Текст книги "Клан Тора.Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Янковский

Соавторы: Евгений Юллем
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 60 страниц)

Глава 19

Слежку я почувствовал за собой, когда шел на явку к аватару. Причем вели меня не особо грамотно, раз я ее заметил. Это явно не профессионалы от государства, тех не заметить до сих пор, пока тебе на плечи не свалится группа спецназа… ну или не свалится, в любом случае. Хотя и у параноиков тоже есть враги, хотя слежка в большинстве случаев им мерещится.

– Меня похоже ведут, – сказал я Мизуки.

– Сейчас проверю, попробую отследить, – сказала она, сидя в нашем оперативном центре и прогоняя через себя огромные потоки информации. – Да, так оно и есть. Задействованы пять полицейских коптеров, камеры «Реми» и полицейские роботы на пути следования.

– Кто это, можешь определить? – я покосился на одного из полицейских роботов, представляющих собой что‑то типа кегли или конуса на колесах метра полтора высотой. – Мусора?

– Нет. Если и мусора, то явно действуют по своей инициативе. Кто‑то другой. И при этом он хорошо спрятался.

– Что ты имеешь в виду?

– Что он использует меш‑сеть и не высовывается в глобальную.

– Ну как‑то он соединяется с «Реми»? – сказал я.

– Да, и причем работает с мобильного центра, скорее всего на колесах. Я могу тебя на него навести, но это все равно, что гоняться за призраком. Все равно не успеешь перехватить, он постоянно перемещается, чтобы не дать себя засечь и переключается между сотами. Я могу отключить его через «Реми» и отключить сегмент кэйсацу в этом районе.

– Это хорошо, но… – хмыкнул я. – Точно не успею его перехватить?

– Ну если ты будешь изображать из себя лоха и не использовать магию, то да.

– Ничего не трогай, – решил я. – Если сейчас их отключить, то они поймут, что их засекли, и в следующий раз будут действовать или более изощренно, или более активно. – Будем продолжать. Я погоняю их по городу, а если они меня попробуют взять – пусть берут. Сыграем в троянскую лошадку. А ты веди наблюдение, и обо всех непонятках сообщай мне.

– Принято, – сказала Мизуки.

Ну естественно на встречу к аватару я его не потащу. Хотя и интересно, почему меня ведут на маршруте, а не в конечной точке – может потому, что они ее не знают? В любом случае, это следовало проверить.

– Мизуки, сейчас я погоняю их там, где им придется посуетиться, и немного понервничать. А ты смотри и засекай их возможности в системе наблюдения.

– Принято.

Ну для начала надо сбросить воздушный и наземный хвост, причем сделать это непринужденно, не показывая, что знаешь о слежке. Как? Да очень просто.

Я не торопясь дошел до первой станции подземки и спустился вниз. Вот это ад для наружки, с таким количеством пассажиров и толпами на станциях не то, что топтун, любая система видеофиксации скажет громкое «кряк!» перед тем, как зависнуть.

– Пошли судорожные движения в сетях, подключаются к камерам кэйсацу и «Реми».

– Сделай им фигу от «Реми». Мне нужно посмотреть, насколько они используют полицейские возможности, и что сейчас будут делать, – решил я.

– Принято.

– Ну и хорошо, – пробормотал я в толпе, ждущей появления поезда. Скрыться я всегда успею, даже очень хорошо и просто – нацепил другой морок, без которого я не выходил из дома, вывернул куртку другой стороной, и изменил моторику движений. Без «Реми», читающей соципы и следящей за их перемещением – все, кранты. Тем более, что «Реми» меня и так без левого соципа не видит. Но сейчас я скрываться не собирался, а вот заставить наблюдателя дергаться, совершать ошибки и провоцировать на активные действия – да. Тут как в шахматах – белые начинают и проигрывают. Ну или черные, кто сделает опрометчивый первый ход.

Толпа внесла меня в вагон. Ну тут уже все, при старых методах слежки я бы уже потерялся. А при новых?

– Они пытаются подключиться к системе безопасности поезда, – сказала Мизуки.

– Что очень и очень странно. Если бы это было кэйсацу, у них не было бы никакой необходимости ломать местные камеры.

– Это точно не кэйсацу. А что у них дырявая система, это я и так знаю, – отметила Мизуки. – Продолжаю вести контрнаблюдение.

– Хорошо. А я попробую спровоцировать их на активные действия. Протащу их через Роппонги, там камеры наблюдения больше пары часов не живут, а копы туда не заходят без особой причины. Так что следи в оба.

– Дать им доступ к камерам наблюдения поезда?

– Ага. Давай. Чтобы мой морок был виден четко и ясно.

– Принято, сделаю.

Ну а выйдя из метро, я купил в рамэн‑я чашку лапши, и не торопясь съел ее прямо на улице у лотка, давая преследователям подтянуться. Ведь пока я ехал на метро, бедные топтуны извелись, наверное, по токийским пробкам хрен проедешь. Вот когда я нарисовался на станции, тогда они с облегчением вытерли пот с задницы, и сами, наверное, рванули за мной через метро – я думаю вертолеты были не предусмотрены, а зарядки коптеров не хватит досюда. Да их здесь и нет, местные не любят, когда подробности их интимной жизни вроде продажи наркотиков или потрошения неосторожно зашедшего лоха снимают полицейские дроны, не говоря о том, что полицейского робота‑тумбу местные быстро оприходуют на металлолом.

– Вокруг тебя нарастает информационная активность, – предупредила Мизуки. – Пытаются подключить все, что есть в этой точке.

– Пускай, – я зашвырнул пустую миску из‑под лапши в мусорный бак, заставив копошившуюся в помойке кошку подскочить и с дурным мявом метнуться в сторону. – Пойду пройдусь.

– Я теряю тебя из виду. Тут нет камер.

– Включаю трансляцию через имплант, – сказал я. Стандартная опция, теперь она будет видеть моими глазами.

– Принято.

А вот и местные аборигены, судя по помятым и опухшим рожам, ночка у них была бурной. Одеты в какую‑то грязную рванину. Троица вышла мне навстречу с уверенностью в собственном превосходстве – ну как же, у одного была в руках цепь, у другого ковырялка для задницы мелкого размера, а третий держал в руках грязную помятую алюминиевую биту.

– Ты чей, в натуре, будешь? С кем бегаешь, фраерок, кто за тебя мазу потянет? – начал тот, что с цепью.

Ну вот, обычные стандартные разборки. Шпана отличается тем, что любит сначала поболтать, и лишь потом решает поставить заблудшего на перо или свалить подобру‑поздорову.

– Да пошел ты, петушара, – я сплюнул в грязь улицы слюну через зубы. – Иди трахни себя сам в уголке, или вон своего кореша оприходуй, только жопу ему побрить не забудь.

– Ах ты! – и троица рванула с места с намерением порвать наглого фраерка на тряпки.

Чпок! Чпок! Чпок! И у всех троих из головы выметнулись фонтанчики крови, остановив их на подрыве. Глухо звякнула алюминиевая бита о грязный асфальт, зазвенела цепь и три тела плюхнулись почти там, где стояли. Я обернулся. Двое из ларца, одинаковых с лица, один из них с пистолетом с толстой сосиской глушителя на конце.

– Спасибо! – поблагодарил я.

И тут же мне в лицо ударила струйка газа.

«Обнаружен нервно‑паралитический токсин, идет нейтрализация» – сообщил мне имплант. Наивные айнские парни… Я сделал вид, что токсин подействовал, и, зашатавшись и захрипев, рухнул на асфальт.

– Похоже, готов, – раздался голос одного из нападавших.

– Ничего, очухается, – сказал другой, и я почувствовал, как больно сомкнулись браслеты наручников на моих руках и ногах, парни не мелочились. Потом беспредел пошел по‑полной – мне накинули на голову мешок, слава богу черный и тканевый, а не полиэтиленовый с завязочками на горле. – Потащили?

Так и хотелось сказать, чтобы тащили осторожнее, а то несколько лишних синяков возбудит Кошку настолько, что она оставит похитителей без яиц. Не сказать, что я был бы против, но сейчас они мне были нужны живыми и здоровыми – пока не доставят меня куда им надо. Я, влекомый сильными руками неизвестных, сделал вид бесчувственного тела и стал ждать.

Ехали мы долго, даже очень долго.

– Мизуки, ты меня отслеживаешь? – спросил я.

– Четко и ясно.

– Куда меня везут, ты можешь определить?

– Вы сейчас за окраиной Токио. Куда‑то в пригород, точнее скажу, когда вы уже будете на месте.

– Узнала через «Реми», кто это?

– По системе это два обычных человека, со средними соципами, ничего необычного.

– Ну вряд ли два обычных человека займутся киднеппингом, а до этого будут выслеживать меня долго и упорно, – хмыкнул я.

– Они обычные исполнители, – сказала она. – Сейчас я пробую выйти на того, кто организовывал эту атаку на тебя.

– Попытайся уж, будь добра, – сказал я. – А с заказчиком, я думаю, пообщаюсь сам.

– Похоже так. Если я правильно поняла, то сейчас у вас на пути частные владения, куда похоже вы и направляетесь. Ну с ними и Хитоми желает пообщаться, все с самого начала ходит кругами и когти точит.

– Я сам справлюсь, вас светить не надо. Держи меня в курсе.

– Принято, – и Мизуки отключилась.

Она не ошиблась. Минут через двадцать меня выволокли из машины и грубо поставили на ноги.

– Очухался? – один из похитителей сдернул с моей головы мешок, глазам аж больно стало от обычного света легкого осеннего солнышка. Мы были перед какой‑то горой, зияющей черным провалом пещеры.

– Маму свою спроси, которую я имел, – сказал я, и тут же согнулся пополам от сильного удара в живот.

– Это тебе за маму, урод! – похититель снова натянул на мою голову мешок. – Двигай вперед.

– Мизуки? – спросил я.

– Вы в пещерах Тацу.

– Подходящее название.

– И не просто название.

– Помощь нужна? Кошка рвет и мечет.

– Успокой ее там.

– Я тебе успокою! – вклинилась в разговор Хитоми.

– Все будет нормально. Включаю вам трансляцию с импланта.

– А если тебя там…

– Отомстите за меня, – усмехнулся я. – Ты не забыла, что нужно, чтобы меня там?

– Всякое может случиться…

Тут меня видимо окончательно дотащили до места и грубо приземлили несчастной задницей на что‑то твердое так, что я аж непроизвольно рыгнул. Потом мешок сорвали.

Темная пещера, освещенная лишь светом масляных лампад, и фигура в плаще с капюшоном, стоящая передо мной.

– Выйдите и охраняйте вход, братья, – надтреснутым голосом произнесла фигура.

– Да, сэнсэй! – поклонились оба дятла, доставивших меня сюда.

– Итак, ты тот, кто посмел сорвать мои планы, планы Восьми Великих Драконьих Царей! – фигура откинула капюшон, и я чуть не подавился от изумления. Уродливая чешуйчатая граненая голова, безгубый рот на кожистом лице, желтые глаза с вертикальными зрачками… Это был не человек. «Наг», – вспомнил я Его слова. Ба, так меня притащили к основателю секты «Нанда»! Вот и верь после этого Ему, он просил не трогать эту чешуйчатую гадину, стоящую передо мной. Я по привычке просканировал ауру противника. Еще интереснее. Тварь может была и древней, но сверхъестественной не была. Биологический объект, смертный. И еще я не обнаружил признаков владения какой‑то сильной магией, ну максимум третий уровень, ближе к четвертому. Поймала овца волка, усмехнулся я про себя.

– Имел я тебя, твои планы, и твоих ящерок во все дыры, – усмехнулся я.

– Да как ты можешь, сме… – рептилоид посмотрел на меня с изумлением. Ага, наконец‑то ты рассмотрел мою ауру, херня чешуйчатая. Тем более я сам ее тебе открыл.

– Ты, убийца драконов! – он отступил на шаг, и в его глазах появился страх. – На тебе знак Синигами и Тора, как?

– А вот так, – я скастовал Малую Силу, и браслеты на руках и ногах полетели в стороны, жалобно звякнув по каменному полу.

А наг был не промах – сразу скастовал Астральный Шест, и попытался им меня достать. Но вот только мне эти заклинания были по барабану, я развоплотил его шест, и он потеряв равновесие, упал на колени, уперевшись в каменный пол зелеными чешуйчатыми лапами.

– Ты искал меня? – я не спеша обошел алтарь, и со все дури приложил его ногой по челюсти так, что будь он немного полегче, сделал бы сальто на месте.

– Тебя не должно быть, ни здесь, ни там, нигде! – зашипел он. – Ты не человек, ты не имеешь права вмешиваться!

Что за бред? Я‑то как раз и есть человек, самый настоящий. Совсем что ли шарики у него поехали, или травы дунул?

– Ошибаешься, – я приложил ему в грудь удар пятерней с Малой Силой так, что его аж распластало по стене.

– Это нарушение порядка вещей!

– Угу, – я посмотрел на алтарь. Ну что за отношение к технологии жертвоприношений? Ни одного приличного ножичка, катаны или вакидзаси. Даже армейского ножа нет. Совсем народ опустился от безнаказанности. Ну правильно, магия‑то еще здесь развита слабо. – А теперь рассказывай, кого завербовал еще, кто из ваших еще здесь, какие ритуалы вы собираетесь провести.

– Ничего я тебе не скажу! – прошипел рептилоид, прижатый Распятием шестого уровня к стене.

– Да? – я взял какой‑то предмет с алтаря, похожий на кочергу, с такой же загогулиной на конце. Пойдет. – А так?

Я вложил Великую Силу и с размаху опустил кочергу на зеленую стопу, не скрытую плащом, разнеся ее вдребезги. Наг заорал от боли, но все равно продолжал молчать, лишь злобно шипя на меня.

– Ну ладно, – пожал я плечами, и повторил удар с оставшейся лапой. – Признался бы ты, было бы легче. А то только весь кайф портишь. Потом вскрывать тебя изуродованного хуже. А так ты представляешь определенный научный интерес. Не попадался мне еще такой ёкай.

– Не смей, Тора! – злобно прошипел наг. – Ты нарушил все правила Сфер!

– Какие еще правила? – недоуменно спросил я. – Не нарушал я ничего. И вообще, готовившему ритуал Истончения Сфер и убившему для этого столько людей не надо говорить о каких‑то там правилах.

– Ты сам мне помог, убивая всех, кто встал на твоем пути.

– Что‑то не припомню, чтобы я проводил при этом ритуал. И мне не нужны твари, которых ты пытаешься сюда выпустить. Я боролся с ними всегда, и буду бороться.

– Ничего, скоро пройдет Великий Ритуал. И все вы погибнете во славу Восьми Драконьих Царей, которые придут в этот мир.

– Где и когда это произойдет? Говори, ты, ящерица хренова! – я прижал его горло отростком кочерги.

– Узнаешь, – желтые глаза вспыхнули, озарившись непонятным торжеством. – И увидишь!

– Толку от тебя, – я с размаху вогнал пруток кочерги ему в голову. Глаза его вспыхнули на мгновение и погасли, теперь в них были видны лишь отблески горящих лампад. Я снял Распятие, и тело нага кулем упало на пол. А вот насчет вскрытия я совсем не шутил. Жаль, конечно, что пришлось испортить его свернутые набекрень мозги. Причем настолько, что он начал принимать меня за бога или полубога, кем я точно не являюсь. Надеюсь, кто‑нибудь из теток сможет вскрыть эту ящерицу и провести хоть небольшой комплекс исследований. Поручу, наверное, Хитоми – кто может препарировать ёкая лучше, чем другой ёкай? Да и с острыми инструментами она обращается виртуозно. Я наложил на тело нага Стазис – мясо оно и есть мясо, не испортится.

Пора, однако, разобраться с теми двумя, что привезли меня сюда. Придется работать магией, кочерга в качестве оружия меня совершенно не прельщала. А также придется провести полевой допрос и обшарить все это место – наг говорил про какой‑то Великий Ритуал, надо узнать, что это такое и предотвратить его.

Я скользнул к выходу из пещеры. Вот они, двое из ларца без начала и конца. Один стоит у того черного джипа, на полу которого меня привезли сюда, второй вообще отвернулся, смотрит в противоположную сторону. Ну ладно детвора, мне с вами возиться некогда.

Я сложил мудру Общего Оглушения и бросил ее прицельно с обеих рук. Все, теперь они мои. Пока не очухались, пора обоих принести на алтарь и хорошенько привязать, я думаю, им понравится весело и с пользой проведенное время. Ну а потом займемся сбором трофеев, или лута, как сейчас принято говорить. Я думаю в этой пещерке есть чего прихватить, и это явно не старые лампадки и винтажная кочерга. Хотя и она сгодится, подарю Хитоми как сувенир и память о первом убитом ёкае в этом мире.

Глава 20

Еще не рассвело, когда Ронин и Такэда, облаченные в черные гидрокостюмы со шлемами, выбрались на берег, оставив в воде два мощных подводных буксировщика.

– Не слабая прогулочка получилась, ёкай ее забери, – произнес Такэда, подняв забрало шлема.

– Грех жаловаться. – Ронин снял шлем и принялся стягивать с себя лоснящийся мокрый костюм. – Ватанабэ когда отговаривал нас от нападения на корабль, предлагал нам это снаряжение взамен себя. Сам не понимал, насколько оно пригодится уже после нападения.

– Еле выкрутились.

– Да ладно. Нормально выкрутились, все в рамках приличий.

Они сняли костюмы и бросили их в воду, так как у Ронина в подвале имелись получше.

– Меня мучает вопрос, – на пути к фургону спросил Ронин. – Выпустят нас без проблем, или нет? Ватанабэ уже мог сдать нас мусорам, да и тут охранник не простой, возьмет и не выпустит без члена клуба. Он же проверял чип на въезде.

– Да, у них лазерное заграждение на выезде. – Такэда напрягся. – Если не выпустят, не прорвемся. С другой стороны, у них же по периметру не стоит лазерное заграждение. Пробить обычный забор на нашем фургоне не проблема.

– Пробить не проблема, – ответил Ронин, забираясь в кабину. – Но если за забором хотя бы небольшой ров, а это почти наверняка, мы там застрянем, и вся охрана над нами потом будет месяц ржать, и еще детям потом анекдоты рассказывать. – Так что едем на пост, а там как получится. По идее Ватанабэ мог нас высадить, а сам пойти дальше на клипере с девочками.

– Охраннику не сложно сделать запрос через диспетчера. – Такэда тоже занял пассажирское место в кабине.

– Хватит гадать.

Через несколько минут они остановились у лазерного заграждения на посту охраны.

– Ватанабэ‑сан не с вами? – Охранник заметно напрягся.

– Нет, – на честном глазу ответил Такэда. – Мы провели переговоры, он нас высадил, а сам дальше поплыл.

– Понятно. Ждите. – Охранник шагнул к двери. – Сейчас выясню.

Но не успел он зайти в помещение, как ему в затылок вонзился брошенный Ронином вакидзаси. Охранник беззвучно осел и распластался на земле у порога.

– И не выпустил бы, и тревогу поднял бы, – прокомментировал Ронин. – Кругом прихвостни якудза, продажные полицейские, коррумпированные чиновники, бюрократы… Страшно жить.

Он неохотно выбрался из кабины, выдернул меч из затылка охранника, отключил с пульта лазерное ограждение, и снова уселся за руль.

– Ты гребанный маньячина, – прокомментировал Такэда. – Его что, нельзя было просто вырубить?

– Вышли бы сами и вырубили, господин инспектор. Я, вот, думаю, что пока бы я вылезал из кабины, он бы заперся в помещении, подал бы тревогу, и нас бы взяли тепленькими. И даже если бы его удалось вырубить, он бы сдал нас сразу, как пришел в себя. Вам проблем мало? Мазохизмом страдаете?

– Но нельзя же убивать всех подряд! – возмутился Такэда.

– Почему это? – спросил Ронин, и тронул фургон с места.

Они выехали на шоссе, но свернули не в сторону дома, а направились в город.

– Нечего время терять, – объяснил Ронин. – Нам за сегодняшний день нужно проделать много работы, чтобы завтра все срослось. Снаряжение и оружие, необходимое для этого, есть в фургоне.

– В чем заключается твой план?

– Мы не можем напасть на склад вдвоем, так?

– Не можем, – согласился Такэда. – Там слишком много народу. Люди все время разные, но их под сотню в каждый момент времени, приезжают, уезжают. Если сунемся в открытую, то вся эта бандитская шушера, которая к клану Кикути не имеет отношения, а просто покупает наркоту по оптовым ценам, встанет на сторону Комори. Он хороший поставщик, им выгодно покупать у него. Если склад разгромить, все эти сотни дилеров на какое‑то время останутся без товара. Им это не выгодно, они станут склад защищать.

– Все верно. Чтобы взять склад штурмом, нужна армия. Мой план состоит в том, чтобы ее собрать.

– За день? – удивился Такэда.

– Зависит от того, как напряжемся. Но я рассчитываю за день.

– Где же ты намерен набрать солдат?

– Пока не знаю. Это как раз надо выяснить. Так что едем поближе к складу, проведем разведку.

Когда окончательно рассвело, Ронин и Такэда заняли позицию на крыше заброшенного промышленного строения.

– Клан Кикути расчистил пространство вокруг склада, – объяснил Такэда. – Кого‑то попросили съехать угрозами, кому‑то заплатили, кого‑то убили, разорив бизнес. Столичное управление проводило расследование, но зацепиться оказалось не за что. Но в результате деятельности Кикути остались брошенные строения, которые им самим не нужны, вкладывать деньги в них никто не собирается, но пустые территории создают буферную зону, чтобы поменьше было лишних глаз. Уже лет пять эта часть промышленной окраины пользуется дурной славой, никто тут недвижимость покупать не собирается, не хотят повторять чужих ошибок.

– Нам это на руку, – ответил Ронин, рассматривая подступы к складу через оптический прицел своей любимой винтовки. – Во‑первых, нам тоже не нужны лишние глаза, во‑вторых, мы получили отличную позицию для наблюдения. Нам понадобится ваш полицейский опыт.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Скоро сюда начнут приезжать покупатели, в основном дилеры, байкеры, мелкие рэкетиры. Ваша задача, попытаться определить, из каких они банд и группировок. Это важно.

– Ну, это не сложно. У каждой банды свой стиль, что‑то вроде товарного знака. У некоторых машины приметные.

– Я знаю. Но я никогда не занимался такой мелочевкой, как уличное бандючье. Их отличительные признаки мне непонятны.

Вскоре на склад начали приезжать легкие робокары, небольшие грузовики, а также мотоциклисты небольшими группами. Такэда рассматривал всех, не опуская бинокля и приговаривая:

– Вот эти, на топливных байках, ребята из банды Кани. Красные банданы только у них. Электрических байков они не признают, добывают запчасти, собирают топливную классику. Редкостная мразь. Грабежи, похищение девушек для публичных домов, похищения на донорские органы.

– Короче, все как всегда, обычный рутинный бизнес. Отлично. – Ронин зарядил в винтовку необычного вида патрон.

Едва слышно хлопнул выстрел, но куда пришлось попадание, Такэда не понял.

– Что это? – поинтересовался он.

– Пневмопартон. Маркерный пневматический боеприпас для обычной пороховой винтовки. В гильзу накачан воздух под давлением пятьсот атмосфер, а клапан в донышке срабатывает от накола ударником. Воздух выходит в ствол, расширяется, и толкает специальный боеприпас. Это не пуля, а радиомаяк в сильно намагниченном корпусе. При попадании в металлическую часть транспортного средства маячок прилипает, и мы легко сможем отследить, где у этой шайки логово. Бесшумно, надежно, хорошая дальность боя, хотя баллистика, конечно, очень странная, навесная. Но я привык.

За пару часов Ронин таким образом промаркировал шесть разных группировок, названия которых, или прозвища главарей, знал Такэда.

– Думаю, хватит, – прикинул Ронин. – Пора наносить визиты. Начнем в порядке маркировки, навестим банду Кани.

Забравшись в кабину фургона, Ронин дождался, когда Такэда уложит винтовку в потайную нишу, ввел данные первого маячка в память автопилота, и погнал машину вперед.

Оказалось, что нужное место совсем рядом, на той же окраине, в этой же промышленной зоне, в здании небольшого завода, переоборудованного в мастерскую по кастомной сборке топливных байков.

– Похоже, желающих приобрести классический образец мотоцикла немного, – с усмешкой произнес Ронин, въезжая на территорию через проем, не имевший даже шлагбаума, не то что ворот.

– Да, очередь не стоит, – согласился Такэда.

Навстречу им вышел парнишка лет восемнадцати на вид, с модной челкой, как у Ронина.

Красная бандана у него висела на шее.

– Чего приперлись? – спросил парень.

– Байк тут разве нельзя заказать? – удивленно спросил Ронин, спрыгивая с подножки на пыльную землю.

– Говна не держим, тут только настоящие моцики, – с презрением сплюнул парнишка на землю.

– А, ясно. У вас каких больше, дристопалов или пердолётов?

– Ты нарываешься, что ли? – удивился парень.

– Ты главное не обосрись от усердия, – заботливым тоном произнес Ронин. – Позови Кани.

– Может его сразу попросить тебе за пивом сгонять? – парень нервно рассмеялся. – Кто ты такой, чтобы он к тебе спускался?

– Кто я? – Ронин сделал шаг вперед. – Я могу сейчас развернуться и уехать. Мне вообще по фигу. Веришь? Но если я приму такое решение, Кани тебе глушитель от байка в жопу засунет, чтобы ты потише пердел, когда он будет рассказывать, что тебя ждет в оставшиеся часы твоей жизни. Я эмиссар от клана Кикути. Живо за главарем!

Парня как ветром сдуло.

– Мощно, – прокомментировал Такэда. – Я тебя знаю не первый день, а сам чуть не обосрался.

– Годы тренировки, – отшутился Ронин.

Минут через пять из здания вышли пятеро в кожаных прикидах и красных банданах. Один, судя по тому, как держался, носил прозвище Кани, остальные на подхвате.

– Ну и что ты за эмиссар, руль тебе в зад? – поинтересовался Кани.

– Ты за базаром‑то следи, дорогой, а то неровен час дара речи лишишься, – посоветовал Ронин. – Вы у нас в девять утра брали товар?

– Ну, брали. Мы имеем дело с Комори, а тебя знать не знаем. Вали к херам, пока цел.

– Я уже сказал вашему дрессированному щеночку, что могу свалить в любую минуту, но вам от этого лучше не станет.

– Ладно, давай к сути, – сразу остыв, сказал Кани.

– Мудро. Суть в том, что утром вы взяли товар, но Комори не знал, что цена уже выросла. Поэтому я уполномочен взять еще двадцать процентов.

– Ты совсем крышей поехал? – с подозрением спросил Кани. – То есть, ты считаешь, что любой педагог может сюда заявиться, типа он от Кикути, и ломануть меня на бабки на одном гнилом базаре?

– А мне что, номерной жетон тебе показать?

– В жопу его себе засунь, – посоветовал Кани. – Я позвоню кому надо и выясню.

– Это вряд ли, – произнес Ронин, молниеносно выхватил пистолет, и одной очередью срезал всех пятерых, затем произвел контрольный в голову Кани и начал рыться у него в карманах.

– Автоматы в нише под сиденьем, – бросил он Такэде. – Шевелитесь, господин инспектор, или ваша прабабушка согрешила с финном?

Он вынул что‑то из кармана Кани, забрался в кабину, взял штурмовой автомат тридцать восьмого калибра, дождался, когда толпа, слышавшая выстрелы, вывалит из здания, и опустошил в нее свой магазин, а затем еще один, из второго автомата.

Кому посчастливилось не поймать пулю, залегли, а Ронин на ручном управлении выкатил фургон с территории и направил его на шоссе, нажав кнопку над рулевой колонкой.

– Может, поднажмешь? – нервно спросил Такэда. – Они сейчас вскочат на мотоциклы, и нам мало не покажется.

– Если я поднажму, они нас хрен догонят. Придется сыграть в поддавки.

Лишь через минуту позади послышался рев мотоциклов.

– О, наконец‑то! – с облегчением произнес Ронин и нажал кнопку дистанционного детонатора.

В толпе байкеров полыхнула ослепительная вспышка, и все они разлетелись в разные стороны, как пыль от упавшего камня.

– Ты что, мину оставил? – вытаращился на него Такэда. – Когда?

– Вот ряд кнопочек над рулем, – пояснил Ронин. – Они запускают разные сюрпризы. Дымовую завесу вы уже видели, можно масло на дорогу пролить, можно мину оставить, можно заграждение из шипов, ну и еще есть секретики. Так, кто у нас вторым номером?

Вторым номером оказалась банда наркодилера по прозвищу Обувщик.

– Эту тварь я лично знаю, – сказал Ронин. – Работал одно время на Кубота‑кай, совращал девочек в своем квартале, потом снимал компромат и шантажом принуждал позировать голыми перед камерами для богатых любителей извращений. Потом прокололся на чем‑то, в качестве извинения отрезал себе мизинец, и с тех пор сколотил свою банду.

– Почему Обувщик? – спросил Такэда.

– Он реально умеет обувь чинить, такое у него хобби. За это ему местные разрешают поставить лавку в квартале, а он в ней наркотой торгует.

Ронин остановил фургон на перекрестке, напротив небольшой лавки обувщика, вышел из машины, потянулся. Дверь лавки открылась.

– Ронин? – удивленно воскликнул Обувщик. – Что ты тут делаешь?

– Работаю на Кикути. Ты брал партию сегодня утром, но Комори дал неправильную цену. Цена выше на двадцать процентов, разницу надо доплатить.

– Да уж прямо. Сейчас все брошу и пойду доплачивать. – Обувщик рассмеялся. – Делать мне больше нечего. Я ничего из утренней партии еще не продал. Возьми и верни Комори, а деньги мне привези, раз нанялся на побегушки. Зачем мне у него брать за такую цену, если я у гайдзинов в порту дешевле найду? В жопу такой бизнес и такие правила, когда сначала товар берешь за один прайс, потом тебе сверху навешивают.

– Ну, давай. – Ронин пожал плечами.

Обувщик вернулся в лавку и вынес оттуда увесистый пакет с расфасованным порошком.

– На.

Он протянул пакет, но Ронин, вместо того, чтобы его взять, выхватил из‑под плаща вакидзаси и отсек Обувщику руку до середины предплечья. Кровь ударила фонтаном, Обувщик вскрикнул и пошатнулся. Ронин подскочил, сбил его подножкой, схватил его за волосы и с размаху ткнул лицом в валяющиеся на земле пакеты с наркотиком. Удар вышел такой силы, что пакеты лопнули, забив ноздри Обувщика его же отравой. Ронин тут же отшвырнул его за волосы в сторону, чтобы не словил передоз.

Тут же из лавки, прямо через стену, несколько человек открыли автоматный огонь. Пули глухо защелкали по плащу Ронина, пришлось Такэде прикрыть его из автомата через окно. Через пару секунд в лавке все стихло.

– Отличная работа, – похвалил Ронин. – Погнали отсюда.

Они отъехали и Такэда с недовольством произнес:

– Хватит уже втягивать меня в убийства!

– Да по фигу. Одним больше, одним меньше. Или вы боитесь на пару пожизненных сроков больше получить? Хватит уже целочку из себя строить. В полиции вы не тем же занимались, не стреляли в наркодилеров?

– Только если они оказывали сопротивление.

– Да зашибись вообще! – Ронин рассмеялся. – А если не оказывают, так пусть подсаживают подростков на наркоту, а девочек принуждают позировать голыми.

Такэда глянул на Ронина с подозрением и сказал:

– Погоди. Наш покровитель упоминал, что тебя уволили из сил самообороны за невыполнение приказа. Что ты был командиром группы спецназа… Ты знаешь, у меня развитая интуиция. Вас задействовали в полицейской операции? У тебя какие‑то личные счеты с якудза, поэтому ты к ним нанялся ради мести, а когда нашел более сильного, переметнулся к нему? У тебя была младшая сестра?

– Ага, мне только сеанса психотерапии сейчас не хватало. Засуньте свою интуицию подальше, и не лезьте в мое темное прошлое. Целее будете. У нас на сегодня запланировано еще четыре визита. Чем сильнее мы разозлим клиентов Комори, и чем их будет больше, тем лучше. Надо еще посеять семян, а завтра наступит сбор урожая. Следующая точка у нас, как вы сказали, массажный салон «Шелковая перчатка».

– Да, это их грузовичок подъезжал к складу, – подтвердил Такэда. – Мы несколько раз пытались доказать, что у них там бордель, а не салон, но ни разу не получилось. Они девочек подсаживают на наркоту, и те за руководство стоят горой, потому что боятся вылететь на улицу и остаться без дармовой дозы. В результате ни одного заявления, ни одного свидетельского показания.