Текст книги "Мастер убийств"

Автор книги: Дон Пендлтон

Соавторы: Л. Эйнджел,Жорж Лотнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

Глава 7
ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕДСТАВИТЬСЯ – МИСТЕР СКАЛЛ![31]31
  Skull – череп (англ.).


[Закрыть]

Уверенность Ника в том, что «Каса де Флоридо» окажется той самой «норкой», в которой можно преспокойно отлежаться, полностью оправдалась. Пришлось предпринять кое-какие меры, но для агента такой высочайшей квалификации это было – раз плюнуть. Он сбрил усы и предстал перед миром без «крыши», словом, в образе самого себя. Это одно должно было привлечь Иуду, так же, как падаль манит полчища мух.

Иуда обладал Алисией Тодд! И, видимо, намеревался продать ее тому, кто предложит наивысшую цену. Были десятки возможностей Иудиных действий, но Ник мог лишь предполагать его поступки и выжидать. С Тасей он соображениями не делился. Она сама представляла собою определенные проблемы.

Взять хотя бы ее пребывание на вилле. Этот парнишка, Пабло, и его приятель – толстяк Себастьян, считали, что Ник «ун контрабандиста»! Пабло склонялся к мысли, что Ник – торговец живым товаром, белыми рабами; Себастьян же чихал на эти идиотские домыслы, уверяя, что сеньор занимается переправкой наркотиков. Ник однажды подслушал, как они обсуждали его персону, и, подавив ухмылку, продолжал щедрой рукой раздавать песеты. Пока он был с ними повязан, следовало себя обезопасить.

Внезапное исчезновение писателя Кеннета Людвелла Хьюза не вызвало со стороны Пабло и Себастьяна даже намека на удивление, но Ник прекрасно представлял себе, что мать Пабло – донна Анна – лошадка другой масти, и на кривой ее не объедешь. Эту добродетельную женщину следовало разоружить срочным образом.

Это оказалось проще простого.

Ник сказал Пабло, что девушка – его любовница и что они намереваются недельку провести на вилле, занимаясь ничегонеделанием, питьем спиртного и любовью. После этого будет работенка и много-много песет! А пока, наверное, будет лучше, если донна Анна не станет приезжать на виллу. Ник прошептал, что они с Тасей живут во грехе: ну разве дело, чтобы респектабельная матрона, всеми уважаемая женщина, видела этакое?

Пабло согласился и переправил вести в деревню, где и обреталась донна Анна. Которая, разумеется, не тронулась с места. Ник представил себе, с какой живостью замолотили языками кумушки, но ему это было «до лампочки». Грех – одно, а ла полисия и Гражданская гвардия – совсем другое. А виллой из них пока никто не заинтересовался. Ник надеялся, что удача от него не отвернется… и что Иуда сделает собственный ход.

Тася неплохо справлялась с ролью хозяйки. На людях. Она позволяла себя обнимать, гладить и даже несколько раз поцеловала Ника. Но ее губы оставались холодными. Она лишь позволяла все эти нежности. В ее поведении угадывалось напряженное отчаяние. Это было вполне объяснимо: Тася держала англичанку в руках и упустила! Ник знал, что такое провал для работника МГБ! В худшем случае – смерть; – в лучшем! Сибирь, лагерь Ник чувствовал безмерную скорбь при виде столь несчастного и такого прекрасного существа, которое старалось найти любой способ сохранить свою жизнь. Из одежды у Таси было только то, что на ней. Плюс маленький, прикрепленный к одной из очаровательных ножек пистолет, о котором Ник якобы не имел понятия. А паспорт, деньги и прочее имущество остались на проклятой розовой вилле. Девушка прилипла к Картеру как пиявка, ни на секунду не выпуская его из виду. Ник ее не винил. В каком-то, несколько дурацком, смысле этого слова, он стал теперь ее защитником!

Ник не обманывался и знал, что подобное положение вещей не может длиться вечно: просто на вилле не было телефона, поэтому девушка не могла да и не очень-то хотела вызывать подмогу. Картер понимал, что она этого не сделает. У Таси оставалась единственная возможность вернуть Алисию Тодд до того, как до нее доберутся «наниматели»! Итак, девушка вцепилась в Ника, пытаясь действовать им как единственным, доступным ей инструментом, прекрасно понимающим положение вещей. На данный момент они нуждались друг в друге. И Ника все больше и больше занимала мысль, что было бы неплохо, да, было бы действительно неплохо, забрать с собой и англичанку, и русскую! Только бы найти слабину в ее защите!

В первый день они проснулись далеко за полдень. Пробежка за «лянчией» хотя и вымотала Ника, но встал он бодреньким и полностью восстановившим силы. Спал Картер, как обычно, голым, и теперь, нацепив плавки, спустился по клифу в небольшую бухточку. Мягкий песок розовато поблескивал в нежном свете дня. Красные паруса себастьяновского каика были аккуратно свернуты и походили на миниатюрные волны. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, номер третий принялся обследовать бухту.

Серпообразный ее разрез был испещрен небольшими пещерами. В одной из них, прямо за крайним выступом, Ник обнаружил разбитое тело Пепе. Картер затащил труп в пещеру и руками вырыл могилу в мягком песке, выкидывая грунт между ногами, как пес. Заканчивая работу и утрамбовывая песок, Ник заметил заслонившую свет тень.

Он вскинул голову и увидел наблюдающую за ним девушку. Инстинктивно Картер сделал едва уловимый жест правой рукой, и стилет влился в его ладонь. Он с трудом удержался от броска и сердито взглянул на Тасю.

– Никогда не подбирайтесь ко мне потихоньку! Это опасно!

Ее влажный розовый ротик, чуть широковатый, чтобы соответствовать классическим канонам, искривила усмешка:

– Да, я заметила. Что ж, придется быть более осторожной.

Она кивнула в сторону могилы.

– Кто там?

Ник рассказал. После того как он закончил, девушка проговорила:

– Думаю, руки ваши по локоть в крови, мистер Картер…

Его колючие глаза пристально изучали ее: Тасю и восхищал и пугал этот взгляд. Цвет хрусталиков был неопределенным: иногда серый, иногда голубой со стальным отливом, а бывало, что он становился кошачьего, янтарного цвета. Эти глаза озадачили девушку: насмешливые, проницательные; в них не было страха, зато ясно читалась жестокость.

Человека с такими глазами незащищенным не назовешь, подумала она.

Его губы дрогнули в странной, язвительной усмешке:

– Она смывается. Настали кровавые времена, и работа у меня под стать им. Так же как и у вас, моя дорогая. Но давайте-ка прекратим философствовать. Время не слишком подходящее. Я собираюсь поплавать – не желаете присоединиться?

– Идите вперед. Я догоню.

Он заканчивал второй круг по окружности бухты, когда она вышла из пещеры. Ее бедра прикрывали лишь узенькие розовые трусики. Эти великолепные груди Ник уже видел в бинокль, но от столь близкого знакомства с ними у него перехватило дыхание. Прервав на мгновение свой энергичный, профессиональный кроль. Ник принялся рассматривать цель. Наверное, это было грубо и невежливо, но Картер ничего не мог с собой поделать. Ее груди походили на большие идеальные по форме груши, оканчивающиеся розовыми сосками.

Тася совершенно беспечно встретила этот изучающий взгляд. И засмеялась:

– Ох уж эти мне американцы! Как дети, право слово! Вы так возбуждаетесь при виде пары молочных желез! В России, как и везде в Европе, этому не придают никакого значения. Сколько раз я так плавала в Черном море и мужчины не обращали на меня внимания.

Она нырнула и принялась мерить саженками крохотную бухточку. Плавала Тася превосходно, держалась легко и грациозно. Полыхающая копна рыжих волос была поднята на затылке и заколота невидимками. В солнечном свете они полыхали, словно черная бронза. Ник Картер почувствовал нарастающее сексуальное возбуждение и попробовал его подавить. Ему и без этого хватало забот.

Лениво он последовал ее примеру, сказал:

– Прошу прощения за бесцеремонность. Просто не смог устоять. Вы так прелестны. Замужем?

– Нет!

По-русски она поведала номеру третьему, что девушки с ее положением в органах не имеют права выходить замуж. По крайней мере – пока. Она представляет слишком большую ценность для своей страны.

– Помнится, мы договорились беседовать по-английски, – напомнил Ник. – Ваш английский куда лучше моего русского. А ведь нам теперь понадобится полное взаимопонимание, крошка!

Она приостановилась и, работая руками и ногами, «зависла» в воде. Длинные зеленые глаза смотрели на него настороженно.

– Да, конечно. Вы правы. – Девушка рассмеялась, хотя никакого особого веселья в ее голосе не прозвучало. Блеснули белые зубки. – Странная у нас компания, не правда ли? Коммунистка и капиталистический империалист. Если бы нас увидел полковник, он пристрелил бы меня не сходя с места!

Ник «месил» воду совсем близко от ее манящего тела. Он сказал очень холодно:

– А он и так вас пристрелит, разве нет? Ну, если вы, конечно, не возвратитесь вместе с Алисией Тодд. А вам ни в жизнь ее не захватить без моей помощи. Но тогда это будет означать, что англичанка в моих руках. И вам придется переступать через мой труп! Думаете, Тася, это вам удастся? – Он уставился прямо в неизмеримую зеленую глубину. И увидел другой лед – против его льда.

Но внезапно все переменилось! Холодность в ее глазах стала исчезать; вот она уже уменьшилась до обыкновенного равнодушия и даже стала перерастать в некое подобие теплоты. Ее тело слегка шевельнулось и внезапно оказалось рядом с Ником. Холодная вода придала ее соскам твердую упругость, и они стали походить на два маленьких тугих красных бутона, которые теперь елозили по его груди! Простейший гамбит, известный со времен праматери Евы! Старый как мир! Они оба это понимали. Об этом писалось в книгах и передавалось из уст в уста: женщина в определенные моменты может властвовать над мужчиной. Глупо не попытаться это использовать…

Нельзя сказать, чтобы Ник почувствовал отвращение. Наоборот, надо было обернуть ситуацию в свою пользу. Он обвил девичий стан руками и притянул ее ближе. В чистой воде бухты ее нагота действовала возбуждающе, но его мозг оставался холодным. Поцеловав девушку, Ник почувствовал точно такую же ответную реакцию. Тася не отпрянула, но и не ответила на прикосновение. Губы остались холодными. Она всего лишь позволила себя поцеловать, но сама в действии не участвовала. Ник сдавленно фыркнул, словно услышал щелчок выключателя: лампочка не зажглась – разум девушки сгорал от желания, но телу на это было наплевать.

Он мягко отстранился:

– Ничего хорошего, не правда ли? Видимо, я что-то напутал… А если откровенно: я того пола, что нужно?

К его удивлению стрела попала в цель. Девушка залилась краской:

– Я не… не такая! Не имеет значения, что вы там видели или слышали от кого-то! Мне нравятся мужчины! Некоторые… С англичанкой я делала лишь то… то, что было приказано! Мне мерзко даже думать!..

С циничной улыбкой Ник принялся рассматривать девушку.

– Да неужто? Так же мерзко, как и со мной?

– Я… я не испытываю к вам отвращения, мистер Картер. Но ведь мы враги – и в этом все дело! Мы находимся по разные стороны баррикад. Мне ненавистны не вы лично, а все то, на страже чего вы стоите!

– Приятно об этом узнать. Какое-то время нам придется провести вместе. Постараемся получить максимум удовольствия, не так ли?

Прежде чем она смогла догадаться о его намерениях, Ник с улыбкой наклонился и поцеловал одну из ее великолепных стоячих торчком грудей.

Сквозь ее тело прошла волна конвульсивной дрожи, и на долю секунды Нику показалось, что девушка ответила на поцелуй. Но тут, задохнувшись, она оттолкнула Картера обеими руками, ее розовый рот скривился, словно от сильной боли, а зеленые глаза сузились.

– Нет! Не прикасайтесь ко мне! Никогда! Я не позволю… не могу позволить!..

Сверкнув тугими ягодицами, она поплыла от него прочь и, сделав рывок, нырнула в глубокие воды бухты. Под водой она пробыла довольно долго. Вынырнув и переждав, пока струи стекут со смуглой, гладкой кожи, вспыхнув в лучах заходящего солнца, словно нити бриллиантов, она полностью овладела собой. Взглянув прямо в изумрудные глаза, Ник заметил, что в них затаилось что-то недоброе, словно девушка намеревалась устроить какую-то каверзу.

– Надеюсь, мы пришли к взаимопониманию, мистер Картер!

– Зовите меня Ником. Враги мы или же друзья – все одно: для конспирации необходимо обращаться друг к другу по имени!

– Очень хорошо. Ник, так Ник. Но необходимо все же поставить все точки над «i»: мы с вами были, есть и будем врагами. Мне, наверное, придется убить вас, Ник. Или же вам меня. Что, пожалуй, более вероятно. Не думаю, что нужно усложнять положение, влюбляться, и все такое прочее…

– Вы немного опережаете события, – произнес Картер сухо. – Любовь вообще не подразумевалась. Дело касалось только секса. А это не одно и то же.

Тася неистово замотала головой:

– А для меня эти понятия всегда стоят вместе! Я – женщина! Для меня влюбиться в ВАС! – погибель! Я автоматически становлюсь предательницей!

– Мне это не нравится, – хмыкнул Ник. – Не люблю предателей. – И это была правда. Если она перейдет во вражеский стан, то только по собственной инициативе, потому что с ее глаз упадет пелена, а вовсе не из-за любви к Нику Картеру.

– Прекратим препираться, – продолжил номер третий. – На какое-то время вам придется притвориться, что вы меня любите. Нам следует морочить двух моих помощников – Пабло и Себастьяна, – а также донну Анну. Но самое важное сейчас – одурачить полицию и Гражданскую гвардию, если те нагрянут с обыском. Убереги нас, Боже, от этой напасти!

И в угасающем свете они принялись за разработку плана действий.

День вступал в свои права, когда они увидели как к вилле приближается облако пыли. Ник и Тася сидели на широкой, покрытой изразцовой плиткой веранде: он – баюкая в ладонях стакан виски с содовой; она – досмаливая последнюю «Тройку». Пара озабоченно наблюдала за двигающимся облаком.

Тася наконец-то решилась расстаться со своим окурком, щелчком отправив его в кусты.

– Неужто полиция? В такой маленькой машинке?

– Сомневаюсь. – Ник разглядывал автомобиль, вынырнувший из пыли. Это был старый, побитый «рено», модель «дофин». А когда машина подъехала еще ближе и свернула в сад «Ла Флориды», Ник вздохнул с облегчением – такси! Это означало, что оно прибыло из ближайшего к ним городка под названием Джерона, через который проходила железнодорожная ветка.

Чтобы скрыть присутствие под мышкой люгера, Ник надел легкий спортивный пиджак, застегнул его на все пуговицы. Стилет был, как всегда, наготове, в замшевых ножнах на правом предплечье. Сказал Тасе:

– Это не легавые. Не волнуйтесь. Я сам буду говорить. Вы – моя девушка, понятно? И ничего больше…

– Знаю. Я в порядке. Но кто же… вы думаете, это он? – Ник рассказал ей об Иуде ровно столько, сколько счел целесообразным рассказать.

Картер немного высвободил ремень кобуры и расстегнул ее:

– Да, – произнес он спокойно. – Думаю, гонец от нашего приятеля. Конечно, Иуда самолично не заявится. Теперь держитесь в стороне.

Такси остановилось во внутреннем дворе. Водитель – испанец, носивший островерхую фуражку, обернулся и сказал что-то пассажиру. Задняя дверца «рено» распахнулась и из машины стало появляться, нет – вытекать нечто! Ник в какой-то прострации наблюдал за процессом, думая, что это самое верное слово: вытекать! Было просто невероятным, чтобы подобное человеческое существо, если оно действительно) было человеком, смогло бы поместиться в крохотном «рено». Ник внезапно вспомнил старые комедийные ленты Мак-Сеннета, когда из маленького ящичка появляются десятки людей.

Существо, медленно высвобождая из машины руки и ноги, выползало на свет. Мужчина, на сей раз у Ника не оставалось сомнений, что это мужчина – и в единственном числе! – оказался ростом больше семи футов! И в плечах широк, как амбарная дверь из известной пословицы.

За спиной Ник услышал какое-то икание.

– Бог ты мой, Ник! – задохнулась Тася. – Что это?

– Можете, моя милочка, делать любые предположения. Я же лично думаю, что это нечто среднее между Примо Карнерой и чудовищем Франкенштейна. Как раз с именно таким вот чучелом Иуда и должен появиться на сцене. Будьте осторожнее! Не стоит сердить эту штуковину!

Такси осталось ждать. Человек подошел к веранде, медленно переставляя, почти волоча ноги. Господи, подумал Ник, это и в самом деле чудовище Франкенштейна. Ему не хватает только стального стержня, торчащего из шеи!

Человек подобрался к веранде и встал, не доходя футах в шести до нее, уставился на хозяев. Повисло долгое молчание. У номера третьего мелькнуло странное чувство, что он видел нечто похожее раньше, и тут до него дошло, что подобные сцены происходят в фильмах ужасов. Ник почувствовал, как встают дыбом длинные волосы на его затылке. При виде подобного чудовища возникало инстинктивное чувство ненависти к такому уродству, А еще – страха!

Человек носил слишком маленький для такого роста и слишком заношенный светло-голубой костюм. Из рукавов и брючин торчали запястья и лодыжки. Шляпы на голове не наблюдалось, и огромный, расширяющийся кверху череп был выбрит до блеска. Маленькие глазки, словно свинцовые горошины, слишком близко располагались к криво посаженному, с вывернутыми наружу ноздрями, носу. Рот: большой, вялый и влажный. Когда он заговорил, Ник рассмотрел, что клыки, напоминая собачьи, уродливо выдаются из десен.

– Мистер Николас Картер? – прогрохотал хриплый безжизненный, похожий на завывание механизма голос. Тупые глазки с мгновение поизучали мужчину и передвинулись на девушку. Они прошлись вверх-вниз по ее телу и в плоском, похожем на рыбье брюхо, лице дрогнул какой-то мускул.

– Это я. А вы кто такой и что вам угодно? – Ник пытался определить качество мускулов под дешевым костюмом на глаз и заодно помолился за то, чтобы никогда в жизни не встретиться с этой гориллой с глазу на глаз в укромном местечке.

Человек вынул из внутреннего кармана длинный белый конверт. Затем прошаркал вперед и вручил его Нику невероятно огромной, покрытой густой порослью, рукой.

– Послание, – пояснил он. – Я подожду ответа.

Он снова взглянул на Тасю и облизал губы шершавым мерзким красным языком. Затем развернулся и зашаркал обратно к такси.

У Таси вырвался полувсхлип, полурыдание:

– Чудовище! Да это просто животное! Вы видели, как он на меня уставился?!

– А то как же, – хмуро улыбнулся Ник. – Ведите себя прилично, не то отдам вас ему… – Картер вскрыл конверт. – А сейчас поглядим, как наш Иудушка намеревается играть этот сет.

Записка была отпечатана на машинке:

«Дорогой мистер Картер,

сим представляю вам моего человечка. Зовут его Скалл. Будьте настолько любезны, отдайте ему ответ на мое послание, и пожалуйста в письменной форме, ибо память у него чрезвычайно плоха. Как вам известно, англичанка, Алисия Тодд, находится в моих руках. Чувствует она себя настолько хорошо, насколько это возможно в ее положении: разумеется, мне известны ее наклонности, и я запасся приличным количеством наркотиков, без которых она, по всей вероятности, может развалиться на куски. В каковом виде, уже без сомнения, будет никому не нужна. Как вы наверняка предположили, женщина продается. Стартовая цена – десять миллионов долларов. Конечно, я предпочитаю договариваться с патроном, но в данном случае, мой дорогой Картер, соблазн встречи с вами слишком велик! Ведь у нас, если не ошибаюсь, остались кое-какие незавершенные дела, не правда ли? Но, как говорится, сначала денежки, а девочки потом…

Это мы, разумеется, обговорим конфиденциально. Завтра в Джероне состоится бой быков, и я намерен на нем присутствовать, В ложе, возле президентской. Вокруг будет полно моих людей, которых вы, разумеется, не знаете. Так что давайте без глупостей, мистер Картер! Похоже, что ни вам, ни мне чрезмерное внимание полиции будет неугодно.

Если пожелаете, можете взять с собой оружие – это не имеет никакого значения, а также привести очаровательную мисс Анастасию Залову, если, конечно, захотите. Будет забавно понаблюдать, как вы станете перебивать товар друг у друга. Она станет драться за собственную жизнь в прямом смысле этого слова, не правда ли? Что тоже весьма забавно. Придаст остроты ощущениям. Итак, до завтра, мистер Картер.

Кстати, когда будете говорить со своим шефом, мистером Хоуком, передайте ему поклон.

И.».

Ник вполголоса выматерился.

– Ах ты сука кривокрылая! Ты еще за это ответишь! Но каков мерзавец! Да и я тоже хорош. Ведь был же у меня шанс накрыть этого ублюдка, а я промахнулся. Но в следующий раз!..

Тася не слышала его. Она в каком-то обалдении наблюдала за Скаллом, который возвышался над крохотным такси, положив локоть на крышу. И смотрел на парочку на веранде.

– Ответьте же ему и отошлите скорее! – сказала Тася нервно. – Я не могу этого выдерживать! Он так на меня пялится! Я чувствую, как он меня трахает, прямо здесь насилует! Ник, пожалуйста, быстрее! Я не могу назвать себя невротичкой и на профессиональной лестнице занимаю достаточно высокую ступень, но… при виде этого мне хочется просто заорать!

В хихиканье Ника прорезались злобные нотки:

– Удивляюсь вам, милочка. Один из лучших агентов МГБ перетрухал при виде какого-то заводного страшилища. Мда-а… – он передал записку Тасе. – И тем не менее – прочтите. Если хотите, конечно.

Он вытащил из кармана записную книжку, вырвал из нее страницу и нацарапал: «Приеду. Н. К.»

Затем помахал листком громадному человеку:

– Наш мистер Скалл, – пробормотал Ник уголком рта. – Это имя подходит ему как нельзя лучше, не правда ли?

– Аг-га, – ответила Тася.

Скалл притащился на веранду. Ник отдал ему записку:

– Передайте своему хозяину, пронто!

Безличное предложение, подумал он, как нельзя лучше проканало в данном случае. Такое чудище несомненно должно иметь своего хозяина. Оно нуждается в хозяине! У такого гиганта должны быть комариные мозги.

Скалл положил записку в карман и кивнул. Свинцовые глазки еще раз прошлись по девичьему телу, и лицо чудовища снова скривилось. Красный язык вновь облизал губы. Собака Павлова, подумалось Нику. Видит женщину и реагирует рефлекторно.

Скалл неохотно оторвался от созерцания и посмотрел на Ника. Своим странным механическим голосом он произнес:

– Я поеду. Всего доброго, мистер Картер.

Огромное тело содрогнулось в забавном поклоне.

Скалл прошлепал обратно к такси и принялся запихивать свою тушу на крошечное по сравнению с ним заднее сиденье.

Когда машина уехала, Тася произнесла:

– Итак, мы собираемся повидаться с этим таинственным Иудой завтра на бое быков? – она отдала записку Нику.

Номер третий кивнул.

– Вижу, вы присоединяетесь. Хорошо. Используем это.

Тася улыбнулась уголком рта.

– Отлично. Вы ведь понимаете, что я пошла бы в любом случае. Поймите, Ник, я не могу себе позволить потерять вас из виду, поэтому лучше уж присосусь к вам.

Его улыбка развернулась как мехи гармони.

– Пока не достанем англичанку?

– Да. Пока не найдем. После этого – каждый сам за себя.

– Значит, у меня будет хотя бы маленькая, но цель, – он встал и взял девушку за руку. – Пойдемте. Я должен вам кое-что показать. И вы должны уяснить все, что я расскажу.

Он повел ее на конюшню. Тася кратко похвалила «лянчию», являвшую собой классическую комбинацию красоты и силы, ярко-канареечного цвета с красной полосой. Огромные фары словно полированные стеклянные глаза, разгоняли тьму, а вытяжные шланги свешивались с капота как змеи. Над буферами были прикреплены толстые запаски. По два мощных компрессора приходилось на каждый шестицилиндровый блок.

– Прекрасная старинная машина, – сказала девушка.

– Да, – согласился Ник. – Но взгляните сюда: эту мелочишку я пристроил в Барселоне.

Он нажал еле видимую кнопку на приборном щитке и часть панели отъехала в сторону, представив взору маленький дисплей, смахивающий на экран старинного телевизора.

Ник постучал по нему пальцем.

– Радар! С его помощью мы завтра станем наблюдать за Иудой. Когда он отвалит, мы будем начеку: увидим на экране выброс сигнала и сможем легко следовать за ним. – Панель задвинулась на прежнее место, и Ник достал серебряную зажигалку. Прикурив сигареты для себя и девушки, он протянул зажигалку Тасе. – В ней – «жучок». Посылает сигналы в течение шести часов. За такую уйму времени мы двадцать раз успеем присесть Иуде на «хвост». Я уверен, что он держит Тодд не слишком далеко. – Ник подумал о том, что знает, где находится англичанка: в старом монастыре, о котором упомянул Пепе! Но совсем не обязательно рассказывать об этом девушке!

Тася нахмурившись рассматривала зажигалку.

– Я слышала о подобных вещах. Но каким образом мы подсунем ее Иуде? Разумеется, человек с его опытом и хитростью…

Ник медленно кивнул.

– Да, конечно, вы правы. – На его губах заиграла странная ухмылка. – Я сам думал о том же. Поэтому вам придется «посадить жучка» на Скалла. Он достаточно туп, и вы, наверное, заметили, как он на вас пялился! Так что сделать это будет легко!

Зеленые глаза широко распахнулись:

– На Скалла?! Этого монстра?! Я… я не смогу, Ник!.. Придется стоять, быть рядом с этим. Подобного напряга мне не вытерпеть!

Ник Картер недобро прищурился.

– Надо постараться, милочка! Сейчас вы обязаны вынести все. Помните о Сибири! Которая грозит вам в лучшем случае. – Он отдал ей зажигалку. – Держите. Прежде чем «посадите жучка» на Скалла, поверните винт на дне вправо, до щелчка. Прибор начнет работать.

Этой ночью номер третий сидел на кровати, глубоко погрузившись в транс. Было необходимо очистить мозги перед завтрашней работой. С Иудой началась запутанная игра, что-то наподобие шахматной партии, и неверный ход мог привести к провалу.

Один фактор работал на Ника – работал уже и вовсю: Иудина ненависть к ЭКСу и Соединенным Штатам! Поэтому бандит и связался с Ником, хотя в ином случае предпочел бы кого-нибудь рангом повыше. Но Иуда искал случая разделаться с Картером, и это могло оказаться его роковой ошибкой. Слишком многие пытались это сделать – и что?.. Все они мертвы!.. Номер третий не думал, что Иуда попытается «достать» его именно завтра. Только не в Джероне, не на стадионе с быками и полицейским оцеплением. Нет! Он так организовал их встречу, чтобы всласть позлорадствовать! Стравить Ника с Тасей, Ему это слаще сахара. Просто обделается от радости.

Но Иуда, кроме того, что был одним из наиболее опасных преступников, показал себя еще и закаленным бизнесменом. И сейчас намеревался пустить в ход ферзя – гамбит становился опасным. Ферзь должен перейти в руки к русским. По возможности к русским, И все это из-за ненависти к ЭКСу и Штатам, и из-за того, что он в пух и прах разругался с красными китаезами. Что же: пусть говорят деньги. Ник знал, что, стоит позвонить Хоуку, и в двадцать четыре часа необходимая сумма будет находиться в его распоряжении. И останется лишь немного подождать, а затем спокойненько обменять англичанку на американскую валюту. Очень просто.

И все-таки – нет! Пребывая в глубинах транса, Ник с потрясающей ясностью увидел, что последует в этом случае. Грани картины были выписаны до мельчайших деталей – алмазным резцом в мозгу. У Иуды был наготове хорошенький трюк!

Он продаст Нику – или русским – кота в мешке! К тому времени, как они договорятся, женщина будет мертва! Истеричка, невротичка, да к тому же и наркоманка. Страх, возбуждение, напряжение свое дело сделают, И в данном случае Иуда не остановится и продаст труп. Шуточка как раз в его духе.

Оставалась проблема, которая страшно усложняла все дело. Даже находясь в глубочайшем трансе, Ник нахмурился: ЭКС может крепко сесть в лужу! А если не ЭКС, так англичане, или ЦРУ: в общем кому садиться в лужу – не имеет значения. Там все равно мокро. В общем факт оставался фактом: именно от Таси, русской шпионки, Ник узнал, что формула лекарства, за которым все гонялись – «райской пилюли», – нигде не записана! Алисия Тодд держала известную ей одной формулу в своей голове! Перестановок в данном случае – миллион! Единственное, что вырисовывалось с поразительной отчетливостью: хотя англичанка испытывала половое влечение к женщинам, закатывала истерики и «шмыгалась» героином – мозги у нее были в полном порядке. Хитрая сучка! Она напоролась на тайну, имеющую стратегическое значение, и припасла ее для себя. Даже «лимонники» знали лишь общие наметки открытия Алисии Тодд. А теперь об этом узнали и русские: и все благодаря хитрожопому умению распоряжаться сексом в государственных целях. Как ловко они подложили девчушку под матерую лесбиянку! А та через секс кое-чего добилась. Они не собирались эти мозги разрушать… пока не станет ясно, что им ничего не светит. Вот тогда они англичаночку и прикончат. Как и Нику, как и всем остальным… Бедная Алиса…

И ежу было понятно, что Иуда со своей стороны тоже попытается вытянуть из англичанки проклятую формулу. Если бы ему это удалось, он мог бы продать товар обеим сторонам и таким образом удвоить свой доход.

Но у номера третьего были законные основания сомневаться в успехе данного предприятия. Возможно, что сомнения были и у Иуды. Чтобы женщина могла функционировать, ее следовало держать «на игле», а «под кайфом» она имела возможность интриговать и провести Иуду. Подсунуть мучителю совершенно неправильную формулу – и вся недолга! У него не будет ни времени, ни возможностей, чтобы это проверить! Иуда сильно торопился! Если женщина умрет на его руках, он, видимо, попробует продать подложную формулу. Но это произойдет лишь в крайнем случае, чтобы он мог хоть как-то окупить затраты.

Номер третий восседал на кровати, погруженный в транс, а на губах его блуждала слабая улыбка. Похоже, Иуда повязал себя по рукам и ногам!

В конце концов, все это не имело ни малейшего значения. Ник не собирался связываться с Хоуком и доставать какие-то миллионы для Иуды. Он сам найдет Алисию Тодд, выручит ее, вернется и прикончит Иуду. Только полного идиота могли смутить миллионы различных возможностей; для Картера все было просто и ясно. И хорошо, даже замечательно, что теперь он просчитал все трудности. В данном случае, на них можно больше не обращать внимания и устремиться прямо к цели.

Из транса Ник не прерываясь перешел в состояние глубочайшего сна. Он вытянулся на старинной кровати и принялся посапывать, как это делают дети и совершенно невинные люди.

Тася же уснуть не могла. Зато она боялась. Проклиная все на свете, безуспешно себя увещевая в том, что поступает в корне неверно, она прокралась в комнату Ника надев необъятный халат донны Анны.

Так как вокруг кровати валялись смятые газеты, она не смогла бы приблизиться совершенно бесшумно. Тася остановилась у самого края этого барьера и принялась созерцать спящего мужчину. Одну руку он держал под подушкой, и не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что пальцы сжимают люгер. Девушка вздрогнула.

Она собиралась совершить довольно опасную вещь.

Тася замешкалась. Лицо Ника очаровало девушку. Мягкий загадочный лунный свет падал сквозь планки жалюзи, освещая суровые черты лица. Она отметила, что он невероятно красив. Но во время сна с лица стиралось напряжение.