Текст книги "Мастер убийств"

Автор книги: Дон Пендлтон

Соавторы: Л. Эйнджел,Жорж Лотнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 33 страниц)

Глава 13
ПОДАРОК ДЛЯ ДЖОННИ

Ник злобно сорвал со стены гобелен и накрыл тело Доминик. На несколько мгновений он застыл в неподвижности, не в силах справиться с переполнявшими его чувствами. Минутой позже он уже одевался. Свой арсенал – «люгер» «Вильгельмину», стилет «Хуго» и газовый баллончик «Пьер» – он обнаружил под стулом Джонни Ву.

Ник набрал номер телефона Донована. Ржавый чувствовал себя жалким и никчемным.

– Я так боялся этого звонка, Ник, – начал он.

– Ерунда, – бросил Ник. – Хорошо организованная засада. Всякий бы попался. Чистая случайность, что ты жив и в состоянии сожалеть о случившемся. Теперь слушай внимательно…

Он выдал краткие и точные инструкции. Повесив трубку, Ник заметил на полке вазу с фруктами. Из окна он видел людей, переносивших вещи в грузовик и поглядывающих на дом. Новая идея пришла Нику в голову. С холодной яростью он обыскал весь дом, пока не нашел то, что нужно. Он запихал труп Артура в небольшой сундук, затем добавил то, что живописцы называют «завершающим мазком».

Он достал из вазы яблоко и раздвинув челюсти мертвого садиста, засунул яблоко ему в рот. Мрачно посмеиваясь, Ник нацарапал записку, которую опустил Артуру в нагрудный карман. В записке сообщалось:

«Джонни Ву, возвращаю тебе твои вещи. Со свиньями покончено. С любовью от „AXE“».

Ник запер сундук, положив ключ в карман. Затем он вытащил сундук на улицу, туда, где грузчики столпились у грузовика.

– Это отправьте тоже, – коротко приказал он.

Один из грузчиков с подозрением посмотрел на американца.

– А где толстяк?

Ник пожал плечами.

– Он ушел. Мне приказано было упаковать и отправить вот это.

Ник вернулся в дом. После того, как уехал грузовик, он через газоны прошел к площадке, где стояла его машина. Через несколько часов он из офиса «AXE» уже разговаривал с Вашингтоном. Хоук бесстрастно выслушал рассказ Ника.

– Могу я попросить ВВС США доставить меня в Биарриц или куда-нибудь по соседству? – спросил.

Ник. – Нужно поторопиться. Я должен опередить Джонни Ву, чтобы устроить ему достойную встречу.

– Не терпится пристрелить его, а, Ник? – произнес Хоук, уставившись Нику в глаза.

– Честно говоря, да, – встретил его взгляд Картер.

– Ну, – сказал Хоук более сухо, чем обычно, – боюсь, мне придется тебя разочаровать.

Ник и глазом не моргнул. Хоук не отказал бы ему без серьезных причин.

– В прошлый раз я уже говорил тебе, что ситуация в Китае изменилась. Путь к побегу, приготовленный для доктора Лина, вот-вот перекроют. Надо доставить его сейчас или больше никогда. Кроме того, в китайском правительстве есть группа, которая требует физического устранения доктора Лина, пока тот снова не попробовал сбежать. Они могут добиться своего и убить его прежде, чем туда доберемся мы. Так что ты едешь в Китай.

Повисло неловкое молчание. Первый раз в жизни Ник не знал, что ответить.

– Есть, сэр, – уж этот ответ не хуже других.

– Это вовсе не так безнадежно, как кажется, Ник. Я уже вложил массу усилий и денег в эту операцию. Ты приедешь не на пустое место. Обещаю хорошую поддержку и думаю, что подготовка к операции прошла отлично. Конечно, я планировал отправить тебя туда несколько позже. Но доктор Лин – ключевая фигура в китайской пропаганде, они не рискнут отпустить его на Запад. И он слишком важен для нас, чтобы не сделать все возможное ради спасения его жизни.

– А девчонка? – спросил Ник. – Останется ли он на Западе, если девчонки тут не окажется?

Хоук пожевал сигару.

– Она будет здесь. Джонни Ву затаился в Биаррице. Мы не можем вытащить его оттуда, а он не может убежать. Мы не у себя дома, сам понимаешь. Французские и испанские пограничники будут следить за ним с моря днем и ночью, а мы – со стороны суши. Он не убьет девчонку, потому как она ему нужна. Но если будет убит доктор Лин, то тогда убьют и ее. Ты должен помешать этому.

Ник откинулся на спинку кресла. Беседа окончена. Хоук показал большую аэрофотографию, расчерченную на квадраты, и Ник потрогал у себя в кармане кольцо с печаткой.

– Перелет намечен на завтрашний вечер. Я заплатил немалую сумму посредникам в Лахоре.

Джонни Ву, думал Ник, получил короткую передышку.

Глава 14
ТАКЛА-МАКАН

Звезды бриллиантами сверкали с неба. Казалось, стоит приподняться на цыпочки – и коснешься их рукой. Ник почувствовал изменение в полете самолета и понял, что сейчас предстоит прыжок с парашютом. Голос пилота оповестил его по внутренней связи:

– Приближаемся к месту сброса. Приготовься, за две минуты до прыжка я начну отсчет с интервалом пятнадцать секунд.

– О’кей, – лениво ответил Ник. Знакомые штучки.

– Тебе повезло, приятель, – с симпатией отметил пилот. – Светит луна, нет ветра. Прыгнешь в радиусе четверти мили от цели. Ума не приложу, зачем цэрэушникам понадобилась эта голая пустыня?

Пилоту хотелось поболтать, А почему бы и нет? Через полтора часа в офицерском баре он будет сдувать пену с прохладного пива. Ник даже не сказал ему, что он не из ЦРУ. Пилот, похоже, любил лунный свет. В отличие от Ника. Пустынная поверхность расстилалась под ними. С этой высоты, при призрачном сиянии их предприятие казалось нереальным. Ник хорошо представлял себе место приземления, и луна вовсе не была нужна ему. Луна, скорей, поможет тому, кто заметит их «У-2». Китайцы могут догадаться, что самолет несет диверсанта. К тому же очевидно, что комми пристально наблюдают за небом в окрестностях совершенно секретных биологических лабораторий.

Они на большой высоте пересекли китайскую границу, а теперь резко снизились так, чтобы Ник мог совершить прыжок не в слишком разреженном воздухе.

Ник поправил кислородную маску на черном лице. Черное лицо дополняли черные костюм парашютиста, шлем и парашют – специальный ночной камуфляж.

Пилот показал, что осталось две минуты. Ник повернул верньер кресла-катапульты на «работу». Покинув самолет, Ник превратится в человека ниоткуда. Ничто в нем не указывало на определенную страну, кроме разве что татуировки «AXE». Это может навести китайскую разведку на мысль приписать его к объектам, подлежащим специальной (хотя вовсе им не желаемой) обработке.

– Ты готов, приятель? – спросил пилот.

– Останови за тем углом, шеф.

– Ну, удачи, парень.

– Спасибо, – коротко ответил Ник.

Пилот начал обратный отсчет с пятнадцати. Ник еще раз пожелал, чтобы пилот, выглядевший «опытным волком», не подвел и правильно определил точку выброса. Ошибка в несколько секунд обернется лишними милями ходьбы до лагеря. Или он может оказаться где-нибудь в снегах самых высоких и труднопроходимых в мире гор Тибета. Операция оставляла Нику только надежду на напарника. Пилот досчитал до пяти, и Ник раздвинул дверцы над головой.

– Четыре… Три… Два… Один…

Ник нажал на кнопку и почувствовал заглушенный хлопок под сиденьем. Его выбросило высоко в ночное небо, и холодный воздух ударил в лицо. Парашют раскрылся с мощнейшим рывком. Первые несколько тысяч футов Ник целиком отдавался волшебному чувству полета с парашютом, ощущению абсолютного покоя и одиночества. Опустившись на достаточную высоту, он сориентировался и, управляя послушным парашютом, направил его к цели.

Приземление на песок оказалось мягким. Ник упал и, легко перекатившись на бок, вскочил на ноги. Столько всего предстояло сделать. Подождем, решил Ник.

Он находился на границе гигантской пустыни Такла-Макан. Без сомнения, он первый (хотя, не последний) белый человек, оказавшийся в этих краях. Понятно, ведь это место совсем не похоже на Нью-Йоркский клуб выпускников Гарварда.

Подозрительно тихая ночь окружала Ника. Звезды выглядели менее привлекательно, чем на высоте пятьдесят тысяч футов.

С этого момента все зависит от кочевников из племени хуфов. Это крепкий низкорослый народец, всю жизнь проводящий в седле, – потомки бактрийской кавалерии Цезаря. Эти бродяги передвигались по Китаю и Малой Азии, не признавая никаких границ. Агенты сети Хоука хорошо заплатили за доставку оборудования для Ника. Однако ни Хоук, ни Ник не могли проверить, что кочевники сделали с грузом. Если они известили красных о готовящемся забросе диверсанта, то Нику придет конец, как только он подаст условный сигнал. Отсюда не убежишь. Без проводников ни один человек не пересечет сотни миль по горам и пустыням, надежно охраняющим от посторонних глаз секретные районы биологических и ядерных испытаний.

Ник двинулся вперед, выбрав направление по компасу. В случае чего под рукой «Вильгельмина». Хотя если хуфы обманули его, то от нее мало толку. «Тот купец честный, которого больше одного раза не подкупить», – подумал Ник.

На вершине дюны он остановился. Внизу раскинулся хуфский лагерь, люди, завернутые в одеяла, сидели у костров. Стояла холодная ночь – температура была около пятнадцати градусов и продолжала понижаться.

Начнем, пожалуй, подумал Ник. Он просигналил фонарем. Оставалось только ждать. Конечно, они расставили караулы. Нику вовсе не хотелось быть застреленным при попытке проникнуть в лагерь незамеченным.

Впереди мелькнул луч света. Да, эти парни настороже, Ник просигналил фонариком еще раз и начал спускаться. У самого лагеря его встретили трое коренастых мужчин в чалмах и бурнусах. Стоящий в середине человек с тонкими усиками на суровом лице протянул руку.

– Добро пожаловать в наш лагерь, сэр.

Ник пожал ему руку.

– Чангра Лал?

– К вашим услугам.

Человек поклонился. Его спутники опустили полуавтоматические винтовки и несколько расслабились.

– Пожалуйста, не обращайте внимание на оружие, – сказал Чангра Лал. – Обычно мы не подходим так близко к китайским объектам. Поэтому мои братья недоверчивы.

Ник пробормотал, что он все понимает. Никакого представления о намерениях кочевников он не имел, но Хоук сделал ставку на них. Кстати, Чангра Лал отлично говорил по-английски, окончил Лахорский университет и его кочевая душа вряд ли симпатизировала такой тоталитарной власти, как коммунистическая. Кроме того, Чангру Лала разыскивали в связи с ограблением поезда в его родном Афганистане.

Нику не терпелось узнать о судьбе его груза, но Чангра Лал не хотел говорить об этом, пока гость не накормлен.

Предложенная еда представляла собой похлебку из козлятины и что-то еще, что показались Нику клецками, – но он не стал уточнять этого. Потом они выпили вина, напоминающего саке, но более крепкого. Произносились различные тосты, и Ник выпил порядочно. Не стоило обижать кочевников, которые для него единственные проводники обратно к цивилизации.

Несколько человек уснули прямо у костра, и Ник решил, что пришло время расспросить о своих ящиках.

Чангра Лал, отхлебнув из пиалы, передал ее соседу и засмеялся.

– Зачем ты забрался в такую даль, чтобы воевать с китайцами, дьявол, спрыгнувший с неба? Пойдем с нами и будешь моей правой рукой. Мы станем богатыми еще до того, как пересохнут здешние реки.

Ник улыбнулся.

– Я не слишком люблю коллективный труд. Предпочитаю все делать сам.

Предводитель хуфов слегка кивнул, как будто одобряя Ника.

– Ты умен, американец. Не хочешь делиться добычей, заработанной твоими талантами. Хочешь получить большой выкуп от китайских псов за их вожака.

– Ты не совсем понял меня, – снова улыбнулся Ник. – Мной командует мой шеф. Такова политика.

Несмотря на все старания, ему не удалось убедить горца, что Ник Картер не является богатым и могущественным военачальником. Вождь хуфов продолжал верить, что настало время серьезно потревожить красных.

– Не мое это дело. Заплатили нам хорошо, и вы убедитесь в верности хуфов. – Он вздохнул. – Хочешь увидеть свой багаж – пойдем.

Чангра Лал поманил Ника рукой и легко вскочил на ноги, несмотря на все выпитое вино. Не уступавший ему в этом Ник поднялся и последовал за ним. С автоматизмом профессионала Ник отметил, что, невзирая на попойку, караульные были начеку и расхаживали у своих постов.

Хуф повел его по узкой ложбине, на дне которой шумел весенний ручей, и они вышли к расщелине в скалах. Горец указал на силуэты пяти огромных парашютных контейнеров.

– Груз в целости и сохранности. Пять ящиков упали с неба. И вот они перед вами. Какое в них оружие? Мои братья будут рады применить его и напасть на китайцев – пятьдесят против тысячи. Хорошо бы иметь пушки, у врагов нет крупнокалиберного оружия, только солдаты, с которыми обращаются как со скотом.

– Это не оружие, – ответил Ник.

– Как!? Не оружие? – горец помрачнел. – Мы рады сразиться с китайцами, но без пушек будет тяжело.

– Чангра Лал, – спросил Ник, – почему ты и твои люди так рвутся в бой с китайцами?

Они уже успели вернуться в лагерь, когда Чангра Лал наконец ответил.

– Три весны тому назад, – проговорил горец, – наши братья пересекали Такла-Макан. Без всякого предупреждения китайцы напали на них с самолетов и бросили на них ужасные бомбы. Рассказывают, что взрывы поднимались на много миль вверх, но я в это не верю. Те, кто выжил, сильно обгорели и все умерли через несколько месяцев.

– Понятно, – сказал Ник.

Произошло следующее. Кочевники, считающие пустыню своей, забрели на китайский ядерный полигон и были атакованы с самолетов. Не стоит сейчас объяснять все это. Но эта ненависть к красным очень полезна.

– Я бы больше не ходил тем путем, – сухо сказал Ник. – У них может быть много огненных бомб.

– О да, – согласился Чангра Лал, – и без пушек трудно…

– Пушки не понадобятся, – сказал Ник. – Твои люди не должны идти в бой. В этих ящиках сборочные части для небольшого летательного аппарата – вертолета – и топливо для него. Я сам проникну к китайцам, а от вас требуется провести меня в Индию после моего возвращения.

Хуф рассмеялся и хлопнул Ника по плечу.

– Ты не американец. Я видел американцев – они не такие. И ты не солдат. Солдат не пойдет один и не оденется во все черное.

– Я агент с секретной службы, – ответил Ник.

– Поэтому я не одеваюсь как солдат.

– Ха, – пренебрежительно засмеялся горец. – Видел я и секретных агентов. Толстые русские и персы, которые пьют кофе в кофейнях, шепча друг другу на ухо всякую ложь. Ты не из их племени. Хотя, может быть, это я, Чангра Лал, поступив к тебе на службу, стану толстым, ленивым и никуда не годным – разве только для женщин.

Они подошли к палатке Ника.

– Не обещаю, – сказал горец, – но может быть…

Посмеиваясь, он исчез в темноте.

– Спи спокойно, американец, кем бы ты ни был, – крикнул он.

Ник влез в палатку, завернулся в одеяло и ухмыльнулся. Шпионы, как и все другое, тоже меняются. Но для Чангры Лала проще и приятней верить в старые сказки.

Он отлично выспался и был разбужен лучом света. Солнце поднялось над пустыней, осветив дикий, луноподобный пейзаж. Ник позавтракал все той же похлебкой из козлятины, затем принялся руководить хуфами, занявшимися распаковкой драгоценных контейнеров – контейнеров, которые Хоук отправил в эту отдаленную точку планеты. Крохотный вертолет возник из своего кокона, и вождь хуфов просто заплясал от восхищения. Он бегал взад-вперед, как маленький мальчик в день рождения, то пиная, то хлопая по спине соплеменников, потеющих под горячим солнцем.

Наконец дневной зной не позволил больше работать. Несмотря на все уговоры Ника, Чангра Лал был непреклонен и требовал сделать перерыв.

– Солнце пустыни наказывает дураков.

Ник выложил последний козырь.

– Если к вечеру вертолет не будет собран, – пригрозил он, – я не смогу покатать тебя, как обещал. Этой ночью я должен украсть главаря китайцев.

После этого хуф заставил таки своих людей покинуть тень палаток и продолжить работу в аду полуденной пустыни. За полчаса до заката солнца вертолет был собран. Это была одна из последних спортивных моделей для гражданских летчиков. Данный экземпляр прошел доработку в лабораториях «AXE». В результате была достигнута высокая скорость и добавлено второе сиденье.

Ник поднял вертолет над кричащими и машущими руками кочевниками. С пассажирского сиденья улыбался Чангра Лал. Он тронул Ника за плечо.

– Ты правильно сделаешь, что полетишь ночью, иначе китаец помрет от страха, – прокричал Чангра Лал.

Ник улыбнулся и окинул взглядом открытую с обеих сторон кабину, облегченную, чтобы нести больше топлива.

– Да, немного ветрено, – согласился Ник.

Вожак хуфов показал на вращающиеся лопасти.

– Китайцы сразу засекут тебя. Даже трубя в горн, ты привлек бы меньше внимания у гарнизона.

Ник улыбнулся еще шире.

– Смотри, – он выключил двигатель.

Машина начала снижаться, и лицо Чангры Лала помрачнело.

– Тысяча чертей! Американец, ты самый безумный из встреченных мной людей!

Понаблюдав за беззаботным выражением лица Ника, хуф успокоился. Мини-вертолет уверенно и спокойно снижался при едва вращающихся лопастях.

– Автовращение, – пояснил Ник. – Задумано как страховка при внезапной остановке двигателя. Полезно для неожиданных визитов.

Кочевники бурно приветствовали приземление вертолета.

Несколькими часами позже Ник из палатки Чангры Лала наблюдал за разгорающимися на небе звездами. Наступила тихая ночь. Отлично, думал Ник, такой мини-вертолет – не самый устойчивый транспорт в мире.

– Ты вооружен? – спросил предводитель хуфов.

Ник показал ему «люгер» и стилет.

– Стрелять, вероятно, будет невозможно, – сказал Ник, – иначе провалишь задание.

Чангра Лал в восхищении покачал головой. Этот парень имеет в распоряжении все, что угодно, но отправляется на задание лишь с ножом и пистолетом. Затем лицо хуфа помрачнело. Ник заметил это и поинтересовался, в чем причина. Хуф ответил неохотно.

– Мои люди не захотят здесь оставаться после восхода солнца. Если китайцы обнаружат твой вертолет, то окрестности начнут прочесывать. Если же мы уйдем на рассвете, то успеем спрятаться в горах, где нас не найти даже с самолетов. В пустыне же они нас настигнут.

– Я вернусь к рассвету, – ответил Ник. – Или не вернусь никогда, – добавил он.

Ник сел за штурвал, и рев вертолетного двигателя нарушил покой ночи в пустыне. Ну и ревет же он, подумал Ник. Правда, с намеченной высоты полета шум почти не будет достигать земли. А так как в районе лабораторий он выключит двигатель, то есть хороший шанс проникнуть на территорию противника незамеченным. Вот стартовать обратно будет непросто.

Дав двигателю набрать обороты, Ник поднял вертолет на несколько футов и завис, потом выжал полный газ и начал долгий подъем в высоту черной азиатской ночи. Там, наверху, гулял ветер, хотя у поверхности земли было спокойно. Весь двухчасовой перелет Ник проявлял чудеса пилотажа, проклиная то обстоятельство, что с пассажиром он вовсе не сможет контролировать машину. Так что на обратном пути (если только он будет) надо приподнять машину в воздух и ретироваться по возможности быстро. Чуть выше телеграфных столбов – и то будет отлично.

Наконец Ник увидел впереди огни лабораторных строений. Он неукоснительно следовал инструкциям Хоука. Снизить мощность двигателя на двадцать пять процентов в первые восемь минут… Снижаться со скоростью двести футов в минуту… Определив, где находится административный корпус, развернуться на курс сто сорок…

Уверенные руки Ника скользили над панелью управления, подготавливая вертолет к заключительному снижению. Выполняя последний разворот, он не сводил глаз с флюоресцирующего циферблата часов. Он резко отключил двигатель. Мотор затих. Призрачный спуск с ночного неба вызвал у Ника кошмарные, никогда ранее не испытанные ощущения. Прожектора не шарили лучами по небу, и артиллеристы не бежали к орудиям. Гигантским орлом он скользнул над заграждениями из колючей проволоки, отчаянно стараясь удержать вертолет под контролем.

Показались экспериментальные рисовые поля. «Хоук – ты гений», – подумал Ник, поворачиваясь на вращающемся сиденьи. Рассчитать угол снижения вертолета, находясь в пятнадцати тысячах миль отсюда! Вертолет приземлился на болотистую почву, покачиваясь на специальных поплавках. Некоторое время Ник не двигался. Приземляясь, вертолет пробил полотняный тент, защищавший посевы от палящего солнца, но ночью, похоже, никто этого не заметил. Охрана была расставлена вдоль ограждений, а не в самом центре секретных экспериментов.

Поначалу Ник ступал по мокрой земле со всей осторожностью партизана в джунглях. Но охранников поблизости не было, так что он вскоре ускорил шаг. Подумалось, что неплохо бы просвистеть в насмешку пару тактов «Янки Дудль», но не хотелось напрашиваться на неприятности.

Выбравшись с рисового поля, Ник двигался перебежками из тени в тень. Все складывалось как нельзя лучше. Вот и глинобитный домик доктора Лина. Руководитель проекта жил там один. Ник подошел к двери.

Она даже не была заперта. Войдя внутрь, Ник услышал дыхание спящего. На секунду включив фонарик, Ник убедился, что перед ним именно тот человек, который ему нужен.

Тихо и осторожно Картер приближался к спящему. Нужно успеть зажать ему рот, пока он не проснулся. Вдруг Ник застыл на месте. Спокойный голос проговорил по-китайски:

– Если вы, товарищ Ву, пришли убить меня, то включите хотя бы свет: я хочу видеть ваше лицо. Я готов, я знал, что это должно случиться.

– Простите, доктор, но все совершенно не так. Я не товарищ Ву и, к сожалению, не могу включить свет, – Ник ответил тоже по-китайски.

Настала пауза.

– Ничто в истории так не удивляет, как человеческое бытие, – отметил спокойный голос. – Поговорим на кухне, хотя мудрецы наставляли благородных людей не входить на кухню, Окон там нет.

– Чаю? – предложил доктор Лин, когда они уселись на кухне.

– У нас мало времени, – выпалил Ник.

Он быстро обрисовал ситуацию. Во время разговора Ник изучал морщинистое лицо доктора. Что-то вроде азиатской версии Хоука, внутренне посмеялся Ник.

– Где же письмо от дочери? – вежливо спросил доктор Лин. – Я хоть и наивен, но приходится учиться политике. Многим ли отличаются средства, которыми разные правительства добиваются цели? Мне кажется, что нет.

– И да, и нет, – ответил Ник, протягивая письмо.

Прочитав письмо, доктор Лин попытался скрыть облегчение охватившее его, но глаза его сверкали детской радостью.

– Дочь пишет, что вы джентльмен, сэр.

– Имел честь быть представленным вашей дочери, сэр, – сказал Ник, внутренне добавив, что пора заканчивать церемонии и сматываться отсюда.

Он взглянул на часы. Небольшой запас времени, находившийся в его распоряжении, подходил к концу. Лишившись Чангры Лала и его бандитов, знающих дороги в горах, можно сдаваться охранникам хоть сейчас.

– Скажу вам честно, – отметил старик, – письмо взволновало меня до глубины души. Я готов босиком пересечь Такла-Макан, лишь бы увидеть дочь счастливой и в безопасности. Но письмо легко…

Он не закончил фразу.

– Подделать, – продолжил Ник. – Вы должны были сразу узнать ее начертание иероглифов. Кроме того, она передала вам вот это.

Ник протянул кольцо с печаткой. Доктор осмотрел кольцо.

– Теперь у меня нет сомнений. Дочь доверяет вам… Значит и я поверю вам тоже. Кроме того, спорить, по-моему, уже поздно. Могу я взять с собой что-нибудь?

– Минимум багажа, сэр.

– Задержу вас не более чем на минуту. Захвачу кое-какие бумаги и личные вещи.

Через пять минут они вышли в темноту ночи. Услышав шум подъезжающей машины, Ник бросился на землю, оставив доктора в одиночестве.

Патрульный автомобиль затормозил.

– Гуляете, доктор?

– Задумал дойти пешком до Москвы и выдать наши секреты ревизионистам. Но вовремя передумал и иду теперь записать температуру в рисовых полях, а потом вернусь досыпать. Я делаю это каждое утро, – объяснил доктор высоким спокойным голосом.

Патрульные засмеялись, машина уехала.

– Легко привыкнуть к двуличию, – сказал доктор. – Продолжим путь?

Наконец, они достигли рисовых плантаций. Пока они брели по болоту, доктор Лин успевал шепотом комментировать особенности выращивания риса. Ник ремнем пристегнул доктора к сиденью, глубоко вздохнул и запустил мотор. Двигатель чихнул, замолк и, снова чихнув, вернулся к жизни.

Как заботливая мать, Ник добивался ровного гудения двигателя. Патрульная машина развернулась и понеслась к ним. Рев вертолета уже разрывал барабанные перепонки, фары патруля приближались с каждой секундой. Ник мрачно следил за тахометром. Включенный на крыше патрульной машины прожектор скользнул по рисовому полю, высветив на секунду вертолет, и нацелился на него снова. Ник выжал газ и почувствовал, что машина оторвалась от грязного поля. Теперь зависнуть на несколько секунд в воздухе, проверить двигатель – и полный вперед к свободе.

В свете прожектора они медленно поднимались вверх.

– У патрульных есть радиопередатчик? – прокричал Ник.

– Боюсь, что да, – ответил доктор Лин.

Щелкнул выстрел, и ветровое стекло треснуло чуть выше их голов. Вдоль ограждений включили прожекторы.

– Держитесь, док, – сжав зубы, посоветовал Ник.

Лучи прожекторов шарили в небе. В пятидесяти футах над землей Ник перелетел ограждения, ниже пересечения этих снопов света. «Ниже, ниже, – слова повторялись в голове. – Они ищут нас высоко в воздухе». Вертолет снизился и продолжал полет не более чем в десяти футах над землей. Пулеметный огонь внезапно разорвал ночь, но они прошли ниже очередей. Приближалось первое высокое заграждение из колючей проволоки, и Ник в последний миг поднял машину. С ревом они пронеслись мимо пулеметной вышки, не дав солдатам времени поднять стволы. Вот впереди следующее ограждение. Колючая проволока заскрежетала по брюху вертолета, но они неуклонно приближались к последнему препятствию.

– Несколько напоминает английские скачки с препятствиями, – сказал доктор Лин. – Только вместо лошади – вертолет.

– Рад, что вы сохраняете чувство юмора, – засмеялся Ник. – Нам обоим оно еще пригодится.

Впереди их встретил смертельный мерцающий огонь тяжелого пулемета, взявшего их на прицел. Прожектора наконец поймали их лучами, будто приколов на булавку как насекомое. Снизу летели трассирующие пули, пересекаясь с лучами прожекторов. Пулеметчик имел прекрасное упреждение огня, и вертолет со скоростью близкой к ста милям в час летел в объятия смерти. Ну уж нет, подумал Ник. Без мозгов славы не заработаешь.

Он резко рванул вертолет вниз на пулеметную вышку. Пулемет не смог отследить это быстрое перемещение. Пулеметчик яростно пытался поймать их в прицел. Ник завис непосредственно над ним. Для пулемета такой угол подъема оказался невозможным. Пулеметчику оставалось лишь ждать, когда Ник двинется вперед, чтобы расстрелять беглецов в упор.

«Вильгельмина», верный «люгер» Ника, оказалась в его руке. Неожиданно он сбросил обороты двигателя, и частота вращения лопастей изменилась. Как разъяренная пчела, вертолет повис над пулеметным расчетом. Ник высунулся в дверь, и «люгер» разразился злыми плевками огня. Во всю мощь легких Ник выкрикивал ругательства, но в адском шуме не слышал собственного голоса. Пулеметчики либо были убиты, либо убежали по лестнице вниз.

– У этой пчелки есть еще и жало, – крикнул Ник на прощание.

На полной мощности вертолет ринулся вперед от пулеметной вышки. Прожектора яростно шарили в небе, но вертолет набрал скорость, скользя над поверхностью пустыни. Милях в десяти от секретного объекта Ник слегка сбросил обороты и поднялся выше в холодное ночное небо.

– Необычайно драматичный полет, – отметил доктор Лин. – Можно понять, как много я потерял, сидя взаперти в стенах лабораторий.

Ник улыбнулся. В суматохе доктор забыл поинтересоваться точным местонахождением дочери.

Краешек красного солнца уже поднялся над горизонтом, когда Ник увидел лагерь хуфов. Чангра Лал не шутил, пообещав уйти на рассвете. Его люди уже нагрузили маленьких крепких лошадок и уничтожили следы своего пребывания. Судя по всему, Чангре Лалу пришлось потрудиться, убеждая соплеменников подождать. Но, увидев вертолет, хуфы бурно приветствовали его приземление.

Чангра Лал обнял Ника и повернулся к доктору Лину.

– Вот и этот китайский пес! Отрежем ему уши и отправим по почте китайцам. Выкуп увеличится, поверь мне.

Доктор Лин выказал легкое беспокойство.

– Лучше, если доктор Лин сохранит свои уши, – ухмыльнулся Ник. – Они понадобятся ему, чтобы в Вашингтоне выслушивать официальные речи.