Текст книги "Рыжик (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Мачальский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)
– ...как... правда?.. – дошли до неё обрывки фраз.
– Что вы! – застеснялась Люда. – Снегурочка – только для рифмы... – Светская беседа на дискотеке – это что-то особенное!
"А мозна мне – снегуроцька для римфы?"
"Отстань. Не видишь, мама (да что ж такое?!)... дяде голову морочит".
"Дядя со, дурной?"
"Не, глухой".
"Бе-е-едненький..."
Люда не выдержала и "хрюкнула", едва успев закрыться рукой. Потом подняла взгляд, увидела удивлённое лицо такого обаятельного, но, к несчастью, глуховатого Евгения... и вообще отвернулась от греха подальше. Что-то её сегодня несло...
В это время немелодичный грохот внезапно стих. А ещё через мгновение, опережая недовольные возгласы, зазвучало нечто уныло завывающее, что у англосаксов канает за лирику. Народ зашуршал, перестраиваясь для парного топтания, и Люду неожиданно тронули за плечо:
– Можно?
Это опять был бородатый Евгений. "Надо же, – подумалось мечтательно, – стоит... так близко... весь такой высокий, интеллигентный... и смотрит на меня, только на меня..." Но полёт в страну грёз продолжался всего мгновение. Потом обнаружилось, что все остальные уже танцуют, а обаяшка Женечка просто скучает, не имея с кем провести ближайшие пять минут. Как всегда...
– Нельзя! – строго объявила Люда и тут же, противореча себе, ухватила его за локти (куда достала!). А пока тот тянул нерешительное "э-э-э...", закачалась в такт музыке.
"Чегой-то я такая наглая сегодня..."
Мужчинке ничего не оставалось, как принять... собственное приглашение к танцу. Правда он попытался взять реванш, несколько вольно прижав партнёршу и легкомысленно ухватив, как полагается, за "чуть ниже талии".
– Э! – возмутилась Люда. – Нэма хап-хап! – и опять повисла у него на локтях.
Она с удивлением отметила, что язык, словно спьяну, слегка заплетается, а сознание норовит куда-то ускользнуть. "И не пила вроде, а колбасит! Хи-хи..."
Чтоб как-то отвлечься, Люда принялась глядеть по сторонам. Вокруг проплывали, покачиваясь, знакомые и незнакомые лица. Вот, гляди, Эдик обжимается со своей брюнеткой, что-то интимно ей нашёптывая. А вот рыжая соседка Евгения "изменяет" ему – такому представительному, такому бородатенькому! – с каким-то шибздиком, едва не одного с нею роста. О, Матвийко! А с кем это он танцует? "Надо бы разузнать", – решила Люда и дипломатично начала издалека:
– Евгений! А-а-а... вы где работаете?
– В УНГРИ. Наш институт у вас четвёртый этаж занимает. Хотели больше, но ваше нача...
– ...А дамы ваши?
– Дамы? Ах, да-а-амы!.. У нас, конечно, хотя кое-кто перешел от вас...
– ...А Матвий?
– А? Нет, Матвий – ваш, просто мы темы общие имеем...
"Что-то это мне напоминает, да? – ехидно вставил внутренний голос. – Типа: "Эй, очкарик, штопор есть?.. А у бабы твоей?.. Эй, лысый в третьем ряду, штопор есть?!" Ты продолжай, продолжай..."
– Евгений! А-а-а... вы пишите диссертацию?
– Кандидатская уже есть. А докторская, я считаю – это пустая...
– ...А дамы ваши?
– Ой, эти как всегда – то детям в школу надо, то колготки со скидкой принесли... Хотя есть отдельные...
– ...А Матвий?
– Матвий? Вроде собирает материал... Я ему предлагал – переходи к нам и сразу...
"...Очкарик, пить будешь? – измывался внутренний голос. – А баба твоя?.. Эй, лысый в третьем ряду, пить будешь?!"
– Евгений! – наконец решилась Люда перейти к главному. – Вот вы такой интересный мужчина, а ваши дамы что-то с другими...
– Нуфх... – ёмко растерялся тот, но быстро исправился: – А вы чем не дама? Я считаю...
– ...А с кем это Матвий танцует?
"ЛЫ-СЫЙ, ПЕЙ! ЛЫ-СЫЙ, ПЕЙ!"
Интеллигентный Евгений снисходительно посмотрел, но ответил:
– Не знаю, он же шифруется. Видел пару раз, как с работы...
– ...Эммочка?!
– А?! Нет, что ты! С Эммочкой тут совсем другая история, – заулыбался он в бороду и сразу как-то стал совсем другим человеком, нормальным что ли... – Наш Матвийко попал к вам случайно. У Лидии опять сбежал молодой специалист (ну ты видела, да?) и она пошла просить нового прямо на факультет. А там её направили на кафедру, а там – такой перспективный выпускник Матвий... В общем, попал бедняга. Но тут случился проездом из Израиля старый наш геолог: зашёл поболтать, с дочкой познакомил. Ну там, воспоминания, сплетни, вино заграничное... Дочка – эта самая Эммочка – ушла раньше и Матвий, как единственный кавалер, проводил её до дома. Только проводил! Но дамы решили – как на Кавказе, да?! – за ручку подержал – женись! Хотя Матвийко тоже гусь, устроился... Пока он в "зятьях" ходит, то золотой. А не дай бог узнают!.. Люд, ты себя нормально чувствуешь?
Люда встрепенулась и обнаружила, что "танцует" на штиблете партнёра.
– Ой, извини... – слезла она с его ноги и тряхнула головой. – Шось-то не очень.
Её действительно "велО". Так что даже трудно было определиться, качается она от музыки или от мельтешения в глазах. Вообще, народ вокруг начал сильно раздражать своим столпотворением, словно все эти люди толклись не по зале, а ей по голове. От этого невозможно было ни на чём сосредоточиться и картинки реальности являлись с пугающими провалами. Она даже не заметила, как оказалась прислонённой к стене в окружении озабоченных лиц.
– Людочка, тебе плохо?
– Хо-ро-шо! – пьяно улыбнулась она и пошутила: – Просто, у меня эффект двадцать пятого кадра...
– Чего?!
– В смысле, двадцать пятый кадр есть, – серьёзно пояснила Люда, – а двадцати четырёх предыдущих не-е-ету! – и сорвалась на глупое хихиканье. – Слушайте люди, а давайте я домой пойду? "...Пока опять в обморок не грохнулась, – добавила она для Миклухи. – А то в третий раз попасть с "дАвлэнням" – это уже не смешно... Чёрт, шо ж так колбасит?! Слышь, малАя, это не твоя работа?"
"Не-не! Я ницево не трогала! Я была хоро-осая!" – ответственно заявила деточка.
"Ты ж моя чоколядка мурмулядова! – умилилась Люда. – Но, шо ж так плохо-то?"
– О-о-о, Людочка, ты совсем раскисла, – услышала она, как сквозь вату, женский голос. И, даже, не Юлькин. – Ребята, забирайте её отсюда.
Люду подхватили под руки и осторожно поволокли на выход. Она, было, обиделась на такое обращение, но глянула вправо и глупая улыбка опять растянула ей рот по самые уши:
– Матвийчыку, ты та-а-акой харо-о-ший!.. – Но тут же представила, как это выглядит со стороны и поторопилась оправдаться: – Не-не, ты не подумай, я не пьяная! – Ещё подумала, как это выглядит, и добавила: – ...И не беременная... почти... Хи-хи!..
Матвий на это только сосредоточенно сопел, бдительно пресекая её поползновения "отдохнуть" по дороге. Зато испугалась Миклуха.
"Лю-у-у! Ну, Лю-у-у! Не оставляй меня!.." – заныла она.
– Хи-хи... Несёт меня лиса за тёмные леса! – продекламировала ей Люда, уже не замечая, что разговаривает вслух. – Прощай Миклуха! Встретимся в дурдоме!
Потом была такая дли-и-инная лестница... Отчаянный Миклухин скулёж... Вытаращенные Юлькины глаза... И, наконец, кровать...
–
Доклад начальника оперативного отдела по поводу проведения оперативных мероприятий проходил оперативно... но скучно.
– ...Оперативные мероприятия, начатые после локализации аномалии, проводятся в соответствии с планом оперативных мероприятий, выработанному на оперативном совещании от ... числа ... месяца. Согласно полученным рекомендациям, всеми оперативными – гхм!.. – группами отрабатывается в первую очередь техногенная версия, рекомендованная на вышеупомянутом опера...– гхм! – ...тивном совещании, как наиболее вероятная. Для её отработки задействованы как технические средства обнаружения объекта, так и маршрутные группы, которые непосредственно на местах производят оперативные – гхм! гхм! – действия по выявлению следов объекта. На данное время техногенная версия полностью отработана по первичному радиусу. Заявка на расширении радиуса поиска подана в соответствующие инстанции...
– ...оперативно, – буркнул представитель науки, который при каждом упоминания "оперативных" действий оперативных же сотрудников со всё возрастающей экспрессией пытался выдрать клок из своей бороды. Представитель высших инстанций беспокойно глянул на учёное светило, но сарказма не понял и воззрился на докладчика с довлеющим неудовольствием. Представитель соответствующих органов сделал вид, что ничего не заметил.
– ...Таким образом, были выделены направления поиска и места вероятной локализации объекта. Следует так же подчеркнуть определённые трудности, с которыми мы столкнулись. Так, оперативные... – докладчик было запнулся, но собрался с силами и мужественно продолжил: – ...мероприятия по выявлению объекта поиска сильно тормозит отсутствие точных характеристик самого объекта. Соответствующий запрос уже сделан. Далее, в ходе... ОПЕРАТИВНЫХ мероприятий установлена недостаточная эффективность существующих моделей детекторов при выявлении активности объекта. Подана заявка на снабжение всех работающих по делу групп более совершенной моделью. Обращает на себя внимание, что объект поиска мог переместиться...
– ДА ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ, С ЧЕМ ИМЕЕТЕ ДЕЛО?!! – не выдержал представитель от науки, оставив наконец многострадальную бороду.
– Понимаем... – как можно более скромно ответил докладчик, отлично сознавая, что вопрос был риторический.
– Да что вы можете понимать! – ожидаемо возмутилось учёное светило. – Я уже битый час слышу про всякие "мероприятия" и "объекты"... ОБЪЕКТ! – выделил он надоевшее слово со всем сарказмом интеллигента, доказывающего разницу между кистью художника и малярным пульверизатором.
"Хорошо, сейчас же отдам распоряжение называть объект Отцом Всевышним", – подумал начальник отдела, стоически принимая ливень упрёков.
– Это же впервые в истории!.. – вещал учёный, обращаясь уже не иначе как ко всей Вселенной. – Об этом же писали... мечтали великие умы с древнейших времён!.. Это же контакт! Вы понимаете?! КОНТАКТ! И я требую – слышите?! – требую, чтобы все силы вашей организации!.. Да что там организации – ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!..
"...Интересно, если заставить всех оперативников бегать по округе в развевающихся одеждах с плакатами-приветствиями, это поможет?" – докладчик представил картину и едва сдержался – и смех и грех!
– Значит так, МНЕ всё ясно! – словно принимая на себя тяжкую ответственность, подвёл итог представитель высших инстанций и хмуро посмотрел на представителя органов. – Если в ближайшее время... Я повторяю – в БЛИЖАЙШЕЕ! – время не будет достигнуто конкретных результатов, я поднимаю вопрос о самых решительных мерах! У меня всё, работайте!
"Спасибо..." – подумал докладчик с непередаваемым чувством.
Когда, наконец, высокие гости были с почётом выпровожены, бывший представитель соответствующих органов, а теперь – после ушествия высоких гостей – уже хозяин кабинета и непосредственный начальник, ещё долго смотрел тяжёлым взглядом в стол.
– Ну, теперь ты понимаешь, какое давление мне приходится выдерживать?
– Понимаю, – с уже накатанной скромностью подтвердил начальник оперативного отдела, но сейчас это не прошло.
– Ты слышал, мне нужен результат, реальный результат, о котором я мог бы доложить наверх. Твои соображения?
– Наши результаты заключаются в том, что их у нас нет, – вздохнул оперативник, выдавая "военную тайну". – Мы отработали все версии – пусто. Все, как их называют эксперты, аномалии оказались местного происхождения. И лучшее, что мы могли бы сделать – вернуть учёным их дело. В конце концов, это их проблема. Пускай сами влюблённых девиц своими детекторами отслеживают... Это же не наш профиль!
– Не обсуждается...
"И не надеялись", – мысленно хмыкнул начальник отдела.
– Поэтому, есть предложение. До сего дня мы выполняли все рекомендации и пожелания, потому что считали себя некомпетентными. Но результата нет, а требуют его именно с нас. Так давайте плюнем на мнение учёных и вернёмся к нашим привычным методам работы.
– То есть?
– Ну-у-у, будем разрабатывать не "сверхъестественное явление", а человека. Как обычно: мотивы, связи, свидетели... Что-нибудь да нащупаем!
Хозяин кабинета некоторое время сверлил подчинённого проникновенным взглядом.
– Признавайся, ты ведь сразу над этим работал?
– Был грех, – скромно подтвердил начальник отдела. – Позволил ребятам проявить инициативу. В конце концов, чутью оперативника я верю больше, чем любому детектору.
– И что же показало... чутьё?
– ...А ещё я верю во всякие предрассудки: сглазы там, наговоры, карму...
– Понял, понял... конспиратор!
– Ну, так...
– Ладно, прикрою, как смогу. Только имей в виду – времени у тебя в обрез. В регионе наметилась политическая нестабильность. Если не успеешь, кое-кто наверху не остановится перед крайними мерами.
– Так, а что это даст?! – возмутился начальник отдела, но его непосредственный начальник вспышку подчинённого проигнорировал.
– Иди работай, – объявил он и опустил голову к столу, давая понять, что разговор окончен.
За дверь начальник отдела вышел хмурый и раздосадованный. Потому что всё теперь действительно зависело от чутья и элементарной удачи.
___ _______
Во сне Люду носили на руках. На сильных руках, которые уютно качали её, прижимая к большой тёплой груди. Здесь было так хорошо прикорнуть, пригреться, заслушаться ритмичными ударами сердца, ощутить себя совсем маленькой и, с глупым кошачьим удовольствием, оставить все взрослые заботы и тревоги ЕМУ. Она не знала ни кто он, ни какой он, и ей это было совершенно неинтересно. Потому что про того, кто бережно прижимал её к себе, она знала главное – он мой! И только в его руках, на его груди она могла чувствовать такое спокойное тёплое счастье.
И с этим чувством её разбудили...
– Люськин, подьём! Труба зовёт... в смысле – горит!
"По-не-дельник...", – мысленно вздохнула Люда, открывая глаза... и чуть не окосела от неожиданности. Перед нею, едва не упираясь в нос, торчала трёхлитровая банка. Из-за стекла поглядывали румяные лики помидорчиков, весело купающихся в маринаде.
– Пей! – торжественно объявила Юлька, и таки въехала Люде по носу. Маринад булькнул и выплеснулся.
– Зачем?! – Люда шарахнулась на подушку, брезгливо отряхиваясь, и вдруг удивлённо зависла, обнаружив на себе уличную майку. Быстрый испуганный взгляд – и ниже выявились ещё и шорты. Чувствуя волной взбухающую панику, Люда сдёрнула одеяло и только тогда облегченно выдохнула – сандалий на ногах не было.
"Уже легче, но всё равно – офигеть вчера уснула! Ничего не помню..."
– Ну, как тебе сказать?.. – Юлечка как бы застеснялась, лукаво зыркая из-под блондинистой чёлки. – Тебе же надо! – И она опять настойчиво сунула Люде банку. – Солёненькие...
"Лю! Шо она пристала, як штрудель до пательн╕?" [прим. – «...к сковородке»]
"Миклух, не выражайся!"
"А шо?!"
"И не шокай!"
– Не-не-не поняла, – замотала головой Люда, отодвигаясь ещё дальше, но её сомнения почему-то вызвали неадекватный восторг подруги:
– Так ты ещё и не помнишь?! Класс!!! – запрыгала Юленька и даже в ладоши захлопала, едва не грохнув многострадальную банку окончательно.
– Да шо я там должна помнить?! – Люда вознамерилась сесть, отчаянно пытаясь восстановить вчерашний день: ну, в парке побузили... ну, гопоту погоняли... ну, танцевала с этим, как его...
"...Глухим и прышелепкуватым"...
"Миклуха-а-а!.."
"Сама сказала!"
"А ты не повторяй!"
Из глубин памяти всплывали обрывки событий: то она качается в обнимку с Евгением, то вокруг неё качается зал, причём вместе с танцующим парами, потом – окружившие её обеспокоенные лица с ощущением прохладной стены на лопатках, хмурый сосредоточенный Матвий...
– ...Что ты почти не беременная, – закончила Юлечка, нарочито заглядевшись на помидоры.
– МММАТЬ!.. – вырвалось у Люды, но она тут же заткнула рот испуганно взметнувшейся ладонью: – Ой, за перепрошення... не хотела... но... МАМА ДОРОГАЯ!
"Лю! – у малОй неожиданно прорезался начальственно-строгий тон. – А ты точно – не беременная?"
"Сам нэхачу, да?!" – испуганно схохмила Люда, квадратными от ужасных предчувствий глазами уставясь на подругу. Но только спровоцировала у той цепной распад нравственных устоев с неудержимо нарастающим хихиканьем. И чем более настойчиво Люда смотрела, тем более "термоядерной" становилась реакция, пока Юльку вообще не скрутило от хохота.
– Ты чего? – нахмурилась Люда, от греха подальше отбирая у той банку.
– О...ой, не могу! – схватилась Юлька за живот и за спинку стула. – Ой, щас сама рожу!
Люда обиделась.
"Ах так, подруга, да?! Смешно, да?! А чтоб тебя!.." – вскипела она праведным гневом и... в сердцах пихнула Юльку... Захотела пихнуть... Очень захотела...
...И сгустившийся на мгновение воздух швырнул её желание прямо Юльке под руку.
"А-ЙЯЙ!" – взвизгнул "воздух" Миклухиным голосом. – Ты чего?!"
– Ой, немо...Й-ЮЙ! (быдым-быдыщь!) – загремела сбитая с опоры Юлька – Люськи-и-ин!!! – и уже без смеха отлепилась от стула, укоризненно глядя поверх прикрывших нос ладоней. – Ну ты в своём уме?! Миклуха, следи за своей ма... этой!
"Лю, ну как ты себя ведёшь!.. Как маленькая, ваще!"
– Ух ты! Ни чё се... – восхитилась Люда, но под укоризненными взорами изнутри и снаружи почувствовала угрызения совести. – Ладно, ладно... Извиняюсь, не подумала. – Однако подружки продолжали давить многозначительным молчанием, и Люда покаялась окончательно: – Ну извини, Юльчик, ей-богу, не хотела.
Она встала и деликатно отвела Юлькины руки от лица:
– Покаж, шо у тебя там? – Но, только глянув, забыла и про деликатность, и про раскаяние: – Шо ты стоишь, руками трёшь, мантэлэпа?! Бегом в ванную, под холодную воду!
Юлька хлопнула ресницами и сорвалась с места – только ночнушкой вильнула. Люда уже не стала возвращать – нос важнее! А сама, тем временем, села обратно на кровать, внутренне готовясь к худшему.
"Миклуха-а-а... а что здесь вчера было?"
"Не, ну нормально?! Она ещё спрашивает!.. – заявила деточка таким тоном, что Люде заранее стало стыдно. – Ты зачем туда пошла, а?! Я же говорила, я предупреждала... так нет! Ей, видите ли, подуреть захотелось!.." – съязвила малАя и обиженно замолкла.
Люда отметила "ого!", но промолчала, ощущая "тёмные тучи" Миклухиного настроения. Потом представила толстенького пушистого щенка и стала мысленно его наглаживать. Пока "на горизонте" не посветлело.
"Ну ладно, ладно... – сделала та одолжение. – На этой твоей... деськатеке... ты стала такая... такая... От тебя шарашило, как... вот как-то..." – И вдруг в голове возникла картина большой новогодней ёлки (Люда вспомнила даже, как всей группой ходили на неё в прошлом году). Ёлка сияла игрушками, а по растянутым от вершины гирляндам разбегались во все стороны весёлые огни. Только при этом, вместо радости возникло и стало разрастаться давящее чувство пустоты. И даже горло сдавило, будто от нехватки воздуха.
"О'о-ой... Хватит! Не надо..." – И картинка исчезла. Люда испуганно продышалась: – "Ого! Вот тебе и повеселилась... Так что мне теперь и на танцы нельзя?"
"Ы...ы, – подтвердила малАя. – И вообще, ты теперь должна меня слу-у-ушаться!"
"Да-а-а?.. – не удержавшись, передразнила Люда. – А ты-ы-ы?"
"Ойх... Ну конечно должна, – с житейской мудростью вздохнула деточка. – Что я, не понимаю!"
Люда ехидно хмыкнула, но тут вспомнила самое главное, с чего начался весь разговор, и игривое настроение моментально испарилось.
"Так что там с беременностью?"
"Я не знаю, – честно призналась Миклуха. – Я ещё маленькая".
"Так, а?.." – начала Люда, но её прервала хлопнувшая дверь.
В комнату "вползла" Юлька, потирая фиолетовый от холода нос.
– Ну что, вспомнила, пьяница? Где ж ты так успела нарезаться, а?
– Так я ж – як нигды ниц! В смысле, ни капли... – безнадёжно проныла Люда и посмотрела на подругу таким жалобным взглядом, что Юльку чуть не скрутило по-новой, но она вовремя вспомнила разбитый нос и страшным усилием воли привела себя в серьёзный вид.
– Может и не пила, но выглядело это...
– Выглядело?!
– Ну-у-у... пока Матвийчык тебя провожал в комнату, ты ТАК до нього залицялась... (прим. – «заигрывала»)
– ...?!
– ...И что он – хороший, и что ты – совсем не пьяная, и... и...
– ...что не беременная?! – в ужасе продолжила Люда.
– Ну да. Кстати, а что ты хотела сказать этим своим "почти"?
– Ммм....-ма до-ро-га-я! – Люда схватилась за голову и с головой в обнимку упала на кровать. – Мама дорогая... Боже ж как стыдно!
– Да-а-а... – почухала растрёпанный "одуванчик" Юлька. – И что – совсем-совсем... в смысле – не пила? – поинтересовалась она (Люда только головой покрутила). – Надо же! И что теперь?
– Не знаю. Я на работу не пойду...
– Дура что ли? – возмутилась подруга. – Да с кем не бывает! Ладно, щас бегом умываться, а потом... будем спасать твою честь!
На этот раз подруга мучила недолго... минут сорок. Она обхаживала Люду, словно кот – сметану. И как бы даже ничего не делала: всё примеривалась, приглядывалась, бралась подкручивать и подкрашивать, сама же скептически хмыкала, разглядывая собственное творчество. Людыно нытьё «ну хватит!.. ну пошли уже!..» отметалось непривычно резким «терпи!», и всё начиналось заново: опять подводила, опять подкручивала... Но вот, с торжественным «можно!», перед Людой было водружено зеркало и все заранее приготовленные слова застряли у той в горле, потому что ругать Юльку было не за что. Юльку можно было только хвалить...
Вроде всё осталось на месте, но в обычной бледной конопатости вдруг появился оттенок чего-то утончённо-возвышенного, "лисий хвост" расплёлся и лёг на плечи, обрамляя лицо мягким золотом, из-под едва подведенных бровей глянули серые неземной задумчивости глаза.
– Вот ещё бы вечернее платье сообразить... – оценивающе прищурилась Юлечка.
– НЕТ!
– А ему бы понравилось...
– Обойдётся... – буркнула Люда, краснея и, пока не поздно, бросилась искать "вечерние" джинсы.
"Ну-ну..." – многозначительно добавила Миклуха, и Люде очень не понравилось ощущение готовящейся подлянки.
Уже почти придя на работу, Люда увидела через стеклянные двери толпу народа в вестибюле и наотрез отказалась идти главным входом. Пришлось Юльке отбрехиваться от назойливых вопросов и открывать «подпольщице» окно с заднего двора. При этом, ощущения обе испытали НЕПЕРЕДАВАЕМЫЕ! Юлька ругалась, втягивая подругу через подоконник, Люда краснела, вполне сознавая идиотизм положения, малАя ухихикивалась, явно готовя какую-то пакость. Само счастье, что в коридоре никто из знакомых не встретился. Неожиданность подстерегала как раз за дверью своей комнаты – там их появление вообще не заметили.
– Як ви можете так говорити?! – бушевал там Мыкола Яковыч, «испепеляя» орлиным взором окружающих. – За що ви так не любите св╕й народ?!!
– Може навпаки – любимо... – попытался вставить Владимир Иваныч, но сознание оппонента было уже вне досягаемости. Мыкола Яковыч в сердцах махнул рукой – что, мол, вам объяснять! – и выскочил наружу. Девочки, оторопело замершие у выхода, едва успели посторониться.
– Фух! Ну, развоевался Мыкола... – Владимир Иваныч покачал головой. – Как он не понимает, что ломать...
– Так! Мужчины! – вмешалась Екатерина Львовна, до этого момента изображавшая деталь мебели. – Может хватит о политике?
– Хватит, хватит... – пробурчал Владимир Иваныч, но не удержался: – Вот вы, Роман Николаевич, как человек, пережиший три власти, скажите... Не нам, старикам – молодёжи!
Юля с Людой, уже умостившиеся под шумок за своими столами, заинтересовано подняли головы. Все замерли в ожидании ответа. Даже Олежкин нос высунулся из-за компа. Роман Николаевич нахмурил брови, потом задумчиво поджал губы, потом покивал седой головой, как бы соглашаясь с видимым одному ему собеседником, и, наконец, выдал:
– Ну то шо, молодьож! ╤д╕ть, поки не п╕зно, у юристи...
– Рома-а-ан Николаевич!..
– Ну, тод╕ – у дантисти...
– Ну, вы не правы! Геологи при любой власти нужны.
– Так то ж – при власт╕...
– Эй, старики! – опять возмутилась Екатерина Львовна. – Хватит детей пугать!
– Ото, пан Ромцю, нас так слухають... Кажеш, дурн╕ т╕ ваш╕ геоф╕зики - не в╕рять. Кажеш, нема там газу - бурять... А де ж там взятися газу, як вони в синкл╕наль забурили...
– Рома-а-ан Николаевич!..
– Так! А давайте-ка девчата попробуем строить карты. Как у вас с основами съёмки и картирования?
И то, какая Люда сегодня красавица, заметил один лишь стол...
Построение на карте геологических границ по известным выходам пластов – дело довольно сложное, требующее геометрических знаний и пространственного воображения. Но деточка считала себя достаточно компетентной, чтобы давать советы по любому поводу.
"Лю, ну шо ты кривулю нарисовала? Нужно ро-о-овненько!.."
"Нет, кри-и-ивенько, – тут рельеф..."
"Ну и что – релев, всё равно надо ровненько!"
"...Кривенько!"
"...Ровненько!!!"
– Владимир Иваныч! А при крутом падении границу ровно рисовать?
– Насколько крутом?
– Градусов на сорок...
– Ну нет, это ещё не круто! А ну-ка, ну-ка...
И не успела Люда испугаться, как Владимир Иваныч подошёл и с интересом склонился к её чертежу.
– Что у вас получилось? Ага!.. – он взял у Люды циркуль и с видом крайней сосредоточенности, проделал им по бумаге некие сакральные манипуляции, после чего вид его стал ещё более хмурый и задумчивый.
Люде чуток поплохело. Несанкционированный страх перехватил горло, не давая не то что сказать, даже промямлить что-то в оправдание, а от Миклухиного злорадного "я говорила!" аж звенело в мозгу.
– А ну-ка гляньте, Роман Николаевич... – отобрали у неё чертёж и унесли на другой конец комнаты. – Как вам эта – "пила"?
Внутри всё вообще захолодело. И никакие увещевания, что "до смерти не убьют" не помогали. Даже малАя притихла в ожидании приговора.
Роман Николаевич углубился в Людыно творение и тоже проделал циркулем по чертежу загадочные кульбиты, после чего удовлетворённо откинулся на спинку стула.
– О! – вознёсся ввысь его указующий перст. – Это есть впервые в нашей практике! Это есть – сталося! (прим. – "случилось")
Владимир Иваныч, уже усмехаясь, вернул чертёж совсем потерянной Люде.
– Роман Николаевич хочет сказать, что даже у опытных съёмщиков, сколько мы не бьёмся, вечно границы нарисованы как под линейку. Хотя всех учат по одному учебнику. И вот, наконец, мы видим кого-то, кто сам, без специального напоминания, строит кривую. А ведь ещё я по молодости втык от главного геолога за такую "пилу" получал. Хорошо, Роман Николаевич отстоял. Так что дерзайте, Людочка, "пилите"!
Люда закусила губу и покраснела, кляня свою дурацкую способность краснеть по любому поводу и даже в предвкушении такового.
"Поняла?! Ы-Ы-Ы!.." – мысленно показала она Миклухе язык. "Бе-бе-бе..." – не осталась та в долгу. А Юлька искоса посмотрела на Люду с выражением немого благоговения – её собственный чертёж такими изысками, как учёт кривизны рельефа, не отличался.
Целую минуту малАя обиженно молчала и, наконец, не выдержала.
"Ой, ну что ты нарисовала некрасиво! Нужно одинаково, чтоб красиво было..."
"Так, самая умная!.. А кстати, чё это мы "фыпилявить" перестали?"
"Ну, я же расту!"
"Жаль, жаль, такая милая фефочка была. Хи-хи..."
"Ой, ну что ты всё дразнишься! Я тут помогаю, помогаю..."
Люда не выдержала и громко фыркнула в стол, так что оба "зубра" отвлеклись от обсуждения очередной геологической проблемы и удивлённо на неё оглянулись.
– Да-а-а... криво "распилила", – нашлась Люда. – "Перепиливать" придётся.
Теперь уже Юлька прыснула и "клюнула" стол носом.
– Ничего! – подбодрил их Владимир Иваныч. – Вот организуем вам полевые работы, там быстро всё освоите.
Поле! Мечта и жизнь каждого нормального геолога! Если бы не одно "но"...
"Слышь, Миклухин, как ты относишься к природе?"
"Это – травка, птички?"
"Ну нет, что ты, гораздо серьёзней: лес, кусты, овраги... буреломы... болота..." – понесло Люду в "дебри".
Воображение услужливо подсунуло картинку: злая мачеха тащит маленькую девочку в чащу. А лес всё гуще, всё темнее! "Куда ты меня ведёшь?" – "Не бойся, деточка, вот заведу тебя подальше..." – "Куда – "подальше"?!" – "...Привяжу там к дереву..." – "К какому дереву?!!" – "...И пусть тебя съедят дикие звери!" – "Лю, ты сдурела?!!!"
"Ой, ты как там оказалась?" – опомнилась Люда, но было поздно.
"Ах, вот так?! Вот так, значит?!"
"Не, не! Миклух, ты не поняла..."
"Так вот ты зачем меня всё на природу тянешь!"
"Да нет же! Это сказка такая..."
"Ты злая! Злая! Злая! Ты хочешь, чтоб меня съели! Ы-ы-ы-ы... Ыф, ыф..."
"Ну во-о-от! Ну не надо, не плачь... А в поле будет не так, там будет хорошо. Там будет палатка... лес... костёр... гитара... – размечталась Люда, старательно вспоминая всё самое лучшее.
"Да-а-а-а?.." – заинтересовалась малАя, сразу перестав всхлипывать.
"Конечно! Там мы будем собираться по вечерам у костра, петь песни... греть руки... ноги... сушить сапоги... кормить комаров..." – опять уплыла Люда не в ту степь.
"Ну Лю-у-у! Не издевайся".
"Ладно, ладно..." – начала она успокаивающе, но тут вмешалась Юлька.
– Люськи-и-ин... – таинственно зашипело сбоку. – Это так надо? А чего у меня такая структура не получается?
– К'какая структура? – вынырнула Люда из грёз.
– Ну вот же ты нарисовала...
Люда глянула и с удивлением обнаружила посреди своей карты какую-то "развесистую клюкву", даже с ягодками, и три раза обведенную по контуру – криво, но тщательно.
– Э-э-э... – при резком возвращении в реальность мозг слегка буксанул.
– Чё, не надо было? А я уже начала...
– Ты ещё табличку пририсуй – "Бурить здесь!", – буркнула Люда и отобрала у подруги чертёж. – Ойх, мантэлэпа карловна...
Люда так увлеклась работой, что совершенно позабыла про свои страхи-ужасы. Но они, как положено всякой уважающей себя объективной реальности, напомнили о себе сами. В дверь культурно постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошёл молодой человек, смутно знакомый по курилке. Люда напряглась было, но тот сразу с порога, сказав общее «здравствуйте», обратился к Владимиру Иванычу:
– Мне сказали, что вы брали съёмку по Неглухиву. Можна мне попользоваться?
– Где-то было, где-то было... – озаботился Владимир Иваныч. И пока он перебирал тома отчётов, парень прошёлся до Олежкиного стола, уважительно поздоровкался с тем за руку, вернулся обратно, игриво помахал девушкам рукой, никого особо не выделяя, и принялся развлекаться, терпеливо разглядывая карту на стене. Нужный отчёт нашелся быстро. Молодой человек собрался уходить, и вот, практически на пороге, он опять оглянулся на девчонок и персонально обмершей, забывшей как дышать Люде изобразил руками символическую "солидарность трудящихся". Юлька ещё успела показать шкоднику кулак, как тот скрылся за дверью.
"Хи-хи... Лю, а ты точно не беременная? Ну, хоть чуть-чуть?"
"Ррррррр!.."
...Очнулась Люда от того, что организм настойчиво требовал кислорода, но, как через минуту оказалось – не только его. Утренний чай, не пережив дневных волнений, тоже тонко намекал на "выйти". А выйти надо было аж в другой конец коридора. Через два десятка комнат. В каждой из которых только и ждали...
