Текст книги "Клан Тора.Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янковский

Соавторы: Евгений Юллем
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 60 страниц)

Не поднимаясь, Ронин вскинул винтовку. Корпус коллиматора разлетелся при перекате, пришлось бить в ферму крана через открытый прицел, а от него в рассветных сумерках толку мало, только ворон на деревьях пугать. Но все же куда‑то попасть удалось, так как из стальных балок крана полетели жаркие искры. Вряд ли повезло зацепить стрелка с гранатометом, но, по крайней мере, он чуть отдохнет, не решаясь на активные действия под огнем.

Пулемет продолжал бить короткими трассирующими очередями, но с его позиции Ронина зацепить было трудно – мешал высокий забор. А вот снайперы, особенно с ночными прицелами, представляли серьезную угрозу, если их додумались разместить за спиной. Пока дым от подрыва фургона не рассеялся, особо прицельного огня можно было не опасаться, но облако довольно быстро рассеивалось, и это могло стать серьезной проблемой.

Помня неудачный опыт с заклинанием ослепления, Ронин максимально сосредоточился, сложил мудру и пустил волну ослепления во все стороны. На этот раз вышло лучше – магическим зрением Ронин отследил достаточно яркий фронт, чтобы лишить зрения всех противников на открытой местности секунд на десять‑пятнадцать. Ему этого с избытком хватило, чтобы выскочить из кювета и обогнуть забор так, чтобы он оказался между ним и аурами трех снайперов на соседних крышах. Как ни странно, но на ферме крана живых отследить не удалось. То ли гранатометчик, когда засвистели пули, убежал посрать за ближайшие кусты, то ли, что вероятнее, одна из наугад пущенных пуль его все же зацепила.

Прижавшись спиной к забору, Ронин пригляделся к постепенно меркнущему энергетическому следу, и увидел, что Такэду уволокли в подвал того же здания, на котором был установлен пулемет. Света там не было, лишь иногда через щели в плитах мелькал луч фонаря.

Ронин продышался и сделал рывок, с разбегу нырнув в черный проем между плитами. Снаружи щелкнули три снайперских пули, но это уже все – поздняк метаться. В подземелье снайперы не страшны, а темнота Ронину теперь была нипочем, даже без прибора ночного видения. Несколько аур лохматыми факелами полыхали в проходах. Притаились наемники. Ну‑ну.

Ронин перевесил винтовку за спину и достал вакидзаси.

– Железочку тебе лучше бросить, – посоветовал незнакомый голос из темноты. – А то неровен час граната прилетит.

Ронин усмехнулся и с места рванул вперед. Граната, действительно, полетела, но туда, где Ронина уже и след простыл. Свистнуло лезвие, и незадачливый метатель пошатнулся с двумя глубокими рубленными ранами поперек груди. Тут же шарахнуло взрывом, Ронин прикрылся телом наемника от осколков, нащупал в темноте гранаты у него на поясе, усмехнулся, и начал бой уже всерьез.

Используя гранаты, винтовку и меч, продвигаясь вперед шаг за шагом, ему удалось зачистить подвал от наемников. Но Такэды он не нашел. Похоже, в пылу боя пленника перетащили в одно из соседних зданий. Куда – непонятно. Стрельба и взрывы в закрытом помещении вызвали у Ронина несколько легких контузий и полностью лишили его магического зрения. Снайперы теперь тоже не пойми где.

Ронин понял, что из подвала ему не выбраться – все выходы под прицелом, а сам он, как крыса в норе, вокруг которой поджидают голодные фокстерьеры.

Глава 9

– Такэду похитили, – я снял очки, которые использовал для связи с нашей парочкой.

– Что? Как? – спросила Хитоми.

– Еще не знаю. Подробности позже. А пока Ронин уточнит, нам пора начать собираться, – я подобрал со стола невесомую дужку очков с височными присосками. Реми, ты на хозяйстве. Ну и на информационном обеспечении, действовать придется быстро.

– Поняла, – ответила она, пододвинув стул поближе к кухонному столу. – Скидываю последнее местонахождение Ронина к вам в робокар, дальше буду корректировать по обстановке.

– Давай, – и я пошел к двери, ведущей в подвал.

– Давно не было такого, чтобы «Тора» была в положении обороняющихся, – обронила Кошка, спускаясь по лестнице в подвал дома.

– Все когда‑нибудь случается, – философски заметил я, отпирая замок своего шкафчика.

– Может, «Хатамото» наденешь? – спросила Мизуки.

– Да ну его, – отмахнулся я. – Надевать персональный роботанк, чтобы погонять оборзевшую шпану? Да и палиться еще. Обычного боевого комбеза хватит. И оружие местное берем, нечего с гауссовкой палиться.

– Точно, мы их и так порвем, – сказала Хитоми, уже надевшая свой прикид и затягивающая лямки с мечами за спиной. – Кстати, как рвать – на глушняк или оставить парочку для допроса и показательного шоу?

– Как получится. Быстро, жестко, эффективно. Наша главная задача – освободить Такэду, а там – как пойдет, – я загнал со щелчком магазин в горловину штурмовой винтовки. Готовы? Поехали.

Ронин оказался оперативен – мы только‑только выехали из жилого квартала, как по общему каналу он передал нам свои соображения.

– Похоже на то, – сказал я, и тут же навигатор на экране робокара продлил стрелку до тех складских комплексов, где неплохо порезвилась наша парочка.

– Сколько нам туда пилить? – спросила Кошка.

– Ну судя по навигатору, минут десять.

– Успеем… может быть, – сказала Мизуки, придерживая чехол с крупнокалиберной снайперской винтовкой на коленях.

– Пока радиус возможного нахождения цели здесь, – я очертил на планшете склады, где в центре был уничтоженный Ронином сарай Кикути‑кай. – Точнее сказать трудно.

– Вот выйдет на связь – и посмотрим, – сказала Мизуки. – Если это серьезная операция, то там будет множество целей, в том числе и снайперы.

– Придется тебе опять в одиночку работать, – сказал я. – Без пары.

– Привыкать, что ли? – хмыкнула она. – За пару сойдет мой имплант, да и вы поможете.

Далеко впереди блеснула вспышка, как от взрыва.

– Похоже, мы засекли местоположение Ронина, – сказала Хитоми.

– Да, это было здесь, – я ткнул пальцем в планшет.

– Ага. Вы высаживаете меня вот здесь, – Мизуки тапнула точку на экране.

– Не далековато?

– Для «Антиснайпера»? – она похлопала по чехлу на коленях. – В самый раз. Уж на километр с небольшим его хватит.

– Ладно, готовься, – я перебрался к управлению фургоном, слыша, как Мизуки распаковывает свой чехол для переноски, треща липучками.

– В принципе, я готова, – сказала она.

– Ну тогда – пошла! – я остановил фургон, давая возможность ей вылезти через дверь с огромной железной дурой.

– Все, – сказала она, и захлопнула дверь фургона.

– Ну а теперь – наш выход, – сказала Хитоми.

Удар пули в конструкцию, и звук выстрела, докатившийся до нас тогда, когда тело якудза, выпустив снайперку, свалилось вниз.

– Первый готов, – подтвердил я, хотя Мизуки сейчас и сама видела на импланте картинку с общего канала.

– Второй тоже, – изображение с ее импланта дрогнуло, борясь с отдачей, и второго боевика на крыше разорвало пополам, опять же с трехсекундной задержкой по звуку. – Одно удовольствие.

Я ее понимал – здесь не нужно было кидать заклинание для прицеливания, а ее баллистический компьютер брал данные с наших датчиков, мы были непосредственно у целей.

– Направо, – я кивнул Кошке, услышав звук разрыва гранаты в грохоте заполошной автоматической стрельбы. Ронин развлекался, уйдя куда‑то под землю. А вот у того ангара, который он упустил из виду, шло какое‑то мельтешение, какие‑то люди пытались усадить кого‑то в машину…

– Общее Оглушение, по максимуму! – скомандовал я Хитоми, и мы выплеснули волну в направлении второго ангара. Эх, хорошо пошло! Стрельба стихла, и в этой напряженной тишине глухо бумкнула винтовка Мизуки – нашла, видать, третью цель.

– Путь свободен, – сказала Мизуки.

– Принято. Пойдем развлекаться, – мы побежали к машине, ничего не боясь – хрен нас кто увидит, пока мы под скрытом.

Около машины валялось человек шесть, в том числе и наш многострадальный Такэда. Живой, однако с помятой мордой – видать, накидали ему для приведения в соответствующее состояние для допроса.

– Живой, – я прижал два пальца к его шее.

– А где наш второй твикс с заливкой поперек?

– Ронин, выходи! – крикнул я.

Секунд через пятнадцать из дыма и копоти вышел Ронин, устало державший штурмовую винтовку за рукоять.

– Что вы так долго? – спросил он, прокашливаясь и отплевываясь.

Мы с Хитоми не сговариваясь заржали.

– Ну ты блин даешь! – сказал я. – Сам чего тянул? Тут должна быть постелена красная дорожка из выпущенных кишок.

– Я и так там мяса навалял, – он от души пнул по ребрам валявшегося без сознания якудза. – Только вот снайперы прижали.

– Ну с ними уже разобрались.

– Я еще не закончил, – он достал пистолет и взвел затвор. – Пойду пока контроль проведу.

– Только раненых. Нам надо оставить для допроса и для мясо‑шоу.

– Этих хватит? – он кивнул на валяющихся около машины.

– Хватит, – уверенно заявила Хитоми. – И давай быстрее, пока кэйкуны не подъехали.

– Я быстро, – Ронин повернулся, и пошел обратно под аккомпанемент одиночных пистолетных выстрелов.

– Я пока фургон подгоню, – сказала Хитоми. – Перепакуй их.

– Будет сделано, госпожа иссо! – Я картинно выпучил глаза.

Пятеро обнаженных боевиков были прикручены скотчем к стульям в одном из заброшенных зданий Роппонги. Почему обнаженных? Никакой эротики в этом не было, да и хентая здесь не будет. Просто обычная психологическая подготовка к допросу – так человек чувствует себя беззащитным и жалким, особенно уязвимым. А тут еще и все расписные – зататуированные от пяток до шеи, прямо выставка примитивного искусства дикарей.

– Этого я знаю, – сказал Ронин, прохаживаясь перед пленными. – Вакагасира клана Тамуро, погоняло Хэби, так?

Пленный лишь презрительно глянул на Ронина, сощурив и так узкие глаза.

– И этого тоже. Незуми, кажется. Сятейгасира клана Кикути, – Ронин глянул на остромордого с неприятными чертами лица якудза. Погоняло «Крыса» замечательно к нему подходило. – Остальные – шушера, кёдай и сятэй. Вроде где‑то видел, они на подсосе. Шакалят на проститутках или банчат наркотой. Не уважают нас, прислали всякую шелупонь мелкочленную. Или больше у ваших кланов никого не осталось, а?

Ответом ему было презрительное молчание.

– Ну что, сэнсей, будем их колоть? – спросил Ронин у меня.

– А зачем? И так ясно, кто пришел по нашу душу, – сказал я. – Никак не угомонятся.

– Дзинги – месть согласно священному кодексу чести якудза, – усмехнулся Ронин.

Хэби демонстративно прокашлялся и харкнул под ноги Ронину.

– Вот тебе и ответ, – сказал я. – Ну что, начнем?

И я нацепил на себя морок демона, кое‑кого из расписных пробрало, до усрачки. Слишком уж натурально я смотрелся.

– Как я в камере? – я заглянул в объектив.

Мизуки показала мне жест сцепленными большим и указательным пальцами. Ну значит, хорошо и естественно. Все‑таки это уже пятый уровень, маска морока работает как живая. Хотя сейчас можно хоть черта лысого в кадр вставить и танцевать заставить.

– Итак, дамы и господа, ну или пока господа, начинаем наше телешоу! – голосом заправского ведущего объявил я. – Ну будет конечно не так весело, как в АКБинго, но развлечение в стиле «Торё!» я вам гарантирую.

– Вы смотрите это говно, сэнсей? – спросил Ронин.

– Ты когда‑нибудь видел, чтобы я смотрел зомбоящик? – спросил я. – Особенно говенные японские телешоу? И вообще, не мешай. Я тебя позову. И на сцену вызывается… вызывается на сцену… Короче, наша очаровательная бакэнэко, прибывшая… Короче, просто прибывшая.

Тут на импровизированную сцену вышла Кошка, правда с мороком на лице, нечего его видеть врагам. Она грациозно потянулась, выгнула спину дугой и начала медленно раздеваться, бросая нижнее белье в якудза. Я аж залюбовался своей Хитоми, настолько она была грациозна. Якудза были того же мнения, даже в таком состоянии их татуированные дубинки обрели твердость, а в глазах появилась похоть.

– А теперь ее коронный номер – но извините, мы вам его не покажем, это только для участников.

Хитоми отошла из кадра, опустилась на четвереньки и начала морфировать. Вот тут пленников пробрало, они с ужасом смотрели на то, как человек превращается в кошку. Ну их предупреждали же, что она – бакэнэко… Эрекция у якудза моментально пропала, они начали ерзать на стульях, пытаясь отодвинуться от этого ужаса.

Хитоми вошла в кадр в образе небольшой пантеры.

– Не слышу аплодисментов! – сказал я. – А, ну да, я совсем забыл, у вас же руки связаны. Да, и ссаться вовсе не обязательно, ёкаи это не переносят.

Кошка прошлась, рассматривая висяки поверженных якудза.

– С которого мне начать? – спросила она по импланту.

– А теперь выберем счастливчика! – торжественно объявил я, и затянул считалку. – Кагомэ, кагомэ…

На словах «субэта» мой палец уперся в Незуми. Кошка по‑человечески кивнула, и подошла к стулу со съежившимся, побелевшим от ужаса якудза. Ну тоже позерка еще та, демонстративный тип личности – подошла, села, призывно глянула в глаза, а потом медленно подняла лапу и вытянула свои трехдюймовые когти. Удар! И от паха якудзы отлетел кусок оторванной плоти.

– О, теперь можно сказать, что у нас появились дамы! – провещал я, глядя на бьющегося в судорогах якудзу. – Так что это была не оговорка!

Кошка по‑деловому обошла стулья, и вцепившись в шею якудзы сзади, вырвала порядочный кусок плоти. Фонтанирующий кровью якудза обмяк на стуле.

– А теперь что? – спросила у меня Хитоми.

– Ну давай, разделай его как дикий зверь.

– Я вообще это делать не люблю.

– Ну постарайся, киса! Ради меня.

– Чего не сделаешь ради дела, – вздохнула она, это даже чувствовалось по импланту. – Но жрать я его не буду.

– Ты главное сделай вид, – сказал я.

– Хорошо.

Кошка повалила стул на бок, и парой взмахов лапы освободила связанного от скотча.

– А теперь коронный номер! – заявил я. – Она очень любит пропитанные алкоголем большие циррозные печенки. Ну разумеется, если без гепатита.

Хитоми одним взмахом лапы вспорола живот якудзы, и, достав оттуда лапой печенку, сделала вид что ее жрет, усиленно чавкая, в перерыве между чавками смотря в глаза четырех оставшихся.

– Ты меня сегодня должен напоить, – сказала по импланту Хитоми. – Такую гадость жрать, даже делать вид противно. С тебя флакон «Сантори».

– Заметано, дорогая.

– Кто у нас следующий? – сказал я вслух. – Да вы не бойтесь, сдохнете все. Ну кто‑то раньше, кто‑то на пару минут позже. У вас показательные выступления. Вы можете душу облегчить, сказать, какого ёкая вы приперлись, и почему решили напасть на клан Тора‑кай, который этого не прощает. Да не морщитесь вы, сами что делали с другими? Забыли? Ладно, кормодробилки у нас сегодня в шоу нет, сенокосилки и бензопилы тоже – веселье быстро кончается. Молчание – знак несогласия? Ладно. Тогда на сцену выходит наш дорогой Ронин, которого вы хотели сегодня убить. Кстати, он тоже полноправный член моего клана. Ронин?

Тот вышел на арену, поигрывая вакидзаси.

– Кого?

– На твой выбор, – предложил я.

– Ладно, – он остановился перед одним из мелких сявок.

Вот это скорость работы мечом! Ронин практически превратился в вихрь, а когда он остановился, якудза истекал кровью из всего того, что успел выколоть или отрубить Ронин, а кишки свисали с распоротого живота.

– Может, добьешь его? – сказал я. – Как‑то неэтично.

– Я ему не кэйсякунин, – сказал Ронин спокойно, вытирая меч. – Пусть так подыхает.

– Ладно. Кто еще хочет высказаться?

– Можно я? – подал за кадром голос Такэда.

– Отключи камеру, – я махнул Мизуки.

Нам‑то всем было все равно, а вот такой компромат на Такэду как самого незащищенного из нашей команды был совершенно не нужен.

Красный огонек записи погас, Мизуки подняла голову от дисплея.

Такэда изысками не занимался – просто осмотрел троих оставшихся, подошел к одному из них и просто без изысков свернул ему голову с отчетливым треском позвонков.

– Эта скотина меня хорошо в живот напинала просто так, от удовольствия, – он брезгливо вытер руки одноразовой салфеткой.

– Ну вот про это я и говорил, никакой грациозности, – пошутил я. – А в шоу нужно что? Зрелищность.

– Ну вот сами и занимайтесь, – поморщился он. – Мне это удовольствия не доставляет.

– Поверьте, мне тоже, я не любитель пытать людей, – сказал я. – Но мы сейчас снимаем рекламный ролик, промку, а так я бы их устранил просто, быстро и без затей. Просто некоторые не понимают, с кем связались, и я хочу им это напомнить.

– Сэнсэй, оставьте Хэби мне, – подал голос Ронин.

– Ты думаешь, сможешь его разговорить? – скептически сказал я.

– Смогу. Но пока их двое, говорить он не будет.

– Ну это препятствие мы устраним, – сказал я. – Легко, быстро, прямо сейчас.

– Как хочешь сделать? – сказала Кошка.

– Для зрелищности – применю Раздавливание и Большую Силу, – сказал я. – Ронин, унеси стул с Хэби, а то забрызгает.

– Да куда уж дальше, – он скептически посмотрел на расписного, в брызгах и потеках чужой крови. – Пускай смотрит.

– Пускай. Мизуки, камера!

Под зажегшийся красный огонек я подошел к оставшемуся якудзе.

– Последнее слово есть? Желание там?

– Не надо! Жить хочу! – заверещал заячьим голосом борёкудан.

– Нескромные у тебя какие‑то желания, – сказал я. – Извини, я не Сегацу‑сан и желания плохих мальчиков я не исполняю.

– Я все скажу! Не убивайте! – завыл он, пуская слезы.

Ну вот, воспитательная работа с местным населением приносит свои плоды.

– Я тебя не убью, если все расскажешь, – по крайней мере, это было честно, у нас здесь очередь для этого. Уступлю желающим. – Выключай камеру.

– Добрый ты, – вздохнула уже приведшая себя в порядок Хитоми.

– Берите его с Такэдой, отведите в соседнюю комнату и подробно расспросите, о чем он знает.

– А потом? – спросила она.

– Отпустите, – я поднял взгляд, как будто показывал на небо.

– Так грохнуть его или нет? – спросила она по импланту.

– Конечно, по‑моему это и так понятно. Но в награду сделайте это легко.

– Ладно.

– Ну что, Ронин? Ты говорил, что Змей запоет? – спросил я у нашего заплечных дел мастера, опершегося на стул с привязанным пленником.

– Еще как, – встряхнул жалобно заскрипевший стул Ронин. – Может быть даже фальцетом, если будет несговорчив. Да, Хэби?

Он ласково потрепал его по голове.

– Ты же знаешь, что такое «Красный Тюльпан»? Вы эту пытку для осведомителей кэйсацу применяли? – ласково осведомился у якудзы Ронин. – Ну вот пришла пора и на себе опробовать, как это здорово, хорошо, и весело.

Татуировки стали отчетливо видны на побелевшем как мел якудза, губы затряслись, а на лице выступил холодный пот.

– Как видишь, мы гуманностью не страдаем. Да в принципе, как и вы, если бы роли поменялись. Вот чтобы было меньше таких ублюдков, мы и стараемся. Либо говоришь все, что знаешь, и я подарю тебе легкую смерть, либо сейчас мы подвесим тебя на цепь, и начнем с живого сдирать кожу, ну да ты в курсе.

– Оставь камеру и иди ко второму пленнику, – сказал я Мизуки. – Иначе потом спать не сможешь.

Она торопливо кивнула, борясь с позывом, и пошла к Такэде с Хитоми.

– Ну что?

– Что? Включай камеру и помогай, сэнсей, – Ронин вогнал в бычью шею Хэби шприц с пропафолом. – Это чтобы ты не брыкался, пока мы тебя вешать будем.

– Вот значит как, – я задумчиво потер щеку. – Ронин, это твоя большая недоработка. Я же тебе сказал, уничтожить Тамуро и Кикути под корень. Всех.

– Ну, сэнсей, это как бы…

– Меня не интересуют оправдания, – отрезал я. – Займись зачисткой хвостов, которые ты оставил. Делай что хочешь, но пока в живых есть хоть один якудза рангом выше сятэй из этих кланов, они будут нам помехой. Пусть для нас они мухи, которых можно прихлопнуть, чтобы спать не мешали, но сегодняшний случай показал, что помеха может быть серьезной. И это угроза нашему бренду, не говоря уж о вас. Все понял?

– Да, сэнсей…

Глава 10

Едва выйдя у своего дома из машины сэнсэя, Ронин тут же направился в гараж.

– Ты куда? – спросил Такэда, разминая шишку на скуле, цвет которой из красно‑синего начал превращаться в черный.

– А вы как думаете? Нет, и ведь это правда, моя недоработка. Мое имя и слово недоработка в одной фразе. Это, знаете ли, малость как бы не в моем стиле. И особое западло в том, что сэнсэй прав.

– В гараж, значит, – усмехнулся Такэда.

– Да, в гараж. Я давно не был настолько зол. И пока я всех по стенке не размажу, не успокоюсь. Есть не смогу, трахаться не смогу, не смогу даже посрать сходить, пока не закончу эту гребаную канитель.

– На чем поедем? – спросил Такэда. – Фургон‑то всё.

– Поедем? Я поеду. И поеду на байке, потому что утро, потому что пробки, потому что все надо закончить, пока боссы Накагава и Тиба ждут в своем вонючем баре вестей о местоположении убежища Торы.

– В байк оружия не навалить.

– Да по фигу.

– Я еду с тобой. – заявил Такэда.

– За каким ёкаем? Вы на морду лица свою гляньте в зеркало. Вашу фотографию сейчас можно на дверцу буфета вешать, чтобы дети из него не таскали таяки. Хотя нельзя, они от страха заикаться начнут.

– У тебя от адреналина мозги заклинило, – спокойно ответил Такэда. – Ну, мы знаем, где сейчас Накагава и Тиба, но где ты станешь оябуна Кубото искать? Его на потом снова оставишь?

Ронин зарычал, как животное.

– Да, по фигу, – чуть успокоившись, ответил он. – Ваша воля, ваше право. Но едем на байке.

– Я могу даже за рулем. Три года откатал, будучи патрульным, и мало кто от меня уходил.

– Вы раскрываетесь, как девственница в руках умелого любовника. Что я о вас еще узнаю?

– Всему свое время. – Такэда рассмеялся.

– Ладно, садитесь за руль, в этом есть резон. Ну, и надо что‑то с собой прихватить, а то не с голыми же руками.

Через двадцать минут грузный электробайк с двумя седоками и набитыми седельными сумками выехал на шоссе и помчался в сторону города. За рулем сидел Такэда, Ронин позади, оба были в смарт‑очках для согласования действий.

Позвонила Реми, сообщила, что можно поднажать, мол, она выключит полицейские камеры, чтобы не досаждали дорожные патрули.

– Если надумают погнаться, я им робокары блокирую, – пообещала она.

Такэда усмехнулся и поднажал.

– Помните где бар якудза в Раппонги? – спросил Ронин.

– Да уж, не забуду. Осталось недалеко, что делать будем?

– Ну, с поправкой на светлое время суток, просто езжайте мимо на небольшой скорости, так, чтобы подозрений у наружной охраны не вызывать.

– Сколько их там?

– Обычно четверо.

– Не многовато?

– Да по фигу, – ответил Ронин. – Я как раз одно полезное заклинание сейчас разучиваю, уже начало получаться. На складе оно меня реально спасло. Хотя, чисто из принципа, попробую без заклинания, оставлю его на крайняк. Мне как раз надо кибернетический прицел опробовать, давно валялся, и все без дела.

Ронин на ходу достал из сумки небольшое устройство, формой и креплением похожее на коллиматор, прицепил его на свой пистолет и установил связь между ним и смарт‑очками. Теперь голографическая прицельная марка совмещалась с изображением камеры на прицеле и передавалась на правый сегмент очков, как только палец оказывался на спусковом крючке.

Когда байк поравнялся с баром, возле двери которого ошивались двое охранников, Ронин нарочито отвернулся в другую сторону, а пистолет из‑под полы плаща направил в сторону цели, наведя его по изображению на очках. Хлопнули два приглушенных выстрела, и головы охранников разлетелись, подобно арбузам, по которым безумная домохозяйка молотит бейсбольной битой. Тут же из окна припаркованной у бара машины высунулся ствол винтовки, но для Ронина это не было неожиданностью, он ждал, когда еще двое спрятавшихся охранников проявят себя. Он произвел в окно три выстрела подряд, и выпущенная из рук винтовка исчезла в осыпавшемся крошками окне дверцы.

– Гоните прямо в дверь бара, – велел Ронин, швыряя гранату в машину.

В воздухе хлопнул капсюль‑воспламенитель, граната попала точно в открытое окно, оставив в воздухе серый дымок догорающего замедлителя. Кто‑то попытался выскочить из машины, но уже ясно было, что не успевает. Такэда рванул байк с места и на приличной скорости, пригнув голову, вышиб дверь передним колесом.

Услышав снаружи выстрелы, боссы Накагава и Тиба вскочили из‑за стола, достав пистолеты, а охранники отпрянули от стен, дергая цевье помповиков. Все стволы были направлены на дверь, но она, вместо того, чтобы открыться, вылетела с огромной силой, сметя двух охранников. Следом в помещение ворвался тяжелый электробайк, а на улице мощно шарахнуло взрывом, эхом отозвавшись от ближайших небоскребов. Байк промчался через зал, свернув пару стульев и стол, после чего скрылся в проходе, ведущим в туалет. Бандиты открыли пальбу, но все выстрелы прошли мимо – никто не успел взять нужное упреждение.

Охранники тут же рванули следом за мотоциклом, не заметив двух гранат оборонительного действия, оставленных Ронином на полу по ходу движения.

Шарахнуло так, что с потолка посыпались куски штукатурки, труха и мелкий сор, скопившийся на потолочных балках. Охранников и двоих оябунов буквально изрешетило осколками, помещение заволокло едким тротиловым дымом. Тут же из прохода высунулся Ронин и дал три очереди на уровне бедер. Кто‑то вскрикнул, и для гарантии туда полетела еще одна граната.

– Грубо, но эффективно, – прокричал после взрыва оглушенный Такэда, все еще прижимая ладони к ушам.

– Можно расслабиться. – Ронин шагнул в зал, отряхивая с плаща медленно оседающую пыль. – Я так доты в Азиатском Союзе штурмовал. Подползаешь сзади, не со стороны амбразуры, конечно. Одну гранату под дверь, как рванула, сразу еще две внутрь, и следом три очереди. Все, кто остался жив, выходят с поднятыми руками.

– Тут выходить вроде некому! – опуская руки, прокричал Такэда.

– Да не орите вы. Сглотните пару раз, помогает уши прочистить.

В зале царила разруха – ударная волна сделала свое дело, разметав мебель в щепки. Ножка от стула торчала из груди одного из охранников, но тот еще был жив. Выжил и босс Тиба, но был плох – один из попавших в тело осколков пробил ему легкое, вызвав пневмоторакс. Оябун хватал воздух, как рыба, изо рта струилась жирная струйка крови.

– Его надо вытащить на улицу, на свежий воздух, – произнес Ронин с циничной ухмылкой. – Задыхается ведь человек.

Он достал вакидзаси, распорол оябуну штаны и, брезгливо сунув руки в медицинские перчатки, накинул ему на мошонку веревочную петлю. Другой конец шнура он привязал к раме байка, когда Такэда выкатил его из прохода.

– Поехали, – произнес Ронин, снимая перчатки и садясь за руль. – Теперь я поведу.

Такэда уселся сзади, Ронин аккуратно тронулся с места, чтобы от резкого старта не оторвать оябуну его хозяйство.

– Ты же моими фотками хвастался, так ведь? – вкрадчиво спросил Ронин.

– Да иди ты! – выкрикнул оябун и закашлялся.

– Я не пойду, я поеду, – спокойно ответил Ронин.

Шнурок натянулся, оябун заорал нечеловеческим голосом, давясь кровью, и его поволокло по полу следом за байком.

Пригнувшись, Ронин и Такэда выехали из бара на улицу, после чего малым ходом двинулись по Раппонги, буксируя оябуна за яйца. Тот судорожно пытался освободиться от веревки, но затяжная петля держалась крепко.

Прохожие, увидев такое, завизжали и бросились врассыпную, лишь пара девушек вытаращилась на зрелище.

– Знакомьтесь, дамы, это босс Тиба, один из главарей якудза, – прокричал им Ронин. – Господин Тиба, поздоровайтесь с дамами.

Оябун стиснул зубы, стараясь держаться за веревку руками, чтобы снизить нагрузку на яйца, и здороваться не пожелал. Ронин хмыкнул и прибавил ходу.

– А‑а‑а‑а‑а! – заорал Тиба.

– На оябунском теперь это значит «здравствуйте, девочки», – перевел Ронин. – Ну, всего доброго, дамы!

Он еще прибавил ходу, и поволок орущего оябуна вдоль тротуара.

– Вези его к ближайшему полицейскому участку! – неожиданно сказал Такэда.

– За каким ёкаем?

– За мохнатым. Вези, говорю! И дай нож веревку обрезать.

Когда, подвывая мотором, байк проехал мимо полицейского участка, Такэда полоснул лезвием вакидзаси по шнуру. Орущий оябун остался лежать на асфальте, патрульные высыпали на улицу, но Ронина и Такэды уже след простыл.

– Это что за цирк? – поинтересовалась Реми, позвонив на очки Ронина.

– Это не я, это Такэда. У него идеи.

– Идеи верные. Кто‑то из продажных кэйсацу уже названивает оябуну клана Кубото.

– Так вот, в чем прикол! – Ронин довольно улыбнулся. – Выгнать спрятавшуюся лису из кустов!

– Конечно, – ответил Такэда. – Когда полицейские сообщат оябуну, что его коллегу приволокли к участку буквально за яйца, он что сделает?

– Драпанет, – согласился Ронин. – Но куда и каким путем?

– Точно не через порт, там слишком медленно все происходит. На катере далеко не уйдешь, большой корабль за полчаса не подготовишь к отплытию. Может попытаться уйти на робокаре, тихонько, без помпы, без кортежа. Он же не знает, что его Реми выследит в этом случае. Но идеальный для него путь – самолетом. Сесть на личный джет, и лети себе.

– До джета все равно добираться автомобилем.

– Я оябуна Гиндзо пока не вижу нигде, – сообщила Реми.

– Причина? – удивленно спросил Ронин.

– Он или еще не выехал из своего убежища, где нет камер, либо уже на месте, в самолете, где тоже нет камер. К тому же Гиндзо нет среди вылетающих любыми рейсами, включая частные, – сообщила Реми.

– А если под чужим именем? – уточнил Ронин.

– Имя не важно, я отслеживаю по биометрии.

– Ну и где эта крыса? – недовольно спросил Ронин.

– Погоди, – произнес Такэада. – Мне надо сосредоточиться. Тормозни.

Ронин остановил байк.

– Сейчас. – Такэда вывел на монитор очков карту и принялся сканировать ее взглядом. – «Ханэда»! Аэропорт «Ханэда».

– Почему он? – удивился Ронин.

– Не знаю. Без всякого ряда признаков. На карте точка словно подсвечена зеленым.

– Ни фига себе. Ну, попробуем. Реми, дай нам самый короткий маршрут до аэропорта «Ханэда».

– Поведу, – ответила она. – Следуйте указаниям. Но в аэропорту много камер, я бы его заметила.

– Хорошо, – произнес Такэда. – У клана Кубота есть недвижимость возле аэропорта?

– Это сложно понять, – ответила Реми. – Все зарегистрировано на подставных лиц.

– Хорошо, давай потянем с другого конца. Возьми всю недвижимость вокруг аэропорта, владельцы которой точно известны, а остальную посчитаем сомнительной. Сколько объектов?

– Двенадцать.

– Многовато. О! Погоди! А ты можешь посмотреть, над какими из этих сомнительных объектов проходят запрошенные у диспетчеров взлетные коридоры?

– Большинство коридоров стандартные, по вектору взлетных полос.

– Большинство или все?

– Есть два странных коридора, но они не проходят ни над одним из сомнительных объектов, – ответила Реми.

– В чем тогда их странность? – удивленным тоном спросил Такэда.

– Один описывает круг над Токио и возвращается снова в аэропорт. Я выяснила, это борт с исследовательской лабораторией по анализу воздуха.

– Отпадает. Что с другим?

– Другой после взлета делает слишком резкий вираж и проходит над Раппонги.

– Стоп! – воскликнул Такэда. – Сосредотачиваем внимание на этом рейсе. Что за борт, когда вылет?