Текст книги "Мастер убийств"

Автор книги: Дон Пендлтон

Соавторы: Л. Эйнджел,Жорж Лотнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Глава 3

Это была тихая улица, ухоженная и богатая. Белая Вестдейнская башня, тридцать два этажа роскошных апартаментов, возвышались среди частных теннисных кортов и плавательных бассейнов.

Газонные поливочные машины служили для того, чтобы трава всегда имела сочный вид, правда, сейчас скрытые прожекторы придавали ей неестественный зеленый цвет.

Квартира Шиноды находилась на девятом этаже. В коридоре дежурил одетый в форму полисмен.

Гарфилд показал свое удостоверение и поручился за полковника Фоникса. Дежурный кивнул на дверь – они могли пройти в квартиру.

Несмотря на поздний час, в квартире было довольно много людей. Это группа различных экспертов уже включилась в дело. Казалось, многих заинтересовала кончина Кенджи Шиноды.

Местный капитан по делу убийств был огорчен, что на улице Л. А. стало на одного уважаемого гражданина меньше. Мальчики из НСА проявляли свое любопытство, так как покойный был одним из лучших криптографов нации.

Здесь находился и Хеннесси. Он наблюдал за тем, как эксперты по отпечаткам протирали дверные ручки.

А два суровых агента из федерального отдела пытались узнать, касается их это дело или нет.

– Как видите, нельзя точно сказать, что здесь обыскивали, – сказал один из детективов Гарфилду. – Но кто-то наверняка был.

– Похоже, ничего не тронуто, – добавил Хеннесси, направляясь к боссу, чтобы доложить о проделанной работе. – Я полагаю, что человек, приходивший сюда, знал, за чем он идет.

«Да, – подумал Болан, – но нашел ли он это?»

– Вон тот стол обыскивали, и ящики с картотекой украдены. – Хеннесси указал рукой вправо. – И если вы пройдете сюда… справа… да, здесь… Посмотрите, он переделал вторую ванную в темную комнату.

Полицейский фотограф сделал последний снимок захламленной комнаты и ушел, освободив место для работы двум новичкам, которые начали осмотр.

Приборы были не испорчены. Увеличитель, штатив и все остальное аккуратно стояло вдоль стены. Три пустых подноса для химикатов – в углу на резиновом коврике.

Пленки тридцатипятимиллиметровых негативов валялись на полу. Их, очевидно, разбросал тот, кто искал нужный кадр.

– Твоя теория о шантаже, кажется, погорела, – сказал Болан.

– Похоже, что так, – хмурясь, ответил Гарфилд.

Ему уже сообщили о том, что при осмотре тела Шиноды был найден только бумажник с мелочью – и никакой пачки купюр для выплаты. Гарфилд провел рукой по голове, как бы причесывая седеющую щетину. Он был похож на расстроенного футбольного тренера, чья ошибочная тактика дорого стоила его команде.

Болана было не так легко победить. Когда бы то ни было. Для него не имело значения, что противник оказался немного впереди. Он наверстает упущенное и докопается до сути этого убийства. Кто-то должен поплатиться за то, что записал имя Болана в список сдавшихся.

Гарфилд рассматривал два черно-белых снимка – удачно заснятые виды храма Шинто.

– Вероятно, он сделал их, когда был в отпуске в Японии.

Болан поднял еще несколько фотографий, валявшихся за раковиной. На них Шинода был в белом костюме каратиста, практикующего «ката». Он выглядел намного оживленнее и здоровей, чем в последний раз, когда его видел Болан.

– Настоящий Брюс Ли, не правда ли? – сказал Гарфилд. – Должно быть, его застали в тот момент, когда он тренировался в Ассоциации «Железный кулак».

Болан вопросительно взглянул на агента безопасности.

– В его бумажнике нашли членскую карточку, – объяснил Гарфилд. – Он был членом клуба каратэ и кунг-фу здесь, в городе.

Еще загадка: почему Шинода, который, оказывается, обучался боевым искусствам, был так легко застигнут врасплох?

Гарфилд наклонился и стал собирать полоски разрезанных негативов. Их набралось около трех дюжин. Полицейский, стоявший в дверях, негодовал по поводу того, что Гарфилд может их лишить потенциальных улик.

– Мы пришлем их вам, – проворчал Гарфилд.

Полицейский понял, что лучше не спорить. Появился один из его напарников:

– Владелец ночного магазинчика на углу говорит, что Шинода заходил к ним около одиннадцати тридцати.

– А во сколько вы были здесь? – спросил Болан полицейского.

– Около половины второго. Мы с мистером Хеннесси приехали первыми.

– Узнай, видел ли кто-нибудь черную машину, припаркованную здесь между полуночью и часом тридцати, – сказал ему Болан.

Полицейский нахмурился, посмотрев на часы. Неужели они думают, что он пойдет в такое время стучаться в двери? Он ушел, пожав плечами.

Когда Болан и Гарфилд вернулись в гостиную, к ним подошел детектив.

– Может быть, вам это покажется невероятным, но вверх по улице мимо нас никто не проезжал. Правда, у меня было такое чувство, что мы спугнули того, кто был здесь.

Гарфилд посмотрел на него с интересом.

– Почему вы так думаете?

– Парень, который только что ушел, сказал, что верхние два ящика были нетронутыми. Видимо, тот, кто здесь хозяйничал, не успел сделать, что хотел.

Не дослушав детектива, Болан быстро пересек комнату и подошел к окну, Задвижка на стеклянной скользящей раме была открыта. Болан дернул ее на себя, вытащил оружие и ступил на балкон. Он представлял из себя ничто иное, как бетонную плиту в четыре фута шириной и двадцать длиной, огороженную решетчатыми перилами. Под кондиционером образовалась водяная лужица. На балконе никого не было.

Болан перегнулся через край.

Совершенно гладкая стена спускалась до цветочного сада. С нижних этажей выступал ровный, симметричный ряд балконов. Никаких водосточных труб, портящих вид, никакой кирпичной кладки.

Гарфилд вышел и вгляделся в залитую светом местность. Но быстро отступил назад. Очевидно, он боялся высоты.

– Да, надо уметь летать, чтобы отсюда спуститься.

Болан не исключал этого. Он был задумчив, когда вернулся в гостиную.

– Полковник Фоникс? – В комнату вошел полицейский в униформе.

Гарфилд отрицательно покачал головой и указал на Болана. Полицейский немного смутился.

– Только что был звонок. Мистер Хэл Брогнола и ваши коллеги в пути. Уже мчатся сюда.

Болан кивнул. Значит, он мог рассчитывать на подкрепление. Замечание Гарфилда насчет «летающего человека» не выходило у него из головы.

– Как только рассветет, я хочу, чтобы вы обследовали ту стену, – обратился он к рядовому агенту. – И ту, что тянется вдоль улицы Алварез, В случае необходимости – дюйм за дюймом. Ищите непонятные следы. Это может быть все, что угодно.

– О’кей. – Гарфилд устало пожал плечами; уже скоро рассветет. – Поехали обратно ко мне в офис. Я сделаю кофе. Мы сможем подождать твоих людей там. К тому же, ты хотел послушать пленку.

Болан сидел слегка нагнувшись вперед, почти прижав голову к колонке.

Прослушав запись в десятый раз, он нажал на кнопку «стоп». Все это можно толковать по-разному. С одной стороны, Шинода мог повторить предыдущие инструкции, с другой – сам отдавать распоряжение. Его резкий тон невозможно понять однозначно. Конечно, молодой агент Мартен мог подумать, что Шинода замешан в этом деле.

В конце концов решив, что ему ничего нового уже не извлечь из этой записи, Болан вышел в коридор. Там было тихо. Хеннесси отпросился на ночь. Гарфилд ушел на ранний завтрак.

Дверь в кабинет Гарфилда была открыта. Дубликат ключей от квартиры Шиноды лежал на столе, рядом находились снимки. Кушетка вдоль стены так и притягивала к себе, но уже не было смысла ложиться спать: Брогнола и все остальные вскоре должны прийти.

И Болан надеялся, что они принесут некоторые ответы на мучившие его вопросы.

Стив Корбет работал в шумной лаборатории в конце коридора, Болану было интересно узнать, повезло ли криминалисту. Может, эти полоски негативов что-нибудь подскажут?

Корбет возглавлял многоцелевую лабораторию при отделе секретной службы, которым руководил Гарфилд. Скудный бюджет не мог позволить что-нибудь более совершенное. Серьезное судебное расследование или детальная техническая работа находились в ведении других служб, Корбет и его помощник Ларри Фиск имели дело с рутинной работой.

Болан застал Корбета за микроскопом. Криминалист оторвался от аппарата. Его взгляд был несколько сонным, но радостным.

– Почти что закончил. Я пытался точно сопоставить последние кусочки.

На рабочей стойке лежала дюжина чистых листков бумаги. Сверху они были помечены: «Рулон № 12», В начале и конце страницы были пустые. Остальные покрыты аккуратно разложенными полосками пленки.

– Насколько я помню, было только одиннадцать рулонов пленки, – сказал Корбет, кладя два кусочка, которые он изучал, в низу листа с пометкой «Рулон № 10».

– Большинство отрезанных кусочков можно было приставить на глаз к пленке по номерам с краю, – продолжал Корбет. – Несколько мне пришлось соединять с помощью микроскопа. Во всяком случае, все, что вы принесли, разложено.

– А что произошло с рулоном номер один?

– Он у Ларри в темной комнате. Я попросил определить его закономерность – тогда вам легче будет сверять их. Могу сказать, что они начинаются снимками дзю-до или что-то в этом роде, а заканчиваются туристическими кадрами, сделанными в Японии. Мы сможем посмотреть получше, когда Ларри закончит.

– А что здесь за дыра? – Болан показал на брешь в рулоне № 7.

– Эти отсутствуют, – Корбет нагнулся и сверил номера с краю. – Говоря точнее – десять снимков.

Болан не успел задать больше никаких вопросов, так как из темной комнаты появился помощник Корбета.

– Вот первый рулон.

Он вручил Болану лист глянцевой бумаги, на которой был напечатан ряд фотографий в строгой последовательности.

На первых семи снимках были запечатлены Шинода и парочка его друзей в различных позах на занятиях каратэ. На остальных – вид японского города – вероятно, Токио – из гостиничного номера. Храм и несколько незатейливых снимков прохожих с улицы.

Болан смотрел на них не отрываясь в течение нескольких мгновений.

– Что-нибудь увидели? – спросил Корбет.

– Собирался ли Шинода сделать так же, как и мы?

– Вполне вероятно. Когда проявляешь большое количество пленки, то теряешь связь. Если у вас много снимков, то это самый верный способ быстро найти кадры, которые нужно увеличивать.

Болан вдруг резко повернулся – так, что чуть не вышиб пленку из рук Фиска, быстро выбежал из комнаты и направился к кабинету Гарфилда. Корбет подошел к двери, чтобы выяснить, чем так взволнован полковник Фоникс. Болан схватил ключи со стола.

– Будет лучше, если ваш босс поедет на квартиру Шиноды как можно быстрее, – сказал он озадаченному криминалисту. – Я знаю, зачем приходил грабитель, И если Хэл Брогнола появится здесь, дайте ему адрес. Скажите, чтобы они ехали за мной.

Глава 4

Когда Болан приехал на место, около дверей не было ни одного полицейского.

Все эксперты вернулись в свои офисы или пошли спать.

В квартире было тихо. Полоска утреннего света, подернутая слабой дымкой просочилась сквозь шторы, раздвинутые Боланом.

Почти ничто не говорило о том, что здесь побывала группа экспертов, если не считать груды окурков в пепельнице и следов порошка для выявления отпечатков около дверной ручки. Болан достал «беретту» и подошел к столу Шиноды, расположенному в конце большой комнаты. Это был громоздкий стол с закругленной крышкой, вероятно, не особо ценная вещь, но с очень красивой отделкой. Болан открыл его одной рукой. В столе было много всякой всячины, но ничего такого, что могло привлечь внимание. Как сказал молодой полицейский? Верхние два ящика…

Он выдвинул первый. Личные бумаги, страховые полисы, счета, просроченные водительские права, заявка на кредитную карточку – все это лежало поверх старой компьютерной распечатки. Болан прощупал снизу под всем этим. Ничего нет.

Открыл второй ящик. Различные радиодетали. Фильтры. Теле-фотолинзы. Он просунул кончики пальцев вниз сбоку ящика. Там-то он и нашел это.

Шинода действительно был любителем в этой игре Болан мрачно улыбнулся, доставая фотографию. Поразительно, но городские детективы были так увлечены поисками пропавших вещей и отпечатков пальцев, что даже не заметили фотоснимка, лежавшего на дне ящика.

– Клянусь, это рулон номер семь, – прошептал Болан самому себе.

Еще не так посветлело на улице, чтобы можно было рассмотреть такие маленькие снимки, не зажигая света. Поэтому он включил настольную лампу, все еще сжимая пистолет в правой руке, и вытащил из хлама на столе увеличительное стекло.

На первых нескольких фотографиях было запечатлено типично японское здание. Шинода снял его в разных ракурсах. На нижних снимках были изображены две большие скалы в море с натянутым между ними тросом или проводом. Болан мысленно разложил виды для будущего отчета. В средних двух рядах как раз и были недостающие полоски негативов. Болан медленно провел над ними увеличительным стеклом.

Первые два снимка были плохо сфокусированы. Еще три – затемнены. Болан пытался увидеть что-то сквозь эти пятна на переднем плане, дающие тень. На более светлой части проглядывалась группа из четырех человек – трое мужчин и одна молодая женщина. Они стояли в тени деревьев.

Болан стал изучать снимок внимательнее. Один из мужчин, с телосложением борца, был на голову выше других. У него было что-то с левой рукой. На других снимках он слушал или разговаривал с парнем моложе его, в очках.

Болан не был уверен, что это японец. Судя по прическе и покрою одежды, скорее это был американец.

Болан внимательно рассмотрел одну из фотографий. На ней большой парень положил руку на плечо стоявшего рядом. Создавалось впечатление, что на мизинце у него не было одной фаланги.

Эти снимки можно перефотографировать и увеличить – тогда все детали будут видны.

Где-то вдали завыла сирена. Должно быть, едет Гарфилд.

Третьего мужчину на фотографии, с живым заботливым взглядом, можно было легко узнать. В его совершенно черной шевелюре зигзагообразно проходила странная полоса белых волос.

Болан переключил свое внимание на женщину.

Вторая сирена присоединила свой голос к первой. Это, вероятно, Брогнола. Они ехали не напрасно: Болану было что показать.

Он пристально рассматривал женщину сквозь увеличительное стекло. Вполне хорошенькая, но слишком серьезная, даже несколько суровая. Казалось, мужчины почти не обращают на нее внимания. Их взгляды прикованы к парню в очках. Эта же женщина ничем особенно не выделялась. Но опять-таки, можно будет ее получше рассмотреть только после увеличения снимка.

Болан положил на место стекло и потер виски. Восточные лица… они преследовали его.

Сирены завыли громче и внезапно смолкли – видимо, машины подъехали к дому. Они будут здесь с минуты на минуту.

Болан поднял глаза. Он все еще пытался представить себе лицо того сбежавшего водителя. Эти черные глаза, две зловредные щелки, продолжали буравить его.

Восточные глаза!

Отраженные в окне…

Прямо за ним стоял убийца Мартена.

Болан пошевелился.

Согнув колени, перемещая вес тела, он начал стремительно разворачиваться. В этот момент нападающий выбил оружие из рук Болана, и «беретта» упала на пол. В следующий момент его плечо и левый локоть были зажаты мертвой хваткой.

Болан застыл. Боль была такой нестерпимой, что перехватило дыхание, но мозг работал быстро. Откуда-то из глубины памяти всплывали смутные воспоминания – Болан знал этого парня. И великий воин не собирался позволить этому ублюдку встать на своем пути.

Его правая рука блуждала, пока не нащупала стойку торшера.

Нападающий сделал неловкий взмах рукой, и Болан сумел ударить его по голове торшером. Лампа разлетелась на части.

Цепкая хватка на плече ослабла. Болан воспользовался этим и, разъяренный, бросил разбитую лампу прямо в лицо противника. Несколько секунд оба оставались без движения. Все органы чувств Болана были обострены. Моргание века, дыхание – все могло хоть как-то предупредить о последующем шаге, ложной или реальной атаке, Но противник не делал никаких намеков, откуда он будет нападать. Его черные глаза пронзали Болана такой ненавистью, которая могла лишить присутствия духа кого угодно. Казалось, он смотрел в лицо смерти и видел ее неотвратимость.

Нападающий был одет в мягкий черный комбинезон. Оба мужчины несли на себе цвет смерти.

Боль снова пронзила плечо Болана. Он с ожесточением занес стойку торшера. Противник отпрыгнул назад. Оба передвигались с места на место в поисках лучшей позиции для последующего нападения.

Правильные восточные черты противника портил шрам, который придавал рту усмешку превосходства.

Болан заметил, что в его правой руке появился нож. Они находились слишком далеко друг от друга, чтобы использовать его по прямому назначению. Но убийца неумолимо приближался. Болан шагнул в сторону, повернулся вполоборота и резко ударил по руке с ножом. Одновременно ребром руки он нанес убийце удар под подбородок. Схватив за запястье, стал резко выкручивать руку. Нож упал на пол. Болан отбросил его ногой в сторону. Но рука его внезапно потеряла силу. Не успел он завершить свой прием, как убийца предпринял контратаку и нанес удар по колену.

Болан осел.

Нападающий схватил его сзади, руки его стали нащупывать жизненно важную артерию. Расплавленный болевой шар взорвался в голове Болана. В этот момент полковник понял, кто убил компьютерного гения и как именно это случилось. В свои последние минуты жизни он, как и Шинода, испытывал мучительную, обжигающую агонию. Внезапный прыжок со стены на улицу Алварез в стиле ниндзя, а потом…

Мучительный вой эхом отдавался в мозгу. Возможно, это был рев сирены, а может, и крик, издаваемый им, когда он падал в бездонную черную яму, Яму темноты. Кромешной темноты.

– Его там не было…

Это были первые слова, которые Болан выдавил из своего пересохшего горла. Эприл Роуз, взглянув на Хэла Брогнолу, вздохнула облегченно.

Три лица постепенно обретали ясные очертания. Темные овалы среди мерцающих теней возвращающегося сознания… черты… затем, наконец, знакомые лица: Эприл Роуз, смело усмехающаяся, Хэл Брогнола с потухшей сигарой, зажатой в зубах, и, наконец, доктор Вики Стивенс.

– Его там не было, – нетвердо повторил Болан, пытаясь приподняться на локте.

– Я же говорила, что вам надо было дождаться результатов рентгена, – пожурила его доктор Стивенс.

Она старалась представить все в лучшем свете, но сквозь легкомысленный тон прорывались стальные нотки в ее голосе, Болан сел и огляделся: он снова оказался в медицинском центре.

– Вы, должно быть, приехали туда.

– Как раз вовремя, – подтвердил Брогнола, офицер из Вашингтона, возглавляющий группу «Каменный человек», по чьему указанию, Болан и был вовлечен в дело Шиноды. – Гарфилд нашел тебя в тот момент, когда я приехал. Ты был без сознания.

– Но вы схватили?..

– Нет. – Брогнола отрицательно покачал головой. – Ни малейшего намека на его присутствие.

Брогнола уже собирался дать более полное объяснение, но спохватился и посмотрел в сторону доктора так, словно она в собственной клинике, здесь, была лишней. Стивенс сделала соответствующий вывод, но прежде чем уйти, дотронулась до руки Болана:

– На этот раз вы никуда не уйдете, пока я вас не выпишу. Лично я.

Ее забота была абсолютно искренней.

– Хорошо, доктор, вы добились своего, – ответил Болан, слегка улыбаясь.

Эприл Роуз недовольно стиснула зубы, – ей казалось, что только она одна сможет обеспечить Болану полное выздоровление. Прежде чем направиться к двери, Вики Стивенс многозначительно посмотрела на Брогнолу, давая понять, что он сможет зажечь сигару только ценою собственной жизни.

Уполномоченный из Вашингтона поднял брови, когда она вышла.

– Дама с характером.

– У каждого своя работа, – сказал Болан.

– Да, вы правы, – согласился Брогнола. – Как я уже говорил, к тому времени, как вас нашли, мы успели вычислить, что убийца должен был добраться до нижнего балкона и исчезнуть.

– И он унес с собой фотографии?

Брогнола кивнул.

– Он до смерти перепугал женщину, которая живет под Шинодой. Она как раз поднялась, чтобы пойти в ванную, и в этот момент он и вломился. У нас есть показания.

– Я знаю, кто это был, – заявил Болан. – Это был Зеко Танага.

– Я думаю, что он мертв, – проворчал Брогнола. Он не подверг сомнению догадку Болана, способности которого в достаточной мере были продемонстрированы в прошлом. Он обладал превосходной памятью на лица.

– Нет необходимости искать его, – сказал Болан. – По крайней мере, по близости. Вскоре он будет за пределами страны – это его особенность.

– Да, для него не существует границ, – согласился Брогнола. – Он может провозить контрабандой оружие, людей, взрывные вещества – в общем, все, что может вызывать беспорядки, – в любую страну, какую ему надо. И потом снова выбираться.

– Он был передовым в Израиле во время атаки «Красных бригад» на мирных граждан в Лондонском аэропорту, – сказал Болан.

– Да, это так. И он был единственным, кому удалось сбежать.

– Как только я смогу добраться до надежного телефона, сразу же позвоню на «ферму», узнаю свежие новости, – сказала Эприл. – Но я уверена, что последнее, что мы слышали о Танаге, это то, что он подорвался на мине в лагере террористов в Йемене.

– Звучит как полезный для прессы материал. Я не думаю, что это когда-либо было самостоятельно сказано, – произнес Болан с саркастической улыбкой, в которой было больше упрека, чем юмора. И снова потер шею. – Я могу поручиться, что Зеко Танага очень даже жив.

Некоторое время они молчали. Каждый пытался уловить скрытый смысл участия Танаги в этом деле.

Болан же по-прежнему недоумевал по поводу того, что его смогли застигнуть врасплох. Шестое чувство, которое так часто спасало ему жизнь, на этот раз не сработало. Инстинкт, который помогал Палачу в повседневной жизни, никак не предупредил его о приближении Танаги. Как будто его там и не было… Это-то и сбило с толку Болана.

Из файлов Интерпола, донесений ЦРУ и ФБР Мак Болан знал основные пункты биографии неуловимого террориста, которого искали многие агентства безопасности, Тропинки Болана и Танаги пересекались не в первый раз, и, как казалось Болану, не в последний. Он чувствовал, что эта их стычка была лишь прелюдией к более кровавому и страшному конфликту.

– Нам лучше уйти отсюда, – сказал Брогнола, перекатывая незажженную сигарету в другой угол рта. – Я одолжил офис у Джима Гарфилда. Куртсман ждет и готов представить краткий технический отчет.

– Я позову доктора, – сказала Эприл.

После короткой паузы она вышла.

Мужчины остались одни, и последующие слова Брогнолы послужили лишь подтверждением дурного предчувствия Болана.

– Этот Шинода для городских полицейских, и даже для таких агентов, как Гарфилд, – очередное убийство. Но у меня есть нехорошее подозрение, что все это может быть намного важнее. – Брогнола сделал паузу, подыскивая подходящие слова. – Как ложная атака Гитлера на польскую радиостанцию… Это может быть лишь первым выстрелом, который погрузит мир в пучину новой войны. И на этот раз никто не спасется.