Текст книги "Клан Тора.Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янковский

Соавторы: Евгений Юллем
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 60 страниц)

Глава 2

На фабрике Мизуки было шумно – роботы резали металл, погрузчики подвозили комплектующие со склада, во все стороны летели искры от плазменной сварки. За всем этим в каждом цеху зорко присматривали несколько вооруженных и вполне легальных охранников, но Ронин, не доверяя в полной ни камерам, ни им же нанятому персоналу, два раза за день лично делал обход помещений.

Что он искал, он бы сам себе ответить не мог. Точнее мог бы, но это бы звучало как «нечто, странное». При этом Ронин ни разу, со дня ввода в строй новой производственной мощности «Есида пресижн индастриз», ни одного обхода не пропустил, хотя ни один из них ничего странного не выявил. Впрочем, это было закономерно – после ряда проведенных силовых операций в жестком исполнении «Тора‑кай» у большинства недругов и конкурентов убавилось желания вступать в конфронтацию.

Но в этот раз что‑то едва заметное коротко блеснуло в полутьме за бетонными балками под крышей третьего цеха, и привлекло внимание Ронина. Он представления не имел, что это, но оно как раз прекрасно попадало под определение «нечто странное», поэтому в следующий миг Ронин уже щелкнул по спрятанной в ухе гарнитуре связи и выкрикнул:

– Тревога! Протокол «семь‑двенадцать»!

Это была команда оператору охранного комплекса на включение мощного электромагнитного импульса, который был способен надежно вывести из строя любую электронику потенциального противника. Машинерия производственного комплекса при этом пострадать не могла – босс Мизуки надежно защитила все системы и элементы при помощи магических пологов. Вот только гарнитуре в ухе точно придет конец.

Через миг связь, действительно, пропала, и Ронин с довольным видом вытащил из уха бесполезную «горошину». Если она сдохла, то сдохло все, что могло пролезть в цех по чьей‑то чужой воле.

Ронин, не спуская взгляда со злополучной балки, задумался, как попасть на такую высоту и детально осмотреть там каждый сантиметр. Через минуту в цех вбежала Мизуки. Она не особо парилась над дресс‑кодом, с учетом почти полной роботизации производственного процесса, поэтому предстала перед Ронином в зеленом лабораторном халате поверх обтягивающего комбинезона с системой микроклимата.

– Что случилось? – без предисловий спросила она.

Ронин поприветствовал ее поклоном, затем ответил:

– Понятия не имею, госпожа.

– Что‑то странное? – Мизуки усмехнулась.

– Именно так.

– Где?

Ронин указал на бетонную балку.

– Было похоже на блик оптики, – добавил он. – Очень маленькой линзы.

– Рефлексы? – с пониманием спросила Мизуки.

– Типа того, – ответил Ронин.

На самом деле, после участия в спецоперациях на территории Азиатского Союза, у него действительно выработались рефлексы на блики вражеской оптики. Там иногда снайперы давали не слабо прикурить. Мизуки, как бойцу отряда «Тора», они тоже не были чужды, эти рефлексы, ведь ей доводилось сражаться с противником, от одного вида которого Ронин бы, без затей, в штаны наложил. Это теперь она владелец и главный инженер «Есида пресижн индастриз», но за свои неполные двадцать лет она хлебнула достаточно, и за ее плечами остался куда более бурный период.

Она вышла на связь по защищенному каналу с инженерным корпусом, и вскоре ребята пригнали гидравлический подъемник.

– Вместе, – велела Мизуки.

Ронин шагнул на платформу, Мизуки следом за ним, и оператор поднял их до самого верха. На балке они обнаружили примерно то, что ожидали – крошечного визор‑бота, размером чуть больше блохи, закрепившегося на пористой бетонной поверхности.

– Сам он забраться в цех не мог, – уверенно заявила Мизуки. – Снаружи корпуса прикрыты магией. Он мог попасть сюда только через проходную, и не своим ходом.

Она протянула было руку, чтобы сковырнуть бота, но Ронин ее остановил.

– Осторожнее, госпожа. Если бы я проектировал эту штуку, непременно бы ее отравил.

– Брррр… – Мизуки поморщилась. – Ты своей аурой Карателя меня порой пугаешь. Точнее не аурой, а извращенным ходом мысли.

– Чем богаты… – Ронин развел руками. – Но трогать не стоит.

Через десять минут ребята из инженерного корпуса прибыли с необходимым оборудованием и сняли бота с поверхности, соблюдая все меры предосторожности. Еще через двадцать минут в лаборатории стало ясно, что «жучок» содержит ядовитое стрекало, снаряженное мощным синтетическим ядом.

– Удивительно, что кто‑то осмелился на такой шаг, – чуть подавленным тоном произнесла Мизуки. – Это странно после того, как мы прошлись и по якудза, и по дзайбацу. Все странное настораживает. Это не просто враг, это какой‑то особый враг.

– Мало, значит, прошлись! – пробурчал Ронин. – За такое ноги, нахрен, повыдергивать, и в жопу вставить, причем, ступнями вперед.

– За языком следи, – посоветовала Мизуки. – Перед тобой дама и босс.

– Простите, госпожа, вырвалось.

– Еще ты забыл, что ноги выдергивать мы никому больше не будем. Мы на легальном положении, не занимаемся самодеятельностью, а придерживаемся мудрых советов высшего руководства, взявшего на себя ответственность за спасение этого мира. Доступно?

– Прошу прощения, госпожа, – с поклоном ответил Ронин. – Да, я помню инструкции.

– Вот и держи свои дурные повадки при себе. Давай поступим следующим образом. Ребятам оставим препарировать бота на предмет выяснения, что он снимал, это по содержимому буфера будет видно, если кристалл памяти уцелел после электромагнитного удара. Ну и хотелось бы понять, кто его произвел, как минимум, а лучше, кто запустил.

– Постараемся! – заверил начальник лаборатории.

– Хорошо. Идем. – Мизуки жестом велела Ронину следовать за собой, а когда они остались одни в коридоре, продолжила: – Твоя задача выяснить, кто пронес на производство эту гадость. Сама она не могла пролезть через защитные магические покровы. Это кто‑то из персонала, и, разумеется, из нижнего звена. Я не верю, что инженеры поймут, кто произвел бота. Серьезные люди таких глупых следов не оставляют.

– Я тоже так думаю, – согласился Ронин.

– Поэтому я инженеров напрягла, для проформы, но это наверняка выстрел мимо. Надежда на тебя. Если найдешь того, кто протащил бота, через него выйдем на заказчика. Как собираешься действовать?

– Сначала проверю тех, кто увольнялся в прошедшие два дня, – ответил Ронин.

– Почему так?

– След от конденсата, – объяснил Ронин. – Бот прополз по бетону, за ним остался влажный след, и он не успел высохнуть. Это значит, устройство заняло позицию для наблюдения не ранее, чем за полчаса до обнаружения.

– Хорошая новость, – с некоторым облегчением произнесла Мизуки. – Выходит, ничего особо тайного заснять они не могли. Первый цикл завершился, второй едва успел начаться. Очень хорошо. Но почему все же ты считаешь, что надо начать с уволившихся до двух дней назад?

– Бота могли пустить только с пола, – охотно ответил Ронин.

– Или со стены, с высоты роста, – прикинула Мизуки.

– Исключено, – уверенно заявил Ронин. – Только с пола. Если бы кто‑то приблизился к стене, его бы засекли камеры, и мои супервайзеры при просмотре сразу бы сообщили о странном поведении работника.

– Справляешься с обязанностями. – Мизуки усмехнулась.

– Стараюсь, госпожа. Судя по конструкции бота, он не может перемещаться быстрее, чем пара сантиметров в минуту. Высота стены шесть метров. Плюс двести метров до проходной. Это восемнадцать часов пути. Значит, если бота выпустили с проходной, то вчера. Он мог ползти не по прямой, значит, надо захватить и позавчера.

– А если его выпустили отсюда, из цеха, то мы на записи с камер увидим всех, кто тут побывал сегодня, – подхватила Мизуки. – Потому что в этом случае бот добрался до места за пару часов.

– Именно. Но это маловероятно. Вряд ли злоумышленник стал бы выпускать бота в цеху, понимая, что находится под прицелом камер. Я уверен, что бота кто‑то выпустил сразу, как миновал проходную.

– Логично. И уволился, от греха.

– Это возможный и наилучший для нас ход событий, – добавил Ронин. – Но, если противник умен, он пошел на риск и не уволился, тогда найти его будет сложнее. Но чтобы не уволиться после такого, надо иметь железные нервы.

– Согласна. – Мизуки кивнула. – Вперед, собирай данные. И знаешь, что еще… Временно разрешаю тебе вернуть твои дурные повадки, пока разматываешь это дело.

– Я понял, госпожа. Но…

– С Риком я сама разберусь, это не твой уровень.

– Да, слушаюсь. Буду докладывать, чтобы не напортачить. А то меня с дурными повадками может далеко занести.

– В данном случае важен результат, – отрезала Мизуки.

Ронин поклонился и поспешил выполнять приказания.

Оказалось, что вчера и позавчера было подано по одному заявлению на увольнение. Согласно данным Реми позавчерашний уволившийся находился в пятидесяти километрах от Токио, в месте своего постоянного проживания, а вот вчерашний успел купить авиабилет до Сендай, и там, уже на чужое имя по чужим документам приобрел билет до Сеула с вылетом через два часа.

Ронин прекрасно понимал, что если через два часа беглец вылетит в Сеул, там его уже без труда не получится взять.

– Я попробую найти того, кто его нанял по финансовым транзакциям, – раздался в наушнике Ронина голос искусственного интеллекта Реми.

– Паскудника поймать, дело чести, – спокойно ответил Ронин. – Сможешь напортачить что‑нибудь с наземными службами аэропорта Сендай, чтобы задержать вылет?

– Чем грубее вмешательство, тем быстрее поймут его природу, и отключат меня от управления национальными системами, – ответила Реми.

– Это я слышал уже раз пятьсот. – пробурчал Ронин. – Так, смотри, от нас до аэропорта Сендай двести пятьдесят километров. По трассе на своем спорткаре я доберусь туда за два часа, если ты мне обеспечишь «зеленую волну» и отсутствие внимания дорожной полиции.

– Это можно, но ты прибудешь впритык. Беглец уже будет в зоне вылета, а то и в самолете.

– Верно. Поэтому твоя задача выгнать его из самолета каким‑нибудь не грубым вмешательством. Например, можно подать сигнал тревоги из‑за ложного срабатывания аварийных систем самолета.

– Да, это возможно.

– Вот и прекрасно, – на ходу бросил Ронин. – Большего мне и не нужно. Пассажиров из аварийного самолета переведут обратно в терминал, а дальше уже дело техники.

Ронин бросился к парковке, вскочил в кресло пилота своего спортивного робокара, перевел его на ручное управление и как следует наступил на педаль акселератора.

– На выезде из города пробка, – сообщила Реми. – Не успею ее развести. Уходи на Рикуйу Кайдо, там скоростной режим меньше, но и затора нет. Затем выведу тебя обратно на основную трассу.

– Понял!

Через два часа, как и предполагал, Ронин выскочил из робокара на подземной парковке главного терминала аэропорта Сендай. На табло уже высветилась информация о задержке вылета на Сеул.

– Куда перевели пассажиров? – Ронин перешел на шаг, чтобы не привлекать излишнего внимания.

Он пока не хотел набрасывать на себя заклинание невидимости, потому что не обладал достаточными навыками в магии, чтобы удерживать «скрыт» достаточно долго. Это стоит делать только в экстренной ситуации.

– Зона отлета «Ди», – сообщила Реми. – Место двадцать шесть.

– Тебе удалось отследить заказчика по финансовым сигнатурам? – спросил Ронин, чтобы понимать, насколько активно следует действовать дальше.

– Нет. Наш беглец вел весьма активную финансовую жизнь, за два дня более полусотни входящих сумм, и нет никаких признаков, по которым можно понять, какая от заказчика. Нужно выяснить точную сумму, полученную за шпионаж, тогда я с гарантией выйду на заказчика.

– Понял. Работаю дальше, – ответил Ронин.

В зону отлета без посадочной магнитной метки было не попасть, ее контролировали на входе. Тут‑то и пришлось применить невидимость. Накинув на себя «скрыт», Ронин проскользнул через рамку в потоке пассажиров. На его пистолет тут же среагировал детектор металла, но сотрудники службы безопасности потрошить начали не Ронина, которого не могли видеть, а следующего за ним пассажира. Тот принялся возмущаться, у детектора возник затор.

Ронин поспешил в зону «Ди». На двадцать шестом месте во втором ряду сидел нервного вида мужичок лет сорока на вид. Ронин задумался, все еще находясь под «скрытом», затем выхватил пистолет, и дважды выстрелил в воздух. Народ завизжал, началась паника. Никто не видел, кто стрелял и куда, это панику еще больше усиливало. Служба безопасности тоже пришла в смятение, но толпа, ринувшаяся к выходу из терминала, смела охранников и увлекла за собой.

Нервный мужичок вскочил вместе со всеми, затравленно озираясь и чувствуя неладное, но Ронин не дал ему влиться в толпу, а сплел заклинание потери трения и метнул в беглеца. Тот оскользнулся, взмахнул руками, как на льду, грохнулся, и заскользил по полу к ногам Ронина. Тот уже не стал экономить энергию ауры, а сплел еще один «скрыт», накинул на беглеца, вырубил его ударом в челюсть, чтобы не дергался, и потащил его за шиворот вслед за вытекающей из терминала толпой.

Сотрудники службы безопасности пришли в себя после первого шока и начали пытаться восстановить порядок. Ронину пришлось двоих вырубить, чтобы расчистить себе путь на подземную парковку. Там он, волоча жертву по бетону, как по льду, добрался до своего спорткара, втиснул беглеца в багажник, развеял «скрыт» и, насвистывая «Кокору», сел в кресло пилота.

Через час Ронин преодолел треть расстояния до Токио – теперь спешить не имело смысла, так как участие в контроле движения попусту отнимало ресурсы Реми. Найдя подходящий съезд, Ронин свернул с шоссе и углубился в сельскую местность, она раскинулась среди покрытых лесом холмов и обширных рисовых полей. Из багажника уже доносились приглушенные ругательства и удары.

Ронин приткнул робокар у обочины, достал пистолет и открыл багажник.

– Дернешься, буду стрелять по ногам, – бесстрастно сообщил он. – Ясно?

– Да, да! – беглец закивал, как болванчик.

– Тогда вытаскивай свою задницу и вперед, в лесок.

– Вы меня убьете?

– Скорее всего, – честно ответил Ронин. – Но от тебя всецело зависит, насколько эта смерть будет быстрой и безболезненной, или долгой и очень мучительной.

– Не надо меня убивать, пожалуйста!

– Только не надо мне заливать про жену и детей, их у тебя нет. – Ронин поморщился. – Ты пидорасина не первой свежести, попавшаяся на связи с мальчиками, через это тебя и завербовали.

– Но я не знаю кто именно меня нанял! Они предприняли все меры! Я никого не видел в лицо!

– Мне плевать, что они там предприняли, – ответил Ронин. – Мне надо знать всего одну вещь. Сумму, на которую вы договорились и которую тебе реально заплатили.

– Хотите банковский перевод отследить? Не получится! Они заплатили наличными через тайник.

– Сумма! – Ронин прицелился беглецу в колено.

Трясясь от страха, тот назвал сумму.

– Приняла цифры? – уточнил Ронин у Реми.

– Да. Есть факт обналички такой суммы шестью сегментными траншами. Ага, и концы есть. Секунду. Готово. Оплата была собрана из нескольких траншей, прошедших цепь организаций, в том числе некоммерческих. Но изначальный источник – «Канэко дэйнэмикс».

– Ни фига себе. – Ронин невольно присвистнул.

И было с чего. «Канэко дэйнэмикс» входила в число главных военно‑промышленных корпораций, накрепко завязанных на государство. Ронини связался с Мизуки по защищенному каналу Реми и спросил дальнейшие инструкции.

– Паскудника грохни. Отравить меня хотел, гад. Остальное сообщу Рику, инструкции получишь потом.

– Понял!

– Что дальше? – дрожа, поинтересовался беглец.

– Велено тебя отпустить, – соврал Ронин. – Но под определенные обязательства. Пойдем, объясню.

Беглец закивал и поспешил за Ронином.

– Инструкции надо будет выполнять в точности, – на ходу сообщил тот. – Это в твоих интересах, потому что я могу становиться невидимым.

– Невидимым? – удивился беглец.

– Конечно.

Они спустились к дороге, по которой время от времени прокатывали лишь тяжелые беспилотные грузовики. Спорткар Ронина остался за поворотом.

– Сейчас я исчезну прямо на твоих глазах, – произнес Ронин, и накинул на себя «скрыт».

– Обосраться можно, – поделился впечатлениями беглец. – И что я должен делать?

– Погоди, сейчас поймешь.

Ронин дождался, когда приблизится очередной грузовик и, оставаясь невидимым, толкнул беглеца под колеса. Раздался удар, хруст костей, визг и шипение сработавшей тормозной системы. Грузовик поволокло юзом, а в воздухе еще секунды три вертелся кроссовок размазанного по дороге беглеца, после чего шлепнулся на дорогу и скатился в кювет.

Ронин, не снимая «скрыт», обогнул холм, сел в машину, снял невидимость, и направился в сторону Токио.

Глава 3

– «Канэко дэйнэмикс»? Это точно? – спросил я, похлопывая по подоконнику, за которым был сад с белыми цветками сакуры.

Как всегда, я организовал посиделки дома, подальше от промзоны с фабрикой Мизуки, от муравейника‑человейника Токио с его стеклянными небоскребами… Человек должен отдыхать в комфортном для себя месте. И собрания клана тоже там устраивать.

– Если бы не твоя привычка уточнять, я бы обиделась, – сказала Реми. – Я оперирую только фактами и цифрами.

– Ну ладно, ладно, не обижайся, – примирительно поднял я ладони. – Что у нас есть на «Канэко»?

– Все. Пару терабайт хватит или еще поискать? – ядовито осведомилась Реми. Вот ведь, злопамятная железная тетка. Хотя нет, не совсем железная – в ней мозги одной из Есида, а ничто человеческое брейнфреймам не чуждо.

– Давай пройдемся по официальной информации с твоими комментариями, я терабайтами не оперирую, – сказал я.

– Итак, «Канэко дэйнэмикс», точнее «кабусики‑гайся Канэко», или если проще с сохранением смысла «промышленная компания» или «акционерное общество». Входит в кэйрэцу «Микадо».

– Серьезная группа, – присвистнула Хитоми.

– Транснациональная, – подтвердила Реми. – Группа, не «Канэко». Компания основана – внимание – аж сто пятьдесят лет назад Минами Хироси под названием «Араи».

– «Новый колодец»? Вполне себе подходящее имя для компании. Кто такой этот Минами?

– Был военным инженером японской Императорской Армии, потом после поражения Японии уволен со службы и решил заняться своим делом. Обычный послевоенный стартап. Основал в пригороде Токио компанию и начал ее развивать. Начинали, кстати, с выпуска рисоварок.

– Очень технологично, – фыркнула Кошка, срывая пробку с бутылки пива.

– Для тех времен – не очень, но для послевоенной разрухи товар был относительно ходовой. Дальше – больше, постепенно с ростом экономики производство расширялось, ассортимент увеличивался, переходя в сторону более высокотехнологичной продукции. Но вот только что‑то пошло не так, гениальных маркетологов у них не было, и в «большую тройку» в сегменте хайтека они не вошли, уступив Хитачи, Панасонику и Сони. Хотя продукция была на уровне, а иногда даже превосходила товары «тройки» и по качеству, и по инновациям. Далее череда слияний и поглощений, освоены сегменты медицинской и промышленной электроники, закрыт сегмент бытовой электроники, зато занялись проектами в сфере энергетики. Лет пятьдесят назад компания приобрела свое нынешнее название и ее поглотил «Микадо». Сейчас занимается тем же, с упором в промэлектронику.

– Каким боком мы к ней относимся? – спросил Ронин.

– Супераккумуляторы. Сладкие лакомые технологии, которыми владеет только «Есида пресижн». Подкатывались к нам на предмет покупки лицензии на полный технологический цикл, как всегда за дошик и спасибо. Были посланы…

– Мягко посланы, – сказала Мизуки. – Чтобы не сильно обиделись.

–…Я закончу? – спросила Реми. – Так вот, мы им отказали, и они убрались обратно.

– Насколько сильно они затаили хамство? – спросил я.

– Достаточно. Но так как компания вроде как серьезная, байкеров и прочих присылать для утилизации не стала, памятуя о том, что внезапно случилось с некоторыми особо несдержанными дзайбацу. Хотя ничего исключать нельзя.

– Утрою меры безопасности, – пообещал Ронин.

– Следует. Поскольку в числе акционеров подставная фирма из Эдо, а также «Канэко» – подрядчики Агентства Перспективных Исследований, ребята в правлении там непростые, – сказала Реми.

– Удивляет другое, – сказал я, покатав бокал с «Сантори» в ладонях. – Если от фирмы настолько разит императорским двором, то почему они не наедут на нас с применением сил и средств теперь уже Императорской Армии и полиции?

– Ну вроде как это было бы незаконно… – подал голос Такэда, расслабленно балдевший в кресле с бокалом в руке.

– Я вас умоляю, Такэда, – с усмешкой сказал я. – В полицейском государстве, в которое превратилась Япония, интересы частного лица или фирмы не то что не соблюдаются, дай бог вообще целым остаться. Так что, если нас временно оставили в покое, это может значить только одно – нас внимательно изучают, пробуют на зуб, примериваются с какой стороны задницы нас за нее взять. Это только вопрос времени. Наша продукция уникальна, мы монополисты в той области, где требуются наши технологии. И да, когда за нами придут, нам не предложат поделиться прибылью, нас просто схавают с потрохами. Ну может только Мизуки в живых оставят, как знающую полную технологическую цепочку – и все.

– Что можно сделать?

– Ну мы прорабатываем этот вариант, – с широким кругом соратников я не готов был обсуждать план, который как ни странно носил кодовое имя «Микадо». – Пока работаем в том же режиме.

– Может заминировать завод на случай захвата? – деловито спросил Ронин.

– А смысл? Если на нас накинется спецназ со специальным вооружением и техникой, больше минуты мы не выстоим. А с другой стороны, если мы примем твое предложение и заминируем завод, то этим может воспользоваться и кто‑то другой в самое неподходящее время. Забыл подобные подставы из службы?

– Ну с такой оперативной комбинацией я еще не сталкивался, – покачал головой он.

– Удивлен, – сказал я. – Это нормальная практика – заставить противника сделать то, чем воспользуешься позже сам, сыграв на его страхе. Может, попытаются сделать так, чтобы мы к ним сами прибежали, умоляя о защите.

– Как, например?

– Например? – я решил озвучить свои опасения. – Мизуки, ты выясняла возможность поставки нашей продукции за границу?

– Выясняла, – вздохнула она. – Запрещено к вывозу как высокотехнологичный товар двойного назначения. Более того, эту технологию даже запрещено упоминать в целях сохранения гостайны.

– Ну естественно. Представь себе такую ситуацию. Пока мы работаем без рекламы и отгружаем продукцию по цене золота по весу тем дзайбацу, которые нам навязали – все нормально. Ты проводила патентный поиск по миру?

– Проводила. Ничего подобного в природе не существует, хотя ведутся исследования во всех лабораториях по этому профилю.

– Ну вот представь себе то, что любой другой стране сливают информацию о чудо‑супер‑пупер технологии, которая сделает переворот как в гражданском, так и оборонном секторе? Которой – о ужас – владеет только одна небольшая японская фирма? Сколько разведок мира отдадут яйца своего директора за такую технологию? И вот, вокруг нас начинается мельтешение разведок и их оперативников, желающих заполучить чудо‑технологию. Акции, вплоть до силовых, парализация производства. И вот уже по их идее мы должны к ним бежать, каяться, в ножки кланяться, умолять защитить от злых шпионов и спасти засранцев. Ну, естественно, нас поставят в позу раковой шейки, подгребут под себя бизнес и выпихнут основателей под зад – в лучшем случае, который бывает редко. Проще нас ликвидировать, и то после того, как вызнают все технологические тонкости.

– Может быть и такое, – пожал плечами Ронин. – Я слишком хорошо знаю родное государство и аппетиты кэйрацу. Только вот они не подозревают, что мы – тот самый клан Тора, который может надрать жопу не только любому дзайбацу, но и самому Императору.

– Вот в том‑то и дело, что не подозревают. Поэтому и ведут себя соответственно. Так что всем держать ухо востро и мониторить ситуацию.

– За этим дело не станет, – пообещала Реми. – Будем.

– Вот и хорошо. Дебилы не знают еще одного. За мельтешением денег в глазах они не знают, что без нас этому миру – нашему миру – конец. И если вдруг возникнет такая ситуация, мы сможем уйти к нашим партнерам в Мир‑0, но тогда все, мы проиграли. И война никогда не прекратится. До тех пор, пока мы не изменим реальность так, чтобы пришествие стало невозможным.

– А кстати, где Кабаяси? – спросил Ронин. – Что‑то я его сегодня не вижу.

– Поехал к Мацубара. Удивительно, что ты, как его старший брат не имеешь понятия, – удивился я.

– Ну так он как бы передо мной и не отчитывается, – сказал Ронин. – Он же твой человек, ты его и ведешь.

– Это так, – подтвердил я. – Но и тебя он должен ставить в известность, вам дела якудза более привычны. Вдруг я отдам ему не то распоряжение по незнанию, хоть ты отговоришь меня.

– Ну отговорить не отговорю, с некоторыми упертыми вояками, считающими себя оябунами, спорить бесполезно, – усмехнулся Ронин.

– Смотри, доиграешься, заставлю себе палец отхерачить за неуважение к старшему, – осклабился я.

– Ага, щас, – Ронин сделал большой глоток. – Это вон рядовым скажи, которых мы сейчас набираем. Пускай себе пальцы режут. Или что еще другое.

– Как станем полноценным кланом, так и введем свои порядки.

– Что‑то Мацубара темнит, – покачал головой Ронин. – Просто вот так взял и предложил, чтобы мы стали вторым после него по силе кланом, и оказывает в этом помощь?

– Тебе что, плохо? Будешь народ кошмарить, даньку трясти с лохов, опять же адреналин… А то ты что‑то расслабился.

– А мне, собственно, и так неплохо, – сказал Ронин. – Я теперь занимаю пост начальника службы безопасности у Мизуки, работая не пыльная и денежная, и адреналин что‑то по старой памяти из ушей лезет.

– Климакс, – уверенно заявила Кошка, делая глоток пива. – Скоро нестоячка, мелкие сморщенные горошины, потом тросточка, слюнявчик, инвалидное кресло…

– Тьфу на тебя, Зверюга, – махнул рукой Ронин. – Не дождешься.

– Лично подарю старческие шлепанцы, – Кошка, взобравшаяся на стол, поменяла местами ноги, как Шэрон Стоун в фильме, блеснув полоской трусиков.

– Уйми же свою подругу! – обратился ко мне Ронин.

– Сама уймется. А то боюсь, что она мне спинку погладит с вырыванием позвоночника.

– Видишь? – она подмигнула Ронину. – И вообще, я старше тебя в иерархии клана. Забыл?

– Такое разве забудешь… – пробормотал Ронин, от расстройства опустошив бокал.

– Ну а вы готовы побороться за место под солнцем? – спросил я. – Как только Кабаяси утрясет последние дела с Синигами, придется начинать действовать.

– Всегда. Только вот ты уверен в нем? В смысле в Иоши, конечно, не в Мацубара, – спросил Ронин.

– Еще нет. Все‑таки он человек от партнеров. Черт его знает, что у него в башке. Так‑то он вроде правильный…

– Я бы особо не доверял, – покачал головой Ронин.

– Если потребуется, мы проверим, что у него в голове, – сделала Хитоми жест, как будто вскрывала черепную коробку. – Правда, вряд ли ему это понравится.

– Ничего, я думаю Синигами с ним разберется, – скорчил я неопределенную мину и отхлебнул вискаря. – Как ты думаешь, почему я направил на встречу к нему именно Кабаяси, а не тебя?

– Понял, – кивнул Ронин.

– Ну наконец‑то… Во всех тех, кто находится здесь, я уверен. Мы вместе прошли через многое и знаем друг друга как облупленные. А вот Кабаяси – темная лошадка от партнеров. И послужной список у него такой…

– Я видел, – махнул Ронин. – Такие татуировки только у оябунов, а не у старших братьев.

– Ну вот и сделаем его дежурным оябуном. Все равно нам нужен крутой якудза, чтобы играл роль оябуна на публике. А то, что он профессионал, только увеличивает его ценность. Ну не стоит забывать, что надо следить, чтобы мальчик не сорвался с поводка.

– Проследим, – пожала плечами Кошка. – Магии в нем ни на грош, грохнуть я его всегда смогу, особенно в морфе.

– Я и говорю – зверюга, – пожал плечами как в ознобе Ронин.

– А то… – подтвердила довольная Хитоми, потянувшись, как сытая кошка.

– Так что, когда вернется Кабаяси, узнаем, что они там с Синигами напланировали.

– Наверняка наметили список целей, – сказал Ронин. – И снова нам предстоит работа по профилю.

– А что поделать? – пожал я плечами. – По крайней мере, эту работу мы делаем лучше всех и в армейской манере.

– Меня беспокоит другое, – сказала Мизуки. – Какого хрена нам навязывают еще и аналитика?

– Ну это в тебе профессиональная ревность играет, – я поставил бокал на стол рядом с аппетитной округлостью Кошки. – Не надоело спать по три часа в день? Тут тебе надо выбирать – либо продолжать загонять себя в могилу согласно нашим национальным традициям кароси, умирать от переработки, либо смириться с тем, что в каких‑то делах тебе найдется замена. Только не в делах фирмы, конечно. А то ты и так разрываешься на всех делах клана. Нам нужны еще люди, численность у нас закритическая. Точнее, недостаточная для полноценного функционирования. И людей, доверенных людей, которых можно посвятить в нашу тайну просто нет и взять неоткуда. Кроме как взять у партнеров. То быдло, которое ты, Ронин, набрал из хангурэ, годится только на роль быков, тупая бандитская пехота.

– Ну уж извините, – с деланным возмущением сказал Ронин. – Быки тоже нужны. Особенно когда нужно что‑то разгромить или кого‑то на счетчик или на перо поставить. Самому, что ли, руки марать и байкеров выносить? А по поводу доверия – вы этим не страдаете. Сколько времени вы водили нас с Такэдой за нос?

– Так было надо, – пожал плечами я. – Тогда мы были едва знакомы, и да, я не был в вас с инспектором уверен. Потом вспомни, какой шухер ты поднял, когда пытался привлечь к себе наше внимание? Вплоть до прямой подставы.

– Понимаю, потому и не обижаюсь.

– Лишь бы этот аналитик не мешал Реми, – сказала Мизуки.

– Ну мне не помешаешь, – заявила аватара. – Если увижу, что что‑то не так, перекрою ей доступ и скажу Рику. Пусть на место поставит.

– Поставлю и еще как. Твоя задача будет не только работать с новичком, но и следить за ее действиями. Неизвестно, что на самом деле ей поручено.

– Согласна. Прослежу обязательно, – кивнула Реми.

– Вот уже и за своими следим, – буркнул Ронин.

– За своими – нет, а за потенциально не своими – да. Я уже сказал, что те, кто сейчас в этом доме, прошли проверку всем, чем можно, и не раз спасали друг другу жизнь. Мы, так сказать, первый и основной состав. А вот с партнерами другой вопрос. В том числе, чтобы они не стали партнерами по сексу и решили нас поиметь.

– По сексу – это хорошо, – потянулась Кошка.

Хитоми нравилось играть роль плохой девочки в нашей команде, быть этакой анфан террибль. Я ей это позволял – в конце концов, надо же вносить разрядку в коллектив.

– Главное, быть при этом активом, а не пассивом, – хмыкнул Ронин.