее с удовольствием из-за одиночества и лишений, с которыми приходится мириться ночному дозорному. Но Гэн привык. Уже давно он убедил себя, что одиночество дает ему возможность размышлять и наблюдать. Более того, в глубине души юноша наслаждался ответственностью и острым чувством опасности, понимая, что враги используют малейшую его оплошность.

Первые лучи восходящего солнца разбудили новый день, и Гэн приподнялся, чтобы осенить себя Тройным Знаком – ритуал, принятый в его племени, – сначала коснувшись правой рукой лба, а потом слева и справа от сердца. Беззвучно он прошептал привычные слова:

– Приветствую Тебя, Единого в Двух Лицах, и Отца Вездесущего.

Осторожно спускаясь с гребня, он все еще пригибался к земле. Одной рукой Гэн держал лук, а другой придерживал меч на поясе, стараясь производить как можно меньше шума. Сбежав с холма, Гэн опустил оружие, сбросил меховую куртку и штаны и с наслаждением потянулся.

Он был высок, светловолос и скорее худ, чем строен: юноша на пороге мужественной зрелости. Вытащив меч из деревянных ножен, Гэн сделал серию движений. Клинок был неплох – его называли мурдат, – длиной два фута, включая рукоять с металлической гардой, защищающей руку. Лезвие, узкое на конце, похожее на удлиненный наконечник дротика, сильно расширялось к рукояти. Им можно было и колоть и рубить наверняка.

Из созерцания его вывел звук – кто-то приближался к гребню холма с другой стороны. Гэн мгновенно подобрался, готовясь к встрече.

Серый пятнистый пес, весь в колючках, появился перед ним, оскалив клыки в подобии улыбки. Его желтые глаза светились.

– Раггар! – Раздосадованный Гэн опустил меч. – Ты удивил меня, парень.

Огромный пес бесстрастно слушал, вывалив красный язык. Гэн понял, что он примчался один.

– А где остальные? Кто-нибудь идет?

Раггар нетерпеливо переминался с лапы на лапу. Гэн торопливо натянул одежду и пропустил собаку вперед. Они двинулись быстрой рысью; единственным звуком был шорох прибитой морозом травы, раздвигаемой плечом собаки и бедром Гэна. В затененных впадинах лежали пятна старого снега. Угрюмые облака напоминали, что зима еще может вернуться. Но нежные зеленые побеги уже тянулись к солнцу, покрывая склон мягким ковром.

Раггар остановился, нюхая воздух, и резко свернул направо.

Гэн приладил стрелу к луку и последовал за собакой, слегка пригибаясь – пес был почти с него ростом. Издали, глядя на меховую куртку, молодого воина можно было принять за большого медведя, бредущего через поросль.

Бок о бок они вскарабкались на вершину холма. Там лежала желто-коричневая сука, почти такая же крупная, как Раггар. Она бросила на них быстрый взгляд, продолжая наблюдать за появившимся невдалеке всадником в плаще и капюшоне.

– Хорошая девочка, Рисса. – Гэн потрепал ее по голове. Тяжелый хвост глухо стукнул о землю.

Лошадь была невелика и неказиста, она трусила поодаль, нервно подергиваясь. Гэн усмехнулся: Вождь Лошадей никогда не потерпел бы такую клячу.

Достав из-под рубахи серебряный свисток на кожаном шнурке, юноша зажал его между зубами. Когда всадник приблизился на пятнадцать ярдов, он выскочил перед ним с луком и стрелой в руках. Всадник резко натянул поводья, его лошадь встала на дыбы, хрипя и вращая глазами. Трель свистка послала Раггара и Риссу на боевые позиции – перед пришельцем и на его фланг. Вдали показались еще две собаки, несущиеся изо всех сил. Они остановились поодаль, перекрывая незнакомцу путь к отступлению.

Всадник держался прекрасно. Пытаясь совладать с лошадью, он перегнулся в седле и взглянул на приближавшихся сзади собак. Справившись с конем, он приветствовал Гэна – поднял обе руки над головой, составив из указательных и больших пальцев круг: солнечный знак мира. Ярко сверкнули кольцо и золотой браслет.

Когда до всадника оставалось несколько футов, Гэн снова свистнул. Собаки подбежали ближе.

– Кто ты? – требовательно спросил дозорный.

Всадник откинул капюшон плаща. Свободно упавшие сияющие черные волосы до плеч обрамляли тонкие черты лица самой красивой женщины, какую Гэну приходилось когда-либо видеть. У него перехватило дыхание, когда на него с вызовом взглянули глаза цвета жаркого летнего неба. Всадница сухо и спокойно ответила:

– Я – военная целительница, Жрица Роз, и зовут меня Сайла. Я ищу лагерь Людей Собаки.

Ее надменная гордость напомнила Гэну, что он уставился на нее, как дурень. Юноша выпрямился:

– У нас есть свои целители. И мы не на тропе войны, так что нам не нужно других. Почему мы должны принимать тебя?

Всадница усмехнулась. Ее лицо на секунду стало злым.

– Потому что Люди Собаки никогда не прогоняли голодного путника. Потому что у меня есть новости и сплетни, которые развлекут ваших старейшин. Им следовало бы поучить уму-разуму молодого дозорного, который отсылает меня прочь, не выслушав. Но, самое важное – потому, что я иду с сообщением из тех мест, которые вы зовете Горами Дьявола.

Лук угрожающе дернулся.

– От Дьяволов?!

Ее усмешка была холодной как лед, сковывающий бурный поток, а язвительный смех и того хуже. Незнакомка продолжила:

– Я пришла с предупреждением от них. – Внезапно она кивнула на оружие Гэна. – Спрячь лук. Ты же знаешь: мне нельзя причинять вреда. Тебе вцепятся в глотку в каждом племени, почитающем Вездесущего. – Она высокомерно ждала, пока Гэн не вложил стрелу в колчан, а потом сообщила: – Я иду из королевства Ола с миссией от Церкви и моего короля. По пути я жила у Людей Гор, которых вы зовете Дьяволами. Летом они спустятся со своих вершин. – Она сделала паузу, переводя дыхание, и когда заговорила снова, то была бледна. – Война идет на вас, страшная, как никогда прежде. Дьяволы хотят уничтожить Людей Собаки и убить тех, кто будет сопротивляться, а уцелевших увести в горы себе на потеху. Если им это удастся, ты проклянешь свою жизнь и захочешь смерти, глядя, как койоты и вороны дерутся из-за добычи над мертвыми телами.

Глава 2

Мягкий шум пещеры струился в темноте, нашептывая о сокровенных тайнах. Слабо светились огоньки: сотни искорок, расположенных рядами, изумрудные точки холодного тлеющего огня.

Одна из искорок мигнула. На несколько секунд она исчезла, как будто ее и не было, на миг загорелась и пропала снова.

Она вспыхивала и гасла хаотично, без ритма и закономерности, но в этом мигании в кромешной тьме чувствовалось отчаянное, напряженное усилие.

Искорка в очередной раз пропала.

Послышался какой-то иной, новый звук, явно выделяющийся среди других. Он не был громким, хотя казался таким, потому что заглушал все прочие шумы. Две ноты высокого тона, отличающиеся ровно на октаву, сразу притягивали внимание.

В этом месте, неподвластном времени, он монотонно тянулся и вдруг резко оборвался.

Что-то новое, шипящее и движущееся во мраке с осторожностью невидимки, входило в эту жизнь. Его путь можно было проследить по случайному шуршанию и поскрипыванию, как от шагов по соломе, и движению тусклого красного огонька, который постоянно менял направление, будто кого-то искал. Огонек остановился в том месте, где только что горела зеленая искорка. Щелканье и тяжелый, скрежещущий шум отмечали невидимое действие, происходящее в темноте. Шипение возобновилось. Нечто уходило, все так же осторожно.

За ним тянулся запах, или, скорее, движение воздуха. Оно воспринималось чем-то более глубоким, чем органы чувств.

Затаивший дыхание мужчина уже понял, что это. Он чувствовал, как покрывается мурашками его кожа, как напрягается тело, борясь с ледяным холодом, охватывающим спину. И понимал, что должен исчезнуть со своим знанием.

Сюда шла смерть.

Глава 3

Добравшись со своей спутницей до Тигровых Скал в двух милях от деревни, Гэн приказал остановиться. Находившаяся в нескольких шагах впереди Сайла обернулась посмотреть, как он подзывает Риссу. Собака мчалась к ним сквозь высокую траву. В ее шерсти алмазными россыпями сверкала изморось. Улыбаясь, Гэн потрепал ее за ухом и, достав из поясной сумки кусок веревки, привязал ее к ошейнику так, чтобы свободно свисали два конца – один короче, другой длиннее. На длинном конце он завязал два узла, а на коротком – один посложнее. Закончив, Гэн приказал:

– Шатер дозорного. Вперед, Рисса!

Жрица смотрела на него со сдержанной вопрошающей улыбкой, и Гэн готов был поклясться, что под маской непоколебимого превосходства лицо ее смягчилось. Неожиданно это смутило его, и он объяснил, запинаясь:

– Рисса ощенилась. Потому я послал ее вперед.

– Ты направил послание, чтобы они приготовились меня встретить? Скоро ли мы будем на месте? Где я могу умыться и привести себя в порядок?

Лицо юноши вспыхнуло.

– Я передал, что веду пленника.

– Пленника? – Ее резкое, откровенно враждебное движение насторожило собаку. Жрица не заметила, как та припала к земле, но это не ускользнуло от задрожавшей лошади. Сайла продолжала: – Когда я поговорю с твоими Вождями… – оборвав фразу, она направила лошадь вперед. – Говорю тебе, я военная целительница. С удовольствием посмотрю, как ты будешь извиняться.

– А теперь послушай, кто я: я – Гэн Мондэрк, сын Кола, ночной дозорный Северного клана.

– Кола Мондэрка? Вождя Войны?

– Да.

Гэн сдержался и не спросил, что еще ей известно об отце. Ему хотелось рассказать о многочисленных заслугах Кола Мондэрка и всего Северного клана, чтобы поставить на место эту женщину, раздражавшую его все больше и больше. Но, стиснув челюсти, он вспомнил наказ отца – никогда не пользоваться славой других, только своей.

Если б она у него была!

Белые ровные зубы женщины беспокойно прикусили нижнюю губу. Она так резко повернулась в седле, что плащ со свистом рассек воздух. Маленькая чуткая лошадка под ней пустилась было рысью, но, услышав рычание Раггара, застыла на месте. Сайла пыталась совладать с ней, внешне не выказывая ни малейшего беспокойства. Раггар посмотрел на Гэна, который, пытаясь скрыть невольное восхищение всадницей, жестом приказал собакам взять ее в живое кольцо.

Гэн бежал рядом с Сайлой, чувствуя на себе ее взгляд. В суровых голубых глазах сквозило обычное пренебрежение всадника к пешему. Она спросила:

– Ты не в седле. Неужели тебе не доверили хотя бы одну из ваших знаменитых лошадей?

Юноша бежал легко. Этот мягкий бег был для него так же естественен, как ходьба, и он мог бежать так – даже еще быстрее – целый день. Гэн ответил:

– Лошади привлекают тигров и волков, – и обернулся, проверяя безопасность тылов.

Вдали, за двумя холмами, он скорее почувствовал, чем заметил какое-то скрытое движение. Велев спутнице остановиться, Гэн свистом подозвал собак. Виляя хвостом, подбежал кобель, чуть уступающий по размеру Раггару. Указав рукой направление, молодой дозорный скомандовал:

– Каммар, искать!

Каммар послушно побежал туда, откуда они пришли. Услышав условный свист хозяина, он принял вправо и вскоре скрылся в кустах. Гэн вытащил стрелу из колчана.

– Ты что, охотиться собрался? Тебе нужно сопровождать гостя!

Гэн продолжал вглядываться в даль.

– Я не на охоте, а ты не гость, а пленница. – Он жестом приказал женщине следовать за ним к беспорядочно разбросанным скалам, давшим имя этому месту. Оказавшись под их прикрытием, Гэн велел ей спешиться и сидеть, пока он не выберет место для наблюдения.

Сайла фыркнула:

– Никого там нет, а если и есть, то что ты сможешь сделать один?

– Сначала узнаю, кто это.

– Дикая корова. Антилопа. А если это люди, то скорее всего бродячие торговцы. Неужели Люди Собаки так слабы, что боятся всякого сброда?

Гэн подождал, пока краска отхлынула от лица.

– Мы выжили, потому что всегда начеку.

Вдали раздался лай Каммара. Лежавшие на траве собаки тут же вскочили.

Этот звук подтвердил опасения Гэна. Он совершил страшную ошибку, посчитав, что женщина едет одна, и теперь беззаботно вел за собой преследователей. Выбор был прост: бежать или сражаться. Пустив вперед самую быструю собаку, он лишь ослабит себя. Крупный отряд растопчет их лошадьми и успеет напасть на племя до того, как оно приготовится к бою. Решение было мгновенным. Ему придется поплатиться за свою самонадеянность.

Жестами Гэн отдал приказания собакам.

– Раггар. Скарр. По бокам. – Он взглянул на женщину. – Каммар возвращается. Он обеспокоен. Оставайся в укрытии. Коль ты действительно целительница, значит, тебе нечего опасаться. Но совсем ни к чему, чтобы, обнаружив тебя, эти люди бросились меня искать.

В лощине под ними показался Каммар, несущийся изо всех сил. Остановившись перед Гэном, он оглянулся и зарычал.

Гэн проверил свой лук.

– Не будь идиотом! – закричала Сайла, подскочив к нему. – Если это конный отряд, тебя просто прикончат!

– Твоя уверенность вдохновляет. Оставайся на месте.

Гэн подбежал к небольшой тропе, спускающейся с плато. Отсюда хорошо просматривались все склоны, ведущие к почти плоской площадке, и окрестные лощины. Оставив Каммара рядом с собой, он отправил пегую суку Скарр на возвышенность на краю площадки, а Раггара – в кусты на берегу текущей по долине речушки.

Над изгибом лощины в том направлении, где пряталась Скарр, беспокойно взлетел фазан. Пришельцы не пошли по основной дороге. Возможно, их насторожил лай Каммара. Когда показался первый всадник, внутри у Гэна все оборвалось.

К нему приближалась маска смерти воинов Дьяволов: неподвижное белое лицо, огромные черные круги вокруг глаз. От нарисованной алым пасти к подбородку спускались кровавые полосы.

Выстроившись ромбом, в полном боевом снаряжении скакали четверо всадников. Они были одеты в обшитые кожей штаны и бармалы – куртки-доспехи из ивовых прутьев и бычьей кожи. На лошадях – попоны из жесткой кожи, непробиваемые для стрел и защищавшие от нападения собак. Каждый воин был вооружен коротким луком, а на специальном крюке позади седла висел длинный меч в ножнах, они называли его содал.

Гэн презирал этот крюк. Обхватив его ногой или зацепившись пяткой, всадник мог скакать, держась на боку лошади и укрываясь за телом животного – необыкновенно эффективный, но бесчестный прием.

Гэн вжался в землю, слыша, как сердце колотится о ребра. Взбираясь на холм, всадники проехали мимо него. Когда ведущий достиг вершины, их строй сомкнулся. Это была тактическая ошибка, на которую так рассчитывал Гэн, – враги сбились в кучу. Юноша поднялся с травы позади них, не более чем в десяти шагах от «чистильщика» – замыкающего всадника в ромбе.

– Не двигаться! – проревел он, надеясь, что его юношеский голос не сорвется. Получилось! Четверо всадников застыли на месте. – Ведущий! На землю, лицом вниз, руки за голову! – Всадник неуклюже спешился. Он был высок и широк в плечах. Его необъятная спина, обтянутая черным бармалом, напомнила Гэну огромный ритуальный праздничный котел.

– Правый! – продолжал Гэн. – Ты следующий! Не оборачиваться! – Нельзя, чтобы они узнали, где он стоит, и что один, и что так молод. На всякий случай Гэн отскочил влево.

Это спасло ему жизнь.

Стрела вонзилась в землю, просвистев мимо правого плеча. Это звук еще звенел в его ушах, когда с соседнего холма донеслись вопли и рычание – Раггар набросился на стрелявшего в хозяина.

Заметив, что «чистильщик» приподнялся в стременах, Гэн, не задумываясь, выпустил первую стрелу. С удивлением, как бы со стороны, юноша отметил, что часть его сознания совершенно спокойна, и он способен проследить за трепетанием яркого оперения стрелы, пронзающей шею всадника.

Левофланговый всадник обернулся в тот момент, когда вторая стрела Гэна прошила ему бицепс и вошла между ребер. Раненый конвульсивно пришпорил лошадь, и та, рванувшись вперед, сбросила изогнувшееся дугой тело.

Правофланговый вскочил в седло и, зацепившись ногой за крюк, развернул коня боком к Гэну. Мечом он отгонял Скарр, давая возможность ведущему подняться на ноги и взобраться на лошадь. Скарр снова и снова набрасывалась на них, не в силах справиться с жесткой попоной. Когда лошадь великана-ведущего споткнулась, Скарр без промедления прыгнула и вцепилась клыками в его скованную стременем ногу. Заорав, тот полоснул собаку мечом и, не удержавшись, снова рухнул на землю. Лязгая зубами и извиваясь в агонии, упала и Скарр.

Каммар подоспел как раз, когда упавший вновь попытался сесть на коня. Пес, стремительный, словно молния, опрокинул воина навзничь.

На помощь товарищу бросился последний из оставшихся в седле всадников. Выпущенная Гэном стрела беспомощно скользнула по попоне, и он невольно вскрикнул, глядя, как сталь клинка сверкает перед идущей галопом лошадью. Но оба они недооценили силу поверженного великана. Тот как-то ухитрился просунуть руки под передние лапы Каммара и отбросил собаку. Пес беспомощно закувыркался в воздухе, а лежавший резко приподнялся. Грудь его оказалась прямо перед клинком напарника. Всадник попытался отвести меч в сторону, но было поздно.

Раненый стремительно вскочил на ноги, словно ничего не произошло, изумленно смотря на пробитый окровавленный бармал. Будто споря со смертью, он упал на одно колено, затем на оба и, наконец, рухнул лицом вниз.

Собравшись с силами, Каммар пустился преследовать последнего всадника. Краем глаза Гэн заметил, что на помощь ему бросился Раггар. Меньший пес бежал с трудом, так что, когда донесся крик удаляющегося всадника, он свистом приказал псам остановиться.

– Эй, послушай! – закричал конник.

Гэн вновь свистнул, и собаки спрятались в траве. Они тяжело дышали.

– Говори, что хочешь сказать.

Всадник вытянул руки, держа на ладонях обнаженный меч – знак, символизирующий в его племени мирные намерения. Вблизи было видно, что он зол. Голос, резкий, отрывистый, дрожал от гнева.

– Я – Лис Одиннадцатый, охотник за людьми из племени Людей Гор. Я узнаю твой след, парень, когда мы снова встретимся.

– Я – Гэн. Я знаю тебя, Лис.

– Я знаю тебя, Гэн. Я еще доберусь до тебя и сошью одежду из шкур твоих собак.

– Твои друзья тоже так считали. Мои собаки будут жрать твои потроха.

Лис сплюнул и, вложив меч в ножны, ускакал прочь.

Гэн смотрел ему вслед, когда к нему подбежала Сайла.

– Ты не ранен?

– Не думаю. Все произошло так быстро…

– На этом дело не кончится. У тебя появился враг. Я жила среди них и знаю, что Лис слов на ветер не бросает.

Гэн перевел дыхание. Не время выпускать на волю хриплый крик страха, эхом отдающийся в голове. Достав короткий нож, он опустился на колени и отрезал верхнюю фалангу мизинца «чистильщика». Подойдя к телу ведущего всадника, он услышал голос Жрицы:

– Тело воина принадлежит его племени. Мне рассказывали, что Люди Собаки увечат мертвых, но я думала, что это ложь.

– Мы берем только самую маленькую косточку, как трофей, и только у тех, кто погиб от наших рук. – Он помолчал. – Этого убил Лис Одиннадцатый. Не уверен, могу ли я взять палец у него…

Сайла с шумом втянула воздух и отвернулась. Словно оправдываясь, Гэн продолжал:

– Но ведь можно считать, что его убили собаки. А ты, прежде чем печалиться об этих Дьяволах, вспомни, что тебе довелось видеть, когда жила у них. Мы не охотимся за головами! И не делаем музыкальные инструменты из человеческих костей! Всего лишь один палец как трофей.

– Не вижу особой разницы.

– А я вижу. Надо отыскать еще одного, которого уложил Раггар. Пошли.

Женщина запахнула плащ.

– Прежде чем мы доберемся до деревни, я хочу освежиться в ручье.

– Когда я закончу работу. Ты все еще моя пленница.

Вздернув подбородок и сверкая глазами, Сайла сказала:

– Даю слово, что не убегу.

– Идет.

– Ну и ну! Как тебя просто провести!

– Я беру свои первые трофеи у тех, кто тоже так думал, Сайла.

– Первые? Мне показалось… – Она запнулась, а затем произнесла, словно извиняясь: – Ты казался таким уверенным.

Гэн был рад, что отвернулся от нее. Он посмотрел на лежащую перед ним Скарр и на Дьяволов. Краски смерти размазались, над пятнами запекшейся на солнце крови уже роились мухи. Гэн услыхал свой голос:

– Этим утром многие ошибались.

Прежде чем продолжить свою работу, он подождал, пока женщина не уйдет.

Возвращаясь с другого холма, Гэн увидел, что его спутница все еще приводит себя в порядок в долине у ручья. Отдавая дань ее стыдливости, юноша отвернулся и не видел, как она возвращается. Иначе Сайле ни за что бы не удалось застигнуть Гэна сидящим, положившим голову Скарр на колени. На земле лежал пустой кожаный мешок для воды, которой он омыл Скарр. Должно быть, прежде собаке нравилось, когда его пальцы нежно проходились по ее жесткой шерсти. Слезы текли по щекам юноши.

Теперь уже Сайла отвернулась, чтобы Гэн не смог увидеть смешанное выражение сочувствия и страдания, застывшее на ее лице. И не заметил, как усилием воли она стерла его, спрятавшись за непроницаемой маской. И не услышал ее шепота:

– Лис, кровожадный идиот, ты чуть все не испортил. Надеюсь, ты проживешь достаточно долго, и я увижу, как ты мне за это заплатишь.